[S O N I C]

Супер-зрение Рируки (из последней главы манги, на английском):












---















(c) Raikiri

Вторая история, конечно, не так удачна как первая )

@темы: Коллажи, Стеб, Юмор

---

The Story of Destiny Begins - Ichigo&RukiaFC

[*[Джо]*]

Приглашаем всех единомышленников и неравнодушных в наше сообщество!) Будем рады видеть в наших дружных рядах =)

@темы: Ссылки

---

[Леди Лоренс]

Я пришла со своими коллажами))

+4

@темы: Ичиго, Рукия, Орихиме, Рангику, Коллажи, Хицугая

---

[db BananaMilk]

Извините за такой глупый, а может даже и детский вопрос. У меня на PSP игра Bleach 5 vs Espada. Застряла, как ни странно, на 5 уровне. (Ичиго против Нелл). Я не знаю, что с неё делать, так как игра на японском языке. Я её бью, а жизнь 0 как миллиметр был, так и остаётся, ничем не возьмёшь, ни банкаем, ни маской. Подскажите, пожалуйста.

@темы: Вопросы

---

[Cuatra Espada]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

«bleach. where butterflies never die»

[Мышь Стебучая]

Приглашаем вас на новую форумную игру по Бличу: «bleach. where butterflies never die»
Игра новая, поэтому у нас большой список пока еще незадействованных персонажей. А так же интересный и развивающийся сюжет, потому что у главного админа фантазия летит впереди его способностей описывать все мысли в фанфиках. Так что скучно не будет!
Мы ждем вас!!!


беда опять пришла, а мы её не ждали.
сюжет|список ролей


в игру нужны:
- капитаны Готей 13;
- Ичиго и Ко;
- новая Эспада.

@темы: Каракура, Сейрейтей

---

Просто так

[Sideburn004]

BLEACH: Memories by *Sideburn004 on deviantART

@темы: Ичиго, Фанарт

---

Драбблы

[Irina Balza]

Рейтинг: PG
Жанр: джен

По части пороков Сейретей ничуть не уступал прогнившему миру живых. Со всем смирялись, как с данностью: разгульные попойки отрядов и некоторых всем известных капитанов, руконгайские бордели, о которых говорят шепотом и с мечтательной улыбкой, дурная трава, вновь появляющаяся с завидным постоянством даже после карательных рейдов. И только одно было под строгим негласным табу.
Никто, ни единая живая душа в Сейретее не имела привычки курить, хотя, подумайте сами, что тут такого? Какая незатейливая невинная мелочь!
Но все помнили, что было с тем идиотом, имевшим несчастье спросить у проходящего мимо деда Ямы "Огоньку не найдется?"


Рейтинг: PG
Жанр: джен, легкий хьюмор

Урахара не был бы Урахарой, если б не умел извлекать выгоду из всего.
- Качество жизни во многом обуславливает её безопасность, которая зависит от того, насколько мы готовы предупредить и воспрепятствовать катаклизмам и стихийным бедствиям, - хорошо поставленным голосом вещал он. - Одна из глобальных проблем во все времена – это умение противостоять могущественной и властной стихии огня! Спокойно, Яма-джии, ваше смещение никто не готовит! Мы должны уметь защитить свой дом и близких от пожара! Этот уникальный пожарный извещатель поможет вам в этом! При обнаружении источника возгорания он подаст звуковой сигнал *шлепок веером, протяжное "А-а-а!"*, который предупредит вас об опасности, и сам же все потушит! Он прост в использовании, эрганомичен, с уникальным дизайном! Спешите, предложение ограничено! Первому покупателю подарок - футболка с логотипом нашего магазина!
Несчастный Вандервайс, грызя ценник, уныло покачивался на крючке...

Рейтинг: PG
Жанр: джен, стёб, сюрреализм

У Гина нервно дергалась бровь, Тоусен побелел и без всяких операций. Такого они предугадать не могли.
- Вот раньше отчего я был такой злой? А все потому, что у меня велосипеда не было! - доверительно сообщил Айзен, с умилением наблюдая как персональная золотая рыбка Хогьоку один за другим штампует велосипеды самых разнообразных видов. Призадумавшись, Владыка оглядел бескрайние пески Уэко Мундо и вдохновенно продолжил: - А здесь... Здесь мы велотрек построим!

@темы: Урахара, Айзен, Джен, Драбблы, Юмор, PG, Фанфики

---

[Жаворонок Жана Ануя]

Мой первый чиби-арт по бличу!

Кто-нибудь мне скажет, почему рисовать хочется именно в сессию?

@темы: Занпакто, Фанарт

---

[TenKetsu]

Show must go on

@темы: Аватары

---

"Зельеварение для чайников", Исида/Орихиме

[Пэмдар]

Название: Зельеварение для чайников
Автор:  Пэмдар
Бета: нет
Пейринг: Исида/Орихиме, односторонний Чизуру/Орихиме
Рейтинг: G
Жанр: юмор
Размер: мини
Дисклеймер: Все Кубо
От автора: Писалось на hetfic, ключ: Приворотное зелье

9:00, один из обычных школьных классов Японии.
- …моя принцесса сегодня прекрасна, как и всегда! – разорвав пламенные объятия, Чизуру сунула под нос однокласснице бутылку, – Ты же не откажешься разделить со мной этот скромный напиток?
Стратегия была идеально выверена, каждый шаг просчитан, все слова трижды отрепетированы. Но что-то пошло не так. Вместо того, чтобы с благодарностью сделать глоток, Орихиме непонимающе хлопала глазами.
- Чизуру, а почему на этикетке написано «Персиковый сок», если внутри зеленая жидкость? И что это за книжка у тебя? И…
- Зачем ты минуту назад вырвала у Орихиме волос и засунула в эту бутылку?! – с левого фланга угрожающе наступала Тацки.
План рушился, как карточный домик.

