Никогда

[Тави_Тум]

Название: Никогда.
Автор:  >Hime<
Жанр: ангст, драма.
Рейтинг: G.
Персонажи: Гин/Рангику.
Размер: мини.
Посвящение: моей строгой и чудесной беточке  [Bloodyrose] в ее День Рождения с мааааленьким опозданием*0*
Содержание: "Пичаль, пичаль" (с) Блади
От автора: Блудя, солнце, ты обещаешь Гин/Ран столько, сколько я тебя знаю. Не дождавшись твоего исполнения, я решилась на собственный хоррор. И не придумала ничего лучше, как подарить его тебе на Днюху. С Днем Рождением, дорогая!
Статус: окончен.
Срок написания: 23 - 25/II - 2011 года.
Дисклеймер: Кубо Тайто, а я издеваюсь.
Фэндом: Bleach.

Пичаль...

Мальчик, ушедший в непроглядный снегопад, вырос и стал мужчиной, вечно исчезающим в ночи без предупреждения.

Девочка, верно ждущая его и сломавшая глаза о непроницаемую пелену снега и одиночества, превратилась в женщину – такую же верную и ждущую.

Мир перевернулся несколько раз, и уже никогда не будет прежним.

Неизменным останется лишь этот белый снег...


Рангику привыкла просыпаться среди ночи от холода. Плохо закрытые накануне седзи пропускали в ее комнату потоки морозного воздуха, обжигающего и бесцеремонного. Одинокие снежинки робко протискивались следом, медленно кружась и не торопясь таять.

Поежившись и укутавшись в пару одеял и теплый плед, она, как всегда, попытается снова уснуть. Но не получится. Слишком уж одиноко в этой комнате, где давным-давно потух камин, и лишь серые безжизненные угли служат напоминанием о горевшем когда-то огне.

Устав ворочаться в тщетных попытках согреться, Рангику встанет, подходя к окну и разглядывая безжизненную бурную метель за окном. Обхватит себя руками, дрожа и стараясь не думать о…

Прервав себя на запретной с некоторых пор мысли, сорвется с места, выбегая из опостылевшего, пропитанного тоской и одиночеством, дома.

“Не смогла… В очередной раз не смогла”, – настойчиво будет биться в ее сознании. И слезинки, неумолимые в своей решительности, скатятся по бледным щекам, прочерчивая на них ослепительные мокрые дорожки.

Вдыхая сквозь непослушные губы сухой воздух с колючими снежинками, Рангику, устав бежать куда-то, неожиданно остановится. Ноги, подкошенные выжигающим все силы бегом, предательски подогнутся в коленях, и женщина с тихим стоном упадет на них, сжимая непослушными дрожащими пальцами роскошное покрывало свежевыпавшего снега.

Налетит порыв ветра, сильного, свободного, вольного творит все, что вздумается. Небрежно растреплет он обвивающий точеную шею Мацумото розовый шарф. Задумает сбросить его на этот совершенный в своей чистоте белый снег и неожиданно передумает – насмешливо и презрительно хлестнет тонким шелком по лицу обреченно глядящую вдаль женщину. И, убегая, бросит ей в лицо перепутанные рыжие пряди собственных волос и добрую порцию ледяных кристалликов-снежинок.

На бескрайних заснеженных равнинах где-то за стенами Сейретея Рангику долго еще будет стоять на коленях, с надеждой глядя вдаль. Когда глаза устанут окончательно, когда вместо слез одиночества из них начнут сочиться слезы усталости, и резь, жестокая и нестерпимая, будет назойливо упрашивать хотя бы на миг опустить веки и дать себе небольшой отдых, она встанет.

Повернется – спиной к бескрайней, непроницаемой стене снегопада, своим глупым мечтам, былым надеждам на робкое счастье, - и попытается уйти. В самый последний момент, мельком глянув в белоснежную даль, вскрикнув и вытягивая вперед исхудавшие руки, снова побежит вперед. А через пару шагов, насмешливо кривя искусанные в кровь губы, горько смеясь сама над собой, пойдет обратно. Домой, в пустоту и холод привычного бесконечного одиночества.

Ей просто показалось. В очередной раз показалось, что там, за непроницаемой метелью, невозмутимо уверенный в себе и молчаливый, идет он. Снова вперед, снова один, снова не сказав ни слова…

И в очередной раз исстрадавшееся сердце будет тешить себя иллюзией – стоит протянуть руку, коснуться капитанского хаори, покрывшего широкие плечи, и тогда… Тогда… Сильные руки лягут на ее плечи - хрупкие, готовые рассыпаться, будто бы мороз не пощадил их, превратив в полупрозрачный лед. Теплое дыхание согреет озябшее лицо и пальцы Рангику, могучая спина укроет от всех бед, голубые глаза будут смотреть внимательно и заботливо.

Надо только добежать до него, прорваться сквозь заслоны безжалостной снежной бури, коснуться - хоть кончиком пальца - коснуться его!

В самый последний момент, когда начнет казаться, что привидевшаяся фигура реальна и осязаема, когда обоняние вдруг уловит его запах – чуточку горький, с терпкими нотками можжевельника, Рангику спотыкается о какой-то камешек. Насмешливо завывая, ветер снова бросит ей в лицо смерзшиеся, покрытые коркой снега, огненно-рыжие пряди волос.

Когда Мацумото наконец-то встанет, опираясь на дрожащие руки, вокруг нее снова будет лишь метель и бескрайние просторы окраин Сейретея, захлебнувшиеся в волнах сумасшедшего снегопада…

Вернувшись домой и безразлично глядя перед собой, она согреет воды и будет пить, обжигаясь, еще не переставший пузыриться кипяток. А перед этим, все так же горько смеясь над собой, выкинет последнюю бутылку саке. Оно все равно не поможет – одиночество и боль не изжить таким способом. А согреться можно и обычной горячей водой.

Серые предрассветные сумерки застанут ее, невидяще уставившуюся в окно, сидящей на полу. Тонкие пальцы будут держать давно остывшую кружку, а волосы, оттаявшие и не высохшие до конца, закроют заплаканное лицо.

Где-то там, за спиной, утонув в ледяном полумраке, будет пустовать ее постель. На белую, словно первый снег, наволочку подушки, раскрашенную алыми маками, никогда не опустится его голова.

“Ты не оставил мне ничего, что могло бы напомнить о тебе. Наверное, ты был прав. Если бы…
Если бы не допустил единственный за всю свою жизнь промах.
Мое сердце, Гин, всегда будет помнить о тебе… Чтобы ни случилось.
Только ты…
Ты никогда не узнаешь об этом”.

@темы: Ангст, Рангику, Драма, Гин, G, Фанфики

---

И опять по мувику

[Urahara-kun]

Что делают грешники в Аду?

@темы: Фанарт

---

Драббл

[Я Фосса]

Название: Вечер.
Автор:  bezjalosny_fossy
Бета: нет
Пейринг/персонажи: Мацумото Рангику
Жанр: повседневность, ангст
Рейтинг: G
Размещение: спросить

Настоящая дама не должна ползать. Настоящая дама всегда должна быть элегантной. Пожалуй, только это правило приводило автопилот Мацумото в состояние боевой готовности в тот момент, когда уставшие остатки соображения оставляли хозяйку. Одежду – в стирку, футон – на пол, себя в ванну. А всё остальное – к меносам. До завтра.
Она поплескалась, придирчиво рассмотрела своё тело под слоем воды с облачками пены. Откинулась назад, с улыбкой вспоминая детали вечеринки. Все же мужчины – замечательные существа. Они словно никогда не взрослеют. И при этом умудряются весь мир на плечах таскать. Завидно.
Женщины слишком быстро созревают. А потом начинают портиться…
Взять того же Иккаку. Ведь классный мужик. Действительно мастер. Действительно учитель. А порой – дитя-дитем. Бабу бы ему хорошую. Хотя… если подумать: они как-то под сакэ поговорили по душам и с удивлением выяснили, что лучшая женщина для него – это Юмичика…
Рангику усмехнулась. И тут проклятая волна тоски все-таки подобралась и накрыла её с головой. Горло перехватило. На глазах выступили жалкие предательские слёзы
«Ну что тебе надо? Ведь всё у тебя есть: и люди, и дела, и удовольствия. И мужики на тебя ведутся так, что только успевай следить, чтобы руками лишний раз не трогали. И умница ты, и красавица. Чего же тебе всё не хва-та-ет?!»
Она закрыла лицо руками, запустила ладони в рыжеватую гриву, сжала изо всех сил в кулаки и тихо завыла, силясь прогнать глупое наваждение.

@темы: Ангст, Рангику, Драбблы, Виньетка, G, Фанфики

---

Мы снова есть.

[ДайСё]

Название: культурный отдых
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Гин, Кира и все-все-все. Намек на пейринг Гин/Кира.
Рейтинг: PG? наверное
Размещение: только с разрешения
Предупреждение: По сути - это пересказ одного сна мелкой половины нас. Немного вольный), ООС, притянутый за уши сюжет, рояль в кустах (чтобы не допустить НЦы, Гин ее, кажется, планировал...)
Дискламер: Блич принадлежит Кубо Тайто, идея культурного отдыха - лейтенантам Готей-13, пламенная страсть к чистоте - Абараю Ренджи. Трава - и та на земле выросла.

отдохнуть с фукутайчо?

- Сколько всего горячих источников в первых районах, а? Ну сколько?
- Семнадцать, и ещё отрядные, Ренджи. В чём дело-то?
- Семнадцать! А мы пришли именно сюда, в эту идиотскую грязную… лужу! И где отыскали столько…
Ренджи бухтел. Громко и со знанием дела. Потому что был очень чистоплотным лейтенантом. Хотя вообще-то, бухтел безосновательно – знал ведь, куда идёт…
Нет большей радости для солдата армии Смерти… нет, вовсе не напиться до белых пушистых зверьков! А как следует вымыться, растворить в горячей пузырящейся воде многолетнюю усталость бессмертного… встать обновленным, свежим и готовым к подвигам – ровно до утра следующего (рабочего) дня.
Но в этот выходной лейтенанты Готей-13 дружно решили разнообразить отдых и… нет! не напиться до белых пушистых зверьков! А осенить своим присутствием грязелечебницу 3-го Западного Руконгай, сняв её на вечер целиком. Дороговато даже для офицеров, но ходили слухи, что оно того стоит. Да и начальство очень вовремя премию выплатило… И теперь почти половина лейтенантов Готей-13 и пара офицеров одиннадцатого смотрели на окружающий… ландшафт. Грязь была везде - хозяева заведения не соврали ни единой чертой самого завалящего иероглифа. Желтая грязь, белая грязь, фиолетовая грязь… в стороне маячили несколько купелей с минеральной водой. И каменные дорожки вели жаждущих отдохновения прямо… в грязь, короче, они вели.
- Весело будет… - задумчиво сказала Мацумото Рангику, раздеваясь. И сразу стало весело – хотя остальные и отвернулись максимально быстро, но… сами понимаете, скорость мысли больше скорости шинпо.
- Мальчики, смотрите, какая замечательная гайдзинская штучка, – сказала Рангику. – Купальник называется. Всё прикрыто, а купаться можно!
По мнению остальных, прикрыто было не все, но со второй частью высказывания никто спорить не стал.
Грязь оказалась тёплой и липкой, плавать в ней было технически сложно, равно как и тонуть, просто лежать – забавно до невозможности.
- Я похож на бегемота, - довольно сказал Иккаку.
- Похож, - согласился Юмичика. Он сидел на мостике едва касался грязи ногами. – А с головой окунёшься – будешь просто вылитый. - Перед пятым офицером одиннадцатого стояла сложная дилемма – грязевые ванны полезны для кожи, но сам процесс… а уж то, как он будет выглядеть! Брр!
Шинигами сидели примерно по пояс в грязи и… нет, не напивались до белых пушистых зверьков! Двух бутылей, которые принесла Рангику, на это не хватило бы в жизни. А просто отдыхали и веселились. Шухея совместными силами повалили и измазали желтой и фиолетовой грязью, Кира поскользнулся и упал в белую тонизирующую грязь, и вся спина у него была белая и очень энергичная. А потом, когда стало немного скучно…
- Я вот на грунте недавно был, - сказал Ренджи. – Люди такую новую игру придумали – «пейнтбол» называется. Все ходят с ружьями, прячутся где попало и пытаются застрелить друг друга шариками с краской. Весело… Как бы мне ещё одну увольнительную выпросить?..
- Так это и сейчас организовать можно, - неосмотрительно сказал Кира. – Краска есть, где попало – есть, а ружья, по-моему, вовсе необязательны.
- И правда… ружья – это лишнее, - Шухей подкинул на ладони комок фиолетовой лечебной грязи для суставов и связок. И кинул в Юмичику. Не попал.
- Чур, кидо не грязь! – азартно крикнул Ренджи и кинул в Юмичику желтой грязью для красоты и блеска кожи. И попал.
Владельцы «Лечения благословенной грязью в персиковых садах» трижды прокляли этот день… а потом ещё много раз, потому что все лейтенанты владеют шинпо, а некоторые – ещё и природной уворотливостью. И вся лечебница оказалась увозюкана целебной грязью в дозе, которая и мёртвого поднимет. Даже до крыши что-то долетело, а уж аккуратные однотонные раньше «озёрки» выглядели как шерсть трёхцветной кошки. Очень бродячей, и не умеющей вылизываться. Победителем оказался Кира – как самый чистый, то есть измазанный не с головой, а местами. Упыхавшись окончательно, вся компания дружно решила отмыться и залезла в минеральную воду (отметим для любопытных читателей: эта вода была для внутреннего употребления при гастритах и погрешностях в диете). Как оказалось, зря. Потому что половина грязи отмываться отказалась напрочь, а вторая радостно растворилась! Получившаяся жижа отпугнула бы даже бродягу из дальнего Руконгая. Мыться в этом всё ещё надутый Юмичика отказался решительно. И обнаружил душ. Холодный. Под ним все кое-как и отмылись. Залезли в другую, пока чистую воду. Отогрелись. И только хотели повторить…
- О, какая тёплая компа~ния! И так культурно проводят время! – Ичимару Гин стоял на узком мостике и казался божеством, недостижимым в своей чистоте… ну, так казалось Кире Изуру. А вот Ренджи, к примеру, захотел его срочно чем-нибудь измазать. А что он, такой чистый, сюда пришёл! И на Киру смотрит!
А пока Кира восхищался, а Ренджи предавался пустым мечтам, Гин обнаглел окончательно, а именно под прибалдевшие взгляды окружающих утащил Киру в специальный парный кабинет, за покосившуюся ширму в разноцветных пятнах.
- Ой, что-то будет… - томно сказала Рангику. И что-то, в общем, честно собиралась быть…
- Йо! К третьему отряду – это куда? – грохотом надвигающейся лавины раздалось над головами сидящих.
И Юмичика, всё ещё обиженный на всех за пейнтбол, мстительно сказал:
- А вон туда, Зараки-тайчо! – и показал на ширму.
Апокалипсис грохнул. Владельцы «Лечения благословенной грязью в персиковых садах» коллективно совершили сэппуку. И трубный глас прозвучал над миром:
- Кен-тя-ан, смотри! Грязючка!! Грязючка!!! ГРЯЗЮЧКА!!!!!!

@темы: Хисаги, Иккаку, Ренджи, Рангику, Зараки, Кира, Юмор, Юмичика, Гин, PG, Фанфики, Сейрейтей

---

The Great Bleach Comic

[S O N I C]

Качество повествования может сильно разниться, т.к. разные люди творили всё это по ходу одной форумной темы на NF.

На английском:








10 minutes later, in kuchiki's room...











MEANWHILE, somewhere else:











Shortly afterwards, at Ichigo's place:









Meanwhile in a top secret nigerian tampon mafia meeting













Это далеко не все, и продолжение всего этого начинается отсюда. Captain Justice там неплохой вышел )

@темы: Коллажи, Стеб

---

Очередной не эпос...

[Count Piter]

Четыре бессонных ночи вылились вот в это.

Автор: Isijima.
Бета: если кто позарится - милости прошу.
Название: Бархатцы.
Дисклеймер: претендую только на отзывы, всё остальное - Кубо.
Варнинг: ООСище Ичиго. недоAU, обоснуй отсутствует + после последних серий, Гин мне почему-то представляется именно таким, вот хоть убейте!
Рейтинг: PG
Пейринг: Гин/Рукия, односторонний Ичиго/Рукия
Жанр: романтика...вроде как.
Благодарности: Szael за ожидание))).

lectum

Наступит час – без всяких трубных гласов свыше,
Поскольку схема до банальности проста:
Придёт Судьба и постучит ( Бетховен слышал)
Четыре раза, как всегда: «та-та-та-ТА».
Татьяна Кормилицина

Глава первая.


- Вот значит как? - переспросил Урахара, надвигая шляпу на глаза. – Три поисковых отряда, а сколько вернулось?
- Нисколько! – почему-то разозлилась Рукия, – Три ушли и три пропали. Больше руководство в эту зону никого не посылало, только… - девушка устало прикрыла глаза и, расстегнув молнию, начала рыться в рюкзачке.
- А? – заинтересовался мужчина и, перегнувшись через столик, попытался заглянуть Рукии через плечо.
- Капитан Сой Фон… - стала объяснять шинигами, усердно шурша содержимым рюкзака, - послала одну из своих разведывательных групп к месту исчезновения. Та оградила предполагаемую территорию, на которой всё произошло, и взяла две пробы духовных частиц. Одну забрал капитан Маюри, а другую Совет капитанов отдал моему отряду, как уполномоченному в дальнейшем выяснении обстоятельств.
После длительных поисков на свет была извлечена маленькая коробочка с прозрачной капсулой внутри.
- Вы можете…
- С бооольшим удовольствием! – радостно пропел Киске и, наклонившись, забрал у немного опешившей от такого быстрого согласия Рукии, искомый предмет.
- Я думаю, завтра всё будет готово, Кучики-сан. - Урахара с неподдельным интересом разглядывал коробочку. – Полтора года прошло после «Битвы за Каракуру», я уже даже начал немного скучать по разного рода инцидентам. – пояснил он; - Вы на долго в Генсей?
Рукия удивлённо подняла бровь. – Всё зависит от того, сколько продлятся ваши исследования. – шинигами поднялась и, поклонившись, направилась к выходу.
- А… - повернулась она, не доходя до сёдзи. – Я бы хотела заказать у вас «Чаппи».
- Ах, прошу прощения, - глаза мужчины насмешливо сверкнули из-под шляпы. – Кажется, всё уже разобрали. – неправдоподобно опечалился он. – Мне очень жаль, Кучики-сан.
Рукия тяжело вздохнула и, не сказав больше ни слова, вышла из магазина, оставляя улыбающегося торговца наедине со своей новой игрушкой.


«Действительно полтора года». – думала Рукия, прогуливаясь по Каракуре, и пытаясь уловить, что же всё-таки изменилось. Не то, чтобы она за это время не появлялась в городе – появлялась, и очень даже часто, просто времени на прогулки у неё особенно не было. После падения Лас Ночес, победители отдыхали и праздновали недолго: нужно было отстраивать Сейрейтей, почти с нуля собирать отряды, разрабатывать новые системы защиты. И хотя нападение Айзена сотрясло всё Общество Душ, Готей выстоял и потихоньку оправился от потрясений, как вековой дуб после урагана. Но затишье не могло быть вечным, и месяц назад около восьмидесятого района восточного Руконгая пропала первая группа шинигами. За ней отправили вторую, и та тоже бесследно исчезла. После третьего исчезновения Совет капитанов забил тревогу и ввёл военное положение. Наученный горьким опытом высший состав руководства оградил опасную зону мощным барьером кидо и передал расследование по этому делу тринадцатому отряду. Улик было мало и их количество вряд ли могло привести к разгадке, но попытаться стоило и, поэтому, Рукия, закатав рукава, отправилась в Генсей к Урахаре.
Девушка, погружённая в свои мысли, остановилась у дверей «клиники Куросаки». Ичиго вот уже две недели пропадал в Сейрейтее, страдал фигнёй и занимался только тем, что бегал от капитана одиннадцатого отряда, тренировался с Ренджи и вечно доставал своими глупостями господина старшего брата. Остальные ребята были в Каракуре, потому что, независимо от того, что инцидент с эспадой и Лас Ночес был улажен, и в трёх мирах наступило относительное затишье, пустые всё равно сыпались на Каракуру как из рога изобилия. Шинигами стало как-то тоскливо.
Рукия вздохнула и, повернувшись на девяносто градусов, зашагала в сторону дома Иноуэ. Там, по крайней мере, будет не так скучно, да и Орихиме обрадуется очередному дегустатору своих кулинарных «шедевров».


Спустя некоторое время, Рукия с ногами забралась в уютное кресло с кучей подушечек, любезно предоставленное ей хозяйкой дома, и начала свой короткий и не очень-то приятный рассказ.
- Куросаки-кун смог бы с этим справиться! – запальчиво выдохнула Иноуэ, едва дослушав.
- Ичиго ничего не знает. – шинигами положила подбородок на одну из подушек и вздохнула. – Это личные проблемы Готея. Мы не имеем права всё время полагаться на него. Ичиго и так пришлось пройти через многое из-за нас. И ещё… - Рукия запнулась – Это моя первая миссия в новом звании, и я хочу выполнить её сама, понимаешь?
- Угу. – Орихиме ласково-просяще посмотрела на подругу. – Пожалуйста, будьте осторожны, Кучики-сан. Если вам что-нибудь понадобится…
Сердце Рукии заполнилось благодарной нежностью, и шинигами улыбнулась. – Спасибо, Иноуэ, я учту.
Молчание затянулось, и Кучики поспешила ретироваться.
- Я, наверное, пойду. Завтра нужно будет снова наведаться к Урахаре. – Рукия обречённо вздохнув, выползла из мягкого кокона подушек.
- Хорошо. – Орихиме поднялась, чтобы выпустить гостью. – А… - девушка зарделась и умоляюще взглянула на шинигами, – Можно я пойду с вами? - быстро выпалила она.
- Конечно. – понимающе улыбнулась Рукия. – Я завтра зайду.
- Спасибо! – обрадовалась Иноуэ, открывавшая дверь. – Очень буду ждать!
Кучики вздохнула. Уж она как никто иной знала, как неприятно оставаться дома, когда все товарищи заняты делом.


