AMV "Falling"

[Friz@]

Название: "Falling"
Автор: Friz@
Жанр: Drama, Story
Персонажи: Мурамаса, Кога Кучики
От автора:

Для души...

Без сособых наворотов. Я даже забыла вставить в клип титры... Просто красиво, просто грустно... Мне искренне жаль Мурамасу. В последнюю серию филлерной арки я плакала. Всем "тонущим" посвящается.

Кадры из клипа:

Falling

Клип:

@темы: Клипы

---

Фломастеры ^^

[Rudaxena]

Нуу... я решила попробовать)
*занимает время, пока учится рисовать в фотошопе*
Буду рада, если поделитесь своим мнением)
Модные и с новыми причёсками х))

@темы: Хисаги, Ренджи, Рангику, Кира, Хицугая, Бьякуя, Фанарт

---

рисуночег

[Eneada]

нежданно-негаданно ИчиИши

@темы: Ичиго, PG13, Ишида, Фанарт

---

Byakuya\Renji fanmix. My Soul Is In A Coma

[echavarriaanna]

Фанмикс посвящается несравненному  мессир джей, ярому поклоннику пейринга, не так давно отметившему свой день рождения

my_SOUL_is_in_a_COMA[Kuchiki_Byakuya&Abarai_Renji_FANMIX]

читать дальше?

Скачать♫♪

Red- Watch You Crawl
And I will rise while you
Become the monster you have fed
I'll let you drown in your despair
Now nothing can save you

I will fight until the end
Get ready to collide
И я поднимусь, когда ты
Станешь монстром, которого сам вскормил.
Я позволю тебе утонуть в своём отчаянии
И ничто не спасёт тебя.

Я буду бороться до конца,
Приготовься к схватке.

♫

Franz Ferdinand - You're the Reason I'm Leaving
Yes I'm Fighting not to cry
And that's another reason
Why I oughtta hate you like I do
Like I do
Oh Like I do.
Стараюсь не заплакать.
Должна же быть какая-то еще причина
Тому, что я так тебя ненавижу.
Ненавижу.
О, как я тебя ненавижу!

♪

Papa Roach - Lifeline
I was way out there
On the wrong side of town
And the ones that I loved
I started pushing 'em out
Then I realised
That it was all my fault
Я был вовсе не там,
Где должен был быть,
И начал отталкивать
Тех, кого любил.
Тогда я осознал,
Что во всём виноват я.

♫

Placebo - Without You I'm Nothing
Take the plan, spin it sideways
I...
Fall
Without you I'm nothing
Without you I'm nothing
Without you I'm nothing
Take the plan, spin it sideways
Without you I'm nothing at all
Хочу действовать, но мчусь под откос
я...
падаю
Без тебя я - ничто
Без тебя я - ничто
Без тебя я - ничто
Хочу действовать, но мчусь под откос
Без тебя я - абсолютно ничто

♪

Franz Ferdinand - Evil an a Heathen
Your teeth are black with wine
As you place those lips on mine
And the moon hangs heavy and forbidden high
On the night of our lives

I'm evil and a heathen
I'm evil and a heathen
I'm a heathen and evil like you
There's not a lot
Not a lot I couldn't do
I'm evil like you!
Твои зубы были черными от вина,
Когда ты поцеловала меня,
И луна светила так тяжело и так недостижимо высоко
Над ночью нашей жизни.

Я злодей и дикарь,
Злодей и дикарь,
Такой же дикарь и злодей, как ты,
И не так уж много,
Не так уж много того, чего я не мог бы сделать.
Я такой же злодей, как и ты!

♫

Placebo - Kitty Litter
Love of mine
This fortress in our hearts
Feels much weaker
Now we're apart
Love of mine
This fortress in our hearts
Comes crashing down

I need a change of skin
I need a change
Любимый,
Эта крепость в наших сердцах
Ослабевает,
Сейчас мы еще порознь.
Любимый,
Эта крепость в наших сердцах
Рушится.

Мне нужно сбросить старую оболочку,
Мне нужно измениться...

♪

Papa Roach - Take me
So take me and let me in
Don't break me and shut me out

I'm burning in the heavens
and I'm drowning in the hell
My soul is in a coma
and none of my friends can tell
That I'm reaching out and getting nothing
Прими меня,впусти меня,
не ломай меня и не прогоняй.

Я сгораю в небесах
и я тону в аду.
Моя душа в коме.
И никто из моих друзей не может сказать мне,
что я ничего не достигаю и ничем же и становлюсь.

♫

Ольга Арефьева - Длинная
Я завою на луну,
Ее свет пойдет ко дну,
Как слюну любовь сглотну.

Длинную, длинную, как похмелье винное,
Жаркую, жаркую, как огонь над чаркою.

♪

Placebo - Because I Want You
Fall into you
Is all I ever do
When I hit the bottle
Coz I'm afraid to be alone
Tear us in two
Tear us in two
Tear us in two
Because I want you too
Because I want you
Растворяюсь в тебе -
Это кажется все, что я делаю.
Когда я прикладываюсь к бутылке -
Лишь потому, что я боюсь остаться один.
Нас разрывает пополам.
Нас разрывает пополам.
Нас разрывает пополам.
Потому что я тоже хочу тебя...
Потому что я хочу тебя...

♫

Placebo - Speak in Tongues
Every single sense in me is heightened
There's nothing left inside to rearrange
Like a slave to history and science
I long, I burn to touch you just the same
Каждое моё ощущение обострено,
Внутри у меня больше нечего переставлять.
Как раб истории и науки
Я весь горю и жажду прикасаться к тебе…

comments are love

Вопрос: Спасибо?

1. ^_^		32	(100%)
Всего:		32

@темы: Ренджи, Бьякуя, Музыка, Слэш

---

Один

[valela]

Название: Один
Автор: Hotaru Hikari aka AiZeN
Рейтинг: G
Герои: Старк, Лилинет
Жанр: ангст
Краткое содержание: прохожусь по этой парочке
Дисклеймер: Все принадлежит Кубо, я лишь на время взяла
Предупреждение: смерть персонажа

Одиночество, страдание, боль, неразделенность чувств… Это для тех, кто один. Для тех, у кого никого нет. Он один? Нет. Их двое. И это дает им хоть какие – то силы.
Цели, стремления? Их нет. Зачем? Ведь их двое. Они есть друг у друга. Он силен, слишком силен. Примера. Он не хочет сражаться с такими сильными противниками. Но на войне выбирать не приходится. Он хочет иметь как можно больше друзей. И они есть. То есть были. Почти вся Эспада побеждена.
А ей достаточно быть с ним рядом, чувствовать то же, что и он, думать о том же, что и он, помогать ему. И, в случае чего, умереть за него. Умереть, не задумываясь ни на секунду. Нет, она не фракция. Она всего лишь его половина – Примера Эспада.
Их мысли похожи. Может, это от того, что они поделили свою душу на две части?
- Старк, мы же не одни? – часто спрашивает в последнее время у него Лилинет.
- Конечно же нет, Лилинет, - уверенно отвечает он, совершенно не чувствуя этой самой уверенности, - Мы не одни. Нас много.
Может, серебряные глаза и обманывают ребенка. Но только самого себя не обманешь. Но они все равно не одни. Еще пока остались некоторые из Эспады. Халибел, Барраган, Ями…
Странные отношения между Старком и Лилинет. Девочка смахивает на фракцию. Но нет, она его часть, она – Примера Эспада. Она этого никогда не говорила, но мужчина знает, что в любой момент она отдаст за него свою жизнь.
«Надо будет как – нибудь сказать ей, что это глупо и необязательно», - часто думается Старку, но так и продолжает думаться в серых стенах Лас Ночес…
***
Старк не знал, почему не отражал атаку Кераку, чего ждал, на что надеялся. Ответа он не знал. Но койоты… Койоты заслонили его. Запоздало пришло понимание, что это конец. Конец.
Когда последний койот взорвался, повисла тишина. Что – то давило, сжимало, поднимало и опускало вниз. Лилинет, она…
- Лилинет! – громко крикнул Старк, - Лилинет, хватит придуриваться!! Лилинет!!!
Но никого кроме Кераку напротив него не было. Лилинет погибла. Исчез смысл сражения. Не хотелось возвращаться в состояние вечного одиночества. Или все же стоило попробовать? Ради… Лилинет?
***
- Слушай, Старк… - потянула девчонка.
- Что, Лилинет? – лениво ответил Старк.
- Мы же не… - начала она, но он ее перебил:
- Мы не одни, Лилинет. Я с тобой.
- Нет, я знаю… Старк, мы же не… не расстанемся? – с грустью и надеждой в глазах спросила Лилинет.
- Не расстанемся.
- Честно – честно?
- Честно – честно.
- Никогда – никогда?
- Никогда – никогда. Что может разлучить нас, глупышка?
***
Смерть может разлучить кого угодно. И ей глубоко наплевать, что две души – это две части одного целого. Лилинет умерла. Остался только он.
Старк чувствовал, как холодный меч противника разрезает кожу, скользит по дыре Пустого. Это конец. Конец…
С Лилинет они никогда не встретятся, их судьбы не пересекутся. Если бы, о, Ками – сама, если бы только можно было бы изменить произошедшее. Оставалась только падать. Вниз. Вниз. Ниже и ниже. Еще никогда смерть не была так близко. И так далеко. Он думал, что он не один все это время. И все это время он был прав.
Умирая, он думал: «Один… один… я … не один…»
Неправильно. Теперь он один. Один. Не с кем разделить боль, радость, печаль. Никто не отвлечет от грустных мыслей. Онемевшими губами Старк прошептал последнее слово, словно собственный приговор:
- Один…

@темы: Ангст, Драбблы, Десфик, Арранкары, G, Фанфики

---

Ошибка совершенства

[valela]

Название: Ошибка совершенства
Автор: Hotaru Hikari aka AiZeN
Рейтинг: при всем моем уважении и желании заказчика, на НЦу не тянет, так что ПГ-13
Герои: Заель, Ильфорт, фракция Грима, сам Грим, Маюрище
Пара: Заель/Ильфорте, Ильфорте/Заель
Жанр: все же элементы ангста, да простит меня заказчик – сама!!!
Краткое содержание: отношения между братцами..........
Дисклеймер: Яой мой. Не отдам. Все остальное отдайте Кубо
Предупреждение: яой; легкое АУ относительно событий – фракция Гримки жива; аффторша никого не убивает, герои мрут по канону; за сумасшествие Маюри аффторша не отвечает, ибо данное шизо контролю не подчиняется… ну вот, сбежал! ><