Пятнадцать минут назад, там же.
Пока одноклассники занимались глупыми повседневными делами, Чизуру сидела на задней парте и с маниакальным блеском в глазах перелистывала тоненькую книжечку, на обложке которой витиеватым росчерком было выведено «Пособие по зельеварению для чайников». На парте стояла бутылка из-под сока, но, как догадались проницательные читатели и большая часть умеющих читать одноклассников, вовсе не сок там был. Сверкая изумрудными каплями и источая подозрительные запахи, в бутылке содержался Последний Шанс Чизуру добиться взаимности от Орихиме.
Одному Богу и кладбищенскому сторожу известно, сколько всего пришлось пережить девушке, пока она выкапывала необходимые коренья, чертила странные символы и прыгала на одной ноге, стуча, за неимением бубна, по кастрюле. Все эти труды не могли уйти впустую, да и указанное в графе авторов «Профессор С.С.» странным образом обнадеживало. Чизуру хотелось громко и злодейски смеяться, но она сдержалась. Для завершения приворотного зелья не хватало одного ингредиента – волоса любимой.

Шестнадцать минут спустя, все там же.
- Отпусти! Ты не имеешь права!
- Дай сюда, я вылью эту гадость!
- Ух ты, тут есть зелье, красящее зубы в зеленый цвет! А это можно добавлять в булочки для увеличения продаж… Нет-нет, так нельзя. Где бы взять крыло летучей мыши…
Пока подруги ожесточенно сражались за бутылку, Орихиме с интересом читала выроненную Чизуру в пылу битвы книжку.
- Ой… - девушка оторвала взгляд от страниц и виновато продолжила: - Чизуру, ты немного ошиблась. Чтобы зелье подействовало, нужно добавлять волос не того, на кого делают приворот, а того, кто делает.
Повисла напряженная пауза. Привычный мир разлетался на осколки вместе с надеждами на счастливое устройство личной жизни. Как она могла так просчитаться? Отчаяние придало сил, Чизуру вырвала из рук Тацки злосчастную бутылку и со всей злости швырнула в окно.
Арисава напоследок пнула одноклассницу и оттащила Орихиме подальше. Та только примирительно пожимала плечами. Начинался урок.

Два часа спустя, крыша школы.
- Иноуе-сан, я давно хотел тебе сказать… - Урюу нервно поправлял очки и отчаянно краснел, - В общем, может быть, сходим куда-нибудь? Вдвоем.
Девушка удивленно распахнула глаза.
- На свидание, - мрачно закончил Исида с видом приговоренного к казни, который забивает последний гвоздь в собственный гроб.
Мысли в голове Иноуе неслись с бешеной скоростью, наскакивая одна на другую.
Что нашло на Исиду? Неужели он… Да нет, не может быть. Разве что… Он подобрал приворотное зелье и выпил его. Точно! Наверное, шел из дома голодный. Он ведь живет один, поэтому не позавтракал. Это как же давно нужно было не есть, чтобы покуситься на то странное варево? Бедный, надо его срочно покормить. Но бенто кончилось, а значит…
- Исида-кун, приходи ко мне сегодня вечером на ужин! – радостно выпалила Орихиме. В следующую секунду школу накрыло колпаком тишины. Удивленнее всех, разумеется, молчал Исида.

Вечер, дом Орихиме.
- Горчица, лук, ананасы…. Майонез тоже лишним не будет, - Иноуе увлеченно вываливала на хрупкий столик содержимое холодильника. Исида задумчиво смотрел на эту гастрономическую мешанину. Нет, он был рад, да что там, просто счастлив, что Орихиме вот так просто пригласила его к себе домой. С другой стороны, умирать сейчас, когда все только стало налаживаться, было как-то обидно.
- Ин… Орихиме, а может быть, лучше погуляем? – неуверенно предложил Урюу. Судя по напряженному выражению лица, девушка всерьез взялась за обдумывание этой мысли.
- Здорово! – наконец выдала она, - Я покажу тебе кондитерскую, в которой работаю.
Исида вздохнул с облегчением. Обошлось.
- Но, - безапелляционно продолжила девушка, - При условии, что мы закажем все меню.
Или не обошлось?

Три дня спустя, Городской Парк.
- Ах, Орихиме и Исида такая красивая пара!
- Как она могла променять меня на этого очкарика?!?
- Не могу поверить, Иноуе только что купила у меня целых пять шоколадных бананов.
- Еще бы, президент студсовета и первая школьная красавица.
- Она вообще знает о твоем существовании?
- Я все понимаю, но пять бананов…
- Это детали. Хотел бы я продать ей эти бананы.
- А как они смотрят друг на друга…
- Хотел бы я быть этим бананом!
- Кто-нибудь объяснит мне, почему они постоянно что-то едят?!

Неделю спустя, дом Орихиме.
- Он такой… А еще… В общем, вот, - грустно изложила Орихиме суть ситуации и подогнула колени.
- Так поздравляю! – Тацки ободряюще хлопнула подругу по плечу, - Рада за вас. В чем проблема-то?
- Ты не понимаешь… - Иноуе низко опустила голову, - Я прочитала в книжке Чизуру, что действие приворотного зелья кончается через неделю.
- Какого еще зелья? Того мерзкого вонючего пойла? – Арисава рассмеялась, откинувшись на спинку стула, - Я подобрала его и вылила, оно валялось прямо посреди стадиона.
- Правда?..
- Ага. Ты что, думала…
- Тацки, это же замечательно! – Орихиме, счастливо улыбаясь, подпрыгнула и забегала по комнате, - Надо сказать Урюу. Интересно, он обрадуется? Ах да, он же не знает. Надо рассказать про зелье, а потом обрадовать!
- Куда ты, ночь на дворе… - вздохнув, Тацки отправилась ловить выбежавшую за дверь подругу.

Еще какое-то время спустя, все тот же класс.
- Исида-кун, мне нужен твой… Да, именно твой волос, - угрожающе сказала Чизуру, то и дело сверяясь с брошюрой «Вуду для чайников».