Утро выдалось унылым и пасмурным. В такой ранний час на улицах Каракуры почти невозможно было кого-то встретить. Медленно плетущаяся позади Рукии Иноуэ непрерывно зевала, заставляя шинигами всё больше злиться на себя.
Кучики не смыкала глаз всю ночь. Ворочаясь с боку на бок, она мысленно призывала время идти чуть-чуть быстрее и, не дождавшись звонка будильника, выскочила из дома Ичиго полседьмого утра. Мысль о том, что можно было побродить часик по окрестным улицам, а не варварски трезвонить в дверь бедной Орихиме, когда та досматривала десятый сон, посетила Кучики только тогда, когда заспанная Иноуэ с отпечатком подушки на лице, появилась на пороге. И теперь, после лёгкого завтрака, они шли к дому Урахары, которого врасплох можно было застать только в такое время.


Киске был немного озадачен, но не показал вида, сохраняя на лице дежурную вежливо-загадочную улыбку. Удивительно реактивная Кучики, и на столько же удивительно сонная Иноуэ, постучали в его дверь именно в тот момент, когда бывший капитан двенадцатого отряда закончил последнюю проверку образца.
Усадив гостий за стол, он направился в лабораторию, чтобы забрать копию результатов исследования. Оригинал мужчина по привычке оставил у себя для дальнейшего изучения.
- Ну что ж, Кучики-сан, - начал торговец, едва переступив порог комнаты. – Не могу вас ничем обрадовать.
Рукия, до этого взглядом сверлившая чашку, тут же непонимающе взглянула на мужчину.
- Из такого количества материала даже я могу выжать не так много.
-Что именно вам удалось узнать? – Рукия пыталась быть вежливой, хотя внутри всё похолодело от разочарования.
- Духовные частицы, присутствующие в капсуле, которую вы мне принесли, - начал объяснять Киске, присаживаясь за столик и доставая веер. – очень разрозненные по своему составу. Некоторые из них принадлежат к разряду тех, из которых состоит Общество Душ, другие принадлежат пустым…
Иноуэ встрепенулась, а взгляд Кучики был способен прожечь на торговце дыру.
- Но! – удивительно довольный своей речью мужчина заслонил лицо веером, будто бы прячась от пристального взгляда шинигами. – Увы, я не смог их классифицировать. Пустые такого характера на занесены ни в базу данных Готея, ни в мою личную, так что…
Урахара почти правдоподобно огорчился, наблюдая, как медленно затухает огонь в синих глазах. – Ни чем не могу вам помочь.
Рукия опустила голову. То, что это были пустые, она не сомневалась. Прося помощи у Урахары, девушка думала, что тот поможет ей разгадать, какого рода их атаки и как именно с ними бороться, чтобы избежать лишних потерь и напрасно пролитой крови. Но он не сможет помочь. Кучики чуть не взвыла от досады. Что ей теперь делать? Неужели придётся самой бежать к злополучному месту исчезновения отрядов и нарываться на неизвестных природе пустых, чтобы хоть что-то узнать?
- Кучики-сан… - Орихиме несмело дотронулась до плеча Рукии.
-Всё хорошо, Иноуэ, я придумаю что-нибудь ещё.
- Конечно, придумаете! - обрадовался торговец. – Если я ничего не знаю об этих пустых – это ещё ничего не значит.
- То есть? – насторожилась Рукия.
-То есть, возможно, существует тот, кто о них знает. – загадочно произнёс Урахара, лениво помахивая веером.
- А можно поподробнее? – сухо спросила Рукия, чувствуя, что мужчина весел и готов издеваться над ней часами, выдавая информацию по крупицам.
- Ну что же, если вы действительно хотите?
Шинигами нетерпеливо кивнула и Киске, поднявшись, вышел из комнаты.
В сердце девушки вновь загорелся огонёк надежды.
Урахара не заставил себя долго ждать, и уже через пять минут протягивал Рукии сложенный вчетверо листок.
- Что это? – шинигами скептически оглядела предложенную ей бумажку.
- Адрес одного из бывших капитанов Готея. Во времена его службы происходило множество различных…инцидентов, так что, думаю, его знания в области пустых вам очень помогут.
- Спасибо. – Рукия глупо уставилась на листок, думая о том, как часто она, в последнее время, слышала словосочетание «бывший капитан».
Кучики поднялась из-за стола, чувствуя себя полной дурой оттого, что она сейчас совершенно ничего не понимает.
- Я пойду с вами! - подорвалась Иноуэ, быстро поднимаясь с колен.
- Ну, не стоит. – осадил её Урахара, повелительно указывая девушке на её место. – Мы с вами ещё поболтаем, и не будем мешать Кучики-сан. – пропел он елейным голосом, который совершенно не вязался со сталью его взгляда. – Присаживайтесь, пожалуйста.
Рукия благодарно улыбнулась Киске.
Наскоро попрощавшись с расстроенной Орихиме, девушка нерешительно остановилась у выхода и повернулась к Урахаре.
- Послушайте… - в её огромных глазах плескалась надежда. – А «Чаппи» так и не появился?
- К моему глубочайшему сожалению. – торговец развёл руками, и тут же надвинул шляпу на глаза.
Кучики вздохнула и вышла наружу. Всё, чего ей сейчас хотелось – это убраться отсюда как можно дальше.


- Ого! – удивилась девушка, вглядываясь в написанное на бумаге.
Ровный почерк Урахары гласил, что бывший капитан обитал в городе Осло на улице Мёллервайен 21. Кучики подавила страстное желание присвистнуть и закрыла рот.
«Если это очередной розыгрыш Урахары, то я обязательно убью этого двинутого торговца!» - недобро подумала Рукия и открыла Сенкаймон.

- Я убью его в любом случае! – прорычала себе под нос шинигами, пять минут спустя, немного изменяя предыдущее обещание.
Столица Норвегии встретила её, как подобает столице Норвегии. Форма Кучики вымокла моментально и прилипла к телу противной холодной обёрткой.
Рукия обняла себя за плечи, пытаясь стать более компактной, чтобы хоть немного сохранить тепло. – Проклятый Урахара!
Дождь лил настолько обильно, что из-за его серой завесы ничего нельзя было разглядеть. Шинигами бегала туда-сюда, потому что, как оказалось, на домах не было ни единой таблички с указателем собственного номера. Приходилось считать.
Рукия настырно ходила по мокрой дороге, отгоняя соблазнительные мысли типа: «вернуться в Каракуру и убить Урахару», или «вернуться в Сейрейтей и попросить Ичиго убить Урахару», в самый дальний уголок сознания.
- Ага! – девушка остановилась у дверей предполагаемой цели и напрягла зрение. – Улица вроде та, да и по счёту дом двадцать первый.
Шинигами хладнокровно сделала шаг вперёд и, найдя на ощупь звонок, нажала три раза. Подождав минуту, Рукия удивлённо вскинула бровь и позвонила ещё раз. За дверью послышались шаги, и Кучики внутренне подтянулась, готовясь к встрече с неизвестным бывшим капитаном Готея. Ключ с характерным щелчком повернулся в замочной скважине, и девушка застыла от шока, потому что появление человека, открывшего дверь, стало одним из самых неожиданных и неприятных сюрпризов в её жизни.
- О! – удивился Ичимару Гин, поправляя наспех одетую рубашку. – Рукия-чан, какими судьбами?



Глава вторая.

Гин сидел на диване и лениво листал Гелидора. В тот момент, когда прекрасная эфиопка решила немного изменить причёску и начала усердно выдирать клоки волос из шевелюры, в дверь настойчиво позвонили. Ичимару нехотя отложил книгу и посмотрел в окно. За серой завесой дождя невозможно было различить фасады соседних домов. Сумасшедший за дверью позвонил ещё два раза и Ичимару с кошачьим проворством соскочил с дивана.
- Интересненько… - весело промурлыкал мужчина, хватая со стула рубашку и на ходу просовывая руки в рукава и чуть ли не бегом направляясь к двери. – Кого мне тут ками прислали?
Раздался четвёртый звонок и Гин клятвенно пообещал себе обязательно сказать какую-нибудь гадость назойливому гостю, дабы отомстить за варварское обращение с его слухом и нервами.
Дверь открылась, и на мужчину тут же упала пара капель, занесённая в дом холодным ветром. На пороге стояло нечто маленькое, размытое, только издали напоминающее человеческую фигуру и Ичимару пришлось приоткрыть глаза, чтобы полностью сфокусировать свой взгляд на пришельце. Сделав это, он очень удивился.
- О! – только и смог поначалу произнести Гин. – Рукия-чан, какими судьбами?
Лицо Кучики тут же вытянулось, она приоткрыла рот и потешно заморгала длинными слипшимися от дождя ресницами.
- Ич-чимару? – недоверчиво выдавила девушка, уставившись Гину в лицо и сделала маленький шаг назад.
- Ичимару, Ичимару. – подтвердил лис, пытаясь не рассмеяться в голос – уж очень потешно выглядела сейчас маленькая принцесса Кучики, - А ты, я вижу, хотела найти здесь кого-то другого. – Гин заметил то, как малышка пытается дать задний ход и, подавшись вперёд, схватил несостоявшуюся беглянку за локоть. – Но здесь живу я, - продолжил он, потянув её в дом, и быстрым движением закрыл дверь. – Поэтому именно мной тебе и придётся довольствоваться, Ру-ки-я-ча-ан. – пропел мужчина, поворачивая ключ и пряча его в карман.
Кучики застыла перед Ичимару, как маленький мокрый мышонок перед удавом, глядя лису в лицо холодным, колючим взглядом. С чёрной прядки скатилась капля, и Гин поймал её пальцем, заставляя шинигами нервно вздрогнуть и отскочить в угол.
- Не прыгай, - предупредил мужчина наставительным тоном. – Иначе поскользнешься и упадёшь. И вообще, - Ичимару отошёл на безопасное расстояние и посмотрел под ноги. – Стой на месте, Рукия - чан, а то попортишь мой замечательный паркет.
Гин развернулся и вышел из коридора, оставляя маленькую шинигами отходить от полученного шока. Он был очень доволен – ками прислали действительно того, кого нужно.
«Кошмар, кошмар, кошмар, кошма-а-ар…» - билось в голове Кучики, отравляя разум, затуманивая сознание. «Он же умер, похоронен, оплакан и предан забвению. Как такое, ка-ак?!». Недопредатель, недоубийца, разорванный Айзеном почти что на куски. Жив-здоров и, как всегда, весел. «Ками-сама! Урахара, точно же прибью тебя, когда вернусь!».
Рукия настолько погрузилась в себя, что не услышала лёгких шагов.
- Попалась! – раздалось у неё над ухом, и девушка оказалась в цепких руках Ичимару Гина, накрывшего её большим махровым полотенцем.
- Ичимару! – взвизгнула шинигами, подскакивая от неожиданности.
-Ну что ты такая нервная, в самом деле, Рукия-ча-ан?– Гин обхватил Кучики ещё больше, прижимаясь к ней вплотную.
- А…а! Отпусти меня! – её сердце готово было выскочить из груди.
- Не вертись. – мужчина стиснул её сильнее. – Я пытаюсь делать доброе дело. Перестань вырываться!
В протест сказанному, Рукия рванула со всей силы, но лис оказался сильнее, и хватка не ослабла.
- Злая какая, - констатировал факт бывший капитан. – Я просто тебя грею и, заодно, сушу. Так что, Рукия-чан, перестань, а то выставлю под дождик.
Истратив все силы, и до конца осознав, что ловушка захлопнулась, шинигами печально вздохнула и опустила голову – пусть делает, что хочет. Ей уже почти всё равно.
Ичимару почувствовал перемену в настроении своей гостьи и с полуулыбкой тихо спросил:
- Ты настолько удивлена меня видеть, или благородным принцессам запрещается такое близкое соседство с…телом мужчины? – улыбка лиса стала шире, – ну конечно до свадьбы, хотя кто вас аристократов разберёт…- его хватка немного ослабла.
- Именно! – рыкнула шинигами, пытаясь хоть немного отодвинуться и побороть смущение.
- Что именно из того, что я сказал? – тихий шёпот согревал щёку.
- И то, и другое! – Рукия тряхнула головой, ударив мужчину мокрыми прядями по лицу. – Отвали!
- А, ну ладно. Хозяин – барин. – Гин разжал руки. – Пойдём на кухню, - сказал он, разгибаясь и отходя на шаг. – Я тебе тут столько вопросов придумал, пока ходил.

-Ты что будешь? – Ичимару гостеприимно показал девушке на диван, а сам подошёл к подвесному шкафчику и, открыв дверцу, начал изучать содержимое.
- Чёрный чай, зелёный, а, может, красного хочешь, только у меня его, к сожалению, нет. – как всегда сострил он.
Кучики смерила мужчину недоверчивым взглядом и присела на краешек дивана, вцепившись в края полотенца, чтобы оно не сползло с плеч.
- Ладно, - пришёл к выводу Гин, так и не услышав ответа. – Будешь кофе.
Рукия не протестовала, устало глядя на его спину и собираясь с мыслями, как начать разговор.
- Я… - подала она голос, решив, что всё-таки надо делать дело, а не сходить с ума.
- Подожди, Рукия-ча-ан, сейчас всё будет готово.
Гин, звякнув посудой, переместился к столу и подвинул гостье чашку. – Вот теперь, пожалуй, начнём. – мужчина принял выжидающую позу и приготовился слушать.
Кучики растерялась. Просить помощи у Ичимару Гина. Такого мерзкого, противного Гина, бывшего врага номер один – это как-то…хотя вариантов, если подумать, больше не было. Оставалось только покрепче сжать чашку и, глядя на белый пар, струящийся над напитком, выложить всё как есть. Авось бывший капитан Ичимару сжалится, поможет. Ведь не зря же Урахара её сюда послал.

Ичимару давно перестал удивляться происходящему вокруг, но мокрая с головы до ног принцесса клана Кучики, стоящая у дверей его дома – это воистину поразительное явление. Малышка Рукия, которая боялась его как огня и не подходившая к нему на пушечный выстрел…
Мужчина прервал свои размышления, чтобы насладиться трагической историей, которую маленькая шинигами печально излагала почти что шёпотом.

-Всё поня-ятно. – протянул лис, когда Рукия закончила вводить его в курс своих плачевных дел. – Капитаны – козлы. Нагружают бедных рядовых офицеров своими делами, а сами отдыхают. Ах, бедная Рукия-чан!
- Вообще-то, - сконфузилась маленькая шинигами. – Я уже лейтенант.
- О! – удивлённо приподнял брови Гин и тут же лучезарно улыбнулся.- О-ме-де-то! Отметим?
- Не стоит. – Кучики сконфузилась ещё больше.
- Ну, как хочешь. – пожал плечами Ичимару, оценивающе оглядывая девушку прищуренными глазами. – Значит помочь тебе…Кучики…- уголки его губ поползли вверх. – фукутайчо?
- Желательно. – Рукия чувствовала, что Ичимару смеётся над ней, но вместо того, чтобы злиться, она почему-то смущалась.
- Хорошо, тогда слушай. – Гин откинулся на спинку дивана. – Раз, как ты сказала, там барьер, то можно сделать вывод, что рейацу внутри не чувствуется теми, кто находится снаружи. Это нам на руку, потому что внутри мы сможем делать всё, что заблагорассудится. Поэтому завтра, - Ичимару взглянул на усердно пытающуюся понять к чему он ведёт Рукию, и продолжил, - Ты отправляешься в Сейрейтей и ждёшь от меня сигнала, после которого идёшь к барьеру, где мы с тобой встречаемся и дружно отправляемся в логово врага.
- Вдвоём? – начала понимать замысел мужчины Рукия. – Без предварительного расследования?
- Там разберёмся. – лениво отмахнулся Гин.
- Без отряда?
- Зачем он нам.
- Я не согласна. Это самоубийство. – Кучики прикрыла глаза, собираясь с мыслями. – Без данных и отряда я не согласна. – повторила она впиваясь настойчивым взглядом в лицо блондина. – Нужно идти подготовленными, чтобы не было никаких неожиданностей.
- Ну-у, так не пойдёт, Рукия-ча-ан! – протянул Гин, состроив недовольную гримасу. – Если ты не делаешь по-моему, то я умываю руки.
- То, что ты предлагаешь… - взвилась девушка, подскакивая с дивана и нависая над мужчиной.
- Очень весело и интересно, - с готовностью подхватил Гин. – И намного безопаснее варианта – доблестная Кучики с отрядом рядовых идут погулять к пустым. – Закончил Ичимару с довольным видом.
- Ну это уже не в какие ворота! - разозлилась шинигами. – К твоему сведению, тринадцатый отряд…
- Слабенький и практически бесполезный. – Гин наслаждался беседой, хитро щурясь из-под чёлки и грея руки об чашку.
Девушка совершенно забыла о том, что шинигами, на против входил в её личную коллекцию самых ужасных существ на планете, и яростно сверкая глазами, с каждой секундой всё больше нависала над Гином.
- Ну, ты…
- Ну, я всего лишь скромный бывший капитан, владеющий банкаем и прочими полагающимися капитанам прибамбасами. Да, Рукия-ча-ан?
- Какая разница? – парировала Кучики. – Капитан Укитаке всё равно не отпустит меня выполнять задание в одиночку.
-Это слабо звучит из уст шинигами, которая каждые выходные спасает мир на пару с Курасаки-куном, и вообще делает всё, что взбредёт ей в голову, невзирая на приказы начальства.
Рукия сникла. Если подумать, Ичимару был прав во всём: не брать солдат – значит не подвергать их опасности, да и общество бывшего капитана во много раз надёжнее общества простых рядовых.
- Хорошо, Ичимару, убедил. – наконец-таки сдалась она. – Пусть будет по-твоему, только, как я узнаю, что ты в Обществе Душ?
- Узнаешь, Рукия-чан, не беспокойся.
На секунду девушка увидела необычайно яркие и холодные голубые глаза, блеснувшие из-за пепельной чёлки. Рукия подавилась воздухом, потому что на одно короткое мгновение внешний вид её собеседника кардинально изменился. Но секунда прошла, и Ичимару Гин вновь стал прежним лисом с ехидной улыбкой.
- Ну, - потянулся мужчина. – Дело обговорено, кофе выпит, думаю нам пора попрощаться.
«Выгоняет». – устало подумала Рукия и улыбнулась.
- Ну, что ж, тогда я пойду. – Кучики поднялась с дивана, и аккуратно сложив полотенце, направилась к выходу.
- Сейчас я тебя выпущу. – довольно пропел Гин, поднимаясь следом.
- Большое спасибо за всё. – шинигами решила быть вежливой и поклонилась.
-Ой, да ладно тебе, Рукия-ча-ан! Для тебя всё, что угодно. – шутливо отмахнулся мужчина. – До завтра.
- До завтра. – ещё раз поклонилась девушка и выбежала на улицу.

Гин запер за гостьей дверь и, вернувшись на кухню, подхватил оставленное Кучики полотенце с дивана. Мужчина сел на табуретку и уткнулся лицом во влажную ткань, чувствуя еле различимый запах жасмина, оставленный маленькой, но смелой шинигами.
-Для тебя всё, что угодно, принцесса. – прошептал Ичимару и закрыл глаза.


Глава третья.

-И-ичиго! – возмущённое шипение Рукии пронеслось по кабинету лейтенанта и затихло, заглушённое ударом папки с документами по нахально улыбающемуся лицу рыжего парня.
- Больно же! – Куросаки потёр пострадавший нос.
- Я старалась. – Рукия серьёзно взглянула на и. о. шинигами. – Следующий раз не будешь подкрадываться сзади и дышать в ухо.
- Да ни фига я не дышал, просто решил посмотреть, что ты там так увлечённо изучаешь. – Куросаки выпрямился и отойдя от спинки стула Рукии, материализовался около её стола.
Кучики встрепенулась. Ещё не хватало, чтобы Ичиго увидел результаты исследования двенадцатого отряда и заинтересовался ими.
- Смета продовольственная.- не моргнув соврала девушка.
-А… понятно. – Куросаки сразу же потерял интерес. – Слушай, ты ведь вчера в Каракуре была?
-Да, и позавчера тоже. – Кучики удручённо вздохнула. – Ты же здесь, вот меня и послали исполнять твои обязанности.
- Ну-ну… - Ичиго почему-то не верилось в правдивость слов подруги.
- Не нукай мне, а то получишь!
В дверь постучали. Спустя секунду в кабинет просунулась голова Киёне.
- Рукия. – девушка покраснела. – Тебе тут просили кое-что передать. – взгляд её упёрся в Ичиго, и она покраснела ещё больше.
- Ну передавай. – Кучики непонимающе взирала на бедную Котецу, взгляд которой метался от Куросаки к ней.
- Хо-хорошо!
Девушка открыла дверь, почти бегом пересекла кабинет и остановившись у стола протянула своему лейтенанту…
-Что это? – брови Куросаки угрожающе сдвинулись к переносице.
- Цветы. – беспомощно прошептала Рукия, глядя на яркие оранжево-жёлтые лепестки.
- Я вижу. – с нажимом проговорил Ичиго, переводя тяжёлый взгляд от пышного букетика бархатцев на маленькую шинигами.
«Вот сволочь!». Рукия сглотнула, вспоминая улыбающуюся физиономию Ичимару.
Четвёртый офицер сунула остолбеневшей Кучики цветы и поспешно ретировалась, плотно прикрывая за собой дверь.
-Мне пора.
Рукия начала бочком отходить к выходу, силясь не превратиться в пепел под тяжёлым взглядом временного шинигами.
- Куда?
-Куда-нибудь подальше отсюда! – Кучики вылетела из кабинета и прямо с порога сорвалась в шунпо.
Ичиго рыкнул и, выйдя за ней следом, пошёл искать бедную Киёне, чтобы узнать кто дарит всякую пакость девушке, на которую он сам имеет некоторые виды.