Еще никогда Заель не принимался за работу с таким отчаянием, с такой безысходностью, с такой неуверенностью в успешном исходе операции. Он же не Бог, чтобы возвращать отнятую жизнь. Именно поэтому он стоял и не верил своим глазам, когда побитая фракция Сексты принесла убитого Ильфорте. Они опоздали. Опоздали на час. Целый час. Принеси они старшего Грантса раньше хотя бы минут на десять, и его еще можно было бы спасти. Но уже поздно. И всех знаний Заель – Апорро не хватит, чтобы вдохнуть в тело отнятую жизнь.
Гул операционных ламп, громкое гудение аппаратуры, мигание старых вековых ламп под потолком, полумрак в раскаленном от перегрева машин помещении, опасное шипение не справляющихся с такой температурой вентиляторов, горячий, обжигающий легкие воздух, наполненный химическими запахами, кварцем, чем – то паленым и запахом раскаленного металла, - все это превращало явь в сон.
Словно ничего и не было. Словно Ильфорте никуда не уходил. Словно наступит вечер, и он придет. Придет, смущенно улыбаясь, и запустит руку в короткие волосы своего младшего брата. Снимет очки с уставших за день глаз. И посмотрит в янтарные зрачки. И Заель улыбнется. И прикроет глаза, падая на кровать и утягивая за собой брата…
- Какой черт дернул этого Гриммджо переться в Каракуру?! – прошипел Октава, уронив лицо на руки. Ничего не удалось сделать. Совершенно ничего.
А чего, собственно, от него ожидали? Что если он ученый, то должен быть всесильным? Что должен уметь подобно Богу воскрешать?
В коридоре послышался шум – фрасьоны не пускали желающих пройти. Но те все же прорвались в само помещение лаборатории. Когда они влетели в проем, распахнув дверь, Заель собрался с мыслями и четко произнес:
- К моему сожалению, мне ничего не удалось сделать. Принеси вы его минут на десять раньше…
Октава замолчал, не желая больше ничего говорить.
- А вы точно все перепробовали? – неуверенно спросил Шоу Лонг.
- А как ты думаешь, как много способов можно перепробовать за семь суток? – Апорро устало отвернулся.
- Но все же… может быть…
Заель резко развернулся и быстрым движением руки смахнул все со стола, уперевшись в раскаленный металл ладонями и наклонившись. На пол полетели записи, формулы, тетради, инструменты, пробирки, склянки, банки, аппаратура.
- Неужели вы не понимаете, что требуете от меня невозможного! Я не Бог! Я такой же арранкар, как и вы! Что вы себе нафантазировали? Что я могу вернуть отнятую жизнь? Что каким – то жалким препаратом я смогу оживить Ильфорте?! Если бы оно было так, разве я провел бы здесь семь суток?! Я не могу воскрешать! Это невозможно!!!
Повисла пауза. Наконец, устало опустившись на стул, Октава тихо спросил:
- Почему вы не принесли Ильфорте раньше?
- Гриммджо – сама сказал, что вы все равно ничего не будете делать. А потом добавил, что вы по – любому успеете. Он хотел… - но слова фрасьона Сексты были прерваны. Апорро молча присел на корточки, собирая предметы, скинутые со стола. Большинство пробирок и склянок разбилось, и арранкар отодвинул осколки носком ноги в сторону. Поднялся на ноги, складывая документы в порядке, раскладывая их по папкам, из которых они выпали, давая этим самым понять, что разговор окончен. Фракция Сексты молча вышла.
- Уберете здесь все, - бросил Заель. Фрасьоны испуганно закивали, засуетились, заносились по помещению лаборатории. Октава вышел из душного помещения в боковой коридор, ведущий в его комнату. От глотка свежего воздуха сильно закружилась голова. С трудом поднявшись по витиеватой лестнице наверх, арранкар без сил упал на кровать, погружаясь в состояние полусна – полубреда…
***
Сильные руки ласково сняли очки с уставших за день глаз. Провели кончиками пальцев от виска до подбородка.
- Ты устал, Заель.
А когда он только открыл рот, чтобы возразить, пальцы коснулись его губ.
- Сегодня поменяемся, ладно? – произнесли, почти прошептали над ухом. Октава лишь прикрыл глаза, растянув губы в улыбке, выражая этим согласие.
На пол полетел ворох одежды. Заель чувствовал, как по спине скользят руки, царапая ее, оставляя красные следы. Как на шее остается влажный след. Как к губам прикасаются чужие губы, как язык проникает глубже и глубже, мешая дышать. От линии, проведенной вниз по животу, по телу разбежались приятные мурашки. Снизу вверх поднималось что – то теплое, обволакивая все в себя. Сквозняк из ничем не застекленных окон перестал чувствоваться.
Надолго расслабиться не получилось. В него вошли резко, грубо, рвано, ловя каждый выдох, не давая сделать полный вздох. Задохнувшись от переизбытка чувств, Октава запрокинул голову.
Приходилось двигаться в такт с партнером, иные действия вызывали боль…
Он не знал, сколько времени прошло, да и имело ли это значение?..
- Иль… форте… - тихо прошептал он…
***
Заель открыл глаза и резко сел. Остаток воспоминаний никак не хотел оставаться, но арранкар изо всех сил притягивал его к себе, ловил за скользкие концы. Но он ускользнул. Исчез, оставив неприятный осадок.
Пусть так. Но скоро можно будет увидеться с братом. Скоро. Ведь скоро замок наполнится чужаками, вторженцами. Наигравшись, можно будет и проиграть…
***
«Сколько… лет прошло с той поры… сколько десятилетий… нет, больше… в любом случае, прошло неисчислимое количество времени… но когда же… когда настанет время… когда настанет время… этому мечу пронзить мое сердце?! Скорее… скорее… скорее… скорее… скорее… скорее… скорее… скорее… Прошу тебя, скорее убей меня, чертов синигами!!! Я хочу увидеть его!! Убей меня, прошу…»

@темы: Ангст, Заэль, PG13, Драбблы, Десфик, Арранкары, Слэш, Фанфики

---

Снег

[valela]

Название: Снег
Автор: Hotaru Hikari aka AiZeN
Рейтинг: G
Герои: Эспада, самое главное – Гриммджо, всякие Айзены, Гины и Тоусены
Жанр: ангст
Краткое содержание: про Гримку
Дисклеймер: Все принадлежит Кубо
Предупреждение: БРЕД АФФТОРШИ ПОЗДНЕЙ ХОЛОДНОЙ ОСЕНЬЮ ><

Если честно, самый неспокойный Эспада не любил день рождения. Особенно свой. Ему казалось, что это какая – то глупость. И он не заморачивался запоминанием дат. Для него этот праздник проходил как обычный день. И до поры до времени это его устраивало…
Как – то в декабре он и еще некоторые арранкары отпросились в Каракуру. Ну, каждый сам по себе, конечно. Гриммджо в гигае забрел погреться в какую – то кафешку. Был канун нового года. 31 (24?) декабря. Его внимание привлекла компания за столиком неподалеку. Он прислушался к разговорам. У кого – то из них был д е н ь р о ж д е н и я.
Арранкар раздраженно постукивал пальцами по столу. Но, почему – то, раздражения не было. Только… зависть?
- Тц, - ему действительно захотелось, чтобы и его праздник прошел так – в компании друзей. Захотелось вырваться из этой серости.
Он вышел на улицу. Холодный ветер резко ударил по лицу и полетел дальше, увлекая за собой пряди волос и легкий шарф. Джаггерджак пошел, сам не зная куда. Дойдя до какого – то пустынного парка, он опустился на старую, припорошенную снегом скамейку. Откинувшись на спинку, он запрокинул лицо вверх и почувствовал, как снежинки ложатся на него. Он открыл глаза.
Черное небо. Ни одной звездочки. И только падающий сверху снег. Падающий хоровод. Они кружились в каком – то танце, искрясь при бледном свете фонаря, стоящего рядом со скамейкой.
Полночь. Темное небо разразилось громом. Кажется, они это салютом называют…
…Просидев в этом мире где – то до четырех ночи и замерзнув окончательно, он открыл портал в Лас Ночес. Он вошел в коридор с порывами ветра, с хлопьями снега. Зашел в свою комнату, упал на кровать.
Да. Гриммджо понял, чего ему не хватало. Друзей. Он хотел так же. После того, как становятся Васто Лордом, та пустота не так ощущается. Но прямо сейчас Секста чувствовал, как эта самая пустота его поглощает. Засасывает вовнутрь. И то, что он сильнее кутался в одеяло, уже не спасало…
***
Утром заболевший Гриммджо уныло поплелся в зал собрания. Эспада посмеивалась в кулак при виде намотанного на шею шарфа.
- Чего это с тобой? – как всегда безразлично спросил Улькиорра.
- В гигае простыл, - шмыгнул носом Джаггерджак. Шиффер поднял бровь (?!), но промолчал. Кто – то захихикал в голос…
Уныло потекли дни. Все чаще Грим наведывался в Каракуру любоваться на снег. Он сидел часами на той скамейке, промерзая до самых костей. Шарф стал его постоянным спутником.
Время до его дня рождения пролетело незаметно. Засыпая, он думал о завтрашнем дне. Хотелось услышать хотя бы одно поздравление…
***
Обычное утро показалось чересчур серым. Чересчур холодным.
Его поздравили только Айзен, Гин и Тоусен. Гриммджо уже решил, как проведет этот день.
Без гигая, в своей обычной одежде, арранкар открыл портал куда – то в снежную пустыню. Сколько там было снега… Куда ни глянь – кругом белоснежные сугробы, отовсюду падают снежинки. Свежесть. Арранкар набрал полную грудь свежего ледяного воздуха. До боли в легких.
…Он не знал, сколько так уже простоял. Снег проник за шиворот. Одежда покрылась тонкой корочкой льда. Но Пустой стоял, обняв себя за плечи. Шарф развевался за спиной.
Секста открыл портал в Каракуру. Уже вечер. Был какой – то фестиваль. Небо расцвело цветами из фейерверков. Рассыпался золотом дождь. Небо пестрело, искрилось. Желтый, красный, зеленый…
…Салют кончился только около полуночи. Гриммджо открыл портал в Хуэко Мундо.
…Он брел по пустыне. Неважно куда, главное подальше. Наконец, арранкар остановился и запустил небольшой салют – бабочку. Нет, это совсем не то… Несколько маленьких вспышек. И все.
Джаггерджак набрал горсть песка и кинул как можно выше. Нет, совсем не похоже на снег…
***
До следующего дня рождения Гриммджо едва дотерпел. Он ни разу не смотрел на снег. Он забрел в пустыню и снова запустил «бабочку». Нет… Чего – то не хватало. Салюта, похожего на снег. Снега, похожего на салют…
Снег… вот то, что полюбил арранкар. Но если Айзен узнает, что у Васто Лорда в душе происходит что – то подобное…
Гриммджо сел на песок, обхватив колени руками. Как он ненавидел Хуэко Мундо. За всю эту серость. За постоянность. Секста снова вспомнил про снег. Но тут же встряхнул головой. Нет, это неправильно. Это слабость. Сейчас все пройдет.
Но ничего не проходило.
Это слабость. Но чем больше он отучал себя от этого, тем больше это его манило.
Голубоволосый парень снова встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Как он ненавидел Хуэко Мундо! Всей душой, всей… пустотой.
Против своей воли, Джаггерджак произнес:
- Ну почему здесь не идет снег…

@темы: Ангст, Айзен, Драбблы, Арранкары, Гриммджо, G, Фанфики

---

Так вот оно какое…это ваше сердце…

[valela]

Название: Так вот оно какое…это ваше сердце…
Автор: Hotaru Hikari aka AiZeN
Рейтинг: G
Герои: Улькиорра, Ичиго, Орихиме
Жанр: ангст, десфик
Краткое содержание: мой взгляд на смерть Ульки. Гомен, главу не помню
Дисклеймер: Верните Ульку Кубо
Предупреждение: смерть персонажа

Отрицание происходящего - разве это не нигилизм? Это так. Но если просто все безразлично, если уже все осточертело? И ты стоишь – и не веришь, что все кончено. Разве это нигилизм?..
А девушке кажется, что арранкар не хочет умирать. И он даже знает, почему. Из – за «слез». Ну, здесь ничего не поделаешь…
Улькиорра видит, что девушка готова разрыдаться. А ведь он ей враг… Разве это правильно – жалеть врага?..
После паузы Кварта спрашивает голосом, лишенным эмоций:
- Что?
- Я сказал нет… Не так! – воскликнул Ичиго, - Не такой победы я хотел!!
- Хм… - потянул арранкар, - до самого конца…ты ни разу не послушал меня… Вы меня немного заинтересовали… - Шиффер повернулся к Орихиме. Он не называл ее по имени, не называл «женщиной». Арранкар просто сказал, - Девочка, боишься ли ты меня?
- Я не боюсь, - вздрогнула Иноуэ.
- Понимаю.
«Что это? – пронеслось в голове, - Что увижу я, вскрыв тебе грудь? Что находится у тебя внутри? Вы, люди, говорите это слово с такой легкостью… Ах, я понял… это… »…
Прежде чем полностью превратиться в пепел, Улькиорра сказал девушке одними губами:
- Ах, я понял… Так вот оно какое… это ваше сердце…

@темы: Ичиго, Ангст, Орихиме, Улькиорра, Драбблы, Десфик, G, Фанфики

---

Улыбка серебряного лиса

[valela]

Название: Улыбка серебряного лиса
Автор: Hotaru Hikari aka AiZeN
Рейтинг: G
Герои: наверно, Гин, Гин и Гин с Гином. И Рангику с Айзеном
Жанр: ангст, десфик
Краткое содержание: корявое, как мне кажется, описание 414-416 глав
Дисклеймер: верните все Кубо, а то еще в милицию заявление подаст
Предупреждение: смерть перснонажа

