[Agryne]

@темы: Ичиго, Фанарт

---

[Tarun Tao]

Бывало ли у Вас такое, что когда смотришь на какое нибудь животное, то оно ассоциируется у Вас с персонажем анимэ? У меня бывает. Выкладываю свои ассоциации
Все картинки и фотографии принадлежат своим авторам)))

они большие

@темы: Укитаке, Ичиго, Орихиме, Хичиго, Айзен, Коллажи, Юмор, Кераку, Занпакто, Юмичика, Гин

---

Название: Месть подопытного кролика (3-я часть фанфика «Мафия vs Шинигами)

[Nailya]

Название: Месть подопытного кролика (3-я часть фанфика «Мафия vs Шинигами)
Автор: Nailya
Бета: Nadia Guu
Фэндомы: Реборн+Блич
Жанр: джен, приключения, кроссовер
Персонажи: Вонгола, Ичиго и ко
Рейтинг: G
Дисклеймер: и те и другие мне не принадлежат – и слава богу!


Прошло уже некоторое время с памятного знакомства Ичиго с семьей Вонгола, и отношения между шинигами и юными мафиози развивались в направлении все более дружественных. В Сейрейтее в итоге решили, что на данный момент новые знакомые в.и.о. шинигами со своей странной «реяцу» угрозы не представляют, после чего Ичиго со товарищи вздохнули спокойно, на что вонголовцы только посмеивались, утверждая, что они еще не видели и десятой доли силы Хранителей и их босса.
В общем, отношения налаживались, хотя и были некоторые проблемы. Точнее, одна большая проблема.
Проблему звали Куротсучи Маюри.
Капитан 12-го отряда Готей, после успешного завершения кампании в Уэко Мундо помиравший со скуки, просто когтями уцепился за идею во что бы то ни стало разобраться в природе Пламени. Ну а что? Квинси он уже исследовал, Зависимых исследовал, арранкаров тоже исследовал. На этом материал для исследований закончился, и нового в ближайшее столетие не предвиделось. Скукота!.. А тут – такая возможность! Новый, еще неизведанный материал!
К тому же, ему хотелось утереть нос Урахаре, который в свое время в устройстве Пламени разобраться не смог.
Все, за чем дело стало – так это за подопытными образцами. Но вот беда - вонголовцы явно не горели желанием испытать себя в роли «подопытных образцов».
Хотя чересчур доверчивый Тсуна согласился было принять участие в исследованиях, но его спешно вытащили из цепких лап Маюри Хранители, едва увидев в них скальпель в компании с другими колюще-режущими предметами подозрительного назначения, и попросили в предельно «мягкой» форме (ибо просил Гокудера) их босса больше не трогать.
В итоге бедняга Ичиго, который по традиции оказался крайним, каждый день только и делал, что спасал своих новых друзей от подчиненных Маюри. Набегался он при этом так, как не бегал за всю свою бытность шинигами ни за какими Пустыми. К слову, Куротсучи-тайчо со своими подчиненными тоже набегались изрядно – находчивые вонголовцы быстро научились чуть что сматываться, оставляя все на Ичиго.
В результате обе стороны, умотавшись играть в кошки-мышки, решили пойти на компромисс. Маюри предложил отдать на исследования «кого не жалко». Мафиози на это переглянулись, усмехнулись и дружно выдвинули кандидатуру Ламбо.
Когда представители обеих сторон сошлись на нейтральной территории – то бишь в магазинчике Урахары – и подозрительно радостные Хранители вручили в руки шокированному Ичиго разве что не перевязанную ленточкой «тупую корову» (как выражался Гокудера), Куросаки с товарищами были крайне удивлены таким поведением со стороны всегда сплоченной и стоящей горой друг за друга Вонголы. Сами вонголовцы лишь предвкушающее ухмылялись.
Просто шинигами не знали, что такое базука Десятилетия…
Поэтому всех набившихся в магазинчик Урахары, включая Ичиго, его друзей, Маюри, офицеров 12-го отряда, а также сестренок Куросаки (которые увязались с ним потому, что успели привязаться к вонголовским малышам и Ламбо в частности) ожидал большоооой сюрприз.
Не успел Куротсучи-тайчо толком взяться за свое «исследование», как Ламбо ожидаемо начал реветь и полез доставать базуку из прически. Слишком хорошо знакомые с подобной реакцией Хранители бросились врассыпную, а сердобольные Ичиго с сестренками, напротив, кинулись успокаивать ребенка и спасать его из цепкой хватки ученого. И тут – бах! – все предсказуемо заволокло розовым дымом.
Когда он рассеялся, Хранители и Тсуна с интересом, а шинигами – с опасением уставились на представившуюся их глазам картину: рядом с ошарашенным Ичиго стояла симпатичная девушка лет двадцати-двадцати двух. Она немного растерянно оглядела всех присутствующих и только после этого заметила не сводящего с нее удивленного взгляда Куросаки:
- Ичи-нии! Наконец-то я тебя нашла! – голос у девушки оказался странно знакомым…
- Ю… Юзу?! – в шоке вытаращил глаза Ичиго. – Ч-что с тобой случилось?
- Это я должна у тебя спросить! – возмутилась девушка. – Куда ты пропал, мы везде тебя обыскались! И… ты выглядишь как-то странно, будто младше меня, - пригляделась она к брату, но тут же отвлеклась. – Пойдем, Ичи-нии! Приготовления к свадьбе в самом разгаре, ты не можешь все пропустить!
- К какой еще свадьбе?! – взревел старший брат, окончательно перестав что-либо понимать. Остальные зрители пораженно наблюдали за этим театром абсурда.
- Ну как же… Ичи-нии, ты что, забыл?! К моей свадьбе с…
Неожиданно всё опять заволокло розовым дымом, и удивленным взорам шинигами предстала снова маленькая Юзу, с румянцем во все лицо. На все провокационные вопросы брата и любопытствующих она отвечать отказалась наотрез, краснея при этом еще больше.
Пока окружающие пытали Юзу, а затем – Саваду на тему того, «что это было?» и выслушивали его сбивчивые объяснения, Куротсучи Маюри снова активно взялся за Ламбо, теперь уже всерьез намереваясь выяснить принцип действия чудесного устройства. Закончилось это, опять же, предсказуемо – Ламбо опять начал реветь, окружающие ринулись подальше от него, а Ичиго, поняв, что должно сейчас произойти – к нему, с целью отобрать базуку от греха подальше.
Бах!
Помещение в который раз окуталось розовым дымом. Теперь уже все присутствующие с любопытством вглядывались в него, пытаясь различить, какого гостя из будущего к ним забросило на этот раз.
Как только дым расселся, их взглядам предстал высокий рыжеволосый парень (думаю, никому не надо пояснять, кто это был) с немного растерянным, но на удивление спокойным видом оглядывающийся по сторонам. Внимательно всмотревшись в лица друзей, он невозмутимо предположил:
- Прошлое, что ли?
- Надо же, а Ичиго, оказывается, умнеет с возрастом! – восхитился Абараи. Окружающие согласно закивали.
- Куросаки-кун… - пролепетала Иноуэ, почему-то заливаясь краской.
«Поумневший» Куросаки огляделся еще раз и вздохнул с видом покорности судьбе:
- Наверное, это моя карма… - тут он заметил в толпе лицо Савады. – Или твоя базука, Тсунаёши! – обвиняюще ткнул он пальцем в босса Вонголы.
Десятый растерянно на него посмотрел и, опомнившись, начал кланяться:
- Здравствуйте, Куросаки-сан! Простите, Куросаки-сан!
- Да ладно, не переживай, - добродушно махнул рукой взрослый Ичиго. – Будем считать это данью ностальгии. Однако, десять лет назад ты был совершенно другим человеком… - задумчиво протянул он.
- Ичиго, а что там насчет свадь… - начало было Рукия.
- Ладно, раз уж есть такая возможность, грех ею не воспользоваться, - перебил подругу Куросаки и обратился к Саваде. – Тсуна, у меня будет к тебе большая просьба.
- К-какая? – судя по всему, Десятый босс Вонголы, сколько бы раз не наблюдал действие базуки, привыкнуть к этому так и не смог.
- Передай, пожалуйста, мне прошлому: никогда не спорить с Мукуро! – с самым серьезным видом попросил Ичиго.
- Спорить? – удивился Тсуна.
- С Мукуро?! – округлил глаза Гокудера.
- А на что? – поинтересовался любопытный Ямамото.
- НИ НА ЧТО! – отрезал Куросаки с истеричными нотками в голосе. Видимо, для него это была больная тема.
- Эм… это всё? – на всякий случай уточнил Тсунаеши.
- Вроде бы… Ах да, и еще! – встрепенулся Ичиго. – Учти, если кто-то из твоих больных на голову Хранителей вздумает жениться на моей сестре – то одним Хранителем у тебя станет меньше!
- На которой из них? – зачем-то решил уточнить Ямамото, пока остальные переваривали информацию.
В ответ Ичиго только сверкнул на него глазами и пригрозил кулаком – после чего вновь скрылся в клубах розового дыма.
На его месте осталась стоять младшая его версия, постепенно приходя в себя после путешествия в будущее.
- Тсуна… - задумчиво проговорил Куросаки, поймав на себе обеспокоенный взгляд босса Вонголы. – Ты здорово изменился за десять лет! Совершенно другой человек…
- Расскажи подробнее, подробнее! – воодушевился Гокудера.
- Ну, это трудно описать словами…
- Ты лучше скажи, - перебила его Рукия, - Савада из будущего говорил тебе что-нибудь?
- Ну, мы мало о чем успели поговорить…
- Может быть, о чем-то важном?
«О свадьбе, например», - мысленно уточнили все присутствующие.
- Ах да! – оживился Ичиго. – Он сказал мне, как он выразился, «жизненно важную вещь»!
- И…? – поторопили его умирающие от любопытства ребята.
- Он сказал мне НИКОГДА не спорить с Мукуро!

@темы: Кроссовер, Ренджи, Ичиго, Рукия, Орихиме, Юмор, Фанфики

---

Сонгфик: "Первый снег"

[крик в небо]

Название: «Первый снег.»
Песня: Tracktor Bowling - "Снег".
Автор:  крик в небо aka vieria112
Бета: tysia
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Харуки(НМП), Рукия, мельком Соде но Шираюки
Жанр: джен, сонгфик.
Размер: страниц 5 ворда.
Статус: закончен
Отказ от прав: мир принадлежит Кубо, а все, написанное ниже, - личные домыслы.
Предупреждения: большой временной скачок назад в те времена, когда Рукия была еще совсем не Кучики. и, да, сие творение совершенно лишено романтики.


Сегодня выпал первый снег. Первый в этом году. Белые хлопья опускались на холодную землю. Они жались друг к другу, такие беззащитные, крохотные.. Тогда они, правда, были беззащитными и таяли на ладони, все до единой, так и не успев достигнуть земли. Сейчас моя ладонь вряд ли растопит что-то кроме пары снежинок, что так доверчиво опускаются на неё. А на земле белое покрывало. Холодное, колкое, кристально-белое. Оно скрывает под собой жизнь, последнее дыхание увядающей осени. С каждым годом я все меньше ощущаю этот холод. Когда-то он мог убить, причинить боль и заставить сходить с ума. Сейчас же.. Сейчас он не кажется страшным. Зима как зима. С обычным снегом, холодным ветром, искристым инеем, морозом и узорами на стекле. Одна из сотен зим, что так похожи друг на друга. Одинаково холодные, снежные и звездные. И бояться уже совсем нечего.

город дышит сном сквозь миллион закрытых век,
а за ее ночным окном черной тоской кружится белый снег.

Эта зима пришла в её жизнь, как по расписанию. Обождав долгую, дождливую осень, стихия сменила тучи - облаками, дождь - снегом, прохладу - морозом. Она чувствовала её приближение. Выжидала днями у окна, дожидаясь, когда же погаснет свеча, догорев дотла. И вместе с ней сама догорала дотла, засыпая у окна в плену у теплого пледа. Осень прошла, отзвенев дождем по крышам, водой на лицах, серостью в небесах. Небо казалось особенно низким. Дожди шли и за день до этой ночи, а сегодня внезапно превратились в первый снег. Все так же догорала свеча, погасая в расплавленном парафине, но в этот раз сон обошел её стороной. Рукия еще с утра почувствовала цепкий мороз, провожавший её до казарм 13-го отряда. Вечером же она ощутила, как он проводил её под руку до поместья, распрощавшись у ворот. На прощанье он пообещал ей снег, и вот уже крупицы холода кружились за окном. Они тонули в темноте, а те, что пробивались сквозь пелену мрака, напоминали светлячков. Они казались живыми. Снегопад жил, он чувствовал снег в её душе и тянулся к ней. Она тоже тянулась к нему, приоткрыв окно, чтобы можно было прикоснуться к первому зимнему волшебству. В эту ночь она так же куталась в плед, но уже не от холода, а по привычке. Белая мошкара оседала на ставшей родной ткани, вороньих волосах и чернильных ресницах, с которых мутной водой стекали растаявшие снежинки. Ветер осушал кожу, по-отечески гладил широкой ладонью и шумно трепал волосы, но от этого не становился ближе. Это был всего лишь ветер, случайный прохожий в её жизни. Он приходил и уходил, напоминал о себе, чтобы вновь распрощаться, а порой оставался на ночь рядом, чтобы с первыми лучами солнца вновь пуститься в путь и не искать ни с кем встречи. Когда-то она хотела, так же как и ветер, не быть обремененной домом, семьей, друзьями. Но это было когда-то, тогда она была птицей, хотела расправить крылья и выпорхнуть из золотой клетки. Но клетка стала дороже свободы, и вовсе не из-за того, что была драгоценна. Птице не нужны богатства, ей нужен покой. Поэтому она и распрощалась с ветром. И в редкие встречи им было не о чем вспоминать, совсем как сейчас. Но другое дело снег.. Этот первый снег был так непохож на все годы, кроме одного.. Первого из первых.

полночных звезд холодный свет, в стакане лед замерзших рек,
в ее окне сто тысяч лет каждый вечер снег, снег..
и когда метёт белых хлопьев круговерть,
вновь она не спит и ждет, что весна придет быстрей, чем смерть.