-ИЧИМАРУ!
Громовой рык, разнёсшийся над Руконгаем, оповестил Гина о том, что его ненаглядная напарница уже прибыла на место встречи. Мужчина повернулся к ней и лучезарно улыбнулся, встретившись взглядом с разгневанной, запыхавшейся девушкой.
- Рукия-ча-ан, я вижу ты бежала со всех ног на встречу со мной – это так ми-ило!
Гин перевёл взгляд на руку Кучики, державшую его букет. – Видишь, я же сказал, что ты узнаешь.
- Разве так можно делать? – гневно выкрикнула шинигами, потрясая перед лицом бывшего капитана бедными цветами. – Меня Ичиго чуть не убил.
- Куросаки-кун? –лицо Гина вытянулось. – У вас с ним роман и он не позволяет тебе принимать знаки внимания от других мужчин?
-Нет. – сконфузилась Кучики. – Просто ему не нравится, когда я храню что-то в секрете от него.
-Я-ясненько. – протянул Гин и лучезарно улыбнулся. – Ну что, принцесса, пойдём?
-Не называй меня принцессой. – Кучики запихнула цветы за пазуху и сделала шаг к барьеру.
-Не называй меня Ичимару. – эхом отозвался мужчина.
-Не дождёшься.
-Ты, соответственно, тоже.
На этой ноте оба шинигами пересекли черту, отделяющую Руконгай от «заражённой» пустыми зоны, скрытой от глаз не обладающих рейацу душ.

Первым делом Гин огляделся.
-Знакомые места? – с издёвкой в голосе спросила Кучики.
-Акана, Рукия-чан, сейчас обижусь и уйду.
Ичимару взглянул на девушку, и та каким-то шестым чувством поняла, что он разозлился, хотя внешне мужчина оставался прежним улыбчивым лисом.
«Дура». Рукия сглотнула. « Всё испортила. Вдруг он действительно сбежит?». Кучики чувствовала, как одиночество разливается ледяной волной по всему телу. «Может извиниться?» - промелькнула в голове шальная мысль, но Кучики одёрнула себя. Перед Ичимару она извиняться не будет – не дождётся!
-Там. – Гин махнул рукой на череду холмов в километре от них.
-А? Что? – вынырнула девушка из своих размышлений.
Мужчина, сокрушённо вздохнув, покачал головой и направился к вышеуказанному месту.
Рукия в бессилии заскрипела зубами. Почему Этот Человек Постоянно Заставляет Её Чувствовать Себя Дурой?! Что на мосту перед казнью, что в те короткие моменты, когда он на мгновение отрываясь от разговора с Бьякуей нии-сама, оглядывал её скептическим взглядом, что сейчас. Кучики уловила незнакомую рейацу пустых и, чертыхаясь
направилась вслед за успевшим уже отойти на приличное расстояние Ичимару.

Ну вот мы и пришли. Гин остановился. Улыбаясь он взирал на то, как Рукия позеленев, пытается прикрыть нос рукавом, делая попытку защититься от смрада, который исходил от груды покорёженных тел шинигами, лежавших у небольшого влаза в пещеру.
-Это… - запнулась девушка, неосознанно делая шаг назад.
-Ну, что ты как маленькая, Рукия-ча-ан. – ехидно протянул Гин. – Стыдно должно быть, Кучики фукутай-чо.
Последние слова, сказанные лисом, немного отрезвили шинигами, и она отняв руку от лица, подошла и встала плечом к плечу с Гином.
-Идём отсюда быстрее.
Хорошо. - мужчина насмешливо взглянул на сморщившуюся от отвращения девушку. – Удачи нам.

Пещера была широкая, но не глубокая. Оставив позади тела товарищей, шинигами вошли внутрь. Запах разлагающейся плоти сменился приторно-сладковатым запахом плесени. Изредка под ногами хрустело что-то до боли напоминающее кости, заставляя Рукию содрогаться.
Вдруг темнота начала рассеиваться. Слабый, словно потусторонний фиолетовый свет с каждым шагом становился всё ярче. Рукия подобралась, понимая, что скоро их прогулке наступит конец. Пальцы девушки мёртвой хваткой вцепились в рукоять занпакто. В любой момент могло произойти всё, что угодно. Неожиданно Ичимару переместился ближе к Кучики и, наклонившись, положил свои руки ей на плечи. Уха коснулось тёплое дыхание и Рукия услышала еле различимый шёпот: - Я пойду впереди, будешь прикрывать меня со спины, поняла?
Кучики кивнула. На секунду ей вновь померещилось сияние ярко-голубых глаз, блеснувших из-за чёлки. Тёплые руки отпустили хрупкие плечи и Гин зашагал вперёд.
Через несколько десятков шагов шинигами услышали мерзкое хлюпанье, как будто кто-то босыми ногами шлёпал по луже из вязкой тянущейся жижи. Рукия сглотнула. Вот и всё.
Обойдя шершавую стену, выгнувшуюся им на встречу, шинигами остановились. Пещера заканчивалась широким гротом в котором…
- Ками! – невольно выдохнула девушка.
Полупрозрачные, светящиеся фиолетовым, пустые, похожие на огромных медуз, висели в метре над землёй, держась за выступы грота свободными скользкими щупальцами. Остальными они с громким чавканьем переплетались друг с другом, свивая их в клубки. Некоторыми они проникали в тела и было видно их движение внутри. Чавканье не прекращалось ни на секунду. Пустые двигались в такт своим движениям и скользкая слизь капала на землю, освещая собой кости, грудами лежавшие внизу.
Рукия остолбенела. Тошнотворный ком подкатил к горлу. Ичимару стоял не шевелясь, наблюдая за происходящим с большим интересом. Пустые, полностью поглощённые друг другом, не замечали их присутствия.
- Что они делают?! – с отвращением прошептала шинигами, наблюдая как переплетаются щупальца двух монстров.
Гин повернулся к девушке и его улыбка стала издевательски-снисходительной. – Я думаю, что таким образом они размножаются, Рукия-чан.
Кучики зарделась и уставилась себе под ноги, не смея взглянуть ни на Ичимару, ни на пустых.
-О! – с наигранным удивлением прошептал Гин, замечая перемены в её лице. – Неужели глава клана Кучики не удосужился объяснить своей любимой сестре основы полового воспитания?
Рукия в негодовании вскинула голову и наткнулась на насмешливый взгляд бывшего капитана. Лицо её пылало, и девушка не могла понять, от чего же ей больше хочется провалиться под землю: от злости или от смущения.
- Ладно, шутки в сторону. – Гин моментально стал серьёзен, сменяя нагловатый прищур на холодную сталь прямого взгляда. – Стой здесь, Рукия-чан, я постараюсь закончить всё быстро.
Мужчина вышел из-за укрытия, на ходу доставая занпакто. Рукия осталась стоять, ощущая себя совершенно бесполезной. Ей было обидно, но ослушаться приказа Ичимару, такого Ичимару, она не могла. Его взгляд уколол девушку в самое сердце, заставляя слушаться и исполнять то, что говорит этот почти незнакомый серьёзный шинигами.
-Икоросе Шинсо!
Длинная полоска стали вспорола пахнущий плесенью воздух и врезалась в желеобразное тело одного из пустых. Тот резко вынул свои щупальца из тела соседней твари и выбросил их в сторону противника. Гин чертыхнулся: желеобразное тело липким нутром приклеилось к духовному мечу, не выпуская его из себя. Секунды, с которыми Шинсо преодолеет эту вязкую преграду, будут проиграны, и значит контрудар невозможно будет отразить. Оставалось только уклоняться.
- Бакудо номер восемьдесят один! – раздался крик , звонким раскатом разносясь по гроту. – Отвергающая пустота!
Щупальце, нацеленное Гину прямо в голову, рассыпалось, ударившись об жёлтый, полупрозрачный щит, всего лишь в каких-то в сантиметрах от хрупкой фигурки маленькой шинигами, заслонившей собой Ичимару.
- С ума сошла. – прокомментировал выпад Кучики младшей экс-капитан, возвращая Шинсо обычный размер.
-Можешь не благодарить. – огрызнулась Рукия, надеявшаяся на другую реакцию, даже не поворачивая головы в сторону партнёра.
Гин вновь сощурился. – Отойди-ка, пожалуйста, Рукия-ча-ан. – тягуче проговорил он, ловко отстраняя девушку.
-Икоросе Шинсо!
Занпакто, высвобожденный в шикай, мгновенно проткнул двух оставшихся монстров. Задержавшись на несколько секунд внутри полупрозрачных тел, меч вернулся обратно и был убран в ножны.
-Ну, вот и всё. – Гин повернулся спиной к пустым и пошёл к выходу.
-Стой! Ичимару, что ты творишь? – Кучики подлетела к бывшему капитану.
- Пойдём-пойдём. – ласково улыбнулся мужчина и взял Рукию под локоток. – Тебе на такое ещё рано смотреть.
Гин силой завёл девушку за выступ. Из грота раздалось мерзкое чавканье, которое было намного громче, чем предыдущее, создаваемое щупальцами пустых. Казалось, что монстры разрываются на куски под действием какой-то неведомой силы.
- Проще не бывает. – Гин взял пытающуюся вывернуться шинигами за плечо и, подталкивая вперёд, повёл к выходу из пещеры.

-Что это было? – Рукия удивлённо взирала на беловолосого мужчину снизу вверх.
- Секрет, принцесса. – промурлыкал довольный собой экс-капитан, когда они вышли наружу и, не замедляя шаг, двинулись к барьеру.
- Я же просила не называть меня так! – скривилась девушка.
- А я просил тебя не называть меня Ичимару. – парировал шинигами.
- Хорошо, тогда как? – еле слышно буркнула Кучики.
-Просто Гин. Ги-ин! – расплылся в улыбке лис. – Мне очень нравится, когда меня зовут по имени.
-Ладно.

Шинигами прошли барьер и остановились. Мужчина убрал руку с плеча Кучики и отошёл немного в сторону.
- Завтра уже можешь бежать и хвастаться, что справилась с поставленной перед тобой задачей. Думаю, до этого времени оставленная мной рейацу полностью распадётся и перемешается с духовными частицами местности. Задание выполнено, все довольны. Так что пока!
Ичимару повернулся и зашагал в сторону семьдесят девятого района.
Девушка очнулась, сообразив, что прощание непонятно почему получилось слишком коротким. Мужчина был уже далеко и Рукия побежала догонять.
-Ичимару! – крикнула она, но лис не остановился, даже шаг не замедлил.
«Вот ведь зараза!» - подумала шинигами и улыбнулась. – Гин! – не так громко позвала она.
Ичимару остановился и обернулся.
-Спасибо!
-Не за что, Кучики. – мужчина наклонил голову набок.
-До свидания.
- До встречи, принцесса.
Ичимару резко повернулся и с места ушёл в шунпо.
-Гин!- возмущённо выкрикнула Рукия и замолчала, в гневе хватая ртом воздух.

Глава четвёртая.

После того памятного дня прошел уже месяц. Жизнь Кучики Рукии вернулась в своё обычное русло: отчёты, тренировки, Каракура. Хотя Ичиго стал наведываться к ней намного чаще, ели быть точным, то каждый день. Настроение у него было припаршивейшее. Он стал молчалив, а если и говорил что-то, то в тоне его улавливалось недовольство. Рукия не знала, что происходит с другом, но спрашивать не спешила. Девушка знала, Ичиго сам расскажет, если захочет.
Вот и сегодня, зайдя в свой кабинет, она поздоровалась и, услышав привычное «ага», села за свой стол.
- Слушай, Рукия.
Что-то в тоне Куросаки заставило шинигами оторваться от изучения документов и настороженно поднять глаза на рыжего парня, стоящего к ней спиной.
- Кто он? – Ичиго с нажимом произнёс последнее слово, силясь не сорваться и не устроить маленькой шинигами скандал с порчей имущества и рукоприкладством.
- Он? – девушка непонимающе моргнула, силясь понять, о чём ведёт речь Куросаки.
- Тот, который шлёт тебе эти дурацкие цветы. – произнёс юноша почти без эмоций, с нажимом выдавливая из себя каждое слово. – Он из третьего отряда, да?
- Мне никто не шлёт… - Рукия запнулась, начиная понимать, к чему клонит рыжий шинигами. Мысли мозаикой складывались в голове, приобретая ясные очертания, хотя ещё не все кусочки были найдены. Каждое утро, приходя на работу, она сталкивалась с недовольным Ичиго. Каждое утро Куросаки встречал Кучики в её кабинете. Каждое утро Рукии мерещился горьковатый запах бархатцев. Каждое утро. Изо дня в день. Весь месяц.
-Неужели всё это время… - Рукия замолчала, боясь высказать свою догадку.
-Именно. – зло бросил Куросаки.
Он резко повернулся и, подойдя к столу, бросил на него растрёпанный букетик.
Девушка во все глаза смотрела на помятые головки цветов. Слёзы удушливым комом подступили к горлу. Ичимару ждал её каждый день, а она даже не знала об этом. Он надеялся, что Рукия придёт, а она… так несправедливо!
-Я думал, что всё прекратится, если ты не будешь их получать, но это не прекращалось. Он стал ещё настойчивее.
Рукия оторвалась от созерцания бархатцев и перевела взгляд на злое лицо Куросаки.
-Вот. – Ичиго кинул на стол пару скомканных бумажек. – Вместе с цветами я стал находить ещё и записки.
Рукия осторожно взяла одну из бумажек, и бережно развернув, начала читать.
« Ко мне все птицы прилетают
И на деревьях,
У моих дверей,
Клюют плоды.
Но почему же
не приходишь ты?»*
Сердце Рукии сжалось от жалости, и она потянулась за следующей запиской.
«Я знаю - нечего стараться,
Тебя не встречу.
Всё же я поминутно выхожу,
Найти тебя надеясь.
Как успокоиться,
Когда я так встревожен!»*

Куросаки понимал, что поступил, как свинья, но ревность, душившая его, заставляла делать именно так и ни как иначе. Он ничего не мог с собой поделать, видя, что Рукия отдаляется от него всё больше, хотя он сам делал всё, чтобы приблизиться к ней. Но сегодня он больше не мог сдерживаться, потому что почувствовал – ему не светит. Как бы он не старался – Рукия никогда не будет воспринимать его как мужчину. А тот, другой, словно бы смеясь над сломленным Ичиго, упорно не переставал сдаваться.
-Это так подло… - Кучики подняла полные слёз глаза на опустившего голову шинигами.
Схватив букет, девушка выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Куросаки не стал её останавливать, принимая своё полное поражение – первое в его жизни.

Рукия остановилась у того места в Руконгае, где они встретились с мужчиной.
- Ичимару! – выкрикнула она, озираясь вокруг. – Ичи…Гин! Гин! – звала девушка, понимая, что не дозовётся, но всё же надеясь.
Нервы были на пределе. Он ждал её, ждал. Долго и упорно. День за днём посылая ей условные знаки.. Кучики резко вытащила занпакто из ножен и открыла проход между мирами.

Пару минут спустя девушка уже стояла около знакомой двери.
«Если его и здесь не будет, я, наверное, сойду с ума». – обречённо подумала шинигами и нажала кнопку звонка.
Секунды тянулись словно часы, вязкой тягучей жидкостью подтачивая опору девушки, называвшуюся «надеждой».
«Его нет». – устало подумала шинигами, измученная переживаниями. Смирившись с этим фактом и пытаясь заглушить разочарование, наполнившее её, Кучики повернулась, чтобы уйти, как вдруг за дверью послышались знакомые шаги.
Рукия испуганно повернулась обратно, поборов желание убежать куда подальше. Предчувствие тяжёлого разговора и укоров со стороны Ичимару, захватило её только сейчас. Кучики инстинктивно прижала руки к груди, сильнее сжимая букетик бархатцев побелевшими пальцами.
Дверь открылась. На пороге стоял Ичимару в помятой расстёгнутой рубашке и серых шортах. В его взгляде не было ни укора, ни удивления, улыбки, всегда игравшей на его лице, тоже не было. Гин стоял молча. Держась рукой за дверь и заслонив собой проход, мужчина просто смотрел на девушку прямым взглядом голубых глаз.
- Я… - Кучики вдруг поняла, что больше не сможет сказать ни слова. В глазах защипало, и предательский ком встал в горле. Девушка опустила голову, не выдержав пристального взгляда.
Ичимару молчал.
-Прости, я не знала… – всё-таки выдавила из себя шинигами, сжимаясь и опуская голову ещё ниже, чтобы Гин не увидел слёз, капающих на цветы. – Я только сегодня прочитала. Мне жаль.
-Жаль ей! – вдруг резко выдохнул Ичимару и, переступив порог, обнял хрупкую девушку. – Убил бы, если бы не пришла, Рукия-чан.
Кучики уткнулась носом в тёплую грудь, вдыхая кисловатый запах одеколона. Длинные пальцы мужчины ершили волосы на голове. Радость и спокойствие разливались по телу. Всё хорошо, всё замечательно. Сердце билось быстро-быстро. Поддавшись возникшему желанию, Рукия приподняла голову и коснулась губами кожи Гина.

Мерное успокаивающее тиканье часов и кружка с кофе. Девушка пригрелась у бока Ичимару, читающего книгу. Шелест перелистываемых страниц усыплял. Рукия подобрала под себя ноги и прижалась к мужчине ещё больше. Гин оторвался от чтения и одной рукой обнял девушку. Тишина и уют обволакивали, заставляя веки наливаться тяжестью.
«Ну вот», - сонно подумала Рукия. – «Прогуляла целый рабочий день». Хотя теперь это было уже не важно, потому что она дома. Первый раз за всю свою жизнь Кучики Рукия действительно была дома.


* - стихотворения неизвестных японских поэтов.

@темы: Ичиго, Рукия, Гин, Фанфики

---

Дебют в фэндоме

[Тави_Тум]

Приветствую сообщество и всех его многоуважаемых обитателей!
Позвольте представить вашему вниманию мой дебютный фик по Бличу.

Название: Когда ты улыбаешься.
Автор: Hime.
Жанр: флафф.
Рейтинг: G.
Персонажи: самая маленькая девочка из Блича^^
Предупреждение: POV Ячиру; ООС (?).
Размер: мини.
Статус: окончен.
Сроки написания: 24 - 27/XII - 2010 года.
Размещение: только с моего согласия.
Дисклеймер: Кубо Тайто, а я издеваюсь.
Фэндом: Bleach.

Улыбка любимого человека затмевает своим светом само солнце.
В минуты нежности она спокойная и мягкая, греет ровно, ненавязчиво. К ней привыкаешь.
Ее скромное сияние становится жизненно необходимым. Но бывают моменты, когда…

Бывают моменты, когда твоя улыбка прожигает насквозь. Озаряемая безумным огнем глаз, кривая и кровожадная, она заставит вздрогнуть любого. Даже видавших виды офицеров самого сильного отряда Готэй-13. Даже грозящего превзойти тебя в своем необузданном стремлении сражаться Иккаку. В такие минуты тебя боится само небо. Но не я. И все потому, что эта дьявольская усмешка, больше похожая на оскал обезумевшего волка, греет мое сердце. Слишком хрупкое, чтобы биться рядом с твоим в самые опасные минуты боя. Непростительно маленькое, готовое разорваться в клочья под напором сумасшедшего радостного пульса. Отчаянно захлебывающееся в водовороте пронзительных волн счастья.
Я сравнивала твою улыбку с солнцем – наглая ложь. Солнце меркнет, будто стыдится собственного несовершенства. Звезды падают с притихших небес, а луна разбивается вдребезги. Весь мир перестает существовать – привычный мир обычных людей. И в законные права вступает иной – мир беспощадной силы, безбашенного отчаяния и протяжно стонущих стальных клинков. А на вершине этого мира, сияющего и грозного, незыблемо стоишь ты. Словно порождение самого кровавого адского пекла, ты правишь бал везде, где бы ни появлялся. Наводишь ужас и трепет на всех без исключения, не давая ни малейшего повода усомниться в том факте, что ты – лучший и сильнейший. А я покорно принимаю свою долю – тихо стою в сторонке и просто смотрю на твои понятные лишь мне одной забавы.
Мой мир – это мир твоего счастья. Это так просто и понятно.
Наверное, все дело в том бездонном океане крови, что был раньше основным фоном моей жизни. Кровь, ее бесчисленные алые потоки, льющиеся с кроваво-багровых небес, крики и стоны умирающих – вот и все, что я видела с самого рождения. Без имени, без семьи, одинокая и обделенная, лишенная солнечного света и не знающая тепла улыбок близкого человека.
А потом в один прекрасный день появился ты, небрежным движением тонкого меча смаху разрубив окутывающий меня плотный занавес кровавых кошмаров. Подарив мне имя и открыв свое, ты взял меня с собой, навеки избавив от холода одиночества. Я не помню, сколько лет прошло с того момента. Мы топтали пыль дорог, деля на двоих радости и горе, студеные вьюги и полуденный летний зной. Неизменными оставались лишь три вещи – твоя страстная одержимость сражениями, непременные победы и моя беспомощная зависимость от твоей улыбки.
Так повелось с самого начала – ты не упускал ни единой возможности сразиться с мало-мальски достойным противником. А я, замирая от страха и томительного предвкушения исхода, сидела где-нибудь в укромном уголке и ждала. Ждала, когда ты распробуешь вкус новой битвы, оценишь все мельчайшие оттенки скорой победы, с презрительным смехом опровергнешь призрачный шанс поражения. Сопоставив все "за” и ”против”, ты улыбнешься дьявольски-дерзко, с пламенным воодушевлением подбадривая даже самого никчемного соперника. И я буду внимательно ловить каждое твое слово, взгляд, каждую скрытую в грубых чертах лица интонацию.
Кто-то подумает, что я всего-навсего маленькая девочка, которой не под силу оценить ужасы подобных драк. Что я слепо вижу лишь то, что хочу. Но это неправда.
Я прекрасно понимаю, какому риску ты подвергаешь себя, раз за разом идя на поводу у неистового безрассудства. Каждое твое ранение отзывается в моей душе дикой болью, а каждая пролитая капля крови кажется бездонным кровавым океаном.
За многие годы убедившись в твоей воистину нечеловеческой несокрушимости, я все еще прячу в глубине душу крошечный огонек страха. Но ты улыбаешься самой счастливой на свете улыбкой, довольным хриплым басом называешь поверженному противнику свое чертовски гордое имя, и я сразу же забываю о терзавших меня сомнениях.
Солнце меркнет и его свет кажется жалким подобием того божественного сияния, что источают твои удовлетворенные глаза.
И я снова понимаю, в чем же заключается мое счастье, смысле моей маленькой хрупкой жизни; они сосредоточены в твоей улыбке, в твоем счастье.
Лишь когда ты улыбаешься, Кен-чан, все наконец-то встает на свои места.