---

Страхи

[Yasuko Kejkhatsu]

Название: Страхи
Автор: Yasuko Kejkhatsu
Бета: Rudaxena
Персонажи: Ичимару Гин, Мацумото Рангику, Хицугая Тоширо
Рейтинг: G
Жанр: ангст
Размер: мини
Дисклаймер: Всё – Кубо, если оно ему надо))
Размещение: только с этой шапкой
От автора: Начиналось, как драббл, но не вышло... Хотя я и не уверена, что достаточно хорошо ориентируюсь в жанровых дефинициях. Пафосное. Очень =))

Когда Рангику была маленькой, во время грозы она забивалась в какой-нибудь тёмный угол, затыкала уши и крепко-крепко зажмуривала глаза. Обычно от этого становилось только страшнее, но она убеждала себя в обратном: ведь нужно же было как-то спасаться от страха?
Страх словно море: он накатывает волнами, поднимается в душе, как вода в прилив, и так же, как вода, отступает через какое-то время. Он не может быть постоянным. А значит, нужно просто спрятаться и переждать где-нибудь, пока он не пройдёт.
И Рангику добросовестно пряталась и ждала, вздрагивая и сжимаясь в комок.
А потом она встретила Гина.
Впервые можно было прятаться от страха в чьих-то объятиях.
Обычно он смеялся и обзывал Рангику трусихой или глупой, но девочка не обижалась: можно многое простить человеку, который защищает тебя, даже когда сам боится. Гин чуть заметно вздрагивал от каждого раската грома. Рангику бы и не почувствовала, наверное, если бы не прижималась к нему так крепко.
Гин рассказывал что-нибудь интересное – он знал много старых легенд и был мастер рассказывать, – или мурлыкал какую-нибудь песенку, заставляя Рангику подпевать, но чаще Гин смеялся. Он смеялся над ней и её страхами, над громом и молниями, над всем миром. И постепенно Рангику стала смеяться вместе с ним. Оказалось, что это так просто – не закрывать глаза, не отворачиваться и не прятать лицо.
И она перестала бояться. Грозы, темноты, показаться смешной, пустых, холода, высоты, говорить глупости, мышей, боли…
Гин был доволен ученицей. Он не знал, что все страхи Рангику заменил один, от которого у неё заходилось сердце: страх, что однажды Гин уйдёт и никогда не вернётся.

Лейтенант десятого отряда Мацумото Рангику сидела на полу в углу кабинета. Зажмурившись и заткнув уши, она прижимала голову к коленям, вздрагивая от раскатов, как от удара плетью. Не было песен и смеха, не было тёплых рук и бьющегося у твоей щеки сердца, ничего этого никогда не было, а если и было, то, должно быть, лишь во сне, иначе остаётся только умереть от отчаяния. Переждать, нужно переждать…
– Мацумото? – Капитан подошёл неслышно – на то он и капитан. – Ты что тут делаешь?
– Да вот… – Мацумото как-то виновато обвела комнату рукой, – задержалась, чтобы отчёт доделать, а тут… я же неуклюжая: вот перо упало под шкаф и…
– Знаешь, Мацумото, ну его, этот отчёт. Поздно уже, завтра доделаешь. – Хицугая, казалось, не замечал её вида. – Послушай лучше, какую я интересную историю вспомнил…
Может быть, у его лейтенанта и много недостатков, но неуклюжей она точно не была

.

@музыка: Наутилус Пампилиус - Крылья

@настроение: бодрое

@темы: Ангст, Рангику, Гин, G, Фанфики

---

Люблю чибиков

[Осенний_Дождь]

Найдено на ДА. Если было - удаляйте.
Чибики



А еще есть вот такой Айзен


Ссылка на галерею автора - washu-m.deviantart.com/
Я не умею вставлять сюда картинки с Да.
Художница прячется за наводящим на размышления ником.

@темы: Улькиорра, Айзен, Фанарт, Гриммджо

---

[Highflying_me]

Название: Смотреть на тебя
Автор:  Highflying_me
Бета:  Michiko-san
Фэндом: Bleach
Пейринг: Хисаги/Сой Фонг
Рейтинг: немножко больше, чем G
Жанр: сплошной ангст
Размер: Мини
Состояние: закончен
Дисклеймер: отказываюсь
Предупреждения: ООС по желанию, POV Хисаги
От автора: Все еще джен - но уже пейринг. Потому все спокойно, ничего шокирующего.
Размещение: с моего разрешения.

Она была резкой. Она была порывистой. Её движения, полные молниеносной легкости, всегда были четки и выверены.
Я не знал, как с ней заговорить, я боялся подходить слишком близко, но снова и снова приходил, чтобы посмотреть, как она тренируется.
Сой Фонг относилась к моим визитам с некоторым недоверием.
Она, похоже, не понимала причин такого внимания, держалась напряженно и несколько отстраненно, но не прогоняла меня.

Мне довелось видеть её в битве.
Там, в небе над Каракурой, она была похожа на черное обоюдоострое лезвие, танцующее танец смерти.
Я не мог оторвать от неё глаз.
Гибкая, сильная, изящная – от её решимости веяло опасностью, веяло болью, это притягивало меня и завораживало, это было так мне знакомо...

Я все приходил, раз за разом выкраивая время, и однажды Сой Фонг все-таки спросила:
- Хисаги, ты от нечего делать приходишь поглазеть на меня?
Она говорила устало и даже чуть раздраженно.
Я замялся, не зная, что ответить.
- Вы... сильная, ловкая, Сой Фонг-тайчо. На Вас равняться надо...
Она недоверчиво прищурилась.
- Ты тоже совсем неплох. Не забыл, что носишь лейтенантский шеврон?
Я молчал, чувствуя себя неловко, но подходящие слова никак не шли на ум.
Сой Фонг смотрела с насмешкой, в глазах прыгали чёртики.
Как объяснить ей, что меня завораживает танец смерти?
Мысли путались, сплетались в нескладные, вычурные предложения...я тряхнул головой и, наплевав на формальности, ляпнул:
- Мне нравится смотреть на тебя.
Наверное, прозвучало глупо и двусмысленно.
Её брови дрогнули в удивлении. Теперь Сой Фонг смотрела на меня пристально, задумчиво, будто пытаясь вычитать что-то на моём лице.
Первым порывом было - закрыться, отпрянуть, но... она стояла совсем рядом, я видел капельки пота, выступившие на её широких скулах, и мне вдруг захотелось податься вперед, чтобы стать еще чуточку ближе к ней.
Еще чуточку..