Он уже давно не улыбается. Но чувствует, как под кончиками пальцев уголки губ привычно приподнимаются вверх. Он не подходит к зеркалу, потому что больше не может видеть ухмыляющегося лиса.
Он не улыбается уже много лет. Это не ухмылка, не улыбка, не оскал. Это маска. И без этой маски он не может. Ему кажется, что без этой маски он уже не сможет жить. Как Пустые.
Он забыл, когда он улыбался по – настоящему последний раз. Только один человек мгновенно снимает с него эту маску. Матсумото Рангику.
Злодеи не носят белое. Но вот он – один из предателей – стоит перед Рангику. И весь в белом.
Она что – то пытается сказать, но он поворачивается к Айзену и извиняется за нее. Вот наглость, а?
Она не успевает ничего сказать, как экс – капитан хватает ее поперек талии и утаскивает куда – то.
- Ты стоишь на пути.
Она падает на землю, а он возвращается.
- Куда ты снова уходишь… Гин… - едва прошептала она, но он уже не слышал…
***
- Где ты был, Гин? Это же одежда синигами! Где ты взял ее?
- Я собираюсь стать синигами. Стану синигами и все изменю. Так, чтобы все закончилось… И Рангику больше не плакала…
***
Почему – то Рангику вспомнила этот момент. Внезапно она что – то почувствовала. Она почувствовала, что пропала одна из ближайших к ней реяцу.
- Это чувство… Нет! Не может быть!.. – она вскочила на ноги и кинулась по следу Гина…
***
Ичимару, пронзенный катаной, лежал на обломках и понимал, как он ошибся. Фатально ошибся. Эта ошибка стоила ему жизни. Не надо было прикосновения. Он знал, что на лице улыбка, которой не существует.
За ошибки нужно платить. А в его расчеты закралась ужасная ошибка. Он слишком поздно понял, что Айзена не победить. Даже ему. Но было поздно. Уже слишком поздно. И даже лису уже ничего не изменить. Менять надо было тогда, в Сейретее. Когда еще был выбор. А сейчас оставалось только жалеть.
Он чувствовал, как боль медленно превращается в онемение. Перед глазами уже все темнело и плыло. Но на лице была неизменная улыбка – фальшивка. Что ж, роль Арлекина всегда сложнее роли Пьеро. А он свою роль сыграл. Вот только совершил одну огромную непростительную ошибку…
- Гин!.. Гин!!! – слышит он ее голос, - Ги – и – ин!!!
Почему – то вспомнилось, как больше ста лет назад он пообещал ей: «Я собираюсь стать синигами. Стану синигами и все изменю. Так, чтобы все закончилось… И Рангику не плакала…»…
Сейчас он понимает, как это было глупо. Детское обещание. Господи, да что тогда еще можно было сказать, чтобы успокоить испуганного ребенка?!
Но теперь это самое обещание кололо сердце. Все – таки Рангику будет плакать… Собрав последние силы, он прошептал, улыбнувшись по – настоящему. Прошептал совсем тихо с незнакомой улыбкой. Но он знал, что Матсумото смотрит и прочитает по губам. Он не слышал свой собственный шепот, но чувствовал что – то незнакомое. Оказывается, успокаивать НЕ МАСКОЙ так приятно… извиняться искренне…
- Прости, Рангику… не получилось… в конце – концов… я не смог вернуть то, что забрал у тебя…ах… я знал… я рад, что… извинился…
- Ги – и – ин!!! – изо всех сил крикнула Рангику. Но он уже почти ничего не слышал. Не хватало сил поднять голову, но он и так знал, что на белой одежде ярко – алым пятном расцветает кровавая роза.
Он старался изо всех сил не скривиться от боли. Старался сохранить «настоящую» улыбку до конца. Он уже почти не ощущал своего тела, но чувствовал разливающийся по нему могильный холод. Неожиданным теплом скатилась струйка крови из уголка губ. Она скатилась вниз по подбородку, по шее, задержалась в яремной ямке и покатилась дальше – к одежде.
Гин мысленно ухмыльнулся: «Злодеи не носят белое…»…
- Гин!!!... – Рангику понимала, что ее уже не слышат. Но ведь к Ичимару не применимы правила. Он весь наоборот. Но почему – то только только теперь она это ясно увидела. Все – таки, все было неправильно от начала и до конца. Гин не должен был спасать ее тогда, в пустыне, а затем и нести за нее ответственность, вечно успокаивать ее… А теперь…
Девушка увидела, как по его лицу течет струйка крови. Вниз. К белой одежде.
Теперь… Злодеи не носят белое. Не смотрят лукаво прищуренными бирюзовыми глазами. Не улыбаются то фальшивой, то настоящей улыбкой. Даже если это последняя улыбка…
Улыбка серебряного лиса…

@темы: Ангст, Айзен, Рангику, Драбблы, Десфик, Гин, G, Фанфики

---

Цвет безумия, вкус безысходности

[valela]

Название: Цвет безумия, вкус безысходности
Автор: Hotaru Hikari aka AiZeN
Бета: та ни, зачем она мни?
Рейтинг: нет домогательств, поэтому PG за поцелуй
Слеш: намеки на Ноитора/Заель
Герои: Ноитора, Заель
Жанр: ангст, десфик
Краткое содержание: препарат Маюри начинает действовать немного иначе...
Дисклеймер: травка - Тайто Кубина, песня "Папа, нарисуй", которая и вдохновила, - Елена Ваенга, идея - моя и моего больного мозга
Предупреждение: Чем сильнее аффторша любит героя, тем сильнее она над ним издевается;
смерть персонажа;
нет категории "Ноитора"
От автора: читать под песню Мой ласковый и нежный зверь - Вальс, под нее и писалось

Кто бы мог подумать, что в Лас Ночес есть больничные палаты. Оказывается, есть. Серые, как и сам замок, как и сам мир. Ни единого окна. Подохнуть со скуки можно. Ноитора окинул комнату взглядом и сдержал вздох. Настолько здесь было противно.
Он ходит сюда уже два дня. Сам Ноитора победил этого синигами. Не Ичиго, нет. Того он оставил на песке подыхать. Он победил того синигами с противно звенящими колокольчиками в волосах. Нел увязалась за Ноиторой. Маленькая Нел.
А вот Октава проиграл. И был под действием какого – то наркотика, когда Джируга пришел на место битвы. Оказалось, что в Лас Ночес помимо Заеля есть еще ученые. И вот теперь Заель сидит на кровати и, закутавшись в одеяло, щурится, словно сквозь распахнутое окно ему в глаза светит яркое весеннее солнце, вызывая на губах эту играющую улыбку. Но на самом деле в комнате нет окна, и сквозь распахнутые настежь ставни не проникают солнечные лучи. На самом деле в Хуэко Мундо нет солнца и голубого неба, только черная глубокая беззвездная пропасть и белая луна, словно следящая за тобой белесым взором. Хуэко Мундо мир мертвых, пустой мир. Здесь не бывает времен года. Ничего этого нет. А Аполло щурится, и на губах его играет улыбка. В глазах привычно бегают искорки жизни. Только примешалось что – то новое. А что – Ноитора понять не может.
- Ноитора, нарисуй белый океан, - тихо произнес арранкар.
- Что? – мысли Квинты были настолько резко перебиты, что он даже не сразу понял, о чем речь.
- Нарисуй белый, отвратительно белый, до безумия белый океан, - повторил Заель.
- Не охренел, Октава? – оскалился Ноитора. При всей своей любви к ученому, Эспада иначе не мог. Заель и не обижался. Просто промолчал.
- Почему именно белый? – спросил наконец Джируга.
- Белый – цвет безумия.
Ноитора лишь ухмыльнулся.
- Похоже на полностью белую комнату. Время останавливается. И ничего не существует. Даже меня, - продолжил Октава.
Ноитора списал это на действие наркотика.
- Как долго ты собираешься здесь валяться? – спросил уже в дверях арранкар.
- Недели две, не меньше, - снова что – то незнакомое в янтарных глазах, снова что – то ускользает от Ноиторы. Какое – то новое чувство. Какое?
- До завтра, - бросает Ноитора и скрывается в дверном проеме. Только после этого Заель – Аполло позволяет улыбке сползти с губ, исчезнуть без следа, как густой туман по утрам. Позволяет искоркам в глазах перестать прыгать и исчезнуть, словно их и не было. Позволяет мыслям потоком хлынуть в голову.
Ноитора бродил по коридору. Ему не давало покоя что – то новое в глазах ученого. Странное чувство, которое Ноитора не знает, ни разу не испытывал. Но оно ему знакомо. До боли знакомо, черт возьми! Вот только осталось вспомнить. А не получается. Несмотря на огромное желание. И в голове остаются только загадки без решения, вопросы без ответов… Ничего, завтра спросит у арранкара. Джируга направился дальше по коридору, предвкушая момент выписки Грантса из палаты. Он ведь любил его, все – таки любил, как ни крути…
А на следующий день Джируга узнал, что через две недели арранкара не выпишут. Ни через две недели, ни через три, ни через еще какое бы то ни было время. Узнал, что на самом деле две недели – это минимальный оставшийся срок жизни Заеля. Узнал, что Заель знал об этом с самого начала.
Все из – за того препарата… наркотика Маюри.
Ноитора вихрем влетел в палату. Схватил Заеля за хрупкие плечи и сжал, как можно сильнее. Посмотрел в глубокие янтарные глаза. Да, то чувство... Ноитора вспомнил. Чувство безысходности, безумия, словно ты на краю обрыва, внизу пропасть, а шаг на твердую поверхность не сделать – слишком поздно, слишком больно. Стоишь или летишь вниз. И ничего не изменить.
- Почему ты мне ничего не сказал?! – руки слишком сильно сжали плечи, почти до хруста.
- Не сказал чего? – Аполло прикрывает глаза, весело улыбаясь. Слишком весело. Слишком…
- Что это твои последние дни, идиот! – кричит Джируга, не выпуская тонкие плечи из своих рук, словно боясь, что тогда арранкар исчезнет.
Заель встряхивает головой, усмехаясь. Легкие розовые волосы легко поднимаются в воздух.
- Не хорони меня раньше времени, Ноитора, - почти смеется он, - Счет пока идет на недели.
- Тебе что, все равно? – Джируга пытается найти еще чувства в глазах Октавы. Страх, боль, ненависть к тому синигами, чувство собственной беспомощности, понимание проигрыша и собственной ошибки – любые другие чувства. Но не было ничего кроме обычных искорок, к которым примешивалось противное чувство безысходности. И где – то на задворках сознания поднималось безумие, заставлявшее Октаву щуриться и улыбаться, словно от яркого солнца.
- Почти. Только с тобой жалко будет расстаться, - Грантс кладет руку на плечо Квинте, но тут же обвивает шею наклонившегося над ним арранкара руками.
- И ты планируешь все это время просидеть здесь? – Ноитора наконец выпустил Октаву и сел рядом.
- Может быть, - ответил тот, неопределенно пожимая плечами, - Ведь ты будешь рядом.
- У меня есть идея получше, - улыбается Джируга. И, пока Октава ничего не понял, Ноитора резко откинул в сторону одеяло, и осторожно подхватил легкого парня на руки. Заель был в своей обычной одежде, которую он носил еще до какого – либо вторжения в Хуэко Мундо. Только на ногах не было никакой обуви – только то черное нечто – то ли чулки, то ли колготки. Пока удивленный парень ничего не успел понять, Квинта открыл Гарганту в Каракуру.
Аполло словно очнулся уже в самом городе. Он стал вырываться, но, учитывая то, что его держал Ноитора, было это не очень успешно.
- Что мы здесь забыли? – сдавшись, спросил Октава.
- Я хочу, чтобы это время ты провел незабываемо. Сколько у нас времени? Две недели? Мы успеем изучить этот чудесный город вдоль и поперек! Сколько всего можно сделать! За эти две недели можно прожить целую жизнь! – с улыбкой на лице произнес Квинта.
- Целую жизнь… - тихим эхом повторил Аполло, зарываясь лицом в грудь Ноиторы, и тот ощутил, как слабо ладонь арранкара сжалась в кулак на его плече, захватив с собой немного ткани от формы Эспады…
***
Аполло… Не Заель, а именно Аполло. Именно вторая часть имени Грантса так нравилась Ноиторе. Иногда он называл арранкара Октавой. Но это иногда. «Перекличку» по номерам Заель не любил. А «Заель» – это что – то повседневное, так его все называют. «Аполло» звучало совсем иначе. Словно приносило новый смысл самому имени. Вот и сейчас.
- Эй, Аполло, какого хрена ты там забыл? – эта фраза была обращена к Заелю, сидевшему на подоконнике каракуровского общежития в центре города.
Тот не ответил, лишь сильнее обнял руками колени, укутанные одеялом. Подошедший Ноитора бросил взгляд на то, чем залюбовался ученый. На улице было уже поздно и темнело, а в комнате царил полумрак, из – за чего было видно хорошо, что творится в зимних сумерках. Не было ни звезд, ни ветра, ни куда – либо спешащих прохожих. Просто падал снег. Сверху летел вниз, легкими, тяжелыми хлопьями, летел, ровно кружась и танцуя, несмотря на то, что не было ветра. Еще не совсем стемнело. Небо кое – где еще не почернело и было серым. Улицы были усыпаны белым ковром. Не только улицы – выступы окон, балконы, крыши – все было белым. Несмотря на всю эту красоту, такой вид вызывал что – то тяжелое в душе. Ощущение неприятности, предвкушение какой – то беды, несчастия. Внутри что – то поднималось и опускалось. Картина вызывала разные чувства. Грусть, тоску, серость, печаль, безудержность, даже страх. И то, что было самым неприятным – отчаяние. Понимание того, что что – то уже прошло, что – то плывет мимо, а что – то будет без тебя…
- Любуешься? – ухмыльнулся Джируга.
- Ага, - кивнул Заель, - Ноитора, я… я хочу умереть вот в такой день.
- Совсем рехнулся? – встряхнул его за плечи Ноитора.
- А что? Красиво, медленно и безумно. Как раз по мне.
Безумно… Даже сквозь стекла очков Квинта видит, как горят глаза парня, как в них все ярче и ярче зажигается желание жить. Видит, как реальность превращает маску безразличия к смерти в настоящее чувство. Видит желание расхохотаться – безумно, громко, безудержно, безостановочно. Расхохотаться, чтобы расколоть ненавистную тишину. Чтобы доказать – нет, еще рано, еще жив, еще теплится жизнь…
Медленно… Ноитора не знает, как действует препарат. Ноитора многого не знает о науке. Не знает, что это, когда действие препарата не обратить, когда буквально чувствуешь его действие, чувствуешь, как с каждой минутой укорачивается и без того короткая оставшаяся жизнь. Не знает, что это, чувствовать, приближающуюся смерть, чувствовать, что ты медленно умираешь. Чувствовать, как так же, как снег за окном, медленно, по крупицам, утекает жизнь…
Красиво… Кто сказал, что нельзя умереть красиво? Можно, можно, можно, черт возьми! И Заель умирает. Так просто. Щуря янтарные глаза, словно от яркого весеннего солнца, играя улыбкой на тонких губах, словно в преддверье весны. Словно все еще будет, будет, будет, будет, будет…
Действительно, все еще будет. Только не здесь, не с ним. И не сейчас…
***
Незаметно пролетают дни. Мимо, мимо, мимо… Они пролетают, проносятся стремглав мимо, и их не поймать, как бы сильно ты не старался. А хочется, хочется до боли в груди. Чтобы хоть еще на немного, совсем на чуть – чуть оттянуть миг расставания. А он уже близок…
Заелю становится все труднее и труднее скрывать от Ноиторы участившиеся приступы. Все чаще и чаще он просыпается по ночам, разбуженный дикой болью, и сидит, не в силах заснуть снова. Все чаще и чаще арранкар теперь теряет сознание. Не понятно от чего, это не от чего не зависит. Просто сознание ускользает тонкой нитью, теряется всякая связь с реальностью. Виски сводит дикой болью, все тело перестает подчиняться, и он падает без сознания на подставленные руки Квинты.
Заель не читает как раньше – низко склонившись над книгой, вцепившись взглядом в строчки, глотая главы одну за другой, погружаясь в придуманный мир, вытаскивая информацию медленно, словно растягивая удовольствие. Теперь он почти не читает. Слишком быстро устают глаза. Можно, конечно, прочитать 2 – 3 страницы, пока голова не пойдет кругом, а в висках противно не застучит. Можно, но не хочется. Не хочется останавливаться на самом интересном месте, выходить из такого прекрасного мира. А самое главное – не хочется возвращаться в реальность. Но иногда терпение кончается. И он поспешно хватает толстую книгу, садится в кресло, и, немного изящно и как – то по – дамски подогнув ноги, набрасывается на главы, глотая их вместо еды – есть в последнее время ему совсем не хочется. Может быть, именно поэтому и без того стройный парень похудел еще больше.
Главы редко запоминаются. В основном, для Октавы чтение – это способ уйти от реальности, скрыться от неизбежного, погрузиться в мир фантазий, в несуществующий мир…
Он может просидеть за книгой до самого вечера, в конце концов потеряв – таки сознание на недочитанной главе. Потом еще долго будут болеть глаза, а затылок противно ныть.
Ноитора все больше и больше окружает Заеля заботой, все больше и больше старается его развлечь. Тому это, конечно, нравится, но, все же…
Все же, лучше, когда Джируги нет дома. Тогда улыбка сползает с губ, словно плохо приклеенная, огонь в глазах медленно гаснет, оставляя после себя тлеющие костры. Можно упасть на мягкую кровать, вцепиться тонкими пальцами в податливую простынь и тихо завыть от боли, сгрызающей изнутри. Можно захохотать - громко, безудержно, безумно – захлебываясь болью во всем теле, болью в сердце, болью в душе, захлебываясь отчаянием, поднимавшимся все выше и выше.
А потом возвращается Ноитора. И находит арранкара почти в бессознательном состоянии. Притягивает к себе, приобнимая за плечи. И Заель делает вид, что становится легче. Ведь, правда, где – то далеко что – то отпустило, полегчало. Но это ненадолго…
- Эй, Аполло, - наклонился к нему Ноитора, - О чем думаешь?
Заель честно пожал плечами. Думал он слишком о многом сразу, чтобы дать конкретный ответ. А лежать головой на коленях Ноиторы было очень удобно. И приятно.
- Как думаешь, - спросил Джируга, запуская руку в короткие шелковые волосы Эспады, - у безумия есть цвет?
- Должен быть, - как обычно щурясь, произнес Аполло, - Нет, есть. Белый. Когда ты один где – то, а вокруг время замедлилось, словно остановилось. И все белое. Омерзительно – неестественно белое. И секунды длятся столетия.
- Аполло, как ты думаешь, - продолжал Квинта, - у безысходности есть вкус?
Улыбка сползла с губ. Медленно, неуверенно. Глаза перестали щуриться и серьезно посмотрели на Ноитору:
- Разумеется.
- А какой? – Джируга наклонился еще ниже.
- Горький. Соленый. Противный. Когда ничего нельзя изменить, даже если хочется. И ничего уже не сделать. Хочется расплакаться. А потом расхохотаться. Словно что – то самому себе доказать… - Октава сопроводил свое предложение коротким смешком. И подавился этим смешком, когда Ноитора заткнул его поцелуем в губы. Поцелуй длится целую вечность, секунды кажутся бесконечно длинными. Только сейчас хочется остановить время совсем, надолго, навсегда. А потом запустить его неловко, словно нечаянно толкнув, и медленно, придерживая его рукой, чтобы не шло слишком быстро, начать качать им из стороны в сторону. Наконец Ноитора отстранился.
- Понравилось? – спросил он и увидел, как в глазах Аполло что – то заискрилось, запрыгало. До безумного весло.
- Я полежу, ладно? Совсем чуть – чуть… - потянулся до хруста в спине Грантс. Глаза закрывались. Но это не было сном. Что – то совсем другое, тяжелое, противное, мешающее дышать наваливалось на него.
- Ладно, полежи, - усмехнулся Ноитора, осторожно вставая. И почувствовал, как холодная ладонь арранкара отчаянно вцепилась в его руку.
- Что – то не так? – спросил Джируга, поворачивая голову.
- Все в порядке… просто… просто… знай, что я… что я люблю тебя, Ноитора… и всегда любил… - запинаясь, произнес Эспада. Что странное появилось в его глазах. Зрачок сузился, казалось, что его и нет. Янтарные глаза превратились в бездонные омуты…
- Ладно, я пока чай приготовлю. Будешь? – Направился в центр комнаты Квинта. Заель кивнул…
Глаза закрывались, как бы Октава не сопротивлялся. Все глубже и глубже он погружался в неизвестное состояние. Звуки происходящего в комнате стали похожи на эхо. Что – то тяжелое наваливалось на него, мешало дышать. Повеяло чем – то холодным. Могильным холодом. Хотя откуда ему взяться? Камин горел, хорошо прогревая небольшую комнату.
«Смерть?» - мелькнуло в голове. Действительно, это была она. Грантс чувствовал ее холодное дыхание, ее ледяную руку на своем плече…
Ноитора ходил по комнате, готовил не чай, а целый пир. Жалко было расставаться. До боли в груди. Как – то Ноитора сказал, что без него не сможет. Самообман. Сможет, еще как сможет…
«Ноитора… - проплыло в мыслях, - Прости, что не говорю тебе… Думаю, ты простишь меня… Ты выживешь… ты сильный…»
Аполло закрыл глаза, думая, что через несколько минут Ноитора узнает, что у чая может быть цвет безумия и вкус безысходности. Думал, что все еще впереди. Все еще будет, будет, будет, будет! Обязательно будет! Не здесь, не сейчас, не с ним, но где – то. Через миллионы лет. Все будет снова. Так же бешено, красиво, безудержно и безумно…
Все еще будет…