@темы: Зараки, G, Фанфики

---

[-Ame-]

Название: Рассинхронизация
Автор: -Ame-
Бета: нет
Жанр: сюр, ангст
Рейтинг: PG
Персонажи: Ичиго, холлоу-Ичиго, мельком Рукия
Дисклеймер: Кубо – Кубово
Состояние: закончен
Размер: мини
Саммари: какие кошмары могли сниться Ичиго в то время, как пустой пытался захватить его
Предупреждения: глубинного смысла можно не искать, все на ощущениях, довольно сумбурно. ООС, возможно.
Размещение: с разрешения автора

+++++

Ичиго видел сон, длинный муторный сон.
В нем он без определенной цели бродил по городу с запутанной архитектурой. Мог идти по улице – и тут же оказаться на пустыре, а за пустырем наткнуться на детскую площадку. Здесь приземистые низкие мрачные здания с заколоченными окнами ютились поблизости от небоскребов-новостроек.
В какой-то момент Ичиго оказался внутри одного из строений. Прямой коридор без ответвлений привел его к простой деревянной двери без ручки. Ичиго, пожалуй, не смог бы сказать, с какой стороны у нее петли и в какую сторону она открывается. Ичиго не знал, что находится за этой дверью, зачем ему нужно попасть туда, но толкнул ее без особых раздумий.
Едва он коснулся гладкой деревянной поверхности, как очутился в довольно странной комнате. Все в ней: стены, потолок, пол, было выкрашено в белый цвет.
Ичиго оглянулся – за его спиной двери не было.
Комната была практически пуста – только столик с круглой столешницей на одной ножке, и плотные черные шторы, полностью занавешивающие стену слева. Они слабо колыхались. Возможно, дверь была за ними.
Возможно, там было окно.
Ичиго подошел к столику – на нем стоял обычный радиотелефон на подставке. Тоже белый, с белыми кнопками. Цифр и обозначений на них не было. Маленький темный дисплей выглядел безжизненным. Ичиго нажал на кнопку, соответствующую вызову, и прислушался. В трубке было тихо, но почему-то начало шуметь в голове. Положив трубку на стол, Ичиго приблизился к черным занавесям. Помедлив, резко распахнул их. За шторами была голая стена, абсолютно такая же, как остальные три.
Пока Ичиго рассматривал ее, шторы стали оплывать, растекаясь на полу лужей черной жидкости. Он не замечал этого, пока не отступил назад и не почувствовал, что подошва его кроссовка прилипла к чему-то. Посмотрев вниз, он увидел темное пятно. При попытке шагнуть в сторону следом потянулись тонкие нити. Лужа быстро увеличивалась, буквально за пару минут она расползлась тонким ровным слоем по всему полу. Ичиго постепенно отступал от нее к столику, вокруг которого почему-то оставалось ровное пятно чистого пола, но вскоре жидкость поглотила и его. Занавеси уже полностью исчезли, но уровень жидкости продолжал повышаться. Ичиго озирался в поисках выхода. Когда уровень черной дряни достиг щиколоток, пол неожиданно словно бы исчез, и Ичиго резко провалился в жижу с головой. На ее поверхности не осталось и следа.
Телефон на столике неожиданно ожил. Некоторое время от него слышались короткие гудки, а потом механический женский голос начал повторять одну и ту же фразу: «Вызываемый абонент не существует».
Цифры набранного номера на дисплее показывали 015. Ноль мерцал.
***

- …говорил тебе столько раз, - раздраженно сказал человек напротив. Ичиго моргнул. Он стоял у витрины какого-то магазина, и, судя по всему, разговаривал с кем-то довольно длительное время.
- Что? – переспросил он, рассматривая собеседника.
- Ты опять меня не слушаешь. Ты никогда не слушаешь, - раздраженно отозвался парень, выглядящий как точная копия самого Ичиго: то же лицо, те же рыжие вихры, те же нахмуренные брови. И губы поджимал точно так же. Сейчас двойник утомленно вздохнул и начал по новой.
- Почему ты не вызываешь меня? Даже зная, что не можешь обойтись без моей помощи. Честное слово, такое ощущение, что меня для тебя не существует, - двойник вдруг глянул на Ичиго остро и холодно. Ичиго вздрогнул, увидев что-то очень знакомое, пугающее в чужих карих глазах.
- Да ты без меня ничего не можешь, бесхребетный слабак, - двойник внезапно качнулся к нему, схватил за плечо. – Можешь убираться.
Он толкнул Ичиго – так сильно, что тот влетел головой в витрину. Стекло захрустело, треснуло и разбилось, почему-то полностью разлетевшись на мелкую стеклянную крошку и пыль. Ичиго провалился внутрь, в темноту.
***

Кажется, мелкие осколки попали ему в глаза, и даже в рот. Под веками невыносимо жгло и болело, нёбо и горло саднили. Из глаз начало что-то сочиться. Ичиго попытался вдохнуть. В горле забулькало, рот стал наполняться кровью. То есть, Ичиго был уверен, что это кровь. Как и то, что текло из глаз.
Он попытался прокашляться, но кровь, выплеснувшись изо рта, вопреки законам физики, облепила его лицо и стала затвердевать. Так быстро, что, когда Ичиго попытался коснуться щеки, его пальцы нащупали лишь костяную гладкость.
Болезненные ощущения в глазах прошли и Ичиго смог наконец открыть глаза. Но что-то мешало ему смотреть, как будто на нем была маска, закрывающая периферию зрения. Ичиго провел рукой по лицу. Кость. Зубы. Никакой плоти. Ичиго судорожно вздохнул и услышал низкий гортанный рык. Кажется, свой собственный.
Ичиго заозирался: он был в ванной комнате, кажется, своего дома. Пол усыпан зеркальными осколками - кажется, от аптечного шкафчика. Над умывальником нашлось еще одно зеркало, побольше. Ичиго посмотрел на свое отражение – ничего необычного, лицо как лицо. Однако ощущения говорили ему, что маска никуда не делась.
Ичиго попытался снять ее, ломая ногти от усилий. Бесполезно. Отражение в это же время раздирало себе щеки до крови.
Ичиго зажмурился. Когда открыл глаза, обнаружил две надписи на кафеле по обеим сторонам от зеркала.
Надпись справа говорила ему «От себя не убежишь».
Слева, противореча ей, было написано «Выход». Стрелка под ним указывала в сторону ванны, скрытой за задернутой занавеской.
Ичиго отодвинул ее нехотя, почти против воли.
Ванна была забрызгана кровью. Остатки прозрачно-розовой воды исчезали в сливе. С натужным хлюпом он всасывал в себя последнее. На дне поблескивал длинный острый осколок зеркала.
Ичиго смотрел на него и видел в отражении собственную довольную улыбку.
Где-то в доме раздался пронзительный звонок телефона. Ичиго круто развернулся (стекло под ногами хрупнуло) и выбежал из ванной.
Это действительно оказался его дом, и телефон он нашел там же, где обычно – в гостиной. Поднял трубку – в ней тихо дышали. Ичиго будто наяву увидел себя, стоящего в белой комнате, напряженно вслушивающегося в тишину. Немного подержав трубку у уха, нажал на сброс.
В гостиной быстро темнело, хотя только что полуденное солнце заглядывало в окна. Ичиго направился в свою комнату. Там он нашел себя, спящего на кровати, впрочем, его второе я проснулось, почувствовав присутствие Ичиго. Вряд ли оскал маски на Ичиго, хорошо различимый в лунном свете, выглядел дружелюбно. Второй Ичиго резко сел, широко раскрыв глаза. Ичиго вздохнул, и, разумеется, из-за маски вздох превратился в клокочущее шипение. Второй Ичиго ощутимо напрягся. Это раздражало. Ичиго попытался коснуться его плеча, в попытке успокоить. Тот резко отпрянул. Ичиго разозлился. В конце концов, он здесь настоящий. А этот – просто часть сна, идиотского кошмара. Ичиго вцепился в воротник пижамы второго себя и хорошенько встряхнул. Тот попытался оттолкнуть его, ударил пяткой в колено, попал ниже.
Ичиго сам не понял, когда и зачем успел повалить его на кровать. Жалкое беспомощное подобие злило, неимоверно злило. Рыча, он вывернул тонкую, по сравнению с его мощной когтистой лапой, руку. Что-то громко хрустнуло. Рыжий парень вскрикнул, задергался сильнее, но все его старания вырваться воспринимались как нелепые трепыхания.

Некоторое время спустя луна осветила неподвижное тело на кровати и ящероподобный силуэт. Слышалось довольное урчание, по полу постукивал хвост, острый длинный язык слизывал кровь, еще текущую из развороченного горла.
***

- Ты боишься пустого внутри себя, Ичиго? – спросила Рукия прямо. Она не понимает, она совсем не понимает.
Кого на самом деле надо бояться.

@темы: Ичиго, Ангст, Хичиго, PG, Фанфики

---

Цикл "Ночи в Сейретее" . Сорока на хвосте принесла...

[Wild_BerrY]

Название: Ночи в Сейретее. Сорока на хвосте принесла...
Автор: Wild_BerrY
Фендом: Bleach
Жанр: юмор - флафф
Бета: Я, мои тараканы и Ворд
Персонажи/пары: Ренджи/Шухей, Рукия, Бьякуя и мимо пробегавший Сейретей
Предупреждения: конкретное AU, больная фантазия автора
Дисклеймер: я столько не выкурю
Размещение: с шапкой и личным разрешением
Статус: завершен
Размер: мини
От автора: 2 фик : стебно-идиотический
Убедительная просьба оставлять комменты и тапки, поскольку автор первый раз работает в этих жанрах.

Часть 1 www.diary.ru/~1vstre4naya/p148101506.htm?from=0
Часть 2 www.diary.ru/~1vstre4naya/p148156295.htm?from=0

@темы: Хисаги, Ренджи, Флафф, Юмор, Слэш, Фанфики, Сейрейтей

---

Немножко фанарта (сильно не бить, я только учусь)

[Green lime hollow]

Ичиго и Хичиго

Кон

@темы: Ичиго, Хичиго, Фанарт

---

Форумная ролевая по аниме/манге Блич

[che shire]

К у р и т е вместе с нами!

Особо разыскиваем:
Чада(Садо Ясутора) (каракурская компания самоубийц в Уэко Мундо будет ему очень-очень рада)
Куросаки Ишшина (любящий сын и партнер по бизнесу в лице квинси прилагаются)
а также Мадараме Иккаку и Аясегаву Юмичиху (по которым безумно скучает капитан 11-ого)

@темы: Ссылки

---

Блич 310 сравнение

[Наччан]

Ну что ж, вот это и случилось. Арранкарская арка закончена, с чем и поздравляю. На этом я сворачиваю лавочку. Спасибо большое за то, что смотрели. И терпения в ожидании новой арки*тем, кто смотрит аниме, конечно))* И да, дайри с картинками страшно глючат, поэтому Фастпик..Извините.

29 картинок

Приятно видеть радость на лицах друзей!

@темы: Коллажи

---

Цикл "Ночи в Сейретее". Звезды шепчут

[Wild_BerrY]

Название: Цикл "Ночи в Сейретее". Звезды шепчут
Автор: Wild_BerrY
Фендом: Bleach
Жанр: ангст - романс
Бета: Я, мои тараканы и Ворд
Персонажи/пары: Ренджи/Шухей
Рейтинг: R
Предупреждения: некоторое AU, больная фантазия автора, неумение писать рейтинг
Дисклеймер: я столько не выкурю
Размещение: с шапкой и личным разрешением
Статус: завершен
Размер: мини
От автора: 1-ый фик из 3: сопливо-романтический.
Не знаю откуда взялось, само вылезло. Автора бить можно, но не долго.

www.diary.ru/~1vstre4naya/p147971081.htm?from=0

@темы: Хисаги, Ренджи, Ангст, R, Романс, Слэш, Фанфики

---

Кучики-фукутайчо

[rony-robber]

Название: Кучики-фукутайчо
Автор: rony-robber
Дисклеймер: Tite Kubo ©
Персонажи: Кучики Рукия
Рейтинг: G
Материалы: бумага, карандаш, Фотошоп
От автора: прошло почти два года с тех пор, как Ичиго потерял силы. О Сообществе душ ни слуху, ни духу. И кто знает, что там сейчас изменилось и кто на каком месте оказался.

...

Kuchiki-fukutaichou by ~rony-robber on deviantART

@темы: Рукия, Фанарт

---

фанарт

[Viviena]

чур без критики, автор сам все про себя знает))

ичигримм

@темы: Ичиго, Фанарт, Гриммджо

---

[I-shka]

36 аватарок + колоринг Орихиме.



Всё здесь~

+ Колоринг Ичиго.

Превью на ДА и ссылка.

Kurosaki Ichigo_1 by ~willy-goldfinch on deviantART

Ссылка.

@темы: Аватары

---

[Мей Подколодный]

Название: «Преступники»
Автор: Мей, принц Гадский
Фандом: Bleach
Дисклеймер: отказываюсь от прав.
Рейтинг: R.
Категория: слэш.
Пейринг: Айзен/Хирако.
Жанр: romance.
Предупреждения: возможен ООС. И да, AU.
Примечание: написано на мультифандомный фикатон.


Хирако валялся на диване, задрав тощие ноги на спинку, и хрипло подпевал надрывающемуся в углу комнаты музыкальному центру. Да ещё и дирижировал себе обглоданной куриной косточкой. Айзен поморщился и поправил очки. Вечный беспорядок чрезвычайно нервировал его, но любые попытки воззвать к благоразумию Шинджи благополучно игнорировались.
Соуске долго стоял в дверях, ожидая, когда его наконец заметят. Пытаться перекричать любимый джаз Хирако было чревато много чем: от телесных повреждений (глава двадцать седьмая, статья двести четвёртая – лишение свободы с принудительным трудом до десяти лет) до прямого изнасилования (глава двадцать вторая, статья сто семьдесят шестая – до семи лет). И, конечно, то, что Айзену всё это могло понравиться, нисколько не оправдывало чёртова музыканта.
Юрист с трудом узнал среди скрежета (диски Хирако заслушивал буквально до дыр) знакомую мелодию. Мюзикл «Chicago», американская версия, первая ария. Что-то такое невообразимо пошлое и потенциально незаконное. Примерно как то, что они вытворяли ночами.
Наконец песня стихла, а Шинджи изволил повернуть голову. Растянул губы в улыбке и похлопал по дивану. Вероятно, это следовало принять за приглашение сесть рядом. Соуске привычно отодвинул кучу растрёпанных книг подальше и осторожно опустился на вытертую обивку. Очередные брюки придётся нести в химчистку. Впрочем, он привык – стараниями хозяина квартиры здесь невозможно было не испортить одежду (глава сороковая, статья двести шестьдесят первая – малый штраф). Он надеялся хотя бы не испортить дорогую кожаную папку, в которой хранились важные документы. Не только рабочие.
Айзен не заметил, когда голова Хирако оказалась у него на коленях, и вздрогнул. Невнятно-серые глаза лукаво блестели, а между зубов зажат влажный и розовый, как у кошака, кончик языка. Соуске в который раз задумался о том, кто из них кого завоевал в своё время. Вроде бы, и познакомились банально – в баре, где Шинджи играл на саксофоне и куда Айзена затащили однокурсники, - и не понравились друг другу с первого взгляда… Обменялись колкостями, весь вечер друг друга игнорировали… А на следующий вечер студент пришёл в бар снова. Через неделю в его квартире раздались громкие звуки джаза. Ещё через две – сдавленные стоны.
- Эй, Соуске, кто та тощая доска, с которой ты приходил вчера? – Айзен поморщился от запаха дешёвого пойла и не менее дешёвых сигарет.
- Хинамори Момо. Моя коллега.
- А ты уже рассказал ей о том, что собираешься захватить мир? – Хирако глумился в открытую. Это бесило. Уже четыре года бесило.
- Нет. И если ты ляпнешь хоть что-нибудь по этому поводу в её присутствии – тебя ждут серьёзные проблемы.
Глава тридцать пятая, статья двести тридцать третья – до трёх лет лишения свободы. Подрыв репутации и препятствие профессиональной деятельности. Или, как вариант, глава тридцать четвёртая, статья двести тридцатая – ущерб чести. Срок тот же.
- Когда ты приходишь с девицами, мне хочется запереть тебя дома и не выпускать никуда.
Глава тридцать первая, статья двести двадцатая – до трёх лет. Незаконное задержание и лишение свободы. Хирако просто нарывался. Надо бы проявить терпение…
Но какое тут терпение, когда худое тело выгибается покорно, светлые волосы намотаны на кулак, а стоны уже даже стены не заглушают? Айзен упорно чувствовал жертвой их отношений именно себя, вот и самоутверждался. Иногда. Очень редко. Когда позволяли.
Глава двадцать вторая, статья сто восемьдесят вторая. Склонение к распутству. До трёх лет лишения свободы.
Обоим.

@темы: Вайзарды, АУ, Айзен, Драбблы, R, Романс, Слэш, Фанфики

---

ФанАрт

[Irina Balza]

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: художественной ценности не несет)))

И Блич может быть полезен для школоло)))

@темы: Йоруичи, Ишида, Юмор, Фанарт, PG, Гриммджо

---

Маразм. Часть 2 (часть 1 ниже).

[Count Piter]

Когда-то тут выкладывался, нашёлся, перечитался и довыложился, а то как-то не круто.

Автор: Isijima
Бета/Гамма: Eswet,( до 7 главы). Только авторская вычитка на скорую руку.
Название: Десять дней.
Дисклеймер: Персонажи и мир Блича принадлежат Кубо Титэ, буквы - азбуке, сюжет фанфика — мне.
Варнинг: Смерть персонажа!!!! ООС.
Пейринг: Гин/ Рукия, Ренджи/Рукия
Саммари: Война окончена. Айзен погиб из-за предательства Гина, вновь переметнувшегося на сторону Готей 13. Всё вернулось на круги своя, вот только в камере предварительного следствия третьего отряда поселился предатель, осуждённый на смертную казнь. Ей понадобится всего десять дней, чтобы перестать его бояться, привыкнуть и забыть обо всём.
Жанр: Драма, местами Ангст.
Размер: миди
Статус: закончен.
Разрешение на размещение: только с шапкой.

Отбрось надежду всяк сюда входящий.

Глава 6.

«Остановиться нам ещё можно,
Есть ещё шаг до черты…».
Кукрыниксы.

Рукия молчала. Ему не надо было ничего объяснять, он и так всё слышал. Рядовой скрылся за дверью, оставив их в полной тишине. Казалось, что воздух обрёл вес, и теперь давит со всех сторон, как вода, солёная, морская вода.
Радуйся Кучики! Наконец-то о тебе вспомнили, наконец-то бессонные ночи закончатся, и ты перестанешь ощущать его присутствие в полной, безоговорочной темноте камер и толстых, каменных стен. Но что с тобой, Рукия? Неужели ты не счастлива? Неужели то, что было пять минут назад, так сильно повлияло на тебя? Неужели Ичимару Гин то, о чём ты мечтала всю свою жизнь? Бред собачий! Просто бред. И какая тебе разница, что этому ублюдку осталось жить всего четыре дня.
Глаза у Рукии защипало от жалости. Всего четыре дня. Вот только Кучики могла поспорить, что он не чувствовал того, что она испытывала весь тот злосчастный месяц по его же вине. Девушке захотелось стукнуть со всей силы кулаком по стене. То ли от злости, то ли от зависти, ведь там - за решёткой легче, несказанно легче хоронить себя и избавляться от прошлого, зная, что будущего не будет. Не будет ни сожалений, ни воспоминаний, ни дурацких мыслей про "завтра".
Гин смотрел не отрываясь, а она не видела, сверлила глазами пустоту. Осознание радужного и светлого, после кончины предателя, померкло. Померкло, может быть оттого, что никто и никогда не целовал её раньше. Только Орихиме в щёку, да Ренджи пытался, неуклюже так – по-детски. А предатель Ичимару, злейший враг и пересмешник заставил её почувствовать, хотя бы на секунду, себя женщиной. Пусть глупо, как-то невесомо и почти нереально, но…

Гин вглядывался в недвижно-кукольное лицо. Большие, синие глаза казались стеклянными. В голове у мужчины вертелись обрывки фраз и ничего не значащие слова, но разорвать тишину было нереально. Такую: гнетущую, капающую секунда за секундой и разбивающуюся о каменные плиты под ногами. Даже неугасающая улыбка начала таять под её гнётом. Вопрос: « Что происходит?», не сходил с языка, но он не будет задан, не сейчас.


***


Шёл дождь. Сильный, проливной, он падал на землю и стекался в большие ручьи, которые смешивали отдельные капли и уносили их в своём журчащем потоке.
Ренджи глядел в окно. Завтра он покинет Каракуру и вернётся в Общество, чтобы отдать отчёт и после этого пробраться в камеры предварительного следствия третьего отряда.
Все эти дни пролетали, затуманенные пеленой, словно укрытые целлофаном. Абарай выполнял всю обязательную программу: огрызался на не лестное «нахлебник», истреблял появляющихся пустых, ссорился и дрался с Куросаки, но всё это происходило как-то рефлекторно. Тело его само разговаривало, вынимало Забимару из ножен, поглощало пищу и засыпало. В голове же не находилось ни одной мысли, как после долгой и упорной умственной работы. Ренджи готовился, ощущая страх, как что-то тяжёлое у себя в груди. Он опасался не только за Рукию, но почему-то и за себя тоже.
Юноша приложил пальцы к холодному стеклу и мысленно попросил время идти немного быстрей.

Ичиго прислонился к косяку. Было как-то странно наблюдать за недвижной фигурой человека, который вёл реактивный образ жизни. Вот уже пол часа Ренджи пялился в окно на дождь и не подавал почти никаких признаков жизни. Спрашивать, что случилось, не имело смысла. Абарай молчал, как партизан и на все вопросы отвечал только односложно. Про Рукию он вообще не сказал ни слова, заставив временного шинигами глубоко задуматься, а не вернуться ли ему в Сейрейтей.
Куросаки быстро пересёк комнату и подошёл к окну. Абарай даже не шелохнулся. Ичиго запустил руку в рыжую копну волос и почесал затылок. Определённо нужно было что-то делать.
-Эй, Ренджи…
Ответа не последовало.
Разозлившись, Куросаки толкнул друга с такой силой, что тот чуть не свалился с подоконника.
- Ты что делаешь?- Абарай еле успел схватиться за раму, чтобы не упасть.
- Может быть, ты всё-таки объяснишь? – взорвался временный шинигами, - Ты приходишь ко мне домой, не отвечаешь на вопросы, тупо пялишься в окно и всё время молчишь. Что случилось? Первый раз в жизни вижу у тебя такую кислую морду. Вся эта фигня, которая происходит с тобой, как-то связана с Рукией? – выдал парень давно терзавшее его предположение.
По округлившимся глазам Абарая он понял, что попал прямо в точку, и в груди как-то болезненно защемило.
- Рассказывай!
Повелительные нотки в голосе Куросаки окончательно прижали Ренджи к стене. Другого выбора не было. Ичиго имел право знать, ведь Рукия была его подругой и наставницей. Где-то в душе шинигами ревниво понимал, что этих двоих связывает нечто большее. Ради этого мальчишки она готова была отдать жизнь, а вот ради него, Ренджи, неизвестно.
Абарай уселся на кровать, и, поставив руки за спиной, как опору, начал сверлить потолок.
-Ей присвоили звание десятого офицера, - начал молодой человек.
-Но это же здорово! – недоумённо воскликнул Куросаки, присаживаясь на пол. – Бьякуя всё-таки разрешил?
-Не в этом дело, - с усилием продолжил Абарай, - Ямамото-соотайчо решил, что Рукия самая подходящая кандидатура для того… - тут шинигами запнулся.
Вот зачем он начал всё это рассказывать? Она ни за что бы не одобрила.
-Для того чтобы что? – не понял замешательства своего товарища Ичиго.
Ренджи вздохнул.
- Чтобы стать личным охранником бывшего капитана третьего отряда. – выплюнул юноша.
В комнате повисла гнетущая тишина.
До Куросаки постепенно начал доходить смысл сказанного и вся его абсурдность. В Сейрейтее было чёрт-знает-сколько солдат, но по какой-то прихоти первого капитана, этим мерзким делом должна была заниматься та, которая чуть не погибла от рук предателя.
-Я отправляюсь в Общество Душ! – Ичиго поднялся и решительно направился к столу, на котором лежало удостоверение.
-Осади! – Ренджи поймал его за руку и с силой опустил на кровать. – Сейчас уже ничего не изменить.
На лице временного шинигами появилась тень отвращения.
-Ты – унылое говно! Изменить можно что угодно и когда угодно! Неужели тебе наплевать на Рукию?
-Нет, но… - Ренджи потупился.
Куросаки с шумом втянул воздух сквозь сжатые зубы и с разворота врезал Ренджи по лицу.


***


Она знала, что сегодня останется здесь. Сегодня ей, как никогда, необходимо слышать мерное дыхание и пытаться разглядеть худую долговязую фигуру мужчины с серебристыми волосами. Это стало её привычкой, хобби. Если бы Рукию спросили, когда это началось, то девушка определённо задумалась бы. День, два, неделя, месяц или может быть вечность? Здесь время полностью теряло свою власть. Власть… в этом месте она была только у одного человека.
Кучики прошла сквозь барьер и сжала тонкими пальцами ледяные прутья.

-Нэ, Рукия-чаан, ты плохо выглядишь? Неужели ты так расстроена, потому что нас разлучают на всю ночь?

Гин взялся за решётку чуть выше её пальчиков и немного наклонился, чтобы встретиться с девушкой взглядом. В глазах маленькой Кучики промелькнуло замешательство. Она быстро опустила их, и начала с усердием рассматривать пол под ногами.
Гордая, неприступная, безумно исполнительная и серьёзная – сейчас она казалась себе маленьким ребёнком, которым никогда не была, даже в детстве. Ни годы, проведённые в Руконгае, ни значительное положение в клане Кучики не ломали её так, как ломал этот мужчина. Словно паук он обвивал всё липкой паутиной слов, жестов и взглядов. И Рукия чувствовала, что попалась. Попалась ни потому, что не пыталась сопротивляться и бороться против его сущности, дышащей каким-то демонизмом, а потому, что... просто не хотела.

В Обществе не было ни одного проводника душ, у которого не было бы своего мнения на счёт Ичимару Гина. Кто-то боялся его, кто-то уважал, некоторые испытывали благоговейный трепет. Раньше Рукия ни секунды не медля, сказала бы, что ненавидит его, ненавидит так, как никого и никогда. Теперь же она сомневалась… во всём: в своём отношении к этому странному человеку, в желании убежать, в вечно гложущем чувстве опасности и, самое главное, в своём рассудке.
Рука Ичимару скользнула вниз и накрыла маленькие тёплые пальчики.


Глава 7.

«Это были те же глаза, те же губы,
то же тело, к каждой клеточке которого
влеклось моё. Секунда недвижности -
это как будто холодная проволока
проскользнула. Проскользнула…
и не изменила – ничего».

З.Гиппиус « Мемуары Мартынова».




У Ичимару всегда были ледяные руки. Она давно заметила это. Когда после коротких, ничего не значащих разговоров с нии-сама он как бы невзначай касался её своими длинными пальцами, Рукия ощущала, как по всему её телу пробегал жгучий холодок. От места прикосновения до самой макушки.
Девушка попыталась убрать пальцы, но он только сильнее сжал их. И тут Рукию осенило. Она словно через расступившуюся дымку тумана ясно увидела себя и Ичимару со стороны. Сама Кучики стояла чуть поодаль от решётки, тогда как Гин прислонился к ней вплотную. Во всей его фигуре было что-то странное, просящее. Он не хотел её отпускать, но не из-за простой прихоти, а потому что она была ему нужна. Нужна, как единственное, что связывало его сейчас с жизнью, единственное, что не давало ему полностью сойти с ума одиночестве. И что бы не говорил этот человек, как бы он не улыбался, всё было именно так.
Рукия почувствовала на себе пристальный взгляд и подняла голову. Его ресницы чуть дрогнули и он, как будто что-то прикидывая, наклонил голову вбок.

- Ты какая-то странная, Рукия-чаан… - с усмешкой протянул Ичимару. – Может быть, ты влюбилась в меня?

Кучики вытащила свои пальцы из-под руки Гина, его слова кипятком брызнули на сердце.
Мужчина наклонился ниже, придвинув к Рукии своё худое лицо, светившееся широкой белозубой улыбкой.

- Вы слишком высокого о себе мнения, Ичимару-сан. – парировала девушка.

-Ты действительно так думаешь? – его это определённо начало забавлять, - А вот мне кажется, что я прав. Оспоришь?

Он отнял ледяные пальцы от решётки и погладил одуревшую от такой наглости Рукию по щеке. Ласка получилась почти невесомой, и девушка, успокоившись, прикрыла глаза, ощущая, как прохлада опускается чуть ниже. Она могла позволить ему это. Теперь она могла простить ему всё, и полностью поддаться своим и, возможно, его желаниям, потому что теперь Рукия знала правду.
Гин провёл пальцами по тонкой шее девушки, дотронулся до ремешка, на котором висела его «свобода» - заветный ключ, имей он который, решились бы все проблемы разом, и, улыбнувшись ещё шире, опустил руку Кучики на плечо.

- Чего ты добиваешься, Ичимару-сан? – послышался немного хриплый от удовольствия голос.

Мужчина оторвал взгляд от созерцания своей «свободы», и посмотрел Рукии в лицо. От её пристального взгляда начала кружиться голова.

-К чему такие формальности? – Ичимару взялся обеими руками за прутья и нагнулся, приблизив, на сколько возможно, своё улыбающееся лицо к влажным, до сумасшествия одуряющим, огромным синим глазам.

- Зови меня просто - Гин.


***

Воздух пропах осенью. Холодный по - вечернему ветер носил по тротуарам грязно-жёлтые неопрятные листья, которые в двух или трёх местах сцеплялись в вечно танцующий хоровод.
Ренджи в нерешительности остановился. В душе было как-то непонятно. С одной стороны: он так долго рвался вернуться, так хотел поскорее во всём разобраться, что окончание мучительного ожидания как-то выводило из колеи, напуская в голову кучу страшных, маленьких – «а вдруг?». С другой стороны: решительный взгляд временного шинигами и его последние слова не оставляли выбора – выкинуть всё из головы и двигаться вперёд к своей мечте.
Абарай глубоко вдохнул и решительно вынул Забимару из ножен.

-Двигаться, говоришь…

Яркий, белый, ослепляющий свет исчез, и двери между мирами растворились, как только высокая, угловатая фигура красноволосого Бога смерти, ровной и твёрдой походкой пересекла почти незримую границу.



***


Какое-то время назад…

Из разбитой губы шла кровь, и он раз в пару секунд отрешённо стирал её с лица, размазывая по подбородку и щеке. Но юноша почти не обращал на это внимания. Важным было лишь то, что напротив него, прислонившись широкой спиной к стене, сидел рыжеволосый парень, который действительно знал, что делать. Ренджи это расстраивало и злило. Куросаки знает, а он – нет.
Ичиго, наблюдавший за другом какое-то время, приподнялся и, нашарив что–то на столе, бросил Абараю платок. Тот приложил его к потрескавшейся, пульсирующей плоти.
Было страшно, ведь теперь Куросаки всё знал. Казалось, сейчас поднимется и засмеётся, тыча пальцем прямо в лицо, но шли минуты, а Ичиго не двигался с места, только руку приложил к губам, будто что-то обдумывая, да глазами по стене шарил.
В голове у Ренджи промелькнуло: «А вдруг он тоже? И что тогда?».

-Я догадывался…

Тихий голос разрезал поток мыслей, несущийся в голове у шинигами, и тот по инерции вздрогнул, натыкаясь взглядом на улыбающееся лицо. Ичиго в каком-то блаженстве от собственной прозорливости, откинул голову назад и уперся макушкой в стену.

-Но, как?

-Придурок! У тебя, блин, всё на лице написано!

-Сам придурок… - огрызнулся парень, впрочем, не отрицая реплики друга о своём лице.

Ичиго усмехнулся. Было весело наблюдать за покрасневшим, стыдливым лицом Абарая. Теперь он не побежит спасать Рукию, нет – это будет делать Ренджи. Только он может выбрать: оставить всё, как есть, или попытаться что-то изменить. Ради этого, Куросаки готов пожертвовать своими чувствами, и дело не в том, что любовь Абарая сильнее его, просто она другая – любовь мужчины к женщине, а не бойца к старшему и более мудрому товарищу.

-Знаешь, Ренджи, - Ичиго подошёл к другу и присев, положил тому руки на плечи. – Я, конечно, ни черта не понимаю в этих делах, но могу сказать одно…


***


Им не нужно было слов, зачем обсуждать то ужасное положение, в котором они оказались? Её безудержное влечение к нему и его игра – всё это смешивалось в лёгкие прикосновения и нечаянные встречи губами. Им это было необходимо: ему, чтобы забыться, ей, чтобы не перестать дышать. Зачем нужно оправдываться, если слова всё равно ничем не помогут, ничего не изменят? Гибельное ощущение тайны окутывало Рукию с каждой минутой всё больше и больше. Что случится, если их раскроют? Гину уже всё равно терять нечего, а вот ей… Сердце снова защемило от страшной тайны. О том, что будет, она уже почти забыла, как до срока забывается всё самое страшное и неприемлемое.



***



Выцветшее вечернее небо, проглядывающее сквозь прутья решётки, поменяло свой цвет. Как обычно Гин привалился к стене, чтобы выспаться до следующего безумно длинного дня, а девушка присела у противоположной камеры, разглядывая белый, словно выделанный из мрамора профиль.
Теперь её уже не пугает его странный взгляд прищуренных глаз - без зрачков и выражения. Только густота чёрных ресниц, просвечивающихся сквозь светлые с фиолетовым отблеском волосы.
Рукия чувствует, когда его дыхание становится по сонному мерным, и выскальзывает из барака, чтобы, тихо прикрыв дверь, броситься сломя голову, куда глаза глядят.

Почему всё происходит именно так?!




Глава 8.
Пусть её любовь лишь гордыни суть.
Ты бороться с властью её не в силах.
Позабудь себя, цель свою забудь –
Ведь тебе так хочется быть любимым.
« Последнее испытание».

Рукия остановилась. Нужно было отдохнуть, да и бежать дальше не было смысла: всё равно от себя убежать невозможно. Девушка рукой прошлась по гладкой стене и присела. Всё было бы намного легче, если бы она не… Ложь! Всё было бы именно так, при любом раскладе. Это было заложено в ней с самого начала, на генетическом уровне: страх перед Гином, ненависть к Гину, странное ощущение одиночества, когда Гина нет рядом. Если бы Ичимару не существовало в её жизни, то Рукия могла бы дышать спокойно, но он был, был везде. Даже, когда девушка закрывала глаза, ублюдок серой тенью вставал на внутренней стороне век, заставляя сердце чуть ли не выскакивать из груди в каком-то болезненном экстазе.

Рукия знала, что он пользовался ей как вещью, заставлял плясать под свою дудку. Дёргая за ниточки,
он руководил её желаниями, направлял их в нужное русло. Гин хотел, чтобы она так желала его. Вот
только в ответных чувствах девушка сомневалась. Рассудок говорил ей что, правда жестока, но она не
слушала его, и с каким-то торжеством приносила себя в жертву. Радость или отчаяние - она больше не
испытывала этих чувств. Был только он: его лицо и вечно холодные руки.

Хотелось кричать, и только слабые искры рассудка, ещё тлевшие где-то в голове, напоминали, что у тех, кто сидит за этими стенами всё, как было раньше. Всё, как и было радостно или печально, но не так отвратительно, как у неё.

Гин сводил Кучики с ума. Тем сарказмом, которым он поливал их короткие разговоры, тем безумием, которым окутывал с ног до головы. Ичимару разбирал её по кусочкам, по частям, и собирал: небрежно, путая детали местами. При всём этом, шинигами чувствовала яростное отвращение к себе. Казалось, что все её поступки были пропитаны какой-то неизъяснимой фальшью: одуряющей и убийственно едкой. Одновременно с этим, Рукия понимала, что фальшивка здесь, только Гин, но доказать этого не могла, так же, как и собственную чистоту. Единственное, что шинигами сейчас оставалось, так это только успокаивать саму себя.

«Скоро это безумие закончится, и жизнь вернётся на свои места. Я выброшу всё из головы, ведь мне это ничего не стоит. Нужно всего лишь успокоиться и перестать воспринимать Ичимару как… мужчину? Ха! Да, какой он мужчина? Он…»

В груди разливалось то блаженно – томное ощущение, вызванное воспоминанием о его губах и дивно тонких пальцах. На сколько бы не был прекрасен и действенен метод самовнушения, но даже он не мог перехитрить врождённого реализма Кучики – младшей.

«Нет! Так нельзя! Невозможно! Что же будет потом?!»

В её голове всё мешалось, превращаясь в вихрь мыслей и эмоций, который спускался всё ниже к сердцу, начиная душить его нарастающим чувством приближающегося горя. Рукия сжала ладонями голову, точно так, как когда-то в Башне Раскаяния.

- Нет, Ичимару Гин, ты никогда не займёшь моё сердце!

Прошептала, почти попросила, заставляя себя сопротивляться, но дыхание захватило всего лишь от упоминания одного только имени.


***


Мужчина проснулся от тихого скрипа железной двери. В просвет окна в своей камере он увидел, как маленькая фигурка проскользнула в угол и исчезла в темноте. Гин понимал, что ещё чуть-чуть, и она окончательно сломается, раздавленная его великолепной игрой в Настоящую Любовь. Казалось бы, его радости и гордости за себя не должно быть предела, но в последнее время всё пошло как-то не так, и теперь серебристому лису приходилось прикладывать усилия, чтобы самому случайно не забыться и не впустить в себя то простенькое, но сильное чувство, которое люди называют влюблённостью.

Ичимару поразмыслил над тем: не позвать ли Кучики сюда, но потом отказался от этой заманчивой идеи. Не всё сразу, не всё сразу Гин.


***



Она молчала целый день, а потом, сразу с наступлением сумерек выбежала вон. Даже подносив еду, Рукия опускала глаза и пыталась держать дистанцию. Верно поняла, что с ней происходит что-то не то.

Шестым чувством Гин ощущал, что эти ночные вылазки не закончатся ничем хорошим. Либо Кучики постучится к Киораку и напьётся до бессознательного, либо случайно забредёт к кому-нибудь на огонёк. Последнее настораживало и являло собой очень неприятный домысел больного воображения. Ичимару судил по себе: когда у него на душе было как-то не очень, то он просачивался в казармы десятого отряда, чтобы заглушить неприятные мысли в пышных формах Мацумото. Это было самым простым и естественным. Этого естественного Гин–то и боялся, ведь оно могло разрушить так великолепно складывающуюся игру.

Кучики - младшая, конечно, не была на столько опытна, и целенаправленно не искала встречи с кем-нибудь. Просто то, что он разбудил в ней уже било через край, и когда-нибудь должно было выплеснуться наружу.

Ичимару вдруг вспомнил ту похабщину, которую сам придумывал про удалого Бьякую и его новоиспечённую сестричку. Настроение сразу испортилось, а в груди всё как будто налилось свинцом. Оставалось только ждать, когда она вернётся и читать по глазам, посекундно подтрунивая над собой: что, мол, Гин - ревнуешь?




Глава 9.

Любить – это так глупо,
Всё получилось не так, как хочется…
Flёur

Ренджи держался, как мог. Доклад занял у него пятнадцать минут, но Бьякуя, похоже, не собирался отпускать своего лейтенанта. Абараю казалось, что капитан знает о его планах на этот вечер и, по этому, так нарочито медленно лично проверяет документацию.

Минуты текли, отбирая у Ренджи последние крохи терпения. Пока Бьякуя спокойно проверял лист за листом, делая на краях небольшие пометки, Абарай уже мысленно нёсся через весь Сейрейтей туда, где была его маленькая Рукия. Парень уже представлял, как он вбегает в расположение отряда и издали узнаёт чёрную фигурку, сидящую на крыльце возле бараков. Она тоже видит его и поднимается. Абарай останавливается перед девушкой, и, не дав ей сказать ни слова, начинает рассказывать: про рыжего недотёпу, про недавнюю схватку с путым на грунте, про то, какой её брат зануда и про свою любовь. Ренджи представляет, как округляются её глаза, смотрящие ему прямо в лицо и, по какой-то неизвестной никому причине, он хватает маленькую ладошку, и крепко сжав тёплые пальчики, дёргает Кучики за руку и они бегут, бегут неизвестно куда, не глядя на дорогу, а только вперёд, как раньше, в давно забытом детстве…

-Свободны…
-Да! – мечтательно подтверждает Ренджи, и только тут понимает, что до сих пор находится в кабинете своего капитана.
-Тогда чего вы ждёте, лейтенант Абарай? Идите быстрей.
-П-простите…

Парень пулей вылетает из кабинета, чувствуя, как горит его лицо. «Тогда чего вы ждёте? Идите быстрей», всплывает в голове последняя реплика Бьякуи, и довольная улыбка оголяет белые зубы.
«Ну, капитан, неужели догадался? Хотя не мудрено. Как там говорил Куросаки: всё на лице написано?

***
Она снова сбежала. Рукия вытерла злые слёзы тыльной стороной ладони, и пошла быстрее. Ненависть к себе перекрывала остальные чувства. Хотелось остановиться и врезать кулаком по шершавой стене, да так, чтобы услышать хруст ломающейся кости и увидеть на серой поверхности бледно-красный развод крови. Может быть, тогда она бы перестала себя так сильно презирать.

Она боялась Гина, боялась того, что об их связи узнают, боялась прохожих, боялась взглянуть кому-нибудь в глаза. Паника раздирала на части. Рукия накручивала себя с неимоверным усердием, краем сознания понимая, что не всё так плохо, как она думает и неимоверное притяжение Ичимару можно преодолеть, но как? В её окружении было множество мужчин, но Рукию сводил с ума только один… один.

И тут Кучики осенило. Осознание не просто промелькнуло в голове цветной вспышкой и померкло, оно вытеснило все остальные мысли, пробуждая почти угасшую надежду.

«Мне нужно с кем-то поговорить, просто поговорить, не важно о чём, и тогда я совершенно точно вынырну из этого болота!»
Наступило спасительное облегчение, и Рукия, загоревшаяся новой идеей, глубоко задумалась.

Самым прекрасным вариантом была бы Рангику. Сначала они бы напились до бессознательного, а потом всю ночь болтали о работе, тряпках и вспоминали многочисленные сплетни. Но Мацумото сразу отпадала по двум причинам. Во-первых: Гин, во-вторых: её просто не было в Сейрейтее. Рукия напряглась, второй подходящей кандидатурой был Ренджи, при некотором рассмотрении он подходил даже больше Рангику. Ренджи уж точно не заметит ничего странного в поведении старой подруги, и ещё у них столько общего, что тем для разговоров хватит на всю ночь. Шинигами нахмурилась, не факт, что и Абарай уже вернулся с задания, но проверить стоило, и не просто стоило, а было просто жизненно необходимо.
«Ренджи, пожалуйста, будь на месте!»

Рукия улыбнулась и завернула к казармам шестого отряда. Её страх – всего лишь предрассудок. На самом деле ей нечего терять. Пускай жизнь несёт её по течению. Она больше не будет так отчаянно сопротивляться, ведь лучше жалеть о том, что сделал, чем потом винить себя за обратное.

***
Рукия мрачно оглядела пустую комнату. Вещи были сложены нарочито аккуратно, видно было, что ими давно никто не пользовался. Кучики вздохнула. Она поняла, что в комнате никого нет, когда уже подходила – свет не горел, но шинигами всё-таки зашла, хотя в такое время можно было с лёгкостью встретить господина брата, чего ей категорически не хотелось.

Рукия не двигалась с места. Теперь идти куда-то было лень, просто стоять посреди комнаты, конечно, было не лучше, и, поэтому, шинигами подошла к окну и выглянула наружу.
«Интересно, как там Гин, что он делает?»
Рукия грустно улыбнулась, вдыхая вечернюю свежесть и цветочные ароматы, витающие в воздухе.
«Наверное, опять спит, или, как обычно, смотрит своим немигающим взглядом в одну точку. Интересно, о чём он думает, сидя вот так вот?»
Сама ответила на свой вопрос девушка и тут же задала другой.

Рукии в красках представилась решётка и сидящий за ней Ичимару, неизменно улыбающийся своей натянутой хитрой улыбкой, от которой разило наигранной фальшью. Он сидел не двигаясь, и смотрел в ту сторону, где обычно любила проводить своё время сама Кучики. Один, забытый всеми и даже той, которая была обязана находиться рядом.

Рукия вдохнула побольше воздуха в лёгкие, чувствуя, как от перенасыщения кислородом чуть-чуть закружилась голова, и загнала сильно развившееся, в последнее время, чувство жалости куда подальше.
- Прости, Ичимару, но ты это заслужил.

***

Ренджи бежал как сумасшедший. Вспрыгнув на порог, он резко рванул на себя фусума и тут же остолбенел. У окна, как какое-то красочное видение стояла Рукия. На резкий звук она обернулась, и теперь во все глаза смотрела на потерявшего от удивления дар речи Абарая.
- Ренджи…
В груди у юноши всё сжалось. Она ждала его! Такого он не мог вообразить даже в своих самых сокровенных мечтах. Абарай вошёл в комнату и прикрыл за собой фусума. В его сердце разгоралось пламя. Лучшего момента, чтобы признаться не будет, и молодой человек, собрав всю свою силу воли в кулак, направился к девушке.
- Ренджи, я… - попыталась оправдать свой незапланированный визит шинигами, но договорить не успела.

Абарай почти подлетел к удивлённой Кучики и крепко обняв её, дотронулся горячими губами до пульсирующей жилки на шее девушки.
- Я так скучал! - послышался тихий шёпот, щекочущий ухо.
-Рен…

Сердце Руки ухнуло вниз, когда сильные руки сжали её ещё больше, и лицо Абарая приблизилось к её лицу настолько близко, что его дыхание потревожило непослушную чёрную прядь, вечно лезущую Кучики в лицо.
- Я люблю тебя, Рукия!

Девушка от удивления открыла рот и Ренджи, не давая ей сказать ни слова, поцеловал маленькую шинигами со всей страстью, копившейся в его душе много лет.

И Рукия ответила. Это то, что действительно было правильно. Это – лекарство от Гина, самое сильное и быстродействующее. Судьба сама подсказала выход и девушка схватилась за него, потому что своего лучшего друга она тоже любила, и не важно как. Самое главное, что эта любовь была безопасной: от неё не болело сердце и не текли слёзы. Ренджи был надёжным и добрым, а большего Руки и не надо.

***
Ичимару не мог заснуть, как ни пытался. Пару раз он проваливался в беспокойную дремоту. Тогда ему мерещились, словно наяву, большие испуганные синие глаза. Они смотрели на Гина не моргая, завораживая, сводя с ума. Мужчина пытался разглядеть лицо, но из темноты выступали только яркие, как два факела, глаза. Он протягивал руку, в надежде дотронуться до тонкого запястья Кучики Руки, почувствовать её тепло. Гин даже звал её по имени, но всё было тщетно. Невидимая Рукия была от него далеко и ускользала с каждым мигом всё дальше, но исчезнуть совсем ей не удавалось. Каждый раз, когда глаза становились похожими на две яркие звезды, Ичимару со стоном просыпался.

«Где же ты, Кучики Рукия, менос тебя дери!»
Мужчина оставил тщетные попытки уснуть, и, поднявшись, подошёл к решётке. Схватившись руками за прутья, он резко рванул их на себя и засмеялся.
«До чего доводит человека одиночество». – весело подумал Гин опускаясь на пол.
«И женщины». – дополнил он сам себя.

Если бы сейчас случилось чудо, и какой-нибудь ураган снёс стену в его камере, открывая пленнику дорогу к свободе, Ичимару мог сказать со стопроцентной уверенностью, что он побежал бы искать эту несносную девчонку, а не спасать свою шкуру. Гин прислонился лбом к решётке и, повернув голову, уставился на входную дверь.

«Доигрался Ичимару Гин, ой доигрался! Раньше слыл лисом, а теперь сидишь, как побитый пёс на привязи и ждёшь, когда хозяйка вернётся».

Мужчина упёрся локтями в колени и впился ледяными пальцами в белые волосы, сдавливая ладонями пульсирующие виски.

«Хоть бы только вернулась!»





10 глава.

Тот, кто скажет: «Любовь так прекрасна»,
Лишь прикасался к внешнему покрову.
«Как уродлива», скажет тот,
Кто имел безрассудство любить.
Титэ Кубо.


Рукия проснулась очень рано. Небо было скорбно серого цвета, нагоняющего тоску. Одинокий луч солнца пробивался из-за горизонта, но даже он не мог скрасить этот унылый предрассветный пейзаж.

Девушка села на футоне и поёжилась. Было холодно, но отбирать у Ренджи простыню она не собиралась. Кучики огляделась по сторонам и, поднявшись, начала собирать свою форму, разбросанную по частям в разных концах комнаты. Тело устало ныло, как от длительной тренировки, но Рукию это мало занимало в данный момент. Нужно было поскорее уйти отсюда, иначе парень мог проснуться и не отпустить её никуда.
А Рукии было куда идти.

Девушка остановилась, её рука лежащая на фусума задрожала, и пальцы словно прихватило судорогой. Шинигами стояла, низко опустив голову. Её мелко трясло от беззвучных рыданий, а из глаз, не переставая, капали на пол крупные слёзы.

Последний день…

Осознание разлеталось на осколки, словно огромная ледяная глыба, впиваясь обжигающими остриями под кожу, под рёбра – в самое сердце. Она боялась этого дня, она не думала о нём, но вот он наступил ей на самое горло. Как она будет жить дальше, после казни? Уже поздно что-то менять и на что-то надеяться. Можно только…

Рукия медленно отодвинула фусума и вышла на улицу. Так же медленно она вышла с территории шестого отряда и свернула в сторону бараков третьего.

Сегодня был последний день, последний шанс, чтобы признаться, очистить себя от давно копившихся в душе переживаний, раскрыть карты. Рукия точно знала, что потом, ей в пору будет бежать в Уэко Мундо и бросаться с голыми руками на Васто Лорде, но это будет потом. Сейчас же она просто обязана пойти к Гину и сказать, что безумно ненавидит его, потому, что он не даёт ей дышать, двигаться, думать. Она ненавидит его по тому, что ей ни в коем случае нельзя было влюбляться в него, но Рукия влюбилась, бросилась в этот омут с головой, и готова утонуть в нём, только услышав, что он тоже, хотя бы немного…

И то, что было с Ренджи… Девушка ускорила шаг. Это было правильно. Ренджи, её Ренджи стал последней каплей, придающей уверенность и силы. Она отдаст ему всю свою нежность, которая предназначалась другому человеку. Рядом с ним она никогда не сорвётся и не станет плакать от одиночества и боли. Рукия отдаст ему всю себя. Она приняла решение, и будет следовать ему до конца.

Рукия остановилась у такой знакомой двери. Ей нужно было взять себя в руки и сделать один шаг. Кучики подняла голову вверх, чтобы непрошеные слёзы не текли по щекам. Она ни за что не покажет свой страх. Ни за что не заплачет перед Гином. Возможно, что он каким-то чудом сбежал, он был способен на это, но Рукии почему-то не верилось, хотя маленькая надежда всё ещё трепетала в груди.

Кучики медленно, будто во сне приоткрыла дверь и вошла внутрь.
« Пожалуйста, хоть бы камера была пуста!»

Девушка тяжело вздохнула: он никуда не исчез. Ичимару стоял, спиной опираясь на стену, и смотрел на неё, застывшую в дверном проёме. Уставший и бледный, бледнее, чем раньше. Наверное, он не спал всю ночь.

Рукия собралась с духом и, войдя, прикрыла за собой дверь.

- Я уже перестал надеяться, что ты придёшь, Рукия-чаан! – с наигранной обидой произнёс мужчина.
Эту реплику он репетировал пол ночи. Получилось вполне неправдоподобно. Великолепная тактика: переводить свои переживания в шутку. Гин в этом преуспел за долгие годы в Готее, но, взглянув девушке в глаза понял, что она не попалась. В её взгляде было столько жалости и боли. Что ж, видимо его догадки были верными. Интересно, где она провела эту ночь… и с кем?
-Гин…
Рукия шагнула вперёд.
Ичимару вздрогнул. Она никогда, никогда не называла его по имени, никогда не смотрела на него так, да что там на него, ни на кого, даже на брата. Полная какой-то неизъяснимой решимости и обречённости, маленькая Кучики подошла почти вплотную к решётке и остановилась в каких-то двух сантиметрах от неё.
- Признайся мне, Гин, пожалуйста… - голос Рукии дрогнул, и она опустила голову, - Я больше не в силах играть в твои игры.
-Признаться в чём?
Ичимару оттолкнулся от стены и встал напротив девушки.
- В том, что все твои слова, все твои действия – всего лишь иллюзия. И это… - Рукия машинально облизнула губы, вспоминая его поцелуи, - только игра, развлечение.
-Возможно… - протянул мужчина, делая шаг вперёд и натыкаясь взглядом на синие глаза полные слёз.
-Так было в начале. Я пытался развеяться и делал это только из интереса и желания… - Ичимару вздохнул, - Заполучить ключ, чтобы выбраться отсюда.
Рукия вздрогнула, и её рука резко метнулась к шнурку на шее, вызывая смешок со стороны мужчины.
- Но так было в начале, - продолжил он, всё ещё глядя на ничего не понимающую шинигами, – Только я забыл, - он театрально развёл руками. – Что ты никогда не умела играть по правилам. Поэтому, я не могу тебе признаться в том, что всё это – фальшь. Но я могу тебе сказать кое-что другое.
Гин провёл пальцем по решётке и, вдруг, стал серьёзен.
- Ты любишь меня, Рукия?
Кучики закрыла глаза и на секунду стиснула зубы.
-Да…
Веки дрогнули, но глаза она так и не открыла. Кучики просто не могла. Это было выше её сил. Казалось, что если она посмотрит на него, то встретит холодный, полный презрения взгляд бездонных голубых глаз, и этот взгляд уничтожит её.
- Вот видишь, это уже не игра.
Голос над самым ухом девушки показался чуть грустным.
- Посмотри на меня, Рукия!
Это была просьба, но она, как и прежде, не смогла воспротивиться его голосу.
Рукия открыла глаза и задохнулась, потому, что не увидела привычной улыбки на его лице, потому что его руки обхватили её и прижали к груди Ичимару, потому что она почувствовала, как бешено бьётся его сердце.
- Это уже не игра…
И Кучики поняла. Она подняла голову вверх и, встав на цыпочки, просунув руки через решётку, прикоснулась своими пальцами к его лицу. Гин заворожено смотрел на девушку, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть этот прекрасный сон.

Девушка чувствовала, как ломается её жизнь. Рукия не хотела, чтобы он покидал её, когда она только поняла, что нужна этому странному человеку, когда она поняла, что сам Гин так нужен ей.
- Возьми его…
Правая рука девушки потянулась к вороту косоде.
Сейчас Кучики было наплевать, что будет с ней, главное, чтобы он остался жив, тогда её сердце будет счастливо.
- Нет!
Гин отстранился и посмотрел на неё серьёзно.
-Но почему?!
- Я уже всё решил. – Ичимару мягко улыбнулся и взял Рукию за плечи.
-Я не хочу… - голос девушки сорвался, и она опустила голову, пытаясь сдержать слёзы. – Я не хочу, чтобы тебя…
-Нет, Рукия!
-Но почему?! – с силой выкрикнула маленькая шинигами, поднимая голову и со злой безысходностью глядя мужчине в глаза.
- Потому что это - равноценная плата за твою любовь.
Ичимару опустил голову, стараясь не встретиться взглядом с фиалковыми глазами, полными боли.
Мужчина отпустил её плечи, и девушка всё-таки заплакала. А что она могла ещё сделать, если в душе понимала, что это единственный выход, единственный для них обоих.






Эпилог.

Всё встало на места, и как печально,
Что не на те, которые хотелось.
Надеждою, как птицею прощальной
Жизнь обожгла, да сердце не согрелось.
А толку-то? Сжимать покрепче руки,
Чужие руки, сильные ладони,
Когда в ушах, как голос таят звуки
Разбитых снов, неконченых симфоний.
Всё встало на места, и чей-то запах,
Родной, но не желаннее, чем прежде,
Напомнит то, о чём ты не сказала,
Напомнит об угаснувшей надежде.


Генрюсай соотайчо оглядел присутствующих. Из всех капитанов пришли только Кучики, Киораку, Укитаке, Унохана и Хицугая. Сой Фонг вызвалась лично проследить за доставкой преступника к месту казни и, по этому, должна была появиться позже. Главнокомандующий посмотрел на своего лейтенанта, который задумчиво глядел на Сокиоку, и вздохнул. Пришлось провести большую двухнедельную работу, чтобы восстановить хотя бы часть прежней мощи древнего оружия. Капитан Маюри и бюро технологических разработок вместе с корпусом кидо трудились без сна и отдыха с самого заключения Ичимару под стражу. Может быть, со стороны это выглядело безрассудным, ведь для казни существовало много разных методов, но соотайчо настоял именно на Сокиоку. Как бы странно это не звучало, но экс санбантайчо заслужил такую смерть, ведь, если приглядеться, то он был предателем только наполовину.

Из размышлений Генрюсая вывело некоторое оживление среди присутствующих. Кто-то с раздражением, кто-то с нескрываемой жалостью смотрел в сторону приближавшейся процессии, под руководством Сой Фонг. Женщина остановилась, и капитаны встали по обе стороны от Сокиоку. Когда процессия дошла до помоста и шинигами из личной охраны капитана второго отряда разошлись, оставив преступника в одиночестве, Гин наконец поднял опущенную до этого момента голову и широко улыбнулся.

-Всем здрасьте! – бодро сказал он, оглядывая присутствующих. – Я вижу, фейерверк в мою честь не пользуется большой популярностью.

Даже в такой момент Ичимару оставался верен себе, чем вызвал одобрительную улыбку у Киораку.

-Твоё последнее желание, если таковое имеется. - подал голос главнокомандующий, которому не хотелось затягивать действие, ибо он знал, что Гин может устроить из этого целое представление.

-Хочу, чтобы мир был во всём мире! – торжественно протянул Ичимару, искривляясь в довольной ухмылке.

-Что он несёт?
Тоширо удивлённо взглянул на Укитаке, стоящего рядом с ним.
- Мне кажется, что он хочет поскорее покончить со всем этим. – задумчиво произнёс Джуширо, с искренней жалостью рассматривая бывшего сослуживца. - Он устал и пытается прекратить всю эту бессмыслицу. Я его понимаю.

-Ну, что ж, если у преступника не имеется других пожеланий, то мы, пожалуй, начнём. – вывел из раздумий капитана тринадцатого отряда уверенный голос его учителя. – Приступайте!

***
Рукия бежала по ступеням, не чувствуя усталости. Они увели Гина, и она даже не успела ничего ему сказать. Слёзы душили, скатываясь в горле неприятным комом и застилая глаза. Девушка чуть не упала, перепрыгнув сразу через две ступени, но удержалась и побежала дальше, сломя голову.
« Только бы успеть последний раз взглянуть на него!» - билось в её голове. Кучики знала, что Ичимару будет ждать её до последней секунды и бежала, бежала так, как не бегала ещё никогда.

Рукия неслась, хватаясь за воздух, как за опору. Она не должна там присутствовать по всем правилам Готея, но маленькую шинигами уже ничего не могло остановить. Она готова на всё, чтобы последний раз встретиться с человеком, которого так сильно полюбила.

Девушка преодолела лестницу, и, не сбавляя темпа, ринулась по направлению к уже виднеющемуся алому пламени, разгорающемуся с каждой секундой всё ярче.

« Только бы успеть последний раз взглянуть на него, только бы успеть!»

***


Ноги Гина оторвались от помоста и его медленно начало поднимать вверх. Мужчина не испытывал страха – ему было уже всё равно. Самое главное, что он наконец-то перестал сопротивляться своим чувствам и ставить блок, разделяющий его и других. Душа Ичимару теперь была спокойна, ведь он понял, что любить кого-то не так уж страшно, бороться со своей любовью – куда страшнее. Маленькая, наивная шинигами растопила его сердце, и всё встало на свои места...
Не было ни беспокойств, ни сожалений, только странная, терпкая печаль, оттого, что он не увидит больше красивых фиалковых глаз, не услышит нежный низковатый голос, не дотронется до розовой от румянца щеки.

Гин вздохнул, чувствуя кожей жар от распыляющегося Сокиоку и открыл глаза, позволяя последней надежде, теплившейся внутри долгое время, вырваться наружу. И эта надежда его не подвела…
Когда Ичимару вели на казнь – он улыбался, когда он оказался распятым над всем Сейрейтеем, он тоже улыбался. Даже, когда жар, исходивший от крылатого монстра стал невыносим, Гин не переставал улыбаться. До последнего момента он ждал, и вот она появилась – маленькая, еле видная через огненные всполохи фигурка остановилась поодаль от капитанов. Его улыбка была предназначена именно ей. В последний миг, перед глазами Ичимару всплыл образ удивительно красивой девушки, и безумный жар сменился прохладным прикосновением чуть сжатых алых губ. Сердце Гина с сумасшедшей скоростью забилось в груди, но, не выдержав такого напряжения, остановилось…
Всё было кончено.

***

Она ушла, как только погасло красное пламя Сокиоку, уничтожившее всё, ради чего стоило жить. Рукия сжала пальцы, согревая холодный металл ключа, который он так и не взял. Этот предмет остался единственным напоминанием о Гине. Кучики промахнулась мимо ступени, но удержалась и продолжила свой путь дальше. Нет, она не плакала. Её сердце ещё не осознало потери того единственного, которого она ждала всю свою жизнь.
Сейчас Гин казался ей выдумкой, сказкой, растаявшей на зимнем морозе – жгучем и беспощадном. И, поэтому, Рукия просто шла, подняв голову вверх и вслепую преодолевая ступени. Шинигами знала, что нужно жить дальше, жить так, чтобы никто не догадался, что для Кучики Рукии жизнь после смерти невозможна, после его смерти – нет. Только существование под месяцем, так похожим на странно – беспечную улыбку Ичимару, последнюю и самую искреннюю.

Спустившись, девушка увидела Ренджи, который стоял, облокотившись о шершавый выступ горы.

- Всё кончено? – как-то отрешённо спросил молодой человек, заглядывая ей в глаза.
-Да.

Ренджи обнял её за плечи и Рукия уткнулась носом в его косоде. Абарай порывисто обнял Кучики и, отстранившись, протянул руку.
- Пойдём?
- Пойдём.
Рукия проводила пустыми глазами большое, медленно плывущее по небу сметанное облако и вложила ладонь в руку парня.

Теперь всё встало на свои места.

@темы: Ренджи, Рукия, Бьякуя, Гин, Фанфики

---

[Count Piter]

Было найдено при раскопках, вспомнено, что когда-то здесь начинало печататься (оооочень давно) и, соответственно, выложено. Извините, люди добрые, если вы начинали это читать, за моё свинство.

Автор: Isijima
Бета/Гамма: Eswet (до 7 главы).
Название: Десять дней.
Дисклеймер: Персонажи и мир Блича принадлежат Кубо Титэ, буквы - азбуке, сюжет фанфика — мне.
Варнинг: Смерть персонажа!!!! ООС. + фанфик бетится, но данный текст даже не вычитан(пока)!
Рейтинг: R
Пейринг: Гин/ Рукия, Ренджи/Рукия
Саммари: Война окончена. Айзен погиб из-за предательства Гина, вновь переметнувшегося на сторону Готей 13. Всё вернулось на круги своя, вот только в камере предварительного следствия третьего отряда поселился предатель, осуждённый на смертную казнь. Ей понадобится всего десять дней, чтобы перестать его бояться, привыкнуть и забыть обо всём.
Жанр: Драма, местами Ангст.
Размер: миди
Статус: закончен.
Разрешение на размещение: только с шапкой.

Отбрось надежду всяк сюда входящий.

Глава 0
« -Скучная у меня жизнь...Но если ты меня приручишь,
моя жизнь точно солнцем озарится. Твои шаги я
стану различать среди тысяч других. Заслышав
людские шаги, я всегда убегаю и прячусь. Но твоя
походка позовёт меня, точно музыка, и я выйду из
своего убежища. И потом — смотри! Видишь, в
полях зреет пшеница? Я не ем хлеба. Колосья
мне не нужны. Пшеничные поля ни о чём мне не
говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы.
И как чудесно будет, когда ты меня приручишь!
Золотая пшеница станет напоминать мне тебя.
И я полюблю шелест колосьев на ветру...
Лис замолчал и долго смотрел на
Маленького Принца.
Потом сказал:
-Пожалуйста... приручи меня!»
А. Сент- Экзюпери.
« Маленький Принц»



В один прекрасный момент Рукия поняла, что больше не может. Мимо неё, разбрызгивая саке, пронеслась Мацумото. Далеко она, впрочем, не убежала. Споткнувшись об «отдыхающего» Иккаку, Рангику весело взвизгнула и грохнулась вниз. Через пару мгновений со всех сторон послышался пьяный гогот, Мацумото смеялась громче всех.
Пропивать премиальные... Девушка усмехнулась и поплотнее придвинулась к тёплому боку Ренджи. Было в этом что-то правильное. Война закончилась, Ичиго пришил Айзена, и арранкары попрятались в Уэко. Тишь, да гладь. Можно расслабиться и последовать любимой поговорке Мацумото: Заработал — пропей.
Следуя своим мыслям, Рукия потянулась за очередной бутылкой. Гадость — это точно. Делая глоток, девушка поймала на себе чей-то взгляд и подмигнула.
Кира сверлил всех мутными глазами. Хочет протрезветь, поняла Рукия. Похвально, только вот напрасно, после такого-то количества горячительного. И сколько же в него влезает? Хотя, с другой стороны, их с Рангику можно понять, ибо единственным выжившим из бойни, со стороны Айзена, оказался Ичимару, сидящий теперь в камере предварительного следствия третьего отряда. Не сладко ребятам...
Сделав глоток, Рукия пошатнулась. «Финиш!» - промелькнуло у неё в голове, и вслед за этим в глазах потемнело, как будто лампочку вывернули.
Эй! - среагировал Ренджи, получив бутылкой по плечу.
Вглядываясь секунды три в не подающее никаких признаков жизни тело, юноша меланхолично думал о том, как его встретит капитан. Хотя, при любом раскладе Абарай должен был получить в тык от Кучики - старшего, берёгшего сестру, как зеницу ока.
Но пусть уж лучше за дело, чем просто так. Ренджи подсел ближе к Рукии и положил её голову себе на колени. Через четыре часа на работу, пусть выспится.

***


Такого ещё не было. Весь Сейрейтей стоял на ушах. Победа... да, сладкое слово для искушённых. Сколько крови проливалось ради одного этого слова, сколько замков рушилось и сжигалось мостов. Капитан Ямамото смотрел на город- крепость и улыбался, только улыбка была отнюдь не радостной. Надо было что-то решать.
Во-первых: отправить третий и десятый отряды зачищать оставшихся пустых и следить за границами Руконгая. Чем дальше Мацумото и Кира от Гина, тем спокойнее, да...
Во-вторых: надлежало бы назначить кого-то из офицеров посерьёзнее, охранять преступника, хотя Ичимару, на удивление, вёл себя мирно. Складывалось не очень приятное впечатление, что он что-то задумал. Хотя, сдать Айзена, со всеми потрохами и переметнуться в последний момент на вражескую сторону — это неспроста, ох, неспроста. Да ещё и совет Сорока Шести медлит с приговором, небось пытаются разгадать его шараду. Вот только сам Ямамото, на их месте, даже не пытался бы — опасно для мозга. Гин просто был хорошим капитаном, и на этом точка.

***

Ренджи матерился. Про себя, конечно. Одновременно с этим он пытался отодрать от своей ноги Юмичику, слёзно просившего принести на обратном пути ещё пару... десятков единиц согревающего напитка и удержать Рукию, уютно посапывающую в районе подмышки Абарая..

До начала нового рабочего дня оставалось два часа...

Ренджи ни секунды не сомневался. Тащить невменяемую подругу в особняк — самоубийство. Не капитан, так многочисленная прислуга, прибьёт его на месте, а жить хотелось, особенно сейчас. Нежно поглаживая плечико Рукии, он заглянул ей в лицо. Старая боевая подруга в его глазах приобретала новые качества, и только слепой не мог заметить этого, а вот она не замечала. Для Рукии любовь — это запретная тема, у неё иммунитет, переболела. А вот Ренджи не мог, смешно сказать, с самого детства волочился, да толку-то. Хотя, не главное это в жизни, куда главнее сама жизнь.
Ох, Ренджи, как в воду глядел...
Уже занося Рукию в личные покои офицера тринадцатого отряда и окончательно расслабившись, он пропустил одну маленькую деталь, которая выплыла из сумерек комнаты и встала на дороге, сверля лейтенанта серыми глазами.
Сердце Абарая с размаху плюхнулось в пятки. Да что ж за день такой!
Капитан Кучики славился на весь Сейрейтей своей сдержанностью, но видно именно сегодня у неё был выходной.
-Объясни! бросил Бьякуя в лицо своему лейтенанту, который корчил из себя рыбу, выброшенную на сушу.
Смешно, но Ренджи даже нечего было сказать в оправдание. Мозг, помахав ручкой, последовал за сердцем.
Наблюдая, как быстро алкоголь выветривается из его подчинённого, тайчо вздохнул, и его лицо приняло обычное выражение.
-Спасибо, что принёс её. - Кучики отобрал драгоценную ношу. Руки лейтенанта бессильно опустились.
-Следующий раз, я надеюсь, - с нажимом на последнюю фразу, - Ты проследишь, чтобы такого больше не повторилось. Приказ ясен?
Абарай ошалело посмотрел на капитана.
-Можешь идти.
Юноша повернулся и на ватных ногах вышел из комнаты. Ему не видать Рукии также, как не видать её и рыжему Ичиго.
« Тварь ты всё-таки, Бьякуя-сама...»

***


Одним из последних развлечений главы клана Кучики стало самобичевание, интереснейшая штука, особенно в исполнении Бьякуи.
Он начал потихоньку, сверху вниз. Самое главное в процессе раздевания чужой женщины, как две капли воды похожей на давно почившую жену — это закрыть глаза. Закрыть глаза... Проще простого, а вот он не может. То ли из-за того, что она не просыпается и как бы не против, то ли из-за обречённого взгляда Абарая...
Ну, менос с этим, пусть спит в одежде. Всё-равно до начала рабочего дня остался только час...

***

Мужчина выходит вон, тихо прикрыв за собой сёдзи. Руки горят, а податливая память рисует образ синеглазой женщины, нежно улыбающейся ему через года. Небо начинает светлеть, и как по команде гаснут фонарики звёзд.
Где-то под этим небом высокий парень с волосами, забранными в хвост, заливает своё горе четвёртым по счёту литром саке и рассказывает о своей неразделённой любви, женщине с голубыми глазами, такими же грустными, как и у него.
На противоположном конце города, сняв белоснежное хаори, мужчина с кенсейканом в чёрных волосах, пытается привести себя в чувство, выплёскивая на лицо пригоршни ледяной воды.
А где-то, спрятанный от неба, дрожащий от холода, но не перестающий улыбаться, сидит Он и прозаично ждёт конца. Персонального Конца Света.
Она спит и ни о чём ещё не знает, ведь до начала рабочего дня ещё целый час...

Глава 1

« Вот тут-то и появился Лис.
-Здравствуй, -сказал он. «...»
-Кто ты? - спросил Маленький Принц. -
Какой ты красивый!
Я — Лис, - сказал Лис.»
А. Сент- Экзюпери
«Маленький Принц»

Рукия проснулась и ей сразу захотелось на Соукиоку. Быстрая и почти безболезненная смерть. Её тошнило: от «вчерашнего», выпивки и Мацумото, чьё имя всегда ассоциировалось с последним.
За слабо прикрытыми сёдзи были слышны гогот и перебранка солдатов. Следовало подняться с постели только ради того, чтобы на них наорать. Постанывая, Рукия сползла с футона. Про вчерашний день она мало что помнила, да не очень-то и хотелось.
Тихонько выскользнуть во двор, умыться, отдышаться и прополоскать рот — вот и всё счастье. Посидеть, подождать, пока закончится разминка и пойти поорать на потных
бандерлогов - ежедневное развлечение юной Кучики.

Вот только маленькие радости часто заканчиваются на самом интересном месте...

Рукия уже было открыла рот, чтобы придать огласке своё присутствие, как перед её глазами появился капитан - большая редкость в тринадцатом отряде.
Укитаке улыблся, но как-то странно, натянуто.
-Доброе утро, Кучики.
-Доброе утро, тайчо!
Джуширо усмехнулся. Уж он-то знал, что вчера произошло, и нарочито бодрый тон подчинённой его не обманул. -
Рукия, - голос почему-то серьёзный — плохой знак.
Длинные ресницы взлетают, и на капитана снизу вверх смотрят огромные глаза в пол-лица.
-Тебя вызывает генерал.
Взгляд маленькой шинигами становится испуганным и непонимающим.
«@#$%^&» - нецензурно всплывает в голове у девушки. « Попрыгунья — стрекоза, лето красное пропела, оглянуться не успела... Оглянуться не успела — вызывает генерал...»

***


Двадцать минут назад...

-Преступника Ичимару Гина решено казнить через десять дней.
-А-а-а-а... -протянул Шинсуй, проводя пальцами по краю шляпы. - Всё-таки решили? Долго они.
-В соответствии с законом, - продолжил доклад Ямамото, - Казнь бывшего капитана третьего отряда будет проведена через Соукиоку.
-Значит сегодня его будут переводить в Башню Раскаяния? - влезла Сой Фонг.- Мне кажется, нужно усилить охрану, причём на порядок. - подытожила она.
-Нет! - Генрюсай-соотайчо взглянул на капитана шестого . - Мы установили хорошую систему охраны в камерах третьего отряда. Именно оттуда Гина проводят на казнь.
-Но это не... - возмутился Киораку.
-Так решил совет Сорока Шести, - перебил его генерал. - И ещё... - соотайчо выдержал театральную паузу, - Я назначаю рядового офицера тринадцатого отряда Кучики Рукию...
Бьякуя широко распахнул глаза и стиснул зубы.
-...Десятым офицером и ставлю личным охранником преступника Ичимару Гина. Всё!
Укитаке подавился воздухом, и уже было открыл рот, чтобы возразить, но тут его толкнули плечом и схватили за локоть.
-Даже не смейте спорить! - капитан Унохана выразительно посмотрела в глаза побледневшему мужчине. - Генерал знает, что делает. А вы, поберегите здоровье!

Джуширо так и не нашёлся, что ответить и поплёлся вслед за остальными капитанами.
«Что же на уме у сенсея?»

***


Ямамото сидел за столом. Казалось, всё, что он делал, было правильно, но шинигами сомневался. Конечно, девочку было жалко, обычный рядовой офицер. Да вот не совсем...
Слишком уж она высоко забралась, слишком уж много знала, много умела. И Гина ненавидела... правильной ненавистью. Тем более, что Ичимару что-то задумал. Надо было усыпить его бдительность, и как думал соотайчо, назначение девочки как-то должно в этом помочь.
- К вам офицер тринадцатого отряда, Кучики Рукия.- в дверь протиснулась голова лейтенанта.
-Пригласи её сюда.


***



Рукия огляделась. Она не была здесь ни разу. Кабинет капитана, как кабинет капитана, только раза в три больше.
-Кхм... - Ямамото-соотайчо вывел девушку из размышлений, и она с готовностью вновь стукнулась лбом об начищенный пол. - У меня есть для вас задание, Кучики-сан...
И Рукия приготовилась слушать.

***

Кучики-младшая выбежала из бараков первого отряда. Влетев в проходящего мимо солдата, она даже не остановилась выслушать извинения, или отборный сейрейтейский мат. Какая разница. Полную «подзарядку» она уже получила, только что.
Повышение, значит... Выбили всё-таки у нии-сама. Рукия грустно улыбнулась, вспоминая те мысли и надежды, которые наполняли её, пока шинигами шла к соотайчо.
Думала, в Каракуру отправят. К Ичиго, Иноуэ, Чаду, такому знакомому и любимому шкафу. Ан, нет... Рукию передёрнуло.

Конечно, можно было бы просить, умолять,требовать, угрожать в конце концов... Но что бы это дало? Перед Ямамото выпендриваться — только воздух сотрясать.
Девушка остановилась. Сводило живот, и к горлу подступал тошнотворный ком. Неимоверно хотелось разрыдаться... в голос. Чтобы ОНА охраняла ЭТОГО... охраняла. Да Рукия скорее сама его придушит. Вот только... почему-то страшно, безумно страшно до дрожи в коленях. Чем она заслужила такое?
Вот и думай теперь, Кучики Рукия: как должен в такой ситуации поступать офицер, теперь уже ранговый.

***

Гин спал. В первый раз за последние чёрт-знает-сколько суток. Он перестал мёрзнуть, перестал хотеть есть и пить — благодать. Вот только, как назло, ему ничего не снилось.


***
Шинигами брела по наичистейшим улицам Сейрейтея. Через час она заступала в наряд. Попусту болтаясь по городу и вымещая свою злость на близлежащих стенах, девушка
думала, как она проведёт последующие десять дней наедине с человеком, которого боялась больше всего на свете.
Раньше ей казалось, что всё по справедливости, но теперь, разочаровавшись в своей точке зрения и вышестоящих органах, она чувствовала себя опустошённой.
Подойдя к казармам третьего отряда, Кучики остановилась. Голова была пуста. Ну и менос с этим, будь что будет!
Рукия с силой рванула железную дверь и вошла.

***

Визг открывающейся стальной двери разрушил все его планы на следующие три часа. Мужчина натянуто улыбнулся, но глаз не открыл. Может подумают, что сдох и выкинут за ворота, как мусор?



Глава 2

« - Поиграй со мной, - попросил Маленький Принц.
-Мне так грустно...
Не могу я с тобой играть, - сказал Лис.
Я не приручен.
Ах, извини, -сказал Маленький Принц.
Но, подумав, спросил:
А как это — приручить?»
А. Сент — Экзюпери
Маленький Принц.


Была середина рабочего дня. Ренджи дремал за столом лейтенанта, примостив голову на кипу неподписанных документов. Его пальцы нежно комкали смету продовольствия на следующую неделю.
В тот момент, когда Рукия, смущённо улыбаясь, начала снимать с себя одежду, раздался сильный хлопок, и перед подпрыгнувшим спросонья лейтенантом мелькнуло белое хаори его командира.
-Тайчо!
Ответа не последовало, и хаори исчезло в соседней комнате.
Если бы юноша не знал своего капитана, то он мог бы подумать, что у того что-то случилось. Но так как похожие инциденты происходили с завидной частотой, Абарай даже не мог помыслить, что у его командира плохое настроение, просто на удивление отвратительное.
Ренджи сел на краешек стула и обвёл мутным взглядом заваленный стол. Его снова потянуло в сон.

Бьякуя был в смятении. Он даже не решился подойти к соотайчо после того, когда все капитаны разошлись. Было как-то не по себе из-за того, что Генрюсай втянул в дело с Гином его приёмную сестру. Нужно было разобраться и подумать на досуге. Гин очень опасен. Риск того, что это его очередная уловка, был неимоверно велик. О чём думал Ямамото в тот момент, когда снимал основную охрану, оставляя Ичимару наедине с Рукией? Всё это было очень странно. Казалось, Генрюсай подыгрывает преступнику. Но зачем? Генерал слишком умён, чтобы делать такие ходы неосознанно. Нужно было посоветоваться с Укитаке.
Бьякуя взял первую попавшуюся под руки стопку бумаг, и аккуратно сложив их, направился к выходу, по пути «случайно» задев своего лейтенанта, опять заснувшего на работе.
«Надо будет лишить его премии». - отрешённо подумал Бьякуя и вышел с территории своего отряда.
Бумаги врезались в ладонь, но другого предлога тайчо шестого отряда сейчас не мог придумать. Да и этого хватит, чтобы отвести глаза посторонним.

***


Ичимару даже не посмотрел в её сторону. На его вечно улыбающемся лице не дрогнул ни один мускул. Постояв на одном месте десять минут и вглядываясь в неподвижную фигуру, Рукия уже было подумала, что он даже не дышит. Но крохотные капли рейацу, не блокируемые ограничителем, опровергали все радостные предположения девушки.
Вдруг, Ичимару медленно начал поворачивать голову. Кучики пробил озноб. Захотелось спрятаться куда-нибудь. Даже засевшее глубоко в мозгу осознание того, что он сейчас за решёткой не помогало. Преодолевая дрожь в коленях, шинигами начала приближаться к пленнику.
Ичимару немного приоткрыл прищуренные глаза, и его улыбка стала ещё шире.
-Не советую тебе этого делать, Рукия-чан. Я бы не хотел, чтобы тебя испепелило при
нашей первой, за такое долгое время, встрече.
Девушка остановилась и недоверчиво взглянула в лицо мужчине.
-Сой Фонг тут часа полтора прыгала вокруг этой клетки. Что она там нашаманила — не знаю, но проверять я пока поостерёгся.
Вот так вот! Всё так просто? Шинигами почему-то расслабилась. Сой Фонг, значит, прыгала...
Хорошо, что ещё не плясала. Вот зараза! Смертельный ужас куда-то пропал.
Ичимару с недоверием покосился на девушку.
-Рукия-чаан, - опять послышался его насмешливо-тягучий голос. - А ты что тут делаешь? Если пришла мстить и изгаляться, то милости прошу...
Кучики зло усмехнулась.
-Простите, Ичимару-сан, я бы с удовольствием, да только по уставу не писано, так с пленными обращаться.
-Устав? - мужчина скептически скривился. - Я бы не стал доверять какой-то бумажке, написанной Генрюсаем в клозете, свою жизнь.
Шинигами вздохнула, и повернувшись к нему спиной, села.
С сегодняшнего дня, по этой бумажке, я являюсь вашим охранником и по этому, Ичимару-
сан, я надеюсь на ваше сносное поведение. Иначе, я самолично закопаю вас живьём.
-Окей, Рукия-чан! Мне кажется, мы договоримся.
Кучики поймала себя на том, что улыбается. Резко оборвав улыбку, девушка заёрзала на месте. « Если не смотреть ему в лицо, то кажется, что разговариваешь со старым товарищем...»
Шинигами тут же одёрнула себя.

-Нэ, Рукия-чан! - через какое-то время протянул Ичимару.
Девушка обернулась и упёрлась взглядом в осунувшееся и похудевшее лицо.


-Что? - довольно резко бросила она.
-Принесёшь водички, а?
Кучики закатила глаза. Как она могла забыть то, что ещё и кормить его должна. Большое спасибо, Ямамото-тайчо!



Сходив в ближайший барак и поругавшись со всеми, кто в нём был. Кучики - младшая, проклиная мерзкую змеюку-Ичимару, побежала во второй отряд, брать какую-то гадость, с помощью которой она должна будет проходить через барьер и удовлетворять все «прихоти» преступника.
Намучившись и конкретно разозлившись, маленькая шинигами ввалилась в барак с камерами только через два часа. На шее у неё висел отвоёванный у Сой Фонг ключ, а в руке был зажат стакан с водой.
Ичимару оторвался от стены и прислонился лбом к решётке.
Рукия помедлила, но потом, вдохнула в лёгкие до отказа и прошла через барьер. Экс санбантайчо протянул руку и забрал стакан. При этом Рукия не почувствовала ни страха, ни злобы... и удивилась.
« У него жутко холодные пальцы...» - пронеслось в голове и угасло.
Гин пил жадно и много, а потом, оторвавшись от стакана, улыбнулся и попросил ещё.

***

Укитаке нервничал. Бьякуя смотрел на бывшего капитана и потихоньку сминал уголки документов. Даже ученик Ямамото-соотайчо не мог сказать ничего вразумительного по поводу назначения Рукии.
Тайчо!- вдруг раздалось откуда-то сзади. Бьякуя обернулся. К ним на всех парах приближался огромными прыжками Абарай Ренджи.
-Это правда?
Он остановился и согнулся, уперев руки в колени. Из его горла вырывались хрипы. Видно Ренджи бежал от самых казарм шестого отряда, находившихся в другом конце города.
-Это правда...- Абарай поднял голову и посмотрел капитану в глаза. - Что Рукию назначили сторожить преступника Ичимару?
На висках и верхней губе лейтенанта выступили мелкие капельки пота, а пальцы с силой сжимали ткань на коленях.
-Да.- бросил Бьякуя и вновь повернулся к Укитаке.
-Но...
Ренджи вытянул руку вперёд, словно хотел схватить командира за одежду.
Я не хочу об этом говорить! - с нажимом, но очень тихо произнёс мужчина и сделал шаг в сторону.
Рука Абарая, на секунду зависнув в воздухе, плетью рухнула вниз.
« Это же опасно! Как вы не понимаете, тайчо?»

***

Гин улыбался, смотря как девушка, облокотившись о стену, осела и прикрыла глаза. Это могло стать интереснейшей забавой. Его личный охранник, да? Его?

Вообще-то Гину в данной ситуации сторож был совершенно не нужен. Барьер, поставленный злобной мелюзгой Фонг, был на удивление прочен. Ичимару два дня пытался его сломать, а потом бросил эту затею. С ограничителем на шее он не мог сделать ничего. Ни одной лазейки, ни одного недочёта в системе охраны, только бесполезная маленькая Кучики, которая была способна только на то, чтобы выполнять его прихоти. Этакая Ханатаро номер два.
Но во всём этом был плюс... Теперь у Гина появилась игрушка... новая. И как же он с ней
поступит? Надо было подумать. Мужчина закусил губу.

Глава 3

Поднимите им веки пусть видят они
Как бывает, когда слишком много в крови
Серебра!
Шклярский.



Давай поиграем в Бога, Рукия-чаан?

Гин предполагал, а ситуация располагала. В его жизни появился просвет. Мозг, доселе сохранявший спокойствие, вновь начал работать. Судьба человека - интересная игрушка. Её можно было прочитать, просчитать, выстроить и ... разрушить. Последнее оказывалось самым лёгким и приятным. Чувствовать, как в твоих руках дрожит и теплится чья-то жизнь, потихоньку сжимать пальцы в кулак и, вуаля! Она разлетается на мелкие кусочки. Ощущение такое, словно ты душишь маленького и беззащитного цыплёнка, солнечный комочек пуха и жизни, ломаешь ему шейку и хрупкие косточки, слышишь предсмертный жалостливый писк, полный боли, непонимания и отчаяния. Гин сжал ладони; ощущение эйфории и радости наполнили его. Сломать Кучики Рукию, раздавить и выкинуть — пусть
подыхает... Какое счастье!
Всё, что было у Гина, всё, чем он владел на данный момент — это была его сила. Сила убеждения, плетения интриг и чуткого, какого-то звериного обаяния. Он не был Айзеном, игравшим с людьми, как с марионетками, но он был его учеником, постигнувшим эту науку и адаптировавшим её под себя.
Сейчас Ичимару было наплевать, что он сидит за решёткой и связан по рукам и ногам. Это даже на руку. Было на руку и то, что Кучики считает его преступником, исчадием Ада. Её страх витал в воздухе и Гин им питался. Мужчина, как никто другой знал, что Зло притягивает лучше любого магнита.


***

Ренджи молчал. А что можно было сказать? Капитан выжидающе смотрел на него, ожидая каких-либо действий. В Каракуру, значит, вместо Рукии.
Отчаяние лишает воли...
Абарай поднялся и, поклонившись, удалился по направлению к Сенкаймон. Ему было тревожно - словно штиль перед бурей. Воздух загрубел, перестал быть прозрачным. Все звуки превратились в далёкое эхо, даже время стало течь медленнее. Сердце билось, в отчаянии пытаясь пробить рёбра и спрятаться, затаиться где-нибудь.
« Не сходи с ума!»- билась и пульсировала в голове одна-единственная мысль, подкинутая разумом.
-Дождись меня, Рукия... - шёпотом, чтобы ни дай бог, кто-нибудь не услышал.
Ворота медленно открываются, и юноша быстрым шагом входит внутрь.
Пять дней...

***

Рукия вышла подышать воздухом. Солнце светило прямо в глаза. Шинигами зажмурилась. Где-то поблизости слышались громкие выкрики. Солдаты всегда были шумным народом, а вечные разборки между отрядами не прекращались ни на секунду и были таким же привычным делом в Сейрейтее, как и война.
Ичимару дрых, или просто делал вид, по этому у неё появилось свободное время, чтобы отдохнуть и подумать на досуге.
Девушка зло рванула чёлку, лезшую в глаза и начала массировать жестоко пульсирующие виски.
« Ну ты и посмешище, Рукия! Раньше, слыша его голос, казалось, что тебя окунают в дерьмо, а что теперь? Что изменилось? Неужели привыкла, смирилась? Да нет, тут что-то другое...»
Она оторвала ледяные пальцы от лица. Надо ли искать вообще какой-то выход, оправдываться перед собой. Не легче, просто плыть по течению, авось как-нибудь. Вот только «авось» уже не пройдёт, не с этим человеком. Всё меняется со скоростью шунпо, и в этом времявороте уже невозможно найти себя. Неуютно до омерзения, а кто виноват? Сама ведь... и ещё Он. Он в первую очередь.
Кучики взглянула на забор. За ним кипела жизнь, были люди, брат, Ренджи. Поймав себя на этой мысли, Рукия ужаснулась. Ведь по стечению обстоятельств получалось, что пленником был не только Ичимару, но и она тоже. Только из этой тюрьмы её никто не спасёт, даже бравый Ичиго, который горазд вскрывать любые замки и решётки. Рукия была на свободе, но в то же время оказалась пленницей закона.
-Скорее бы тебя уже казнили... - произнесла в слух она давно вертевшуюся на языке мысль и села, уткнув голову в колени.

***


-Скорее бы тебя уже казнили...
Гин дёрнулся, словно от пощёчины. Тихий голос, раздавшийся из-за двери, как огромная рука поднял его за шиворот и с силой опустил вниз. Ичимару стало... обидно. Странное чувство, которое он испытывал разве что только в детстве.
Хотелось есть. Ну, ничего, сейчас он отыграется.
-Рукия-чан!...


***


Кучики проклинала всё на свете. В одной руке она держала поднос с едой для осуждённого, а другой пыталась поправить косоде, сползавшее с плеча. О том, что Ичимару Гин такой же человек, как и все остальные и имеет свойство быть голодным, она почему-то позабыла. Рукия была зла на себя. Сколько раз можно делать одну и ту же ошибку? Если вспомнить, то в Каракуре она целыми днями гоняла Ичиго, не заботясь о том, что тот ничего не ел весь день. Только злой взгляд и реплика: « Заткнись, я ничего не хочу слышать пока не поем!» приводили шинигами в чувства.
Рукия улыбнулась, в груди разлилось что-то тёплое, успокаивающее. В памяти возник образ рыжего товарища, которого она любила, словно младшего бората.
« Эх, Ичиго, Ичиго, знал бы ты, как мне сейчас тяжело...»

***
В дверной проём с трудом протиснулась Кучики. Что-то прошипев себе под нос, она поставила поднос с тарелкой, в которой было что-то напоминающее суп, графин и стакан на пол и плотно прикрыла дверь.
В животе у Гина заурчало. Он поднялся со стула и выжидающе подошёл к решётке.
Шинигами вздохнула, подняла свою ношу и направилась к камере.
Каждый раз, когда Рукия проходила через защитное поле, она ощущала несильный толчок. Сегодня этот толчок был на удивление мощным, и девушка пошатнулась. Стакан, стоявший на самом краю подноса, не выдержал такого колебания, накренился и с громким стуком упал на пол, обдав ноги девушки дождём из осколков.
Рукия быстро просунула через решётку уцелевшее содержимое подноса и присев начала собирать останки бесценной посуды.
Гин, не предпринявший никаких действий, стоял и смотрел на происходящий у его ног маленький спектакль.
Кучики, пытавшаяся поскорее закончить с уборкой и выйти из барака вон, чтобы перестать ощущать на себе этот тяжёлый взгляд, вдруг тихо вскрикнула и удивлённо посмотрела на зажатый между пальцами осколок, на котором появились красные разводы. Рукия вынула стекляшку из пальца. Кровь тут же начала струйкой течь вниз.
Девушка переложила осколки в другую руку и уже повернулась, чтобы выйти вон,
но тут её локоть сжала холодная рука Ичимару.
Всё произошло за долю секунды...
Гин осторожно взял её за запястье и просунул его через решётку, приблизив лицо к пострадавшим пальчикам.


***


-Ич-чимару-сан... - послышался приятный голос с хрипотцой.
Гин поднял голову и увидел огромные, синие, безумно испуганные глаза. Как же его это возбуждало!
Рукия не пыталась вырваться, а просто стояла остолбенев и смотрела, как он медленно наклоняет голову к ладошке и обдав её тёплым дыханием, начинает слизывать кровь с пальцев.
« Попалась!» - проносится в голове у Ичимару в тот момент, когда он чувствует, как дрогнула маленькая ручка девушки от прикосновения его языка к холодной коже.


Глава 4.

Если мимо пройдет, говори — повезло,
Сеять хаос и дрожь - вот его ремесло.
Или сетью слов передергивать рот.
Квазимодо-урод, Квазимодо-урод.
Э. Шклярский.


Страх — это ожидание чего-то худшего и полное нежелание это худшее принимать.
Рукия боялась. Она ощущала, как это липкое и вязкое чувство растекается по её телу, заполняет каждую клеточку. Так страшно ей ещё никогда не было. Раньше её страх всегда был обоснованным: противник слишком силён, не сможет защититься, не сможет защитить, погибнет... Ичимару не хотел её убивать, у него и меча-то даже не было. Тогда почему она вся дрожит? Дрожит от омерзения и страха.
Рукия дернулась и её рука выскользнула из холодных пальцев ублюдка. Резко повернувшись, девушка рванула к выходу. Сердце билось о грудную клетку неистово и часто, и его стук отдавался в ушах. Шинигами на полном ходу толкнула тяжеленную дверь плечом так, что та ударилась о стену и с громким хлопком закрылась, чуть не придавив бедную Рукию.
Что это было и как это объяснить, Кучики поморщилась от пульсирующей боли в левой руке.
Фирменный знак внимания от Ичимару Гина?
Тихонько, миллиметр за миллиметром раскрывать плотно сжатую в кулак ладонь и шипеть от боли. Странно, но она даже не вспомнила про осколки, которые сейчас с силой выдирала из руки. Кровь заливалась в рукав и противно щекотала кожу. Рукия усмехнулась. Один-ноль, в пользу Ичимару, но она это так не оставит...


***





Она сбежала. Гин улыбнулся, проводя языком по губам. Вкус Её крови был на столько приятен, что он самостоятельно никогда бы не остановился. Мужчина прислонился горячим лбом к стене. Хотелось ещё... Видеть сквозь чёлку, как округляются от страха и без того большие глаза, вдыхать запах железа, чувствовать как дрожат тонкие пальцы. Это ощущение...жар в груди; первая маленькая победа. Гин зажмурился. Так непонятно и так приятно. Его безумие смешанное с Её ненавистью...
Желудок напомнил о своём существовании и Ичимару поморщился. Почему именно сейчас, когда он только начал понимать какую-то очень важную вещь? Гин оторвался от стены и подошёл к подносу, так заботливо оставленному Рукией.
Мужчина наклонился, чтобы взять тарелку, и тут его взгляд упал на пол рядом с камерой. Тот был полностью усеян бурыми каплями. Дальше красные точки становились реже, прокладывая дорожку до самой двери.
Гин покачал головой.
-Какая же ты неосторожная, Рукия-чан...



***


Кучики лечила себя, медленно, но верно. Быстро не получалось, ибо сосредоточиться только на ранах было почти невозможно. Мысли ершились в в голове, опережая одна другую. Шинигами казалось, что она попала в какую -то страшную сказку, конец которой был отнюдь не счастливым. Складывалось такое впечатление, что её специально испытывали, но зачем? Этот вопрос оставался риторическим и огласке не подлежал.
Вдруг Кучики осенило. Она не знала, как ей вернуться назад. Просто зайти было нереально, сбежать тоже. Какая-то сила держала её здесь, не давая и шагу сделать в сторону. И ещё мучил вопрос: почему? Почему он так поступает с ней? Зачем ему понадобилось делать Это?
Просто решил поиграть на нервах, или... На счёт Или вообще не стоит задумываться, да и ожидать логики от человека у которого над головой светится ореол идиотизма, не следует.
Рукия придирчиво осмотрела оконченную работу и удовлетворившись результатом поднялась со ступенек. Надо выпутываться из сложившейся ситуации, и придумывать как это сделать придётся ей, потому что человек, сидящий за решёткой был создан, чтобы только совершать идиотские поступки. Выбираться из них приходилось другим людям.
Кучики — младшая поправила форму. Ну уж нет! Теперь Ичимару Гин вряд ли её одурачит.



***



Мацумото была в ярости. Выдирая клок за клоком из своей великолепной рыжей гривы, она откровенно материлась.
Два месяца прочёсывать какой-то занюханный Руконгай в поиске Пустых в то время, как... Тут Рангику запнулась. В то время, как что? Казнят придурка и ублюдка Ичимару? А какое ей до него дело? Совершенно никакого! Мацумото зажмурилась и с силой рванула расчёской по волосам.
« Вот тебе, идиотка! Вот тебе за то, что всё ещё думаешь о нём, за то, что надеешься, что он тоже думает о тебе!»


***



-Апчхи! - Гин шмыгнул носом. Это было странно, ведь шинигами никогда не болеют.
« Наверное кто-то вспоминает.» - лениво подумал он и принялся за прерванную трапезу.


***



Рукия остановилась у двери и вздохнула. Стакан в руке не придавал большой уверенности. Стыдно было признаваться, но она до безумия боялась входить. Было совершенно непонятно, что ждало её за этой дверью.
Неизвестность, когда не можешь даже предположить, что ожидает тебя через каких-то двадцать секунд, просто сжигала изнутри, заставляя сердце превращаться в маленький измученный комок страхов и сомнений. Даже когда он просто смотрел на неё, по коже девушки пробегал лёгкий морозец. Так было всегда, только в данный момент вокруг не было ни одного человека, лишь он и она. И было совершенно не понятно, как она в одиночку сможет выдержать этот взгляд: заманивающий, удушающий, растворяющий опору под ногами. После такого не только смотреть ему в лицо не хочется, даже желание находиться в том же самом здании отпадает напрочь.
Рукия вздохнула.


***

Она тихо зашла в барак и даже не хлопнула, как обычно, дверью. Ичимару, сидящий напротив входа не поднял головы и остался недвижим, словно статуя. Девушка прошмыгнула к решётке и поставила стакан рядом с полупустым графином. Она так же тихо проскользнула через барьер и села, облокотившись на перила соседний камеры.
Её разморило и Шинигами прикрыла глаза, за что сразу же и поплатилась, услышав шёпот Ичимару.
- Подойди ко мне, Рукия-чан…



Глава 5

Это не верно, неправильно тоже.
Тянешь в инферно, дотронувшись кожи.
Твой поцелуй это смерть, это яд.
Я убегаю, ты - дьявольски рад.
А. Чезарре.



-Подойди ко мне, Рукия-чан...

Ичимару Гин — болезнь. Кучики поняла это сразу. С первого взгляда, с первого слова он начал проникать внутрь её тела, пробираясь по сосудам и венам, обжигая нервы. Когда он безмолвно смотрел на неё через решётку, не меняя положения тела, не издавая ни одного звука, долгие часы, улыбаясь ей своей странной, неживой улыбкой, девушке казалось, что время остановилось, а реальность перестала быть реальной и точки опоры изменили своё место положения. В те долгие моменты Рукия готова была отдать буквально всё за одно слово, чтобы только не провалиться в безумие истерики.
И сейчас, после долгого молчания он позвал её. Позвал так, как никогда раньше... Она поднимется и пойдёт, и сделает всё, что хочет этот человек. Лишь бы только он не пытал её больше, лишь бы только не молчал!

« Исполнительная девочка». - подумал Гин, высовывая руки из рукавов кимоно. Всё происходило именно так, как он запланировал. Вскоре Кучики Рукия станет его.


***



Капитан тринадцатого отряда смотрел на главнокомандующего. Теперь почти всё встало на свои места.
-Единственными людьми, знавшими Гина, немного более остальных являются: Кира, Мацумото и, в некоторой степени, офицер Кучики. Но в отличие от первых двух, десятый офицер твоего отряда не питает к преступнику никаких положительных эмоций. - Ямамото взглянул на своего ученика. - Также, - продолжил он. - Разведка второго отряда донесла, что Ичимару неоднократно пытался проводить с твоей подчинённой некоторые беседы, что показывает его интерес к этой девушке.
-Я не понимаю, тайчо. - признался Укитаке. - Почему было просто не усилить охрану?
-Охрану? - соотайчо многозначительно посмотрел на капитана. - Сколько бы не было охранников, Гин сидел бы за решёткой только до того момента, пока ему это не наскучило .
- Ичимару — игрок, ему нужна публика и интересные события, происходящие вокруг. Кучики, оставленная с ним один на один, будет действовать непредсказуемо, тем самым подогревая его интерес, и Гин, в свою очередь, сделает всё, чтобы удивить единственного человека, находящегося рядом с ним. Самое главное, чтобы этот спектакль не зашёл слишком далеко.
-Я понимаю, учитель- Джуширо прикрыл глаза, чувствуя, как болезнь вновь пытается выйти наружу.
-Укитаке. - обратился Генрюсай к своему ученику. - Мне кажется, что сейчас самый подходящий момент, чтобы дать своему офицеру несколько часов личного времени. - главнокомандующий пристально посмотрел на Укитаке.
-Позаботься об этом.
Капитан тринадцатого отряда понимающе кивнул и уже повернулся, чтобы выйти, когда соотайчо произнёс:
- Гину нельзя доверять. Даже закованный в цепи, Ичимару растворится до того момента, как ты успеешь открыть рот. Если мы хотим уничтожить его, то тогда нам придётся играть в те же игры, что и он.



***



Этот голос... Ему невозможно противиться. Рукия поднимается и идёт, словно загипнотизированный кролик в смертельные объятья удава. Горло пересыхает, и девушка нервно сглатывает.
« Нет! Ты же знаешь, что нет. Ну, давай же - скажи!» - бьётся в голове, но она делает шаг к клетке, за которой ждёт Он.
Ещё один...
Вот она уже на расстоянии вытянутой руки, и Ичимару улыбаясь, тянется через решётку и ловит её волосы длинными, тонкими пальцами. Глаза Кучики начинают слезиться, но девушка не смеет моргнуть, понимая, что если сделает это, то наваждение растает.
Ещё шаг...
Выражение лица Гина становится задумчивым, но улыбка всё равно не сходит с его лица. Мужчина приоткрывает рот и тихо шепчет ставшее уже таким привычным - «Рукия-чан.» Будто бы в ответ, в груди у девушки разливается что-то горячее, томящее, что-то, что не удержишь внутри одной силой воли, и оно вырывается с хриплым дыханием наружу.
Ещё один...
Она обхватывает руками прутья решётки и Ичимару отпускает непослушную прядь, проводя пальцами по щеке. Рукия наклоняет голову вбок, чтобы лучше почувствовать, как его пальцы сползают вниз к подбородку и легонько приподнимают его вверх.
Ещё один маленький шаг...
Девушка оказывается вплотную к холодным прутьям. Гин наклоняется вниз. Его дыхание такое же, как и у неё: порывистое, сбивчивое. Она ловит его губами и уже не может сдержаться - всем телом тянется вверх. Мужчина улыбается и наклоняется ещё ниже, чтобы прошептать в раскрытые губы заветное: « Рукия!». Девушка пытается поймать его взгляд, но, как обычно, ей это не удаётся и по этому она придвигается ещё ближе, чтобы на мгновение ощутить вкус его поцелуя.
Гин просовывает руку через решётку и проводит ею по спине Рукии, заставляя её прижаться к себе вплотную. Кучики закрывает глаза и кладёт маленькую ладошку на грудь мужчины. Туда, где с каждой секундой всё чаще начинает биться каменное сердце предателя.

Где-то на заднем плане раздаётся скрип стальной двери, и холодные пальцы отпускают подбородок. Рукия вглядывается в темноту камеры, куда только что исчез человек, которого она ненавидела больше всего на свете.
Поворот головы, и от яркого света начинают безумно слезиться глаза. Время, вернувшееся в своё русло, заставляет поверить в то, что наваждение исчезло.

@темы: Рукия, Гин, Фанфики