- О, вот и проснулась! – воодушевленный голос, немного грубый и уставший, ведь, как оказалось, таскаться с младенцем по 78 району – дело не из легких. Голос, принадлежал мужчине лет 27. У него озорной и умный взгляд аметистовых глаз. А еще пепельно-седые волосы, которые такими были всегда, по крайней мере, все время пока он был здесь, а это – ни много ни мало – почти 57 лет. Малышка, которую он принес в свою хижину, была ему ни сестра, ни дочь, и вообще к родне никаким боком не относилась. Он не был сумасшедшим, но оставить ребенка на улице, особенно в этом районе не мог. Младенцу здесь не прожить и дня, и ему просто стало жаль это существо. Умереть в младенчестве и не познать жизни даже здесь.. Это была бы слишком жестокая судьба, и вот поэтому сейчас девочка смотрела не него своими большими глазами.
– Ну что ты смотришь? Как тебя зовут? – вопрос был изначально бессмысленным, но откуда же ему было об этом знать? Девочка лишь моргнула в ответ и снова принялась смотреть на того, кому должна была быть благодарна своей жизнью. Но ребенок это еще совсем не понимал. Ей было от силы 7-8 месяцев. Ни говорить, ни даже ходить она еще не могла, а тем более понимать этот сложный мир.
- А, понятно.. Меня вот Харуки зовут. Девчачье имя какое-то.. – ребенок никак не отреагировал на это. Девочка увлеченно рассматривала все вокруг, да вот только смотреть было не на что. Обычная хижина, с покосившейся крышей, которая протекала как минимум в 10 местах. Обстановка была скудна, точнее сказать её тут почти и не было. Вместо кровати куча тряпок, на которых сейчас и лежала, закутанная малышка. Хозяин всего этого занес руку за голову и почесал затылок. При этом задумчиво изрек:
- Может, есть хочешь? – но даже на эти слова реакции не последовала. Девочка была увлечена совсем другим и, казалось, даже не слышал того, что ей говорят. – Значит, не хочешь.. Ну и хорошо. А то чем тебя кормить я совсем не знаю. Да и значит никакой опасности, кроме местных, тебе не угрожает, - продолжил рассуждать Харуки. Если уж притащил этого ребенка к себе, значит, на улицу уже никак не выкинешь. Тем более зима, хоть и без намека на снег. К слову о зиме.. Сегодня было 14 января. Самая середина зимы. По старой традиции датой рождения считали тот день, когда тебя нашли в Руконгае. – Ну что ж, поздравляю, сегодня у тебя День Рождение. А вот какое имя тебе дать – даже не знаю.. Говорят, какое имя – такая и судьба. Я не бог, чтобы решать твою судьбу, поэтому будешь пока без имени. Ты ведь не против?
***
Шло время. Зима кончилась совсем незаметно, пока они привыкали другу к другу. Весна тоже не успела задержаться, принеся с собой охапку новых проблем и радостей. А к лету девчушка сделала свои первые шаги, и жить сразу стало как-то проще.
Девочка вообще оказалась довольно сообразительной. Говорить она начала весной, а называть Харуки «папой» еще раньше. Ему это не особо нравилось, но кроме сообразительности в малышке оказалось немало упорства или простого упрямства.
Нельзя сказать, что жизнь Харуки стала проще, с появлением Рукии. К слову, своё имя она сама вспомнила. Странный ребенок.. Хотя, скорее всего, просто необычный, но об этом он узнает позже. Так вот, жизнь не стала легче, скорее даже наоборот, но вместе с этим она обрела новые краски. Кажется, он стал учиться заново жизнь вместе с этой непоседой. Да, девочка была резвой, хоть маленькой и не такой уж сильной. Она упорно отказывалась ходить спокойно, норовя вновь побежать по улице, несмотря на то, что благодаря этому её коленки были покрыты синяками и ссадинами. А еще Рукия обладала невероятным умением забираться куда-нибудь повыше. Разве мог двухгодовалый ребенок самостоятельно забраться на крышу? А эта егоза смогла. И порой ему казалось, что Рукия вовсе не Рукия, а обычный сорванец, мальчишка, ведь она никогда не плакала, не любила носить что-то отдаленно напоминающее на платье, да и в свои-то годы, подражая ему, жизнерадостно кричала «Ксо!». Но это была все же девочка, в чем сомневаться не приходилось, и, наверное, Харуки частенько радовался, что она росла именно такой, ведь чтобы он делал, если эта малышка оказалась неженкой?
***
А время все продолжало бежать вперед, срывая листы календаря. Вместе с ним смело шагала вперед маленькая Рукия. Когда минуло почти 3 года с того момента, как её нашел Харуки, она выглядела совсем как обычная трехлетняя девочка. Время здесь жалело детей и не так часто играло с ними в свои игры. Они росли намного быстрее, чем взрослые, чья жизнь тянулась в Обществе Душ неумолимо долго. Даже спустя столько времени, Рукия все так же звала его «папой», носилась по улицам и весело смеялась. У неё был звонкий смех и красивая улыбка, преображавшая сразу это существо.
Все три года остались в памяти светом. Но, все же, порой было сложно. Судьба не баловала их, но все кажется проще, когда каждый раз в покосившейся лачуге тебя встречают светлой улыбкой и крепко обнимают, цепляясь за одежду маленькими ладонями. Но это было лишь тем, что не давало упасть. Вместе с этим с каждым годом становилось все труднее, а не так давно Рукия стала чувствовать голод. Сам Харуки никогда не ощущал его в той мере, чтобы обеспечивать себя пищей каждый день. Но с ней все было по-другому.
Сначала девочка чувствовала голод лишь изредка, еще не понимая всего до конца. Но после это чувство стало посещать её гораздо чаще, и теперь Рукия хотела есть практически каждый день. Ей все еще хватала куска хлеба или пары яблок, чтобы насытиться, но она росла и ничего хорошего это не предвещало. А еще, Харуки знал, что его время на исходе и тогда она останется совсем одна..
- Эй, Ру, ты хотя бы знаешь, что такое снег?
- Неа, - девочка покачала головой. Сейчас ей не было никакого дела до какого-то там снега, ведь девочка увлеченно водила чуть затупившимся ножом по одной из стен, с усердием вырезая фигуры кособоких зайчиков, которых с трудом можно было опознать лишь по наличию длинных ушей.
- Что, и раньше никогда не видела? – те 3 зимы, что им довелось прожить вместе, были на удивление бесснежными и довольно теплыми. Погода толи баловала их, толи сама баловалась.
- Неа.. А что такое снег? – не то, чтобы у неё проснулся интерес. Просто в этот раз очередной шедевр не нравился даже его творцу.
- Снег? Ну как тебе сказать.. Чем-то он похож на осыпающуюся сакуру: с неба падает белый пух. Он холодный и тает, лишь коснувшись руки.
- Значит, снег тоже весной бывает?
- Почему же? Нет, снег зимой бывает.
- Но сейчас же тоже зима, а снега почему-то нет..
- Ничего, - еще успеешь посмотреть. В этом году он будет обязательно, так что дождешься ты снега!
Раз «папа» говорил так уверенно об этом, то и ей должно быть радостно, поэтому Рукия отбросила нож в сторону и весело запрыгала по комнате. Детям свойственно легко поддаваться подобным чувствам и радоваться всему неизведанному, но привлекательному. А Харуки еще не знал, как был прав тогда. Спустя пару дней, когда ударил первый по-настоящему зимний мороз, он слег. Несмотря на это, он уже спустя день снова ушел, чтобы добыть им с Рукией немного еды. Этим Харуки словно сокращал отведенный ему срок – до 60 лет оставалось чуть больше 3-х недель.

печали вкус песка, одиночества тихий стон,
в висках стучит тоска, как погребальный звон..

Холод и не думал отступать. Он покрывал предутренним инеем замерзший мир. В последние часы, отведенные ночи, он будил колкими прикосновениями. Обещанный снег, увы, не казался таким привлекательным. Если он будет таким же, как и его собрат-иней, то Рукия отказалась бы от этих двоих и вернулась в свою теплую весну. Этот первый холод нисколько не завораживал её, так же как и искристый иней и облачка пара, что клубились изо рта. Он её пугал, отталкивал, и так хотелось ударить этот незримый холод, накричать на него, чтобы он ушел от них скорее. И лучше, чтобы раз и навсегда.
Но жизнь продолжалась. День все так же сменялся ночь, сон – явью. Зима никак не мешала привычному ходу времени, с ним она могла ужиться. Разве только что замедляла время, выпуская кошку-ночь раньше дозволенного срока. Порой Рукии казалось, что холод был лишь для неё чужд, отчего она еще больше злилась и на него, и на зиму вообще. И ведь от них никуда не прятаться, не убежать.. И она мерзла, не в силах согреться. Одеяло не помогало, и даже Харуки казался не таким теплым, как раньше. Кроме этого у неё часто чесалось горло. Где-то внутри, докуда она никак не могла достать. Это было немного ново и совершенно неприятно, но девочка стойко молчала и кусала край одеяла, толи от голода, толи в попытке избавить от неприятного ощущения. Еду становилось все труднее доставать, поэтому Харуки уходил на весь и день и возвращался порой далеко за полночь, но чаще всего с пустыми руками. Кроме этого он был какой-то бледный, холодный и очень уставший, поэтому Рукия притворялась всегда спящей и наблюдала за его медленными движениями с необъяснимым страхом. Но вот уже 2 дня, как Харуки был с ней и никуда не уходил. Он не сделал ни шагу за территорию их лачуги, а так же ни разу не встал со своей «кровати» и часто кашлял. В такие моменты его лицо искривлялось гримасой боли, которую Рукии еще не дано было понять. В такие моменты она сталась как можно дальше забиться в темный угол и не показываться ему на глаза. Но когда кашель не мучил его, Харуки разговаривал с ней или же напряженно спал. Говорил он о странных вещах. Для Рукии это было непривычно, ведь он говорил с ней, совсем как со взрослой. Это одновременно и радовало и пугало девочку.
- Знаешь, Ру, а смерть ведь не так плоха.. Во всяком случае, эта жизнь была намного лучше, чем то, что вновь ожидает меня дальше..
- Па..
- Ну вот, вновь ты за старое. Не папа я тебе. Где-то тут, наверное, есть твой папа, так что может вы еще вновь встретитесь с ним. А я вот своих не нашел.. Да и на кой черт мне это было нужно? Раз не встретились, значит не судьба. Вот то, что нашел тебя – так это и есть судьба. Только жаль, жаль..
- Кого жаль?
- Тебя, Ру, тебя жалко мне. Что же будет потом с тобой..
- А что будет потом?
- Потом? Вырастешь ты. Красивой станешь, умной, может даже сильной, кто же тебя знает.. У нас все еще впереди,.
«У кого-то жизнь, у кого-то смерть..» - додумывал он про себя.
- И мы долго-долго будем жить? – с надеждой спросила девочка. Надеждой на хорошее будущее, о котором еще никогда не задумывалась. Надеждой на завтрашний день, и на то, что скоро все вернется на круги своя. Не нравилась ей эта зима, да и зима её не жаловала в ответ.
- Теперь-то да.. Впереди долгая жизнь. И знаешь что? Я знаю, что я буду гордиться тобой. Только не переставай сердце своё слушать.
- А оно говорить умеет?
- Еще как. Только прислушайся, и оно заговорит вот тут, - Харуки приложил руку к груди, где под ребрами билось его сердце. – Будь честной с ним, и оно в ответ тебя никогда не обманет. А еще, будь гордой, но не иди на поводу у своей гордыни. И слушай других, но никогда не прислуживай, не следуй слепо их словам. У тебя есть своя голова на плечах. У тебя есть право на своё слово.
- Это как?
- Не важно, Ру, ты потом все поймешь. Когда подрастешь, тогда и поймешь. Только не забывай, хорошо? - девочка кивнула в ответ. Она чуть притихла, хотя и ранее не выпускала свою прыть наружу. Она совсем не понимала Харуку, но видимо, так было надо.
***
Ночь была не так темна, когда луна выглядывала из-за облаков, но сегодня её не было. Темнота погружала все вокруг в тревожный сон, только вот Рукия не спала. Её мучил голод, как мучает тяжело больного его болезнь. Это и было её болезнью, которая напоминала о себе постоянно, пока её не заглушали временным лекарством. Они с Харуки ели последний раз дня 4 назад. Это было много даже для него, но сам он не мог встать с постели. Каждый раз, когда легкие заходились в очередном приступе кашля на его ладони оставались кровавые следу, которые умело прятала темная ткань и чуткая ночь.
Рукия тихо лежала под своим промерзшим одеялом. Она уже не так сильно страдала от холода, он просто проник ей под кожу и стал почти един с ней. Негнущиеся пальцы и привкус инея на губах были привычны. Девочка слушала завывания ветра и ждала, пока заснет Харуки. Сегодня она хотела уйти из дома, чтобы найти что-нибудь съедобное для себя и для него. В этом появлялась уже необходимость, и даже это маленькое существо чувствовало, что если она не сделает этого, то случится что-то очень плохое.
Когда очередной кашель утих и заменился спустя 10 минут хриплым дыханием, она вылезла из-под одеяла. Возле двери так и лежала, оставленная с прошлого раза им, накидка, в которую тут же закуталась девочка и выскользнула за дверь. Она уже привыкла, что Харуки сначала долго-долго кашляет, а после засыпает и дышит так же, как и в этот раз. Сейчас он уже спал, и Рукия не могла потревожить его или заставить волноваться. Она прикрыла за собой дверь, чтобы ветер не смог пробраться в их жилище. Накидка была явно велика ей, но девочка умело закрутила её вокруг себя, так что она лишь немного тащилась по земле, на которую падало что-то белое. Это был снег. И вот первая снежинка коснулась её щеки, растаяв в одно мгновение. После вторая, третья.. И пошел настоящий снег. А она еще пыталась увернуться от этих белых назойливых мух, но напрасно.. Первый снег уже пришел в её жизнь.

и снова тишина, в темной комнате - страх и боль.
я не знаю, чья здесь вина, не знаю что со мной,
и нервы как струна, и слова, словно тихий вой:
папа, я здесь одна, я так хочу домой..

Снег. Холодный, еще более колючий снег за руку с ветром шел за ней попятам. Рукия куталась в своё одеяние, боясь поднять глаза, смотрела себе под ноги и крепко сжимала кулачки. Кажется, ей чудилось, как сейчас дома вновь гулко разноситься кашель Харуки и от этого становилось еще страшнее. Страшнее быть сейчас одной, страшнее от того, что он мог проснуться, и что ему было, наверное, плохо. А он ведь никогда раньше не болел. Болела лишь раз сама Рукия, вдоволь накупавшись в холодной весенней воде. Но тогда она сама поймала маленькую серебряную рыбешку, своими руками поймала! И это было намного значимее того, что девочка пролежала с жаром пару дней и почти так же кашляла по ночам. А вокруг завывал ветер, трепал спадающую на глаза прядку и подталкивал девочку вперед.
Она никогда раньше сама не добывала еду. Только если пару раз со стороны наблюдала за тем, как ловко Харуки перепрыгивает через забор со своей добычей в руках. Сама же она с легкостью пролезала между подобными кольями. Но Рукия не знала, что может быть там, за изгородью, поэтому спешно брела дальше. Снег плясал свой немыслимый танец перед её глазами, приглашая вместе с ним царить на этой грешной земле. Но она вновь отворачивалась от маленьких бесов, вот только убежать от них никак не могла. И они вновь хватали её за руки, смотрели в глаза своими серебристыми переливами в мутном свете печальной луны. Та смотрела на девочку недвижимым взглядом. Она молчала обо всем, что знала наперед и вновь скрывалась в снежной пелене, оставляя Рукию наедине со стихией, что продолжала тянуть к ней своими белоснежные ладони.
Когда девочка забежала за угол очередного дома, спасаясь от вездесущего снега, она увидела одинокое дерево. Ветер нещадно трепал его и срывал последние багровые плоды. Они окаймляли землю алой полосой вокруг своей «матери». Кажется, тогда девочке показалось, что именно так будет выглядеть кровь. Кровь на снегу..
***
Она неслась домой, в холодную лачугу, бежала со всех ног, бережно держа драгоценные плоды. Пальцы привычно мерзли, все так же не хотели сжиматься, но этот снег дарил ей свои колкие варежки, и казалось, что так было теплее, что они грели её ладони. Петлять по переулкам было сложно: ноги устали после длительной ходьбы вперемешку с бегом, но она настойчиво пыталась бежать еще быстрее и прерывисто дышала холодным воздухом. Ведь дома её всегда ждали.
Но стихия словно уводила её еще дальше от нужного места. Это чувство зародилось в душе Рукии, когда улица так и не стала казаться знакомой. А она устала. Почти выдохлась и, кажется, так приходило отчаяние. Но девочка не остановилась, она лишь шла с большим упорством вперед, уже не бежала, но еще шла. Настойчиво, сквозь метель, бьющую прямо по лицу. Снег закрывал ей глаза, отталкивал назад и не пускал вперед. Он словно пытался ей помешать.. или предостерегал? Но девочка оказалась настойчивее и стихия нехотя поддалась.
Родная лачуга встретила её лишь большим холодом и гробовой тишиной. Ветер прорывался сквозь щели и сеял снежную крупу вокруг да около. И было безумно одиноко, пусто. Одиночество пронизывало все вокруг даже тогда, когда Рукия вбежала внутрь и на её лице зажглась радостная улыбка, которая мгновение спустя угасла. Пусто.. Пустота давила отсутствием чего-то необходимого. И не хватало лишь одного – Харуки. Девочка испуганно выронила из рук яблоки, которые тут же рассыпались по полу, который тонким слоем застилал все тот же снег. Рукия сначала застыла на месте, а после оббежала всю небольшую комнатку, раскидала всё тряпье, что служило и одеялами, и простынями, но от этого ничего не изменилось. Харуки здесь не было.
Беспокойство на удивление быстро угасло. Под невыносимое завывание ветра она решила, что он просто пошел её искать. Проснулся, не нашел маленькой Ру и пошел искать её по холодному Руконгаю. И девочка стала ждать его. Раскрыв дверь и, закутавшись в плед, она смотрела на улицу и ждала, когда из-за поворота появится чуть заснеженная, но невозможно знакомая фигура. Детям свойственно верить в чудеса, а Рукия была еще ребенком. Она верила в выдуманную сейчас сказку, за которой скрылась горькая еще неизвестная явь.
Она ждала и не ощущала прежнего холода. Наверное, это одеяло так грело её. И ветер напевал печальную колыбельную, и снег уже медленно кружился перед её глазами, а луна пугливо пряталась где-то в вышине. Снежинки переплетались с прядями волос, садились на кончик носа, приятно щекоча его. Стихия убаюкивала её медленно, но верно. Она оставляла ей её сказку и наваливалась усталостью на веки. Тогда Рукии показалось, что засыпая, она видела красивую белоснежную женщину. Та с грустью кутала её пушистым снежным покрывалом, а напоследок нежно прикоснулась губами к её лбу.