Сила всегда завораживала меня. Густая, живая, она стояла за моим плечом и ждала боя, а дождавшись – рвалась, увлекая меня за собой в голодную, предбитвенную дрожь.
Я бросался за ней, я терял голову, я впадал в бешенство и, кусая губы в кровь от раздирающего меня торжества, превращался в тёмный вихрь лезвий – сила в чистом виде.
Жизнь. Боль. Ветер.
Позже я стал понимать, насколько опасной была эта первозданная мощь, эта страсть к сражению, желание изничтожить, причинить боль и тут же – восторжествовать над всем этим. Восторжествовать над самим собой.
Но мне было уже не спастись – сила росла в моей груди сладкой темной волной.
Тяжелая, трепещущая, готовая в любой момент растерзать меня изнутри, изрезать тысячей сверкающих клинков.
Я терял голову, выл разъяренным волком, растворялся в ней, теряя самого себя; я обожал её и ненавидел до тошноты.
В конце концов, я обуздал эту силу. Стал темницей самому себе, лелея в груди страстного узника и лишь иногда давая ему глоток свободы. Моя сила была моим бременем. Моим часовым.
У Сой Фонг всё было иначе. Она обращалась со своей силой решительно и небрежно, словно танцуя со стальным веером.
Когда я смотрел на неё, всё, что накануне казалось мертвым грузом, тянущим к земле, становилось простым и понятным, путанные мысли уходили из головы, а привычная тоска ненадолго отпускала меня.
Я вздохнул и потупился.
Сой Фонг отвела взгляд, точно потеряв ко мне всякий интерес. Накинула на плечи хаори и присела рядом. Уставшая, измученная, расслабленно уронившая руки на колени.

Тихий, жаркий вечер, желтеющее закатом небо.
Мы сидели на траве, глядя под ноги и ни о чем не думая.
Я слушал её дыхание и неосознанно старался дышать ей в такт.

@темы: Хисаги, Ангст, Джен, G, Фанфики

---

[Highflying_me]

Название: Сказки на ночь
Автор:  Highflying_me
Бета:  Michiko-san
Фэндом: Bleach
Пейринг: Ишида/Орихиме
Рейтинг: PG
Жанр: романс, ангст, флаф
Размер: Мини
Состояние: закончен
Дисклеймер: отказываюсь
Предупреждения: ООС по желанию, частично POV Ишиды (курсивом), гет
От автора: Заказчик просила на новый год милую Rку по её любимому ИшиХиме, но внезапно пропала и удалила дневник. Потому автор переделал эрку во флаффную пэгэшку и вывешивает тут. Орихиме грустна и молчалива, у Ишиды фёст кисс и ангст по этому поводу. В общем - штука для любителей пэйринга, спокойная, без необычных переподвывертов.
Размещение: с моего разрешения куда угодно.

под катом

Она любила праздничные дни. Как сегодня – чтобы на набережной было полно народу и у всех светились глаза от радости; чтоб родители поднимали детей повыше, а влюбленные пары нежно держались за руки, наблюдая цветные огни, стремительно взлетающие над темной рекой и торжественно рассыпающиеся горстью сверкающих искр.
Сегодня фейерверки были особенно яркими, высокое летнее небо то и дело озарялось разноцветными вспышками.
Вспышки, вспышки…
Она так и жила – вспышками. Боли, любви, страха. Страсти…
Ей так хотелось быть светом, мягким, теплым, спокойным светом, который оберегает и исцеляет. Светом, способным заполнить пустоту внутри.
Пустоту...
Снова стало больно. Как обычно – вспышкой.
Словно услышав свое имя, Пустота взглянула на неё холодным изумрудным взглядом: как ты могла забыть, девочка? Отныне пустота – повсюду. Разве ты не поняла еще, что пустота сильнее света? Она уже держит тебя на ладонях, скрывая ото всех. Теперь она всегда будет с рядом с тобой, до тех пор, пока ты не растворишься в ней, рассыпавшись невесомым пеплом…
Как он… Наверное, это легко.
Больше не хотелось смотреть на фейерверки. В них не осталось радости, только вспышки бутафорного света. Иноуэ развернулась и зашагала прочь от набережной.
Вдруг её окликнули:
- Иноуэ-сан, как здорово, что ты тоже здесь! Огни сегодня просто невероятны, – Ишида был искренне рад встрече.
Иноуэ улыбнулась парню, глядя, как разноцветные вспышки отражаются в стеклах его очков.
.....................................

Я вызвался проводить её до дома.
Иноуэ-сан сильно изменилась с тех пор, как вернулась из Уэко-Мундо: стала реже улыбаться, больше молчать и изо всех сил старалась избегать разговоров с Куросаки. И о Куросаки. Я понимал её. Каково же было ей, если я и сам оцепенел тогда на крыше Лас Ночес, увидев его, превратившегося в чудовище; а затем - неподвижное тело эспады, которое продолжал истязать обезумевший пустой, и острую боль от небрежного удара холодного, черного лезвия. И я никогда не смогу забыть ужас, отразившийся в ее глазах, когда крылатый арранкар, с печальной надеждой протянув к ней руку, стал медленно превращаться в прах.
Каково же было ей?..
С тех пор прошло довольно много времени, и жизнь в Каракуре вновь текла своим чередом. Заканчивалось лето, небо хранило глубокую августовскую синеву, в пряной траве заливались цикады. Все было по-прежнему, все повторялось из года в год.
Вот только Иноуэ-сан стала реже улыбаться.
Она пригласила меня в дом. Мы пили чай с фигурным печеньем, Иноуэ-сан рассказывала мне что-то, а темное небо за окном все еще озарялось время от времени цветными отблесками далеких огней. Мне было уютно. Мне всегда было уютно рядом с ней, даже там, в песках Уэко Мундо. Она умела заполнять светом все вокруг себя, в её присутствии даже дышалось легче.
Я не мог отвести от неё глаз: легкие волосы в тусклом свете ламп казались абрикосовыми, на щеках лежали длинные тени от пушистых ресниц. Время от времени она отбрасывала волосы назад, и я мог украдкой полюбоваться её шеей. Мне так не хотелось уходить от её уюта… Но время было позднее, я стал прощаться и, встав из-за стола, направился в прихожую.
Девушка шла за мной, бесшумно ступая по полу. У неё были изящные маленькие стопы, как у принцесс из старых сказок. Я улыбнулся своим мыслям, разглядывая белые, пушистые носочки. Стоял в прихожей, молчал и никак не мог заставить себя уйти.
Я чувствовал, как давит мне на плечи пустой дом с темными окнами, наедине с которым мне предстояло её оставить. Накатывала тоска, накатывала невыносимая нежность, было тяжело не подавать виду. Я молчал, Иноуэ-сан смотрела на меня. Мне стало неловко под её взглядом, внимательным, сочувствующим.
Улыбнувшись, я снова попрощался и уже открыл дверь, когда услышал её голос:
- Ишида-кун… Останься?
Я замер. Дыхание перехватило. Возможно, я неправильно понял её слова? С трудом скрывая волнение, я взглянул на девушку. Её рука осторожно легла мне на плечо.
- Останься… Урью...
Как тонко она научилась понимать чужое молчание.