@темы: Ангст, Заэль, Драбблы, Десфик, Арранкары, PG, Фанфики

---

Ну, пусть и тут лежит. На всякий случай.

[Кин Ри]

Фэндом: Кроссовер Блич и Петшопа
Персонажи: Ди; Аясэгава Юмитика
Жанр: диалог
Синопсис: написано на заявку с ХотФеста «Petshop of horrors x Bleach. Ди | Юмичика. "Сын, дорогой, я понимаю, что заботиться о своей внешности - это неизменная привычка каждого из нашей семьи, но когда же ты займёшься магазином?!" Н!» Хэ тут очень относительное. И очень авторское.
Предупреждение: ну как вам сказать, родные... Читайте. Авось, понравится.
Пояснение: чжаошан - национальная китайская одежка. Часто именуется "чеонгсам".

Маленькая история из жизни великих не-людей

Dynasty

Хрупкий молодой человек рассеянно ведет рукой по резной рукояти кресла. У него усталые глаза и коротко остриженные черные волосы, а на фоне темно-бордовой бархатной шторы он кажется неестественно-бледным.
Напротив него - его отражение, такой же бледный, та же стрижка, те же чрезмерно яркие губы - только глаза другого цвета.
- Этот чжаошан стоит немеряных денег... - меланхолично говорит первый, ловя на кончик длинного темно-фиолетового когтя черно-алую бабочку - Ты уверен, сын, что можешь позволить себе такие расходы?
- А почему бы и нет? В конце концов, я должен выглядеть подобающе своему статусу ками!
- Ах, да. Статус. Конечно же... И все же, сын, дорогой, я понимаю, что заботиться о своей внешности - это неизменная привычка каждого из нашей семьи, но когда же ты займёшься магазином?!
- Магазин отлично справляется и без меня, отец. С тех пор, как ты отошел от дел, ровным счетом ничего не изменилось. И - скажи честно! - ведь ты и сам не слишком его обожал, этот магазин. Иначе не ушел бы с первым попавшимся под руку воякой куда глаза глядят!
- Мои поступки - это только мои поступки, сын. А тебе стоит все же заняться магазином и не разочаровывать отца. Я все еще надеюсь увидеть... ах!.. внука. А может, и правнука.
- Я мешаю тебе надеяться, отец?
- Мешаешь. Всем своим поведением.
- Вот как!
- Именно. Подумай сам, разве у тебя не вызывают зависти мои достижения? Я продавал кирина! Феникса!* Я...
- Чуть не стал невестой какой-то китайской шишки....
- Да! Я чуть не стал его невестой! И это подтверждает мою - ах! - неземную и божественную красоту.
- Ты бежал с этим дуболомом-смертным!
- Удовольствие видеть лица моей родни этого стоило, сын. Впрочем, никто не просит тебя повторять это мое достижение. Должен же я хоть в чем-то остаться непревзойденным!
- О да, в позорном кривлянии ради кусочка сладенького тебя еще никто не превзошёл, отец! - язвительно замечает младший.
- Ты просто не дорос до понимания истинной ценности и сладости выклянченного подарка! Итак, твое последнее слово? Да или нет?
Младший тяжело вздыхает:
- Куда я денусь? Давай сюда уже документы и печать с литерой "D", граф ты наш. Кстати, титул я тоже наследую?
- О да. Теперь графом будешь ты... И чтоб никаких смертных, понял?
- Конечно, конечно... - и новый граф Ди уходит, щуря желтые глаза и прижимая к груди толстую стопку документов, провожаемый заинтересованным взглядом отцовских сиреневых глаз.
Интерес, впрочем, быстро угасает: от командировки в Гэнсей оставалось всего ничего, а у него еще три ненадеванных чжаошана и одно кимоно.
_____________________________
* настоящие фанаты манги и просто люди с хорошей памятью помнят, что графский титул получил некий прадедушка Ди. Он же продал Кирина Лукичу и Феникса - той очаровательной маленькой королеве. Почему бы и нет, а?

@темы: Кроссовер, Джен, Юмичика, G, Фанфики

---

Продаю!

[BlooDrinker]

Продаю

BLEACH Official Character Book 2 MASKED

БРОНЬ!
Заказывался из Японии.
Причина продажи: срочно нужны деньги на другую ерунду. =_= Так что продаю, только вынув книжечку из коробки.
Цена: 650 рублей.
Город: Казань, пересылки в другой город не делала, но могу попробовать))

---

Карин и подснежники

[Кин Ри]

Жанр: философский бред с элементами остросоциального стеба.
Рейтинг: не менее ПГ-15 за легкую жесть
Персонажи: Куросаки Карин в главной роли, а также три капитана Готэй-13, два офицера, один квинси, один относительно О МП и Мурамаса. А еще всякие эпизодические.
Пейринг: общественное мнение уверенно спейрило тут Урахару и Ёруити, а еще - Ашидо и относительно О МП. Мнение автора (меня) может с общественным и не совпасть.
Синопсис: написано на следующую заявку - «12 месяцев х Блич-AU. Чтобы помочь своему больному брату, девочка Карин ищет подснежники, за которыми её послал коварный Урахара. Капитаны и лейтенанты Готея в роли 12 месяцев.»
Посвящается: в основном Итоси, Итоси знает, почему. И Фэнгисмайл - потому что относительно О МП.
Предупреждение: от заявки осталась только основная фабула, по форме больше на Алису похоже...