Они никогда вместе не вспоминали тот день их первой встречи. Рукия плохо помнила то своё детство, но знала, что оно было.
Говорят, зампакто – это часть души шинигами, но почему-то Рукии всегда казалось, что она сама стала его частью. Она верила и доверяла этой части себя всё сокровенное, бережно сохраняя за толщей льда и первого снега. И уже не ждала весны. Снег любил её, жил с ней, дышал с ней и оберегал много лет подряд. И ей не нужны были ни лето, ни весна, ни осень. Её верная зима.. Сейчас она вновь вырывалась из её сердца и дарила безумный снежный танец. И, кажется, она была готова любоваться этим бесконечно..

@темы: Рукия, Джен, Фанфики

---

75 аватар. 120x120.№4

[Starla Blaze]

Прошу отписываться о том, какие именно иконки берете.

@темы: Аватары

---

Ревность (продолжение фанфика «Мафия vs Шинигами)

[Nailya]

Название: Ревность (продолжение фанфика «Мафия vs Шинигами)
Автор: Nailya
Бета: Nadia Guu
Фэндомы: Реборн+Блич
Жанр: джен, приключения, кроссовер
Персонажи: Вонгола, Ичиго и ко
Рейтинг: G
Дисклеймер: и те и другие мне не принадлежат – и слава богу!



Иноуэ обеспокоенно смотрела в окно. На школьном дворе Ичиго о чем-то разговаривал с незнакомыми ей ребятами. Похоже, рыжему шинигами было с ними весело, и от этого становилось почему-то тоскливо на душе.
- Снова у Ичиго появились какие-то странные друзья, - прокомментировала Тацуки, проследив за ее взглядом.
Орихиме украдкой посмотрела в сторону Чада и Ишиды. Те молчали, но она чувствовала – им это тоже не нравится, пусть даже они никогда не признают этого вслух.
Она прислушалась к голосам с улицы.
- Да, а после этого Ренджи… - вдохновенно вещал Ичиго, видимо, рассказывая об их приключениях в Сейрейтее. Его собеседники слушали и смеялись, в свою очередь рассказывая о чем-то своем.
- Куросаки-кун… - грустно прошептала девушка, наблюдая за веселящимся в.и.о. шинигами.

Отсмеявшись после очередной байки из жизни Вонголы, Ичиго невольно задумался. В последнее время он все чаще общался с семьей Вонгола. Не то чтобы он отдалился от Чада, Иноуэ и Ишиды – просто с Хранителями Вонголы было легко. Они не были обычными людьми, и поэтому не нужно было каждую секунду беспокоиться за их безопасность, к тому же - Ичиго не было необходимости их защищать. У них был Савада Тсунаеши – и этот человек был в состоянии сам защитить своих товарищей от чего бы то ни было. С другой стороны, с ними было легче, чем с шинигами – потому что они все же являлись людьми, и простые человеческие радости и проблемы были им не чужды.
Впрочем, нельзя сказать, что Ичиго был на короткой ноге со всеми вонголовцами. Больше всего ему нравилось общаться с Ямамото, с его беспечным характером и открытой улыбкой (хотя и чувствовалось в мечнике какое-то двойное дно – но Ичиго предпочитал не копать слишком глубоко), он неплохо уживался с Гокудерой и Рёхеем, которые вместе чем-то напоминали Ренджи. С Ламбо, Хранителем Грозы, он не общался в силу разницы в возрасте, хотя в случае необходимости не против был понянчиться с ним и еще парой малышей, пока новые друзья решали какие-то свои мафиозные дела. А вот с Хибари, Хранителем Облака, наладить отношения никак не получалось и, если честно, Ичиго подозревал, что это в принципе невозможно – так как Хибари Кёя, похоже, не общался ни с кем из своих товарищей, относясь к ним то ли с презрением, то ли с раздражением, и намеренно держался особняком. Остальные воспринимали такое к себе отношение на удивление спокойно, объясняя это тем, что «для Облака это характерно» - что Куросаки было не совсем понятно, точнее, совсем не понятно – но он, опять же, предпочитал не лезть не в свое дело. К Тсуне, кстати, Хибари относился точно так же, как и к остальным, но приказам его при этом подчинялся. Иногда. Когда у него было настроение.
Но сложнее всех у Ичиго обстояли дела с Хранителем Тумана. Во-первых, он не сразу узнал, что Хранителей Тумана было двое. Или, точнее, Хранитель был двойственным… или… короче, странно это было. Была Хром – милая скромная девушка, чем-то напоминавшая ему Иноуэ, только гораздо более робкая. И был подозрительный и непонятный тип по имени Рокудо Мукуро. К остальным Хранителям он относился не то со снисхождением, не то с иронией, Тсуну слушался постольку поскольку (как подозревал Ичиго – только когда это было выгодно самому Мукуро), но, к счастью, появлялся он редко. Успокаивало также то, что с Мукуро было в принципе сложно всем, и другие его явно недолюбливали – как выяснилось позже, он был когда-то врагом семьи Вонгола. Что в таком случае вынудило его присоединиться к ним – оставалось для Куросаки загадкой.
Впрочем, они с Ренджи тоже были когда-то врагами, вспомнил Ичиго. И с Бьякуей. И с Зараки. И с Хисаги, по идее. Черт, да у него же весь Готей во врагах ходил!
Так что оставим Мукуро с его тараканами в покое.
С самим Тсуной Ичиго виделся не так уж часто – у того были занятия с репетитором. И судя по тому, что он успел услышать от Хранителей – репетитор этот был какой-то странный. Впрочем, это в равной степени относилось ко всей семье Вонгола. Но Ичиго, в свое время перезнакомившийся с половиной Сейрейтея – а там попадались всякие личности – на этом особо внимание не заострял.
Тсуна ему нравился. Он был хорошим парнем – к тому же, явно самым нормальным из всей своей семейки. Но в то же время… было в нем что-то необычное – что-то, чему Ичиго не мог дать название. Что-то, что привлекало к нему таких непохожих друг на друга людей, как его Хранители, и заставляло их следовать за ним и подчиняться ему. Ичиго приходилось пробовать себя в роли лидера – взять ту же их Сейрейтеевскую кампанию, и он знал не понаслышке – чтобы люди шли за тобой, необходима сильная воля и стремление двигаться вперед, иначе тебе не под силу будет вести за собой других. Застенчивый и откровенно робкий (чтобы не сказать трусливый) Тсунаеши на первый взгляд вовсе не выглядел обладателем подобных качеств. Да и на второй тоже, если честно. Но несмотря на это он прекрасно справлялся с ролью лидера, и похоже было, что никто из его подчиненных не сомневался в том, что в будущем Савада сможет возглавить всю семью Вонгола.
Это потому что в нем горит Пламя Неба, - поясняли Хранители (точнее, роль информатора взял на себя Гокудера, который мог говорить о Десятом бесконечно). К слову, что такое это Пламя и каким образом устроено, ни Урахаре, ни экспертам из Готей 13 выяснить так и не удалось, после чего они сошлись на мысли, что это некий аналог реяцу, но обладают им живые люди, причем далеко не все.
Почему у Тсуны и всех его Хранителей было у каждого свое Пламя – оставалось загадкой. Все, что смог понять Ичиго, так это то, что каждое Пламя обладает определенными свойствами, а также что Пламя Неба – самое редкое из всех. И им владеют в основном лидеры семей. Поэтому Вонгола цеплялась за Тсуну, как за величайшее сокровище. А что касается Хранителей…
Хранители, как бы по-разному они к Саваде не относились, явно были готовы пойти ради него на многое.
«Готею бы такую дисциплину», - невольно подумалось Ичиго, вспомнившему о заговоре и расколе среди капитанов шинигами. Впрочем, в Вонголе все тоже было не так уж спокойно, насколько понял Ичиго по рассказам приятелей об их приключениях с некоей Варией.

В общем, Ичиго наслаждался обществом своих новых друзей и не подозревал о растущем недовольстве среди друзей старых. Таково было положение дел на момент, когда посреди урока английского у него зазвонил сотовый. Куросаки, наткнувшись на возмущенный взгляд учительницы, хотел было его выключить, но тут увидел высветившееся на дисплее имя звонившего: «Савада Тсунаеши» - и подорвался с места, торопливо нажимая на «принять вызов» - Тсуна, хоть они и обменялись номерами еще при их первой, поначалу не особо дружественной встрече, не звонил ему НИКОГДА. Что же могло произойти?
- Тсуна? Что случилось? – обеспокоенно спросил он в трубку, поспешно выскакивая из класса и проигнорировав оклик учительницы.
- Куросаки-сан, - послышался в трубке явно напряженный голос Савады. – Мне нужна твоя помощь. Как шинигами.
- Что произошло, у вас там Пустой, что ли? – не на шутку встревожился Куросаки. Какой бы силой не обладали Тсуна и его Хранители – они все же были людьми, и воевать с Пустыми – не их прерогатива.
- Я не знаю, что это или кто это… Ребята пока сдерживают его, но… не знаю, получится ли у нас с ним справиться, - голос Тсуны, несмотря ни на что, оставался ровным. Верно, он – босс, и ему нельзя паниковать. Пусть даже сейчас сражается не он, а его подчиненные. Нет, именно поэтому.
- Я сейчас буду, - торопливо бросил он в трубку и отсоединился, даже не спросив, где они находятся. Но это было и не нужно – он чувствовал реяцу Тсуны, точнее, его Пламя, даже отсюда. И это, похоже, было недалеко от него.
Куросаки сорвался в шунпо.
Он не сомневался в том, что если Пустой (если это был Пустой, конечно) причинит вред хотя бы одному из Хранителей – Тсуна разделается с ним в один миг, по-другому и быть не может. Его сила создана, чтобы защищать – и прежде всего, защищать членов своей Семьи. Но что, если кого-то из Хранителей успеют сильно ранить? Или, еще хуже… Нет, нельзя думать об этом. Он успеет. Он не может опоздать.
- Тсуна! – ворвался он в какое-то полуразрушенное здание и…
Это был не Пустой. Напротив его друзей стоял арранкар – черт, как он умудрился попасть сюда из Уэко Мундо, они же закрыли все гарганты?! Хранители были изрядно потрепаны, но живы. Только Хром, похоже, была без сознания. Ичиго отметил все это краем глаза и, немного успокоившись, развернулся к арранкару.
Вокруг того полыхало Пламя Неба. Оно было прекрасно – как и тогда, когда Ичиго увидел его впервые, когда сам стоял, окруженный этим огнем, и оно даже не обжигало его. А вот арранкару явно не было так же комфортно, он бесновался в этом огне, который, похоже, причинял ему ужасную боль. Но он уже заметил его источник – полыхающие тем же Пламенем глаза Тсуны – и с ревом двинулся в его сторону. Десятый был сильнее третьесортного арранкара, это не подлежало сомнению. Но Тсуна не знает, что бить надо в маску! Если он пропустит хотя бы один удар…
Не успев додумать эту мысль, Ичиго ринулся в бой, на ходу доставая Зангецу и активируя банкай – чтобы было быстрее.
Он успеет.
Он успел. Все-таки, после тренировок с вайзардами и битв с Эспадой слабенький арранкар ему явно не противник.
Не глядя на то, как поверженный противник рассыпается пылью, Куросаки обернулся на вонголовцев – еще раз проверить, все ли целы. Похоже, что да, только вот что с Хром…
- Куросаки-сан, спасибо тебе огромное за помощь! – Тсуна облегченно улыбался, но улыбка резко пропала, сменившись беспокойством. – Ты ранен?
- Ранен? Разве? Ах, это… - Ичиго только что заметил кровавый след на плече – судя по всему, один из не то щупальцев, не то отростков арранкара все-таки задел его. А он и не почувствовал. – Это ерунда, само пройдет. Меня больше волнует, что с твоим Хранителем Тумана.
- Да, что-то не так, я беспокоюсь за Мукуро, - кивнул Савада и направился к лежащей девушке. – А тобой займется Рёхей.
«За Мукуро? Не за Хром?» - мысленно удивился Ичиго.
К нему подошел Сасагава Рёхей, зажигая на кольце ярко-желтое Пламя Солнца и улыбаясь во все 32:
- Подставляй плечо, Ичиго! Сейчас заживет моментально!
- Да не стоит беспокойства, право слово… - отступил на пару шагов назад Ичиго. Все-таки испытывать на себе действие Пламени, пусть даже целебного, было немного боязно.
Рёхей, не обращая внимания на протесты, сделал еще пару шагов по направлению к раненому, тот – от него. Так бы они и продвигались, пока не уперлись бы в стену, но неожиданно раздался новый голос, звенящий от ярости:
- Стоять! А теперь медленно – повторяю, медленно, - отойди от Куросаки. И убери от него эту штуковину!
- Ишида? Что ты тут делаешь? И убери оружие! – удивился Ичиго и тут же заметил рядом с квинси остальных своих друзей. – Чад, Иноуэ, Рукия! И Ренджи здесь! Что происходит?
- Это мы у тебя должны спросить, - парировала Кучики. – Какого черта тут творится?
- Ну, тут был арранкар… - начал было объяснять Ичиго, но похоже было, что друзья не настроены его слушать.
- Уничтожать Пустых – работа шинигами! Посторонним в это совать нос не следует! – включился Абараи.
- Вот я его и уничтожил! – вконец взъярился ничего не понимающий Ичиго. – Какие проблемы?
- Проблема в том, что ты вмешиваешь в свою работу шинигами совершенно чужих людей!
- Они мои друзья! – возмутился Куросаки.
После этого заявления резко повисла тишина.
- Куросаки-кун… - робко начала Иноуэ, но ее перебила Рукия, в голосе которой звенел металл:
- Вот как. Вот, значит, как. Решил податься в мафиози? – не успел Ичиго возмутиться абсурдностью вопроса, как она продолжила в совершенно неожиданном направлении. – К твоему сведению, в Сейрейтее еще не определились, являются ли твои «друзья» угрозой или нет. Это значит, что если Совет решит, что они опасны, Готей пошлет шинигами уничтожить их.
- Уничтожить?! Да вы в своем уме? Они даже не вайзарды! Они не имеют никакого отношения ни к Пустым, ни к шинигами!
- Это не имеет значения, - отрезала Кучики. В этот момент она как никогда была похожа на своего брата.
- Да что с вами такое? Не могу понять, что на вас нашло?
- Это просто ревность, Куросаки-сан, - раздался вдруг голос Савады. Ичиго обернулся – Десятый Вонгола сидел на земле, держа на коленях голову Мукуро (и когда тот успел превратиться?), и улыбался со странным выражением во взгляде. – В последнее время ты слишком много времени проводишь с нами, и твоих друзей это беспокоит.
- Ты слишком много болтаешь о том, о чем не имеешь ни малейшего понятия! – от гнева лицо Ишиды стало еще бледнее, чем обычно. Он снова вскинул лук квинси и…
- Стой! – поздно, стрела уже неслась, метя в Саваду. Куросаки, не раздумывая, прыгнул вперед, заслоняя его собой.
- Ичиго!
- Куросаки!
- Куросаки-кун!..
Друзья кинулись к нему, только Ишида остался стоять на месте, будто превратившись в статую, - а он оседал на землю и не чувствовал боли… странно, его же только что прошило стрелой. Или это потому, что стрелы квинси предназначены только для убийства Пустых?..
- Достаточно, Мукуро, - раздался вдруг голос Десятого Вонголы, в котором звучали непривычные ледяные нотки, - и все резко переменилось. Друзья все еще стояли у входа, в руках Ишиды не было лука, а из груди Ичиго не торчала стрела.
- Ч… что это было? – спросил Куросаки, все еще пребывая в состоянии шока.
- Это сила Тумана, - пояснил Тсуна. – Мой Хранитель позволил себе лишнее, простите его. Мукуро, ты должен извиниться. – Это был даже не приказ, он просто поставил его перед фактом.
- Прошу прощения, друзья юного Вонголы, - послушно проговорил Мукуро, уже стоявший на ногах. На губах его играла привычная усмешка.
- Так это… это всё была неправда? Просто иллюзия? – начали приходить в себя друзья Ичиго.
- Не совсем так, - Мукуро улыбнулся шире. – Правда внутри лжи, и ложь внутри правды. Это и есть Туман.
- Мукуро!.. – кинул на него предостерегающий взгляд Тсунаеши.
- Молчу-молчу, - покладисто кивнул иллюзионист. – Пожалуй, мне пора удалиться. Хром немного устала, пусть отдохнет.
В следующее мгновение его черты резко изменились – и на землю стало оседать уже тело Хром. Ее подхватил подоспевший Ямамото.
- Мы должны идти, Куросаки-сан, - извиняющимся тоном сказал Тсуна, поднимаясь на ноги. – Спасибо за помощь. К тому же тебе следует обсудить все со своими друзьями с глазу на глаз.
С этими словами он поклонился и направился к выходу, за ним потянулись и Хранители.
Ичиго проводил их взглядом, после чего перевел его на товарищей.
- Ревность, значит… - задумчиво протянул он. – Что за ерунда?
Друзья отводили глаза, особенно старательно это делал Ишида, лицо которого все еще было бледным.
- Ладно, пошли! – махнул рукой Куросаки и тоже направился к выходу.
- Куда? – робко подала голос Орихиме. Остальные же продолжали угрюмо молчать.
- Как куда? Охотиться на Пустых, конечно! – усмехнулся Куросаки. – Кто мне только что впаривал, что в этом и заключается работа шинигами?
С этими словами он двинулся прочь из здания. Он не обернулся, чтобы посмотреть на реакцию друзей. Ревность там или нет, какая разница? Даже не оглядываясь, он знал – они следуют за ним.

