[parafiliya]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Драббл

[greenmusik]

Название: Это драббл, он недостоин.
Автор: greenmusik
Рейтинг: PG
Персонажи: Рангику, Гин
Жанр: ангст
Аннотация: драббл это
Дисклеймер: мир и персонажи © Kubo Tite



Перед глазами застыло синее небо, чуть подёрнутое дымкой затихшего пожара.
- Ты кто?
Мальчишеский голос разбивает звенящую тишину, в которой чуть слышно свистят затухающие угольки.
- Ран..ги..ку, - едва слышно выдыхает она. Голоса сорвался в первые минуты.
- Ра~нгику~, - он чуть растягивает гласные. - Хочешь есть, Рангику?
- Не знаю.
Она действительно не знает, чего сейчас больше не хочет - есть, пить, или жить. Но его, похоже, не сильно волнует мнение валяющейся посреди дороги девчонки. Губ касается что-то липкое, и в ноздри пробирается сладковатый запах.
- Ешь.
Рангику приоткрывает рот и осторожно кусает. Рот наполняется слюной, челюсть машинально движется, перетирая почти лишённый влаги плод.
- Нравится?
Девочка хочет кивнуть, но шея не слушается. И тогда она просяще раскрывает губы, и уже с большим энтузиазмом впивается зубами в сушёную хурму.
А по синему небу неспешно плывут облака.

@темы: Ангст, Рангику, Драбблы, Гин

---

Над куполом Лас-Ночес

[Geni]

Навеяно 349 главой.
Правда, насчет Ичиго я конечно могу ошибаться..

@темы: Ичиго, Улькиорра, Фанарт

---

[не валяй дурака, Ваймс]

Bleach [14] 100x100
Bleach Musical [13] 100x100
One Piece [12] 120x120
Other [6] 120x120

Take it

@темы: Аватары

---

(Личная жизнь) PG-13, romance

[greenmusik]

Личная жизнь (рабочее название)
Автор: greenmusik
Рейтинг: PG-13
В главных ролях: Ренджи, Кенпачи, Бьякуя. В эпизодах: Аясегава Ю., Кусаджиши Я., Унохана Р.
Жанр: романтика, немного юмора и ангста
Аннотация: На самом деле, это кучка драбблов, нанизаных на нить довольно расплывчатого сюжета.
Дисклеймер: мир и персонажи © Kubo Tite
Предупреждение: всё почти пристойно. Сёнэн-ай и всё такое. местами АУ и OOC.

читать тут

@темы: Ренджи, Ангст, АУ, Зараки, Стеб, PG13, Драбблы, Бьякуя, Романс, Фанфики

---

Арранкары не любят Гина

[Мурчик]

Чибики
Гин, Тесла, Гриммджо и Ноитора.
fc79.deviantart.com/fs45/f/2009/074/3/f/Dentist...

@темы: Уэко Мундо, Фанарт, Арранкары, Гин, Гриммджо

---

рисуночеГ

[Eneada]

Скетчик перед сном)

@темы: Ичиго, Фанарт

---

Сенсей

[Robert Anwell]

Название: Сенсей
Автор:  Kyouraku-taicho
Бета:  Saito Sigure
Пейринг: Кьораку/Укитаке, Бьякуя
Рейтинг: думалось как G, выросло в PG-13
Жанр: романс
Саммари: фик про маленького кавайного Бьякую.

Воспоминания - единственное, что навсегда остается с нами, единственное, что остается от человека или шинигами. Об этом сейчас думал глава дома Кучики, сидя в комнате и наблюдая за разыгравшейся на улице метелью. Он был не один, возле него сидел Кьораку Шунсуй. Если сам Бьякуя держался, то вечно веселый тайчо восьмого выглядел хуже некуда. Посеревшее лицо, совершенно пустые глаза, а руки то и дело мнут дорогой шелк розового хаори.

Сейчас все чувствовали себя подавленно. Очередной приступ добил и без того слабое здоровье Укитаке. Унохана и другие лучшие медики Сейретея и Руконгая дежурили у его футона круглосуточно, пытаясь привести в сознание. Но теплая голубоватая рейацу с каждым днем чувствовалась все слабее и слабее.

Первое время Шунсуй старался бодриться, улыбался и говорил, что еще пара часов, и он откроет глаза. Но прошло три дня, а состояние только ухудшилось. По настоянию Бьякуи больного перевезли из четвертого отряда в фамильное поместье Кучики. Здесь было намного тише, и покой капитана тринадцатого не побеспокоил бы никто. Вместе с Джууширо туда перебрался и Кьораку. Отказать ему никто не посмел.

Оба аристократа сидели напротив уже остывшей непочатой керамической бутылочки сакэ, молчали и смотрели на задвинутые фусума и висящий рядом фонарь.

- Кьораку-тайчо, вы бы поспали... - начал Бьякуя, но тут же замолчал. Шунсуй посмотрел на него таким взглядом, что Кучики понял - он не ляжет, пока Укитаке не очнется.

Фусума тихо отъехали в сторону, и из темной комнаты появилась Рукия в домашнем юката. Девушка чуть не плакала, и на немой вопрос обоих капитанов только покачала головой, мол, нет, лучше не стало.

- Ксо, - зло рыкнул Шунсуй и ударил кулаком по полу. Он не спал уже двое суток, но ему было не до этого. - Да что ж это такое?! Какая-то треклятая болезнь и...

- Нужно надеяться. Он всегда так говорил. Сенсей пока жив, а значит борется.

- Сенсей? Нии-сама, Укитаке-тайчо ваш сенсей?

Бьякуя замолчал. Говорить об этом сейчас не хотелось. Капитана тринадцатого он уже отвык называть учителем. Слишком много лет прошло с того времени, когда Кучики в последний раз низко поклонился и слишком официально поблагодарил его за весь труд.

- Давно это было, Рукия-чан, - слабо улыбнулся Шунсуй.

***

Капли дождя барабанили по крыше. Тонкие ветви кленов, растущих в саду первого отряда, клонило к земле. Белоснежные хаори капитанов, стоящих на галерее второго этажа, распахивались от особо сильных порывов. Кьораку-тайчо придерживал широкополую соломенную шляпу и смотрел на ошарашенного друга.

- Гинрей-сама, вы уверены, что я буду хорошим учителем для вашего внука? - упирался Джууширо.

- Лучшим может быть только Генрюсай-доно. Но и это время настанет, когда Бьякуя пойдет в Академию.

- Давай, Укитаке, соглашайся. Кто кроме тебя сможет вырастить из дорогой игрушки настоящего мужчину? - подтрунивал Шунсуй, ухмыляясь из-под шляпы и игнорируя уничижительные взгляды Гинрея.

- Вот давай ты и будешь его учителем, - огрызнулся Укитаке.

- При всем моем уважении, но я не уверен, что Кьораку-сан справиться с этим, - холодно проговорил Кучики и снова одарил Шунсуя таким взглядом, что кленовые листья, взлетающие над зданием штаба от сильных дуновений ветра, готовы были тут же покрыться легкой пленкой льда и мелкими стекляшками осыпаться на стоящих капитанов.

Кьораку довольно рассмеялся и хлопнул совершенно несчастного Джууширо по плечу.

- Вот и я говорю, соглашайся.

Укитаке переводил взгляд со спокойного лица Гинрея на открыто веселящегося Шунсуя. Выбора у него не оставалось. Во всем Сейретее было известно, если старик Кучики что-то решил, то он этого добьется, не смотря ни на что. Он и так уже засыпал Джууширо письмами. В них капитана не единожды приглашали навестить фамильное поместье Кучики. Но как-то не представлялось возможности. То болезнь, то отрядные дела, а тут... Теперь отвертеться не получалось никак.

Наконец, не выдержав двух испытывающих взглядов, Укитаке не выдержал.

- Хорошо. В чем будут заключаться мои обязанности?

***

Прошло два дня. Листья усыпали весь двор и небольшой сад за домом Укитаке. Джууширо ждал долгожданных гостей. Шунсуя он отказался отпускать под предлогом, что раз уж подбил на это сомнительное предприятие, то сейчас он просто обязан находиться рядом. Хотя бы в этот первый тяжелый день.

Укитаке сидел на террасе, и теребил рукав зеленого кимоно, Кьораку стоял рядом, опершись широким плечом о деревянную балку, и беспечно улыбался.

- Джуу-тян, прекрати. Дырку протрешь. Ну не съест же он тебя, в самом деле. Он же ребенок, сколько ему лет? Десять?

- Восемь, - нервно ответил Укитаке.

- Вот именно! А тебе уже почти две тысячи, ты старый и мудрый. И, в конце концов, кто вырастил Юи, Норико, Сайто, Оми, Рана, Татсу и Ои? - Шунсуй загибал пальцы, перечисляя многочисленных братьев и сестер Джууширо.

- Это другое. Они свои, родные. А Бьякуя... Ты видел его когда-нибудь? Это же фарфоровая кукла из магазина Усада-сан с третьей улицы пятого района Руконгая.

- Вот видишь, уже легче. Этикету обучать не придется. Гинрей об этом прекрасно позаботился.

- Шунсуй, знаешь, кто ты?! - не выдержал Укитаке, но договорить так и не успел. У дома появился паланкин. Ярко-красный полог с гербами Великого Дома Кучики откинулся, и оба капитана уставились на появившихся аристократов.

Первым вышел Гинрей в дорогом шелковом золотом кимоно с искусно вышитыми розами. На голове красовался кенсейкан, да и весь его внешний вид открыто демонстрировал величие клана Кучики. Следом за дедом из повозки немного неосторожно выбрался и сам виновник происходящего - маленький Бьякуя в голубых одеждах с серебряными журавлями. Кучики-старший одарил мальчишку неодобрительным взглядом и поприветствовал идущих навстречу капитанов. В считанные секунды, малыш собрался и стал точной копией деда.

Джууширо, как показалось Шунсую, слишком церемониально поклонился в ответ.

- Бьякуя, познакомься. Это твой новый учитель, Укитаке-сан. Надеюсь, ты не заставишь меня краснеть перед ним?

- Нет, дедушка, - ответил малыш. - Здравствуйте, Укитаке-сенсей.

Мальчик поклонился и отошел от повозки.

- Укитаке-тайчо, Кьораку-тайчо, - кивнул Гинрей двум друзьям на прощанье, забрался обратно в паланкин и уехал.

Шунсуй внимательно осматривал новоприбывшего мальчика. Он и в правду был похож на куклу из магазина Усада-сан. Ходило поверие, что в лунную ночь во время О-бон в дорогие игрушки из маленького магазинчика вселяются духи предков, и они оживают. Старик Усада всегда поддерживал эту легенду, и заказов от сейретейских красавиц, мечтающих выйти замуж за прекрасного самурая, было столько, что хватило бы на еще одну жизнь в Обществе Душ.

- Его можно сдавать в аренду в качестве рекламного экспоната тому торгашу, - шепнул Кьораку на ухо Джууширо, когда Бьякуя уже отошел от ворот и остановился в ожидании двух капитанов у входа в дом.

- Шунсуй, прекрати!

***

Первый день прошел тихо. Бьякуя усердно записывал все, что рассказывал Укитаке, иногда вежливо задавая вопросы. Кьораку сидел в углу, чтобы не мешать, пил чай и наблюдал. С каждым часом он становился все мрачнее и мрачнее и, казалось, только и ждал, когда за юным наследником приедет повозка с гербами Великого Дома Кучики.

Вечерело. Акияма, слуга Укитаке зажег фонари и в саду, и в доме. Шум на улице уже стал стихать, а паланкин все не появлялся.

- Укитаке-сенсей, - наконец, не выдержал Бьякуя. - А когда я поеду домой?

- Я уже сам начинаю волноваться.

Вдруг где-то вдалеке раздался тихий перезвон колокольчиков, и, спустя минуту, в комнату влетела почти неразличимая в вечернем сумраке адская бабочка. Голос Гинрея раздался, казалось, по всему дому:

- Укитаке-сан, прошу меня извинить, но не могли бы вы оставить Бьякую у себя до утра? Сложившиеся обстоятельства не позволяют мне забрать его сегодня.

Шунсуй даже присвистнул, Джууширо удивленно вздохнул, а малыш Кучики еле заметно сжал край дорогого кимоно. В комнате повисло молчание. Все взгляды устремились на маленькую бабочку, подрагивающую крыльями на краешке фонаря с нарисованными на нем ветвями сакуры.

- Он вас проверяет, - тихо проговорил Бьякуя.

В эту секунду Джууширо показалось, что с мальчика спала фарфоровая маска куклы из магазина Усада-сан. В ясных голубых глазах блеснули слезы, но мальчишка изо всех сил старался делать вид, что ничего особенного не произошло. Он быстро стер слезинки рукавом, глубоко вздохнул и застыл на месте маленьким красивым изваянием. Укитаке поборол волнение и крикнул куда-то в сад.

- Акияма-кун, подготовь комнату для Кучики-сан и Кьораку-сан. Ты ведь задержишься, Шунсуй?

Последнее прозвучало скорее как утверждение, нежели вопрос. Тайчо восьмого посмотрел сначала на друга, потом на Бьякую и кивнул.

Спустя два часа капитаны сидели на крыше на расстеленном розовом хаори Шунсуя и смотрели на звезды. Кьораку курил и молчал, думая о чем-то своем. Соломенная шляпа лежала рядом с уже пустой бутылочкой сакэ и двумя керамическими чашечками. Джууширо зябко поежился и перевел взгляд с иссиня-черного неба на друга.

- Ну, что скажешь?

- Слава Ками - я не наследник. Но, ты знаешь, даже Сейреку так не пичкали правилами, как этого Бьякую.

- Не сравнивай Кьораку и Кучики. Лучше подскажи, что делать.

- Ну, для начала прекращай с этой историей Сейретея. Он еще маленький. Рассказывай ему сказки. Малышу явно не хватает в жизни чудес.

***

Прошло два месяца. Больше такая ситуация не повторялась. Гинрей исправно присылал слуг за внуком, да и дела явно шли в гору. Рядом с Укитаке, который вместо скучной и занудной истории Сейретея рассказывал юному наследнику сказки и мифы, Бьякуя оживал. Он научился открыто улыбаться и даже звонко заливисто смеяться, особенно, когда Джууширо приходило в голову показывать очередную сказку в лицах. Правда, только в том случае, если рядом никого не было.

Когда занятия проходили на территории тринадцатого отряда, где вокруг сновали офицеры, Бьякуя постоянно молчал, игнорируя заботливые попытки девушек-шинигами принести симпатичному малышу сладостей. А спустя еще месяц Джууширо заметил, что малыш начал ревновать. Эгоистичной детской ревностью.

- Укитаке-сенсей сейчас занимается со мной! - в звонком голоске было столько неприкрытой неприязни, что пятый офицер Шиба даже поморщился. Укитаке опешил и удивленно воззрился на ученика.

- Кучики-сан...

- Все в порядке, капитан, - улыбнулся Кайен. - Я оставлю бумаги тут. Как закончите - посмотрите. Простите за беспокойство, Бьякуя-сама.

Офицер шутливо поклонился и вышел, плотно задвинув за собой фусума.

Но больше всех юный наследник презирал не Кайена Шибу, не расторопных третьих офицеров, и даже не милых девушек, к которым капитан относился, как к дочерям - больше всех Бьякуя не любил капитана Кьораку. Ему одному доставались все самые теплые улыбки и веселые шутки.

Мальчик изо всех сил старался стать лучше, учился прилежнее, слушался, но ничего не выходило. Укитаке был добрым и приветливым, улыбался, рассказывал мифы, вплетая в них историю Сейретея, гулял с ним по заснеженным холмам Руконгая, но Бьякуе этого не хватало. Он не мог понять, где прокололся и почему сенсей не смотрит на него так, как смотрит на Кьораку. Однажды он решился спросить:

- Укитаке-доно, а расскажите мне про вас и хачибантай-тайчо. Он же алкоголик и бабник, - Кучики недовольно поморщился. - И еще вам гадости всякие говорит.

- Он очень хороший, - улыбнулся Джууширо. - Просто его нужно узнать получше. Шунсуй мудрый и добрый человек.

- Я вообще не понимаю, как он капитаном стал. Когда я вырасту и сам стану капитаном, то обязательно обращу внимание со-тайчо на его поведение, - надменно заявил Бьякуя.