Читать?

Карин и подснежники
история о чуде, которое можно сделать своими руками

В клинике Куросаки с утра тихо и глухо, только внизу, из-под портрета, раздаются глухие рыдания, да Юзу почти неслышно играет с новой куклой, у которой руки и ноги гнутся в любую сторону. Кукла, где-то потерявшая голову, давно уже похожа не на куклу, а на жутковатого пустого-многоножку, но девочке все равно.
Неделю назад братика пришлось отправить в городскую больницу. Неделю назад братик оказался в реанимации - и он все еще там.
И сколько бы папа не взывал к Масаки - та не услышит.

Юзу завязывает ноги и руки обезглавленной куклы сложным узлом и отрешенно смотрит на то, что у нее получилось. Получилось... интересно. Ей нравится, если сейчас что-нибудь на свете вообще может ей понравиться. Жалко, Карин не видит: ушла куда-то, не иначе - опять пустых гонять.
А Карин сидит за низким столиком напротив мужчины в полосатой панаме и гневно требует - Карин никогда не просит - помочь ее брату. У мужчины в панаме холодные глаза цвета апрельского льда и трехдневная щетина, призванная производить впечатление на женщин.

Ему, в общем-то, все равно, хотя Куросаки Ичиго и не до конца разыгранная карта в его колоде. Поэтому он рассеянно гладит крупного черного кота и кивает самому себе в такт словам девочки, словно китайский идол. Он думает, как бы так и помочь, и ничего с этого не потерять, и что-нибудь да выгадать.
Наконец он находит нужное решение.
- Господин Ёруити - говорит он - Господин Ёруити, проводите девушку к воротам в Волшебный лес. Если она нарвет там подснежников, то их сок - волшебный сок, похожий на вид на талую воду, а на вкус - на птичье молоко - он исцелит ее брата.
Торговец в панаме не хочет обращаться напрямую к девочке. Девочка слишком похожа на рыжего рёка, чтоб с ней говорить искренне.

И господин Ёруити ведет Карин к воротам в Волшебный лес. Правда, ворота больше походят на занавеску, но Карин это волнует не сильно: куда больше ее волнует, удастся ли найти в лесу нужные ей цветы, поэтому она без всякого страха ступает на тропинку из белого света и идет по ней за черным котом. Она не пугается даже тогда, когда кот разворачивается и исчезает за занавесью из широких синих полос. Она думает про Ичиго, который тоже совсем ничего не боялся. Про Ичиго, о котором она толком ничего не знала...

А лес вокруг, видно, и впрямь - Волшебный, потому что наяву такого леса быть не может. Правда, старшая из близнецов Куросаки назвала бы его скорей колдовским, уж больно он был пугающе-величественен, эти стволы корабельных сосен, уносящиеся ввысь, чтоб утонуть в белом мареве почти невидимого неба. Между деревьями вьется еле заметная тропка, и Карин идет по ней. Маленькие светлячки со странным, напоминающим череп, узором на головках кружатся вокруг нее и еле слышно стрекочут, чуть поскрипывают под нездешним ветром гигантские деревья, да воет кто-то вдалеке - низко, надрывно, страшно...

Карин не боится. Она не привыкла бояться, ведь она сестра Куросаки Ичиго, которая сражалась с пустыми вот уже почти год! Карин не боится, она просто немного опасается и надеется не встретить того, воющего, на своем пути. Она слушает наполненную шумами тишину и думает, что тишины не бывает, а еще думает, где бы так найти в этом лесу, где растет только зеленый мох и разноцветные грибы на длинных ножках, поляну с подснежниками, сок которых - волшебный сок, на вид похожий на талую воду, а на вкус - на птичье молоко - вылечит ее брата.

И тут тишина рвется, нарушенная громким и сердитым голосом. Таким директор Минами на утренней линейке ругает школьников, а конгрессмен Нанасаки - глупых и недальновидных патриотов по телевизору. Этот голос говорит:
- Этот мерзавец Ашидо со своим хахалем совсем оборзел от водки и крючила! Мы, пустые, совершенно не намерены терпеть издевательства с его стороны. После проведенной нами переписи населения, после того, как мы организовали ипотеку и практически провели свободные демократические выборы меня в президенты....
Карин поскорее сворачивает с тропинки подальше от сердитого голоса и внезапно расслышанного многоголосого одобрительного бормотания. Куросаки Карин - достойная дочка политически озабоченного Иссина: она терпеть не может всякие дебаты. То ли дело - шоу дона Каннондзи!

Она сворачивает с тропинки и странные светлячки отлетают прочь, оставляя ее почти в темноте и почти в страхе, когда из-за дерева выходит незнакомый тип. У него красивая маска, расписанная алыми линиями, недобрые желто-красные глаза и скорпионий хвост позади, но он не пустой - у него человеческое тело. Незнакомый тип замечает ее и подходит уверенной походкой дипломированного холибайблщика.
- А Вы, юная душа, записались в Ипотеку? - спрашивает он приятным, с хрипотцой, голосом.
- Куда? - спрашивает Карин, вспоминая, что вот недавно тоже про ипотеку слышала.
- В Ипотеку имени меня! Это гениальная, поистине гениальная программа, призванная спонсировать дальнейший прогресс душ альтернативного питания, известных также как так называемые "холлоу". Вы записываетесь в Ипотеку и получаете фамилию - Харада, Исида, Хакамада, Такэда, выбирайте сами. С момента записи вы становитесь частью гражданина Ямада, назовем его так. Как только комната перенаселяется, путем поедания гражданин Ямада эволюционирует и освобождает жизненное пространство.
- А... ага. А что дальше?
- Если наш гражданин Ямада превысит лимит и эволюционирует в меноса Гранде, администрация Ипотеки будет настаивать на временном выселении проблемного жильца в район пастбища Меносов... - странный тип поправил скрученную из проволоки самодельную оправу от очков, чудом держвашуюся на маске - Впрочем, - тут же добавил он - В случае подтвержденного факта адьюкасофикации наш, кхм, гражданин Ямада может претендовать на прежнюю жилплощадь. И учтите бонусную программу "Ипотека - Богу"! Если вы станете Вастолорде, вы получите тур в Лас Ночес, где после небольших косметических процедур совершенно безболезненно сможете стать Арранкаром и получить в подарок белую форму и крутую татуировку в виде цифры!
- Я... я обдумаю Ваше предложение, - вежливо пробормотала Карин, немного сбитая с толку напором таинственного незнакомца.
- Нечего думать, милочка! Просто оставьте отпечаток эктоплазма здесь, здесь и здесь, и...

- Сэридзава! Опять народ смущаешь? - строго спросил незнакомый дяденька в полицейской форме - Опять Ипотеку рекламируем, опять незаконные формы заработка, не указанные в Конституции? И ты еще после этого надеешься выиграть свободные демократические выборы тебя в президенты, тем более что Дзёдзибусю уже ведет агитацию среди лесного пролетариата?!
Сэридзава недовольно убрал свои бумажки и снова поправил оправу от очков:
- Вы со своим Ашидо вконец оборзели от водки и крючила, Сайто! Мало что сами в Ипотеку не вступаете, так еще и честный народ смущаете... А где там Дзёдзибусю, говоришь, народ агитирует?
- А, к северу отсюда, у кривой сосны - отмахнулся полицейский по фамилии Сайто, и Сэридзава, чуть приволакивая скорпионий хвост, поспешно скрылся в том направлении, откуда пришла сама Карин.

- А почему Сэридзава? - только и додумалась она спросить у строгого дяди полицейского.
- Ну ты сама на него посмотри! Ну не Сэридзава ли? - воззвал к логике дяденька - Ты сама-то кто будешь, несовершеннолетняя душа класса "Реяцу-Положительные"?
- Я - Куросаки Карин! - сердито ответила девочка - Я ищу подснежники. Их сок - сок, похожий на вид на талую воду, а на вкус - на птичье молоко - единственное, что может помочь моему брату.
- Вот как! А что с твоим братом, несовершеннолетняя Куросаки Карин?
- В коматозе он. Год назад потерял все духовные силы, а неделю назад бац - и слег. А Урахара послал меня сюда с господином Ёруити, но... - Карин спокойна, ей не надо сдерживать слез - ей совсем неохота плакать! А полицейский по фамилии Сайто хмурит и без того суровые брови, бьет кулаком по ладони:
- Этот Урахара со своей хабалкой вконец оборзели от ХоГёку и Гэнсея! - рявкнул он - Сперва какая-то малявка с подозрением на шинигамство и без прописки, теперь вот детей засылает! Хорошо еще, он свое у нас получит. - и улыбнулся, щуря узкие глаза - Тебе несказанно повезло, несовершеннолетняя Куросаки Карин, что тебе встретился я.

- Почему? - девочка была совершенно растеряна, и изо всей беседы с полицейским поняла только, что здесь, в Волшебном лесу, любят обвинять во вконечном оборзении от всякого интересного.
- Потому что я - один из Двенадцати месяцев. А всего нас семеро. И не спрашивай почему! Раз уж ты здесь по серьезному делу, и речь идет о жизни и смерти - я провожу тебя к Февралю. Он у нас специализируется на шинигами.
- А Вы?
- А я Январь. Потому что родился в Январе, понятно?
- Ну да. Это вообще-то логично. Январь в Январе, Февраль в Феврале....
- Нет, Февраль тоже родился в Январе, - возразил Сайто-сан - Но не может же быть двух Январей, верно?
- Опять логично, - кивнула Карин - Вы вообще очень логичный, по-моему.
- Логика - это сила. Как говорил наш командир, многих воинов не мог победить меч, но легко побеждала логика. Кстати, он сам с ней был не в ладах...

- Да почти все, кто хвалят логику, с ней не в ладах... Вы не в счет, Сайто-сан! - Карин шла за своим проводником по страшно кривой тропинке, и смотрела, как невдалеке скачут по стволам деревьев красные сполохи - Это костер Двенадцати Месяцев, да? - спросила она.
- Да нет, это Пастбище Меносов, - не глядя возразил полицейский - Опять небось куска не поделили, вот и жарят своим сером куда попало... А вот и Февраль, знакомься.
- Здравствуйте, Февраль-сан! Меня зовут Карин.

- Я предпочитаю "тайчо" - холодно отозвался Февраль - Впрочем, юной деве простительно легкое невежество в воинских званиях, - и он отпил из крохотной чашечки глоток горячего чаю.
Февраль был высок, черноволос и ужасно худ и бледен, как будто он давным-давно не ел и не видал солнца. На плечи он набросил обрывок белоснежной ткани, наверное, спасаясь от холода Волшебного Леса, а руки, нескрытые рукавами черного кимоно, прятались в такие же белые поручи. У ног Февраля горел огненный шар, над которым непонятно как завис в воздухе глиняный чайник.
- Февраль, этого ребенка заманили сюда ваш Урахара и его хабалка, - пояснил Сайто-сан - Что на это можешь сказать?
- Разве я Урахара, чтобы что-нибудь на это говорить? - резонно возразил Февраль-тайчо - Я даже не служил под его началом, заметь. В отличие от, скажем, Марта.
- На Марте это сказалось не лучшим образом - холодно заметил Январь.
- Да разве я спорю? Ноябрь вон вообще требует его отсюда погнать наконец в три шеи. Я не против, хотя есть веские причины этого не делать.
- Уже в три?
- Не знаю, я давно его не видел, уважаемый кумитё Январь - пожал плечами Февраль и обернулся к Карин - Юная дева не хочет немного чаю?

- Не соглаша-айся - сказал хрипловатый голос у нее за спиной - Он заваривает его на грибах и мхе, ты представляешь, какая гадость у него получается?
- Не большая, чем тот, который ты настоял на своей так называемой хурме, Сентябрь - возразил Сайто - Февраль, мне точно налей. Все-таки чай заставляет чувствовать себя нормальным человеком!
- Яре-яре, Январь-кумитё, но-орма и вы - вещи совершенно несовместные! Даже Февраль-тайчо в этом плане не столь безнадежен! - и Сентябрь поправил бело-лазоревые лохмотья с несколькими отчетливыми пятнами плохо отстиранной крови. Правый рукав бесполезной тряпкой свисал с плеча, широкий пояс завязан кое-как - жалкое зрелище!
Впрочем, уверенная и наглая улыбка на лице совершенно его компенсировала.
- Январь-кумитё, Февраль-тайчо, а зачем здесь вообще эта маленькая рёка?
- Я и сам не знаю, - отпил еще чаю Февраль - Ее привел Январь, сказал, это дело рук подлеца Урахары.
- Аканна-а! Опять этому укурку в лавке не сидится а мы платись? - покачал головой беловолосый Сентябрь - Пакость какая, вот что я называю - закон подлости!
- Я ищу подснежники - с отчаянной надеждой на то, что они все-таки существуют тихо-тихо сказала Карин. Дыхание как-то перехватило - Подснежники. - повторила она уже громче - Их сок на вид как талая вода, а на вкус - как птичье молоко. Он вылечит моего брата, который сейчас лежит в коме. Сай... Январь-сан сказал, что Февраль-сан знает, где их найти. Он соврал, да?