@темы: Кроссовер, Ренджи, Ичиго, Рукия, Орихиме, Приключения, Ишида, G, Фанфики

---

[Лунный дождь]

Bleach: Kurosaki Ichigo {20+28: 48 total}

не ошибись и ты

@темы: Аватары

---

рисуночег

[Eneada]

В кои-то веки не квинси

@темы: Ичиго, Фанарт

---

[1/3 Орга]

Уверен, что твой фандом круче остальных? Докажи это!
Именно твой арт, фик или клип может стать решающим!
Поле битвы - мультифандом.
Сделай лето еще жарче!

@темы: Ссылки

---

Кроссовер с Реборном "Мафия vs Шинигами"

[Nailya]

Название: Мафия vs Шинигами
Автор: Nailya
Бета: Nadia Guu
Фэндомы: Реборн+Блич
Жанр: приключения, кроссовер
Персонажи: Вонгола, Ичиго, Рукия, Ренджи, Шухей, Урахара
Рейтинг: G
Дисклеймер: ни те, ни другие мне не принадлежат - и слава Богу!



«Черт, что же там могло случиться?»
Ичиго несся по крышам домов, то и дело переходя в шунпо, и не мог избавиться от беспокойства – несколько минут назад с ним связалась Рукия и велела срочно нестись в город N, где Урахара за день до этого зафиксировал, как он выразился, «интересное реяцу», после чего из Сейрейтея послали разведчиков-шинигами – проверить на всякий случай, в чем дело.
Что это могло быть? Арранкары? Вайзарды? Или какой-то новый вид Пустых на нашу голову?
«Да где же это, черт побери?»
Так, стоп. Вон там ощущается реяцу Руки. С ней, похоже, Ренджи. И еще кто-то со смутно знакомой реяцу – наверное, кто-то из Готей.
Ну да - Хисаги Шухей, как выяснилось. Еще не высвободил, но уже обнажил занпакто и успел скрестить с кем-то мечи. А его противником был…
Ичиго, не веря своим глазам, разглядывал двух парней его возраста, один из которых, с катаной в руках, закрывал собой второго, не подпуская к нему Хисаги. Второй же только испуганно смотрел на шинигами и явно не понимал, в чем дело.
Вот и Ичиго не понимал. Это явно не арранкары, да и не шинигами, понятное дело. И уж точно не Пустые. Черт – да они же обычные люди, которые, по идее, даже видеть их не должны!
Что здесь творится?
- Ичиго, опаздываешь, - привычно отчитала его Рукия, не сводя, однако, напряженного взгляда с противников.
- Рукия, какого черта тут происходит? – взорвался Куросаки, тоже невольно следя за поединком незнакомца и Шухея. Нужно сказать, не похоже было, что победа лейтенанта будет скорой и неотвратимой.
- Сейрейтей велел найти и привести источник этого странного реяцу, - снизошла до пояснения подруга.
- Да вы в своем уме? Глаза разуйте! Они же люди – ЛЮ-ДИ! Да еще и дети к тому же! – возмутился Ичиго, будто сам был старше.- Какое нафиг реяцу? Какой Сейрейтей?
- Да заткнись ты, рыжий! – не выдержал молчавший до этого Ренджи. – Приказано доставить – значит, доставишь! Выполнять приказы – это твой долг!
- Мой долг – уничтожать Пустых, а не кидаться с занпакто на обычного мальчишку!
- Он такой же обычный, как и ты, придурок! – не остался в долгу Абараи, тыкая пальцем в противника Шухея.
- Вообще-то нам нужен не он, а его спутник, - вмешалась в перепалку Рукия. – Но этот, с катаной, ясно показал, что не собирается стоять в стороне.
- Постойте, вы что, хотите сказать, что офицеры Готей 13 не могут справиться с двумя подростками?
- Потому и не можем, что подростки! Не полную силу же против них использовать! – рявкнул лейтенант 6-го отряда.
- Будь они обычными пустыми, разговор был бы коротким, - пояснила Кучики, обеспокоенно наблюдая за тем, как Хисаги обменивается ударами с противником. Сама она, однако, в бой вступать не спешила. – Но в такой ситуации не понятно, как действовать, если они оказывают сопротивление.
- А вы поговорить с ними не пробовали? – съехидничал Ичиго и тут же поймал на себе взгляд второго парнишки. Тот почему-то больше не выглядел испуганным и, кажется, пытался приободрить своего товарища: «Продержись еще немного, Ямамото, остальные скоро будут!»
«Остальные?..» – Ичиго не удалось додумать мысль.
- Куросаки, хватит болтать! Занпакто в руки и давай подключайся! – с этими словами Ренджи сам обнажил меч. – Реви, Забимару!
Не успел Ичиго его остановить, как лезвие уже растянулось, метя в сторону безоружного паренька.
- Тсуна! – в отчаянии выкрикнул его защитник, но Шухей не позволил ему кинуться на выручку.
А мальчишка даже не дернулся – стоял и все так же смотрел на Ичиго своими карими глазами. Он выглядел теперь совершенно спокойным, будто что-то придавало ему уверенности.
«Здесь что-то не та…»
Раздался лязг – и лезвие занпакто отскочило, не достигнув цели. Парня загородил собой новый защитник, сжимая в руках тонфа и не сводя угрожающего взгляда с шинигами.
- Черт! – выругался Ренджи, возвращая Забимару обратно к себе.
Противников стало больше.
Теперь телохранителей парня было пять – они стояли полукругом, защищая его, некоторые из них держали в руках оружие: тонфа, меч и какая-то непонятная штуковина в руках третьего. Единственная среди них девушка сжимала в руках что-то похожее на трезубец.
«Бред какой-то», - решил для себя Куросаки.
И тут они рванули с места по направлению к шинигами.
- Стойте! – раздался вдруг голос парня, которого они так упорно защищали. Те, как ни странно, затормозили - и только парень с тонфа, презрительно усмехнувшись, упрямо кинулся на Ренджи. И тут же был отброшен назад. Абараи, как никак, не зря был лейтенантом 6-го отряда Готей.
- Ну все, детки, игры закончилсь! – и так не особо прочное, терпение Ренджи, похоже, лопнуло окончательно. – Реви, Забима!..
И тут полыхнуло пламя.
Когда через несколько секунд Ичиго, наконец, смог разглядеть что-то, кроме огня, охватившего, как ему показалось, весь мир, трое шинигами лежали на земле – судя по всему, без сознания. На ногах остался только Ичиго и противники – им, похоже, огонь никакого вреда не причинял. Пламя это было странным – от него не веяло жаром, и вокруг не пахло гарью – оно, казалось, горело само по себе. Это явно был не обычный огонь.
Оружие пяти телохранителей тоже полыхало – разноцветным огнем, почти всех цветов радуги. Катана недавнего противника Шухея полыхала голубым, а тонфа в руках бросившегося на Ренджи парня – фиолетовым. Но больше всех поражало то, что происходило с парнем, которого они защищали.
Он был весь объят рыжим пламенем, но, похоже, никакого дискомфорта по этому поводу не испытывал. Огонь окутывал все его тело и распространялся вокруг, словно подчиняя себе все окружающее пространство.
«Будто птица-феникс», - невольно подумалось Ичиго, заворожено наблюдавшему за этим зрелищем.
Вообще, это было странно – он, обычно готовый сломя голову броситься в битву с любым, кто хоть пальцем тронет его друзей, сейчас не испытывал никакого желания драться. Да и друзья – он был почему-то в этом уверен – были в полном порядке.
«Так, надо успокоиться», - приказал он самому себе, убирая Зангецу, который сам не заметил как успел достать, защищаясь от волны пламени. Впрочем, не похоже, что он не пострадал по этой причине. Все-таки, шинигами тоже не лыком шиты – занпакто они все достать успели. – Надо успокоиться и хорошенько подумать. Да, у меня это никогда особо не получалось – но все когда-нибудь бывает в первый раз, верно?»
Мальчишка-феникс продолжал просто стоять, не делая попытки напасть, и смотрел на него своими невозможными глазами. Невозможными – потому что были они уже ни черта не карие, а скорее, напоминали по цвету все то же пламя, которое продолжало полыхать вокруг, но никаких видимых разрушений не приносило.
Пламя. Несомненно, дело в нем.
«Этот огонь не для атаки, - внезапно понял Ичиго. – Он нужен, чтобы защищать что-то… - Куросаки кинул взгляд на замерших телохранителей мальчишки, - или кого-то».
Значит, причина, по которой он единственный, кого пламя не задело, в том, что только он из всех шинигами не проявлял агрессии и не собирался нападать.
- Ладно, - окончательно успокаиваясь, сказал он, - давайте поговорим. Вы, ребята, точно не Пустые – а значит, никаких претензий я к вам не имею. Меня зовут Куросаки Ичиго, временно исполняющий обязанности шинигами.
- Шинигами? – робко подала голос девушка.
- Чушь собачья – фыркнул один из ее товарищей.
Ичиго решил не обращать на это внимания и обратился к «фениксу», который явно был лидером этой странной группы подростков:
- Может, погасишь этот огонь? Я не собираюсь нападать на твоих друзей.
Тот ответил ему спокойным, совершенно нечитаемым взглядом («вообще, его поведение с того момента, как вспыхнуло пламя, резко изменилось» - заметил Ичиго) и тут же посмотрел куда-то в сторону от него:
- Кто здесь? Выходи, не прячься.
- Надо же, меня заметили, - раздался позади Ичиго знакомый голос и справа от него возник Урахара. – Ну, раз уж ваша беседа перешла в стадию знакомства, я, пожалуй, тоже представлюсь. Урахара Киске, владелец магазин неподалеку, - с этими словами он приподнял край своей вездесущей панамки. – А вы, позвольте узнать?..
- Перед вами Савада Тсунаеши, Десятый босс семьи Вонгола, - не дав своему предводителю и рта раскрыть, встрял один из телохранителей, за что получил укоризненный взгляд Савады. – И что вам от нас нужно?
Остальные его товарищи молчали и дружелюбие, похоже, проявлять не торопились.
- Да ничего особенного, право слово! – замахал руками Урахара. – Мы просто хотели выяснить, что за природа у вашей… ммм, силы.
- Подождите, - вклинился в.и.о. шинигами. – Что значит «десятый босс семьи» чего-то там?
- Все очень просто, Куросаки-сан. Это значит, что они – мафия, - снисходительно пояснил Урахара.
- М-мафия?.. Какая еще мафия, вы в своем уме?
- Это так, - наконец, вступил в разговор Савада Тсунаеши. Пламя свое он уже давно погасил и теперь снова выглядел обыкновенным мальчишкой. – Мы принадлежим к семье Вонгола, одной из мафиозных семей Италии.
- А ты, значит, их босс, что ли? – Тот кивнул, почему-то смутившись. – Итальянская мафия, с ума сойти… Мы в Японии, вообще-то! – не мог успокоиться Куросаки.
Урахара смерил его ироничным взглядом и задал интересующий уже его вопрос:
- Простите за любопытство, но этот ваш огонь… это реяцу или он другой природы?
-Эм… это пламя Неба, - немного растерянно пояснил босс мафиозной семьи.
- Неба, хм… - Урахара задумчиво почесал подбородок. – Похоже, нам есть что обсудить, господа. Не возражаете против того, чтобы зайти в гости?
- Десятый, это может быть ловушкой! – снова встрял все тот же телохранитель, смеривая двоих шинигами недоверчивым взглядом.
- Все будет в порядке, Гокудера-кун, - заверил его Савада. – Эти люди не хотят ничего плохого. Пойдем, ребята? – обратился он к остальным. Те переглянулись, но убирать оружие не спешили.
- Да, и не могли бы вы помочь нам донести этих почтенных… - Урахара указал веером на лежащих шинигами.
- Конечно! – спохватился Десятый. – С ними все будет в порядке, они скоро придут в себя, - пообещал он, виновато смотря на Ичиго.
- Да мы поняли уже, - смутился тот. – Вы, это… зла на них не держите. Они ничего плохого не хотели. Просто у них приказ был…
- Мы понимаем, это просто недоразумение, - сверкнул открытой и искренней улыбкой Десятый Вонгола.
Ну, насколько это был недоразумением, Ичиго судить не взялся бы, но лучше не спорить. С этими мыслями он закинул на плечо Рукию, предоставив транспортировку Ренджи и Шухея подчиненным Савады (от чего те явно были не в восторге, но вслух возмущаться не стали). После чего они довольно дружной, разношерстной и откровенно странной компанией двинулись к магазинчику Урахары.


- Ксо, я вообще когда-нибудь буду жить нормальной жизнью? – задал риторический вопрос непонятно кому Ичиго, вернувшись вечером домой. – То шинигами, то вайзарды, то мафия!.. Не хватало только каких-нибудь безбашенных пиратов с дикого острова!
Тут раздался звонок мобильника.
- Рукия, опять ты? Чего на этот раз?
- Ичиго, быстрее дуй сюда – тут ТАКОЕ!..

@темы: Кроссовер, Урахара, Хисаги, Ренджи, Ичиго, Рукия, Приключения, Фанфики

---

Ichigo\Rukia fanmix

[echavarriaanna]

больше не будет больно и плохо[ICHIGO&RUKIA_FANMIX]

читать дальше?

Скачать♫♪

Damien Rice − 9 Crimes
Leave me out with the waste
This is not what I do
It's the wrong kind of place
To be cheating on you
It's the wrong time
She's pulling me through
It's a small crime
And I've got no excuse
Выбрось меня, как ненужную вещь…
Хотя я так не сделаю.
Это плохое место,
Чтобы думать о тебе…
Это неподходящее время
Для нового романа…
Это небольшое преступление,
И для меня нет оправдания…

♫

Sia − Breathe Me
Be my friend
Hold me, wrap me up
Unfold me
I am small
I'm needy
Warm me up
And breathe me
Будь моим другом,
Держи меня, укутай меня,
Разверни меня.
Я маленькая
И нуждаюсь в тебе...
Согрей меня и
Дыши мной...

♪

Lafee − Wer bin ich
Vor dir war jeder Tag zu lang
Und jetzt erleb ich jede Sekunde - mit dir
In mir gehn tausend Sonnen auf
Ich bete dass sie niemals
Untergehn ohne dich
До тебя каждый день был слишком длинным,
Теперь живу я каждой секундой с тобой.
Во мне восходят тысячи солнц,
Я умоляю, чтобы ни одно из них
Не зашло без тебя.

♫

SID − Melody Of The Wild Dance
Mamori taianata ni:
"Deaeru sono hi made wa".
Yuushuu no bi yori,
Menomae no teki wo
И в тот же день тебе скажу:
"Тебя хотел бы защищать я".
Враги падут к ногам,
Как липы под ветром.

♪

Fleur – Сегодня
Больше не будет больно и плохо,
Сегодня не кончится никогда.

♫

Gackt – Zan
Ima mo kimi dake ni wa
Wakare no kotoba wa todoketaku wa nai
Jigoku no hate ni
Shini basho wo sagashite
Даже теперь ты – единственная,
Я не стану прощаться.
На задворках ада
Я ищу место, чтоб умереть

♪

Franz Ferdinand − Cheating On You
I'm cheating on you, yeah
You're cheating on me

Goodbye girl, you are the only one
Goodbye girl, I know you want me
Goodbye girl, you are the only love
Я обманываю тебя, да,
Ты обманываешь меня.

Прощай, девочка, ты - единственная для меня,
Прощай, девочка, я знаю, ты хочешь меня,
Прощай, девочка, ты - моя единственная любовь.

♫

Paramore − All I Wanted
I could follow you to the beginning
Just to relive the start
Maybe then we'd remember to slow down
At all of our favorite parts

All I wanted was you
Я могла бы пойти за тобой к самому началу,
Чтобы пережить его заново.
Быть может, тогда бы мы не забыли приостановиться
На наших лучших мгновениях.

Ты был всем, чего я хотела

♪

Мельница – Травушка
Солнце взойдет в огне,
Позовет в дорогу далече,
Но не подняться мне,
Не лететь к нему да навстречу...

♫

Espaniolo – Cocaino
Me cuesta abrir los ojos y lo hago poco a poco, no sea que aún te encuentre cerca.
Me guardo tu recuerdo como el mejor secreto, que dulce fue tenerte dentro.

Hay un trozo de luz en esta oscuridad para prestarme calma.
El tiempo todo calma, la tempestad y la calma,
el tiempo todo calma, la tempestad y la calma.

Siempre me quedará la voz suave del mar,
volver a respirar la lluvia que caerá sobre este cuerpo y mojará
la flor que crece en mi, y volver a reír
y cada día un instante volver a pensar en ti.
Мне стоит больших усилий открыть глаза, я делаю это потихоньку, не зная, увижу ли тебя еще рядом.
Я храню воспоминания о тебе как великую тайну о том, как сладко было ощущать тебя внутри.
Но в этой темноте есть луч света, который даст мне покой. Время полного безветрия, буря и покой.

Навсегда со мной останется мягкий голос моря, я буду дышать дождем, который прольется на это тело и будет поливать цветок, растущий во мне.
И буду смеяться, и каждый день и миг буду думать о тебе.
В мягком голосе моря, в еще одном вдохе дождя, который будет падать на это тело и поливать цветок, растущий во мне,
И буду смеяться, и каждый день и миг буду думать о тебе.

comments are love

Вопрос: Спасибо?

1. ^_^		59	(100%)
Всего:		59

@темы: Ичиго, Рукия, Гет, Музыка

---

[Oriental_Lady]

Акон/Сюхей
Маленькая иллюстрация к Bittersweet замечательного автора  ~Хару-Ичиго~
Дооо, шипперам пламенный привет =)

The crisis by ~Oriental-Lady on deviantART

@темы: Хисаги, Фанарт

---

Коллажи

[Kitsune Sora]

Я ещё только учусь, но решила внести свой скромный вклад. Парочка коллажей, если кому-нибудь сие понадобится, пожалуйста отпишитесь. Конструктивная критика приветствуется. Кликабельно.

@темы: Ичиго, Рукия, Коллажи, Хицугая, Фанарт, Арранкары

---

[resident trickster 1.0]

Название: Семейные ценности Айзенов
Автор: sunny_loxmi4
Рейтинг: PG
Персонажи: Айзен|Хирако, НЖП, Гин
Жанр: стеб, юмор
Краткое содержание: Из достоверных исторических источников нам известно, что у Айзена Соуске имелась мама...
Дисклеймер: вся матчасть чужая, вся трава - моя
Предупреждение: АУ, ООС

Эпизод первый.

Из достоверных исторических источников нам известно, что у Айзена Соуске имелась мама.
Вопрос о том, можно ли считать капитана Хирако достоверным историческим источником, оставим на совести специалистов по этим самым источникам. Наша история все равно не претендует на правдоподобность.

***
Что делают черные властелины в свои законные выходные?
Строят будущую вертикаль и горизонталь власти? Устраивают оргии с участием случайно подвернувшихся под руку Пустых? Пьянствуют с соратниками?
Не угадали.
Правильные черные властелины блюдут свою репутацию задротов без личной жизни, и проводят все свободное время у родителей.

Никто не смог бы упрекнуть Айзена в том, что он неправильный черный властелин: каждое воскресенье, ровно в десять утра, он стоял на пороге материнского дома и настойчиво стучал в дверь.

- Ну что ты колотишь, как дятел? - так привечала Соуске матушка - Киоко-сан. - Я у тебя, слава ками, не глухая пока. Давай, не стой на пороге, проходи, завтракать будешь.

- Но я уже ел, - привычно заспорил Айзен. Не мог же он прямо сказать матери, что ее пирожки не вписываются в его принципы здорового питания.

- Знаю я, как в вашем Готее кормят, - хмыкнула Киоко-сан. - Отец твой, мир его душе, вечно голодный ходил. Оттого и характер у него был такой, что не к столу будет сказано, - она брезгливо поморщилась. - Так что не спорь и ешь! И вымой руки!

Айзен и не думал спорить - за прошедшие десятки лет он успел выучить, что это совершенно бессмысленно.

***
Киоко-сан была женщиной немолодой, но крайне активной и разговорчивой. Бесед с соседками ей, очевидно, было не достаточно, и она настойчиво изливала свою общительность на немногословного сына.

- Вчера на рынке была. Дорожает все по-страшному, - делилась мама бытовыми горестями. - Зато купила отрез ткани на кимоно, думаю к весне сшить. А ты кушай-кушай.

- Это правильно, сшей, - кивал Соуске, безуспешно пытаясь отказаться от шестого по счету пирожка.

- А еще в соседнем районе рейд был, вроде, меноса одичавшего ловили. Говорят, погиб даже кто-то, - продолжала сыпать новостями Киоко-сан. - Ты аккуратней там, в бой не рвись. Опасно там у вас, я посмотрю.

- Я всегда аккуратен, - успокоил маму Айзен. - Ты же знаешь.

- Да уж, знаю. Ты у меня молодец, - душевно вздохнула матушка. - На отца так похож стал, - мечтательно протянула она, подперев подбородок кулаком. - Красавчик ты у меня, сынок. Жениться-то думаешь?

Мама спрашивала об этом всякий раз - но Айзен стушевался так, будто слышал этот вопрос впервые.

- Да когда мне об этом думать - я работаю, - быстро проговорил он. - Дел в отряде много, голову от стола поднять некогда.

- Капитан-то как, не обижает тебя? - подозрительно спросила Киоко-сан. Что ни говори, а интуиция у нее была хорошая.

- Не обижает. Просто он очень ответственный, и от подчиненных того же требует, - поспешно ответил Соуске. С матушки станется приехать в отряд, дабы научить Хирако-тайчо правильному обращению с ее сыном.

- Ну смотри, - покачала головой мама. - Если что, ты скажи.

- Обязательно, -пообещал Айзен. Перед его внутренним взором стояла приятная глазу картина: сурово нависая, мама читает Шинджи мораль, а тот слушает и пристыженно молчит.

***
- Мне пора, мам. Завтра на службу рано вставать, - сказал Айзен, заметив, что на дворе уже темно.

- И не посидишь никогда по-нормальному, - укоряюще проговорила Киоко-сан. - Ладно уж, иди, раз торопишься. Сейчас пирожков тебе на дорожку соберу.

- Не надо, правда, - попытался отказаться Соуске.

- Бери и не спорь! - отрезала мама. - Сам не съешь - друзей угостишь.

Айзен не стал разочаровывать маму и говорить, что его единственный друг предпочитает хурму, а пирожки, скорее всего, сожрет зловредный капитан.

***
- Хорошая у тебя мама, Соуске. Мне бы такую! - проговорил Хирако-тайчо, поглощая чужие пирожки.

Айзен мысленно ухмыльнулся.
Когда-нибудь Соуске организует начальству знакомство с родительницей в ее не-пирожковой суровой версии.
С воспитательной целью.

Эпизод второй.

- Прошу прощения, вы тут главный?

Хирако Шинджи моргнул.
На пороге его кабинета стояла пожилая женщина, маленькая и седая.
Хирако моргнул еще раз.
Гостья смотрела на Шинджи пронзительным взглядом и совершенно не собиралась исчезать, таять в воздухе и испаряться, как полагается порядочным галлюцинациям.
Более того: осуждение в ее глазах было настолько зримым, что Шинджи стало немного стыдно за свои не по уставу длинные волосы, мятую форму и чашку чая, стоящую аккурат на квартальных отчетах.

- Ну… Видимо, я тут главный, – сознался Хирако. Валить ответственность все равно было не на кого. – А вы кто будете?

- Я мама вашего лейтенанта, Айзена Соуске. Можете называть меня Киоко-сан, - представилась женщина. – А вы Хирако-тайчо, я правильно помню?

Шинджи почувствовал себя крайне неуютно: что такого его бестолковый лейтенант наболтал своей маменьке, что та решила заявиться в отряд собственной персоной? Объективно говоря, ябедничать Соуске было не на что: последнее время капитан пятого отряда непривычно много работал, а потому сил на издевательства над лейтенантом почти не оставалось. Мелкие подколки относительно унылого внешнего вида и старомодных очков традиционно за издевательства не считались.

- Вы знаете, - продолжила меж тем Киоко-сан, - мой мальчик – такой замкнутый и скрытный…

- Знаю. Еще как знаю, - понимающе покивал головой Хирако.

- Мне кажется, он что-то от меня скрывает. Что-то очень важное, - собеседница надрывно вздохнула.

«Мне тоже так кажется», - мысленно согласился Шинджи, а вслух спросил:
- Все это очень печально, но чем я могу вам помочь?

- Как чем? Вы же его капитан, - торжественно провозгласила Киоко-сан.

- Увы, - грустно отозвался Хирако. – То есть, я хотел сказать, это такая радость для меня - работать с вашим сын…

- Следовательно, вы часто общаетесь с ним. Чаще, чем я, - не слушая его, говорила заботливая матушка. – Быть может, вы знаете, что с ним происходит? Может, дело в какой-то женщине? Или, - она понизила голос, - в мужчине?

Темно-карие глаза Киоко-сан буравили в Хирако невидимые дыры, и тот малодушно опустил глаза.
Эта немолодая безобидная с виду женщина умудрялась вселять в Шинджи суеверный ужас, и в отместку он решил пошутить.
Идея забавного прикола пришла мгновенно.

- Вы правы, Киоко-сан, - скорбно и пафосно проговорил Шинджи, представляя, как будет ржать Хиери, когда он расскажет ей эту историю. – Дело в мужчине. В двух мужчинах, - добавил он, подумав.

Киоко-сан схватилась за сердце, и Хирако, довольный произведенным эффектом, кликушески продолжил:
- Видите ли, ваш сын связался с дурной компанией.

- Рассказывайте мне все, не таясь, - решительно проговорила женщина. – Не жалейте меня.

- Не буду, - искренне пообещал Шинджи. – У вашего сына есть два крайне сомнительных друга. Первый… Как бы это помягче сказать, - он замялся. – Поймите, Киоко-сан, я не расист, но этот Тоусен…

- Негр, что ли? – активно поддержала беседу Киоко. – Терпеть их не могу. Понаехали тут! И что им в своих областных департаментах не сидится? Чего им, в Сейрейтее медом намазано?

- Именно так, - Хирако улыбнулся: ему почти не приходилось врать – все подробности матушка Айзена додумывала самостоятельно. – В общем, сомнительный тип. А второй, - он осуждающе покачал головой. – Второй – и того хуже. Во-первых, предположительно полукровка-кицунэ.

Киоко-сан недовольно поджала губы.

- Во-вторых, он малолетка. Очень странный малолетка, - добавил Шинджи. – Питается одной хурмой. Крайне неблагонадежный тип, как по мне.