Её дом казался мне огромным. Темнота переливалась под ногами всеми оттенками серого, от окон тянуло холодом.
В её комнате было теплее. Переступив порог, я невольно затаил дыхание. Иноуэ-сан - нет, Орихиме - не торопилась включать свет, и я замер на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку. Мебели было немного, на полках поблескивали стеклами рамки фотографий, на фоне окна вырисовывался тонкий силуэт цветущей орхидеи. Вдруг захотелось зажечь свет и разглядывать, разглядывать тут все, запоминать, впитывать в себя увиденное, будто маленькие, запретные тайны.
Орхидея пахла едва уловимо: терпко, сладко, дурманяще.
Орихиме нерешительно подошла к кровати и присела на самый краешек. Я чувствовал её смущение. Казалось, она жалела о своём внезапном приглашении, но не решалась попросить меня уйти. Нужно было собрать волю в кулак, поблагодарить хозяйку за гостеприимство и уходить, под любым предлогом. Уходить, чтобы ей не приходилось смущаться и цепенеть от давящей неловкости, но… я уже попался в липкие лапы своего эгоизма. В голове эхом повторялись её слова: «Останься...Урью...», от чего совесть блаженно затихла, а сердце начало колотиться.
Я подошел к ней и присел рядом. От запаха орхидеи кружилась голова. В полумраке кожа Орихиме казалась серебряной. Замерев, я слушал ее дыхание и вдруг понял, что она дрожит.
Стыд ударил меня с размаху, отрезвляя унизительной пощечиной. Она боится меня? Боится? Ведь я скорее умру, чем обижу её!
Схватив лежавший на краю кровати плед, я расправил его одним движением и осторожно накрыл дрожащие плечи девушки. Стараясь говорить как можно спокойней, произнес:
- Тебе нужно поспать, Орихиме. Ты устала и, кажется, совсем продрогла.
Она подняла на меня глаза.
- Ты поспи. А пока ты будешь засыпать, я расскажу тебе сказку, хочешь?
Её ресницы дрогнули в удивлении, а на губах появилась несмелая улыбка. Радость заполнила мою душу и я уже увереннее продолжал:
- Я знаю множество историй, тебе будет интересно, честное слово! Хочешь, расскажу о далеком Востоке, хитрых джиннах, усталых верблюдах и лихих разбойниках? О волшебном Снежном Кристалле, который прекраснее всего на свете, но холоден как лёд?
Я кутал её в плед, обнимал за плечи и говорил, говорил, боясь остановиться хотя бы на миг. А она улыбалась так светло… Мне. Напряжение уходило из её плеч, я чувствовал это, и новые слова находились сами собой.

..................

Она приучила себя не бояться одиночества. Ей даже казалось, что оставаться наедине с пустым домом стало не так тяжело, как раньше. А если перед сном вспомнить брата, посмотреть на его фотографию и пожелать ему спокойной ночи, засыпать становилось совсем просто.
Но в последнее время… В последнее время она ощущала Её повсюду. Пустоту. Ту самую невосполнимую пустоту, от которой не было спасения.
Пустота ли смотрела на девушку, или из пустоты кто-то смотрел холодным, внимательным взглядом – Иноуэ не знала, что для неё страшнее. Иногда ей казалось, что за окном все еще лежат пески. Бесконечные серые пески, аж до самого горизонта, сотканного из иллюзий и невыносимой безнадежности. А над ними – холодная, безразличная ко всему луна.
Урью всегда был для нее клочком спасительной тверди среди тех зыбучих песков. Вот и теперь его уверенный голос и непоколебимое спокойствие, казалось, выталкивали зловещую ночь из её окон. Девушке не хотелось отпускать его, он лучился теплом. А ей так хотелось тепла.
Он говорил что-то о шелках, чалмах и рахат-лукуме, он обнимал её за плечи. Иноуэ смотрела на него и улыбалась. Убирала темные волосы, падавшие ему на глаза, а потом вдруг, поддавшись внезапному желанию, сняла с него очки. Ишида замолчал, смутившись.
Как бывает со всеми близорукими людьми, без очков его лицо становилось по-детски открытым, черты смягчались. Орихиме разгладила складочку у него на лбу, провела пальцами по тонким темным бровям.
- Урью…
Сейчас его имя было для неё средоточием нежности, спокойствия, тепла. Она спасалась в нём от ночи, от холодного безразличия серебряной луны.
....................

Мне было неуютно без очков, казалось, что я выгляжу ужасно глупо. Спасала только темнота. Ладони Орихиме касались моего лица, и все неудобные мысли таяли, испарялись, а голова наполнялась теплым, ленивым шумом.
Я боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть её ласку.
Меня всегда тянуло к ней, тянуло до ломоты в суставах, но я умел сдерживать себя. Но теперь, когда её пальцы изучали моё лицо, касались век, перебирали волосы, я не мог и не хотел сдерживаться. Шум в голове превратился в пронзительный звон, когда я потянулся к её губам. Сердце колотилось: не оттолкни, не оттолкни...
Ладони девушки, все еще перебиравшие мои волосы, замерли. Потом осторожно спустились мне на плечи и замерли снова.
Её волосы пахли мёдом. Орихиме ответила на поцелуй – мягко, робко. Невесомое тепло наполнило моё тело и я, теряя все ориентиры, рассыпался в её руках золотым песком.
Светлая моя... Моя...
......................

До утра оставалась еще целая вечность.
За окнами дома в размытых предрассветных тенях их ждали двое: её Пустота и его Одиночество.

@темы: Ангст, Орихиме, Флафф, Гет, Ишида, PG, Романс, Фанфики

---

Драбблы

[[ Ice Bird ]]

Накопилось тут... за полгода.

Названия: нет
Автор: gaarik
Бета: мозг и совесть
Персонажи/Пейринги: Улькиорра/Орихиме, Момо|Айзен, Кайен/Рукия, Гриммджо|Ичиго, Урахара/Ичиго
Жанр: драбблы, ангст, deathfic
Рейтинг: PG
Фендом: Bleach
Дисклеймер: отказ от прав
Примечание: всё писалось на Однострочники

♦ Т21-42 Улькиорра/Орихиме. "Я ненавижу людей, которые надевают чужие маски и забывают их снять"
126 слов. ангст.