Взрослые слова прозвучали в его исполнении настолько забавно, что Укитаке не смог удержаться и рассмеялся.

- Кучики-сан, вы думаете Генрюсай-сенсей не знает особенностей его характера? - лукаво улыбнулся он. - Шунсуй заслужил свое место в Готее. По масштабу содеянного он может сравниться, разве что, с Уноханой-тайчо.

- И вы, - твердо заявил малыш.

- Это уже не мне решать. Запомните, Кучики-сан. Хвалить себя нельзя.

- А Кьораку-тайчо хвалит! - не унимался Бьякуя. - Я сам слышал!

- Сплетничать тоже нехорошо, - наставительно парировал Джууширо. - Шунсуй своеобразный человек, но он – лучший из всех, кого я знаю.

Бьякуя недовольно нахмурился, но сдержался и не стал продолжать бессмысленный спор. Зато для себя решил, что обязательно докажет сенсею, что он превосходит во всем этого разодетого в яркие кимоно мужчины.

С этого дня все изменилось. Кучики изо всех сил старался находиться рядом с Джууширо как можно дольше, часто уговаривал деда оставить его у сенсея на ночь, прилежно учился, а в свободное время читал. Укитаке не мог нарадоваться на ученика. Тот сам засел за историю Сейретея, начал писать хокку, пока еще по-детски наивные, но это уже было что-то. Они часто сидели по вечерам на крыше и любовались на звезды.

- Посмотри туда. Видишь, вон там за самой верхней сакурой? Это созвездие Лиры, а самая яркая звезда – Вега.

- Сенсей, а вон та звезда? Она тоже яркая. Как она называется?

- Альтаир, - раздалось из-за спины Бьякуи. - Привет, Укитаке. Привет, малыш.

На крышу как раз взобрался Кьораку и судя по покосившейся шляпе, бутылке сакэ в руке и следу от женской помады на небритой щеке - как раз с праздника. Бьякуя тут же замолчал, отвернулся и уставился на дрожащий на ветру листик сакуры. Укитаке только вздохнул про себя. Что над одним, что над вторым.

- Здравствуй, Шунсуй, - улыбнулся он. - Ты с праздника? Как там?

- Сами бы сходили и посмотрели. Давно Яма-джии такого не устраивал. Все пришли, даже Йоруичи с Сой-тян. Только вас и Гинрея нет.

- Дедушка не посещает сомнительных мероприятий и мне не велит, - холодно отозвался Бьякуя.

- Прости, малыш, но твой дедушка - самый главный зануда еще со времен основания Академии.

- Шунсуй, прекрати! - возмутился Джууширо.

- Дедушка не зануда, - взвился малыш.

- Зануда, и ты таким же станешь, если будешь и дальше тут сидеть, как старый хрыч.

- Шунсуй!

- Неправда!

- Правда. Сам развлекаться не умеешь, еще и Укитаке мне разучишь!

Бьякуя вскочил и сжал маленькие кулачки. Во взгляде мешалась неприязнь и решимость доказать этому беспринципному капитану, что выходцы из Великого Дома Кучики тоже умеют развлекаться не хуже него.

- Сенсей, идемте на праздник, - безапелляционно произнес он наконец, подхватил полы дорогого кимоно и начал спускаться с крыши.

Шунсуй незаметно подмигнул другу, обхватил его одной рукой за плечи, легко подхватил уже почти скрывшегося в проходе Бьякую и ушел в шунпо в сторону основного праздника.

На холме Соукиоку, казалось, и ступить было негде от шинигами, которые беспрепятственно танцевали, пили сакэ, пели песни и во всю веселились. Под развесистыми ветвями каштанов сидели парочки влюбленных и тихо ворковали чуть вдали от всего происходящего. Эшафот украсили яркими мигающими лампочками - явно Хикифуне вместе с двенадцатым постарались - да и сам Соукиоку с расцветающими всеми цветами радуги над ним фейерверками не вселял благоговейный страх, как всегда. Ямамото сидел в небольшом плетеном кресле чуть поодаль и улыбался в бороду.

Шунсуй остановился посреди площади, отпустил свою ношу и крикнул какой-то стайке девушек, окруживших лейтенанта третьего отряда с вьющимися светлыми волосами:

- Эй, красавицы, бросайте этого Оторибаши! Пришел настоящий мужчина!

Укитаке засмеялся, а Бьякуя только возмущенно фыркнул, поправляя перекошенное после переноски кимоно. Кьораку наклонился к самому уху Джууширо и шепнул:

- Научи его развлекаться.

В следующую секунду капитан восьмого уже стоял рядом со стайкой девушек и во всю отбивал их у нерасторопного Роуза.

Бьякуя наконец-то смог оглядеться. Рейацу довольных веселящихся шинигами можно было почувствовать не прилагая никаких усилий, и эта атмосфера захватывала, заставляла улыбаться, а веселая музыка - пускаться в пляс вместе с молоденькими офицерами. Сенсей тоже танцевал вместе со всеми, смеялся и, держа своего ученика за руку, довольно свистел вместе со всеми фейерверку, взорвавшемуся над сильнейшим занпакто в Обществе Душ.

Бьякуя даже забыл о неприязни к Кьораку, который сейчас носился по всему холму, как мальчишка - спасался от лейтенанта Ядомару.

- Чего это он? - весело спросил Кучики, указывая пальцем на растянувшегося на земле Шунсуя.

- Отчеты не подписал и за девушками увивается, - улыбнулся в ответ Дууширо, а потом сам не удержался и, прикрыв рукой рот, громко засмеялся.

- А она его жена? - почти серьезно спросил малыш.

- Нет, конечно. Когда Шунсуй женится, все Пустые Хуэко Мундо придут на поклон к со-тайчо.

- А вы? Вы когда-нибудь женитесь? - вот теперь Бьякуя спрашивал совершенно серьезно.

- Не думаю. Я слишком старый и больной для этого, - уклончиво ответил Укитаке.

- Неправда! Вы сильный и красивый! Вот посмотрите, когда вырасту, я вам такую жену найду!

- Спасибо, Кучики-сан, - улыбнулся Джууширо.

***

Домой возвращались втроем - Укитаке, Кьораку и Бьякуя. Мальчик уже клевал носом, а Шунсуй в явном подпитии старался изо всех сил скрыться от вездесущей Ризы-фукутайчо. Та сама была не совсем трезва, но за капитаном следила так, что, заметив ее, все красавицы-рядовые быстренько ретировались подальше.

Акияма уже подготовил комнату для Бьякуи и, увидев хозяина с гостями, сначала поспешил их встречать, а потом увел малыша Кучики отдыхать. Двое капитанов расположились неподалеку в саду у пруда с карпами и тихо разговаривали.

- Красивая ночь.

- Романтика! Рыбы плещутся, цикады трещат, звезды сияют, - прокомментировал Шунсуй, развалившись на траве и устроив голову у Джууширо на коленях. Шляпу он потерял еще на празднике, волосы растрепались, на щеке красовался след от женских губ.

- Ты бы умылся, герой-любовник.

- А ты не ревнуй, - промурлыкал Кьораку. - Я, может, так тешу свое мужское достоинство.

- Бака, - тихо засмеялся Укитаке и растрепал темные волнистые волосы.

Рядом зашуршала трава, капитаны повернулись в ту сторону и увидели молодого слугу.

- Кучики-доно я уложил. Приготовить комнату для Кьораку-тайчо?

- Мы сами разберемся, иди спать, Акияма, - улыбнулся Укитаке.

Когда они остались одни, Шунсуй совсем нахально ухмыльнулся и потерся затылком о колени Джууширо.

- Это значит, я могу сегодня рассчитывать на то, что буду спать с тобой на одном футоне?

- Это значит, что до восьмого отряда я тебя не дотащу.

***

Утро встретило Бьякую радостным пением птиц, сладковатым запахом цветов и теплыми нежными лучами солнца, носящимися по комнате на втором этаже маленькими солнечными зайчиками. Юный наследник быстро оделся и тихонько спустился вниз к комнате сенсея.

Фусума были неплотно задвинуты и Бьякуя смог увидеть все, происходящее. Широкая сильная смуглая спина Кьораку, распахнутое юката Джууширо, капельки пота на его лбу, зажмуренные глаза, синхронные явно сдерживаемые стоны, движения в унисон, пальцы Укитаке, вцепившиеся в мускулистые плечи. Бьякуя никогда не видел, как кто-нибудь занимается любовью. Что взрослые это делают - он понимал, но никогда бы не поверил, что его сенсей, чистый и светлый, может выглядеть так и делать ЭТО с бабником Кьораку.

В этот момент оба выгнулись, одинаково прикусив губу и сдерживая громкий стон, и упали на футон, обнимая друг друга. Бьякуя различил тихий шепот:

- Ски...
- Ски...

Топот маленьких детских ножек двое влюбленных в комнате услышали отчетливо. Джууширо дернулся, пытаясь подняться, но сильная смуглая рука немного грубовато его остановила.

- Подожди.

- Шунсуй, Ками знает, что он сейчас подумал!

- Ты мужчину растишь или капризную барышню? Лежи. Я сам схожу.

- Ну, уж нет! - Укитаке резко сел, откинув руку друга. - В конце концов, он мой ученик. Я тоже иду.

Быстро натянув хакама и косоде, капитаны молча вылетели в сад. Ветер ласково шелестел листьями в ветках деревьев, птицы радостно щебетали, яркая стрекоза прожужжала над самым ухом напряженно всматривающегося в глубину сада Кьораку. Вон там по тропинке пробежал кот из соседского поместья, а по той дорожке они ходили вчера к пруду. Следов мальчика не было.

- Ты его учил рейацу прятать? - спросил Шунсуй, пытаясь завязать длинные растрепанные волосы в хвост.

- Ну а кто еще? Я же ему не нянька, а сенсей. Не только сказки же рассказывать.

- Он у тебя способный... Что делать будем?

- Помолчи. Сейчас.

Джууширо сосредоточился. Вокруг хрупкого тела начала сосредотачиваться такая сила, что Шунсуй отшатнулся. Воздух вокруг наэлектризовался, голубая холодная и мощная рейацу стала видимой. Еще секунда и вокруг Укитаке белыми и красными змеями вспыхнули рейраку. Укитаке медленно провел по полосам рукой, на лбу выступили капельки пота, он глубоко вздохнул и осел на землю, тяжело дыша. Нити медленно таяли в воздухе.

- Он у старого каштана…

- Джуу-тян, ты как?

- Нормально. Иди, я сейчас отдышусь и догоню.

- Уверен?

- Да, иди.

Шунсуй неуверенно развернулся и сорвался в шунпо. В самой глубине сада за прудом с карпами, где ухоженный сад превращается в непроходимый лес, стоял старый каштан. Никто уже не помнил, сколько ему на самом деле лет, но все семейство Укитаке издревле собиралось под ним. Об этом месте знал и капитан восьмого, как самый близкий друг семьи.

Бьякуи нигде не было, мало того - его рейацу тоже не чувствовалась.

- Эй, малыш! – крикнул Шунсуй.

- Уйдите, - раздалось откуда-то сверху.

Кьораку поднял голову и увидел на одной из широких веток, сидящего и прижимающегося к шершавому стволу мальчика. Хакама тот где-то успел порвать, волосы растрепались, а на щеке появилась царапина.

- Слезай.

- Не слезу.

- Слезай, кому говорят? И так мне за тебя от Джууширо влетит.

- Не влетит.

Шунсуй тяжело вздохнул и одним прыжком шунпо оказался на той же ветке, где сидел Бьякуя. Мальчик прижался посильнее к дереву и недовольно посмотрел на капитана. Тот не двигался с места.

- Поговорим, как мужчина с мужчиной. Может, уже достаточно, Кучики-сан? – устало спросил Кьораку. – Вы не понимаете, что своим поведением только расстраиваете Укитаке?

- А вы его не заслуживаете! Он светлый, чистый и добрый! А вы… Вы…

- Ну, договаривайте. Бабник, алкоголик, хам, невежда…

- Именно! Я ему лучше найду!

- А вы у него спрашивали? Ему это надо?

- Надо! Вы ему голову заморочили! А Укитаке-сенсею нужна добрая и любящая жена и наследник.

- А-а-а, - засмеялся Шунсуй. – Уже и наследник?

- Да! Иначе род Укитаке может прерваться! А вы этому способствуете!

- Думаю, пятеро братьев и две сестры в состоянии с этим справиться, Кучики-сан.

- Все равно! Я сам видел, как вы вчера… - он покраснел и не договорил. – А сегодня…

- Что сегодня? Да, мы занимались сексом. Что в этом такого?

- А то, что этим могут заниматься только влюбленные, - мальчик окончательно зарделся, но продолжал с упорством быка придумывать новые наивные и нелепые аргументы.

- Я его люблю, Кучики-сан. Его одного уже почти две тысячи лет.

- А Ядомару-фукутайчо? Я все вчера видел!

- Риза-чан милая девушка. Она мне дорога. Как младшая сестра.

- А другие?

- Бьякуя, успокойся, - раздался строгий громкий голос снизу. От холодных ноток даже Шунсуй поежился. Под каштаном, нахмурив брови, стоял Джууширо и смотрел на парочку на дереве. – Моя личная жизнь не должна тебя касаться. Ты мой ученик. Ты мне дорог, как сын, но я не хочу, чтобы от этого страдали другие.

- Сенсей… - начал малыш, но тут же замолчал.

- Если подобное не прекратиться, я буду вынужден просить Гинрея найти тебе другого учителя, а я этого не хочу.

Пристыженный Бьякуя уставился на дырку в хакама и прикусил губу. Реветь он не собирался, потому что, как учил сенсей, мужчины должны быть сильными. А он настоящий мужчина и будущий капитан. Но маленькие злые слезинки все равно скапливались в уголках глаз.

- Малыш, давай спускаться, - тихо и мягко отозвался Шунсуй, стараясь хоть как-то разрядить обстановку.

Мальчик кивнул, глубоко вздохнул и начал уже спускаться, но ветка, на которую он поставил ногу, с треском обломилась.

***

- А потом я в шунпо его поймал, - раздался еле слышный хриплый голос из-за неплотно задвинутых фусума.

Все трое - Шунсуй, Бьякуя, Рукия - как по команде развернулись, вскочили, сметая перед собой все, что попалось по пути, и влетели в комнату. Укитаке лежал с компрессом на голове и слабо улыбался. Кьораку, не задумываясь, схватил его за руку.

- Паршиво выглядишь, - голос дрогнул, но он уже улыбался.

- Ты тоже…

- Сенсей, как вы? – Бьякуя сейчас не был похож сам на себя, от обычной холодности и следа не осталось.

- Уже хорошо… Принесите кто-нибудь воды…

Рукия тут же сорвалась с места и вылетела из комнаты, решив заодно и медиков обрадовать - те легли отдохнуть на пару часов, оставив присматривать за капитаном всех остальных обитателей поместья.

***

Пару дней спустя, когда все в доме уснули, Джууширо и Бьякуя стояли на галерее второго этажа и смотрели на крупные пушистые падающие снежинки. Ветра не было, и белые хлопья мягко опускались на ветви старых деревьев в саду. Укитаке закутался в теплый плед и посмотрел на темное небо.

- Ты давно не называл меня учителем, Бьякуя. По правде сказать, посредственный он из меня и был.

- Вы навсегда для меня останетесь самым лучшим учителем, Укитаке-тайчо.

@темы: Укитаке, Кераку, Бьякуя

---

[HerbstRegen]

Идея апельсинов потырена у  якинэко, а яблоки от  Мэмфис

@темы: Ренджи, Бьякуя, Фанарт

---

В небесах

[greenmusik]

Название: В небесах
Автор: greenmusik
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Кёраку
Жанр: юмор?
Аннотация: драббл это
Дисклеймер: мир и персонажи © Kubo Tite
Предупреждение: всё почти пристойно. АУ, я надеюсь.