Февраль покачал головой:
- Нет. Но я не могу точно сказать - где они. Впрочем, думаю, стоит отрядить Августа и Ноября тебе в помощь, с их помощью...
- О чем сыр-бор? - на поляну из-за кустов сунулась странная пушистая зверушка с множеством ложных лиц и треснутым черепом какой-то твари вместо лица - Шумите, как сэридзавина сходка перед избирательным участком...
Сайто закатил глаза:
- Май, сколько раз тебе говорить? Снимай черепушку, когда с людьми говоришь! А то сам как только что из Ипотеки вылетел!
- Ойя, ойя, извините, Сайто-тайчо, не привык, что столько народу, сами понимаете... то есть, слушаюсь! - и из-под маски-черепа показалось простоватое изможденное лицо в обрамлении рыжих неровных прядей, - А у нас. я гляжу, гостья? Гостья, ты не знаешь такую шинигами - Кутики Рукию? Она обещала вернуться...
- Сколько раз говорить, что она не придет, Аши...Май-сэки? - устало потер глаза Февраль - И никто не придет, кроме очередных бедняг, заброшенных сюда злой волей этого мерзавца Урахары....
- И его хаба-алки, с которой он там вконец оборзел без контро-оля! - закончил, очевидно, чисто машинально Сентябрь, и, достав что-то сморщенное и грязно-серое из широкого рукава, принялся это нечто с наслаждением грызть.

- Ашидо, ты не знаешь, где сейчас кочует Мурамаса? - спросил Сайто - Февраль говорил, это у него там... подснежники.
- Мурамаса? - Май-Ашидо задумался - Да где-то к югу от Пастбища. Говорил, пойдет подальше от выборов, все равно с кандидатами все ясно....
- Это хорошо. Значит так, несовершеннолетняя Куросаки Карин. Сейчас мы выберем тебе проводника и ты...
- Куросаки? - переспросил Февраль - Ты - Куросаки?
- Ну да! Куросаки Карин, папка мой - Куросаки Иссин, он врачом работает в клинике, проктологом, тоже хлеб, а брата моего зовут... - зачастила девочка, радуясь, что ей наконец дали слово.
- Куросаки Ичиго - скорее просто обронил, чем спросил Сентябрь.
- Ну и что?! - взвилась Карин - Если мой брат-дурак и в Волшебном лесу кому насолил - так я и извиниться за него могу, но он все равно помирает, а эти подснежники мне все равно нужны до зарезу!
- Успокойся, дочь Иссина, - мягко сказал Февраль - Твой брат... хороший человек. Он добрый человек и многим помог. Совершенно законно и закономерно, что мы, в свою очередь, поможем ему, не так ли? Напротив, отказать ему в помощи было бы бесчестно. Поэтому мы дождемся Апреля, Ноября и Марта (какой, все-таки, невероятный болван додумался до такой бредовой конспирации?) и все вместе отправимся к Мурамасе. Всем нам он уж точно не откажет. А затем мы сами сцедим сок из эитх подснежников. И сами придем через гарганту к твоему больному брату.
- Гарганту?
- Ворота в Волшебный лес - пояснил вполголоса Сайто - Они так называются.
- Красиво... - протянула Карин - Сказочно так!
- А затем мы - продолжал Февраль-тайчо - Наконец-то вырвавшись из плена этого леса призовем к ответу оборзевшего Урахару и его хабалку. Потому что, извините за выражение, это уже никуда не годится. Возражения есть?
Возражений не было, только Сентябрь лениво протянул "обеими руками за" и помахал пустым рукавом, как белым флагом.

Прошел час. За этот час Карин успела выпить две чашки фирменного февральского чаю, узнать, что Февраля зовут Бьякуя, а Сентября - Гин, а отсутствующих Апреля, Марта и Ноября - Ханатаро, Маюри и Урью. Имена показались Карин немножко странными - у Ичи-нии конечно был одноклассник Урью, но имя-то менее странным и немножко чудесным от этого не становилось! А имя "Бьякуя" до того подходило к белоснежному и печальному Февралю, что просто чудо как! И имя "Сайто" - строгому Январю, похожему на своего тёзку из сериала про Кэнсина... Карин уже начала немного задремывать у жаркого волшебного огня, и совсем не удивилась, когда из лесу вышел Исида из ичижкина класса, одетый в сине-белый камзол сказочного принца, странный дяденька, словно сбежавший из китайской оперы и маленький мальчик с грустными большими глазами.

Она все еще была уверена, что спит, когда ее вздернули за руку и, под брюзжание принца-Исиды, потащили куда-то между деревьев, мимо огромных черных теней, круживших внизу в чудовищном хороводе, мимо горы, с которой им помахала рукой малявка в шлеме мотоциклистки... Наконец она немножко проснулась и поняла, что ее уже третий раз окликает Исида Урью, и этот Исида Урью, кажется, наяву одет в костюм принца.
- Карин! Я последний раз интересуюсь: что с Куросаки? Чем он болен? Почему его отец не обратился к Рюкену?
- Он обратился, - встряхнувшись, ответила девочка - И Ичи-нии увезли в больницу. Так он там в реанимации и валяется, неделю уже. А отец ревет у портрета, как всегда, толку от него - чуть.
- А эти?
- Эти? А! Эти! Ну что, шатаются по городу, все больше правда кучкуются у себя. Души не трогают, но и пустых - тоже.
- Ясно. И ты надеешься вылечить Куросаки с помощью якобы волшебных подснежников?
- А есть варианты, да? - хмыкнула Карин.
Исида Урью промолчал. Сын врача, он хорошо знал, что подчас родственники больных готовы поверить во что угодно, в любую ересь - только не в тот простой факт, что их дорогой человек обречен. Дочь врача, Карин, тоже хорошо это знала. Просто старалась об этом не думать.

Наконец, они вышли к поляне, заросшей густой травой. На краю поляны на камушке сидел мужчина в длинном белом кимоно, отороченном мехом, и играл на свирели, зажимая отверстия пальцами с длинными и острыми когтями. Когда он обернулся, Карин увидела, что у него совсем белое от грима лицо, на котором нарисована грустная клоунская улыбка. Кто-то подтолкнул ее между лопаток и она вылетела из-за дерева.
- Ты кто? - несколько кукольным жестом склонил набок голову человек, отнимая от губ свирель.
- Я? Куросаки Карин. - немного устало сказала она: ей порядком уже надоело представляться всяким странным типам.
- А... А я Мурамаса. Очень приятно. А что ты здесь делаешь?
- Ищу волшебные подснежники, чтобы вылечить моего брата. У них сок - на вид, как талая вода, и на вкус - как птичье молоко, он лечит все болезни.
- А... А я траву пасу. Тоже полезное и важное дело. Если б не я, она б давно уже разбрелась! - доверительно сообщил он.
- И подснежники пасете? - не удивилась Карин. Это ведь был Волшебный лес!
- Подснежники... подснежники... - Мурамаса наклонился вперед, перебирая травы, которые волнами подкатывались к загнутым носкам его сапог и отступали обратно, повинуясь мановению когтистой руки - А! Вот они. Прошу, пожалуйста. Тебя ведь эти дураки из Месяцев привели? Я им не отказываю... обычно.
- Да, они. Они хотят побить Урахару - поделилась с первым адекватным человеком в этом дурдоме Карин.

- Урахару? Урахару Кискэ, который носит панаму? Его занпакто зовут Бенихимэ, и она очень не любит замкнутых пространств и японскую кухню?
- Н-наверное. По крайней мере, его имя Кискэ и панаму он и вправду носит. У него еще кот есть. Господин Ёруити.
- Это не кот. Это паршивая кошка, - поправил ее Мурамаса - Способность занпакто - оборотничество, не любит небритых мужчин и рыжий цвет, мужчина... Пожалуй, я пойду с вами.
- Тоже охота поколотить Урахару?
- Наверное, - пожал плечами Мурамаса - И вообще, скучно здесь. А Когу этим - он положил на камень свирель, вставая - Не вернешь. Ведите себя хорошо, к меносам не ходите, Сэридзаве и Дзёдзибусю не попадайтесь - сказал он траве - А лучше - поспите!
И трава, словно под косой жнеца, склонилась, как склоняется в фильмах Спящая Красавица, уколовшая палец.

А Мурамаса взял за руку Карин, и они вошли в мгновенно открывшиеся перед ними Волшебные Ворота (которые назывались красивым словом Гарганта) а за ними туда же ступили и Двенадцать Месяцев - числом ровно семь.
- Девять... это хорошо. Для подобных предприятий девять - доброе число, - произнес Февраль, когда они по световой тропинке вышли к пруду позади школы.
- Нумерология - это идиотское суеверие, батенька! - проскрипел Март по имени Маюри.
- Веками квинси верили в нумерологию... - вскинулся Исида-кун, но осекся, решив, что никакая ненависть к шинигами не в силах заставить его защищать настолько антинаучный бред.
- Что ж, - деловито положил руку на рукоять катаны Сайто-сан - Ашидо, пойдем смотреть на Урахару. Ты вот его видал?
- Неа - снова скрыл лицо за маской рыжий Май - Я же Вам говорил, Сайто-тайчо: я попал в Лес очень давно. Тогда еще и Сэридзавы-то не было...
- Вот и я не видал. А интересно эту подлую морду посмотреть.

Ашидо было печально: только-только в лесу оказалось так много шинигами, которые готовы были с ним говорить и рассказывать про то, как живет Сэйретей, и Руконгай, и Гэнсей - и вот они уже готовы навеки покинуть лес, бывший им, должно быть, слишком чужим.
Впрочем, Сайто-то точно никуда не денется, он твердо решил, что его посмертный долг - помогать очищать мир от пустых... или хотя бы разумно регулировать их жизнедеятельность. И Ашидо под маской даже улыбнулся: его товарищи, должно быть, очень смеялись развешанной на ветках Конституции Леса Меносов... а потом, наверное, точно так же восторгались тем, как пустых склоняют ей следовать.

У входа, как всегда, околачивался дядька Тэссай с метлой. Глупый кидошник не успел и вскрикнуть, когда Синсо, послушный команде, его убил. Только тело, пронзенное точно в сердце, глухо стукнуло оземь...
Карин этого не увидела. Сжимая в руках склянку с соком, она проскользнула в реанимацию мимо дежурной сестры и склонилась над бесчувственным братом.
Юзу дома устало отбросила в сторону окончательно спутанную в клубок куклу и горько заплакала, спрятав лицо в коленях. Куросаки Иссин вытащил бутылку русской водки (это в медицинских целях, для обтираний и всего такого!) из холодильника и глушил рюмку за рюмкой.
Ичиго открыл глаза.

Ичиго открыл глаза и увидел чудовищно белый потолок реанимации, лес капельниц и паутину проводков, а еще - застреманную и хлюпающую носом Карин. Сестренка, по всему на свете судя, не должна так смотреть на брата.
Так что Ичиго осторожно поотцеплял проводки и, встав с постели, взял за руку сестру и повел ее домой. Потом выяснит, что стряслось такого после явления Цукисимы, что он так вот слег.

Никто так и не узнал, что все-таки случилось с Урахарой Кискэ в ту ночь, когда багряное пламя охватило его магазинчик и в этом пламени странными тенями виделись то гигантский Котё-обакэ, то лепестки сакуры, то совсем уж чудные и странные вещи и существа. Только Карин вечером вышла попрощаться со своими мимолетными друзьями, и услышала, как Мурамаса шепчет ей на прощанье:
- Возьми этот значок... Если мы будем нужны - позовешь.... - и первый исчезает за воротами в Волшебный Лес, а за ним - и месяцы: суровый Январь, изысканный и грустный Февраль, ехидный Сентябрь, чудной Май, злобный Март, застенчивый Апрель... Только Ноябрь, то есть Исида-кун, остался по эту сторону ворот, развернулся и быстро, почти печатая шаг, направился куда-то в сторону своей квартиры.

Карин больше никогда не встречала Месяцев, и почему-то не стала рассказывать эту историю братику Ичи, а папа Иссин, выслушав ее, только долго кивал - совсем как когда-то Урахара - да приговаривал:
- Вот оно что... вот оно как!
А застенчивый Апрель, подаривший Куросаки Карин волшебное лекарство, еще долго тихонько про себя посмеивался и радовался, вспоминая эту историю...

@темы: Уэко Мундо, АУ, Джен, Каракура, R, Фанфики

---

[wonder parade]

Что ж, господа, внесу свою лепту.
Вот вам на суд Итимару в моем исполнении.
Неканонический :3

@темы: Фанарт, Гин

---

Айзен-сама, Ренджи и Бьякуя

[Wahaha_Itsumo]

Мой маленький вклад в сообу

Loneliness:Aizen Souske by ~TatsunomikoRin on deviantART
Sorrow by ~TatsunomikoRin on deviantART

@темы: Фанарт

---

Чрезвычайно печальный Пустой...

[Urahara-kun]

@темы: Хичиго, Фанарт

---

Косплей

[Неспешун]

Автор знает, что он неисправимая баба в ботильонах и мордой, которая не похожа.

Картинка по которой косплей

---

Свидание

[лейтенант Бессмертник]

Название: Свидание

Автор: Crazy Phoenix

Фандом: Bleach

Персонажи: Ишшин Куросаки как главное действующее лицо. Упоминаются Масаки, Урахара, Ичиго, Карин и Юзу.

Жанр: Агнст, похоже

Размер: драббл

Дисклеймер: все права принадлежат Тайто Кубо. Персонажи используют мой мозг для своего развлечения.

От автора: Нравится мне Ишшин. О нём известно не слишком много, вот и захотелось раскрыть характер. Возможен ООС - тут уж извините, я его именно таким себе и представляю =)

Он впервые за шесть лет нарушил им же самим установленное правило.
Сигаретный дым лёгкой струйкой поднимается в небо, туда, где догорает алое закатное зарево. Сегодня безветренно - настолько безветренно, что ветки деревьев онемело застыли, отбрасывая густые тени на каменные дорожки кладбища.
Горький дым дерёт горло, но статный красивый мужчина не обращает на это никакого внимания, продолжая периодически затягиваться и отпускать на волю сизый дым. Горький осадок сейчас является штрихом, дополняющим тяжкие мысли. От него становится легче. А может, он просто хочет в это верить.
Нагретый за день мрамор надгробной плиты принял ласковое прикосновение руки. Белые лилии лежат на постаменте - он никогда не приходит к жене без этих цветов, в аромате которых он чует печаль и тоску. Своих самых верных спутников.
- Масаки, я пришёл попрощаться. - взгляд вверх и вдаль, в завтрашний день, от которого зависит так много. Он собран, он спокоен, он готов ко всему. Он готов сражаться и умереть, если понадобится.
Лёгкая мечтательная улыбка трогает мужественное лицо.
-Может, мы с тобой завтра встретимся... Ты будешь рада мне, Масаки?
Это его боль, застарелая уже, затаённая за привычными ежедневными улыбками и ужимками. Девочки - это его жизнь, они не должны плакать и страдать оттого, что их матери больше нет с ними. Он поклялся себе, что его дочери не будут плакать. Даже если ему придётся стать семейным клоуном. Это лучше, чем смотреть в заплаканные глаза Юзу и резко вздёрнутый кверху нос Карин, изо всех сил пытающейся не разреветься. Он и так виноват перед ними. Он не сумел спасти их мать...
Он знал больше, чем знали девочки. И даже больше, чем знал Ичиго, винивший себя в смерти мамы. Он не был виноват. Единственный, кого можно было винить - это он, Куросаки Ишшин. Если бы не он...
Если бы не он, улыбчивая добрая девушка с потрясающей копной отливающих солнцем волос не стала бы его женой. Она бы вышла замуж за кого-то ещё, родила бы других детей и сейчас была бы жива. Но своим появлением здесь, в Генсее, он уничтожил её жизнь. Хотя меньше всего хотел причинить ей боль.
Он любил эту женщину. Полюбил с первого взгляда, утонул в глазах, был околдован рыжим пламенем волос. Он был безмерно счастлив, когда она выбрала его. Впереди маячила долгая счастливая жизнь простого человека, и события прошлой жизни - командование отрядом в Сейрейтее, потеря сил шинигами, тоска и боль после этого - перестали для него существовать. Он нашёл свой смысл в жизни с этой женщиной. И ничего не хотел менять.
Но жизнь, что называется, внесла свои коррективы. Сила, которую он потерял, по-видимому, оставалась при нём. Она нашла другой выход, подпитывая окружающих его людей - и, в первую очередь, Масаки. В тот день, когда она впервые увидела призрака, он перепугался ещё более, нежели она сама. В тот же вечер, сославшись на срочные дела в больнице, он посетил магазинчик Урахары.
Киске привычно махал зелёным веером у лица, глаза внимательно смотрели из-под края нелепой полосатой шляпы.
-Куросаки-сан, Ваша сила оказывает влияние на близких вам людей. Я не могу объяснить, почему при этом её никак нельзя обнаружить. Но то, что это именно ваше влияние - это факт.
-И что мне делать? - вопрос был скорее риторическим, вырвался сам собой.
-Попробуйте объяснить своей жене всё как есть. Не особенно вдаваясь в детали, естественно, - веер замер на мгновение, Киске стал серьёзен. - И просто живите, Куросаки-сан. А я постараюсь изучить этот неожиданный феномен. С вашего позволения, конечно.
Ишшин успокоился. Киске, конечно, человек с тройным дном, но слово своё держать умел, и отказываться от его помощи было просто глупо.
Впрочем, на этом сюрпризы судьбы не закончились.
Когда на свет появился Ичиго, даже Ишшин почувствовал невероятную по силе, до боли знакомую реацу, бившую ключом в его ребёнке. Взяв на руки крохотный кулёк и вглядываясь в детское личико, Ишшин придумал имя сыну. Он не питал иллюзий насчёт того, что у малыша будет спокойная жизнь.
- Киске, ты должен что-то сделать. Даже я чувствую эту реацу, понимаешь? Для пустых же он просто лакомое блюдо! Я не могу его защитить. Я не могу защитить своего сына! - молодой (молодой ли?) папаша был взволнован до крайности. Докуренные до фильтра сигареты одна за другой отправлялись в урну.
-Успокойся, Ишшин. Конечно, я помогу твоему ребёнку. Мы ограничим его реацу до приемлемого уровня. Призраков он видеть будет, скорее всего, но хотя бы вот так «фонить», как сейчас, перестанет.
Степень благодарности во взгляде отца не измерить ничем.
-Спасибо, друг.
Зелёный веер привычно порхал у лица скрытного учёного. Ишшин решился задать последний волнующий вопрос.
-Скажи... Если у нас с Масаки ещё будут дети... Они будут такими же?
-Не думаю, что это вероятно, - прямо ответил Урахара. - Думаю, что их реацу может быть слегка повышена - но в пределах нормы. Уверен, этот мальчишка забрал себе всё. Или почти всё.
Ишшин вздыхает облегчённо. Хорошо бы Киске был прав...
И время показало, что учёный не ошибся даже в малом. Девочки родились обычными, Ичиго рос крепким симпатичным малышом, даже Масаки научилась не бояться постоянно попадающихся на глаза призраков. Он жил спокойной жизнью простого человека, старался стать хорошим отцом, чутким мужем, отличным врачом. Он был до неприличия счастлив. К чёрту Сейрейтей, к чёрту силы шинигами - его место здесь, в этой семье, с этими людьми. И самое большое счастье - беситься с детьми, обнимать эту визжащую и брыкающуюся кучу-малу, целовать и щекотать куда придётся... И притворно смущаться перед отчитывающей его Масаки - «Да, дорогая моя, ты права, я действительно большой бестолковый ребёнок...»
...В наступивших сумерках особенно чётко видно, как в урну летит догорающей кометой очередной окурок. Ишшин добирается до самых горьких воспоминаний. К горлу подкатывает тугой комок. Может, хватит на сегодня сигарет?..
Всё рухнуло в один день. Когда на рабочий телефон в клинике позвонили и незнакомый голос попросил мужаться. Масаки, его славная, милая, добрая Масаки пожертвовала собой, чтобы спасти сына. Она видела пустого - не могла не видеть! - и знала, что произойдёт дальше. У неё не было иного шанса спасти сына. А он, бывший капитан отряда, один из лучших шинигами - он не смог спасти её...
Ишшин отлично помнит, как уложил спать заплаканных детей. Малышки, пожалуй, ещё не совсем хорошо понимали смысл слова «смерть». Но Ичиго уже успел с ней близко познакомиться. Уложить его спать было сложнее всего. Ишшин помнит, как сидел на кухне, и на столе стояла нетронутая бутылка сакэ. Помнит, как смотрел в одну точку, и думал, и курил одну за одной, и больше всего хотелось оказаться на месте Масаки. А потом в дверь постучали. Это был Урахара. И было выпито много, и многое выговорено, только боль не стихала, вгрызаясь в мозг заточенными зубами.
И пришлось строить жизнь заново. Он не был хорошим отцом, он и сам понимал это лучше всех окружающих. Слишком много времени проводил в больнице - это позволяло отвлечься. Да и деньги нужны были... Но когда был дома - он смешил девчонок, отвлекал их от горя, как только мог. Он не хотел, чтобы девочки чувствовали себя ущербными. В Юзу он видел отражение своей любимой. А Карин была в него самого, с этим приходилось соглашаться. Девочки были его слабостью.
А Ичиго... Ичиго был его гордостью. Ишшин знал, что однажды сыну придётся познакомиться и с миром шинигами, и с миром пустых. Всё, чего хотелось Куросаки-старшему - успеть подготовить к переменам, натренировать, научить быть самостоятельным, принимать решения и отвечать за них. Но главному их сына научила всё-таки Масаки. Она научила Ичиго любить. И ещё - подниматься после каждого падения, каким бы болезненным оно не было. Приходилось признать, что он сам не смог бы этому научить сына...
Наверное, из-за этого всего и казалось, что Куросаки Ишшин прохладно относится к сыну. Но это было неверно. Он любил Ичиго, волновался за него с тех самых пор, когда у их дома появилась маленькая черноволосая шинигами - и его сын стал тем, кем должен был стать в итоге. Ишшин к тому времени уже мог видеть души - сила восстанавливалась медленно, но всё-таки восстанавливалась, даря горьковатую надежду на полное возвращение. Волновался - и не мог не отпустить. И ждал возвращения с тщательно скрываемыми нетерпением и тревогой.
Мальчик вырос настоящим мужчиной. Ишшин по праву гордился своим сыном. Он тепло улыбается, вспоминая решительный взгляд карих глаз и прямую спину уверенного в своих действиях человека. Когда-нибудь он расскажет сыну всё - и о себе, и о Масаки. Простит ли его Ичиго за то, что он не сумел защитить его мать?
Завтра они будут драться плечом к плечу. Отец и сын. Две непоколебимые силы, которые не умеют отступать.
-Масаки, я сделаю всё, чтобы наш сын остался жив. Обещаю тебе.
Ладонь мягко соскальзывает с остывшего мрамора. Ишшин наклоняется, целует надгробный камень. Густые сумерки скрывают странный блеск в глазах.
-Прости... Мы постараемся сделать так, чтобы ты ждала нас подольше...
Он уходит не оборачиваясь. Последние слова сказаны. В душе - спокойствие, собранность и готовность действовать.
Завтрашний день решит всё.

@темы: Ангст, Драбблы, Каракура, Фанфики

---

Джио/Сойфон

[Oriental_Lady]

Чертовски ООС-но
Вощемта, надеюсь, понравится. Мне как-то не очень, ибо я яойщег =)))

Surrender, woman by ~Oriental-Lady on deviantART

Вопрос: Понравилось?

1. Да.		142	(66.67%)
2. Нет		26	(12.21%)
3. Да, но яой выходит лучше хД		45	(21.13%)
Всего:		213

@темы: Гет, Фанарт, Арранкары

---

Сборная Варии против сборной Готей 13 (4-я часть фанфика «Мафия vs Шинигами)

[Nailya]

Название: Сборная Варии против сборной Готей 13 (4-я часть фанфика «Мафия vs Шинигами)
Автор: Nailya
Бета: Nadia Guu
Фэндомы: Реборн+Блич
Жанр: джен, приключения, кроссовер
Персонажи: Вонгола, Вария, Ичиго и ко, Хицугая, Мацумото, Ренджи, Рукия
Рейтинг: G
Дисклеймер: и те и другие мне не принадлежат – и слава богу!


Спустя некоторое время после того, как завязалась дружба между шинигами и мафиози из семьи Вонгола, обе стороны в полной мере оценили, что общаться друг с другом им не только весело и приятно, но и выгодно.
Так, теперь в Вонголе не осталось даже баек о каких-нибудь неупокоенных душах несчастных мафиози, ибо при малейших намеках на что-либо сверхъестественное вонголовцы вызывали команду Ичиго, и те с удовольствием осуществляли «упокоение». А когда Юзу-чан обнаружила, что ее преследует какой-то сталкер-извращенец, Тсуна недолго думая предложил свою профессиональную помощь. Ичиго, также недолго думая, согласился. Результат для всех извращенцев был плачевным, хотя последствия варьировались в зависимости от того, кого из своих Хранителей Тсуна посылал «на помощь»: один попал в больницу с переломами (Рёхей), другого постоянно преследовали кошмары и галлюцинации (Мукуро), у третьего появилась фобия на динамит, а также петарды и бомбочки, в том числе новогодние (Гокудера). Хибари Тсуна на разборки посылать опасался, ибо для того существовала лишь одна мера наказания – камикорос, а Ямамото, хоть и был очень сильным, для запугивания кого бы то ни было не годился совершенно. Ну а Ламбо годился только на то, чтобы приносить проблемы – вот только проблемы эти сыпались исключительно на его товарищей.
В общем, шинигами и юные мафиози хорошо проводили время вместе, разве что в гости друг к другу не ходили. Первые, понятное дело, не могли пригласить друзей в Сейрейтей, а вторые… вторые были мафией, одним словом.
Хотя однажды это все же не помешало Саваде пригласить новых друзей на каникулы в особняк Вонголы, в Италию, где он сам, к слову, бывал всего пару раз – и потому до сих пор чувствовал себя там не в своей тарелке. Ичиго с товарищами подумали, да и согласились – не каждый день все-таки тебя приглашают погостить в особняке итальянской мафии.
И надо же было такому случиться, что именно в день отъезда, когда компания ребят в лице Ичиго, Ишиды, Иноуэ и Чада весело паковала вещи, Совет 46-ти в Сейрейтее, неожиданно заинтересовавшись отчетом Куротсучи Маюри по поводу базуки десятилетия, отправили на грунт отряд офицеров-шинигами: разобраться, что там у них творится.
В отряд этот входили: капитан Хицугая Тоширо, лейтенанты Матсумото Рангику и Абараи Ренджи, а также шинигами рангом пониже, а именно Кучики Рукия, Мадараме Иккаку и Аясегава Юмичика. Такой вот веселой и слегка буйной компанией они заявились на грунт, повергнув в ужас Куросаки и его друзей. Те, справедливо опасаясь за сохранность мира живых, если присланных шинигами оставить без присмотра, решили выбрать меньшее из двух зол – взять их с собой в Италию.
В итоге такая вот разношерстная толпа заявилась к порогу резиденции Семьи Вонгола в этот памятный день. Встречать их вышел сам босс, то бишь Савада Тсунаеши собственной персоной. Но выглядел он при этом явно неважно – весь бледный, с большими от ужаса глазами, что изрядно напугало Ичиго:
- Тсуна, что случилось? Снова Пустые? – при этих словах шинигами дружно потянулись за занпакто.
- Нет-нет, что вы, - замахал руками Савада и попытался улыбнуться. Попытка вышла жалкой. – Тут… кое-что похуже.
В представлении шинигами «кое-чем похуже» Пустых были разве что арранкары, но в таком случае от резиденции давно остались бы одни руины.
- Так что случилось? – уже спокойнее спросил Куросаки.
- Идем, сами увидите, - позвал их за собой Савада и направился обратно к особняку.
По мере приближения гостей оттуда все громче был слышен шум и какие-то вопли. Собственно, вопли и были первым, что они услышали, едва ступили на порог:
- Вроой! И куда подевался наш мелкий босс, спрашивается? Кинул нас тут – к нему, видите ли, гости пришли! – надрывался кто-то наверху так, что люстры звенели.
На этот ор раздалось не менее громкое «Заткнись, мусор!», а следом – звук разбившегося стекла.
- Что это? – с каким-то суеверным ужасом в голосе спросила Орихиме, невольно прикрывая голову руками – так, на всякий случай.
Шинигами же, привыкшие к бедламу, творившемуся у них в Сейрейтее, не выглядели настолько впечатленными.
- Это Вария, - горестно вздохнул Тсуна, которому явно больше всего на свете хотелось оказаться отсюда как можно дальше.
- Вария? – переспросил Ичиго. – А, это тот ваш элитный отряд?
- Да… элитный, - Десятый поморщился, как от зубной боли. Впрочем, судя по тому, что успел услышать о Варии Куросаки, она и была ни чем иным как зубной болью всей семьи Вонгола.
- И не таких видали, - хмыкнула Рангику и махнула рукой в сторону источника шума. – Пошли!
Компания дружно поднялась на второй этаж и оказалась в гостиной, где царил полный хаос. Вария бесчинствовала, а Хранители Тсуны пытались их утихомирить. Точнее, пытался один Гокудера (и толку от его усилий было немного, а вот крику – наоборот), в то время как Ямамото и Рёхей только повышали общий уровень шума. Хром же тихо сидела в уголке, пытаясь слиться со стенкой. Остальных Хранителей в помещении не наблюдалось.
- Так это и есть Вария? – с любопытством оглядывала буйствующую компанию новых лиц Рукия.
- Ты хоть поясни, кто из них кто, - Ишида нервным движением поправил очки. По его лицу можно было понять, что у него уже руки чешутся достать лук квинси. Все-таки, общение с Хибари плохо сказывалось на его характере.
- Да, конечно, - спохватился Тсуна и начал по очереди тыкать пальцем в варийцев. – Вот этот, который только что шарахнул бокал с вином об стену – их предводитель, Занзас. А тот, в которого он не попал – Сквало.
- Ну и голос у него, - уважительно прокомментировал Ренджи. Иккаку кивнул, соглашаясь. Остальные шинигами на это только поморщились.
- Тот, который пристает к Рёхею – Луссурия… - продолжал тем временем Тсуна.
- У него нет никакого чувства стиля, - вставил свои пять копеек Юмичика. Остальные на него покосились, но тактично промолчали.
- А вон тот мрачный тип, щенячьими глазами смотрящий на Занзаса?
- Это Леви.
- А тот, который пытается попасть ножами в Гокудеру?
- Бельфегор. Жуткий тип, - Тсуну передернуло.
- Это все офицеры Варии? – уточнил Куросаки.
- Не хватает только Мамона, но чтобы он куда-нибудь пошел, ему нужно заплатить – наверное, они решили сэкономить, - пояснил Тсуна.
- Ясно. Ну, Матсумото была права – мы и не таких видали, - подвел итог Хицугая, окидывая мрачным взглядом шумную толпу.
- А Хибари почему нет? – заметил отсутствие Хранителя Облака Ичиго.
Тсуна посмотрел на него с таким суеверным ужасом, что тот решил не настаивать на ответе. (Просто Ичиго еще не знал об аллергии Хибари на шумные толпы)
Тут Саваду заприметил Занзас и, не тратя времени на разглядывание остальных новоприбывших, рявкнул:
- Где ты шлялся, мелкий? Какие, к черту, могут быть де… - тут он наконец заметил разношерстную компанию гостей и замолчал, пристально изучая каждого. Впрочем, молчание его длилось недолго, после чего он рявкнул еще громче. – А это еще что за мусор?
Остальные варийцы тоже притихли и с любопытством уставились на шинигами, слегка опешивших от такого «теплого» приема.
- И впрямь, Савада, а кто это? – проорал в своей манере Сквало.
- Это мои друзья из Сейрейтея. Это Куросаки Ичиго, я вам о нем рассказывал. Это Кучики Рукия, а это…
- Заткнись уже, сами разберемся, - грубо оборвал его Занзас, не горя желанием выслушивать длинный список имен, которые он все равно запоминать не собирался.
- Куросаки Ичиго? – вдруг заинтересовался «жуткий тип» Бельфегор.
Сквало метнул на него настороженный взгляд.
- А, так это тот милый мальчик, про которого вот уже столько дней подряд нам рассказывает наш лапочка-босс, - проворковал Луссурия, подходя ближе.
Ичиго, смутившись от подобной характеристики (как его только не называли, но чтобы «милый мальчик»?..), зачем-то спрятался за Чада, чем изрядно повеселил Хранителей – даже вечно чем-то недовольный Гокудера усмехался краем рта. А вот варийцы веселыми совсем не выглядели.
- Эм… давайте мы все познакомимся поближе и приятно проведем время, - предложил Тсуна, немного нервно улыбаясь.
- Почему сегодня? – опасно нейтральным голосом спросил вдруг Бельфегор.
- А? – не понял Десятый.
- Почему именно сегодня, когда мы здесь? – вариец смотрел на него в упор, рассеянно вертя в руке один из ножей. Остальные его товарищи угрюмо молчали.
- Эм… но вы не предупредили о своем приходе, - осторожно проговорил Тсуна.
Вжик! Нож просвистел у его уха и вонзился в стену. Савада вздрогнул от неожиданности, но остался на месте, смотря на Варию испуганными глазами.
- Эй, какого черта ты творишь? – возмутился было Ичиго, но ему тут же в буквальном смысле закрыл рот Гокудера.
- Не усугубляй ситуацию, - прошипел Хранитель Урагана, прижимая ладонь к губам рыжего шинигами.
Тот вывернулся и, сердито сверкнув глазами, возмущенно спросил:
- А вы чего стоите? Разве защищать Тсуну – не ваша обязанность?! Никто из вас даже не шелохнулся!
- Ты лезешь не в свое дело, шинигами! – отрезал Хаято. – У нас напряженные отношения с Варией, это так. Но это касается только семьи Вонгола, ясно? Не лезь, куда не просят!
Гокудера был, как всегда, груб, но остальные Хранители были с ним явно согласны.
Тсуна все это время обеспокоенно косился в их сторону, чем, похоже, разозлил варийцев еще больше.
Ичиго откровенно не понимал, какого черта тут творится и что все это означает – а между тем всё было довольно просто.
Дело в том, что варийцы по-своему любили Десятого, хотя и в очень специфичной манере (ну да с Варией по-другому и быть не могло). Они считали его никчемным трусом и недомерком, которому до настоящего босса как до Луны пешком, но в то же время были странным образом к нему привязаны. Хотя привязанность эта больше походила на собственничество. В глазах Варии на Саваде будто висел ярлык «моё, не трогать!» И при всей сложности и неординарности своих отношений с Десятым, они не желали отдавать его кому бы то ни было, считая его чем-то, что безраздельно принадлежит Вонголе, а значит, и Варии тоже. Хранителей они кое-как терпели, воспринимая их присутствие рядом с боссом как нечто само собой разумеющееся, но вот посторонних рядом с Савадой терпеть были не намерены. Посторонними в данном случае являлись, понятное дело, Ичиго с друзьями. Потому Вария, не имея возможности избавиться от третьих лишних в особняке Вонголы самым простым и привычным им способом (думаю, никому не надо объяснять, каким именно), начала вести своеобразную холодную войну с шинигами.
Тех, в свою очередь, такое положение вещей не радовало, а оставаться в долгу офицеры Готей 13 не любили. В итоге любой, даже на самую нейтральную тему, разговор то и дело грозил перерасти в драку.
Тсуна наблюдал за всем этим со все возрастающим ужасом и явно не знал, что делать.
Помощь пришла с совершенно неожиданной стороны: ситуацию спас, как ни странно, Занзас, как бы между прочим спросивший:
- Эй, мусор, как вы с этим недомерком вообще умудрились познакомиться-то?
Шинигами переглянулись и принялись с воодушевлением пересказывать историю их знакомства. История эта вдруг обросла такими невиданными подробностями, что глаза Тсуны невольно становились все круглее и круглее, а улыбки Хранителей – все шире и шире. Варийцы же, с интересом выслушав эту импровизацию, поржали сначала над Десятым и Хранителями, не справившимися с кучкой «идиотов в черных кимоно», а затем и над шинигами, которые не смогли «завалить этих слабаков». После чего потребовали продолжения.
Развеселившиеся рассказчики не заставили себя уговаривать и поведали о приключениях с Маюри и базукой Десятилетия. Теперь варийцы, ни разу на себе действия вышеназванной базуки не испытывавшие, ржали над всеми сразу.
Так, слово за слово, разговор принимал все более приятельский характер, и атмосфера в зале кардинально изменилась.
Тсуна с удивлением наблюдал за тем, как Занзас с удовольствием и даже почти по-человечески разговаривает о чем-то с Хицугаей и Ишидой; метрах в пяти от них Матсумото, Юмичика и Луссурия обсуждали последние веяния моды и с пеной у рта спорили о стилях в одежде. Сквало, Иккаку, Ренджи и Рёхей вместе с присоединившимися к ним Ичиго и Чадом мерялись силой – только непонятно было, физической или духовной. Хотя больше всех поражала воображение компания, состоящая из Рукии, Хром, Гокудеры и Бельфегора, неожиданно нашедших какую-то свою общую тему для разговора.
Наблюдавший эту идиллическую картину Тсуна чувствовал себя счастливейшим человеком в Японии, то есть, в Италии. Однако его счастью не суждено было продлиться долго: в гостиную неожиданно ворвался запыхавшийся Ямамото, минуту назад отправленный за напитками, и в духе Сквало проорал:
- Всё, ребят, веселье закончилось! Валим отсюда!
- Ты чего нервный такой? – удивился Супербиа. – Конец света, что ли?
- Хуже, - замотал головой Такеши. – Хибари пришел!

@темы: Кроссовер, Иккаку, Ренджи, Ичиго, Рукия, Орихиме, Рангику, Ишида, Хицугая, Юмор, Юмичика, Фанфики