- Я ненавижу людей, которые надевают чужие маски и забывают их снять, - негромко роняет в гулкую пустоту Улькиорра. Пустота отзывается фальшивым эхом.
Вздрогнув, Иноуэ всё же решается на вопрос:
- Вы говорите про меня?
- А похоже?
Девушка отводит взгляд. Она и представить себе не может, кого Кватра имеет в виду. А если бы знала - не поверила бы.
- Так про кого же?
Улькиорра отворачивается, вставая с дивана, и лишь у самой двери бросает:
- Когда поймёшь, будет уже поздно, женщина.

Мерно светит в незыблемой черноте месяц; чуть мерцает в его свете песок.
Названный Бог чуждого ему Мира правит на созданной им вершине. Пока что.
Но дурак тот, кто забыл, что даже возвышение над всеми не убережёт от неизбежного падения. Даже Ками.
Особенно - Ками.

Не по заяве, но близко к ней. Клип сыграл роль катализатора.
♦ Хинамори/Айзен, скользящий намёк на Кира/Хинамори и Тоуширо/Хинамори
Драббл, ангст; 238 слов.

Она хотела бы забыть...
Его тёплые руки, мягкие, успокаивающие прикосновения, понимающую и оказавшуюся фальшивой улыбку.
Как впервые увидела его - когда он спас их, первокурсников, от Пустых, и как он стал для неё кумиром из всех - что она даже забыла про Киру...
Забыть...
Его притворство и всё то отчаяние, когда она поняла, что была лишь орудием, беспомощной куклой в его руках. Ненастоящую любовь и циничную усмешку, когда лезвие Кьёка Суйгецу прошило её насквозь, оставив умирать на холодном полу Улья. Свои ночные кошмары, в которых Тобиуме сжигала его дотла, а она плакала, сжимая капитанское хаори, и никак не могла остановиться.
Его мгновенное превращение - когда она, теряя сознание и всё ещё чувствуя в себе ледяной клинок, не могла поверить в то, на кого смотрели её глаза. Её сердце разрывалось на части от того, что она увидела его настоящего. Что все эти годы, эти сотни, тысячи ласковых слов, прикосновений и его заботы о ней были ложными, а она видела только то, что хотела видеть. Добрый, милый, бессердечный, возжелавший Абсолюта капитан Айзен...
Момо хотела бы забыть всё, но она не может. И не сможет. Никогда.
Она обречена видеть его каждую ночь, слышать его бархатный голос и кусать ладони до крови, а потом объяснять Тоуширо, что просто поцарапалась.
Пока в её душе хранится хоть капля веры в него, она будет прощать его снова и снова. И это и горько, больно и невыносимо.
Но так всегда происходит с теми, кто любит сильно...

♦ Т20-69 Кайен/Рукия. "Помни: через тебя живут - через тебя умирают"
552 слова; ангст.

Я стою на краю у непрочных перил,
Позабыв о жестокой ноябрьской стуже.
Темнота, что дремлет где-то внутри,
Говорит с темнотой снаружи.
© Fleur - Мои новые чёрные крылья

Поздний вечер кажется ещё более тёмным из-за низко ползущих по небу туч. Рукия думает, что ещё немного - и их рваные края будут задевать собой верхушки деревьев - настолько гнетущее впечатление они производят. Тонко поскрипывают раскачиваемые на ветру подвесные фонарики, гнётся к земле трава, крупной рябью волнуется вода в пруду, и даже карпы ушли на глубину. Быть грозе...
Рукия кутается в домашнюю юката, но даже несмотря на плотную ткань и относительно тёплую погоду всё равно мёрзнет. Наверное, это из-за ветра. Или...
Его перекошенное от боли лицо всё ещё стоит у неё перед глазами - что тогда, что сейчас.
Сегодня тридцать девять лет и сто одиннадцать дней с тех пор, как его не стало. И вроде время, как говорили, должно было приглушить её горе, но оно всё так же сильно. Как на следующий день после его смерти, и через день, два, пять, неделю, месяцы, годы... Время солгало. Оно не лечит, а лишь усугубляет. Ведь она больше никогда - никогда не увидит его, не услышит его голос, не откликнется на зов. Всё, что она может - это хранить в памяти его образ, год за годом - дабы и его лицо, его улыбка, его глаза - как и весь он - не канули в Вечность.
Всё, что она может - это шептать его имя и давиться слезами, стискивая пальцами задубевшую ткань косодэ лейтенанта Шибы Кайена. Она не позволила забрать его у себя - не хотела, чтобы смылась кровь. Ведь это единственное, что у неё осталось. Не считая памяти.
Полуистёртое от времени косодэ с всё таким же ужасным, пусть и давно выцветшим тёмным пятном крови посередине. Рукия всё ещё чувствует его кровь на своих руках - чуть тёплую, солёную, липкую. Как и холод.
"Кайен-доно".
Мёртвая кровь не способна согреть. Мёртвые не чувствуют боли, покоясь с миром в своих могилах. Тот, кто был больше, чем начальник, больше, чем друг - много больше, - никогда уже не улыбнётся, не потреплет её по макушке и не угостит чаем в горячей керамической чашке. Он теперь лежит в холодной сырой земле, не один, а с женой, но почему-то Рукии совсем не хочется о ней думать. Да и, по сути, никогда не хотелось. Для неё они навсегда остались вдвоём - как в тот памятный день, когда Соде-но-Шираюки пронзил его грудь насквозь, и все, кто окружал их тогда - другие офицеры ли, Укитаке-тайчо - просто перестали существовать.
"Кайен-доно".
Она помнит всё, что тогда было - его полные боли и понимания глаза, тонкую струйку крови в уголке рта, невозможность сделать хоть что-нибудь... для него.
Оцепенев и не в силах оторвать от него взгляда, она смотрела, как он умирал у неё на руках, проткнутый её же мечом. Помнит, как её, трясущуюся, оттаскивали от тела лейтенанта брат и Укитаке-тайчо. Помнит неожиданно больно вцепившиеся в плечи холодные руки Бьякуи и его короткое: "Ты ему уже ничем не поможешь". Помнит остекленевший, устремлённый в беззвездное чёрное небо взгляд потемневших серо-голубых глаз и непослушные чёрные волосы, а потом Бьякуя почти насильно развернул её и увёл за собой, не дав увидеть, как распластанное на земле тело перенесли на носилки и накрыли тканью.
Позже, уже находясь в поместье, он сказал ей всего одно:
- Помни, Рукия: через тебя живут - через тебя умирают.
Ей не оставалось ничего, кроме как смириться. И внешне она смирилась.
Но внутри неё так и осталась незаживающая рана, начавшая затягиваться только с появлением в её жизни Куросаки Ичиго.