- И что, мой сын с ними… - собеседница не нашла в себе сил договорить.

- Я не знаю, чем именно они занимаются, - туманно ответил Хирако. – Но чувствую, что дело нечисто. Возможно, они организовали нелегальный траффик душ колониям Пустых, а может – и того хлеще…

- И того хлеще? – слабым голосом повторила бедная мать.

- Контрабанда генсейского саке и прочих отвратительных излишеств. Азартные игры. Проституция, - с удовольствием перечислял Хирако.

- О боги! Мой сын связался с криминалом, - Киоко-сан всхлипнула. – Видел бы это его покойный отец…

Шинджи стало немного неловко из-за того, что довел женщину до слез, и он попытался разрядить атмосферу.

- Не переживайте раньше времени, - проговорил Хирако. - Может, они просто… ну… - он задумался, какое относительно безобидное занятие можно приписать подчиненному.

- Они еще и развратничают вместе? – охнула женщина.

Шинджи бессильно вздохнул. Все-таки Киоко-сан была находкой для провокатора.

- Спасибо вам, Хирако-сан, - поблагодарила женщина. – Спасибо, что открыли мне глаза на поведение этого негодника.

- Да в общем-то… гм… не за что, - небрежно пожал плечами Шинджи.

- Я тут пирожков этому обормоту принесла, - спохватилась женщина. – Но, вижу, не заслужил он их. Так что кушайте вы, Хирако-сан.

- Зовите меня просто Шинджи, хорошо? - тот довольно улыбнулся, разглядывая большое блюдо с выпечкой.

- Мама? Что ты тут делаешь? – внезапно на пороге кабинета появился объект горячих обсуждений - а именно, Айзен.

Киоко-сан смерила сына презрительным взглядом:
- С тобой, молодой человек, я поговорю в воскресенье, и только попробуй не прийти! Пора мне, Шинджи, - обратилась она к Хирако. – Еще раз спасибо, что нашли время на беседу.

- Не за что, Киоко-сан, - вежливо раскланялся тот.

Матушка молча прошествовала мимо Айзена, активно транслируя тому лучи недовольства.
Соуске поежился.

- Что это значит, тайчо? Что моя мать делала у вас в кабинете? – спросил он, как только Киоко-сан скрылась из виду.

- Твоя мама? – повторил Хирако. – Да так, предложила мне твою руку и сердце, только и всего. К слову, я согласился, - добавил он, подмигнув.

- Что?.. - Айзен побледнел.

- Шутка, - ухмыльнулся Шинджи. – Просто зашла про тебя поговорить. Волнуется. Я ж говорю, хорошая у тебя мама, - заключил он. – И пирожков, опять же, принесла. Будешь?

- Нет, ешьте сами, - отказался Соуске. – И что вы ей про меня навра... сказали?

- Что служишь примерно, и все такое, - Хирако справедливо решил не вдаваться в подробности.

- А почему она тогда такая недовольная была? – недоверчиво прищурился Айзен.

- Понятия не имею! – раздраженно воскликнул Шинджи. – Это уже ваши семейные дела, разбирайтесь сами.

Соуске неслышно вздохнул.
Теперь он знал, как выглядит его личная картина апокалипсиса: беспокойная мать и придурочный капитан, сидящие за одним столом и пьющие чай с пирожками.

Впрочем, с матерью Айзен разберется, а капитан…
Капитану в один прекрасный день еще воздастся.
За все.

Эпизод третий.

Старые часы на стене тикали сообразно текущему моменту – хрипло и немного надрывно.
Айзен провожал печальным взглядом секундную стрелку, мысленно делая ставки, когда же матери надоест играть в молчанку. Вот уже добрых пять минут они, не говоря ни слова, сидели друг напротив друга, будто ожидая, кто первый сломается.
Глаза у Киока-сан темные, колючие – маленький Соуске всегда робел, когда мама смотрела на него так, как сейчас - сердито и недовольно. Но теперь он уже не мальчишка, и в состоянии ответить.
Глаза у Айзена спокойные, самоуверенные - он явно дал понять, что не боится.

Киоко-сан явно не ожидала такого отпора: смутившись, она на мгновение отвела взгляд.
Но самообладание быстро вернулось к ней.

- Ну, рассказывай все, как есть, - резко бросила мать.

Айзену было бы значительно проще, если б он знал, о чем именно надлежало рассказывать.
Хирако-тайчо всю неделю молчал, как пленный партизан, не желая признавать, что он наплел матушке. Временами Шинджи издевательским голосом сообщал, что раскрыл Киоко-сан роковые сердечные тайны своего лейтенанта, но в это Айзен не верил: не знал капитан ничего о его сердечных тайнах.
Понятия не имел.

Матушка нетерпеливо постучала пальцами по столу, явно ожидая ответа, и от безысходности Соуске решил изобразить наивного идиота.

- О чем рассказывать? – как можно более невинно спросил он.

- О дружках своих, - в голосе Киоко-сан звенело пренебрежение.

В душе Соуске все оборвалось. Он примерно представлял, что его капитан мог выдумать про Тоусена и Гина.

- Что ты имеешь в виду? – снова ответил вопросом на вопрос Айзен.

- Хватит паясничать! – грозно воскликнула мама. – Хирако-тайчо мне все рассказал. Про черномазого твоего и оборотня.

Соуске непроизвольно хохотнул: на такую яркую характеристику своих соратников он не рассчитывал.

- Что у тебя с ними за дела? – не отставала Киоко-сан. – Пьянствуете вместе, небось?

- Мама, ты же знаешь, я не пью, - сквозь зубы прошипел Айзен. Это было чистой правдой: будущий ками был конченым трезвенником. Этот факт был любимой темой для шуток всего пятого отряда и в особенности – его капитана, но никто из насмешников не знал истинной причины такого поведения. Дело в том, что алкоголь, даже самый крепкий, не вызывал у Соуске ничего, кроме легкой головной боли с утра. Даже слегка захмелеть ему ни разу не удалось.
А все из-за матери.
Стоило Айзену только прикоснуться к выпивке, как в голове звучал знакомый с детства голос: «Вот вырастешь, начнешь пить, и остановиться-то не сможешь! И будешь, как твой отец, мир его душе. Все с друзьями по кабакам шлялся, да и допился: на миссию с похмелья отправился, и пропал ни за что, ни про что: замешкался, а Пустой-то пасть раззявил, и сожрал твоего батьку!». От таких воспоминаний волей-неволей протрезвеешь. А если эффекта нет, то к чему зазря тратить выпивку?

- Рассказывай мне! – небрежно отмахнулась мать, демонстрируя полное недоверие сыну. – В игры азартные играете? Женщин водите? – она грозно повысила голос.

- Да какие женщины, какие игры? У меня работа, я тебе сто раз говорил! – вспылил Соуске.

- И отец твой так же твердил! – торжествующе проговорила Киоко-сан. – А как вспомню, что он вытворял…

- Вот не надо отца всуе поминать! – Айзен не выдержал и со всей силы саданул кулаком по столу.

От резкого звука мать вздрогнула и внезапно расплакалась. Образ железной леди был разрушен, и Соуске почувствовал себя моральным уродом.

- Ну, мам, не плач, - он несмело дотронулся до материнского плеча. – Прости. Я дурак. Я... Я должен был с самого начала тебе все рассказать, - он таинственно понизил голос.

- О чем рассказать? – спросила Киоко-сан сквозь слезы.

- Дело в том, что сам Генрюсай поручил мне крайне ответственный проект, - наудачу импровизировал Айзен. – Подробности мне запрещено разглашать. Вложены огромные средства, и результат, - он замялся. – Результат будет впечатляющим. А Тоусен и Гин – мои подопытные. Их специально подобрали, из тех, кого не жалко положить на алтарь науки, - подумав, он добавил:
– Только учти, это секрет: даже Хирако-тайчо в него не посвящен.

В этот момент настенные часы внезапно закукарекали душераздирающе-сипым голосом.
Соуске на мгновение представил, что бы сделал Ичимару, если бы узнал о своей роли подопытного лиса, и внутренне содрогнулся. Его юный протеже был горазд на шалости разной степени тяжести.

Мама слушала это псевдосекретный бред с открытым от восхищения ртом.
- Сынок, прости меня, дуру старую, - она порывисто сжала Айзена в объятиях. – Теперь я все-все поняла.

- Не переживай, все нормально, - улыбнулся Соуске. - Извини, что заставил тебя волноваться.

- Больше не буду тебя глупыми расспросами тревожить. Вот я идиотина, прицепилась к тебе, - продолжала причитать Киоко-сан. – Я всегда знала, что ты у меня далеко пойдешь. Ты же у меня такой умный! Теперь осталось только невесту тебе хорошую найти...

- Постараюсь, мама, - Айзен трогательно пожал хрупкую ладонь матери. – Увидишь, я тебя не разочарую. И невесту... И невесту найду.
«А Хирако-тайчо я убью, - мысленно добавил он. – В первую очередь».

***
Соуске был человеком педантичным, и все планировал заранее. Вот и сцену убийства надоевшего капитана он расписал, как по нотам. Более того, у него было целых три варианта развития событий: в первом он сносил Шинджи голову прямо с порога и без лишних слов, во втором – произносил краткий прочувствованный монолог о своей незавидной судьбе и только потом пускал в дело меч, в третьем – заманивал в лес и... опуская некоторые подробности интимного характера, тоже убивал.

Но в действительности все, как обычно, оказалось не так просто.

- Привет, Соуске! Пирожков принес? – так приветствовал своего лейтенанта Хирако.

- Не будет вам больше пирожков, Хирако-тайчо, - твердо произнес Айзен.

- Почему это? – обиженно спросил Шинджи.

- А сами не понимаете? Зачем вы врали моей матери? – резко ответил Соуске.

- Я не врал, я делился подозрениями, - оборонительно проговорил Хирако, гадая, когда же Айзен успел подкрасться к нему так близко.

- Мне пришлось потратить немало сил, чтобы очистить свое имя от этих самых подозрений, капитан, и вы мне за это ответите, - вкрадчиво шепнул Соуске.

- Как интересно, - небрежно ухмыльнулся Хирако, делая вид, что совершенно не впечатлен угрозами. – И как же ты собрался меня удивить?

Вопрос был настолько откровенным и даже пошлым, что Айзен смутился.

- Да ладно тебе, не стесняйся, - Шинджи откровенно насмехался. – Расскажи капитану о своих скрытых талантах.

В этот момент Айзен рассердился по-настоящему.

- Расскажу, - он наклонился к самому уху Хирако. – Расскажу, что сделаю с вами. Я убью вас, капитан.

Повисшую на секунуду тишину взорвал смех Шинджи.
Самоуверенный, злой смех.

- Убьешь меня? – проговорил капитан, чуть успокоившись. – Ну попробуй, Соуске. А я посмотрю, - в его серых глазах мелькнуло снисхождение.

Этого молчаливого оскорбления Айзен снести не мог.

- Я постараюсь, чтобы зрелище вам запомнилось, - негромко проговорил он и исчез в шунпо.

Айзен никогда не любил лгать – и на этот раз не соврал: он устроил для Хирако весьма впечатляющий и слишком достоверный спектакль.

Эпизод четвертый.

Шли годы.
Да что там годы – целое столетие промелькнуло, как один день. Жизнь в Сейретее текла по принципу «иных уж нет, а те - далече»: руководящий состав Готея-13 почти полностью сменился. Одно лишь оставалось неизменным: как и сто лет назад, по воскресеньям Киоко-сан ждала сына в гости.

***
- Вам еще это не надоело, Айзен-тайчо? – улыбка Гина была светла, как июльский полдень, и коварна, как придворные отравители.

- Я не понимаю, о чем ты, - бросил Соуске, тщетно стараясь придать своей аккуратной прическе следы тотальной запущенности и неухоженности.

- Да все о том же. Все эти ваши переодевания, маскировки, конспирация… Достойно ли этого будущего владыки мира? – в голосе Ичимару звучало издевательское беспокойство.

- Гин, не начинай, - Айзен устало рассматривал свое отражение. – Я же тебе объяснял: у мамы слабое сердце…

- И, судя по всему, слабые слух и зрение, раз она до сих пор ничего не заметила, - фыркнул Гин. – Не сочтите за грубость, но надо быть в полном маразме, чтобы жить в Сейрейтее и не знать…

- Прекрати, - резко перебил соратника Соуске. Говоря откровенно, он и сам не понимал, каким образом Киоко-сан осталась в неведении относительно его предательства, но старался не концентрироваться на этой мысли. – Не смей так говорить про мою маму. Ты просто завидуешь.

- Вы правы, Айзен-тайчо, завидую, - с умильной покорностью покаялся Ичимару. – Очень завидую. С детства. У вас же не жизнь была, а сказка: заботливая мама, пирожки с тремя видами начинок, капитан-блонди…

- Доиграешься, - от пронзительного взгляда бывшего капитана Гин осекся на полуслове. – Буду к вечеру, до этого времени Эспада на тебе. Следи, чтоб не хулиганили, и главное – чтобы Улькиорра не учил остальных идиотов читать и писать. А то знаю я его.

- Не беспокойтесь, тайчо. Все будет в лучшем виде, - мурлыкнул Гин, провожая исчезнувшего в портале Айзена ехидным взглядом. Он с удовольствием прикидывал, сколько возьмет с Заэля за неурочное использование Хогиоку в личных целях

***
Капитану первого отряда Ямамото Генрюсаю.

Напоминаю, что сегодня воскресенье.
К.

Айзен Киоко, лично в руки

И что?
Я.

Маразматик.
К.

Ты не понимаешь, о чем просишь.
Я.

Прекрасно понимаю. Я прошу, чтобы моего сына не встретил конвой. Это так много?
К.

Киоко, твой сын – государственный преступник. Ты это понимаешь?
Я.

Мальчик не виноват.
К.

Это он тебе сказал?
Я.

Материнское сердце само чувствует. С ним наверняка плохо обращались.
К.

Ты плохо знаешь своего сына. Соуске безжалостный и беспринципный тип. Он сотню лет морочил нам всем голову, а тебе, похоже, морочит до сих пор.
Я.

По-моему, это ты плохо знаешь своего сына. Безжалостный и беспринципный, говоришь? Весь в отца, не находишь?
К.

Не начинай.
Я.

Быстро же ты все забыл.
К.

Прекрати. Я помогал, чем мог, ты же знаешь.
Я.

О да. Если это все, что ты можешь, то мне очень жаль твоих подчиненных. Пропал Сейрейтей!
К.

Ты предвзята, а я уже тысячу раз просил прощения.
Я.

Конвоя не будет?
К.

Ладно. Не будет. Пусть приходит.
Я.

Спасибо.
К.

***
Уже стоя на пороге материнского дома Айзен с ужасом осознал, что забыл снять линзы и надеть очки.

- Здравствуй, сын, - Киоко-сан как будто ничего не заметила, и Соуске мысленно выдохнул. – Какого чая тебе заварить?

- На твой вкус, - Айзен держался несколько напряженно. Каждый визит к матери был тяжелым испытанием – вести себя, как ни в чем не бывало, придумывать себе несуществующие служебные обязательства и задания было непросто – природа не наградила Соуске богатым воображением. Но пока ему везло: матушка велась на все его незатейливые выдумки.

- Ну, рассказывай, - Киоко подала сыну чашку пуэра. – Рассказывай, чего нового.

- Ничего особенного, - пожал плечами Соуске, вдыхая терпкий аромат чая. – Все по-старому.

- Как бы скрытным, так и остался. Нехорошо, - мать улыбалась, но ее глаза оставались пронзительно-холодными.