Шунсуй привык ждать от жизни всевозможных пакостей. Например, бывало так, что сакэ заканчивалось быстрее, чем его заставала Нанао-чан, что сильно подрывало её неуверенность в собственном капитане. Или избранный любимый ученик вдруг оказывался не только живым, но и несовершеннолетним. Ещё бывало, что Сасакибе тыкал его под столом указкой, чтобы несчастный Кёраку не засыпал под монотонный доклад. Но к подобному зрелищу никакой опыт подготовить не мог.
Сначала Кёраку решил, что это сакэ наконец-то взяло верх над рассудком и показывает ему кошмарные видения. Потом он подумал, что, возможно, подлый Айзен прокрался в Сейрейтей, чтобы такой заковыристой иллюзией лишить боевого духа одного из сильнейших капитаной Готея. Уже было вскинувшись то ли в попытке удрать, то ли убить кого, Шунсуй понял, что это не мираж, не игра больного воображения и не сложно наведённая галлюцинация. В небе действительно парило ЭТО.
Высоко над Сейрейтеем, внутри непроницаемого для обычного взгляда барьера, горел банкай Рецу. Шунсуй прислушался к внутренним ощущениям, поудивлялся немного и слез с крыши, запретив себе даже думать о том, что сейчас происходило на спине огромного ската. Всполошившаяся Нанао тут же отобрала почти пустую бутыль и устроила разнос.
"Я всё понимаю, я даже не слишком сильно удивлён", - думал Кёраку, старательно пропуская мимо ушей привычную брань. "Но неужели они не могли найти другого места?!"

@темы: Драбблы, Кераку

---

[junajull]

Название: Годовой отчет
Автор: junajull
Кроссовер Bleach, Saiyuki Gaiden и так уж получилось, что и Yami no Matsuei (надеюсь, заказчик не будет сильно возражать)
Основные персонажи: Кенпачи, Ячиру, Конзен, Гоку, Ватари
Рейтинг: нет
Жанр: юмор
Отказ от прав: все герои принадлежат их создателям
Написано для:  Dako Serebro, которая хотела:
- С Saiyuki Gaiden. Небесная Канцелярия, Западная Армия и Готей 13. Сдача персонального годового отчёта. Давка в канцелярии, бюрократия, проклятия. Юмор.

Говорят, что нет на свете ничего ненавистнее, чем тот звук, от которого ты регулярно просыпаешься по утрам. Ячиру не сама вывела сей постулат – это ей подсказал Юмичика, однажды имевший честь наблюдать, как лейтенант одиннадцатого отряда радостно скачет по своему капитану, громко вопя, что дрыхнуть в час рассвета – просто преступление... Вот тогда-то он, движимый исключительно добрыми намерениями, и изрек эту важную мысль. В результате аццкий ребенок долго думал, и уже на следующий день в корне изменил тактику поведения. Теперь она будила Зараки исключительно молча. Способов прервать сладкие и не очень сны капитана обнаружилось немало. Например, можно теребить волосы Кен-чана, тянуть за уши или просто, подобно котенку, тереться макушкой об его подбородок. Если же не помогало, то весьма действенным методом оказывался тяжелый томик, подробно описывающий обязанности каждого уважающего себя лейтенанта, ну или просто холодная вода. Ячиру по возможности старалась не повторяться и будить каждый раз Зараки по-новому, чтобы тому, упаси ками-сама, это не наскучило.
Но на сей раз розоволосый чертенок был возбужден настолько, что попытки изобрести что-нибудь новенькое были отброшены как несущественные, и утренняя тишина содрогнулась от ее звенящего голоса.
- Кен-чан, мы сегодня отправляемся в большое путешествие!
- С чего бы это? – хмуро просипел Зараки, спросонья пытаясь определить, который час.
- Яма-джи сказал, что сейчас наша очередь везти годовой отчет!
- Этим же обычно Маюри занимается, - не совсем просекая ситуацию, проворчал Кенпачи.
Действительно, порядок очередности среди тринадцати капитанов Готея существовал, и даже вроде бы в библиотеке пылился старый папирус, посвященный этой теме… Но как-то сложилось, что годовыми отчетами занимались исключительно капитаны двенадцатого отряда. Традиция, так сказать.
- Капитан Куроцучи сказал, что… эээ… как же это… в гробу он видал этот отчет, и этот Джу-о-Чо...
- Хм, - Зараки, уже почти проснувшийся, наконец уселся на футоне, тряся косматой башкой, дабы привести ее в более-менее функциональное состояние. – Ну, это Маюри-тайчо несколько погорячился…
- Да нет, - радостно возвестил ребенок. – Он поставил перед домом Яма-джи гроб и высыпал туда весь отчет. Во-о-о-от такую гору бумаги! – и Ячиру взмахнула руками, дабы еще больше поразить капитана необычностью ситуации.
Хотя Зараки и так уже был поражен. Взбешенный Маюри – это, конечно, не новость. Но вот взбешенный Маюри с чувством юмора…
- И что наш главный?
- Ну, по-моему, он расстроился, и сказал, что тогда отчет повезет капитан одиннадцатого отряда, и чтобы ты немедленно явился к нему.
- О, - только и сказал Кенпачи и очень быстро вскочил на ноги.

Возле дома капитана первого отряда и вправду обнаружился новехонький лакированный гроб, до отказа забитый самыми разнообразными бумажками, и рядом – весьма и весьма не внушающий оптимизма Ямамото-сотайчо.
- Ммм, - невнятно промычал Кенпачи, как-то неожиданно забыв и уже почти оформившиеся возражения против предстоящих обязанностей, и утреннее приветствие.
- Бери вот это, - сквозь зубы процедил Яма-джи, - и отправляйся к этому… Куроцучи… Если он отчет доставить сам никак не может, то пусть хотя бы портал откроет.
- И как мне его везти? – опешил Зараки, несколько ошарашенный уровнем злобности в голосе убеленного сединами начальства. – Прямо в этом?..
- Можешь попытаться рассортировать, - почти по-змеиному прошипел Ямомото.
Сортировать, конечно, Кенпачи ничего не стал. Да он и понятия не имел о том, в каком порядке эти бумажки должны лежать относительно друг друга. Точно так же как и Кераку, Укитаке и иже с ними. Никто из капитанов Готея 13, как выяснилось, даже и не догадывался, что из себя должен представлять отчет. Кроме Маюри, разумеется. Но тот заперся у себя в научном центре, повесив на двери устрашающую табличку «Осторожно, ядовитый газ!», и почему-то никто не сомневался в том, что это не шутка.
Делать нечего, Кенпачи закрыл гроб поплотнее и на всякий случай забил крышку гвоздями, дабы важная информация по пути не растерялась. А потом за дело взялась Ячиру, и они на пару с Иккаку присобачили к мрачному ящику пару десятков колесиков от скейтов, которые в последнее время можно было купить в Рюконгае практически на каждом углу. Н этом приготовления к поездке завершились. Кенпачи не собирался устраивать из по сути курьерской миссии большое путешествие. В отличие от Ячиру, разумеется, которая тут же нашла гробу на колесиках достойное применение, променяв удобный капитанский загривок на новое транспортное средство.

Через портал их переправляла Нему.

На самом деле, загробный мир – это весьма развитая структура, и каждое ее подразделение отчаянно делает вид, что оно единственное. Выясняется, что это не так только раз в году – во время ежегодного отчета, и проведать о многогранности небесных чертогов позволено только избранным. Кенпачи никогда не задумывался о том, как выглядят другие подразделения. Ему противников и в своей грани загробного мира хватало. Особенно с момента появления в четко отлаженной системе Сообщества душ вредоносной программы по имени Ичиго Куросаки.

Итак, первое, что бросилось в глаза по прибытии в Джу-О-Чо, – это сакура. Второе – тоже сакура. И третье – сакура… Все вокруг цвело таким буйством розового, что Зараки сначала даже опешил, совершенно не представляя себе, куда в этом вишневом царстве податься. Из ступора его вывела Ячиру, углядев посреди надежно переплетенных цветущих веток не слишком широкую аллею.
- Кен-чан, нам туда!
Кенпачи хотел уж было недоверчиво скривиться, памятуя великолепную способность собственного лейтенанта заплутать в трех соснах, но других дорог все равно поблизости не наблюдалось. Поэтому Зараки вздохнул, взялся за веревочку, приделанную к гробу, и двинулся по аллее, к вящему восторгу Ячиру, которой возжелалось прокатиться «с ветерком».

- Я есть хочу!
Прямо по дороге обнаружилось весьма бодро подпрыгивающее нечто внушительных размеров. При ближайшем рассмотрении нечто оказалось лохматым мальчишкой, несущим на плечах огромный тюк, едва ли не больше его самого. На руках и ногах ребенка позвякивали кандалы. «Раб», - подумал Кенпачи и едва удержался, чтобы не поморщиться.
- Обойдешься, - сухо ответил чинно вышагивающий перед мальцом пижон в белом.
Этот субъект не понравился Кенпачи с первого взгляда. Во-первых, капитан одиннадцатого отряда был категорически против рабства. Во-вторых, он не выносил таких вот непонятных, белых, чересчур изящных одежд. И, в-третьих, больше всего на свете его раздражало выражение лица «как-вы-меня-все-достали».
- Ну, Конзе-е-ен!
- Я тебе сказал «нет»! «Нет» – это значит «нет», тупая мартышка!
Кенпачи это не понравилось еще больше. Ячиру, видимо, тоже. Потому что она розоволосой молнией соскочила со своего транспортного средства и через пару секунд стояла возле юного раба, протягивая ему довольно крупный онигири из собственных запасов. Зараки довольно усмехнулся, молчаливо гордясь своей воспитанницей.
Мальчишка, разумеется, отказываться не стал, быстро зажевал подарок и побежал нагонять хозяина. Кенпачи посмотрел ему вслед, прикидывая, будет ли уместно, если он освободит пацана от цепей и рабовладельца заодно. Однако при ближайшем рассмотрении мысль оказалась вовсе не такой уж привлекательной, как на первый взгляд. Основным ее слабым моментом было то, что Зараки даже не представлял себе, разрешены ли в этом Мейфу поединки. Если нет, то тогда он крупно влипнет, и Яма-джи…
- Кен-чан, я тоже кушать хочу! – сообщила Ячиру, оказавшись на плече капитана.
- Ну, давай, - ответил тот.
Они припарковали гроб на обочине и решили использовать его вместо обеденного стола. Получилось не так уж плохо. В конце концов, ящик на колесах оказался недурным подспорьем в коротких путешествиях. А после плотного обеда Ячиру довольно заснула, свернувшись клубочком опять же на темно-коричневой лакированной крышке, и Кенпачи, существенно сбавив скорость, продолжил начатый путь.

В Энма-Чо с утра творилось настоящее светопреставление. Так уж случилось, что в этом году честь упокоиться под бумажными завалами выпала департаменту, который, по идее, имел к финансовой волоките отношение весьма слабое, если не сказать – не имел совсем. Поэтому всем сотрудникам Энма-Чо, включая действующих оперативников и даже самого доверенного секретаря шефа Коное, пришлось быстро переквалифицироваться под текущие нужды. Обязанность принимать посетителей выпала Ватари. И шинигами из всех соподчиненных структур, прибывшие с кипой бумажек, упорно пытались всучить сии талмуды золотоволосому красавчику, засевшему в 309 кабинете. На что тот, даже не отрывая носа от экрана монитора, вполне разборчиво бурчал:
- В электронном виде. Отчеты принимаются только в электронном виде. Я еще полгода назад разослал по всем структурам предупреждения.
Предусмотрительный Ватари, заранее предвидев атаку на департамент разномастных шинигами, постарался хоть как-то обезопасить родной отдел и заодно ввести высокие технологии в быт менее прогрессивных подразделений загробного мира. Но, будучи человеком отчасти практичным, он даже и не надеялся, что разосланные письма-предупреждения возымеют хоть какой-то эффект. Шинигами, привыкшие работать по старинке, большей частью испытывали перед электронно-вычисленной техникой некое подобие благоговейного страха и продолжали вручную заполнять бланки. Причем некоторые из них даже умудрялись делать это кисточкой, тем самым превращая стандартный отчет в шедевр каллиграфии. Только вот ученый-врач и гениальный химик в одном лице дешифровщиком работать не собирался. У него и своей работы хватало. Он ведь светило науки, в первую очередь. Причем способный завоевать не одну нобелевскую премию. Если был бы живым, конечно…
Поэтому Ватари железно решил преломить ход событий и оборудовал для не желающих менять свои привычки представителей загробного мира большой компьютерный класс. На случай, если все-таки не внимут и припрутся с бумажками. Пусть тогда садятся и сами вбивают данные в электронные бланки. Лаборантом, обязанным следить за порядком, был назначен Хисока.
- Отчеты принимаю только в электронном виде, - привычно пробурчал Ватари очередному посетителю, который пытался водрузить ему на стол… гроб?!! – Да вы, что издеваетесь?!!
На крышку гроба моментально запрыгнуло розоволосое нечто с улыбкой до ушей, а чуть поодаль возвышался брутального вида мужик в костюме самурая.
- Аааааа! – довольно искренне возопил гениальный ученый-врач, вполне поверив, что его сейчас будут убивать, а потом, мелко нашинкованного, паковать в гроб.
На крик тут же из соседнего кабинета прибежал Тацуми.
- Что здесь происходит? – сдержанно спросил он, поправляя на переносице очки.
- Мы отчет принесли! – радостно заявила Ячиру, по привычке не среагировав на весьма прохладный тон одетого в европейский костюм человека (сказывалось практика общения с Бьякуей).
- Надо же, - Тацуми и бровью не повел. – И где же он?
- Здесь! – лейтенант 11-го отряда радостно попрыгала на лакированной крышке.
- Оригинально, - оценил секретарь Энма-Чо. – И из какого же подразделения столь неординарные личности прибыли?
- Из Сообщества Душ, - тут же сдала родные пенаты Ячиру.
- Замечательно. Ватари, не забудь выписать им штраф. В двойном, нет, в тройном размере. За недюжинное чувство юмора. Полагаю, вы будете утверждать, что предупреждения об электронных носителях не получали?
Кенпачи отрицательно мотнул головой. Этот пижон ему тоже не нравился. И его он бы с удовольствием вызвал на поединок.
- Тогда к вашим услугам работает компьютерный класс, где вы сможете привести необходимые документы в надлежащий вид. Пока бесплатно.
Очки Тацуми дьявольским образом сверкнули, повергнув капитана 11-го отряда в состояние легкого душевного дискомфорта.

Единственное свободное место в компьютерном классе оказалось как раз рядом с тем самым блондином, которого они встретили по дороге в Энма-Чо. Мальчишка в кандалах со скучающим видом сидел рядом и разве только ногой за ухом не чесал. Зараки с неким подобием удовлетворения отметил, что лицо (как его там?..) Конзена поменяло выражение с «как-вы-меня-все-достали» на «убью нафиг». Видимо, у него тоже общение со сложной электронной техникой протекало не слишком гладко.
Хотя Кенпачи по большому счету до этого не было никакого дела. Он шумно плюхнулся на крутящийся стул перед компьютером и тяжко вздохнул, уставившись на просыпающийся из глубокой спячки экран. Нет, определенно здесь должны были находиться Майюри с Нему, а не капитан 11-го отряда и не слишком-то спокойный ребенок. Ячиру же тем временем радостно ковыряла гроб, пытаясь вытащить из крышки наглухо вбитые гвозди. Через некоторое время к ней, исключительно из добрых побуждений, разумеется, присоединился и мальчишка-раб.
Кенпачи с тоской созерцал бесконечные ряды таблиц, вольготно раскинувшиеся по всему монитору. Количество строк и столбцов повергало в священный ужас. Нужна была помощь. Срочно. И вот с видом брошенного в пучину морскую щенка грозный капитан 11-го отряда оглянулся по сторонам в поисках помощи. Однако ничего более-менее подходящего, помимо напряженно пыхтящего рядом блондина, не наблюдалось. Посему, немного поразмыслив, Зараки обратился именно к нему:
- Слушай, друг, ты случайно не знаешь, как этим пользоваться?
- Инструкции на соседнем столике, - проворчал тот в ответ, не отрывая взгляда от компьютера.
Кенпачи встал, прошествовал к указанному месту, взял оттуда тоненькую брошюрку, вернулся обратно, развернул инструкцию и чуть не взвыл. Ибо изображено там было то же самое, что и на мониторе. Такое же страшное табличное древо.
Однако негоже капитану Готея 13 пасовать пред столь незначительными трудностями. И тем более – демонстрировать собственную немощь окружающим. Зараки решительно покивал головой, издал нечленораздельное мычание, и для пущей важности пару раз щелкнул мышкой. В ответ на это таблицы разом исчезли с монитора, явив ошеломленному взору безупречную морскую синь.
- Ой, Кен-чан! – запрыгнула ему на плечо Ячиру. – Какой цвет красивый!
- Тише ты, - с досадой буркнул Зараки, все еще теша себя надеждой, что как-нибудь сумеет справиться с ситуацией.
Конзен недовольно кашлянул, тем самым давая понять, что они слишком шумят. Ячиру на сей звуковой эффект внимания не обратила.
- Гроб не открывается, - не понижая тона, пожаловалась она.
- Ну, не знаю, - Кенпачи потер лоб. – Сходи, монтировку поищи, что ли…
- А это что такое?
- Большая железная палка.
- Ясно, - Ячиру спрыгнула на пол. – Пойду искать. Гоку, ты со мной?
Мальчишка, состроив жалобную физиономию, устремил просительный взгляд в сторону хозяина, в ответ на что получил странное шипение, у которого могло существовать довольно много трактовок. Однако Гоку понял как позволение и быстренько побежал вслед за уже продвигавшейся к выходу девочкой.
Зараки снова тоскливо глянул на компьютер, втайне надеясь, что на экране появятся хоть какие-то признаки жизни. Однако ничего подобного – тот по-прежнему безмятежно синел, лишь изредка подмигивая незадачливому шинигами. Тогда Кенпачи решился на крайние меры – он снова покинул свое место и стал бочком пробираться к погрязшему в работе Конзену. Тот сделал вид, что маневра не видит. Или на самом деле не видел. В любом случае возмущенно обернулся лишь в тот момент, когда огромный, как скала, шинигами, уже практически завис за его спиной. Но убийственный взгляд эффекта уже не возымел никакого, ибо, во-первых, капитан 11-го отряда такие вещи в принципе игнорировал. А, во-вторых, на лице Зараки было написано огромное разочарование, так как увидел он не что иное, как такой же безупречно синий экран.
- Мммм, - неопределенно протянул он.
- Что? – довольно злобно отозвался блондин, как-то нервно хватаясь за лежащий на столике веер.
- У меня то же самое, - честно признался Кенпачи, наивно полагая, что две головы в решении такого сложного вопроса лучше.
- Перезагружу, - мрачно решил Конзен.
Синий экран разом почернел, а после вторичного нажатия кнопки выдал что-то вроде «Прочь руки от меня, чайник!» и снова погас.
- Отойди! Мешаешь! – недобро проворчал Конзен.
Зараки пожал плечами и отошел. Тем более, что ничего полезного тут не предвиделось. У него и свой синий экран есть. По крайней мере, еще не погасший.
Тем временем вернулась Ячиру. Вместе с мальчишкой они волокли нечто, даже отдаленно не напоминающее монтировку. Скорее всего, какой-то колышек. Вырванный то ли из ограды вокруг Энма-Чо, то ли откуда-то еще. На месте гроба Кенпачи бы предпочел срочно вспомнить, что у него есть колесики и быстренько ретироваться. Уж слишком решительные лица были у этой парочки.
Хрясть! И вроде бы накрепко прибитая крышка радостно оторвалась от гроба, а ворох схороненных в его чреве бумаг энергичным гейзером выплеснулся наружу. Причем большая часть сей взрывной волны по странной случайности пришлась именно туда, где безуспешно сражался с казенным ПК небезызвестный блондин. В результате тот оказался буквально погребенным под ворохом бумаг.
- Упс, - одновременно сказали Ячиру и мальчишка.
Кипа бумаги энергично шевельнулась, и уже через секунду из нее буквально выпрыгнул взбешенный Конзен, сжимающий в руке явно не мирного назначения веер. Кенпачи понял, что пора вмешаться…
- Эй, приятель, притормози, - он вполне себе миролюбиво положил руку на плечо товарищу по несчастью.
Ответом ему стал непередаваемый взгляд фиолетовых глаз, настойчиво советующий грабли все-таки убрать.
- Может, подеремся? – усмехнулся Зараки, неожиданно осознав, что на подобное, совершенно убийственное выражение лица в Готее способен разве только Бьякуя, сразиться с которым было его заветной мечтой.

- Что здесь происходит? – раздался рядом визгливый голос, характерный для особ безмерно истеричных или подростков. Кенпачи скосил глаза, и убедился, что рядом с ними образовалось и то и другое в одном лице.
- Я здесь отвечаю за сохранность оборудования и класса в целом, - несколько спокойнее добавил парень, убедительно сверкнув зелеными глазами. – Так что либо никаких драк, либо вон отсюда!
- Ты бы лучше своими непосредственными обязанностями занялся, - презрительно фыркнул Конзен. – Ваша техника ни хрена не работает…
- Как это не работает?! – взвился подросток. – Все прекрасно работало до того, как…
И тут его взгляд упал на Ячиру и мальчишку-раба, которые тем временем, непонятно по каким соображениям, кинулись разгребать бумажные завалы и запихивать многострадальный отчет обратно в гроб. Только, увы, пацан второпях умудрился вместе с кипой бумаги схватить какой-то из проводов и что есть мочи дернуть на себя. В результате все мониторы в классе одновременно вспыхнули ярким пятном и погасли. Зеленые глаза лаборанта как будто застыли на слегка виноватой рожице мелкого вредителя и обрывках кабеля, безжизненно повисшего у него в руках…
Кенпачи понял, что сейчас оно грянет. И не ошибся.

В результате он, Ячиру и гроб с буквально затолканными в него бумажками оказались вне стен Энма-Чо прямо под открытом небом и опадающими лепестками сакуры. Рядом с ними тоскливо скулил Гоку, убеждающий Конзена, что он это совершенно случайно, и вообще неплохо было бы поесть.
- Ты, тупая обезьяна! – очень агрессивно произнес блондин, и его веер машинально опустился на взлохмаченный затылок.
- Ааа! Конзен! Больно же! – судя по всему, мальчишка нисколько не преувеличивал. По крайней мере, учитывая вес веера…
Кенпачи еще более неодобрительно покачал головой. Если рабства он на дух не выносил, то жесткого обращения с детьми не выносил вдвойне.
- Не стоит бить ребенка! – грозно сказал он, внушительной скалой выросши рядом с блондином.
- Не твое дело, - машинально огрызнулся тот.
- Да ну? – Зараки нехорошо оскалился. – Тогда, может быть, продолжим?
И для убедительности возложил кисть на рукоять катаны.
Конзен ответил неопределенным хмыканьем, которое опять же можно было понимать как угодно. Кенпачи поступил точно так же, как и Гоку, – истолковал невнятный звуковой ряд в свою пользу и достал духовный меч из ножен…
И в этот же момент на его запястье железной хваткой сомкнулась ладонь мальчишки-раба.
- Не_трогай_Конзена, - отчетливо произнес он, а в золотых глазах полыхнуло нечто такое, названия чему Зараки не нашел, но оно ему откровенно понравилось.
- Подожди, Кен-чан же тебе помочь хочет! – попыталась вмешаться в назревающий поединок Ячиру.
Однако безрезультатно. Капитан 11-го отряда и без того заводившийся с полпинка, сегодня оказался настолько далек от душевного равновесия, что ему срочно требовалось выплеснуть эмоции. А как Зараки Кенпачи справляется со стрессом? Правильно, берет свой безымянный духовный меч и начинает превращать окружающую действительность в тонкие полоски собы.
Где-то на дне сознания мелькнула мысль, что вообще-то мальчишку он собирался спасать от вполне себе справедливого гнева, а уж никак не драться с ним. Но зачатки рассудительности тут же были задавлены мыслью о том, что парень наверняка пребывает под психологическим контролем хозяина, так что судить об адекватности его поступков не приходится.
И вообще сначала полагается подраться, а уж затем – спасать.
Зараки, не долго раздумывая, схватил свой меч и весь покрылся желтой реяцу, демонстрирующей незыблемую мощь его духа. Мальчишка в ответ ничем не покрылся, но превратил висевшую на поясе вполне себе безобидную палку в боеспособное оружие.
- Хм, - сказал Кенпачи и ринулся в бой.
Первые его пробные выпады пришлись в пустоту. Мальчишка оказался весьма проворным, что и вовсе воодушевило капитана 11-го отряда. Следовательно, в поединке можно особо и не сдерживаться – по крайней мере, серьезных увечий малолетний противник не получит. В то же время удары Гоку тоже цели своей не достигли, ибо были мастерски отбиты мечом. Прыгать, уворачиваясь от них, Зараки, разумеется, не стал.
После этого поединок перетек на стадию изучающую. Кенпачи старательно приглядывался к малолетке, пытаясь понять, какую технику боя тот практикует. Однако по любому не выходило, что никакую. Гоку с радостной улыбкой на лице отчаянно размахивал оружием, ничуть не церемонясь с противником. Зараки подумал-подумал и благоразумно перешел от стадии изучающей в стадию вовлечения, иначе парировать хаотичное движение оружия противника было бы трудновато. Один раз вездесущий шест задел и порвал рукав белого капитанского хаори. Другой раз – повидавшая немало боев катана отрубила две длинные пряди волос, так некстати попавшиеся на ее пути.
Мальчишка для своего возраста оказался очень и очень силен. Восторг Кенпачи был таким неудержимым, что он, практически не задумываясь, сдернул с глаза ограничивающую повязку, твердо вознамерившись сразиться в полную силу. Гоку, глядючи на противника, тоже ощутил острую потребность в бонусах и стащил со лба золотистый обруч…

- Внимание! Внимание! – было передано по экстренному каналу Энма-Чо.- Возле здания Департамента зафиксирован несанкционированный поединок. Степень опасности – катастрофическая. Остановить любыми путями!
Ватари, разослав сообщение по внутренней сети, быстренько вылез из плотного кольца окружающей его техники и поспешил вниз. Действительно, настоящий бой… Такое с его должностью не каждый день увидишь. Впрочем, выяснилось, что на месте событий и так уже собралось немалое количество любителей зрелищ. Причем останавливать поединок никто как-то и не спешил. Ватари, хаотично работая локтями и коленями, продрался сквозь гущу народа и наткнулся на широкую спину секретаря.
- Да уж, - обернувшись к коллеге, сказал Тацуми. – Если они разнесут здесь что-нибудь, я вычту это из твоей зарплаты.
- Это еще почему? – слабо пискнул гениальный мозг всего Департамента.
- За идею с компьютерным классом.
- Но… как же прогресс? Научно-техническая революция?
- Оно, конечно, замечательно, - невозмутимо ответил Тацуми. – Но идея собрать под одной крышей столько особо опасных индивидуумов, да еще на длительный срок, явно должна была привести к подобному итогу.
А итог был таким: брутальный мужик со шрамом, весь покрытый какой-то желтой гадостью, пытался отловить длинноухого когтистого мальчишку. Растительность в виде сакуры вокруг них уже была практически уничтожена, и Ватари с отчаянием осознал, что еще немного – и зданию Департамента и в самом деле, придется весьма несладко.
- Это надо остановить, - затравлено прошептал гений, ища глазами в толпе Цузуки.
К счастью, тот обнаружился в первых рядах.
- Немедленно останови это! – потребовал Ватари у оперативника.
- Я? А почему я? – сделал большие круглые глаза Цузуки.
- Потому что ты же хочешь получить завтра большой торт с клубникой…
- Хочу! – приманка сработала безотказно. – Но как мне их останавливать?
- Ну, не знаю, - Ватари и в самом деле озадачился. – Может быть, водой разлить? Или кого-нибудь из твоих шикигами вызвать?
Цузуки понимающе кивнул и сложил ладони домиком. Ватари едва успел отпрыгнуть в сторону, ибо лучший оперативник отдела догадался призвать не кого иного, как Сузаку…

Феникс радостно вырвался на волю, попутно уничтожая остатки сакуры в радиусе нескольких километров, и только потом, повинуясь воле хозяина, кинулся между дерущимися. Надо отметить, что эффект получился стопроцентный. На месте сражения остались лишь два дымящихся тела, к которым моментально кинулось нечто розоволосое и блондин в белых одеждах.
- Если им потребуется стационар, то я тоже вычту это из твоей зарплаты, - беспристрастным голосом предупредил Тацуми снова нарисовавшегося рядом с ним гениального врача-химика.
- Почему? – жалобно посмотрел на него Ватари, отчетливо осознав, что в этот раз он и в самом деле крупно влип. И еще этот торт с клубникой...
- За инициативу, - холодным тоном ответил секретарь. – Как я всегда говорил, инициатива должна быть наказуема.

Стационар пострадавшим и вправду потребовался. Правда, к великому счастью Ватари, не надолго – они пробыли в больнице не более суток. За это время павший духом научный гений собственноручно создал электронные версии отчетов, выуженных из большого бесформенного мешка и гроба, лишившегося доброй части своих колесиков. Компьютерный класс был закрыт, а Хисока – снова переведен на оперативную работу. «Все-таки научно-технический прогресс – не всегда благо», - мрачно думал Ватари, распечатывая счет за убытки, которые ему в ближайшее время предстояло покрыть.

***

Гоку и Ячиру прощались как лучшие друзья. Гоку и Кенпачи прощались как хорошие противники, планирующие в скором времени устроить еще один поединок. Конзен и Кенпачи едва удостоили друг друга взглядом, причем первый громко фыркнул, а второй – равнодушно скосил снова ставший единственным глаз. На том и расстались.

- А, правда, хорошо иногда немного развлечься? – спросила Ячиру, которая в виду отсутствия иных транспортных средств, снова перебазировалась на загривок капитана.
Зараки Кенпачи ничего не ответил. Он думал о том, что в ближайшем будущем начальство зачем-то планировало отправить его в еще одно подразделение загробной системы – Небесную Канцелярию мира со странным названием Шангрила…

@темы: Кроссовер-фикатон

---

Манга24

[пропорция]

«Если вы искали мангу на русском, то вы попали куда надо! Здесь вы найдете русские переводы манги, которые выходила или выходят в настоящее время в фан-клубах этой самой манги. Вся наша коллекция доступна для чтения онлайн, поэтому вам не нужно тратить время и нервы, скачивая главы, вы можете читать мангу в любое время и в любом месте!»

@темы: Переводы, Ссылки

---

Кроссовер-фикатон: для Саатеры

[Блудный Маршал]

Название: Недоучка
Автор:  [KpLt] Schu von Reineke
Бета(ы):  BlackRaspberry
Персонажи: ряд исторических фигур и не только
Рейтинг: ПЖ.
Жанр: Драма. Кроссовер с "Хэйкэ-моногатари" и "Сказанием о Йошицунэ"
Дисклеймер: Bleach belоngs to Kubo-kami-sama, "Хэйкэ-моногатари" и "Сказание о Йошицунэ" – японской культуре, бред – автору.
Предупреждение: ОМП, АУ, не лады с транскрибированием имен и названий
От автора: Автор извиняется за отсутствие стилизации перед заказчиком, за ослиное упрямство перед бетой, за возможные ляпы в матчасти перед всеми читателями и за свои неверные представления о характерах – перед участниками событий.


So, so you think you can tell
Heaven from Hell
Blue skies from pain
Can you tell a green field
From a cold steel rail?

Roger Waters


…лошадь он все же загнал. Первую в жизни. Как – не понял. Или когда?
Сколько времени вообще прошло?
Что это за место?

Удар.
Земля.

Какое все нечеткое. Жарко? Холодно? Не понять. Ясно одно – вперед. Встать... Встать. Встать, недоучка!

Ему даже удалось подняться на ноги. Только смотреть приходилось прямо перед собой, голова шла кругом, стоило дернуть шеей. Да и земля покачивалась, но это привычно.

Медленно повернуться к дороге, медленно. Где-то недалеко есть деревня, точно есть.

На дороге стояла белая тварь.

Почти такая же сидела на крыше флигеля, когда Правитель-инок заходился предсмертным хрипом. Разве что уши у этой длинные, и заворачиваются странно.

Почему он это так ясно помнит? Словно не утекало время песком сквозь пальцы.

Тварь. Ощерилась, ждет.

Он должен идти вперед. Должен успеть.

Должен.

- Прочь с дороги, - дернул рукой куда-то в сторону. – Прочь. С дороги.

Тварь только зубами и щелкнула.

Почему совсем не страшно? Он и раньше мог только глаза им отвести, не глаза даже – чутье их странное. А сейчас и вовсе ничего, нет заклятий от белых тварей - нет, и сутры не помогают, словно не видят их Будды.

Надо успеть.

Тварь приседает на задние лапы, готовится прыгнуть?

Вспышка.

Рев раненной твари.

Молния. Не из чистого неба – с земли.

Хорошо. Вперед.

…только за деревней – как он сумел украсть лошадь у спящего самурая? Не вспомнить… только за деревней понял - в краткий миг, когда марево лихорадки отступило, что вроде почуял тех, кто напал на тварь.

Может, это тени? Черные, что кружили над Дан-но Ура?

Не время.

Вперед.

Надо успеть.

***

…что успел, понял, лишь упав с седла сразу за воротами усадьбы. Не помнил не то что
путь по улицам столицы – даже Заставу Встреч. Что говорил, как прошел?
Да какая теперь разница.
Успел.
- Княже, - воздух царапает горло. – Княже, он выслал за твоей головой. Прости, что только узнал…
Рука на плече цепенеет.
Вдох сквозь зубы где-то над головой.
Шорох парчи.
- Лекаря, быстро. Найти Сабуро. Срочно. И пошлите за…
Осознание того, что он успел, предупредил, вдруг вышвыривает в темноту.

- Кийоши-доно…
- Что? – он пытается сесть, не получается даже приподнять голову.
- Вы пришли в себя? Хвала Каннон!
- Шизука-доно, это вы? Где князь?
- С вассалами. Не беспокойтесь так, прошу вас. Лекарь сказал, что это подлинное чудо, что вы доехали из Камакуры.
Чудо? Чудо… чудом было появление охотников на белых тварей.
- Что еще он сказал?
- Вам нельзя вставать, Кийоши-доно. Вот, выпейте. И спите, прошу вас. Все будет хорошо…
Журчащий голос убаюкивает, полумрак дальних покоев плывет перед глазами…

… так же плыло после Ичи-но Тани. Страшно слезились глаза от близкого пожара, а кашля почему-то не было.
- Знаешь, - Таданобу кашляет, надрывно, утирается найденной где-то красной тряпкой и упрямо продолжает. Они оба очень упрямые – как все вокруг князя. – Знаешь, когда ты пришел к князю, я не понял, зачем ты просил его никогда не называть твоего имени. Почему ты назвался – даже для нас, его вассалов – Кийоши-Тихий. А сейчас понял. Там, на спуске. Брат боялся с коня слететь, и все, наверное, боялись, кроме князя, конечно, а я смотрел тебе в спину и понимал. Пока никто не знает тебя, ты можешь ходить невозбранно по всей стране, так?
- Воистину, Таданобу-доно, воистину.
С-самураи. Не лучше дворцовых прихвостней, от которых у деда болит голова сутками. Думать учат через одного. Думаешь, князь не боялся? Еще как боялся. Не справиться, не смочь, подвести старших братьев. За лошадей боялся – он их любит, очень любит. За вас за всех. За наивного дурня, рвущегося вперед со своей нагинатой. И, может, даже за прознатчика своего, непонятно зачем в бой сунувшегося. Он только за себя не боится никогда – не умеет просто. Не научили. Наверное.
А кто учил вас думать, княже?
Пройти в обход вражеского укрепления, да не просто в обход, а лесом. Кручей - такой, что олени падают. Свалиться на лагерь с обрыва, с грохотом и воплями, с факелами, зная, что основное войско по команде князя Нориёри подняли до света. Что они готовы ударить, стоит только начаться панике.
Так никто не воюет. Только вы.

- Кийоши?
Это сон? Сон-сон-сон… горячечный бред, иначе почему он слышит крики чаек? Тех, над горящей крепостью Ичи-но Тани? Хорошо хоть, не флейта. Все ее будут помнить, все, кто слышал. Князь Ацумори справил по себе такую тризну, какой никто из Хэйкэ не смог, разве что Правитель-инок. И эту жизнь, и следующую, и посмертие... помнить мелодию. Вывернувшую наизнанку что-то глубоко внутри…
- Не слышишь. Что ж, так, наверное, лучше. Я ухожу из столицы. И не могу бросить тебя здесь одного. Прости.

Снова чайки. Не кричат даже – надрываются. Как орали в гавани Ватанабэ, когда князь ругался с Кадзиварой.
Он лежал тогда за ширмой, не в силах даже сесть – два месяца галопом по Сикоку и Кюсю, два месяца почти без сна, два месяца придуманных на скаку заклятий и вырванных из-под копыт травок. Сумасшедшая гонка и ворох донесений в лаковой шкатулке под гребнями Шизуки.
…он тогда учился – успеть, успеть, успеть…
…почему они так орут? Даже в бурю, вышвырнувшую корабли к Заливу Победы. Он вцепился тогда в рукав наивного дурня, мертво вцепился, и монах, уже знавший, что с Кийоши проще согласиться, чем отвязаться, отнес его на корабль.
Он очнулся тогда заполночь, шквал рвал паруса и швырял тяжелый корабль, как скорлупку цикады, а князь стоял на палубе и шутил. Он смеялся над вассалами, забившимися в дальние углы, и они вылезали, красные от стыда. И уже смеялись сами, глядя на чудовищные волны, а он - прознатчик, недоучка - видел – под белыми от напряжения пальцами князя начинает трескаться дерево поручня.

…что за странный запах?... знакомый? Нет? Не вспомнить - горячечное марево и несмолкаемые вопли чаек в ушах. Знакомое что-то, знакомое…

Чайки. Все время чайки. Они только тогда порскнули прочь, когда за Заливом победы князь велел принести жертвы Хатиману, и явились из своего ниоткуда белые твари. Он второй раз их видел. И впервые – почуял тени.
Не понял, что почуял. Слишком мало сна, слишком много трав. Всадники шли галопом на Ясиму, а он жег на холме костры, чей дым скрывал жалкие десятки – против тысяч на берегу. Чуть не засыпал стоя и не сразу понял, что паника столкнула Хэйкэ в воду надежнее любых дружин.

К тому дню, когда подошел флот, он почти отоспался. Оттого, наверное, и увидел черные тени, охотящиеся на белых тварей. Тех много было, едва ли не больше, чем спешно топящихся Хэйкэ, но охотники оказались ловки на диво и перебили всех задолго до конца битвы. И стояли на берегу, в стороне. И смотрели.
Молча.

А потом все рухнуло.

- Что?.. – он сел рывком и чуть не упал обратно. Он знал этот аромат и знал покои.
- Ну, наконец-то.
Совсем старик. Даже пальцы искорежены временем. Только глаза все же те – цепкие, ясные, холодные.
- Мой непутевый внук вернулся. Что за чаек ты видел в кошмарах?
- Дан-но Ура. – Каннон Милостивая, что с голосом? Один хрип.
- А. – И все. Не будет больше ни слова об этом. Эту манеру деда знали все. - Минамото-но Йошицунэ, покидая столицу, просил позаботиться о тебе.
«…прости.»
Так вот за что!
- Вы, - голос еле подчиняется. – Вы знаете, что с князем?
- А. Ты зовешь его князем? Он у Хидэхиры.
Хвала Каннон… в Ошу. У Фудзивара-но Хидэхиры, держащего князя за сына, им ничего не грозит.

Можно и о себе подумать.

Дед недаром главный оммёдзи страны.

С непутевым внуком, сбежавшим на войну, может обойтись так, что все остальные надолго запомнят.

И прав будет.

- Когда ты встанешь на ноги, - роняет дед, медленно вставая, - отправишься в Сун. Мне не нужен недоучка.


Он убежал в ночь после того, как один из дядьев, семейный лекарь, обронил ненароком, что скоро "беспутный мальчишка" сможет встать на ноги.
Глупцы!
Дед был у Государя-инока, а эти помешать ему не смогли.
Недаром он год с лишним носился по всем островам – не знали они тех чар, что открылись недоучке на бесчисленных пыльных дорогах.

…он тогда поседел за три месяца. Сам не понял, как уговорил князя службу его принять, да на его же условиях. Назвался Тихим перед всеми да устроил так, что семейство уверено было в его скоропостижной кончин.
Мало ли у деда внуков – кому еще один интересен?

Ан нет, понял старик. И ведь ждал, спокойно ждал.

Пока гонял седой мальчишка коней, бегал от тварей таких, каких в мирной Столице не встретишь и в самую неблагоприятную ночь года, пока придумывал на ходу заклятья и травы местные на себе проверял – ждал.

Знал – вернется рано или поздно.

Злым, уставшим, в горячке.

…или не просто так, подумалось вдруг на подступах к Камакуре, дед тогда ко Вступившему на Путь государю на ночь глядя укатил?

***

…а на море орали чайки. Но сейчас почему-то это не задевало, проносилось мимо. После увиденного? Или не нужен он был духам Тайра?
Нет ответа.
Только плещут волны за кормой, только треплет ветер выбившуюся из-под шапки-эбоси седину.
…Ивовая Госпожа, как же он устал…

Очень хотелось кого-нибудь убить.

***

Ошу показалась если не самой Чистой Землей Будды Амиды, то ее преддверием.
И дело было не в горах и долинах, не в сверкающих после дождя лесах и серебряных лентах рек.

Небо.
Небо над Ошу было другим – прозрачным и беспредельным.

Не тем, что упало на плечи после Ичи-но Тани.

И сразу стало ясно, отчего князь так рвался сердцем сюда. Он, рожденный в блистательной столице и выросший рядом с нею, домом своим почитал Ошу.

Погоня дышала в затылок, и идти в усадьбу он не решился. Дождался, когда Хидэхира, страстный охотник, позовет князя с собой.

Отвести глаза свите ничего не стоило. Мельком скользнула мысль, что этот фокус мог бы и погоню обмануть, но… поздно.

Самым неожиданным оказалось то, что Хидэхира не удивился. Совсем. Словно знал заранее.

- Княже, - горло вдруг сохнет. Слишком страшно говорить. – Княже, я должен поведать вам о том, чему был свидетелем в Камакуре.
В ярких глазах князя – вязкая усталость и напряженное ожидание.
- Шизуку-доно выдали людям великого полководца, покорителя северных варваров, - и князь, ревностно блюдущий почтение к старшему брату. Вздрагивает и не окорачивает обнаглевшего прознатчика. Потому что именование сегуна полным титулом звучит в этот миг страшным оскорблением. – По его приказу родившийся у госпожи мальчик был немедленно убит. А ее вынудили танцевать в храме на потеху сегуну и его свите.
Скорее всего князя удержала лишь сжавшаяся на его плече ладонь Хидэхиры. Сжавшаяся так, что, наверное, затрещали тонкие кости.
Потому что невидящие глаза пугали так, как не удалось белым тварям.
- Дальше. – Тем же колким голосом князь требовал подробных докладов об утопившемся Государе и Священных Сокровищах.
- Шизука-доно танцевала так, что в храме царила гробовая тишина. А потом, когда музыка смолкла, она запела. – Перед глазами стоит хрупкая невысокая девушка в кажущихся слишком тяжелыми шелках, с подчеркнуто простым веером в руке. И в огромных глазах – то спокойствие, что приходит через страх, боль и отчаяние, то спокойствие, о которое с треском ломается любой приказ и любой гнев. Потому что так смотрит тот, кто потерял все, что мог. Все, что было. А на оставшееся не сможет посягнуть ни один властитель, и даже Будды понимающе склонят головы. – Шизука-доно пела о том, что она любит Минамото-но Йошицунэ, и будет любить всегда, несмотря ни на что.
- И что случилось после? – хрипловато спросил Хидэхира. – После такого даже Тайра-но Киёмори не рискнул бы тронуть ее и пальцем.
- Так и вышло, Хидэхира-доно. Сегун, по собственным его словам, звучавшим в стенах дворца, не повторил былой ошибки Правителя-инока и не оставил в живых прямую себе угрозу. – А ведь Киёмори был известен своей жесткостью куда шире, чем сегун! Но не тронул двоих детей - по просьбе мачехи и ради юной красавицы. Не тронул, и первый стал сегуном, а второй лучшим военачальником бренного мира. – Но ему пришлось сделать немало дорогих подарков Шизуке-доно - в благодарность за ее танец. Слишком многие видели, что случилось, и слух об этом вскоре дойдет до всех земель.
- Я твой должник, - медленно выговорил князь.
- Прошу просить, княже. Большего я был не в силах сделать. И прошу простить за то, что не смогу.
- Я благодарен тебе за все. Что ты сделал. И не смогу расплатиться в этой жизни. Может быть, в следующей?
- Может быть, княже. Может быть.

…прощание давило, как небо над Ясимой, и удержаться при виде Бэнкея не получилось.
Наивный дурень молился перед древней, иссеченной дождями статуей Ивовой Каннон. Просил о встрече с князем в следующих жизнях – все его вассалы прекрано понимали, что жить им до смерти Хидэхиры. Наследники хозяина Ошу тут же сдадут князя старшему брату.
Ну, раз ты так предан…
Подпрыгнуть, вцепиться в ветку. Качнуться, перескочить на следующую. Просеменить по ней почти до статуи.
Сложить руки так, как учил когда-то дед.

- Запомни, воин, хорошо запомни. – Бэнкей изумленно распахнул глаза, голос окружал всю статую. – Ты будешь рядом с ним каждую жизнь, до тех пор пока ты сможешь доказывать ему то же, что и в этой – что ты этого достоин.

Полюбоваться на реакцию не вышло.
Свист распоротого воздуха и темнота.

…в себя он пришел уже на корабле, идущем в Сун с попутным ветром. За кормой лениво переругивались чайки.
Земли не было видно.

***

Несколько лет спустя всемогущий сегун медленно ехал по улицам Камакуры, с удовлетворением оглядывая свой город. Власть его была незыблема.
На углу одной из улочек сидел под криптомерией запыленный, усталый человек в невзрачной одежде, говорившей о том, что он долго странствовал.
Его никто не замечал – смотрели сквозь, скользили взглядом мимо. Словно не было под старым деревом совершенно седого бродяги с узкими руками в несводимых уже пятнах туши.
Он неторопливо складывал пальцы в сложную мудру, улыбаясь чему-то тихо и зло.
И когда мимо проходил кортеж, резко выдохнул заклятье сквозь сложенные руки.

Лошадь под сегуном вдруг взвилась на дыбы.

К слухам, поползшим буквально на следующий день, он уже не имел никакого отношения.
Почтенному оммёдзи, учившемуся в самой Сун, не было никакого дела до разговоров о том, что лошадь сегуна испугал призрак сгубленного им младшего брата.

The End


Уйдисловие

Некоторое время тому автор, фанат военной истории, споткнулся о победы Минамото-но Йошицунэ. Князь из рода Минамото воевал удивительно, так, как еще всего лишь несколько человек за всю военную историю Земли. И одним из определяющих – но далеко не единственным – факторов его успеха была удивительная, филигранная работа с разведданными.
Кто из его приближенных занимался этим, доподлинно неизвестно – настоящий разведчик предпочтет остаться неузнанным даже потомками.
Я позволила себе заполнить эту лакуну в меру своего скудного разумения и способностей.

Однако – речь же о кроссовере – герои этого текста обязательно встретятся. Где-нибудь через семь с лишним сотен лет, в Обществе Душ.
Только звать их будут уже по-другому.

@темы: PG, Кроссовер-фикатон

---

[Norri]

Аватары
120*120
60 шт

need moar?

@темы: Аватары

---

[Jonathan L]

Моя попытка изобразить Рукию. Гелевая ручка + фш

@темы: Рукия, Фанарт

---

[TangoLife]

Название: О мечтах и трудностях бытия
Автор: TangoLife
Бета: Morihime
Персонажи/Пейринг: Хирума, Ичиго, Йоруичи. Урахара/Ичиго упоминаются
Жанр: Кроссовер с Eyeshield 21
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Персонажи Блича и Айшилда принадлежат своим создателям. Автор материальной выгоды не извлекает
Предупреждение: Пост-канон и вызванный в связи с этим ООС Куросаки
От автора:
1. Написано по заявке для Катана сан, которая хотела:

Заявка

кроссовер Блича с :
Ину-Яшей,
Хантер х Хантер,
Принц тенниса,
Мононоке (который аптекарь)
Айшилдом (а вдруг повезет)
Хочу юмор,романтику, яой -не обязательно кроссоверный,без смерти персонажей и вообще не надо грустного.
2. Немного ангста пришлось добавить для обоснуя.
3.Текст воспринимается лучше, если читатель знаком с миром Айшилда. :-)

О мечтах и трудностях бытия

Хирума терпеть не мог кого-то благодарить, у него просто сводило скулы в момент, когда нужно было сказать "спасибо". Поэтому-то Йоичи просто выкинул это слово из собственного лексикона. Заменить его молчаливым пинком под зад, широченным оскалом и чуть наклоненной вбок головой оказалось на удивление легко. Впрочем, это совершенно не означало, что в жизни бывшего капитана Деймонов не осталось вещей, которые его просто-таки бесили.
Например, когда на него не обращали внимания. Не обращали внимания как раз в тот момент, когда он пытался выбрать, каким именно способом из своего широкого "арсенала" отблагодарить парня, который его спас. А если еще точнее, то не обращал внимания собственно сам парень, которого собирались благодарить. И это было уже наглостью.
- Эй, апельсин ходячий, какого черта ты влез в разборки? Я бы сам с этим дерьмом отмороженным справился, - голос звучал, как обычно, чуть хрипловато и агрессивно.
Парень с ярко рыжими торчащими во все стороны волосами, действительно напоминавшими цветом солнечный фрукт, оглядел аккуратный ряд валяющихся на земле тел. Потом смерил фигуру Хирумы цепким взглядом, пожал плечами, почесал правое ухо и, закинув на плечо сумку, с трудом подавил зевок.
- Ну, извини, бывай.
После чего неспешной, прогулочной походкой направился по своим делам.
Это было странно, неправильно и неприятно. Йоичи не привык, чтобы на него не обращали внимания. С самого детства он становился центром разговоров, насмешек и сплетен. Да и чему тут удивляться, дети жестоки по отношению к тем, кто от них отличается. А вытянутые, как у эльфа уши и хищный оскал вместо улыбки были определенно не самыми обычными вещами. Со временем он научился этим пользоваться: добавил к своему образу осветленные, стоящие дыбом пряди, прикупил пару учебных стволов да холостые патроны, чтобы пугать идиотов, и стал эпатировать публику. А этот придурок посмел не реагировать на него, на Хируму Йоичи! Он не мог этого так оставить. Эта мечта любителей фреша должна была заплатить за свою надменность.
Квотербек прищурил левый глаз, осмотрел место недавней стычки. Эти пять дегенератов, что сейчас мелодично постанывали от боли, всего несколько минут назад обозвали его педиком из-за сережек в ухе и попытались избить. Он бы и сам за себя постоял, наверное... Ну, без боя не сдался бы точно! Впрочем, появление незнакомца избавило его от проверки данной теории, тем более что пару раз блондин успел уже получить. И вот теперь в голове остроухого возник план мести. Правда, он решил убить двух зайцев одним выстрелом.
- Эй, подожди! - Хирума ринулся следом за рыжеволосым, - цитрус на ножках, стой! Ты знаешь, что такое американский футбол? Из тебя получился бы классный лайнбекер...
Парень остановился, несколько мгновений разглядывал догнавшего его Йоичи. А затем, видимо, сделав выводы о психическом состоянии нового знакомого, схватил его за локоть и куда-то потянул.
- Куросаки Ичиго. Это мое имя, назовешь клубничкой - убью. А теперь мы пойдем и обработаем ссадину у тебя на лице, пока ты не подхватил какую-нибудь заразу. И кстати, вызови скорую для тех кретинов, кажется, я слегка увлекся.

***

Наверное, не стоило удивляться, что они учились в одном университете. Только Хирума связал свою будущую профессию с финансовым сектором, поскольку был твердо убежден, что деньги в этом мире решают если не все, то очень и очень многое. А вот Куросаки учился на врача, что и демонстрировал, обрабатывая синяки и ссадины нового знакомого.
В голове блондина мелькнула мысль, что у такого парня проблем с пациентами возникнуть было не должно. Он просто сам мог намять кому-нибудь бока, а потом бы их старательно лечил.
Йоичи нервно дернул бровью, когда ватка, пропитанная антисептиком, мягко коснулась ранки. Чтобы отвлечь себя от неприятных ощущений, он стал рассматривать комнату Ичиго и сравнивать со своей.
Несмотря на то что это был другой корпус общежития, планировка практически не отличалась от его собственной берлоги. Вот только у Хирумы на стенах были развешены плакаты с изображением звезд амефуто, повсюду валялись спортивные журналы и альманахи. Центральное место на столе было отведено под ноутбук. Все рабочее пространство было завалено чертежами, схемами, графиками прошедших игр. А в дальнем углу лежал старый ежедневник в черной обложке. Между исписанными мелким почерком листами пряталась фотография шестилетней давности, на которой Деймон Девил Батс в полном составе радовались только что выигранному кубку. Когда этот снимок был сделан, на улице падал мягкий снег. Приближалось Рождество.
Здесь все было по-другому. Казалось, что все свободное место в комнате занимают фотографии. Они были развешаны на стенах, стояли в аккуратных рамках на тумбочке и подоконнике. Фотографии, фотографии, фотографии. С них смотрели совершенно разные лица. Миниатюрная брюнетка с фиалковыми глазами шептала что-то хиппованному парню, покрытому татуировками. Две ярко рыжие крошки с большими буферами обнимали смущенного очкарика. Интересно, а эти дамочки, случайно, не были родственницами этого придурка? Или вот та розововолосая малявка, что повисла у него на шее? Мужик в солнцезащитных очках, напоминающий якудзу, какой-то лысый член под ручку с неким… некой любительницей перьев. Надо было признать, что друзья у этого клубнично-апельсинового недоразумения были очень колоритные. Это ж сколько времени пришлось бы убить, чтобы навести справки? Мысленные подсчеты были прерваны ленивым голосом Ичиго.
- Я закончил.
- Замечательно! Ты просто профессионал! Я даже ничего не почувствовал!
Казалось, энтузиазм Хирумы унять не возможно. Блондин был просто полон восторга, и его совершенно не смущала скептическая ухмылка на губах Куросаки.
- А какую бы пользу ты мог принести, играя в амефуто! Прикинь, кто-нибудь из команды ногу подвернул, а ты ему раз - и все бы вправил. Не, я тоже вправить смогу, но специализируюсь только по отдельным частям тела, по мозгам, например...
Ичиго только фыркнул на последнее замечание.
- Прости, но меня это не интересует.
Сколько раз Йоичи слышал подобное? Сначала от чертового старикашки, потом от коротышки с золотыми ногами. Да ведь и сам он когда-то отказывался играть, сколько поросенок его ни умолял.
- Я от тебя не отстану, пока не услышу положительный ответ. Буду ходить за тобой днем и ночью, и если понадобится – поселюсь прямо тут.
- Твое дело, - сказав это, рыжий придурок погрузился в учебник. Казалось, его совершенно не волнует неожиданное соседство.
Хирума хмыкнул и нагло развалился на чужой кровати. Куросаки надо было дать небольшую передышку, прежде чем опять давить. А то ведь, можно было и палку перегнуть. В любом случае, пусть мальчишка почитает пару параграфов о витамине С, эти знания ему пригодятся. Если уж не в будущей профессии, то в жизни точно. С таким-то именем, с такой-то внешностью… Это называется – судьба.

***

Чтобы заставить человека сделать то, что хочешь ты, надо его узнать, понять и прочувствовать. Информация при таком подходе – наиважнейший фактор, и Хирума Йоичи знал это, как никто другой. Поэтому, когда его разбудил голос Ичиго, доносящийся из ванны, блондин выскользнул из под теплого одеяла и подкрался к двери.
- Нет, Киске, я не смогу завтра приехать. Ко мне тут прицепился один маньяк, я не хочу тащить его за собой в Каракуру.
Это была довольно интересная игра, мысленно составлять диалог, слыша фразы только одной стороны. Не настолько захватывающая, как американский футбол, конечно же, но тоже увлекательная.
- Не смеши меня. Маньяк – это от слова мания. А это, в свою очередь, психопатологическое состояние, протекающее с психомоторным возбуждением и сопровождаемое нарушением суждений. Надо признать, что наличие у тебя патологии более чем вероятно. Второй симптом можно определить, просто заглянув в твои сумасшедшие глаза. А вот последний - не подходит. Ты всегда славился умением здраво мыслить, чтобы вокруг ни происходило. Поэтому, как будущий врач, могу с точностью сказать, ты – не маньяк, ты просто извращенец.
Несколько мгновений Ичиго молча выслушивал ответ, а потом продолжил:
- Хватит ржать, как обкурившаяся марихуаны лошадь… Ну да, мы это как раз сейчас проходим, но это не делает тебя более нормальным. Псих, он и в Одиннадцатом - псих. Хотя там все такие.
Последние фразы Хирума не слишком хорошо понял, но вот то, что этот придурошный апельсин не воспринимал его всерьез, было ясно. Ничего, когда они начнут тренироваться, это ему аукнется. Главное только , собрать команду, записаться на турнир, а там уж наслаждаться игрой. Из размышлений о будущем его вывел ехидный голос Куросаки:
- Ты? Приедешь? Ни за что не поверю, что ты бросишь свой магазин, чтобы навестить меня в Токио на выходных. Мы оба знаем, что твоя панамка просто не впишется в интерьер. Ей самое место в старом скрипучем доме, с пыльным двором и солнечными зайчиками на стенах. И жилище, и это полосатое безобразие скрывают уйму секретов и ни за что не станут делиться ими с кем-то еще.
Йоичи чуть не раскрыл себя, громко фыркнув, но вовремя зажал рот рукой. Кто бы мог подумать, что его новый знакомый такой романтик? Солнечные зайчики, скрипучий дом… А ведь не похож на этих пафосных придурков, которые произносят малозначащие, но красивые слова и пудрят всем мозги. Впрочем, этот Куросаки вообще мало на кого походил. Сильный, но не жестокий, парень, пофигист по жизни, который не прошел мимо нуждающегося в помощи. А еще он был упрямым идиотом, который вместо того чтобы согласиться на условия Хирумы, предпочел терпеть присутствие квотербека. Не каждый на такое бы решился.
- И вообще, мне тебя положить спать будет негде, я поселил этого парня на свободном футоне. И не надейся даже, что пущу тебя к себе в постель, пока он тут.
Йоичи показалось, или в словах этого рыжего недоразумения сквозила ирония? Он на что-то намекал своему другу? Он ведь с парнем разговаривал?
- Не ревнуй. Или не делай вид, что ревнуешь. Где я найду такую же занозу в заднице, как ты? Вот именно. Ладно, у меня был тяжелый день, пойду спать.
Хирума метнулся к своей постели, молниеносно завернулся в одеяло и закрыл глаза. Прежде чем открылась дверь, он услышал хоть и не слишком отчетливое, но вполне угадываемое:
-Целую.

***

Первое, что ощутил Хирума, когда проснулся – резкая боль в руке. Хотя вернее было бы сказать, что именно она его и разбудила. Зашипев, Йоичи попытался разобраться в причинах ее возникновения. Долго искать не пришлось – на коже наливались кровью несколько глубоких царапин, а рядом с футоном сидела большая черная кошка и ехидно улыбалась. Квотербек пару раз моргнул, но выражение морды не изменилось. Наоборот, теперь еще больше казалось, что эта животина издевается над ним.
- Прибью, - толи предупредил, толи пообещал Хирума и, нащупав подушку, ринулся на нарушительницу собственного спокойствия. Та только оскалилась в хищной усмешке.
Вернувшийся через полчаса Куросаки, застыл на пороге, оглядывая задумчивым взором поле брани. Развороченные полки со скинутыми книгами, помятые конспекты, перевернутая мебель. Дополняли картинку белые перышки, витающие туда-сюда по комнате. Растерзанная подушка валялась в центре комнаты, служа единственной преградой, между застывшими друг напротив друга противниками.
Йоичи хмуро взглянул на рыжего парня, затем оглядел дело рук своих, а также черных лап. Хмыкнул, и открыл было рот, чтобы возвестить, что извиняться не намерен, когда был грубо перебит.
- Йоруичи, какого черта ты тут устроила?
Кошка фыркнула и одним неимоверным прыжком переместилась на подоконник. Походила по нему, выискивая местечко поудобнее, потом лениво развалилась, с наслаждением потянулась и уставилась своими золотыми глазами на Ичиго, мол продолжай, теперь я тебя выслушаю.
- И какого черта ты вообще сюда приперлась? Только не говори, что соскучилась. Присмотреть решила? Так я не маленький, вроде, сам за кем хочешь присмотрю. Или ты за Урахару переживаешь? Так я скорее с еще одной летучей мышкой поиграю, чем предам его…
Хирума со смесью удивления и раздражения наблюдал за происходящим. Первое было вызвано тем, что ему не каждый день приходилось наблюдать за тем, как нормальные, вроде бы, люди на полном серьезе беседуют с кошками. Нет, была у него одна знакомая, которая носила в сумочке какую-то крысу, на поверку оказавшуюся собакой. Так эта идиотка постоянно сюсюкалась с мелкой животиной, задавала ей глупые вопросы типа: «Малыш, тебе не холодно? Ты ведь будешь хорошим мальчиком? Хочешь конфетку?» Еще была старая маразматичная соседка, которая общалась со своими шерстяными питомцами. Но ни та, ни другая не ждали ответа. В отличие от апельсинового мальчика.
Злость глухой волной разливалась в груди, внимание уделяли не ему, а какому-то безмозглому кошаку.
- Эй, чертов рыжик, какого хрена ты разговариваешь с этим блохастым ковриком?
Куросаки несколько мгновений ошарашено хлопал ресницами, смотря на Йоичи, как будто только сейчас вспомнил о его существовании. Потом перевел взгляд на свою собеседницу, внезапно закашлялся, покраснел и резко отвернулся.
- Некоторые вещи никогда не изменятся, так ведь, Ичиго? - произнес низкий женский голос.
Чтобы посмотреть на подоконник, Хируме хватило доли секунды. Вместо кошки там сидела красивая девушка с золотыми глазами. Наверное, засмотревшись на них, блондин не сразу заметил, что она была полностью обнажена. Поэтому и отвернулся он только тогда, когда получил по голове и услышал возмущенный крик Куросаки:
- Куда это ты уставился, бака?!

***

- Что будешь пить: саке или молоко?
- Саке.
- Есть только молоко.
- Вот сам его и пей, а я перебьюсь.
- Мне казалось, что ты его любила…
- Почему в прошедшем времени? Я его и сейчас люблю… только в другой шкуре. А вот почему парень в твоем возрасте предпочитает молоко – большой вопрос. Думаю это какие-то отклонения.
Хирума наблюдал за препирательствами этих двоих и чувствовал себя полным идиотом. Однако парочка вела себя так, как будто ничего не случилось. Послушав пару минут их подколки друг над другом, Йоичи не выдержал и махом вывалил все интересующие его вопросы:
- Откуда взялась эта телка? Почему она была голой? Какого хрена у нее нет одежды, раз она шляется в твоей футболке? И где были твои мозги: с такой шевелюрой покупать вещи оранжевого цвета?
Ичиго со вздохом оглядел тряпочку, прикрывающую тело Йоруичи едва ли до середины бедра.
- Это подарок.
Замечательно. На его вопросы решили все-таки ответить! Правда, начали ни с того конца, но ведь это же можно исправить!
- Какого черта здесь происходит?
Секундная игра в гляделки, а потом последовал более-менее связанный рассказ.
- Я встал сегодня пораньше, пошел купить что-нибудь к завтраку. Бургеры, кстати, в пакете так и валяются. В это время пришла Йоруичи. Решила принять ванну. А потом ты проснулся.
- Если мне не изменяет память, то именно так ты называл тот коврик для блох.
Опять секундное молчание, скошенные влево глаза, и совершенно идиотский ответ, сопровождающийся ехидным фырканьем.
- Их обеих так зовут.
- И где эта черная дрянь, которая меня расцарапала?
- Ей надоело твое общество, и девочка пошла погулять, - видимо, этой красотке осточертело выслушивать тот бред, который нес Куросаки, и она решила вмешаться.
- Когда найду ее, первым делом усы пообрываю.
- Ты уже пробовал, - насмешливый голос, хитрый взгляд, грация, наполнившая каждое движение. Правду говорят, что со временем питомцы и их хозяева становятся похожи друг на друга. - И вообще, какого черта ты делаешь у Ичиго? У него, знаешь ли, парень есть. Урахара Киске. Между прочим, мой бывший любовник. И будущий.
- Йоруичи, тебе не надоело меня все время подначивать? – возмущение Куросаки казалось каким-то не естественным, как будто он играл роль в давно знакомой пьесе «Пусть царапают палец, зато глаза будут целы».
Хирума несколько секунд переваривал услышанную информацию. Значит, его выводы, как всегда, оказались верными. Этот придурок – гей. Все напрасно.
Квотербек молча взял свой рюкзак и начал собирать те немногочисленные вещи, которые вчера демонстративно раскладывал по комнате. Ичиго на секунду оторвался от перепалки со своей гостьей, а затем удивленно спросил:
- Ты куда намылился?
Йоичи молча подошел к нему, положил руку на плечо, взглянул в глаза, а потом произнес то, что не давало ему покоя всю ночь.
- Прости, у нас ничего не получится.
Онемевший от такой наглости парень, проводил своего постояльца взглядом до самой двери. Дальше не получилось. Хирума со всей дури врезал кулаком по стене. И еще раз. И еще. И еще. Пока на светлой поверхности не появился кровавый узор.
Наверное, Куросаки действительно станет хорошим врачом. Он как-то удивительно быстро остановил истерику, перевязал руку и заставил блондина говорить.
Впрочем, рассказывать особенно было нечего. Пара слов о том, что для Йоичи значил футбол. Еще пара предложений – история молодого многообещающего квотербека, мечты которого закончились в первом же матче НФЛ вместе со страшной травмой. А остальное – всего лишь воздушные замки. В таком возрасте думаешь уже не о спортивной карьере, а о том, чтобы просто играть. Хотя бы в университетской команде. Команде, которой нет, и которую так сложно создать. Да и вряд ли кто из ребят захочет, чтобы партнером по команде был гей.
Вовсе не потому, что они гомофобы. Нет, все из-за тех минут, когда приходится проводить время в раздевалке после матчей. Разгоряченные игроки, не особо обращают внимание, в каком виде выходят из душа. Такая ситуация может вызвать напряжение в команде.
А вот времени у Хирумы все меньше и меньше. Оно песчаным ручейком убегает сквозь пальцы. Поэтому-то он и не может терять его тут. Вот сейчас придет в себя и пойдет искать новых людей.
Они слушали молча. Потом молча же переглядывались. А затем Йоруичи, тяжело вздохнув, фыркнула в своей кошачьей манере.
-Вы, ребятки, просто сами себе создаете проблемы. Один – помешанный фанатик, другой – идиот, который не додумался раньше задать пару вопросов. Ичиго, пусть над твоим дружком Иноэ поколдует. После этого он, как зайчик по полю скакать будет, или чем там в этом футболе занимаются.
Йоичи поверил сразу. Стоило только взглянуть на расцветающего улыбкой апельсинового мальчика, как в сердце начала зарождаться надежда.
- Но учти, тебе придется за это дорого заплатить.
- Сколько? – Хируму мало волновали такие мелочи. Он отдал бы последнюю рубашку, если бы понадобилось. Лишь бы снова смог играть.
- Нет, не деньгами. Все гораздо хуже, - слова Куросаки сопровождались тяжелым вздохом, - тебе придется съесть онигири, которыми она, наверняка, захочет тебя угостить.

@темы: Кроссовер, Урахара, Йоруичи, Ичиго, PG13, Фанфики, Кроссовер-фикатон

---

Кроссовер-фикатон: для Hisoka Suisen

[Kagami-san]

Королевский ключ
Автор: Kagami-san
Бета: Aone
Кроссовер: Bleach и Hunter x Hunter
Герои/Пейринг: много кого…
Рейтинг: G
Жанр: недодетектив
Предупреждение: несколько ОМП.
Отказ от прав: Блич и Хантеры мне не принадлежат.

Написано по заявке Hisoka Suisen, которая хотела:
авторский фик-кроссовер с:
- Hunter x Hunter

Очередной лист выпал из рук Неон и, закружившись в воздухе, упал на ковер. Девушка вздохнула, расслабилась и откинулась на спинку кресла.
- Все довольны? - покрутив ручку в пальцах, Неон зашвырнула ее в угол.
Сенрицу, бесшумно ступая, подошла ближе и стала собирать предсказания.
- Есть хочу, - капризно выдала молодая госпожа, - И, кто-нибудь, принесите карты! - она потянулась и вскочила на ноги, - Кто-нибудь! Эй!
Служанки тут же засуетились, сервируя на низком столике нехитрый обед, и принялись готовить новые колоды карт.
Сенрицу подобрала последнюю бумагу.
- Так странно, - она прочла предсказание на верхнем листе, - В этот раз словно что-то вмешалось в течение мыслей госпожи. Да и сердце ее странно забилось.
- Хм? - Дазон чуть нахмурился и посмотрел в сторону девушки: та рассматривала свои карты, ни на что больше не обращая внимания, - Что ты имеешь в виду?
- Все просто, - карлица протянула ему одну из бумаг, где уместилось сразу два стиха: первый был привычным и адресовался заказчику, а вот второй... - посмотрите на это.
Строчки извивались волной, и ручка, чего раньше не случалось, чуть не прорвала лист в нескольких местах.
«Двери пространства откроются.
Соединив миры.
Ключ Короля успокоится,
В ожидании судьбы.
Уснешь ли ты,
О, Владыка?
Твой лишь выбор.
Не упусти свой шанс».
- Что за?.. - Дазон нахмурился, но больше ничего говорить не стал. И вышел, набирая на мобильном номер босса.
Последнее, что он услышал, покидая комнату, был довольный жизнью голос Неон:
- ...а потом пойдем по магазинам!
***
Сигнализация сработала далеко не сразу. Хотя... чего еще можно было ожидать от столь примитивного мира? Инди усмехнулся и поправил шляпу. Простенький код на древнем, как мир, сейфе. Пара ограничивающих печатей, которые вообще не представляли собой никакой опасности для такого выдающегося Хантера, как он. А вот внутри нашлись игрушки поинтереснее: вот, например, что означает этот световой луч? И откуда он идет? Впрочем, какая разница - зеркало отведет его в сторону и направит, например, в противоположную стенку сейфа. Сделано. Вот и обезопасились. А теперь, артефактик, иди к папочке.
Вот оно - изящный ларец из парчи и дерева. С ума сойти, еще ни разу Инди не попадалось вещиц столь тонкой и изящной работы! Открывать ларец он не стал: на это еще будет время. Тем более, Хантер не был специалистом по артефактам: вдруг этот древен настолько, что рассыплется в пыль у него в руках? Пусть лучше этим занимается Лара, а дело Инди - принести.
...Сирена завыла в тот момент, когда он прятал добычу за пазуху, в тайный карман. Интересно, что он умудрился упустить? Вроде бы системы противовесов не было... Увы, в данный момент размышлять на эту тему было не с руки. Инди выпрямился, повел плечами и обернулся к Джошу, который все еще держал портал открытым.
- Ну, пошли?
Тот лишь кивнул и пошире приоткрыл лаз между мирами.
***
- Второе подразделение - окружить здание! Третье - перекрыть главный коридор! Первое - проверить сокровищницу!
- Так точно!
Сой Фон замерла перед командующим, но тот даже не взглянул на капитана второго отряда, погруженный в себя.
- Это может быть Айзен, - сейчас девушка как никогда напоминала рассерженную мелкую пчелу.
- Приборы были настроены на рейацу предателей, - лейтенант Сасакибе ответил за капитана.
- Айзен достаточно хитер, чтобы обойти все эти глупости! - ощетинилась Сой Фон.
- Этими, так называемыми глупостями, занимался я лично. Вы хотите сказать, что я недостаточно компетентен? - мимо прошел капитан двенадцатого, направляясь прямиком в сокровищницу.
Сой Фон метнулась вперед и встала перед ним, преграждая путь.
- Пока не пройдет расследование, здание закрыто для всех!
- Дура! - рявкнул на нее Майюри, - Пока твои олухи будут проводить так называемое расследование, пропадут все остаточные влияния чужеродной энергии на рейацу Общества Душ! И найти что-либо станет вообще невозможно. Неужели ты хочешь помешать мне раскрыть это дело? - безумный ученый расплылся в улыбке и куда более ласковым голосом продолжил - с нескрываемым удовольствием отмечая, как девушка выходит из себя, но не смеет возразить, - И да, думаю, нам бы не помешала консультация Урахары Киске, как вы думаете, главнокомандующий? - не дожидаясь ответа, Майюри сдвинул с дороги капитана второго отряда и вошел в сокровищницу.
- Приведите Урахару, - велел Ямамото, - Через час - общее собрание высшего командного состава. Сасакибе, за мной.
***
- Так значит, Ключ Короля пропал, - Айзен задумчиво смотрел на пески великой пустыни.
- Его выкрали неизвестные. Во всяком случае, так сказал наш информатор. Майюри и Урахара проводят совместное расследование, - доложил Тоссен.
- Видимо, дело, и правда, серьезное, раз решили привлечь даже эту лабораторную крысу, - оскабился Гин.
- Не стоит его недооценивать, - Владыка повернулся к собеседникам и прошел к креслу. Прежде чем сесть, он провел кончиками пальцев по подлокотнику, - Я хочу знать о каждом шаге в ходе этого расследования. Думаю, нас ждет что-то интересное.
- Развлечение? - встрепенулся Гин, - А мне казалось, что мы первые в очереди на оживление болота под названием Сейретей. Ай-яй, Айзен-сама, кто-то оказался чуть расторопнее вас!
- Спеши медленно, Гин. Ничто не происходит просто так.
- Только не говорите, что вы и это предусмотрели! - показательно ахнул Гин.
Айзен опустился в кресло, погружаясь в размышления. Не дождавшись больше ни слова от Владыки, Тоссен и Гин вышли и прикрыли за собою двери лаборатории.
***
Урахара лежал на полу, надвинув на лицо панамку. Со стороны это выглядело так, будто лавочник прилег отдохнуть посреди Сокровищницы. У стены исходила яростью Сой Фон: пока она молчала, но, судя по судорожно сжатым кулакам, терпение ее было на исходе.
- Бета-частица слишком далеко уходит от альфы. С этим уравнением что-то не то! - Майюри ходил вокруг и оставлял после себя клочки разорванной, исписанной вдоль и поперек бумаги, - Если добавить к ним сжиженный...
- Не мельтеши, - раздалось из-под панамки. Урахара сел, потянулся к ближайшему клочку, взял его, развернул и вчитался в написанное, - По-моему, ты пытаешься совместить несовместимое, Майюри-кун. Да и уравнение ты берешь повышенной сложности. Зачем в соседний трактир за сакэ через Руконгай ходить? Проще надо быть, проще, - встал, потянулся, потер ладонью заросший подбородок, а потом ловко добыл из рукава мензурку, помахал ею в воздухе, закупорил и пошел к выходу.
И в этот момент Сой Фон взвилась:
- Куда это вы направляетесь?
- Домой, - честно ответил лавочник, - Здесь мне больше делать нечего, - и прошел мимо, не дожидаясь того, что была готова сказать ему девушка.
- Повышенной сложности? - Майюри смотрел вслед Урахаре, чуть склонив голову набок, - Разве такие сложные задачи решаются простыми путями? Это же неправильно.
***
Гин проскользнул в приоткрытую дверь и плотно захлопнул ее за собой. На мгновение бывший капитан замер, вглядываясь в темноту, и лишь потом бесшумно прошел вперед, к окну, у которого уже стоял Владыка.
- Урахара вернулся на Грунт, - почти прошептал Гин: сейчас и здесь почему-то не хотелось говорить громче.
- Вот как. Ему хватило чуть меньше часа...
- Прикажете проследить?
- Не стоит, - на лице Владыки играла довольная улыбка, - На поле еще не все фигуры, хотя игра уже в разгаре. Думаю, нам стоит сделать ход конем.
- Я могу...
- Нет. Твоей задачей будет наблюдать эту игру со стороны, Гин.
Тот поморщился.
- Айзен-сама жесток.
***
Оценщик смотрел на небольшую шкатулку, вертел ее в руках, не находя ни единого изъяна - так же, как и защелки.
- Она настоящая, не подделка, - профессионал до мозга костей, он не мог ошибиться, но все же что-то его тревожило. Что-то такое, что невозможно выразить словами.
- То, что в ней лежит, называют Королевским ключом. Это одна из величайших драгоценностей одного из множества миров! - пафосно вещал молодой человек, принесший шкатулку на аукцион.
Миры оценщика не интересовали - впрочем, как и сам ключ. Куда важнее было привлечь к этой вещи истинных ценителей. А такие, в чем оценщик был уже почти уверен, найдутся.
- Стартовая цена пятнадцать миллионов кредитов. Она пойдет с первой партией, - мужчина тронул длинным ногтем мелкую трещинку на лаке, - Условия обычные. Вы же с ними знакомы?
- Да, - закивал парень. По всему было видно, что он первый раз приносит что-то для Аукциона мечты, и что он согласился бы на любую цену. Начинать-то тоже с чего-то нужно.
До первого сентября оставался целый день...
***
Хисока с улыбкой смотрел в окно дирижабля. Хантера интересовал не столько вид, открывающийся с высоты птичьего полета, сколько его собственное отражение на стекле.
- Вот это будет развлечение так развлечение, - выдохнул Хисока. Он взял бокал, наполненный дорогим красным вином, и коснулся им окна - так, чтобы явственно услышать мелодичный звук, а после сделал глоток: - О, это предчувствие, о, это ожидание! Иногда нет никаких сил! - Хисока отставил бокал и откинулся на спинку мягкого кресла, - Скоро, скоро все карты будут на руках, и можно будет делать первый ход...
Тут требовательно зазвонил мобильный телефон.
- А вот и одна из моих карточек, - вслух подумал Хисока.
Голос Курапики был спокойный: ничего не выдавало волнения. А впрочем, было ли, это волнение?
«Сильнее, ты стал сильнее, - уже пряча мобильный подумал Хисока и облизнулся, - Как жаль, что в этой игре ты - всего лишь шестерка».
***
Нельзя сказать, что Урахара удивился. Он, можно сказать, даже ждал.
- Вы опоздали.
- Разве? - Айзен вопросительно приподнял бровь.
- Я ждал вас раньше, - лавочник раскрыл веер, прикрывая лицо, - Насколько я знаю, Айзен-сама никогда не тратит время впустую.
- Вот именно.
- А я уже часа три как прибыл из Сообщества Душ. Или ваши осведомители работают не так хорошо, как я ожидал?
Владыка усмехнулся.
- Иногда спешка лишь вредит делу. Когда отправляемся, Урахара-сан?
- Как только вернутся МОИ осведомители, - лавочник устроился поудобнее, - Я еще не сошел с ума, чтобы наобум соваться в незнакомый мир. Вы пока присядьте, Владыка, чаю попейте.
Спорить с Урахарой было себе дороже, да и не имело смысла. Айзен сел к низкому столику, где его уже ждала пиала с лучшим белым чаем.
Пили чай и молчали они еще часа два. Идиллию нарушил лишь небольшой механический жук, который с хлопком возник посреди комнаты и свалился на пол, дрыгая лапками.
Урахара засуетился, подхватил игрушку, сунул ее в рукав и целеустремленно направился куда-то в глубь дома. Лишь у фусума лавочник остановился и оглянулся.
- Время пришло, Айзен-сама, - Киске щелкнул веером, закрывая его, и скрылся в коридоре. Так и не дождался, пока гость встанет и последует за ним: все равно Владыка знал, куда идти.
- Такое ощущение, что ты всегда ждал наступления этого момента, - Айзен рассматривал два практически идеальных гигая.
- Ждал и надеялся, - лавочник скрыл довольную улыбку за веером, - Прошу, примеряйте.
***
Дирижабль медленно плыл над городом. До посадки оставалось всего ничего.
Всего ничего...
Цепь тихонько звякнула, а сердце забилось чуть быстрее.
- Ты чем-то взволнован, Курапика, - Сенритцу подошла к огромному обзорному окну и посмотрела вниз, - Йорк-Шин прекрасен. Город, где можно найти все, город, где можно всего достичь, - приближался аэропорт, уже были видны посадочные огни, - Все приходят сюда, чтобы осуществить свои мечты, - совсем-совсем тихо, - А какая мечта ведет сюда тебя?
Курапика промолчал, казалось, что он вообще ничего не услышал...
До аукциона оставалось меньше суток.
***
Пауки застыли в ожидании. Куроро Люцифер какое-то время наслаждался тишиной, а потом объявил о своем решении:
- Что касается завтрашнего аукциона, то... наша цель - все! Украдите все, что будет на аукционе.
Первым встрепенулся Убогин:
- Вы серьезно, босс? Этот аукцион поддерживает мафия всего мира. И если мы сделаем что-то плохое, то станем врагами мафии.
- Ты боишься? - усмехнулся Куроро.
- Я чертовски возбужден! - Убогин в нетерпении топтался на месте, - Мы ждем твоих приказов, босс! Прямо сейчас!
- Я приказываю вам... убить всех!
И, под дикие, неистовые вопли Убогина, Куроро развернулся и пошел к выходу. Главные слова были сказаны: ни прибавить, ни убавить. Пауки были готовы убивать.
***
- Они называют то, куда мы идем, Аукционом мечты, - Киске снова прикрыл рот веером и усмехнулся, разглядывая Айзена в непривычном для него костюме: черная строгая тройка шла ему невероятно, - Как я узнал, там можно продать и купить все, что угодно.
- Интересное место, интересный мир, - Владыка огляделся.
Они сидели в одном из множества уличных кафе и пили кофе. До аукциона оставались считанные часы.
- Присматриваешься? - усмехнулся Урахара.
- Этот мир полон силы, но, боюсь, мы вряд ли сможем ее использовать. Хотя... ведь и здесь умирают и рождаются.
- Умирают и рождаются - да. Но здесь действуют другие законы, - Киске положил еще пару ложек сахара в кофе.
- При других обстоятельствах это было бы даже увлекательно, - Айзен прикрыл глаза.
- Сначала укрепим тылы, а потом начнем исследовать новые миры? - взгляд торговца был очень внимательным и почти испытующим.
Но ответа он не получил. Да и нужен ли был ответ?
***
Рано или поздно все дорожки сходятся в одной точке. Разные люди, разные судьбы, разные стремления. Казалось бы, что у всех этих персонажей общего? Каждый пришел сюда по своей причине. Но...
- Дамы и господа! Я рад приветствовать вас сегодня ночью! И сейчас... давайте не будем долго говорить, а просто отправим всех в ад!
Когда началась стрельба и паника, Урахара сориентировался первым и сбросил гигай. С сожалением посмотрел на истекающее кровью творение рук своих и поднял глаза на Айзена.
- Вот чем мне нравятся люди - так это тем, что иногда они могут выкинуть что-то такое, чего от них ни ждешь, - мимо двух шинигами прошла изящная девчушка в огромных очках, волоча за собой странное существо алого цвета, - Хм...
- Начнем, Дэмэ-чан. Засоси все мертвые тела, и все, что они уронили в этой комнате. Включая стулья.
Существо что-то невнятно пробормотало и принялось поглощать все вокруг. Урахара сделал шаг вперед, но Айзен поймал его за руку и покачал головой.
- Оставим это на другой раз. Ты же помнишь, зачем мы здесь?
- А тебе уже и не терпится? - усмехнулся лавочник, - Да, да, Ключ.
Девчушка, зачищающая комнату, как раз подошла к ним и замерла, глядя прямо сквозь Айзена. Затем она задумчиво поправила очки и бросила своим спутникам:
- Мне кажется, здесь кто-то еще есть...
- Ага, - откликнулся здоровяк, - Вот этот еще дышит.
- Она нас чувствует, - изумлению Урахары не было предела. Оттеснив Айзена он помахал перед носом девочки ладонью. Но та не отреагировала и отправилась вычищать комнату дальше, - Или не чувствует.
- Думаю, слабые колебания инородных... - начал было Айзен.
- Ладно, ладно, я тебя понял, - фыркнул лавочник.
***
В небольшой комнатке позади огромного зала, где проходил аукцион, были разложены готовые к продаже артефакты. Похоже, нападавшие заранее позаботились об охране и служащих.
- Они не очень-то аккуратны в обращении с раритетами, - Киске огляделся, - Пятна крови не красят древние свитки.
А Айзен уже шел туда, где на небольшом столике стоял ларец. Осталось всего ничего: протянуть руку, прикоснуться...
- Жизнь - забавная штука, - хмыкнул лавочник, - Иногда готовишься к серьезному сражению, а на самом деле получаешь лишь увлекательную прогулку.
- Пусть так. Или ты считаешь, что в стечении обстоятельств сокрыта какая-то глубинная суть?
- Открой ларец.
Айзен взял коробочку и повернулся к Урахаре.
- Вот как. Даже ты не знаешь, что там, ведь так?
- Это была моя фраза! - рассмеялся тот, - Но ты прав: мне любопытно.
Шум, производимый странной вещью, которой управляла девчушка, все приближался.
- Открой... - повторил Киске.
- Не здесь, - был твердый ответ.
- Хитрец, - улыбнулся лавочник и открыл портал между мирами, - Только после вас, Владыка.
***
Уже далеко после, когда помещение очистили до блеска, в здание аукциона вошла полиция и телохранители влиятельных семей. И ничего не нашли. Именно тогда было принято решение положить конец столь наглому поведению воров и убийц. Мафия сплотилась, была вызвана семья Золдик. А кто еще мог справиться с сильнейшими Хантерами мира?
Сердце Курапики забилось сильнее, он был одним из тех, кому поручили уничтожить Пауков. Еще один шаг к мести, к тому, чему он посвятил всего себя…
Еще немного и охота начнется…
Еще немного и искусно начатая карточная партия достигнет пика, и на стол будут выложены все карты.
Но это совсем другая история.
***
В лавке было тихо. Ни одна половица не скрипнула, когда они вошли. Айзен замер, прислушиваясь к тому, что происходило в окружающем мире.
- Быстро они, - хмыкнул Урахара, - Не ожидал, признаться.
Фусума разошлись в стороны, открывая центральную комнату, а в ней - Ямамото Генрюсая собственной персоной.
- Какая честь, - Урахара сделал шаг вперед.
- Разве так встречают гостей, Киске-кун? - проскрипел главнокомандующий.
- Ох, простите, Ямамото-доно, за время жизни в этом прекраснейшем из миров забываешь о хороших манерах, - лавочник с легким щелчком открыл веер и прикрыл им довольную улыбку.
- Ты ведь знаешь, зачем я здесь, - главнокомандующий уже не смотрел на Урахару; все его внимание было направлено на Айзена.
- А может, чаю? - встрепенулся лавочник, - За чашечкой чая и говорить будет удобнее!
- Простите, но, боюсь, у меня нет времени на чай, - Айзен покачал головой.
- Опять торопишься? - Ямамото, кряхтя, опустился на дзабутон и положил посох рядом, - Эх, молодежь... Киске-кун, кто-то тут говорил про чай?
Киске проследил за Айзеном, выходящим из лавки, ощутил всплеск рейацу, когда Владыка открыл гарганту - а потом все исчезло.
- Конечно, Ямамото-доно.
Чай в этот раз был красным. Согревающим и чуть терпким.
***
- В ларце не было ключа, - Киске облизнул пальцы после очередного рисового печенья.
Старик хмыкнул:
- Слишком простая задача, да?
- Слишком... Думаю, он тоже догадался.
А через какое-то время в фусума поскреблась Уруру и тихо сказала, что один из гостей хозяина оставил у двери странную красивую шкатулку. Ее так никто и не открыл.

@темы: Кроссовер, G, Фанфики, Кроссовер-фикатон

---

Аватары

[Лар аэн]

Размер 100 на 100, вес до 30 Кб. 24 штуки.

1.2.3.

Остальное здесь.

@темы: Аватары

---

[miletu]

Немного фанарта, ежели никто не против...
Тесла:

и Нойтора/Тесла:

веселых вам выходных, сообщники!

@темы: Фанарт, Арранкары

---

чтоквел к Дерзости

[greenmusik]

С названиями у меня плохо...
Автор: greenmusik
Бета: с бетами у меня ещё хуже, чем с названиями
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Бьякуя/Кенпачи
Жанр: романтика, чтоб её =) ну и юмор в глубокой засаде
Аннотация: про любовь.
Дисклеймер: мир и персонажи © Kubo Tite
Предупреждение: всё почти пристойно. Сёнэн-ай и всё такое. АУ, конечно.
Комментарий: продолжение фика Дерзость



Неимоверно длинный пролог.

Никто и никогда даже и предположить не смел, что капитан одиннадцатого отряда может оказаться... Нет, такая мысль даже не приходила в головы тем, кто его хорошо знал. А те, кто знал чуть хуже, даже задумываться о подобном не хотели. Потому что боялись. Пожалуй, во всём Обществе Душ страшную правду знали только двое. Сам он долгое время не придавал этому значение, а его маленькая спутница не обращала на это внимания. Ровно до того момента, пока...

- Кенпачик, тебе он нравится, да? - спросила Ячиру в один из тех дней, когда Зараки наблюдал за тренировкой капитана шестого отряда. - Хочешь с ним подраться?
- Нет.
- Не хочешь драться, или не нравится?
Зараки перевёл взгляд на своего лейтенанта, потом снова уставился на хрупкую фигуру в обрамлении розовых лепестков.
- Он не будет со мной драться.
Ячиру задумчиво кивнула и вдруг куда-то сорвалась.

Вечером, когда в казармах одиннадцатого отряда уже улеглась дневная суета, но ещё не начался пьяный дебош, Кенпачи, в сопровождении лейтенанта и двух самых преданных офицеров, готовился к набегу на сады Укитаке.
- А почему просто не попросить его? - спросил Юмичика, которому претила сама мысль о копании в земле.
- А по-моему, будет весело, - усмехнулся Мадараме, жонглируя тремя лопатами.
- Чё застыли? - рявкнул на них капитан. - Ноги в руки и бегом.
Сюрприза не получилось. Ровно в том месте, где заросли были наиболее густы, они наткнулись на засаду.
- Господин Зараки!! Лейтенант Ячиру! - двое старших офицеров тринадцатого отряда вынырнули будто из ниоткуда. - Наш капитан сожалеет, что не может сам встретиться с вами, но он просил передать, что готовые к пересадке кусты можно взять там! - заорала Киёнэ, указывая рукой нужное направление.
Иккаку сделал шаг назад, пряча так и не опустившуюся на голову одному из и.о. лейтенанта тринадцатого отряда лопату. Кенпачи на мгновение покраснел, но в темноте этого никто не заметил.

Почти до самого рассвета они высаживали кусты под чутким руководством Юмичики. Ячиру была на редкость молчалива, пока не пришла пора уходить.
- Разве ты не хочешь посмотреть, какое у него будет лицо утром, когда он увидит цветочки? - вопила девочка, когда Кенпачи удирал от поместья Кучики, держа её за шиворот.

Оказалось, что Бьякуя не намерен принимать подобные подарки.
- Да кто ж знал, что он не любит жасмин? - возмущался Аясегава, чья идея о букете цветов была воплощена с ужасающим размахом предыдущей ночью.
Кенпачи плюнул и пошёл крушить горы.


Через пару недель он прокрался в дом Бьякуи в полном одиночестве. Если не считать завязанного мешком косодэ, едва не лопающегося под весом красивых камушков.
Через десять часов Кенпачи громко ругался, разбивая их в разноцветную пыль на общем полигоне.


Следующую идею подкинула Ячиру. Она вспомнила, что капитан Кучики в детстве любил землянику.
Двое суток Зараки ползал по лесу, собирая мелкие красные ягоды. И как бы ни было велико искушение, ни одна из них не перекочевала из корзины к нему в рот. Где-то за три поляны от него ползал Мадараме, собирая землянику для сидящей на нём верхом Ячиру и стоящего на стрёме Юмичики.
На сей раз Кенпачи лично проследил за реакцией на своё подношение. Пронёсшийся мимо него Бьякуя с непередаваемым выражением лица стал последней каплей. Терпение Зараки лопнуло.


- Да чего ты с ним возишься, как с бабой какой? - спросил Иккаку, уворачиваясь от очередного удара. - Просто подкарауль его в тёмном углу и ...
Что следовало сделать с капитаном шестого отряда, Мадараме не сказал. То ли из-за того, что боялся смутить капитана, то ли из-за доставшего его деревянного меча.


Подкараулить Бьякую не представлялось возможным. Но его можно было попросить о встрече. Записку отнесла Ячиру.
И вот теперь Кенпачи стоял как идиот посреди общего полигона, надеясь, что никому не придёт в голову тренироваться здесь ночью.


Глава первая, она же последняя.


Кучики Бьякуя всегда ассоциировался у Кенпачи с чем-то гибким и прочным. Ещё с вишней, шарфами, чайной церемонией и непоколебимой уверенностью.
Поначалу очень хотелось с ним подраться, но как-то не находилось достойного повода. Позже, когда повод нашёлся, драться надо было с кем-то другим. А в последние несколько месяцев где-то в глубине души расцветала весна. Особенно при взгляде на высвобожденный кучиковский шикай. Несмотря на тип меча, Зараки откровенно завидовал. Он никогда не смог бы настолько точно контролировать такое количество отдельных стальных лепестков. А Бьякуя мог, чему Кенпачи неоднократно был свидетелем.
Потом пришли сны. Видения розового облака, из которого появляется капитан шестого отряда, чтобы упасть в объятия Зараки. Сон прерывался, едва пальцы касались идеально-белого хаори. Пришло время взглянуть, сможет ли реальность ускользнуть сквозь пальцы, подобно сну.

Бьякуя появился неожиданно и сразу напал.
- Вы достаточно развлеклись за мой счёт? - тихо спросил аристократ, подойдя к Кенпачи настолько близко, что тот видел каждое движение трепетавших от гнева ресниц.
- Рад, что ты тоже развлёкся, - Зараки постарался, чтобы его улыбка была как можно более вызывающей. - Давай ещё как-нибудь развлечёмся?
И чтобы не осталось сомнений в его намерениях, Кенпачи повёл бёдрами и подмигнул. Бьякуя задохнулся от подобной наглости, и луну заслонили взметнувшиеся к небу лепестки.
- Наконец-то, - оскалился Кенпачи, подставляясь под скользящие по коже стальные жала. Тоскливо звякнул колокольчик, срезанный одним из лепестков. От царапающихся лезвий было щекотно.
- Твои клинки не причинят мне вреда, - усмехнулся Зараки, проходя прямо сквозь розовое облако. Его взгляд скользнул вниз по фигуре Бьякуи и замер, будто зацепившись за пояс хакама. - Ни один из твоих клинков.
Кучики вспыхнул, и стальные иглы устремились в лицо наглецу.
- Не могу не смотреть на подобную красоту.
Быстрый взмах руки остановил почти вонзившиеся в глаз лезвия. Бьякуя растерянно смотрел, как опадают на землю клочья капитанского хаори, обрывки косоде и хакама, изрезанные ленты бинтов. Смотрел, как на смуглой коже проступают крохотные капли крови, как недвусмысленно выражается охватившее противника далеко не боевое возбуждение, как ласково скользят по тренированному телу лепестки Сенбонзакуры. И шагнул вперёд, преодолевая разделяющие их полметра.
Кенпачи нежно, боясь спугнуть, коснулся чёрных волос, скользнул пальцами по упрямому подбородку, наклонился к желанным губам и запечатлел на них самый первый в своей жизни поцелуй.

Хаори Бьякуи лишилось рукавов в попытке вместить в себя широкую спину руконгайского дикаря. Чайная чашка тонула в огромной ладони. По спине бегали мурашки, предвкушая скорую встречу с хозяйским футоном. А сам Зараки никак не мог оторвать глаз от таинственной улыбки Кучики и всё старался не краснеть под его оценивающим взглядом.
Никто и никогда даже и предположить не мог, что капитан одиннадцатого отряда до сих пор не имел понятия, чем же именно занимаются в постели влюблённые.


Эпилог, да.

В поместье Кучики пахло жареным мясом и сакэ. Редкие прохожие, не успевшие убраться с пути капитана одиннадцатого отряда, с ужасом рассказывали о свирепом оскале, который он считал счастливолй улыбкой. А в соседнем лесу собирали землянику Ячиру, Рукия и Иккаку.

@музыка: St. Teresa

@настроение: праздничное

@темы: Зараки, PG13, Бьякуя, Романс, Фанфики