♦ M1-01 Гриммджо|Ичиго, АУ, Гриммджо - фотограф. Воспоминания о самом первом фото
451 слово.
Cколько прошло лет? С тех пор, как он впервые взял в руки камеру - сначала из любопытства, и лишь много позже - с конкретной целью? Сколько осенне-весенних дождей, летнего зноя и зимнего холода кануло в прошлое, сменяясь из года в год и из года в год же оставаясь таким необыкновенно-обычным? Сколько раз ему с фотографий улыбалось солнце, лил слёзы дождь или полыхал закат? Множество, бесчисленное множество раз. Всё это было таким знакомым, и, в то же время - новым. Каждый следующий год стирал предыдущий, унося за собой в синюю снежную метель прошлые воспоминания - чтобы навеки запечатлеть их в фотографиях. А где-нибудь накануне Нового Года он, бывало, садился в уютное кожаное кресло, и, шурша страницами альбомов, читал заснятые им чужие судьбы. И ещё целые ленты их ждали его в подсобке. Там, в красном свете и в прямоугольных кюветах с проявителем и рождались всё новые и новые...
Сейчас ему тридцатник, но одну фотографию он не забудет никогда. Самую первую, когда он, ещё будучи неопытным семнадцатилетним подростком, заснял стоящего на крыше паренька. И вроде не было в ней ничего такого особенного, и она была далеко не самой удачной из всех, но глядя на неё Гриммджо чувствовал тепло. Оно грело его, это далёкое тепло жизни другого человека, как не грел даже самый толстый шерстяной плед или чашка свежесваренного кофе. И даже несмотря на давно утраченный оригинал плёнки, чёрно-белая фотография всё равно виделась цветной. Как будто тот рыжеволосый парень вдохнул в неё краски, даже спустя столько лет.
Джаггерджек прикрыл глаза, вспоминая их встречу. Ну как, "встречу". Вряд ли он видел его. Гриммджо как сейчас видел, как тот стоит на самом краю карниза, и стоит уверенно, не уступая напористому ветру. На высоте десятиэтажного здания у тебя нет права на ошибку. Чуть угловатая, сухая чёрная фигура на фоне безбрежно-синего неба, в расстёгнутой на груди спортивной куртке и чёрных джинсах. Вся его поза означала только одно - вызов. Бросая его неведомо кому и чему, не отступая и не сдаваясь, он покорил начинающего фотографа Гриммджо Джаггерджека только силой своей воли. И эта сила была именно тем, что Джаггерджек ценил в людях больше всего. Сила, позволяющая балансировать на грани, подчиняя себе...
Этот пацан так напоминал его самого... Ведь когда-то он тоже был молод и точно так же, не смотря вниз, прыгал по крышам. Чертовски бесшабашный, гибкий, быстрый.
Интересно, что с ним сейчас? Перед мысленным взором мелькнули распахнутая чёрно-серая куртка, встрёпанные рыжие волосы и нахмуренные брови, из-за чего у того был забавный, слегка насупленный вид.
- Пожалуй, - сказал себе Гриммджо, - я мог бы поискать его.
В конце концов, почему бы и нет? Улыбнувшись краем рта, мужчина отложил фото в сторону, чтобы не потерять в кипе остальных снимков.
А пока... надо привести в порядок ещё не одну папку.

♦ Т22-03 Урахара/Ичиго. Потеряв силы, Ичиго увлекся рисованием
Что вышло: Ичиго/Рукия, на заднем плане мелькает Урахара. Недо-ангст, 360 слов.
Она всё ещё приходит к нему во сне, как когда-то приходила наяву. Просто садится рядом у изголовья кровати, и смотрит - долго-долго, пока на её губах играет лёгкая полуулыбка, а на чёрных густых ресницах замерли крошечные капельки. Словно это и не слёзы вовсе, а так, изморозь. А он видит её, и, одновременно, нет. Ведь, стоит ему открыть глаза, как она тут же исчезает, растворяется в темноте. Но он всё равно чувствует её присутствие, и не находит себе места, мечется, зовёт... Но не получает ответа. А ещё он боится. Боится, что когда-нибудь он забудет её, несмотря на всё что между ними было. Что её образ постепенно сотрётся из его памяти, как выцветают со временем старые фотографии.
Наверное, его мысли слишком легко читаются на лице, потому что однажды, вернувшись из школы, он видит лежащий на столе альбом для рисования. Её альбом. Не замечая повлажневших ресниц, Ичиго раскрывает его, перелистывает первые несколько страниц, прежде чем понимает, почему рисунки кажутся ему настолько размытыми: он плачет. Переполняющие его чувства настолько сильны, что сперва вызывают боль. Но он знает, что со временем привыкнет к ней. Со временем.
Рука сама тянется к стоящему у края стола набору цветных карандашей.
Спустя неделю он почти не расстаётся с альбомом, постоянно что-то записывая, зарисовывая в нём. Его совершенно не волнует то, что он не умеет рисовать. Пусть. Вон, разве Рукию это останавливало? Рукия...
Бывший шинигами спохватывается только тогда, когда до плотной картонной обложки остаётся пара листов. Их он заполняет дольше всего, тщательно и скрупулёзно отмечая, заштриховывая и закрашивая контуры рисунков. Перелистывая, он заново открывает себе всё то, что они пережили - их первую встречу, его появление у Соукиоку... И их прощание. Когда же на пахнущей красками и графитом бумаге не остаётся свободного места, приходит Урахара. Он забирает у парня законченный альбом и отдаёт ему новый.
На обратной стороне плотной, расписанной журавлями обложки Ичиго видит своё имя, и чувствует, как его накрывает тёплой волной. Не забыла. Помнит. Ждёт.
Поглядывая на стоящего рядом торговца и перебирая пальцами тонкую рисовую бумагу, почему-то пахнущую ромашками, он отстранённо думает, что им обоим сейчас не так уж и надо говорить. Всё-таки есть в жизни моменты, когда лучше обойтись без слов. И этот - один из них.