От этого жутковатого сочетания Айзену стало не по себе.

- Видишь ли, меня не особенно интересная жизнь, - попробовал объясниться он. – Отчеты, рейды… - и был перебит.

- …убийства, клевета, предательство родины, - этот голос был совсем не похож на материнский. Айзен медленно повернулся на источник звука: на пороге материнского дома стоял Шинджи. - Ты продолжай, Соуске, продолжай. А я послушаю. Может, чего нового узнаю, - мерзавец почти не изменился за прошедшие десятилетие – только волосы стали короче. Нахальная ухмылка, лошадиные зубы, обидная снисходительность в глазах, сутулые плечи, - короче, все то, что Айзен так сильно ненавидел, осталось неизменным.

- Хирако-т… Ты? – он искренне надеялся, что все увиденное просто мерещится ему. – Мама, что это? – он повернулся к матери.

- Я все знаю, сын, - Киоко окинула сына презрительным взглядом: так недавно назначенный лейтенант смотрит на первокурсников Академии.

- Давно? – спросил Соуске упавшим голосом.

- С самого начала, - был короткий ответ.

- И не сдала меня? – Айзен был уверен, что принципиальность перевесит в материнском сердце родительскую любовь.

- Я не доверяю официальному правосудию, - Киоко-сан независимо поджала губы, внезапно становясь удивительно похожей на своего «блудного сына». – Поэтому я нашла для тебя другое наказание.

- С чего ты взяла, что имеешь право судить меня? - нервно вскинулся Соуске.

- С того, что я твоя мать! Я тебя породила, я тебя и накажу, - сурово ответила Киоко.

- Простите, что прерываю трогательную семейную беседу, но можно как-нибудь покороче, а? У меня не так много времени, - Хирако выразительно посмотрел на часы.

- Прости, Шинджи. Еще минута, - от ласковой, почти заискивающей материнской улыбки Айзену стало немного нехорошо. – Так вот, я решила отдать тебя на перевоспитание тому, кто пострадал от тебя больше других – твоему капитану. Ты понял меня, сын?.. Сын?..

Широкая улыбка Хирако, железные нотки материнского голоса, давящая духота – все смешалось в сознание Соуске. Он захлопал глазами и… вернулся в реальный мир.

- С тобой все хорошо? – мать беспокойно трепала его по плечу. – Ты какой-то бледный.

- Все… в порядке, - Айзен до сих пор не верил, что все увиденное им – действительно галлюцинация. – Просто жарко. И чай слишком крепкий.

- Тебе надо больше отдыхать, - Киоко скорбно покачала головой. - Не ровен час, в обмороки падать начнешь.

- Не переживай, не начну, - Соуске отчаянно не верил, что это видение пришло к нему само по себе. Это определенно чья-то иллюзия, и ему отчаянно не хотелось вдумываться, чья именно.
Похоже, надо было уходить.

Быстро допив чай и наскоро распрощавшись с матерью, Айзен вышел из родительского дома. Прохладный вечерний воздух приятно освежал, и Соуске почти успокоился: в самом деле, почему бы случившемуся не быть случайным миражом? Он действительно слишком напряженно работал в последнее время, и увиденное вполне могло стать следствием переутомления.
Увлекшись своими размышлениями, Айзен непозволительно расслабился и пропустил удар по голове. Оный был несильным, но достаточно прицельным и болезненным для того, чтобы вырубить противника на значительный срок.

Шинджи окинул свою жертву довольным взглядом. Все-таки права была Хиери: стукнуть как следует по башке - самый лучший способ сломить сопротивление противника.

- Я перевоспитаю вашего сына, Киоко-сан. Даю слово, - взвалив Соуске на плечи, прошептал Хирако и исчез в шунпо.

=the end=

@темы: АУ, Стеб, Юмор, PG, Фанфики

---

[-Ame-]

Название: Один вечер лета
Автор: -Ame-
Бета: нет
Жанр: зарисовка, почти джен
Рейтинг: G
Персонажи: Кон, Ичиго (недопейринг)
Состояние: закончен
Размер: мини
Саммари: эпизод, по времени относящийся к первой бличе-арке
Дисклеймер: Кубо - Кубово
Размещение: с разрешении автора

*****

Протяжный вопль пустого донесся со стороны парка, и Ичиго, дурак такой, тут же побежал туда.
А почему дурак? Да потому что про Кона забыл, а ведь сестренки Рукии сегодня с ними нет, ушла по делам к Урахаре. Без ее перчатки Ичиго может стать шинигами только с помощью Кона. А он про это и не вспомнил, горе-спаситель. Унесся навстречу приключениям.
Ножки у плюшевой игрушки куда короче. Конечно же, Кон быстро отстал. И пробирается сейчас по парку почти наугад. Мягкое плюшевое тельце путается в высокой траве, Кон с трудом раздвигает упругие стебли лапками, пытаясь докричаться до этого балбеса:
- Ичиго! Ичиго!
Вдруг он взлетает прямо в небо – это Куросаки догадался вернуться и схватил Кона. Его рука ныряет в пасть льва, у Кона в глазах темнеет, когда его пилюлю достают из игрушечного тела. Моргает он уже в теле Ичиго.
- Будь здесь, - велит ему шинигами. – Я скоро вернусь.
Уже отвернувшись, помедлив, добавляет еще:
- И не делай ничего такого!
Убегает, на ходу вытягивая меч из заспинных ножен. Кон глядит ему вслед, насупившись. Ну, чем таким он может заняться посреди парка, ближе к вечеру, когда все девочки уже разошлись по домам либо гуляют со своими возлюбленными?
Кон опускает голову и мстительно пинает траву, которая так мешала ему бежать. Наклоняется, чтобы подобрать свое тряпичное вместилище. Плюшевый лев отправляется в школьную сумку Ичиго, болтающуюся у Кона на плече.
До его слуха доносятся воинственные выкрики Ичиго и рев пустого. Кон качается с пятки на носок. Может, пойти посмотреть? Кон ежится. Пустых он боится, а Ичиго… ничего с ним не станется, пустой всего один.
Но вот пустой рычит особенно яростно, и Кон все-таки срывается с места. Просто чтобы убедиться, что Ичиго не понадобится помощь, вот и все.
У Кона быстрые ноги, и он вылетает на открытое место, где происходит схватка, всего через несколько секунд, и успевает заметить, как пустой рассыпается в прах. Ичиго как раз забрасывает меч за спину.
- Ты чего? - спрашивает он у Кона. Хмурится. – Случилось что-то?
Кон быстро мотает головой. Наверное, он выглядит глупо. О сам не очень понимает, откуда взялся его внезапный испуг.
Почти такой же, как в тот день, когда Ичиго сражался с Гранд Фишером. В тот раз Кон встал на колени, умоляя сестренку Рукию спасти Ичиго.
Кон сердится на себя, на Ичиго, и опять пытается выместить злость на ни в чем не повинной траве, но не вовремя замечает только что приземлившегося на зеленый колос жучка. Попрыгав на одной ноге и нелепо взмахну руками, Кон, не удержав равновесия, падает спиной вперед.
- Эй! – возмущается Ичиго, до того в недоумении следивший за его странными телодвижениями. В конце концов, это его тело.
Кон пытается встать, ему в лицо лезет какой-то цветок, осыпает пыльцой. Кон, смешно сморщив нос, оглушительно чихает и хлопает глазами. Ичиго качает головой и так тяжело вздыхает, будто ему приходится возиться с умственно отсталым.
- Руку давай! – он протягивает ладонь и вздергивает схватившегося за нее Кона на ноги.
- Пойдем домой? – неуверенно спрашивает душа-плюс. Ичиго, наверное, хочет поскорее вернуться в свое тело, тут без перчатки сестренки точно не обойтись.
- Рукия, наверное, не пришла еще, говорила, что может задержаться. Не хочу, чтобы ты лишний раз мозолил глаза моей семье – заподозрят еще что-нибудь, - Ичиго снимает с себя перевязь с мечом и устраивается под ближайшим деревом. – Посидим немного тут.
Кон переступает с ноги на ногу, но все же подходит и устраивается рядом.
- Поищи в сумке, там были онигири. Есть хочу – сил нет.
Кон поспешно роется в сумке. Он тоже чувствует голод. Найдя в сумке пару рисовых колобков в упаковке, протягивает их Куросаки. Тот забирает только один.
- Что ты мне оба суешь? Не хочешь, что ли?
Кону больше нравится есть мороженое – оно такое вкусное, но онигири тоже неплохо, особенно на голодный желудок. Плюшевая игрушка не испытывает голода, но Кон не считает это преимуществом. Ему нравится чувствовать живое тело – биение сердца, ток крови, напряжение мышц при беге, дыхание. Все это ужасно здорово. Но даже на существование в виде игрушечного льва ему не хочется жаловаться – это тоже жизнь.
Кон доедает свое онигири быстрее и украдкой косится на Ичиго, следя, как тот ест.
Ичиго и сестренка Рукия помогли ему выжить.
Кон переводит взгляд на свои сцепленные руки. Заходящее солнце заливает округу теплым оранжевым сиянием. Так спокойно и тихо. Кон прикрывает глаза, он все еще думает об Ичиго.
Ичиго тоже теплый. Кон понял это еще тогда, когда Рукия забрала пилюлю Кона у Урахары и вложила в руку Куросаки. Тот держал пилюлю души-плюс в своей ладони, и Кону в первый раз было тепло и не страшно.
Наверное, он бы хотел почувствовать это еще хоть раз. Но как можно просить об этом Ичиго? Признаться этому идиоту в подобных чувствах? Да ни за что! Но как страшно потерять саму возможность ощущать это тепло.
Кон, наверное, задремал, пригревшись, потому что, вздрогнув от какой-то пугающей мысли, выпал из сна. И, оказывается, во сне он привалился к плечу Ичиго, даже ухватился за его руку. Осознав это, Кон привычно съеживается – когда он в теле львенка, Ичиго, не жалея, частенько отфутболивает его куда подальше. Ичиго и правда высвобождает руку и… кладет ладонь на затылок, слегка ерошит волосы.
- Прекрати делать такое плаксивое лицо – из-за тебя я глупо выгляжу, - ворчит он и хмурится, сурово поджимая губы. Кон хлопает ресницами, замерев под неуклюжей лаской, ему не просто тепло – в груди горячо-горячо, он первый раз чувствует подобное. Это чувство переполняет его, требуя выхода, поэтому он с криком «Ичиго!» бросается шинигами на шею, обнимая крепко-крепко.
- Да ты чего! – Куросаки пытается оторвать его от себя, и уже не рад, что пожалел глупого льва и попытался слегка утешить.
А Кон сидит у него на коленях, счастливо сопит в шею, шмыгает носом, и отпускать не собирается пока. «Черт с ним», - сдается Ичиго. Пусть его, ненадолго.
Это как молчаливое обещание не оставлять одного. Раз уж Ичиго взял ответственность за его жизнь на себя.

@темы: Ичиго, Виньетка, Каракура, G, Фанфики

---

Аватарки. Капитаны Готей 13

[Лан Мао]

1. 2. 3.
еще

@темы: Аватары

---

глава 1

[~dizzy]

Название: Оборотень
Автор: la onza
Бета: Шу-кун
Рейтинг PG
Пара: Гриммджо/Ичиго
Жанр: пока джен
Дисклеймер: герои принадлежат Кубо
Предупреждение: АУ


Ичиго проснулся на рассвете. Солнце только-только выглянуло, осветив всю деревню своими золотистыми лучами. Однако на нижнем этаже дома Куросаки уже кипела жизнь.
Отец семейства, Куросаки Иссин, как обычно с утра находился на кухне вместе со своими дочерьми - Карин и Юзу. И наверняка жаловался на своего сына, потому что тот поздно вставал.
Приятный запах, исходящий с нижнего этажа, все же заставил Ичиго окончательно прогнать сон и встать с кровати. Одевшись, рыжеволосый юноша спустился вниз.
Взглянув на давно желанный висящий на стене меч Зангецу, принадлежащий отцу, и, по легенде, убивший немало тварей, Куросаки окончательно приготовился к предстоящему дню.
- Мы будем сражаться вместе!
- Ну, это вряд ли!
Увернувшись от атаки папы и придав ему ускорение ударом в челюсть, парень решил поинтересоваться, с чего бы Юзу устраивать такой необычный завтрак:
- По какому поводу пир?
- Ичи, ты что, забыл? У тебя сегодня официальное собрание в Готей, вот я и решила порадовать! Сегодня ты идешь в божье место!
- Я не забыл, просто удивляюсь. – При мыслях о «божьем месте» - то есть церкви, у Ичиго перекосило лицо, но, к счастью, это осталось незамеченным.
- Ииииичиго! Как ты мог забыть про столь важный день! – Папаша семейства только пришел в себя и обратился к большому портрету жены, нарисованному одним хорошим художником. – Масаки, может, он и тебя забыл?
- Да не забыл я ничего!
- Забыл! Как ты мог забыть! Ой! – Несчастный папаша вновь схватился за нывшую челюсть. – Поздравляю, Ичиго! Мне больше нечему тебя учить, теперь ты точно сможешь постоять за себя, если встретишь оборотня или вампира!
- Оборотня в этих местах не видели уже больше пятидесяти лет. Я вообще сомневаюсь, что они живы. А вампиры слишком сильны, чтобы сражаться с ними тем тупым дешевым мечем, что мне дали. И почему ты именно про них начал говорить?
- Нет, они не вымерли. – Иссин внезапно стал серьезным. - Эти твари просто прячутся. И будь осторожен, некоторые могут даже оказаться твоими знакомыми. И им не страшен свет солнца, они очень живучи и могут долго выслеживать свою добычу.
- Как долго?
- Зависит от того, насколько сильно ты ему насолил.
- Все равно они уже вымерли, а вот черти… - По долгу службы в организации по истреблению нечисти Куросаки частенько приходилось сталкиваться с разной мелкой заразой вроде ведьм-новичков или демонов низшего класса, но вот до крупной твари дело не доходило.
- Верю, – простонал Куросаки-старший, все еще поглаживая нывшую челюсть.
- Ичи, папа, завтрак готов! – Юзу очень вовремя прервала назревающий конфликт, вытаскивая приготовленные блюда из горячей печи.
После завтрака все семейство Куросаки вышло во двор дома, чтобы проводить Ичиго на его официальное собрание экзорцистов.
Карин и Юзу пожелали удачи, а Иссин вынес из дома свой остро отточенный меч с обрывком цепи на рукояти.
- Ты ведь всегда хотел его заполучить, не так ли, Ичиго?
- Неужели?.. Я думал, что никогда не получу этот меч. – Ичиго пробежался взглядом по черному клинку, на лезвии которого шаловливо играли солнечные лучи, рукояти с мастерски выполненной оплеткой, обрывку цепи, когда-то служившему для прикрепления семейного талисмана .
- Так и будешь пялиться? Я ведь могу и передумать!
- Уговорил. – Парень выхватил меч из рук отца, еще раз попрощался с семьей и отправился на собрание.
Ну и пусть на дворе только утро, в городе, где намечалась встреча, есть важные дела.
Куросаки отошел от дома подальше, чтобы его не было видно, и стал оглядываться по сторонам: на улице уже появлялись люди, несмотря на ранний час. Кто вытаскивал вещи на свежий воздух, кто снимал доски с окон, а кто просто стоял и наслаждался новым днем. В общем, жизнь снова шла своим чередом после недавнего полнолуния. В деревеньке все жители почему-то боялись, когда полная луна входила в свои ночные владения и накрывала серебристым таинственным светом спящую долину.
Небо опять затянуло тучами: сколько ни гляди, не увидишь ни одного лучика солнечного света, пробивающего себе путь сквозь облака. Обидно, а ведь день так хорошо начинался. Впрочем, тут редко бывает солнце, и не велика потеря прожить без него еще один день.
Думая о своем, Ичиго тем временем дошел до края деревни. Перед Куросаки начинался огромный лес. А церковь, где намечалось собрание, находилась как раз за ним. Парень еще раз взглянул на ветвистые густые кроны и смело шагнул в пасть зеленому чудищу.
Жители деревни раньше спокойно ходили по большой дороге, ведущей через чащу. Но все изменилось пятьдесят лет назад, когда в последний раз видели оборотня. В те дни много народу умерло. Пропадают без вести и сейчас, потому-то в город люди и ходили в хорошо освещенные солнцем дни, вооружившись и в компании – несколько миль до города, как никак.
Куросаки с детства не боялся ходить в лес - без оружия и один. Но ровесники Ичиго страшились приближаться к опасному месту, потому считали его странным, – Куросаки в десятилетнем возрасте мог гулять по лесу целый день и возвращаться невредимым.
Ну, а между тем паренек окончательно скрылся в чаще. Проходя по песчаной дороге, рыжий экзорцист невольно поежился, ведь на то имелась веская причина. Вы бывали когда-нибудь в лесу, где царит мертвая тишина посреди дня: ни звуков птиц, ни жужжания насекомых, никаких признаков зверей, хотя они тут, несомненно, водились. Дорога была хорошо освещена, а вот в зарослях царила тьма. Верхние ветви деревьев иногда настолько сильно переплетались между собой, что день иной раз казался ночью. Стволы же в толщину имели не один обхват и уходили далеко ввысь. А иногда самые нормальные по своей природе деревья настолько сильно искривлялись или меняли форму, что узнать их могли не все. Растения увеличивались в размерах с невероятной скоростью, потому местным жителям приходилось вырубать молодые побеги, иначе деревня рисковала погрузиться в зеленое море «с головой». Незадачливому романтику все могло показаться вполне нормальным, но это только на первый взгляд. В темные ночи деревья слабо раскачивались при полном отсутствии ветра. Эту жутковатую картину иногда дополнял скрип.
Живность видели редко, а мясо зверей на вкус сухое и горькое, потому люди предпочитали разводить домашний скот.
Неприятностей на дороге не произошло, и вскоре из-за отступающей чащи показались верхушки домов города. Развернувшаяся картина нисколько не удивила Ичиго: люди спешили по делам, разговаривали, торговали, гуляли, в общем, вели абсолютно нормальную жизнь, но некоторый опыт работы по изгнанию тьмы и предчувствие говорили, что смелость в человеческих глазах была только из-за Готей 13 .
Найти огромную церковь с большой часовней труда не составило, но перед этим нужно разобраться с парой дел: заскочить к Орихиме за лекарствами, поговорить с товарищами об оборотнях, ибо эта тема сильно взволновала Ичиго, ну и, наконец, похвастать перед Ренджи своим мечом.
Куросаки взглянул на часовню и задумался. Сегодня он удивительно часто рассуждал, а не шел по велению сердца. Но, как бы там ни было, стоило зайти и хотя бы взглянуть на внутреннее убранство храма.
Вообще, рыжий экзорцист не любил божьи места по двум причинам.
Первая - из-за огненно-рыжих волос. На Ичиго все смотрели, и не просто смотрели, пялились как на прокаженного.
И вторая - злобная наглая причина, к присутствию которой пришлось привыкнуть, потому что выгнать «причину» не получалось. А причина эта являлась никем иным как почти безымянным чертом с ужасной привычкой лезть не в свои дела. Почему почти? Просто от предложенного имени черт наотрез отказался, а настоящее называть не стал.
А еще Ичиго вспомнил, как Хичиго появился. Да, так несчастного и назвали. Когда Куросаки крестили, в его голове послышался голос:
«Тили-тили-бом!
Закрой глаза скорее,
Кто-то ходит за окном
И стучится в двери.
Тили-тили-бом!
Кричит ночная птица.
Он уже пробрался в дом
К тем, кому не спится».

- Кто ты? – спросил Ичиго.
- Кто я? У меня нет имени. Да это и неважно. Скоро я захвачу твой разум, и тебе будет все равно.
С тех пор голос с металлическими нотками звучал все чаще и громче, а вскоре появилась и физическая связь, то есть каждый из них чувствовал, что творилось с другим. Ичиго хотел обратиться к отцу, но потом побоялся, пожалуй, в первый раз за свою жизнь, и ничего не сказал. И, в конце концов, просто привык и перестал обращать внимания. Даже близкие друзья не заметили. Или просто притворились…
Как раз сейчас Куросаки направлялся к одному из них, точнее одной: Иноуе Орихиме подрабатывала у знахаря, хорошо разбиралась в местных травах, и иногда казалось, будто растения ее слушались. Она частенько многих выручала, и люди были за это благодарны.
- Орихиме, ты здесь?
- Ичиго? Я так рада, что ты заглянул!
- Святая вода есть?
- Нужна вода, сходи в церковь!
- Привет, Рукия, давно не виделись.
- Да уж порядочно! Синяки зажили? – Что имела в виду Рукия, Ичиго прекрасно понял. После их последней ссоры на теле Куросаки осталась пара отметин.
- Кстати, в церковь я не иду.
- Как это не идешь? Если ты борешься с нечистью, то обязан туда ходить.
- Если я экзорцист, то должен нечисть убивать.
- Да ладно тебе, Рукия, ты же знаешь, если этот придурок что-то вбил себе в голову – война бесполезна.
- И тебе привет, Ренджи.
Куросаки и Абарай еще немного поскалились, получили от Рукии нагоняй, и вспомнили, что пришли сюда по делу.
- Я смотрю, Куросаки, у тебя новый меч. Узнаю его. Зангецу - серебряный клинок, ставший полностью черным из-за тысяч убитых им тварей. Повезло, не каждому дано такое оружие.
В это время Рукия расплатилась с Орихиме за покупки.
- Пойдемте, у нас собрание. Ах да, держи! – Она кинула Ичиго фляжку со святой водой. – Деньги потом вернешь!
Уже на улице Ичиго обратил внимание на странный сверток, который несла Рукия.
- Что это?
- Это? Серебряные ножи.
- Понятно. Стоп, а что делают ножи в лавке с лекарствами?
- Орихиме давно хотела нам их передать, но я купила эти ножи. Ей сейчас очень нужны деньги на лечение брата. – Она посмотрела на удивленное лицо Ичиго. – Он был укушен… Оборотнем.
- Но…
- Понимаю, трудно поверить, учитывая, как давно их видели. В городе гость, мы его почти отловили, но ему удалось сбежать.
- Я думаю, отец не зря отдал тебе этот меч. - Ренджи задумчиво посмотрел на Куросаки. - Будь осторожней, Ичиго.
Тем временем троица уже добралась до пункта назначения – церкви. Внезапно Ичиго остановился:
- До собрания еще есть немного времени, идите, я догоню.
- Как знаешь... – Рукия и Ренджи скрылись за дверями храма.
Вскоре площадь перед церковью совсем опустела: начиналась служба, а в бывшей крипте – собрание борцов с нечистью.
Внезапно от размышлений Ичиго отвлекли крики:
- Эй ты! Вор! Вернись! Ты нам за все ответишь!
- Ты сначала догони, дубина!
По дороге, вымощенной камнями, мчались три продавца из здешних лавок и чужак. Со всеми местными Куросаки был более или менее знаком, а вот чужака точно прежде не видел.
Ичиго замешкался всего на секунду, но этого хватило, чтобы «чужак» подбежал к нему и взял в заложники. Острое лезвие меча незнакомца коснулось горла парня, а руки оказались в невероятно крепком захвате.
- Еще шаг - и я ему глотку перережу! - Лезвие прижималось к шее Ичиго и не дрожало.
« Уверен, не блефует» - пронеслась в голове мысль. «И какого хрена всегда я! Других рыжих на Земле нет что ли?»
- Будете дергаться, убью его!
- Все нормально, идите, я справлюсь! – В голосе Ичиго не было ни капли страха или растерянности, только спокойствие и уверенность.
- Ну смотри, Куросаки, раз берешь его на себя. – И вот на площади остались только двое: немудрено, служба-то началась!
Подсечка ногой - Ичиго вырвался и отскочил от противника, обнажив свой меч.
- А ты смелый, я смотрю. – Незнакомец поднялся на ноги и прихватил оружие. – Святое все-таки место, не стыдно смертоносным оружием размахивать?
- Выколю глаза, смотреть будет нечем! А меч этот несет смерть лишь тварям, вроде тебя!
- Так ты экзорцист? Ну что же, давай поиграем!
Противники бросились друг на друга и начали бой.
- Неужели еда стоит убийства?
- Если ничего не жрал неделю, а потом без сил скитался по лесу, то стоит! – Незнакомец отбросил меч в сторону и, увернувшись от атаки Ичиго, с размаху заехал кулаком ему в солнечное сплетение, а для пущего эффекта добавил ногой в живот. – Ну что, уже того? А я только разогрелся…
- Ах ты… - Куросаки быстро пришел в себя (что неудивительно после его тренировок) и, извернувшись, атаковал противника мечом. Теперь через весь торс незнакомца проходила длинная рана.
- Сволочь! – Края раны попытались затянуться, но не вышло, видимо, из-за действия серебра.
- Так это ты! Ты – разыскиваемый оборотень!
- Молодец, детектив, а теперь мне нужно уходить.
На площади появились Рукия и Ренджи. Ичиго на секунду отвлекся, тут же почувствовал удар в шею и упал.
- Ты неплох, потенциал в тебе есть, я бы даже убил тебя, но я больше не подчиняюсь Айзену, да и с твоими дружками дел иметь не хочется, итак изранили всего…
Ичиго провалился в темноту…
***
- Где я?
- А где может быть раненый придурок?
- Ренджи… Он ушел?
- Да, но с такой раной ему придется несладко.
- Кто такой Айзен?
Глаза Абарая невольно расширились, впрочем, он попытался скрыть удивление.
– Такие вещи тебе знать рано, Ладно, Ичиго, отдыхай.
- Но ты не сказал…
- Если ты захочешь это узнать – ты узнаешь. – Ренджи развернулся и покинул помещение.
«Так, судя по запахам, это дом Орихиме. Интересно, где мои вещи, и смогу ли я незаметно выбраться?»
Куросаки попытался встать. При проверке на теле обнаружились пара небольших царапин и несколько синяков. « Да волчара просто играл со мной!»
После осмотра комнаты Ичиго нашел все свои вещи и выпрыгнул в окно, благо, первый этаж и прыгать невысоко.
Возвращаясь домой, рыжий экзорцист погрузился в раздумья: «Кто же этот таинственный оборотень? Как он здесь оказался и зачем? Почему не убил?»
Вопросов в голове становилось все больше, а ответить мог либо сам волк, либо кто-нибудь из Готей, а, следовательно, ответов в ближайшее время можно не ждать.
- Чего задумался, Король? – Опять этот черт лезет не в свои дела!
- Чего надо, Хичиго?
- Не зови меня так!
- А ты не зови меня королем, понял?
- Думаешь о волчонке? Забааавно, а я вот о тебе думаю.
- Меня радуют твои откровения, но не мог бы ты помолчать. – Черт послушно замолчал, но, увы, ненадолго.
Остаток дороги домой Ичиго участвовал в перепалке с чертом. Куросаки ничего не сказал семье и отправился спать. Как говорится, утро вечера мудренее, да и голова что-то разболелась…
***
Следующие несколько недель прошли относительно спокойно, если, конечно, не считать мелкую нечисть, то и дело досаждавшую людям. Но Куросаки все это время не отпускало странное предчувствие.
Однажды ночью, когда луна была уже высоко в небе, Ичиго возвращался с задания. Внезапно справа от дороги послышался странный шум, похожий на скрип ветвей, но ветра-то не было. Такое явление не редкость, только мало ли…
Куросаки сошел с дороги и осторожно пробрался сквозь густые заросли. Его взгляду открылась красивая поляна, залитая лунным светом. «Странно, что я ее раньше не замечал». На середине поляны стояло толстое дерево, а под ним кто-то лежал. Подойдя поближе, Ичиго понял, кто именно перед ним лежал.
Оборотень спал и выглядел неважно: под глазами синяки от усталости, оставленная Ичиго рана, перевязанная какой-то подручной тряпкой, все еще кровоточила, судя по мокрому блеску ткани.
Но что-то было не так. Куросаки только сейчас заметил, что лес вокруг живой. «Тоже демон», - проскочила мысль. Трава около оборотня мягче и ниже, чем на остальной поляне, густые заросли кустарника хорошо отгородили спящего от посторонних глаз (вспомним, почему Ичиго не боялся леса, правильно – Хичи), раскидистое дерево хорошо сыграло роль кровати, услужливо предоставив удобное углубление межу корнями.
Засмотревшись, Ичиго не заметил пристального взгляда и упиравшегося в грудь клинка.
- Какая встреча.
- Успокойся, я с миром.
- Чего тебе? – Взгляд незнакомца стал мягче, если такое слово можно вообще к нему применить, но меч оборотень не убрал.
- Я хочу задать несколько вопросов. Я думаю, что от меня что-то скрывают, и хочу узнать, что.
- И ты думал, что я тебе все так просто расскажу?
- У меня есть деловое предложение.
- Слышал о слове предосторожность?
- Во-первых, ты даже не узнал, от чего отказываешься, а во-вторых, ты ранен и хочешь спать, а я сейчас могу сразиться хоть с сотней монстров.
- Слушаю.
- Есть хочешь? А спать под крышей и в кровати?
- Нет. – Оборотень отвернулся, показывая, что разговор окончен, но его желудок был другого мнения.
- Я вижу.
- Предлагаешь переночевать у тебя? А вообще на вопрос «к тебе или ко мне» я отвечаю «ко мне».
- Я расскажу всем, где ты, тогда будешь спать на грязном полу без еды вообще.
- Согласен, – уже с энтузиазмом ответил собеседник.
- Я – Ичиго Куросаки, идем.
- Куросаки… Где-то я такую фамилию слышал. Твой папаша был экзорцистом, верно?
Парень развернулся и направился к тропе, уверенный, что его новый знакомый последует за ним.
- Гриммджо.
- Очень приятно.
Ичиго хотел, пожалуй, в первый раз за свою жизнь посоветоваться с отцом как с опытным синигами.
Гриммджо смотрел в спину Куросаки и размышлял, куда же его занесла нелегкая на этот раз.

@темы: Ренджи, Ичиго, Рукия, Орихиме, Приключения, PG, Гриммджо, Слэш, Фанфики

---

[I-shka]

33 аватары, только Хицугая Тоширо.



Всё здесь~

@темы: Аватары

---

Бьякуя/Ренджи. Фанарт.

[3ax]

Подборка арта по пейрингу Бьякуя/Ренджи.
Осторожно, яой














Арты принадлежат их авторам (с)
Взято с ДА, зерочана и данбуру.

@темы: Ренджи, Бьякуя, Фанарт, Слэш

---

рисуночег

[Eneada]

давно я тут ничего не выкладывала) Почему квинси в черном при его то страсти к белому цвету, не знаю, мне так захотелось))) Почему без очков? Потому что очки мне не нравились)
В качестве предупреждения: авторское видение персонажа.

Исида Урюу

@темы: Ишида, Фанарт