♦ Т22-81 Хинамори | Айзен. "Я отрекаюсь." NH!
170 слов, ангст.
Белое, ставшее чёрным. Любовь, превратившаяся в ложь. Ложь умелую, жестокую, расчётливую. Режущую, отсекающую лишнее. Отсекающую от себя её. Это она - лишняя. Она не нужна ему. Никогда не была нужна - ни тогда, ни сейчас.
Хинамори стоит на склоне оврага, глядя вдаль - туда, где белеют стены и башни Сейрейтея. Где-то там, в одной из них и заточён он, Айзен Соуске, враг и предатель. Тот, кого она... любит? Нет. Тот, кого она любила.
Давно пора отпустить, но Ками, как много для этого нужно сил! А она слишком хрупка сейчас. Это ведь так трудно - отрывать часть своего сердца. Без надежды на возвращение. Вообще без надежды на что-либо.
Но нет. Она должна постараться, доказать - себе, Тоуширо, окружающим... В первую очередь себе. Она больше не будет слабой.
Ветер овевает лицо, слизывая слёзы. А вместе с ними - прошлое.
Посмотреть на солнце - прямо, как вызов. И представить вместо огненного лика его лицо, это ведь просто? Куда как проще, чем видеть его удерживаемым, замотанным в чёрные широкие ленты.
- Я отрекаюсь.

@темы: Урахара, Ичиго, Рукия, Ангст, АУ, Орихиме, Улькиорра, Джен, Гет, Кира, Драбблы, Каракура, Десфик, Бьякуя, PG, Гриммджо, Слэш, Фанфики, Сейрейтей

---

Драбблы

[Irina Balza]

Драбблы

Автор: Ирина Бальза

 

Рейтинг: G

Жанр: джен

Большой черный кот, щурясь, наблюдал, как человек в полосатой панамке, махая веером, придает ускорение работе вихрастого мальчугана и скромно потупившейся девочки, хихикает тонким голосом на какую-то реплику громилы в фартуке и очках и, громко стуча деревянными гэта, скрывается в темной глубине магазинчика.
Большой черный кот щурился и проклинал свою бегляцкую судьбу. Ну почему прощелыге Гину достаточно прикрыть морду веером - и все, похож! А он, Владыка, должен лежать тут, вылизывая я...гениталии?!
Большой черный кот тяжко вздохнул. А еще надо придумать, куда спрятать трупы.


Рейтинг: PG
Персонажи: Хирако, Урахара, Ядомару Лиза
Жанр: джен, легкий хьюмор=)

- Ужасающая безвкусица! Я что, на пляж собрался? – Урахара с брезгливостью смотрел на лежащий перед ним предмет. Белое панамкО с плебейскими зелеными полосками. Да еще и неровно расположенными. – Без головного убора я куда как сексуальнее! Эти разлетающиеся платиновые пряди, м-м-м… - торговец мечтательно закатил глаза.
- Да, а мне лучше – ходить с блином на голове? – Хирако обнажил зубы в недовольном оскале. Коричневая кепка под ненавидящим взглядом еще больше скукожилась. – И эти удушающие галстуки-селедки! Задрало.
Хлопнула дверь.
- Какого вы тут расселись, бездельники? Новая глава готова, наш выход! – глядя на запрыгивающую на страницу манги серьезную Лизу, затянутую в шаловливую сейлор-фуку, и с огромной лопатой наперевес, мужчины подумали, что к ним судьба еще была благосклонна.

@темы: Урахара, Вайзарды, Айзен, Джен, Драбблы, Юмор, Фанфики

---

Facebook Bleach

[S O N I C]

Персонажи Блича сидящие на Facebook (на английском):

---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---



---

Источник.

@темы: Коллажи, Стеб, Юмор

---

[.Aya.]

Название: ----
Авторы: .Aya.
Жанр: юмор, слэш
Пейринг:Ренджи/Ичиго, Орихиме, Рукия
Рейтинг: PG
От автора: написано по заявке на One String Bleach Fest - Т24-03 Ренджи/Ичиго, Орихиме, Рукия "увидеть живьем, это тебе не яойную мангу почитать!"


- Эм… Кучки-сан, а ты не думаешь, что это н-н-неправильно так поступать? Да и Ичиго вряд ли обрадуется, если узнает… Ого!
- Что там, что, что?! А ну пододвинься, мне ещё зарисовать это надо!
Рукия нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, еле сдерживаясь, чтоб не отодвинуть подругу пинком. Орихиме отпрянула от замочной скважины с лицом, по цвету способным соперничать с шевелюрой Ренджи. Девушка прижимала ладошки к горящим щекам, пытаясь их охладить, а в глазах застыло что-то похожее на восхищение. Кучики на это только понимающе усмехнулась и прильнула к двери, периодически отвлекаясь от действия, чтоб зарисовать кое-что в блокнот.
- Если будешь вести себя тихо и молчать, то он ничего не узнает… Ух ты! Не знала, что Ренджи может так согнуться! Вот, засранец, а мне всё втирал, что воину больше важна сила, а не гибкость!
Рукия злорадно усмехнулась, представив выражение лица своего друга, когда она приведёт этот аргумент в очередном их споре. А если начнёт отнекиваться, то у неё и доказательства имеются. А ещё свидетели. Девушка скосила глаза: свидетель сидел, привалившись к стенке и мечтательно уставившись куда-то в потолок. Впечатлений Орихиме явно хватит надолго. Удовлетворённо улыбнувшись, Рукия вернулась к прерванному занятию. Как оказалось, вовремя.
- Таак, судя по смене диспозиции и увеличению амплитуды движения, дело идёт к концу! – хихиканье. - Так что нам пора сваливать!
Быстро захлопнув блокнот, она схватила подругу за руку и дала дёру.
Перевели дыхание они только в своей комнате. Рукия победно потрясла компроматом.
- Я же тебе говорила, что увидеть живьём, это тебе не яойную мангу почитать! Жаль только кеккай поставили, так бы и звуками насладились…

@темы: Ренджи, Ичиго, Рукия, Орихиме, Юмор, Слэш, Фанфики

---

[оксюморон ходячий]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра