Клуб анонимных ангстеров

[alice_fox]

Название: Клуб анонимных ангстеров
Автор: alice_fox
Рейтинг: G
Персонажи: кто под руку попался, в основном - Готеевцы
Жанр: юмор
Размер: мини
Таймлайн: где-то между уходом капитанов в Хуэко Мундо и арранкарами
Дисклеймер: персонажи манги Bleach принадлежат создателю, т.е. Кубо Тайто
Предупреждение: возможен ООС, штампы
Писалось по заявке  59karnaval91: Анонимный клуб "Ангст". "Здравствуйте я..., и я в ангсте". Можно кого угодно. (Хоть одноклассников Ичиго)

- Здравствуйте, меня зовут Кира Изуру, и я в ангсте. После того, как мой капитан ушел в Хуэко Мундо, я стал много грустить, переживать, пить в десятом отряде... Я в ангсте уже несколько месяцев, и я не могу найти выхода...

- Здравствуйте, я Хинамори Момо, и я в ангсте. Айзен-тайчо... был для меня всем. Когда он ушел, предал всех... Я не знаю, что делать. Айзен-тайчо, вернитесь!

- Здравствуйте, меня зовут Хисаги Шухей, и я в ангсте, потому что меня тоже предали. А еще меня не замечает лейтенант десятого отряда Матсумото Рангику, и от этого я в еще большем... ангсте.

- Здравствуйте, меня зовут Сой Фон, и я в агнсте. Меня тоже предали, оставили, забыли, но моей трагедии уже сотня лет, и про нее никто не помнит. А я тоже грустить хочу!

- Здравствуйте, меня зовут Абараи Ренджи, и я тоже в ангсте. Нет, меня не предали, но мой капитан – бесчувственная ледышка, и поэтому я с этими тремя несчастными, исключая капитана Сой Фон, пойду сегодня вечером в казармы десятого отряда... Ангститься!

- Здравствуйте, меня зовут Матсумото Рангику, и я, разумеется, в ангсте. Мой самый близкий друг сбежал в Хуэко Мундо, оставив на меня горстку разбитой молодежи. Мои запасы сакэ стремительно истощаются, капитан загружает отчетами, а я занята – мне нужно быть в ангсте. Впрочем, вчера из Хуэко Мундо пришел чек на приличную сумму...

- Здравствуйте, меня зовут Куросаки Ичиго, и я в ансте. Из-за того, что трое капитанов ушли в Хуэко Мундо, я лишен возможности получить среднее образование, должен носиться и спасать кого-то. Нет, мне не сложно, только мне, в отличие от Матсумото, чеков никто не высылает. Да, а еще в десятый отряд меня не зовут. Но последнее мелочь – я и один могу быть в ангсте.

- Здравствуйте, я – четвертый эспада, Улькиорра Шиффер, и я в ангсте. Мне Владыка приказал быть в ангсте, потому что иначе очень сложно узнать, что замышляют в Готей. Я очень плохо понимаю, что такое быть в ангсте, но Владыка говорит, что быть нужно. Поэтому я в ангсте.

- Здравствуйте, я Зараки Кенпачи, и я в ангсте. Но у вас тут довольно тухло, поэтому я ушел драться в какой-нибудь экшен или десфик.

- Здравствуйте, меня зовут Кучики Бьякуя, и я в ангсте. Хотя должен быть в своем кабинете и решать важные дела отряда. Но мой горе-лейтенант здесь, а вечером будет в казармах десятого отряда, что, безусловно, вынуждает меня пребывать в ангсте.

- Здравствуйте, меня зовут Сасакибе Чоджиро и я лейтенант первого отряда. Меня очень редко вспоминают, редко дают мне слово, и поэтому я в ангсте. Впрочем, слова мне толком не дают и сейчас...

- Здравтсвуйте, меня зовут Урахара Киске, и я не в ангсте. Я в восторге. Потому что вся эта ангстящаяся толпа регулярно скупает все спиртное, а доходы от всего этого предприятия идут на закупку нового оборудования для моего магазина.

@темы: Драбблы, Юмор, G, Фанфики

---

[Глаз Бури]

Название: Назад, в прошлое
Автор: Katherin
Бета: Alira_Ayollo
Фендом: Bleach
Персонажи: Готей 13, Арранкары, Куросаки Ичиго
Рейтинг: PG-13,
Жанр: AU, ООС
Размер: миди
Статус: в работе
Дисклаймер: Герои не мои и я на них не претендую.
Аннотация: Иногда простой отдых на море может обернуться путешествием в прошлое.
Предупреждение: Сильный ООС персонажей.
От автора: продолжение вот этого фика

Глава 15


С того дня, как на его плечи легла ответственность за десятый отряд, прошло целых два месяца. Это были очень тяжелые два месяца для Ичиго, и остается только гадать, сколько же их еще таких будет. Но одно юный тайчо знал точно – если бы не помощь Кенпачи он бы уже давно прописался в четвертом отряде в отделении для душевно больных или запросил бы политического убежища в Гнезде Личинок.
В первые дни своего капитанства, вникая в дела отряда и осматривая свои новые владения Ичиго не уставал попеременно хвататься то за рыжую головушку, то за притащенную Улькиоррой из Академии Шинигами «пустышку». «Пустышкой» на сленге тамошних преподавателей называли тренировочную катану, внешне не отличимую от самого настоящего зампакто. Его использовали для обучения тех шинигами, что не могли самостоятельно докричаться до своих духовных мечей.
И хвататься за голову было от чего. Вверенное Куросаки стараниями Йороуичи воинское подразделение было совершенно не приспособлено к ведению воинской службы: дисциплина на нуле, боевая подготовка была даже не нулевая, а стремящаяся к минус бесконечности, а уж за отрядную документацию вообще можно было выпить. Не чокаясь. Ну, не называть же громким словом документация ту кипу припорошенных пылью жалких листочков непонятного происхождения и назначения, что лежали в оплетенной столетней паутиной коробке? Причем лежали они в не менее грязном и пыльном шкафу в капитанском кабинете, который кажется, не убирался с момента основания Готей 13.
И подобное запущенность была практически везде. Единственными местами, где кое-как поддерживалось то, что с большой натяжкой да и то по сравнению с остальным, можно было назвать порядком, были казармы и кухня с общей столовой. И то только потому, что бойцы там жили и питались. И, по словам тринадцатого офицера Хаттори Акиямы, проводящего экскурсию по территории отряда для нового тайчо, так было с тех пор, что он служит в этом отряде – то есть около ста лет. Именно этот шинигами помог Гриммджо построить отряд в первый же день. За что и был на следующий же день удостоен высочайшей чести провести обзорную прогулку для нового руководства.
Единственным, что в этом отряде содержалось в идеальном порядке, были архив и библиотека. Впрочем, здесь был порядок отнюдь не благодаря рядовым бойцам – последние лет триста, ими заведовал весьма бойкий благообразный старичок, носящий звание двадцатого офицера. Старик Ватанабэ назначил его еще до того, как окончательно скатиться в маразм. И не прогадал. При малейшем намеке на угрозу его вотчине, библиотекарь баррикадировался изнутри, а снаружи окружал здание мастерски выполненным кеккаем. Ичиго, у которого после осмотра отрядных достопримечательностей нервно дергалась бровь, церемонно поблагодарил старичка за отличную службу и сбежал в одиннадцатый отряд лечить нервы с помощью изматывающего тренировочного боя с Кенпачи, онсэна и пары-тройки кувшинчиков саке. Благо, что его всегда принимали там с распростертыми объятиями.
Тогда, оценив представший перед ним фронт работ, новоиспеченный джубантай-тайчо взвыл подобного голодному Пустому. Тренировочные бои для распределения офицерских постов пришлось отложить – в первую очередь необходимо было привести в порядок расположение отряда. Теперь уже взвыли рядовые и младшие офицеры, на которых Куросаки переложил обязанность дочиста вылизать территорию. И пока, теперь уже его бойцы под бдительным надзором Гриммджо и Нел претворяли в жизнь план под названием «чистая неделя в десятом отряде», Ичиго вместе с Тиа и Улькиоррой пытался хоть как-то наладить «бумажную» работу.
И таки наладил ведь, вопреки скептическому мнению канцелярии первого отряда. Ведь не смотря на практически полное отсутствие терпения или усидчивости, а так же любовь периодически почесать кулаки о фейсы всех недовольных его цветом волос, что в младшей, что в средней, а потом и в старшей школах по рейтингу успеваемости Куросаки всегда входил в первую двадцатку. Он бы и в десятку вошел, если бы приложил больше усилий, но ему постоянно что-то мешало. В младшей и средней школе драки со шпаной, а в старшей – обязанности временного шинигами.
Генеральная уборка в расположении отряда силами почти всех его бойцов закончилась за три дня. И в тот же день на стол Ичиго легло двадцать восемь заявлений о переводе в другие отряды – покалеченные Эспадой шинигами не хотели служить под их и его началом. Куросаки подписал их не дрогнувшей рукой, потому что тем, кто пытается скопом напасть на своих товарищей не место в его отряде. Но проблема в том, что среди запросивших перевод были офицеры ранее занимавшие посты с третьего по одиннадцатый, а так же с тринадцатого по восемнадцатый.
Перед новоиспеченным тайчо остро встала проблема нехватки кадров на руководящих постах. Ичиго, Эспада и теперь уже девятый офицер Хаттори Акияма не могли разорваться, а для того, чтобы просто запустить работу отряда им была необходимы еще как минимум две пары рук. Помощь пришла неожиданно и, причем с той стороны, откуда рыжий шинигами её совершенно не ожидал – от Кенпачи. На его четвертый день, на посту капитана в расположение отряда заявились чем-то провинившиеся перед своим оригинально мыслящим тайчо Иккаку и Юмичика.
Мадараме и Гриммджо занялись тренировками личного состава, при любом случае обещая пытавшимся сачковать шинигами отправить их в одиннадцатый отряд на стажировку. Личный состав должным образом ужасался и с удвоенными силами принимался отрабатывать стойки, удары и блоки. Айасегава и Шиффер занялись бумажными делами отряда. Ту Одершванк вместе с Хаттори – сортировали личные дела бойцов, чтобы определить, кто, что умеет и как это может пригодиться отряду. А Халибел осуществляла общий контроль над теми, кто дежурил в расположении. Правда, не все были довольны таким распределением, поэтому после долгих дебатов, в процессе которых были сломаны несколько столов и стульев, было решено каждый день меняться. Но Ичиго этого уже не застал, потому что отправился на свое первое собрание капитанов, где и отчитался об удручающем состоянии вверенного ему отряда, а так же попросил хотя бы в первые полгода не поручать бойцам десятого ничего серьёзного. Должным образом впечатлившийся отчетом старик Ямамото торжественно пообещал выполнить просьбу.
А на седьмой день, Йороуичи, с подачи Гинрея-сана привела к нему Бьякую. Ичиго несколько раз пытался вернуть обратно этот подарочек, мотивируя это тем, что ему нужно хотя бы наладить работу отряда, прежде чем брать на себя ответственность за кого-то, но его никто не слушал. Пришлось оставить.


*****


Будущий двадцать восьмой глава клана Кучики устало выдохнул и утер пот со лба. Юноша опустил зампакто и осторожно скосил взгляд на трибуны, где за всеми находящимися на полигоне бойцами внимательно наблюдал Куросаки-тайчо. У его ног преданным псом замер четвертый офицер Шиффер-сан, явно получавший удовольствие от того, что его владыка неторопливо перебирает ему волосы. Бьякуя завистливо покосился на довольно жмурящегося темноволосого шинигами и тихонько вздохнул – ему такое не то что не светит, но даже и не фосфоресцирует.
С момента начала его службы в десятом отряде прошло уже почти два месяца и за это время юноша смог всего несколько раз перекинуться парой слов со своим тайчо. Кучики не жаловался, потому что видел, насколько вымотанным был Ичиго все это время, но все равно было обидно. Потому, что четверо шинигами перешедшие в десятый отряд вслед за тем, кого они называют своим владыкой не отходили от него ни на шаг. Нелиел Ту Одершванк, Тиа Халибел, Улькиорра Шиффер и Гриммджо Джаггерджак – группа весьма сильных шинигами с уровнем реацу и способностями не ниже лейтенантских, именно они называли себя Эспадой. Согласно ходящим по отряду слухам «эспада» в переводе с какого-то языка означает меч. Исходя из этого, Бьякуя решил, что те четверо воспринимали свою группу ничем иным как карающим мечом Куросаки-тайчо.
Юноша понимал, что из-за положения в обществе своего клана он, в отличие от того же девятого офицера Хаттори, не может позволить себе войти в группу вассалов Куросаки-сама. Но зато, он понимал, что может стать ближе к своему кумиру, если займет пост повыше. Пока он был всего лишь семнадцатым офицером. И то лишь потому, что в отряде была острая нехватка шинигами на руководящих должностях, а он на фоне остальных бойцов был хоть сколько-нибудь обучен. Именно поэтому Бьякуя тренировался как проклятый с раннего утра до поздней ночи, вызывая одобрительное хмыканье со стороны приглашенных офицеров одиннадцатого отряда.
- Эй, Кучики, хорош, прохлаждаться, ты не на фестивале! - стоило юному аристократу хоть немного отвлечься, как тут же раздался командирский рявк третьего офицера Мадараме.
Бьякуя раздраженно цокнул и продолжил отрабатывать удары.
«- Вот ведь, прицепился, - фыркнул он, - прежде чем его зацепать, лучше бы в своем на всю голову стукнутом отряде порядок навел!»
Юноша понимал, что офицеры Мадараме и Айасегава ходящие к ним как на работу, появляются не для того, чтобы поумничать, а в качестве гуманитарной помощи от капитана Зараки своему молодому и не опытному коллеге. И видя более чем плачевное состояние отряда, Бьякуя мог это понять. Но одного он все же понять не мог – почему, во имя ками, Куросаки-тайчо обратился за помощью именно к Кенпачи? Не к Укитаке, который всегда рад помочь капитанам-новичкам, не к дедушке, с которым у Ичиго хорошие отношения, не к Шихоуин, наконец, как к своему бывшему начальству, а к этому недалекому руконгайскому отбросу! И кого он прислал? Двух странных субъектов, первый из которых такой же тупой солдафон, как и джуичибантай-тайчо, а второй – вообще нечто неопределённого пола!
- Кучики, ты, что сюда поспать пришел? - раздраженно рявкнул Мадараме, неожиданно объявившись у него за спиной.
Юноша вздрогнул и резко обернулся, чтобы тут же столкнуться с фирменным хищным оскалом третьего офицера одиннадцатого отряда. Нужно отметить, что в купе с достаточно мощной реацу, лысой головой и бешеными глазами, выглядел он весьма устрашающе.
- Может быть, ты считаешь, что тебе не нужны тренировки? – вкрадчиво поинтересовался Иккаку, опасно прищурившись и еще боле становясь похожим на готового броситься на свою добычу хищника. – Так вот, если считаешь, - жестко продолжил он, не давая «добыче» и рта раскрыть в свое оправдание, - засунь свои иллюзии себе куда-нибудь поглубже и берись за меч. Потому, что пока, ты и твои криворукие бойцы не дотягиваете даже до уровня поломоек в одиннадцатом отряде. Твой капитан, кстати, тоже так считает, - кивнул головой в сторону трибун лысый шинигами.
На Бьякую за своими размышлениями даже как-то забывшего, что на сегодняшней тренировке присутствует капитан, словно бы вылили ушат холодной воды. Как он мог позволить, чтобы это руконгайское быдло выговаривало ему на глазах у Ичиго-сама! Юный аристократ вздрогнул и опасливо скосил взгляд на трибуны… чтобы увидеть как Куросаки-тайчо в сопровождении Улькиорры-сана и незаметно присоединившегося к ним Гриммджо-сана покидает второй полигон.

@темы: Урахара, Йоруичи, Укитаке, Иккаку, Ичиго, Вайзарды, АУ, Улькиорра, Хичиго, Маюри, Айзен, Рангику, Зараки, Джен, PG13, Приключения, Юмор, Кераку, Бьякуя, Юмичика, Арранкары, Гин, Гриммджо, Фанфики, Сейрейтей

---

Интервью с Кубо

[Адская_Гончая]

Название: Интервью с Кубо Тайто от 16.03.2013. Лейпциг. Германия.
Оригинал: тут
Переводчик: Адская Гончая
Предупреждения: для кого-то могут быть спойлеры.

(Прим пер.: И - интервьюер. ТК - Тайто Кубо.)
И: Вы когда-нибудь рассчитывали, что Блич станет таким популярным?
ТК: Я никогда не намеревался создать мангу, которая будет популярной. Я просто начал рисовать историю, которую хотел нарисовать.

И: Какого персонажа труднее всего рисовать?
ТК: Ичиго очень труден.

И: А что в нем такого трудного?
ТК: Да почти все. (смеется)

И: Тогда, можно ли сказать, что вы сделали неправильный выбор насчет того, как нужно его изображать?
ТК: Ну… мне всегда было интересно, почему у Ичиго столько экранного времени.

И: Может быть потому, что он – главный герой?
ТК: Возможно, вы правы. (смеется)

И: Говоря о персонажах: вам приходилось создавать персонажей для других проектов, кроме Блич? Для видеоигр, например?
ТК: Это было бы трудно, поскольку мне не слишком удается угадывать мысли других людей на счет персонажей. Возможно, если бы их образ мыслей был близок к моему, тогда было бы проще.

И: Раскрашивая страницы, вы используете что-то, кроме копиков?
ТК: Иногда я использую цветные карандаши. Компьютером я не пользуюсь, у меня мало опыта в работе с ними.

И: Многие читатели спрашивают, почему вы не работаете с фонами, а лишь фокусируетесь на персонажах?
ТК: Задние планы отвлекают внимание от того, что происходит в душе персонажа. Если я не прорисовываю фон, значит хочу дать читателям возможность заглянуть в сердце персонажа.

И: Известно,что помимо манги, вы любите еще слушать музыку. Но если бы вам пришлось выбирать…
ТК: Я не смог бы бросить мангу.

И: Некоторые дотошные читатели выяснили, что вы любите слушать музыку, рисуя. Это так?
ТК: Да.

И: Выбор музыки как-то связан со сценами, над которыми вы работаете? Что-то спокойное, когда персонаж размышляет? Или тяжелый рок во время сцен битвы?
ТК: Иногда. Музыка призвана больше поддерживать меня, нежели задавать тон сцене. Иногда во время работы над сценами битв я слушаю спокойные композиции, а иногда и рок.

И: У многих мангак есть ассистенты, которые берут на себя часть работы? У вас они есть?
ТК: Да, четверо.

И: Как вы распределяете работу?
ТК: Мои ассистенты занимаются … (тут тому,кто выложил интервью было непонятно переводчика,вроде что-то о тексте) и фонами.

И: Есть ли что-то, что вы никогда не доверите помощникам? Что-то, что вы хотите рисовать только сами?
ТК: (улыбается) Взрывы и другие спецэффекты. Они отражают эмоции героев.

И: В Блич используется много разных языков. Квинси используют немецкий, Арранкары – испанский, Фулбрингеры – английский. Почему?
ТК: Что касается Арранкаров, я думаю, что испанский звучит очень страстно и немного эротично, это подходит их дикому стилю жизни. Немецкий звучит холодно, жестко и четко, что отражает прямые методы квинси. Я как-то хотел использовать и фрацузский, потому что он очень элегантен, но не придумал хороший способ ввести его в историю.

И: Я думаю, теперь самое время немного порисовать?
ТК: Хорошо.Что бы вы хотели?

Спутники Кубо выбирают четверых людей из аудитории,каждый может выбрать одного персонажа Блич. Сначала выбирают пост тайм-скипного Хицугайю и Нелл в детской форме. Кубо рисует их так: плачущая Нелл прижимается к плечу недовольного Хицугайи. Хицугайя изображен в 3\4 профиля и смотрит на Нелл. Следующий пэйринг - Улькиорра и Йоруичи. Кубо рисует Йоруичи в нижнем правом углу. Она прыгает с одной из красных колонн Уэко Мундо и все еще падает, бросая суровый взгляд через плечо. Улькиорра прыгает за ней, пытаясь достать до ее спины правой рукой.(Процесс был снят на видео, так что скорее всего появится на ютьюб)

И: Это было нечто. Давайте вернемся к разговору. Когда выходят другие продукты,связанные с Блич-мангой (фильмы, игры, товары для фанатов) вы как-то задействованы в процессе или у вас нет на это времени?
ТК: Я бы очень хотел, но у меня совсем нет времени.

И: Мы знаем, что вы заядлый геймер. Вы играли в видеоигры на основе Блич? Какая самая любимая?
ТК: Я играл во все, но назвать любимую не могу. Названия у них такие похожие, что я просто их не различаю.

И: Существует несколько рок мюзиклов на основе Блич. Мы знаем,что вы видели, как минимум один из них.Что вы о нем думаете?
ТК: Очень страная ситуация для меня. Люди на сцене были смесью актеров и моих персонажей. Это было весьма странное чувство.

И: Давайте немого поговорим о самом Бличе? Немецкие читатели хотели бы узнать,будет ли еще какая-то информация о Уруру?
ТК: Уруру останется загадкой. Хотя,я могу изменить свое мнение, если ее история поможет успешнее раскрыть сюжет.

И: Что насчет Гриммджо? Он появится снова?
ТК: Его судьба будет раскрыта,когда придет время.

И: Почему Ичиго и Кайен так похожи?
ТК: Именно об этом в настоящий момент рассказывает манга.

И: Значит и мы узнаем об этом в ближайшем будущем. Почему Айзен все еще жив?
ТК: Он все еще необходим для сюжета.

И: Почему после смерти Кайена Укитаке так долго не выбирал нового лейтенанта?
ТК: Ни Сентаро, ни Кийоне не хотели занимать эту должность,поэтому выполняли обязанности лейтенанта вдвоем,оставаясь третьими офицерами.

И: Мертв ли Ичимару, или у него, как и у Гриммджо есть шанс снова появиться?
ТК: Он мертв. Для него было лучшим выбором умереть там.

И: Вы ввели Гинджо Куго, как первого временного шинигами. Почему первым стал он, а не Ичиго?
ТК: нужно было сделать так, чтобы способ создать временного шинигами был известен до того, как Рукия сделала Ичиго таковым. Откуда ей было знать всю процедуру, если бы она была первой, кто превратил кого-то во временного шинигами?

И: Есть ли истории, которые вы хотели бы рассказать, но не смогли?
ТК: Такие не рассказанные истории есть практически о каждом персонаже, большинство из них были оставлены за бортом из-за нехватки времени. Например,существует история о том, что Гриммджо делал до захвата Уэко Мундо Айзеном. Я представляю ее очень отчетливо, но так и не смог рассказать.

И: Читатели продолжают спрашивать о выходе нового артбука. Появилось множество новых рисунков и персонажей, но нет артбука, чтобы их показать. Не собираетесь ли вы выпустить его?
ТК: В моей редакции недавно попросили меня это сделать и продолжают достаточно часто говорить об этом. Я бы хотел этим заняться, но время пока не позволяет.

И: Огромное спасибо, Кубо-сенсей.

(прим пер.):Дальше идет сказ о том, как человек, выложивший интервью, пытался задать свои животрепещущие вопросы во время автограф-сессии с Кубо,потому что их не задали во время интервью. Кубо был так любезен, что оправился от шока, и все-таки ответил.

Итак:
Эс Нодт – мужчина. Его личное звание «F», и правда означает «Страх»

@темы: Переводы

---

[Maksut]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Добро пожаловать - часть 3

[Бакся]

Автор: Бакся
Фэндом: Bleach
Название: Добро пожаловать
Рейтинг: R
Статус: в процессе
Размер: макси
Персонажи: Ичиго и все-все-все + несколько моих
Аннотация: бессилие Куросаки продлилось дольше, чем в манге, и завершилось не так обнадеживающе. Трагическая смерть отправляет его в Общество Душ на ПМЖ, дальнейшая судьба Ичиго оказывается в руках Готей-13
Предупреждения: ООС разве что.

Карин, поджав губы, смотрела издали на друзей и никак не могла решиться подойти. Она даже представить себе не могла, что возможно выговорить: «Извините, ребята, я не смогу пока играть в футбол, у меня брат умер». Мало того, что это звучало, как… отмазка. Но произнести это вслух, значило признать, что это правда. Что это реальность, которую не изменить. А где-то внутри она все еще продолжала надеяться, что он вернется, даже невзирая на прошедшие похороны. В глазах опять защипало, и девочка привычно вцепилась ногтями себе в запястье, прогоняя боль душевную болью физической. На время. На тонкой руке осталась еще одна цепочка кровоточащих полумесяцев. Девочка поспешно спрятала ее под напульсником. Тянуть дальше смысла нет. На ватных ногах Карин вышла из-за угла. Мальчишки при виде нее притихли как-то растеряно.

- Привет,- голос не слушался и предательски дрожал.

- Привет,- непривычно серьезно отозвались они.

- Ребят, вы извините, я не смогу играть… у меня…- Карин шумно сглотнула.- У меня…

- Все в порядке, Куросаки, мы в курсе,- избавил ее от мучений друг. Карин смогла только нервно кивнуть, не глядя в глаза.

- Здорово, народ!- послышался веселый голос. Парнишка бежал к компании, весело размахивая руками на манер ветряной мельницы.- Эй, Куросаки, а где твой брателло?- запыхавшись, ехидно выдал он.- Опять нас кинул что ли? Какую отмазу на этот раз приду…- слова мальчишки оборвал удар в челюсть.

- Захлопни пасть! Ты!.. Т-ты!..- тщетно пытаясь задавить рыдания, заикалась Карин. Поняв, что взять себя в руки не удастся, девочка, развернувшись, кинулась прочь со всех ног.

- Да ты совсем рехнулась!- крикнул мальчишка ей вслед, потирая стремительно наливающийся синяк. И охнул от зуботычины, прилетевшей от друга.- Да что такого-то?!

- Ты дебил. Он умер.

***

Ичиго окинул себя быстрым взглядом – вроде бы привычная одежда не доставляла никакого дискомфорта, но эта бело-синяя расцветка постоянно цепляла что-то на периферии сознания, создавая ощущение, что что-то не так. Вдохнув и в очередной раз одернув рукава, юноша решительно вышел на площадь.

Академия выглядела… внушительно - самое подходящее определение. На центральной площадке перед фронтоном высилась величественная скульптурная композиция – громадный пустой, голову которого разрубала казавшаяся рядом с ним маленькой и хрупкой фигурка шинигами. Детализация на высшем уровне: тошнотворная треснутая маска с раскрытой в нечеловеческом крике пастью, каменное крошево, устрашающие когти, впившиеся в постамент, бороздки от них, живописно развевающиеся черные одежды бойца, его решительный взгляд из-под сведенных бровей, мышцы, буграми проступающие на руках. Впечатляюще, одним словом. Ичиго минут пять разглядывал все это великолепие, задрав голову, и не находил изъянов. Черный камень поблескивал на полуденном солнце, контрастными тенями добавляя произведению характерной атмосферности.

Да и само здание Академии не уступало композиции по эффектности. Куросаки не особо разбирался в архитектуре и определил увиденное, как этакую смесь готики и чего-то неуловимо японского. Несмотря на неординарность, выглядело это все удивительно гармонично. И старинно. Два больших пятиэтажных корпуса соединялись между собой длинным двухэтажным переходом, по центру которого огромными воротами темнел главный вход. Сверху это строение, должно быть, выглядело, как немного ассиметричная буква «Н».

Вокруг бурлила шумная толпа. Более странной студенческой группы Ичиго еще не видел. Единственное, что их всех сколько-нибудь объединяло – это форма. Если бы Куросаки не был привычен к подобной пестроте различных персонажей по общению с Готеем, он бы, наверное, как и остальные, растерянно осматривался, жадно разглядывая будущих однокурсников. А так, Ичиго лишь со сдержанным любопытством поглядывал на особо выделяющихся индивидов.

Вон где-то мелькнула чья-то фиолетовая макушка. Вон какой-то лысый здоровяк, далеко за два метра ростом (Чад рядом с ним казался бы щуплым мальчонкой), с несчастным видом рассматривал разошедшийся на плече шов одежды, грустно-грустно вздыхая. Ичиго ему даже немного посочувствовал, ибо очень сомневался, что у Академии найдется форма большего размера. А чуть поодаль, прижав руки к груди, скромная низенькая девчушка с короткими черными волосами испуганно озиралась, не зная, куда податься. Вот к ней подкатил какой-то мажористый парень, и, собственнически приобняв за плечо, что-то сказал на ухо, откровенно похабно улыбаясь, на что девушка, покраснев, неожиданно для окружающих молниеносным движением с разворота ответила нахалу ударом ноги в голову. Народ одобрительно загудел, кто-то даже зааплодировал, послышались смешки и веселые комментарии, от которых девушка окончательно стушевалась и поспешила скрыться в толпе, не дожидаясь, пока нежеланный ухажер придет в себя. Ичиго с тоской вспомнил Арисаву – чем-то они были похожи. Или же это просто ностальгия выказывала свои причуды. Подкатывающие грустные мысли были грубо прерваны похлопыванием по плечу. Обернувшись, Куросаки вопросительно уставился на широко улыбающегося парня с отливающими синевой волосами, стоящими дыбом.

- Привет, ты кошку зеленую не видел?- радостно спросил тот, вглядываясь в реакцию на свои слова.- Кошку. Зеленую. М? Так, судя по лицу, нет... Да не псих я, не псих…- весело пробормотал он, лавируя между студентами дальше и внимательно глядя по сторонам. Ичиго проводил его озадаченным взглядом.

В нескольких метрах перед ним народ начал сбиваться в более плотную толпу, явно кого-то окружая. Восторженные возгласы и подбадривающие выкрики становились все громче по мере того, как ярче становились разноцветные вспышки непонятного происхождения. Куросаки хотел было направиться и тоже полюбопытствовать, что там вообще происходит, как вдруг…

- Поберегись!- хором рявкнули слева. Метрах в двух над рыжей макушкой по типичной параболической траектории пролетело с воплем немаленькое тельце, судя по гомону и ругательствам, вполне успешно приземлившееся в отдалении.- Ты там живой?- рявкнули все оттуда же, слева. Ругательства повторились с удвоенной громкостью. «Пусковой механизм» ответил громким хохотом.- Ну что, всех рассмотрел?

- Идиоты! Шуток не понимаете!!!- послужило им ответом.- К тому же косые!- добавили после непродолжительной паузы.

Чувства Ичиго относительно будущих товарищей становились все более смешанными…

- Привет,- спустя пару минут послышалось справа.- Ты не видел придурка с синими волосами, спрашивающего про зеленую кошку?

Ичиго медленно повернулся к собеседнице, по росту, казалось, не дотягивавшей даже до Рукии, и на несколько мгновений завис. Хм… Ну, до Йоруичи ей пожалуй было еще далеко, но на роль кошки вполне подходила. Достаточно длинные светло-зеленые волосы смешно топорщились в стороны, едва прикрывая остроконечные, скорее на манер эльфов, уши. Недовольный взгляд из-под причудливо изогнутых бровей, желтые глаза с тоненькими вертикальными полосами зрачков и, в довершение, кошачий рот. Кожа была покрыта равномерным слоем бежевого пушка, создавая эффект бархата. Выглядело это все… странно. Но не отталкивающе.

- Рассмотрел?- ехидно поинтересовалось это создание у задумавшегося Куросаки.- Так как? Придурка видел?

- Да тут их хватает,- хмыкнул Ичиго, продолжая ее разглядывать, нисколько не смутившись тоном. Губы девушки приподнялись в раздражении, являя миру аккуратные клыки.- Прикольно,- усмехнулся рыжий, наклоняясь, чтобы рассмотреть их получше. Ответом ему послужило тихое утробное рычание. Куросаки хмыкнул и все-таки ответил, мотнув головой.- Был один, в ту сторону пошел, но он с того момента уже куда угодно умотать мог.

Девушка, что-то злобно бурча себе под нос, решительно развернулась в указанном направлении.

- Стой,- вдруг окликнул ее юноша. Зеленая бровь приподнялась и изогнулась еще причудливее.- Знаешь, по опыту говорю, в такой толпе искать кого-то заколупаешься. Забей и подожди, скоро церемония начнется, всех построят – тогда и найдешь.

От памятного «пускового механизма» послышался новый взрыв хохота.

- Знаешь, странно ты как-то разговариваешь,- озадаченно протянула кошка.- Заколупаешься? Забей? Прикольно? Что за глупые словечки?

- Это экспрессивно и эмоционально окрашенная лексика разговорной речи, отклоняющаяся от принятой литературной языковой нормы. Сленг, проще говоря,- выдал Ичиго, ехидно ухмыляясь.- Еще вопросы?

На лице собеседницы ясно высвечивался только один: «Чего?!»

Куросаки, хоть и был вспыльчив и частенько опрометчив в поступках, но отнюдь не был глупцом. И, кроме того, любил читать, хоть такая возможность предоставлялась не так часто, как хотелось бы, с его-то образом жизни. А уж в зубоскальстве он наловчился за многие годы общения с уличной шпаной – какое-то время развлекался, оскорбляя их так, что они ничего не понимали, но это быстро ему надоело. Все-таки не тот характер – намного забавнее было доводить их до белого каления откровенным черным юмором и язвительными фразами, наблюдая, как перекашивает их физиономии. Хотя, пообщавшись вдоволь с вайзардами и шинигами, Ичиго в полной мере осознал, что в словесных баталиях ему с ними не тягаться – все же в этом деле опыт имеет куда большее значение, нежели в боях обычных.

Кошка тем временем смотрела на ехидную физиономию Куросаки, выразительно поджав губы. И в тот момент, когда она собиралась ответить колкостью…

- Мидо-о-ори-и-и!..- провыло над их головами очередное запущенное в воздух тельце. Ичиго успел выхватить краем глаза синюю шевелюру «снаряда» и отметить смутно знакомый голос.

- О боже…- выдавила кошка, краснея и закрывая глаза рукой.- Я убью этого идиота…

Недошинигами, сделав простые логические умозаключения, откровенно веселился. Ну, в оригинальности парню не откажешь – и внимание привлек, и место пребывания для подруги указал. Последняя, пробормотав что-то про весенний ветер вместо мозгов, решительно направлялась к месту посадки приятеля, и, судя по выражению ее лица и агрессивно подрагивающим ушкам, находчивость обещала стать не менее наказуема, чем инициатива.

Добралась ли кошка до этого креативщика, Ичиго так и не выяснил, потому как организаторы начали их выстраивать для вступительной церемонии. Которая кстати по сути своей почти не отличалась от таких же мероприятий на Грунте: та же нудятина официальных речей, общие сведения о расположении учебных и жилых корпусов, представление кураторов курса и деканата и прочее.

Голова начинала неприятно кружиться.

***

По дому разносился запах специй и гари. За окном светало, стрелки на часах показывали половину седьмого. Языки слишком большого газового пламени облизывали дно сковородки, в которой громко шкворчал безнадежно испорченный завтрак. Юзу невидящим взглядом уставилась в стену, не чувствуя этого, застыв у плиты изваянием с лопаточкой в руках. Загипсованная нога неловко упиралась в ручку одного из ящиков, едва не задевая небрежно приставленные костыли.

Поспешные, но тихие шаги по лестнице. Легкое дуновение ветра от быстрого приближения едва всколыхнуло рыжие волосы, мужская рука поспешно перекрыла подачу газа. Из ступора девочку вывела внезапно наступившая тишина и прикосновение к запястью горячих шершавых пальцев, осторожно вынимавших лопатку.

- Пап?..- потерянно прошептала Юзу, подняв на Ишшина несколько остекленелый взгляд. И обвела кухню широко-распахнутыми глазами, словно впервые видя.- Я… Прости, завтрак…

- Ничего, доча, все хорошо,- прервал ее мужчина, целуя в макушку и обнимая.- Я ведь говорил, чтобы ты больше отдыхала. Тебе нельзя перегружать ногу, ты же только-только ходить начала.

- Но завтрак…- продолжала лепетать девочка, всхлипнув.

- Я сам что-нибудь приготовлю,- мягко, но непререкаемо сказал Ишшин, поднимая дочь на руки и направляясь в гостиную.- Пусть папочка не повар, но папочка умеет жарить яичницу!- закончил он нарочито бодрым тоном.

- Не надо, я сейчас все уберу и нормальное что-нибудь сделаю, просто…- попыталась вывернуться и встать на пол Юзу.

- Просто ты сейчас ляжешь, примешь лекарство и поспишь до обеда, а потом будешь постепенно разрабатывать ногу под моим присмотром строго определенное количество часов в день, потому что папочка доктор, и папочка знает, как лучше,- тоном, не терпящим возражений закончил Ишшин, опуская дочь на диван и направляясь за аптечкой. Заскочив на кухню за стаканом воды, включил вытяжку на полную мощность и поспешил обратно к Юзу, которая, как и ожидалось, снова пыталась встать и куда-то идти, что без костылей было сделать довольно проблематично. Но девочка не была бы Куросаки, если бы сдалась так просто. Украдкой вздохнув, глава семейства пресек эти попытки на корню, вложил две пилюли в маленькую ладонь, со стуком опустил стакан на стол перед девочкой и выжидающе уставился на нее.

Да, Юзу всегда была сильнее Карин, быстрее справлялась с трудностями жизни, находя в себе силы переключиться на работу по дому, учебу, постепенно возвращаясь к нормальной жизни, вытеснив бытовой рутиной тревожные мысли. Она оправится быстрее сестры, но сейчас ей тяжело – вынужденное бездействие не позволяет отвлечься от тоски, сжимающей душу железными тисками. Но так надо. Она должна полностью восстановиться и набраться физических сил, прежде чем окунуться в работу с головой, иначе просто загонит себя до полусмерти. А потерять еще одного ребенка Ишшин был решительно не готов.

Едва он убедился, что Юзу, приняв таблетки, начала клевать носом, как тишину дома нарушила телефонная трель. Опасаясь, что звонок разбудит все еще спавшую наверху Карин, Ишшин поспешно поднял трубку:

- Слушаю вас,- быстро глянув на часы, проговорил он. Начало восьмого. Кто мог звонить в такую рань?

- Здравствуйте, Куросаки-сан. Простите за столь ранний звонок, но застать вас позже никак не получалось. Это Аоихана Юина, директор школы. Меня беспокоит состояние Юзу и Карин. Я понимаю, что у вас сейчас сложная жизненная ситуация, но уже второй месяц пошел с тех пор, как погиб ваш сын. Девочки должны стараться возвращаться к нормальной жизни. Скоро экзамены и не хотелось бы, чтобы они остались на второй год.

- Да, конечно, простите за беспокойство. Юзу недели через полторы сможет присоединиться к Карин на занятиях. Они тяжело это переживают, но мы стараемся. Что-то еще?

- Простите… вы сказали «присоединиться»? Но Карин не ходит в школу. Она не появлялась ни разу с тех пор, как мы с вами беседовали в последний раз.

- Не появлялась?- нахмурился Ишшин.- Но она же… Так…- задумался он, глянув на потолок.- Так… Я разберусь с этим, спасибо за звонок.

Распрощавшись с директором, тяжело вздохнув в предвкушении тяжелого разговора, мужчина направился по лестнице к комнате дочерей. Все равно скоро будильник Карин должен был зазвонить. Тихо приоткрыв дверь, Ишшин осторожно заглянул внутрь и чертыхнулся. Обе кровати были пусты. Похоже, этой ночью одна из его дочерей дома не появлялась. Куросаки старший быстро спустился вниз, за оставленным на столе в гостиной мобильным. Юзу уже мирно спала на диване. Ишшин, поколебавшись немного, решил все же перенести ее в комнату. Разобравшись с этим, он сосредоточился, выискивая духовную силу Карин. В последнее время он стал плохо ее чувствовать – девочка подсознательно закрывалась ото всех, прятала свою реацу, не осознавая этого. Вот и сейчас Ишшин никак не мог ее найти. Вновь тяжело вздохнув, он набрал ее номер и замер, слушая гудки и продолжая сканировать город в поисках дочери. Телефон не отвечал. Снова. И снова. И снова. Короткое SMS: «Где ты?» Минута, вторая - нет ответа. «Карин, ты в порядке?» Ни-че-го. Мужчина начал волноваться. «Просто скажи, что ты в порядке». Тишина. Длинные гудки тянулись вереницей тревожности. «Абонент не отвечает» - раз за разом. Поняв, что дозвониться не получится, старший Куросаки взялся за телефонную книгу. «Вот и пригодилась папочкина дотошность. Папочка не зря переписал контакты с телефонов дочурок…»- с мрачной удовлетворенностью констатировал Ишшин, старательно вспоминая друзей дочери, у которых она могла бы остаться на ночь. Список был невелик. Но и это не помогло – все, как один уверяли, что давно уже не видели Карин.

Ишшин крепко призадумался. Вздохнув который раз за утро, выбрал в списке контактов еще одно имя. Он не мог стоять на месте, а потому несколько бессмысленно перемещался по дому, то и дело беря в руки сувенирчики с полок и тут же ставя их обратно.

- Алло?- ответил сонный голос.

- Здравствуй, Тацки.

- Ой,- удивленный выдох, послышался шорох, подозрительно напоминавший возню под одеялом, грохот упавшего тела и сдавленное чертыхание.- Здравствуйте, Куросаки-сан,- намного более бодрым тоном ответила девушка.- Что-то случилось?

- Надеюсь, что нет. Карин пропала, я не могу ее найти. Она не появлялась дома со вчерашнего дня.

- Ой,- более взволнованно.- А трубку она не берет?

- Нет,- Ишшин устало потер виски, присаживаясь в кресло в гостиной.- Тысячу раз звонил и сообщения оставлял. И друзей ее обзвонил. Ты пробовала с ней поговорить?

Пауза. Вздох с толикой вины:

- Пока нет.

Куросаки молча крутил в руке стакан Юзу с остатками воды, наблюдая как жидкость перекатывается по стеклянным стенкам.

- Понятно…- проронил он наконец.

- Мы с ребятами сейчас пойдем ее искать,- в трубке снова послышался шорох, какая-то беготня и сопение. Похоже, Арисава быстро собиралась.- Не волнуйтесь, Куросаки-сан, мы ее найдем! Я уверена, все в порядке, она просто где-то бродит,- продолжала тараторить девушка. Снова что-то прогрохотало, послышались топот и короткое чертыхание, из которых Ишшин сделал вывод, что одноклассница сына второпях споткнулась и упала, но тут же вскочила, продолжив метаться по комнате. Куросаки с силой сжал пальцами переносицу, подавив очередной тяжелый вздох.

- Тацки…- динамик мобильного затих в ожидании.- Спасибо.

- Пока не за что, Куросаки-сан,- смущенно ответили на том конце.- Я вам позвоню, когда что-нибудь узнаю.

- Хорошо,- через пару секунд пробормотал он в прострации коротким гудкам. У Ичиго замечательные друзья. Не проявляя особой внешней дружелюбности, он обладает особым даром притягивать к себе сильных духом людей, умеющих видеть суть человека. И объединять их одним своим существованием. Даже после смерти. Ишшин устало посмотрел на плакат любимой женщины на стене.- Прости, Масаки, неважный из меня вышел отец. Похоже, политика невмешательство потерпела оглушительное фиаско.

Он всегда за ними присматривал, старался быть в курсе всего, что с ними происходит, знать всех, кто окружает его детей. Но не вмешивался, заставлял их решать проблемы самих, своим поведением напрочь отгоняя мысли о том, чтобы попросить его помощи. Хотя не раз помогал косвенно – незаметно наталкивая на определенных людей, вроде бы случайно сболтнув какую-то умную фразу, оказавшуюся дельным советом. Это не особо их сближало, не способствовало откровенности, но Ишшину казалось, что так и должно быть, это правильно – готовить их к самостоятельной жизни, чтобы быть уверенным, что они со всем справятся без него. Но все предусмотреть невозможно. Кто знал, что идеальная с виду тактика, без осечек исправно служившая столько лет, настолько отдалит от него дочь и не оставит ни малейшего шанса достучаться до нее самому.

Настенные часы оглушительно пробили семь утра.

@темы: Ренджи, Ичиго, Рукия, Ангст, Приключения, Юмор, Каракура, Драма, R, Фанфики, Сейрейтей

---

Другие встречи

[Rileniya]

Название: Другие встречи
Автор: Риления
Бета: Word
Фэндом: Блич
Персонажи: Гриммджо, Улькиорра
Рейтинг: G
Жанры: символизм, повествование, джен
Предупреждения: возможен ООС, AU в каноне, авторское видение
Размер: 1425 слов
Саммари: встречи Улькиорры и Гриммджо в мире живых
Дисклеймер: отказываюсь от всего, что мне не принадлежит
Размещение: С разрешения автора
Статус: Закончен
От автора: во-первых, оно зудело, потому пришлось. Во-вторых, это можно считать сиквелом к фанфику «Три зарисовки о трех встречах», а можно не считать, кому как нравится.

1

Первое, что видит, очнувшись, Гриммджо, – огромное полотно неба. Без краев и голубое, сочное, яркое до рези в глазах. Непривычное.
Потом Гриммджо моргает пару раз – глаза слезятся от яркости. Небо не исчезает и не меняет цвета на серый. Гриммджо видит, как движутся вдалеке белые мягко очерченные облака. Солнце – нещадно светит так, что приходится пошевелиться и прикрыть глаза ладонью. Гриммджо подглядывает в щели между разведенными пальцами и не верит.
Он в мире живых. Живой. Видит живое светлое небо и пышущее жаром солнце.

Гриммджо закрывает глаза, в конце концов поддавшись усталости, и засыпает.

Второе, что видит Гриммджо, проснувшись вновь и сев, – это свою комнату. По-настоящему. Она в беспорядке: на полу разбросаны подранные джинсы, футболки вперемешку с учебниками и тетрадями, стол завален ворохом бумажек, заставлен баррикадой кружек и тарелок, а в углах мячи, носки и печенье.
Гриммджо оглядывается, словно никогда здесь и не был, будто и не жил здесь с рождения.
Он укладывается обратно на кровать, вытягивается, запоминает. На потолке – ослепительно белом, как его старая не до конца отпавшая маска Пустого, – разливается черным цветом идеально круглое пятно, а рядом с ним – справа – темная, кривоватая шестерка.
И вот этого – Гриммджо не забудет никогда.
Ему двенадцать. У него семья – мама, папа, старая бабушка. Друзья, школа, несколько вызовов к директору и постоянные выговоры. Еще у него непривычные светлые волосы, гладкие щеки – без остатков маски, а глаза такие же голубые. И куча воспоминаний – старых, застывших картинок из Хуэко Мундо и свежих кадров из земного, совершенно обычного детства.

Гриммджо надевает первые подвернувшиеся джинсы и толстовку и выскакивает из комнаты, пробегаясь по всему дому, чтобы вспомнить – он здесь и правда живет, и выходит на улицу. Небо все еще яркое, солнце – теплое. Его зовут друзья, крича громко через дорогу.

2

Когда Гриммджо пятнадцать, он притаскивает домой кота. Белого, пушистого, но бездомного, голодного и опасного. Кот царапается, гордо сверкает глазами и кусается. Гриммджо ухмыляется почти нежно и называет его Пантерой, и ему плевать, что имя все же – девчачье.

Мир живых кажется Гриммджо киселем, болотом и зыбучими песками, страшнее тех, что были в Хуэко Мундо. Гриммджо тонет, вязнет – по щиколотки, колени, глубже и глубже. Ему хочется драться, действовать, чувствовать – сильно, ярко, как в первые дни после пробуждения памяти.
Земной мир – тягучий и вялый, как безжизненное небо над Лас Ночес, сонный.
Гриммджо корчится, дергается туда-сюда, устраивает школьные потасовки, нарывается на драки и наказания, чтобы знать, что он не спит сейчас в душном замке – в старом сером мире.

Он сидит подолгу в комнате – своей комнате – трогает мягкую, ухоженную теперь шерстку Пантеры и шепчет тихо, хрипло «Скрежещи. Скрежещи. Скрежещи». Кот мурлычет – сытый, довольный, согретый, домашний совсем, напрашивается на ласку. Гриммджо отпихивает его устало, несильно и засыпает, подстраивается под этот мир.
И забывает, что на потолке – чернеют изгибами цифры шесть его воспоминания.

А потом он встречает Улькиорру. Неизменившегося ни капли.
Он сидит в парке на качелях – мелкий совсем, ребенок, на вид ему лет десять.
Гриммджо замирает на мгновение в неверии, срывается с места и несется к детской площадке, останавливается перед Улькиоррой, вцепляясь пальцами в цепи.
Все же этот Улькиорра другой – глаза его темные, черные, не такие выразительные, и весь он какой-то иной. Не та линия плеч, не тот оттенок кожи. Изменения неуловимы, но их так много, что это остро режет по восприятию, и Гриммджо разочарованно выдыхает сквозь зубы.
Этот Улькиорра вздрагивает, смотрит испуганно, вскакивает с качелей и убегает, пока Гриммджо отвлекается на ощущения.
Гриммджо не смотрит мальчишке вслед, он разворачивается и уходит с площадки.

Позже он покупает кожаную куртку, красит волосы в привычный голубой и ухмыляется отражению в зеркале. И на мгновение ему кажется, что он видит пески Хуэко Мундо в стеклянной глади.

3

В девятнадцать Гриммджо живет один в съемной квартире.
И зимой он встречает Улькиорру во второй раз.
Он идет мимо парка, мимо катка, где куча народа, и цепляется взглядом за тонкий профиль, темные волосы и сунутые в карманы руки.
Гриммджо не тянет в этот раз, сразу идет прямиком к Улькиорре, хватает того за руку, тащит с катка к лавочкам, спотыкаясь, но не выпуская.
Небо голубое – выпивает Гриммджо, вытягивает из него все, путает, смеется над ним хриплым, треснувшим голосом серых песков. А солнце яркое – выжигает и плавит. Гриммджо не привык, так и не привык быть живым. Он цепляется за воспоминания, тянется к ним, вырисовывая на спине тонкую шестерку, а на руке ломаную линию несуществующего шрама.
Улькиорра нужен ему. Как опора, как стержень, как что-то знакомое. Константа – несгибаемая и невозмутимая.
Улькиорра за спиной вскрикивает, возмущается и пытается выпутаться из хватки. Но Гриммджо держит крепко, тащит за собой, словно на буксире. Толкает на лавку, вцепляется в тонкие плечи, нависает. И целует – яростно, почти зло, глубоко и сильно.
А потом отстраняется, вглядывается в темные глаза и отшатывается в ужасе, страхе и отчаянии. Улькиорра – смотрит на него испуганно, непонимающе, неверяще. Не узнавая. Не он – понимает Гриммджо.

Гриммджо бежит – от площадки, от катка, от поцелуя этого глупого. От Улькиорры – ненастоящего. Пока не перехватывает дыхание. Останавливается у какого-то супермаркета, пытаясь отдышаться. И видит – Улькиорру. Настоящего, того самого – с зелеными-зелеными глазами. Правильного.
Улькиорра заходит в магазин вместе с темноволосой женщиной. Мамой – отмечает Гриммджо.
Гриммджо стоит, не смея пойти следом. Дожидается, пока Улькиорра выйдет на улицу, провожает его взглядом. Улькиорра вместе с мамой скрывается вскоре за поворотом. И только тогда Гриммджо идет домой.

По пути он вдруг понимает – этот Улькиорра не прячет ладони в карманах, а держит за руку мать.

4

В двадцать Гриммджо перестает пытаться найти Улькиорру.
Но тот находит его сам.
Гриммджо работает психологом – он сам не знает, почему. Наверное, он надеется спрятать свои неправильные воспоминания среди чужих психозов. Или найти что-то похожее.
Улькиорра приходит к нему на прием. Точнее, это Гриммджо приходит к нему.
Улькиорре пятнадцать. У него хорошие оценки в школе, тонкие запястья и зеленющие глаза – яркие. Еще он живет теперь в сиротском приюте, а не в маленькой квартирке вместе с мамой. Мама его – умерла.
Гриммджо заходит в комнату тихо, немного опасливо, боясь посмотреть на Улькиорру прямо. А потом решается, проходит к стулу, усаживается напротив подростка, устроившегося в углу кровати. Смотрит на него, молча, отмечает все детали – царапины тонкие на ладонях и щеке, глаза – чуть темнее, чем были в их общей прошлой жизни, синяки на сгибах локтей. И говорит, сам удивляясь своему голосу:
- Привет, Улькиорра.
Улькиорра не отвечает, не оборачивается и не обращает на него внимания, кажется, ни капли.
Больше в этот день Гриммджо не произносит ни слова, только смотрит внимательно и уходит тихо, прикрыв за собой дверь.

Гриммджо приходит к Улькиорре каждый день. Говорит с ним, задает вопросы, тянется к нему, дотрагивается осторожно, гладит мягко по волосам, рукам, спине – затаивая дыхание от нетерпения и предвкушения. Вот сейчас, – думает он, – вот сейчас Улькиорра очнется, вскинет на него взгляд – холодный и безучастный и ударит – больно и четко.
Но Улькиорра ничего не делает. Молчит, покорно лежит под руками, двигается, направляемый Гриммджо, но не смотрит прямо. Устало прикрывает глаза и лежит неподвижно, когда Гриммджо разочарованно отходит от него.

Гриммджо приносит Улькиорре фотографию его мамы, втискивает деревянную рамку в тонкие руки. Улькиорра послушно держит фото и не реагирует, Гриммджо присаживается рядом на кровать, перебирает темные прядки, говорит, говорит, говорит. И в какой-то момент ему кажется, что Улькиорра плачет, он видит дорожки слез, словно прочерченные зеленые линии, проводит пальцами по улькиорриным щекам, и наваждение рассеивается.
Улькиорра отодвигается от него, не выпуская рамку с фотографией из пальцев.

Наступает лето, небо смеется громче, а Гриммджо кажется, что он все же спит где-то в Лас Ночес. Или даже умирает. И этот мир ему только грезится. Вместе с небом, солнцем и Улькиоррой.
Он приходит к нему все так же – каждый день, затаивает дыхание, надеясь на пробуждение. Садится на пол у кровати Улькиорры и говорит – уже по привычке. Держа чужую тонкую ладонь, утыкается в нее лбом. И сходит с ума.
Улькиорра молчит, а Гриммджо не умоляет его говорить и не просит. Он, как верный пес, только сидит у его постели и с каждым днем сам молчит все больше.
Гриммджо боится, что Улькиорра умирает, потому что их посиделки похожи на прощание с тяжело и безнадежно больным.
Гриммджо стискивает его ладонь сильнее с каждым разом, так, что остаются синяки.

Весь сентябрь они молчат.
И Гриммджо не выдерживает, спрашивает тихим, хриплым, словно смех неба, шепотом:
- Эй, Улькиорра, ты жив?
Улькиорра ожидаемо молчит, но Гриммджо поднимается с пола, нависает над ним, встряхивает:
- Скажи мне! Только это. Можешь больше ничего не говорить. Можешь даже этого не говорить. Кивни просто.
Улькиорра молчит, покорно болтаясь в его руках.
- Эй, Улькиорра. Хмурая мышь.
Улькиорра молчит. Тянется руками к Гриммджо, цепляется за плечи и шепчет на ухо – ломким голосом:
- Мусор.
Улькиорра отталкивает его – совсем как раньше, трет запястья, худой, тонкий, слабый мальчишка – без капли реяцу. Смотрит устало, но прямо, глаза – зеленющие, яркие, и Гриммджо уходит, молча. Рамка с треснувшим стеклом остается лежать на подушке.
А Гриммджо не теряет Улькиорру уже никогда.

@темы: Ангст, Улькиорра, Джен, Драбблы, Драма, Гриммджо, G, Фанфики

---

Разбавлю пафосом))

[Sideburn004]

530й главой навеяло...

BLEACH: Ishida-Kurosaki SPOILER by ~Sideburn004 on deviantART

@темы: Рангику, Ишшин, Джен, Масаки, Хицугая, Фанарт

---

Веер

[Maksut]

Название: Веер.
Автор:  Maksut
Фандом: Bleach
Пейринг: Киске Урахара/Сой Фон
Рейтинг: G
Жанр: романс, юст
Размер: зарисовка
Дискламер: не принадлежит, не извлекаю
Саммари: рассказ о том, что корни ненависти и приязни питаются одним источником.
Размещение: только с разрешения автора!



Неряха, мерзкий неряха!
Сой Фон сжимает кулаки до хруста в суставах и смотрит на Урахару исподлобья.
Веское, злое, пропитанное желчью «неряха» прокатывается по языку и обточенной волнами галькой гремит: «р-р-р!».
Киске, словно почувствовав ее взгляд, оборачивается. Вечно сонные, а от того и кажущиеся мутными серо-зеленые глаза смотрят мягко, чуть рассеянно.
Сой хочется скрипнуть зубами и вмазать по небритому лицу.
Это все чертова жара – летнее марево, словно гигантский кусок подтаявшей смолы окутывает своим липким телом улицы Сейретея вот уже вторую неделю. Июль…
- Тебе жарко?
Сой замирает, и на секунду даже забывает, что злится.
«Жарко»?
- Держи, - Киске скользит пальцами куда-то вглубь складок одежды и извлекает наружу веер. Сой не двигается, и тогда Урахара кладет веер ей на колени, а сам снова возвращается к расчетам.
Отказаться уже поздно, отрицать – глупо. Ведь она, в отличие от все того же Киске, одета по уставу, поэтому испарина, проступившая на лбу красноречивее всяких слов.
Веер оказывается неожиданно тяжелым, старинным, и очень красивым. Он совсем не похож на те лаконичные, обшитые сталью тэссэны, что ей доводилось использовать в бою.
Раскрыв резные лепестки веера, Сой засматривается на золотые и серебряные переливы птичьих крыльев, а потом замечает тонкий кошачий силуэт, крадущийся у самого низа, там, где сплетаются воедино деревянные рамки.
- Нравится? – спрашивает Урахара, как-то странно сверкая вдруг прояснившимися глазами.
Сой резко вскидывает голову и сжимает губы в бескровную полосу. Но ответить она так и не успевает – едкая фраза, готовая было сорваться с языка, тонет в пронзительном окрике Йоруичи-доно:
- Киске, мать твою! Где квитанции за июнь?!
Капитан Шихоуин Йоруичи составляет годовой отчет, а это значит, что ей требуется абсолютная тишина и полное уединение. Именно поэтому им с Урахарой Киске приходится торчать в крохотной, захламленной приемной, примыкающей к капитанскому кабинету.
- Иду, тайчо! – кричит Киске, собирая со стола кипу исписанных, еще не успевших высохнуть бумаг.
Уже на пороге он останавливается и оборачивается.
- Оставь себе. Пожалуйста.
Урахара исчезает за дверью и Сой остается одна. Точнее, наедине с нежданным подарком.
Гладкое дерево под пальцами горит, а кошка, следящая за нарисованными птицами, прихотливо изгибается и словно бы подмигивает, сощурив один глаз.
В комнате, неожиданно, становится очень жарко и Сой Фон приходится воспользоваться веером, чтобы сбить непонятно откуда взявшийся румянец.
Жарко. Ей просто жарко…
___________

Тэссэн — складной боевой веер c внешними спицами из тяжелых пластин железа, выглядящий как обычный, неопасный веер, или железная дубинка в виде сложенного веера.

@темы: Урахара, Джен, Драбблы, Романс, G, Фанфики

---

Смерть – это не страшно

[Maksut]

Название: Смерть – это не страшно.
Автор:  Maksut
Фандом: Bleach
Пейринг: Зараки Кенпачи/Куросаки Ичиго
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Саммари: несколько зарисовок о жизни после смерти.
Дискламер: не принадлежит, не извлекаю.
Размер: меньше тысячи слов.
Размещение: только с разрешения автора.

Просто верьте
Разве лепестки не опадают
Точно также.
Кобаяси Исса

Когда уходит страх

Умирать оказалось совсем не страшно: ни боли, ни сожаления… лишь какое-то стерильное в своей чистоте чувство завершенности. Облегчения.
А Айзен умирает красиво – рассыпается сонмом белых, искрящихся, словно первый снег хлопьев. Рассыпается, оставляя после себя маленький, но тревожно-тяжелый шарик хоугиоку посреди огромного кратера выжженной земли.
Ичиго наклоняется было, чтобы поднять его, но так и застывает в неловкой, согбенной позе. Что-то странное происходит с ним, что-то очень стра…
Занпакто выскальзывает из ослабших пальцев, а сам Курасаки падает на колени – ослабшие ноги больше не держат его.
- Что?.. – выдыхает он побелевшими губами, но в следующую секунду получает ответ.
Тяжко колотящееся после изнурительной битвы сердце вдруг екает и сладко, словно в любовной тоске вздрагивает, пропуская удар. Потом еще удар и еще…
Ичиго прислушивается к своим ощущениям и с отстраненным удивлением понимает, что все - закончилось. Его сердце остановилось. И в этот момент, словно по сигналу, его с ног до головы окатывает теплой приливной волной осознания: это действительно все.
Куросаки размыкает губы, словно желая что-то сказать, но потом передумывает и летит в черную землю рядом с хоугиоку.
Последнее, что видит Ичиго – странный черный вихрь, куполом взвивающийся над его головой. Угасающее сознание пытается зацепиться за этот образ, и он вдруг думает, что, должно быть рассыпаться пеплом, ничуть не хуже, чем разлететься снегом…
Смерть – это не страшно.
Теперь он знает это наверняка.

Живые и мертвые

Ичиго не любит спускаться на грунт.
Для него, навечно юного, время летит незаметно, ласковым ветром ероша волосы, для смертных же, время – беспощадный ледяной поток, что приносит в своем холодном дыхании изморозь седины.
Умирать не страшно. Страшно наблюдать за тем, как стареют и уходят те, кто когда-то был тебе дорог.
Ичиго видит, как грузнеет некогда гибкая, словно ивовый прут фигура Орихиме, как подергиваются серебристой паутиной виски Урью, как прокладывают путь морщины по лицу Садо… Видит, и с каждым прожитым в своей вечной молодости годом все сильнее ощущает беспомощность перед лицом надвигающейся немощной старости.
Он по-прежнему любит их всех, но едва ли может вынести в Генсее дольше одного дня. Вся его жизнь уже давно там, по ту сторону смерти.
Семнадцать лет, треть из которых он не помнит – разве этого было достаточно, что бы крепко привязаться к миру живых? Да и что он знал о нижнем мире, когда день изо дня существовал половинчато и отрывочно, то и дело соскальзывая на изнанку, видя призраков, пустых и шинигами?
Иногда, перебирая в памяти жемчужины воспоминаний о том, как был человеком, Ичиго с ужасом понимает, что нить, на которую они нанизаны, ослабла и провисла, а часть бусин поблекла или вовсе потерялась. В такие моменты он всерьез опасается, что однажды забудет прежнюю жизнь как странный, полный расплывчатых и туманных образов сон. Эта мысль пугает Куросаки до взмокшей спины, и он бросается к письменному столу, чтобы крупным, размашистым почерком прилежного ученика удержать на бумаге то, что еще осталось.

Время перемен

Те, кто знает, что у них впереди маленькая вечность, смотрят на жизнь иначе, поэтому здесь, наверху, вопрос о времени теряет в остроте. Учеба, охота на пустых, отрядная чехарда… Ичиго опомниться не успевает, как первенец Юзу идет в выпускной класс, а Карин в очередной раз со скандалом разводится и тут же, не теряя времени, вновь выходит замуж.
Четверть века – так много для человека и совсем чуть-чуть для шинигами. Он все реже спускается в Генсей: сестры обижаются, а друзья… Друзья просто хлопают по плечам и улыбаются чуть печально. И только Ишшин, дурашливый отец-проблема действительно понимает - смотрит внимательно, без жалости, без набившего оскомину сочувствия, но понимающе. Он ведь тоже чужой, этот беглый шинигами потерявший и дом и любовь, вдруг вспоминает Ичиго.
Постепенно Курасаки приучается носить облачение шинигами, потом повязывает поверх рукава шеврон, а затем примеряет и капитанское хаори… Теперь у него нет времени на маленькие глупости – только на большие и только по приказу высокого начальства.
Наверное, это даже к лучшему, думает он, изредка выпивая в компании Зараки, ведь так и должно быть: он больше не человек, он шинигами. И должен жить как шинигами, и думать как шинигами и даже умереть – как шинигами…
- Оставь это, - говорит капитан одиннадцатого и опустошает пиалу саке. – Что было, то прошло. Да и тебе ли печалиться? Рано или поздно, но все мы будем там, а они – здесь.
Ичиго в задумчивости пыхает трубкой и соглашается. Кенпачи, конечно, не Киске, но в житейской мудрости, не в книжной, даст панамочнику сто очков вперед - надо лишь разглядеть да изыскать в душе смелости приблизиться к этому неукротимому источнику.
С чем с чем, но со смелостью у Куросаки всегда было хорошо, а что же до зоркости… Зоркость и прозорливость дело наживное, уж это-то он успел понять.
Ичиго зевает и, разомлев, вытягивает вперед свои длинные, в рыжем пуху смуглые ноги. С Зараки вообще хорошо. И не только пить, а просто сидеть молча на террасе, пускать дымные кольца в ночное небо и, изредка, когда сойдутся нужном порядке прихотливые звезды, заниматься любовью... Куросаки снова пыхает трубкой и прячет улыбку в облаке дыма: а ведь скажи ему кто об этом тогда, в нежные семнадцать, он бы вызвал наглеца-провидца на смертный бой…
Эх, молодо-зелено.
Да и сейчас молодо. И зелено. И цветет и буйствует и бьется соком под тонкой кожей-корой.
Ичиго тянется вперед, гибко, по-кошачьи изгибая спину, подставляясь под широкие, шершавые ладони.
И все же не подумал бы… И не поверил, точно.
Ну и дурак… Ведь хорошо все то, что хорошо кончается. Ичиго жмурится блаженно.
А умирать действительно не страшно.

@темы: Ичиго, Зараки, Драбблы, PG, Романс, Слэш, Фанфики, Сейрейтей

---

Часть 2

[Бакся]

Автор: Бакся
Фэндом: Bleach
Название: Добро пожаловать
Рейтинг: R
Статус: в процессе
Размер: макси
Персонажи: Ичиго и все-все-все + несколько моих
Аннотация: бессилие Куросаки продлилось дольше, чем в манге, и завершилось не так обнадеживающе. Трагическая смерть отправляет его в Общество Душ на ПМЖ, дальнейшая судьба Ичиго оказывается в руках Готей-13
Предупреждения: ООС разве что.


Сознание прояснялось как-то медленно и неохотно. Ичиго приподнял веки и осмотрелся. Комната была совершенно незнакомой, но напоминала магазин Урахары аскетичностью традиционного японского стиля.

- Что за хрень…- пробормотал он, садясь и хватаясь за закружившуюся голову. Изображение поплыло, и парень с трудом удержался в сидячем положении.

Он ничего не мог понять. Где он? Что случилось? Куда он опять вляпался?

Ичиго попытался встать с футона, но что-то мешало ногам. Досадливо сбросив одеяло, он попытался снова и с замиранием сердца обнаружил, что мешало не «что-то». Одна нога не работала. Ниже колена мышцы просто игнорировали сигналы мозга. Ичиго стал лихорадочно разминать их руками, как когда-то учил отец, и не услышал приближающихся за тонкой стенкой шагов и приглушенных голосов до тех пор, пока не зашуршали открываемые фусума.

- О! Очнулся, наконец!- констатировал красноволосый, широко ухмыляясь.

- Ичиго!- облегченно воскликнула его спутница.

- Р-рукия? Ренджи? Что?.. Как?..- опешил Куросаки, оставляя ногу в покое. Давние друзья стояли в дверном проеме, буравя его взглядами не менее пристально, чем он их. - Почему я вас вижу? Что, черт подери, происходит?
Шинигами странно переглянулись. Как-то многозначительно. Понимающе.

- А ты не помнишь?- осторожно спросила Рукия.

- Я сплю?- девушка покачала головой.- Вы в гигаях?- в горле неожиданно быстро пересохло. Ичиго напряженно переводил взгляд с одного на другую.- Черт, скажите, что вы в гигаях…

- Извини, Ичиго, но нет. Ты у нас скоропостижно скончался,- с мрачной иронией ответил Абараи.

- Но как?! Когда? Что случилось?- юноша схватился за голову, словно пытаясь вернуть на место утраченные воспоминания.- Я не помню…

Рыжий растерянно осматривал комнату.

- Я у Урахары-сана?

- Нет. В поместье Кучики.

Да, цепи на груди нет, татами, футон, фусума, кимоно на нем - в Обществе действительно все было в этом стиле, как он сразу не подумал.

- Что, совсем ничего?- Рукия опустилась рядом на колени, заглядывая ему в глаза. Ичиго смотрел на нее и не помнил. Он отчаянно пытался сосредоточиться, но все было как-то мутно, туманно, с мерзким скребущим ощущением чего-то…

«Братик!!!»- истошный девичий крик, как удар током. Карие глаза в ужасе распахнулись. Ичиго рванулся с футона, и тут же распластался по полу.

- Черт, ты что творишь! Лежи и не дергайся, мать твою, ты и так чуть не окочурился!- подскочил Ренджи, укладывая его обратно.

- Карин, Юзу…- трепыхался рыжий, пытаясь подняться.- Они кричали, мне нужно…

- С ними все в порядке,- отрезала Рукия.- Лежи и отдыхай.

- Что произошло,- твердо произнес Ичиго. Не вопрос – требование. Все его существо давало понять, что он не успокоится, пока не получит развернутого четкого ответа.

- Хорошо, слушай,- вздохнула Кучики.- Землетрясение повредило фундамент многоэтажного здания. Оно начало рушиться, когда вы проходили мимо. Девочки не пострадали. Юзу только немного – трещина в кости, ничего страшного,- поспешно добавила она, видя, как напрягся парень.- Ты какую-то девушку спасти пытался, вас завалило. Тебя пришлось вытаскивать с гиконганом, потому что цепь судьбы была разорвана, но ты вцепился в тело. Запихать тебя в гигай возможности не было – тебя в больницу доставили, осмотрели, да и вся пресса на ушах, память не зачистишь.

Ичиго сосредоточенно переваривал услышанное.

- А девушка?..- проговорил он, наконец.

- Что?- не поняла Рукия.- Какая… А. Да, она жива, почти не пострадала.

- Понятно…- сдавленно проговорил Ичиго, помолчав. Посопел немного и выдавил.- Ренджи…

- Что?

- Слезь с меня, скотина…

***

На кремацию пришло удивительно много людей. Нет, Ичиго сам по себе был довольно общительным, хоть на первый взгляд и не скажешь, но даже для него пришедших попрощаться было много. Огромное количество пришло, потому что слышали теле- или радиорепортаж о его героической смерти. Юзу сидела в инвалидном кресле – ходить она пока не могла, но отсутствовать на похоронах родного брата… Этого она бы себе никогда не простила.

Поток соболезнующих казался нескончаемым. Подходили в основном к Ишшину, лицо которого словно закаменело, но Юзу чувствовала облегчение от того, что не ей приходится выслушивать все эти сочувствующие слова - ей вполне хватало жалостливых взглядов… И она ненавидела себя за эту слабость. Карин молчаливой поддержкой стояла чуть поодаль, рядом с сестрой, подчеркнуто не глядя на отца. Чем-то во взгляде она неуловимо напоминала Ичиго. Болезненно сильно.

Противоестественно тихий Кейго отрешенно оглядывался по сторонам, периодически покачивая головой, все еще не в силах поверить в реальность происходящего. Медзуиро же, казалось, вообще не замечал ничего вокруг, полностью погрузившись в себя.

Исида напряженно хмурился, время от времени протирая и без того чистые очки. Как будто то, что он видел, могло от этого измениться… Рядом стоял Рюукен, но обычной враждебной атмосферы между ними не было. Наоборот. Рюукен то и дело украдкой бросал на сына взгляд, в котором сквозило что-то очень смахивающее на беспокойство. Само собой, Урюу этого не замечал. Ни к чему.

Неподалеку, беззвучно всхлипывая, стояла совершенно потерянная Орихиме. Успокаивавшая ее Тацки кивнула стоявшему там же Чаду и, убедившись, что подруга в надежных руках, глубоко вздохнула и направилась к Ишшину. По мере приближения решительность девушки стремительно таяла.

- Куросаки-сан, я…

«Я соболезную»,- казалось такой нужной и одновременно такой бессмысленной фразой. К чему говорить очевидное? Что это изменит?

- Спасибо.

Понял. Он все понял без слов.

«Ну да, а так сложно было догадаться, что ты там лопочешь…»- язвительно прошептал ей внутренний голос.

Напряженная складка в уголке губ, побледневшие от напряжения скулы, отчетливо проступившая седина.

«Никогда не видела его таким серьезным…- подумала Арисава.- И таким старым. Это страшно».

Куросаки бросил взгляд на дочерей. Безучастное лицо на мгновение исказила гримаса боли и отчаяния.

- Тацки,- было видно, что слова даются ему с трудом.- Тацки… Я очень тебя прошу, поговори с ней. Сил нет смотреть, как она мучается, но она меня и близко не подпускает.

- Что… Кто?.. - опешила девушка, тоже посмотрев на девочек. Юзу, почувствовав взгляд, ответила кивком и грустной вымученной улыбкой. Карин упорно даже не повернула головы. - Но почему?

Рот мужчины странно искривился.

- Она винит меня…- медленно ответил Ишшин.- Я не позволил ей помешать тем, кто его забирал.

- Она видела?..- глупый вопрос. Конечно видела. Тацки никогда не избегала ответственности, но сейчас, при взгляде на Карин, сердце испуганно сжималось. - Я… я попробую. Но…

- Просто попытайся. Пожалуйста.

«Никогда не слышала, чтобы он о чем-то так просил…»

Казалось, ком в горле достиг размера кулака. Арисава титаническим усилием его сглотнула и выдавила:

- Хорошо…

***

Какого черта ему нужно переться на собрание капитанов Ичиго не понимал совершенно. О чем они там собираются трепаться? Что с ним делать и куда его девать? Это не их забота – он больше не шинигами. Придет в себя – свалит в Руконгай, ни у кого на шее он сидеть не собирается. Решив так для себя, Ичиго уверенно вошел в распахнутые двери просторного зала. Капитаны уже были в сборе.

- Йо,- небрежно махнул рукой парень. Укитаке и Унохана ободряюще улыбнулись, Киораку кивнул, Хирако в свойственной ему манере ехидно ухмыльнулся, Зараки посмотрел хмуро с долей досады. Кучики ответил холодным взглядом, но полоскать мозг на тему субординации в этот раз не стал. Остальные не выразили особых эмоций.

- Куросаки Ичиго,- то ли поприветствовал, то ли констатировал факт его появления главнокомандующий.- Что ж, начнем. Как проходит твое восстановление?

- Нормально. Хожу, как видите,- мрачно глянул на него Ичиго. Ногу он все же заметно подволакивал и сейчас старался переместить основной вес на здоровую.

- Полное восстановление займет еще достаточно длительное время, но процесс идет хорошо,- мягким голосом проговорила Унохана.

«Хорошо для человека с таким малым количеством духовной силы»,- повисло в воздухе. Раньше у него подобные повреждения восстанавливались за несколько часов…

Ичиго все так же мрачно угукнул. В общем-то, собственное будущее его сейчас не особо занимало, он больше переживал из-за того, что происходит на Грунте. Рукия, отправившаяся туда позавчера, сегодня должна была вернуться с докладом. И голова юноши была забита размышлениями о том, насколько все плохо дома.

- Да ты прямо пышишь энтузиазмом, Куросаки,- оскалился Хирако.

- Ага, сияю,- на автомате отрешенно отозвался парень.

- Куросаки, я бы посоветовал тебе перестать витать в облаках и сосредоточиться,- покосился на него Хитсугая.

Ичиго недоуменно вскинулся и тут же нахмурился, прогоняя лишние сейчас мысли.

- Общим собранием было принято решение определить тебя на обучение в Академию шинигами. Церемония зачисления состоится через 12 дней.

- Что? Академия?- удивленно моргнул Ичиго, осмысливая услышанное и активно вспоминая те крохи информации, что он знает об этом учреждении.- О, меня будут учить драться с пустыми?- ядовито произнес он.

- Куросаки, не зарывайся,- сморщилась Сой Фонг.

- И что мне там делать с такой реацу?- буркнул парень.

- Твои нынешние показатели лишь немного не дотягивают до минимально допустимых стандартов,- пояснил Кучики.- Мы полагаем, что за пятнадцать лет обучения они существенно повысятся.

- К тому же, это поможет поддерживать твои практически навыки на прежнем уровне,- добавил Укитаке.

- Не говоря уже о теоретических знаниях,- проворчал молчавший доселе Куротсучи.

- Сколько лет?- выдохнул Ичиго, которого малость перекосило от столь радостного известия.

- Пятнадцать лет – ничтожный срок для шинигами, Куросаки, привыкай,- хмыкнул Кенсей.

- Будет тебе дополнительная мотивация побыстрее восстановиться, И-чи-го,- никогда еще Куросаки не хотелось так сильно впечатать кулак в эту раздражающе широкую ухмылку Хирако… Прощайте счастливые деньки, когда можно было свободно шататься из Сейретея в Генсей…

Далее шло какое-то нудное полуторачасовое обсуждение деталей, совершенно излишнее, по мнению юноши. Он под дулом пистолета не смог бы вспомнить и внятно объяснить, что там говорили в течение столь продолжительного периода времени. Ну, конечно, отчасти причиной тому было то, что слушал он вполуха, снова вернувшись к своим мрачным размышлениям.

Наконец, все стали поспешно расходиться по делам. Уже на выходе из зала собраний Ичиго мягко придержали за локоть.

- Куросаки-кун, погоди минутку,- капитан Укитаке смотрел очень серьезно, без своей привычной успокаивающей легкой улыбки. Юноша вопросительно поднял брови, переключая свое внимание на него.- Унохана-сан просила предупредить, что какое-то время у тебя могут быть приступы головокружения и мигрени из-за давления духовной силы в Академии. Мы здесь хорошо контролируем свою реацу, и ты этого возможно не почувствовал, но большинство студентов еще не умеют владеть собой в должной мере, у многих она не стабильна, уровень постоянно меняется…

- Я понял,- перебил Ичиго.- Как у меня, в общем…- пробормотал он под нос, заставив Укитаке вновь привычно улыбнуться.

- Хорошо. Захочешь отдохнуть, просто сходи куда-нибудь, где не так много народу и посиди, пока не придешь в себя – территория Академии это позволяет. Но, если будет совсем тяжело, скажи Кучики-сан или Абараю-куну. Они будут периодически к тебе заходить.

- Спасибо, Укитаке-сан.

Да, радостные известия просто как из рога изобилия сыпались. Мало того, что весь день преследовала эта омерзительная слабость, так он теперь еще и припадочным будет. Потрясающе…

Предстоящее возвращение подруги с Грунта стало напрягать еще больше. Ичиго чуть ли не бегом добрался до поместья, и теперь вышагивал по энгаве.

Карин. Юзу. Шаг-шаг-шаг. Сестры всегда были к нему очень привязаны, тянулись всей душой. Особенно остро Ичиго это ощущал, когда возвращался после долгого отсутствия. Порой, когда он куда-нибудь вляпывался, его пугала эта привязанность - боялся, что сестры слишком от него зависят и не оправятся, если его не станет… Это придавало сил для решения проблем. А теперь юноша не находил себе места, нервно нарезая круги, не в силах не то что сидеть, но даже стоять на месте.

Юзу. Карин. Шаг-шаг-шаг. Две фигурки спят на полу в его комнате рядом с кроватью, боясь отойти от перебинтованного с ног до головы брата. Сколько времени они провели, ухаживая за ним, пока он восстанавливался после очередной стычки? Сначала уличные драки, потом пустые, шинигами, война…

Карин. Юзу. Шаг-шаг-шаг. Две девчушки сидят до середины ночи, ожидая возвращения приблудного брата. Потому что не могут уснуть. Потому что боятся, что он снова вернется домой, едва стоя на ногах. Или вообще не в состоянии ходить.

Юзу. Карин. Шаг-шаг-шаг. Две пары сияющих глаз, от радости, что непутевый братец вернулся невредимым. Не в этот раз. Давно. Больше никогда… При одной мысли об их перекошенных от внутренней боли лицах нестерпимо хотелось обнять, прижать к себе, защитить от всего на свете…

Карин. Юзу. Шаг-шаг-шаг. Внутри все скручивало при воспоминании надрывного крика. Он снова заставил их страдать. Хотя клялся, клялся себе, что больше никогда!..

Юзу. Карин. Ша-шаг-шаг… Да где же носит эту Рукию!

А Рукия шла медленно. Вернее, она еле тащилась, потому что разговор обещал быть тяжелым, и как ни печально было признавать, она упорно тянула время.

Это был отнюдь не легкий дружеский визит на Грунт - общее подавленное состояние ребят, и в особенности семьи Ичиго, невероятно угнетало. И как рассказать Куросаки о том, что его сестренки сейчас напоминают бледные тени самих себя, она не представляла. «Знаешь, все не так уж плохо: у Юзу уже несколько дней не было истерических рыданий, и она даже пытается ходить с костылями, Карин не разговаривает с Ишшином, отгородилась ото всех и прогуливает школу, но в целом держится неплохо. А ребята очень сплотились – каждый день все вместе собираются, правда молчат почти все время, но это ничего – это пройдет… Куросаки-сан перестал клоунадничать, теперь похож на настоящего серьезного врача. А Кейго вот…» Кучики со вздохом замерла, вспоминая случайно подсмотренную сцену. Когда она пришла в Каракуру, минуло уже четыре дня с похорон. Как бы глупо это ни выглядело, девушка хотела побыть у могилы Куросаки в дань памяти о его жизни. Но на кладбище уже был Асано. Жизнерадостный парень был настолько не похож на себя, что она даже не сразу узнала его в ссутуленной фигуре перед могилой. Кейго сидел на коленях и что-то взахлеб рассказывал надгробию, утирая слезы и тщетно пытаясь весело улыбаться. Появления шинигами он не заметил, а Рукия, опешив, не знала, стоит ли вообще себя обнаруживать. Она стояла столбом до тех пор, пока парень, замолчав, не сгорбился, закрыв лицо руками и пытаясь удержать судорожные всхлипы. Тогда Кучики бесшумно удалилась.

Всегда молчаливый Чад словно совсем разучился говорить. А от тихого печального голоса Орихиме, попросившей позаботиться об Ичиго, Рукию переполнило непонятное ей чувство вины…

При виде взъерошенного Куросаки, торопливо, с трудом не переходя на бег, направлявшегося ей навстречу, девушка невольно сбилась с шага, чувствуя подкатывающую панику.

Что сказать? Как объяснить все то, что она сама не может уложить у себя в голове, но лишь чувствует всей душой?

- Привет,- в этих карих глазах столько вопросов, что, кажется, можно задохнуться. Но задал он всего один.- Ну что?

Что же?.. Как же?..

Просто.

- Это тебе от Тацки,- маленький кулачок основательно прошелся по рыжему затылку.

- Оу…- охнул Ичиго, хватаясь за голову.- Больно же!

Конец возмущенной фразы вышел растерянно удивленным, потому что Рукия почти без паузы внезапно его обняла.

- А это от остальных,- негромко пояснила она, утыкаясь ему в грудь.

«Да, вот так. И не нужно никаких слов,- думала она, почти физически чувствуя, как отпускает их обоих напряжение последних дней.- Они справятся. Мы справимся…»

@темы: Ренджи, Ичиго, Рукия, Ангст, Юмор, Каракура, Бьякуя, Драма, R, Фанфики, Сейрейтей

---

[BigM]

Автор: BigM
Фэндом: Bleach
Название: Yellow submarine
Рейтинг: PG-13
Статус: в процессе
Размер: макси
Персонажи: Укитаке Джуширо, Кераку Шунсуй, Унохана Рецу, Иноуэ Орихиме, Мацумото Рангику, Орисава Тацки
Аннотация: Укитаке умирает

Пролог

********

Зима в Сейрейтее выдалась привычно слякотной и промозглой. Голая земля чернела под низким белесым небом, на ней редкими островами белел талый снег. Мелкая морось росчерками ложилась на окно.
Стекло слабо холодило его лоб – Джуширо чувствовал, как жар снова подступает к нему. День едва занялся, а ему уже трудно дышать, и в теле снова эта мерзкая слабость – сегодня он едва нашел силы встать с постели. Дурной, дурной знак…

- Ай, ай, ай, - Шунсуй звонко цокнул языком за его спиной, - на кого это вы там так засмотрелись, господин капитан тринадцатого отряда, а? Неужто, некая юная девица украла ваше драгоценное внимание?

Джуширо обернулся, удостоив его взглядом, полным веселой укоризны.
В самом деле, стоило ли тратить всю ночь на больничном стуле у его постели?

- Боюсь, если какая-нибудь девица и украдет мое, как вы любезно выразились, мой друг, «драгоценное» внимание, я буду обречен – едва ли она польстится на немощного старика!

Кераку в ответ зычно зевнул, и потянулся всем своим крупным телом до хруста в костях, махнув картинно рукой:

- Ооо, да бросьте! Не кокетничайте, капитан! Ваш титул и заслуги с лихвой покроют некоторые досадные недостатки!

«О, да, в самом деле…»

- Ну, конечно! А скорая кончина сделает тем более привлекательным…

Одну секунду спустя он понял, что промахнулся, но что сказано, то сказано – улыбка вмиг слетела с лица Кераку, как не было ее там, он застыл в неловкой позе, потянувшись за шляпой к тумбочке у кровати, и вся легкость испарилась без следа.

- Не шути так, Джуширо.

Тяжесть его взгляда неподъемным грузом легла ему на плечи.

- Хорошо, не буду.

Тишина повисла между ними, и Джуширо понятия не имел, что сказать или сделать.
И именно в этот момент дурнота подступила к нему. Легкие будто обдало огнем, и он зашелся надсадным кашлем, вцепившись рукой в подоконник, чтобы устоять. Перед глазами все потемнело, ладонью он чувствовал липкую влагу, сочащуюся между пальцев. В такие моменты ему казалось, что вот сейчас вместе с кровью из его рта рвотой выйдут все до единого внутренности.
Последнее, что он услышал, это крик Шунсуя:

- Зовите Рецу, черт бы вас побрал!!!!


********


Она никогда не была сентиментальна. И не так часто испытывала привязанность к людям, как показывала доброжелательность к ним.
Но Унохана хотела, чтобы Джуширо жил. Он умирал на ее глазах не первое столетие, и могло уже показаться, что смерть никогда не настигнет его. Но она знала – как бы долго не удавалось бежать от смерти, она все равно настигнет. Рано или поздно. И она, как акула каплю крови, чуяла ее приближение. Она видела черную метку на истощенном теле Джуширо, тень в его усталых глазах. Он, верно, не позволял себе и мысли о том, чтобы разрешить свои страдания, но ей был знаком этот взгляд – взгляд человека, молящего о пощаде.
Но она не была намерена быть милосердной на сей раз.
Да, Унохана готова была признать, возраст брал свое – она становилась мягче. Но Джуширо – один из немногих выживших ее старых знакомых, соратников, друзей – как ни назови, а она желала, чтобы так и оставалось впредь.

- Капитан…

Иногда ей казалось, что к трепетному почитанию ее лейтенанта примешивается немалая доля подсознательного страха. В ее голосе всегда было столько робости, когда она обращалась к ней.

- Да, Исане? – Со всей возможной мягкостью отозвалась она.
- Там… Там семья Капитана Укитаке… Они спрашивают… спрашивают, как он. Что мне ответить?
- Ответь… - Она оглядела Джуширо, его покрытый испариной лоб, волосы, облепившие шею и плечи, желтоватая слизь из чрева Миназуки подсохшими комьями блестела в них и на его посеревшей коже, в впадинах, где выпирали кости. Его грудь поднималась неровно, и дыхание хрипом вырывалось из растрескавшихся губ. Сейчас ему лучше, но это ненадолго. -Ответь, что мы делаем все возможное.
-Да, конечно… - Глаза Кионе были полны сочувствия и горького понимания.
В конце концов, она служила в отряде не первый десяток лет.
Но была готова исполнить указание. Еще несколько часов надежды – все, что они могли дать им…

- И еще кое-что. – Голос Уноханы остановил ее, уже когда она склонила голову в поклоне и готова была уйти.
-Да, капитан?
- Позови ко мне свою сестру. У меня есть для нее поручение….

P.S. Нужна бета. Пожалуйста, помогите кто-нибудь, если, вдруг, мелькнет интерес)

@темы: Укитаке, Орихиме, Рангику, Гет, PG13, Кераку, Фанфики, Сейрейтей

---

Помогите!

[AscarD200]

У меня вопрос по мат.части:

Итак, Пустой наносит рану Рукии. После этого Кучики передаёт свою силу Куроскаи, и сама остаётся без сил. И не может самостоятельно вернуться в Общество Душ. Но позвонить по своей мобиле и попросить помощь она могла? Если да, то почему не сделала? Бабки на телефоне закончились?)))

---

[Бакся]

Автор: Бакся
Фэндом: Bleach
Название: Проснуться
Рейтинг: G
Статус: закончен
Размер: миди
Персонажи: Ичиго, Ренджи, Рукия и прочие
Аннотация: Куросаки был на удивление тихим и неразговорчивым, даже почти не реагировал на извечные подколы Абарая, и лейтенанту это не нравилось, хотелось растормошить мальчишку, вывести из этого состояния оцепенения.
Размещение: только сообщите

Прошло уже больше недели с тех пор, как Ичиго переселился в Сейретей на постоянное место жительства. Ренджи приставили к нему на первое время, и тот всюду за ним таскался, следя, чтобы этот рыжий придурок никуда не вляпался, пока командование не разберется с его определением. Но Куросаки был на удивление тихим и неразговорчивым, даже почти не реагировал на извечные подколы Абарая, и лейтенанту это не нравилось, хотелось растормошить мальчишку, вывести из этого состояния оцепенения. А потому он потащил его шататься по Руконгаю, по самым злачным местам, надеясь вызвать интерес, смущение, ярость – да хоть что-нибудь, кроме этого пугающего противоестественного равнодушия. Но не помогла даже прогулка по улице красных фонарей – Ичиго лишь бегло глянул на обстановку и ускорил шаг, одним взглядом отпугивая назойливых представителей древнейшей профессии и стараясь поскорее миновать неприятное место. Ренджи выдохся, запас идей себя исчерпал. Вечерело. Ветер оглаживал кожу предвестием осенней прохлады. И вот они стояли на небольшом мостике и молча смотрели, как редкие закатные лучи пробивались сквозь затянутое облаками небо.

Абараи глубоко вздохнул и скосил глаза на Ичиго, уже несколько минут странно глядевшего на воду. И тут дурную лейтенантскую голову посетила гениальная, по его мнению, мысль, которую он, не долго думая, воплотил в жизнь. Попросту говоря, с ехидной ухмылкой сбросил задумчивого приятеля в реку под аккомпанемент жалобно скрипнувших деревянных перил и плеска не по-летнему холодной воды. Ичиго вынырнул спустя мгновение с судорожным вдохом и нервно забил руками по воде, пытаясь придти в себя и удержаться на поверхности. Ренджи с веселым воплем прыгнул к нему, окатив немаленькой волной, и, надавив на рыжую макушку ладонью, снова загнал Куросаки под воду. Ичиго ожидаемо задергался, вырвался на поверхность и снова лихорадочно вздохнул.

- Ага! Проснулся, наконец!- подытожил Абараи, улыбаясь от уха до уха и продолжая свое черное дело.

- Ренджи, пре… кха-кха!..- рявкнул Ичиго, отбиваясь и глотая мутную от их барахтанья воду.

- А нефиг было ходить с такой… пфе!.. тьфу!.. с такой кислой рожей!- довольно скалился пакостник, надавливая на плечи юноши всем весом. Он и не думал останавливаться, когда этот мальчишка начал хоть как-то реагировать, напоминая прежнего, живого, себя. Смотрел на фыркающего и отплевывающегося Куросаки, уворачивался от его кулаков, сам откашливался, плевался и хохотал, отпуская ехидные комментарии.

С берега послышался знакомый голос, и, мельком глянув, Ренджи с трудом различил сквозь брызги Рукию, казавшуюся отчего-то взволнованной.

- Прекрати, мать твою!- снова вынырнув, как-то отчаянно проорал Ичиго, и Ренджи, наконец, почувствовал, что что-то не так и отпустил его.

- Блин…- фыркнул лейтенант, непонимающе глядя на друга. Куросаки дергано поплыл к берегу, как-то суетливо и несколько бестолково загребая руками. Чертыхнувшись и почувствовав, что замерзает без движения, Ренджи поплыл следом. Ичиго тем временем выполз на мелководье, и отплевывался, встав на четвереньки. Рукия обеспокоенно подскочила к нему и попыталась помочь встать, но парень оттолкнул ее руку, бросил что-то резкое и, рывком поднявшись, быстро зашагал прочь, вытрясая воду из волос. Девушка напряженно смотрела ему вслед, закусив губу, но догнать не пыталась.

- Блин, да что за хрень с ним творится?- раздраженно буркнул Абараи, выходя на сушу.- Ну, хоть отморозился немного, зомбяк гребанный…

- Ренджи…- тихо позвала Кучики. Тот удивленно поднял брови, прекращая выжимать съехавший к уху хвост. Рукия явно боролась с желанием дать ему по голове.- Ты идиот, Ренджи.

- Да что такого-то? Ну, подумаешь, окунул его пару раз, что истерить-то сразу!- разозлился он. И осекся, встретившись взглядом с подругой.

- Его утопили.

Абараи стремительно холодел, осознавая.

***

Ичиго шагал как можно быстрее, намеренно печатая шаг, стараясь заглушить дрожь в ногах. Бесит, бесит, бесит! И этот взволнованный взгляд Рукии, так похожий на жалость, и это придурок Абараи, уже больше недели не оставлявший его в покое. Но больше назойливого внимания бесило то, что временами Ичиго замечал как внезапно серьезно и цепко Абараи его разглядывает украдкой. В такие моменты юношу пронзало острое ощущение, словно Ренджи пытается пробиться через столь тщательно выстраиваемую броню. А сегодня Куросаки почувствовал, что еще немного, и она даст трещину – и вот это действительно испугало, заставив нутро сжаться. И закрыться еще сильнее, пряча эмоции все глубже.

Наконец, решив, что отошел достаточно далеко, Ичиго остановился, прислушавшись к реацу. Идти за ним, похоже, не собирались ни Рукия ни Ренджи, и юноша облегченно вздохнул. Меньше всего он сейчас хотел видеться с кем бы то ни было из знакомых. После всего этого Рукия наверняка рассказала Ренджи то, что знала, а, значит, теперь следовало ожидать этой мерзкой зубодробительной жалости еще и от Абарая… А знала Рукия немало. Хоть и не видела его искореженного, посиневшего тела во всей красе, как «посчастливилось» всему школьному двору, где его собственно и выкинули в самый разгар учебного дня… Куросаки всегда умел находить проблемы на свою задницу, но тогда он особо отличился - можно сказать, превзошел самого себя. Слишком привык, что его окружают либо гордые и благородные противники, либо шваль, которая прет напролом, пытаясь взять количеством. И оказался не готов к дротику со снотворным из-за угла.

Но какой же он дебил… Нет, Ичиго и раньше знал, что от Абарая можно ждать чего угодно, но все-таки эта выходка стала для него полной неожиданностью. И надо же было ему додуматься до… до этого именно сейчас!
Воспоминания, которые парень так старался забыть, вспыхивали в голове слишком ярко, легкие сжимались, не давая вдохнуть, мышцы сводило от подкатывающей паники.

Вода. Вода всюду, обволакивает, холодит свежие раны, давая ложное минутное облегчение боли. Кости трещат, ломаясь, в попытке освободиться от веревок и вынырнуть наружу, вырваться на поверхность, в глазах мучительно темнеет, нестерпимо хочется вдохнуть. Тело не слушается, узлы на веревках разбухли от воды и затянулись совершенно намертво. Каждый новый рывок лишь еще больше калечит запястья, но на боль от переломов уже перестаешь обращать внимание, когда вода начинает заполнять легкие - медленно, тягуче, омерзительный привкус хлорки забивает рецепторы, тело сотрясается в судорожных попытках вытолкнуть жидкость наружу, и в груди все просто полыхает, горит нестерпимым огнем, разрывается. И над всем этим, апофеозом личного апокалипсиса,- острое осознание собственной беспомощности и паника-паника-паника.

Нервная дрожь не желала униматься, усиливаясь от пробирающего до костей холода. Ичиго обхватил себя за плечи и, прислонившись спиной, сполз по дереву на землю, съеживаясь в комочек.

Он так устал…

***

- Эй, Ичиго…- неловко окликнул Ренджи. Парень продолжал сидеть на энгаве, едва наклонив голову, давая понять, что услышал, но не обернувшись. Немного потоптавшись, Абараи тихо подошел и сел рядом, уставившись на знаменитый сад клана Кучики безразличным взглядом. Ему явно было не до эстетики, но посмотреть на Куросаки он почему-то не решался. Тишина вязко тянулась, разрываемая тихим журчанием ручья и мерным постукиванием шиши-одоши.- Ичиго…

- Проехали,- сухо перебил юноша невысказанные извинения, поджимая одну ногу и обнимая ее руками. На Ренджи он так и не глянул.

Время шло, вода журчала, бамбук стучал.

- Расскажешь, что случилось?- тихий голос лейтенанта показался неожиданно громким.

- Зачем?- проронил Ичиго, когда Абараи уже и не надеялся услышать ответ.

- Легче станет.

- Кому?

- Ну не мне же.

Молчание.

Темнота сгущалась. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, уступив место луне, окрасившей все вокруг в мертвенно-холодные оттенки с хищными черными тенями.

- Мне тоже.

- Что?- не понял Ренджи. Он никак не мог разобрать в темноте выражения лица Ичиго.

- Мне тоже от разговоров легче не станет,- сказал, как отрезал. Одним движением почти бесшумно поднялся и, бросив на прощание «спокойной ночи», скрылся в доме.

Ренджи тяжело вздохнул. Да, это будет нелегко.

***

Бьякуя проснулся от легкого укола чужого страха. Стояла глубокая ночь, все жители поместья уже давно должны были спать, кроме дозорных, обходящих территорию. Чужие эмоции были приглушенными, наверняка другие обитатели не обратили бы на них внимания, даже бодрствуя, но глава клана Кучики очень не любил, когда кто-то в его доме внезапно испытывает такой страх. Тем более ночью. Как правило, это не сулило ничего хорошего.

Быстро и бесшумно поднявшись, он, наспех запахнув домашнюю юката, как можно тише направился к источнику беспокойства. Тот обнаружился у пруда с карпами. Бьякуя озадаченно остановился неподалеку, пряча духовную силу и оставаясь незамеченным в тени. Одинокий фонарик рядом с деревянным мостиком давал тусклое освещение, но его было достаточно для привыкшего к темноте зрения. Его взору предстал Куросаки Ичиго в одних хакама, подвернутых чуть выше колен, – наглый чужак, похоже, решил поохотиться на драгоценных фамильных карпов.

Хотя, какой он теперь чужак? Называя его так по привычке, Бьякуя прекрасно осознавал, что дерзкий мальчишка уже давно с руками и ногами влез в их мир, успев оставить слишком много следов, чтобы можно было сделать вид, что он здесь чужой. Тем более теперь, когда он живет в его поместье, пусть и временно. Куросаки можно было простить многое, но если этот нахал все же посягнет на фамильную реликвию, уже не один век живущую в одном из самых знаменитых водоемов Сейретея, Кучики спуску ему не даст. Порешив так для себя, Бьякуя продолжил наблюдение, дабы поймать преступника с поличным.

Но Куросаки отчего-то не спешил. Он стоял по щиколотку в воде, и волны страха расходились от него, постепенно затихая. Вот юноша глубоко вдохнул и сделал неуклюжий маленький шаг вперед, взмахнув руками, как будто мог потерять равновесие на ровном дне, усеянном небольшими аккуратными камешками. Еще шаг, не менее неуверенный. Страх становился отчетливее. Каждый раз Ичиго замирал, словно привыкая к чему-то неприятному. Паузы между движениями становились все дольше. Еще несколько шагов и парень окончательно замер, обхватив себя руками и ссутулившись, как будто замерз. Вода почти доходила до колен. Сквозь ночную тишину Кучики показалось, что Куросаки что-то бормочет себе под нос. Уж не пьян ли он? Бьякуя уже усомнился, что дело в карпах. Подувший ветерок едва заметно всколыхнул поверхность пруда, и вода мягко плеснула по ногам мальчишки. Тот вздрогнул, сжавшись сильнее, бормотание стало громче и отчетливее.

- Отбрось свой страх… Иди вперед, шагай вперед… Шагай, черт тебя подери!.. Куросаки, не будь такой тряпкой, это всего лишь вода!..- разобрал Бьякуя. Мгновение удивления сменилось пониманием, когда Кучики вспомнил мельком виденный отчет о смерти юного недошинигами. Вот значит как… - Отбрось… свой…- голос дрожал.- Отбрось страх… Шагай…

Эмоциональный фон медленно, но верно выравнивался, и вот Ичиго уже готов сделать следующий шаг. Бьякуя поймал себя на том, что невольно задержал дыхание. Эта ожесточенная борьба с собой завораживала.

Шаг. Пауза. Вдох. Шаг. Пауза. Вдох. Шаг. Шаг. Еще шаг. Вода коснулась завернутого края хакама. Парень уже робко водил кончиками пальцев по водной глади. Казалось, еще чуть-чуть и страх отступит окончательно, но… Пресловутый карп звонко плеснул в метре от Куросаки, окатив его россыпью сверкнувших в свете фонаря капель. Ичиго шарахнулся, оступился на скользких камешках и, раскрыв рот в беззвучном крике, завалившись назад, с головой ушел под воду. И вот тогда воздух наполнился паникой. Бьякуя, резко выдохнув, качнулся вперед, но вновь замер, увидев взметнувшиеся брызги. Юноша лихорадочно глотал воздух пополам с водой и скорее полз, чем выходил на берег, то и дело пытаясь встать и снова оскальзываясь. Выбравшись на берег, он завалился на бок, откашливаясь, сотрясаемый крупной дрожью, граничащей с судорогами. Кучики колебался. Если мальчишка наглотался слишком много воды, подойти придется, но, если в этом нет необходимости, вмешательство сейчас может сделать только хуже. Это его битва, и никому не было позволено в нее вмешиваться. Ичиго затих, успокаиваясь, выравнивая загнанное дыхание. Страх сменялся яростью.

- Черта с два!- отчетливо произнес он, приподнимаясь и впечатывая кулак в землю.- Черта с два!
Бьякуя вздохнул. Нет-нет, это не было облегчением. Он нисколько не волновался за этого наглеца. Только отчего-то уголки губ норовили едва заметно приподняться. Кучики развернулся и неспешно направился к поместью, так же беззвучно, как и пришел.

Мальчишка не желает сдаваться. А значит, он справится.

***

Мысли упорно сворачивали не в то русло, не желая принимать рабочий настрой. День не задался с утра - похоже, дела в отряде сегодня не заладятся. Разве что лейтенант Кучики переложит свои обязанности на комедийный офицерский дуэт. Рукия в сердцах пнула подвернувшийся под ногу камушек. Ну, вот чего ей стоило раньше вот так же, как вчера, в двух словах, объяснить Ренджи ситуацию? Одна короткая фраза - и не было бы этого неприятного инцидента на реке. Ну да, Куросаки просил ее не распространяться. Потому она и в Руконгае не рассказала Абараю, что произошло, только бросила те короткие слова, полюбовалась на его вытягивающееся лицо и ушла, не дожидаясь потока вопросов. Позже друг подходил, пытался что-то выспрашивать, но девушка добавила лишь, что, если он хочет узнать больше, пусть спросит у Ичиго. Она дала слово, значит, она его сдержит. Если друг не хочет, чтобы окружающие знали о подробностях его смерти – так тому и быть, это его право.

Вода. Кто бы мог подумать, что все так обернется… Упрямый рыжий осел снова забил голову всякой ересью, вот только в этот раз Рукия решительно не знала, как вправить ему мозги, не изранив его душу еще больше. Привычная шоковая терапия в исполнении «доктора» Абарая явно пошла только во вред. Оставить все, как есть, девушка решительно отказывалась. Но и выхода из ситуации придумать не могла.

- Кучики-сан, вас что-то беспокоит?- Рукия удивленно хлопнула ресницами, наконец, замечая заглядывающего ей в лицо капитана Укитаке. Он, склонившись, чтобы удобнее было наблюдать за собеседницей, улыбался своей доброй улыбкой, излучая внимательными умными глазами тепло. Длинные белые пряди чуть колыхались на ветру. Один только его вид действовал на людей успокаивающе – девушку всегда поражала эта его способность.

- Нет-нет, все в порядке, капитан, с чего вы взяли?- замахала руками юная аристократка, пряча смущение и беспокойство под привычной маской хладнокровной вежливости.

- Вы не ответили на мое приветствие, и мне пришлось окликнуть вас трижды прежде, чем вы отреагировали. И поскольку я не припоминаю за собой проступков, которые могли бы настолько ввергнуть меня в немилость, полагаю, что вы чем-то обеспокоены,- понимающе улыбнулся Джууширо, слегка склоняя голову набок.

- Ох, простите, капитан! Доброе утро!- Рукия почувствовала, что краснеет, словно малолетние ученицы из генсейской школы Ичиго, когда их отчитывали учителя.

- Смею предположить, что вы волнуетесь за Куросаки-куна? Когда я видел его в последний раз, он выглядел довольно болезненно. Да и духовная сила все никак не придет в норму.

С девушки стремительно сползала оболочка веселой непринужденности. Глупо пытаться скрыть что-то от одного из старейших и мудрейших капитанов Готея. А потому она просто молча кивнула, подтверждая его догадки.

- Вы не против пройти со мной в кабинет и выпить немного чая? Он так хорошо прочищает мысли ранним утром. Тонизирует, бодрит, заряжает энергией.

- Но, у меня столько дел…- неловко начала она, понимая, во что выльется это чаепитие.

- Ничего, они подождут,- мягкая улыбка отрезала пути к отступлению с остротой бритвы.

Рукия тяжело вздохнула и робко последовала за мужчиной. Похоже, разговор по душам неизбежен… Что ж, может, оно и к лучшему. В конце концов, кто, если не капитан Укитаке сможет дать по-настоящему дельный совет?

Несколько минут спустя, юная Кучики сосредоточенно разглядывала плавающую по кругу одинокую чаинку в своей чашке. Капитан Укитаке не торопил ее расспросами, деликатно делая вид, что наслаждается ароматом собственной кружки. А может быть, действительно наслаждаясь. Рукия время от времени кидала на него взгляд из-под опущенных ресниц, напряженно ожидая подробного допроса в мягкой непринужденной форме. Однако минута шла за минутой, но разговор так и не начинался. Девушка неуютно поерзала на татами, сделала неуверенный глоток и задумалась. Начать разговор об Ичиго самой или попытаться найти предлог, чтобы уйти? Погруженная в свои размышления она вздрогнула от неожиданности, когда капитан произнес негромким глубоким голосом:

- Раненая душа.
Мечется в темноте.
Дайте ей тепла*,- он рассеянно, без намека на улыбку, смотрел в окно, словно просто рассуждал вслух сам с собой, забыв о присутствии своего лейтенанта. Кучики не знала, кто автор хокку, но строки заставили сердце тревожно сжаться. На подоконник вспорхнула маленькая садзаки**, замерев на несколько долгих секунд, внимательно глядя в карие глаза. Мужчина улыбнулся ей всем лицом, но не губами, как умел только он, и птичка, помедлив еще немного, сорвавшись с места, умчалась вдаль. Укитаке с благородной неторопливостью, завораживающей своей естественностью, отпил из чашки.- Страх воды – один из самых сложных в преодолении страхов. Самостоятельно с ним справиться практически не возможно,- капитан все так же смотрел на пейзаж оконного холста. Рукия давно забыла про остывший чай в своих руках.- И, несмотря на то, что Куросаки-кун уже не однократно доказывал нам, что привычные границы невозможного не для него, оставлять его справляться с этим в одиночку довольно жестоко. Ему сейчас как никогда нужна поддержка, но сам он будет отрицать это всеми фибрами души, видя в этом проявление собственной слабости,- капитан замолчал, и Рукия поняла, что все это время слушала затаив дыхание и подавшись вперед всем телом.- Помочь заблудшему воину, не ранив его гордость – великая по сложности своей задача.

- И что же делать?- неожиданно для нее самой вырвалось у юной Кучики. Вряд ли она осознавала, сколько ожидания и надежды было в ее глазах в тот момент.

Капитан Укитаке наконец перевел взгляд на девушку и мягко улыбнулся:

- Все очень просто. Найдите опору.

***

«Найдите опору»… Легко сказать! Рукия раздраженно сопела, уставившись на камни небольшого сада на территории отряда, словно пытаясь взглядом стереть в порошок монолитные изваяния. Мысль ускользала от нее, подобно этим самым породам в совершенном японском саду камней***. И Кучики не оставляло ощущение, что она просто не может найти нужную точку созерцания, чтобы наконец увидеть все элементы композиции и понять суть, отыскать решение. Каждый раз подходя к проблеме с новой стороны, она упускала что-то важное.

- Эй, преступница!- весело раздалось за спиной. В следующий момент Кучики обнаружила у себя на плече маленькое розововолосое чудовище, которое почему-то так любили в 11-м отряде. Вот только Ячиру сейчас не хватало…- Ты не знаешь, почему рыжик такой грустный ходит?

- Не знаю. И я не преступница,- проворчала Рукия. Она в принципе ничего не имела против маленькой лейтенантши, но в этот конкретный момент девушка решительно хотела побыть одна, чтобы собраться с мыслями и поймать, наконец, за хвост ускользающий ответ.

- Преступница, преступница!- весело протараторила Кусаджиши. Рукия раздраженно прикрыла глаза, давя в зародыше желание поймать мелкую негодницу и надрать ей задницу. Привычку давать людям прозвища в самом непоседливом лейтенанте Готей было не искоренить – хотя пробовали многие, как правило, ничем хорошим это не заканчивалось.- Ну, ты же знаешь, что с Клубничкой! Скажи-скажи-скажи!- заканючила она.- Кенпачику скучно, а рыжик грустит! И Ананасик ходит сам не свой! Они с Ичи поругались?

- Не знаю, с чего ты взяла?- с деланным безразличием ответила Кучики.

- Ты глупая что ли?- надула губки Ячиру.- Ананасик же все время с Клубничкой ходил везде, а теперь вдруг один ходит. И я видела, как рыжик свернул за угол, когда Ананасика увидел!

Рукия тяжело вздохнула. Еще одна головная боль на ее несчастную головушку. Помирить этих двух упертых баранов. Мало ей было проблем?

- А еще рыжик какой-то пыльный весь ходит и грязнючий – Красавчик при его приближении весь передергивается!- хихикнула девочка.

Да, с этим тоже надо было что-то делать. Но как заставить Ичиго зайти в онсен, приблизиться к воде, когда проконтролировать процесс купания самой не получится в силу… определенных физиологических отличий и морально-этических норм. Нет-нет, в купальню она с этим придурком точно не полезет!

- Ой, Преступница, а что это ты покраснела?- удивленно спросила Ячиру, без малейшего стеснения тыкая Кучики в щеку и пристально разглядывая. Это оказалось последней каплей терпения представительницы благородного клана, и она с рыком схватила нахалку за шиворот, держа перед собой на вытянутой руке.

- Значит так!- грозно насупила брови юная шинигами.- Во-первых, я не преступница! Во-вторых, что происходит с Ичиго – его личное дело! И, в-третьих, у меня полно работы!

С этими словами шинигами разжала руку и, резко развернувшись, стремительно направилась прочь, пока это маленькое стихийное бедствие не успело опомниться.

- Фи, странная какая,- надулась Ячиру. Впрочем, спустя секунду она широко улыбнулась и с радостным криком: «Дядя Белячок!» кинулась к некстати появившемуся капитану 13-го отряда, забыв о младшей Кучики.

А та тем временем продолжала путь по территории отряда, возвращаясь к прерванному потоку мыслей. Вот Абараю только намекни про возможность искупаться в шикарном персональном онсене поместья Кучики – тот прилетел бы со скоростью, приближенной к непревзойденному шунпо нии-сама. Но Ичиго сейчас совершенно не до роскоши, тем более, что посторонних он к себе не подпустит, пока рядом будет вода. Но кого можно отправить вместе с ним? Этот кто-то должен быть достаточно близок к рыжему и одновременно посвящен в проблему Куросаки. В голову не приходило никого, кроме Абарая. Ну, в самом же деле, не к многоуважаемому же брату идти с подобными просьбами! Но этот красноволосый бабуин со своей выходкой… Теперь Ичиго его к себе близко не подпустит, пока рядом есть хотя бы намек на водоем. Хотя… Если он не будет знать, что Ренджи тоже придет в купальню, то деваться ему будет некуда – не убежит же он при его появлении, гордость не позволит. Да и для давнего друга будет шанс реабилитироваться… Решено!
_______________________________________________________
_________________________________________
____________________________

*Хокку Александра Россова

**Садзаки - японский крапивник (совр. мисодзай) - божество входа в потусторонний мир у айнов ("Нихон сёки", правление Нинтоку). Садзаки - популярный персонаж японской древности - самая маленькая птичка в Японии (ок. 5 см). Еще одно свидетельство связи ее с потусторонним миром: крошечное божество Сукуна-бикона, удалившееся в страну Токоё, одет в платье из перьев этой птички.

***Один из видов построения совершенного японского сада камней предполагает, что из 7-ми возможных точек созерцания все камни видны только с одной из них, в остальных же видно на один камень меньше.


***

- Йо, Ичиго!- приветственно оскалился Абараи из воды. Судя по всему, он тоже пришел сюда совсем недавно.

…Первым порывом рыжего было позорно сбежать. Но, едва дернувшись, он остановился, понимая, что окончательно перестанет себя уважать в этом случае.

Второй мыслью было желание прибить Рукию, которая никак не могла не знать, что в купальне он окажется не один. Все продумала, засранка мелкая, и время четко рассчитала.

И третьей посетившей его мыслью было то, что единственный выход из сложившейся ситуации – побыстрее со всем этим разделаться и с чистой совестью (и телом) вернуться в свою комнату. Понадежнее поправив полотенце на бедрах, Куросаки подавил тяжелый вздох и, кивнув лейтенанту, двинулся к стеллажу с ванными принадлежностями, огибая бассейн по приличной дуге. Он был твердо намерен свести контакт с жидкостью к минимуму, ограничившись тазиком и вехоткой. Следивший за его нехитрыми манипуляциями Абараи существенно нервировал, но Ичиго молчал, боясь, что начав огрызаться, выдаст свое состояние.

Время текло, и парень настолько сосредоточился на необходимости бороться с отвращением от ощущения обволакивающей мокрой прохлады, на движениях почти насухо отжатой мочалки по коже, что забыл о безмолвном присутствии друга.

- Эй, рыжий,- окликнул Ренджи и, дождавшись, когда Ичиго обернется, легонько брызнул на него водой. Парень шарахнулся, распластавшись по полу и чуть не опрокинув стоявший рядом тазик.

- Т-ты!..- ошарашено выдохнул Куросаки, нервно отирая себя руками, словно пытаясь стряхнуть уже растекшиеся капли. Он мелко прерывисто дышал, шаря по онсену расширенными глазами.- С-с… ск-коти…на!- заикаясь, выдавил он, наконец, сквозь стиснутые зубы. Желваки на челюстях ходили ходуном – похоже, мышцы сводило.

Абараи внимательно за ним наблюдал, положив голову на сложенные на бортике руки. Лицо его снова приобрело непривычную серьезность.

- Ты ведь понимаешь, что с этим надо что-то делать, Ичиго?- спокойно проговорил он, скорее констатируя факт, чем спрашивая.- Сам видишь, что становится хуже - всего несколько капель, а тебя уже колотит,- молчание было ему ответом. И подобные «диалоги» начали порядком надоедать.- Я могу помочь…

- Мне не нужна жалость!- бросил Ичиго, сжимая кулаки до побелевших пальцев. И напрягся, изо всех сил унимая дрожь.

- Э?- скептически приподнял бровь Абараи.- Жалость? Куросаки, ты долбанулся? Делать мне больше нечего. Еще раз услышу от тебя подобную чушь – снова прополоскаю, как в Руконгае, понял?

И опять молчание. Терпение лейтенанта начинало трещать по швам. И в тот момент, когда он действительно был готов окунуть мальчишку в воду, тот тихо проговорил:

- Я пытаюсь, Ренджи. Я действительно пытаюсь.

От этого тихого голоса вся злость Абарая будто растворилась, внутри на мгновение неприятно царапнуло чувство вины за недавнее желание. Нынешний вид рыжего лейтенанту категорически не нравился. Поизучав скрюченную, вот сейчас действительно жалкую, фигуру друга еще немного, Ренджи закатил глаза и, развернувшись, с тяжелым вздохом опустился под воду с головой.

Спустя довольно продолжительное время медленно вынырнул и, утерев лицо широкой ладонью, вновь посмотрел на Куросаки. Тот так и не шевельнулся, но уже заметно успокоился.

- Так,- решительно выдал Абараи, в который раз уже не выдерживая гнетущего молчания.- Если ты сейчас же не сделаешь рожу попроще, я снова тебя обрызгаю. И на этот раз не парой капелек. Считаю до трех. Раз…

- Что?.. Ты! Придурок, только попробуй!- взвился Ичиго.

- Вот. Так-то лучше,- усмехнулся Ренджи, отмечая, что злости во взгляде друга значительно больше, чем страха.

- Идиота кусок,- фыркнул Куросаки, тряхнув головой и нахохливаясь.

- Может быть,- спокойно ответил лейтенант. И прикусил немного нижнюю губу, подбирая слова.

«Прекрати, мать твою!»- в том крике было столько отчаяния, как Абараи мог его не заметить сразу?.. Действительно, идиот.

- Знаешь, Ичиго... Нет ничего позорного в том, чтобы принять помощь, когда она действительно необходима, - не дождавшись реакции, да и не особо на нее рассчитывая, Ренджи продолжил:

- Чего ты боишься? Что я посчитаю тебя слабым, перестану уважать? Блин, да я перед тобой рыдал, стоя на коленях! И вот скажи – ты ко мне стал хуже относиться? Неужели ты настолько мне не доверяешь? - Куросаки удивленно вскинул голову.- Или считаешь, что я настолько хуже тебя, что стану презирать друга за проявление человечности?- карие глаза наполнились растерянностью.

- Я…

- Считаешь?

- Н-не в этом…

- Или просто не доверяешь?

- Просто…

- Ты не считаешь меня другом?

- Это не…

- Думаешь, я способен предать товарища в трудную минуту?- рыжий, ошарашенный таким напором, только поспешно замотал головой, отрицая подобный бред.- Просто позволь помочь.

- Как?- только и смог ответить Ичиго севшим голосом.

- А вот это уже другое дело,- с изрядным облегчением вздохнул Абараи.- Ну, для начала…- парень завертел красной макушкой, оглядываясь. Вода доходила ему до середины груди, колыхаясь от порывистых движений, и едва слышно плескалась о бортик. Наконец он кивнул, что-то для себя решив, все так же серьезно посмотрел Куросаки в глаза и протянул к нему руки.- Для начала, иди сюда.

- Ты издеваешься?- прошипел рыжий. Ренджи только мотнул головой, не разрывая зрительного контакта и не опуская рук.- Нет, ты все-таки…

- Не доверяешь?- перебил лейтенант. Ичиго смотрел на друга, стиснув зубы. Разумеется, доверял. И они оба это знали. Глупо было сейчас сомневаться в человеке, который уже не раз и даже не два прикрывал твою спину. Абараи чуть отступил вглубь бассейна. - Я не прошу тебя залезать в онсен полностью. Попробуй хотя бы опустить в него ноги.

Куросаки снова начало потряхивать. После того злополучного ночного падения он, как ни пытался, так и не смог больше зайти в воду. Юноша чувствовал, что если так будет продолжаться и дальше, ситуация только усугубится, но одна мысль даже о частичном погружении вызывала у него отвращение и дикий животный ужас сродни тому, что он испытывал, убегая от Урахары по подвалу. Но там противник был один – такой же осязаемый человек, как и он сам, честный бой, глаза в глаза. А здесь – борьба со стихией, с самой природой. Воду не разрежешь мечом, не ударишь кулаком, с ней бесполезно биться физически. Грубая сила была бессмысленна, а к такому Ичиго категорически не мог привыкнуть. Черт подери, да даже с собственным Пустым было сражаться проще!

Вода… Как же он ненавидел воду. Все самые ужасные воспоминания его жизни были в той или иной мере связаны с ней.

Дождь – смерть мамы. Запах железа, холод остывающего тела на руках, промозглые капли, стекающие за шиворот по спине.

Дождь – самая страшная стычка с уличной бандой в его жизни, когда он чудом добрался до дома, свалившись на руки отца. Тогда он чуть не погиб от потери крови. Впервые.

Дождь – проигранный бой с Удильщиком. И пусть тогда противник сбежал, напуганный грозящим поражением, юноша все равно воспринимал это, как свой провал– не смог отомстить, позволил уйти.

Дождь – Рукию забрали в Сейретей на казнь.

Вода, затопившая внутренний мир, слезы Зангецу – Финальная Гетсуга. Бессилие.

Дождь – подчиняющие, давшие надежду и тут же ее растоптавшие.

И, наконец, вода – чертов бассейн в пригороде Каракуры. Позорнейшая смерть от рук мелкой шайки обдолбавшихся наркоманов. Один из них додумался взять ружье отца-ветеринара, предназначенное для усыпления и отлова диких зверей. Видимо тогда он был еще в состоянии соображать. Что может быть унизительнее для человека, прошедшего сотню опаснейших сражений, чем погибнуть по прихоти воспаленного мозга болванов, которых с легкостью отлупил всего несколько дней назад? Ичиго даже так и не смог вспомнить, за что и когда он их отделал. А вот они запомнили… Юноша до последнего не верил, что они его убьют. Возможно именно поэтому друзья почувствовали неладное слишком поздно и не успели придти на помощь. И после никак не могли найти его внезапно заблокировавшуюся реацу, пока он, шатаясь, не пришел к магазину Урахары спустя три дня. Полиция схватила тех ублюдков почти сразу, они оставили слишком много улик. Да что говорить – они и не пытались их скрыть, просто плавая в наслаждении вседозволенностью, подаренной наркотическим дурманом. Однако главное они сделать успели – пути возвращения в мир живых для недошинигами были надежно отрезаны. Да и реацу никак не хотела приходить в норму, оставаясь на очень не стабильном низком уровне.

С чего бы он так не любил эту чертову воду?..

- Долго ты на меня таращиться будешь, Куросаки?- не меняя позы, проворчал Абараи. Ичиго прикрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно, но решительно направился к другу. Шаг. Два. Три. Четыре. У самого бортика замер, изрядно растеряв запал.- Вот, отлично. Руку давай.

- Обойдусь,- скривился парень, присаживаясь на одно колено и нервно глядя на водную гладь. Ренджи руки опустил, но готовился в любой момент поддержать. Ичиго выглядел, как человек, который никак не может решиться прыгнуть с большой высоты. Он то и дело напрягался и едва заметно подавался вперед, будто решившись наконец, и вновь замирал. Кадык ходил ходуном от судорожных сглатываний пересохшего горла.

Минута. Вторая.

- Эй…- окликнул Абараи.- Посмотри на меня,- карие глаза ответили ему выражением загнанного зверя.- Это всего лишь вода. Видишь, я же в ней стою спокойно? Все в порядке. У тебя получится.

Куросаки снова скривился, но дрожь немного ослабла. Еще раз глубоко вздохнув, юноша с обреченностью дотронулся ступней до воды, словно готовился проститься с конечностью навсегда. Ногти на сжавшихся в кулаки руках, соскользнув, царапнули мокрый кафель бортика. Нога дергано погрузилась по щиколотку, Ичиго явно прилагал усилия, чтобы не выдернуть ее обратно. С титаническим трудом парень опустил ногу до конца. Дело за малым – повторить то же самое со второй… Что может быть легче, не правда ли? Кулаки побелели от напряжения.

-…иго,- донеслось до Куросаки сквозь шум крови в ушах.- Ичиго!- запястье накрыла шершавая ладонь. Юноша перевел остекленевший взгляд на руку, затем на ее обладателя, отстраненно вспоминая, что это же Ренджи. И что, кажется, он хочет помочь.- Все в порядке, слышишь?- тот скорее машинально кивнул, едва ли отдавая себе отчет в том, что намертво вцепился в Абарая.- Все хорошо, я рядом, я тебя держу. Ты никуда не упадешь,- говорил шинигами, настолько успокаивающим тоном, на какой вообще был способен.- Если что, я тебя тут же вытащу. Ты справишься, тут нет ничего страшного…

- Ренджи.

- Что?

- Заткнись.

- Кхм…

Ичиго все так же не замечал, что пальцы до жутких синяков стискивали чужое запястье. И Абараи не собирался ему на это указывать – если рыжему от этого легче, пусть. Главное, что уже не отталкивал.

Вторая нога медленно придвигалась к краю бортика. Ее погружение прошло тяжелее, но, спустя несколько минут, Куросаки все же сидел, свесив ноги в бассейн. Он задыхался, как после долгого изнурительного бега. Ренджи с растущим беспокойством понимал, что все даже хуже, чем он думал. И что он, сам того не ведая, приложил руку к усугублению проблемы. Лейтенант осторожно накрыл ладонью вторую руку друга, заглядывая в бледное напряженное лицо снизу-вверх. Зря он это сделал. Жест, призванный послужить успокоением, произвел прямопротивоположный эффект. Кольцо пальцев, обхватывающее юношеское запястье, всколыхнуло в подсознании ощущение жестких веревок, впивающихся в кожу, что, в сочетании с прохладной водой, обхватывающей ноги, выпустило наружу волну всепоглощающей паники. Ичиго рванулся назад, вырывая руки и откатываясь от злополучного водоема, вскочил и загнанно заметался по комнате.

- Черт, черт, черт!- остервенело ругался он, с силой проводя ладонями по лицу. Он не знал, чего боялся больше: воды или того, что друг сейчас засмеется и с усмешкой скажет что-нибудь колкое. Сейчас Абараи засмеется. Вот прямо сейчас. Потому что это глупо, безумно глупо и нелепо, но юноша ничего не мог с собой поделать. - Я не могу!- отчаянно выкрикнул он, затравленно оглядываясь на друга.- Я не могу, Ренджи…- с тихой обреченностью повторил он, отчасти успокаиваясь, не заметив ни следа веселья на лице товарища.

- Все в порядке, Ичиго,- примиряющее поднял руки лейтенант, успешно скрывая свою растерянность столь резкой реакцией.- Не волнуйся, тебе просто нужно время. В следующий раз будет чуть легче – просто не будем торопиться.

Куросаки сжав зубы смотрел ему в глаза и болезненно остро чувствовал разницу в возрасте, которую раньше как-то благополучно не замечал, благодаря в основном мальчишескому поведению друга. Это осознание неожиданно уняло бушующее цунами в душе. Рыжий глубоко вдохнул, окончательно выравнивая дыхание, и кивнул, гладя на выбирающегося из воды Абарая.
Обретая опору.
Доверяя.

***

Ничего не получалось. После еще двух посещений купальни, закончившихся не менее плачевно, Ичиго стал избегать Ренджи. Мысль об онсене вселяла в него ужас, слишком сильно напоминая о том злосчастном бассейне. И стоило юноше увидеть друга, как он, не отдавая себе отчета в своих действиях, прятался или откровенно сбегал, прежде, чем успевал взять чувства под контроль. И не всегда оставался незамеченным. Позже корил себя последними словами, тихо ненавидя собственную слабость, обещая, что в следующий раз решится и… Сбегал вновь. Ренджи все понимал и бесился от подобного поведения, но держал себя в руках. Однако отловить рыжего засранца для воспитательной беседы никак не получалось, да и дел в отряде накопилось столько, что сложно было продохнуть. Рукия пыталась поговорить с Ичиго, но все старания оказались тщетны – парень привычно фальшиво улыбался, отшучивался и переводил тему, наглухо закрываясь от подруги. У девушки просто опускались руки. А Куросаки, казалось, стал еще более замкнутым, чем раньше, сведя любые контакты с людьми к минимуму. Мадараме с приятелями пару раз пытались затащить его на попойку, но парень ловко выкручивался, придумывая какие-то удивительно убедительные причины, сам порой поражаясь своему воображению. Однажды эти любители саке даже использовали тяжелую артиллерию в виде Матсумото, и Ичиго под страхом спарринга с Зараки не смог бы повторить, что такого он, заикаясь и краснея, наплел в тот раз. Единственное, что смог вспомнить – это умиленное лицо Рангику и ее попытку затискать его в своих… в объятиях. Все же месяцы практики двойной жизни на Грунте даром не прошли.

Он сам не понимал, зачем раз за разом приходил на территорию отрядов, когда всеми силами старался избегать встреч со знакомыми, которые пытались его растормошить. Это было похоже на какой-то изощренный акт самоистязания – загонять себя в угол, чтобы полностью занять мысли поиском путей отступления и не оставить себе ни секунды на то, чтобы вернуться к размышлениям о главной проблеме. Воде.

Неизвестно сколько бы все это продолжалось, если бы в один прекрасный день, в очередной раз бессмысленно слоняясь по территории Готея, Ичиго, свернув за угол, не столкнулся нос к носу с Абараем.

- Стоять!- рявкнул лейтенант, в последний момент хватая рванувшего было прочь парня за шиворот.- Куросаки, мать твою! Ты совсем охренел?!

- Это ты охренел, бабуин чертов! Отпустил меня, живо, пока я тебе руки не переломал!- не остался в долгу Ичиго, попытавшись с разворота заехать кулаком приятелю в челюсть.

- Мне не пришлось бы тебя держать, если бы ты не драпал, черт тебя подери!- сатанея, парировал тот, перехватывая удар и впечатывая парня спиной в стену.

- Я не убегаю!- неубедительно возмутился Куросаки, отводя глаза и борясь с желанием хорошенько потереть лопатки, которыми он весьма чувствительно приложился об каменную кладку.

- Да ла-а-адно?- с нескрываемым сарказмом протянул Ренджи, с трудом сдерживая злость.- И как это нынче называется? Тактическое отступление?

- Бля, пусти меня, никуда я не денусь!- проорал Ичиго Абараю в лицо, безуспешно пытаясь отвести его локоть от горла.

- Да, пожалуйста!- прорычал лейтенант, действительно резко отступая. И складывая руки на груди, чтобы справиться с желанием выбить из приятеля дурь. Куросаки кольнуло чувство вины, но врожденное упрямство в купе с благоприобретенной наглостью не позволили так просто капитулировать.

- Да, спасибо!- передразнило рыжее недоразумение, демонстративно отряхивая косоде.

Стоило Ренджи открыть рот для достойного и, судя по глазам, явно оскорбительного ответа, как…

- Здорово, народ! Что за шум, а драки нет?- прервал назревающий конфликт насмешливый голос.- По какому поводу кричим?

- Здравствуйте, капитан Хирако,- угрюмо поприветствовал лейтенант.

- Здрасте,- не менее угрюмо вторил Ичиго.

- У-у, как все запущено,- протянул Шиндзи, демонстрируя свои мелкие зубы. Он переводил цепкий взгляд с одного оболтуса на другого.- Не люблю запущенные случаи, сли-и-и-ишком много мороки,- скучающим тоном проговорил он, разворачиваясь и продолжая свой путь по улице. Двое, оставшиеся на месте, проводили его мрачными взглядами. Стоило им вновь уничтожающе уставиться друг на друга, как Хирако, отошедший на приличное расстояние, не оборачиваясь, поднял вверх руку, привлекая их внимание, и громко произнес, ни к кому не обращаясь: - Единственное, чего следует бояться – это самого страха,- повисла пауза.- А впрочем, к чему я это…- как ни в чем ни бывало, добавил он, и фыркнув что-то вроде «странная штука подсознание», все так же не оборачиваясь, махнул рукой на прощание и скрылся за поворотом.

- Кругом сплошные чудики…- проворчал Ичиго, несколько смущенно ероша волосы на затылке.

- Ну, так что же это было, если не бегство, а, Куросаки?- менее ядовито осведомился Ренджи, немного успокоившись после встречи с капитаном. Ответом послужило неразборчивое бурчание.- Не слышу,- продолжил давить он. Юноша, насупившись, смотрел в сторону. Сказать было нечего.- И, раз мы оба понимаем, что происходит, значит, переходим к следующему вопросу. Как долго ты собираешься бегать.

- Никак,- устало выдохнул недошинигами, все же посмотрев в глаза друга.- Никакого бегства, хватит с меня.

- Ну, наконец-то!- всплеснул руками Абараи.- Ты мне только одно скажи – нафига, нафига ты устроил весь этот цирк, когда я уже начал тебе помогать?

- Это… сложно,- уклончиво ответил Ичиго, направляясь дальше по улице.

- Нет уж, раз доверился мне, будь добр – объясни, что именно тебя заставило это сделать!- догнав и схватив за локоть, Ренджи довольно резко снова развернул парня к себе.

Юноша кусал губы, напряженно размышляя, стоит ли говорить другу правду, или попытаться что-то придумать. Но ничего убедительного в голову как назло не приходило. Да и стоило признать, что Абараи заслуживал знать правду, какой бы она ни была. Лейтенант мужественно сдерживал свой темперамент и послушно ждал, когда недошинигами соберет мысли в кучу.

- Я…- глубоко вздохнув, решился Ичиго.- Это… это случилось в бассейне, и я… мне… я не могу… Я пытаюсь, но… меня т-тошнить начинает от одной мысли… Мне не впервой со страхом бороться, но… Я не…

Ренджи со стоном выдохнул, закрыв глаза ладонью. Куросаки напрягся, сгорая от стыда, чувствуя себя последним слабаком, истеричкой, которая стоит и что-то невнятно лопочет. В тот момент, когда он уже готов был начать искать лопату, чтобы закопаться поглубже под землю от этого позора, Абараи выдохнул:

- Ну, не придурок ли?- убрал руку от головы и взглянул на мальчишку.- Э? Это что еще за рожа?- скривился он, увидев, что тот стоит истуканом, стараясь спрятать пылающее лицо за отросшей челкой.

В следующий момент окрестности огласило громкое:

- Оу-у! Больно же!- Ичиго старательно массировал пострадавший затылок, прожигая товарища злобным взглядом.

- Идиот! Потому что сразу надо было сказать, а не бегать от меня, как девка от маньяка!

- Сам ты девка!- тут же взвился парень, забыв, что только что чувствовал себя виноватым.

- Ладно, закрыли тему,- неожиданно спокойно ответил Ренджи, заставив Куросаки притихнуть удивленно от столь резкой перемены.- Раз такая хрень с бассейнами, значит, попробуем справиться в природных условиях. В реку или озеро ты пробовал заходить после… кхм… прогулки в Руконгае?

- Пробовал,- пробурчал рыжий, гадая, не послышались ли ему виноватые нотки в голосе Абарая.- В пруд кучиковский.

- И?- татуированная бровь, приподнявшись, изогнулась еще причудливее, хотя казалось, куда уж сильнее. Да ну, бред, конечно послышались.

- Легче, но все равно хреново,- Ичиго замолк, напряженно покосившись на появившуюся из-за злополучного угла группу шинигами. Рядовые поздоровались согласно уставу и, остановившись в отдалении, бросали заинтересованные взгляды на лейтенанта и странного чужака, за которым уже закрепилась слава бомбы замедленного действия и отличного источника развлечения. Похоже, они услышали крики и переругивания приятелей и явно хотели невзначай задержаться и посмотреть, не выкинет ли рыжий что-нибудь этакое и на сей раз, но, поймав взгляд хмурого Абарая, поспешно ретировались.

- Ну, раз легче, значит, пойдем этим путем,- резюмировал Ренджи, когда нежелательные слушатели скрылись из виду.- Я как раз только освободился, так что пошли в Руконгай. Пока кое-кто снова не втемяшил себе что-нибудь в башку,- многозначительно посмотрев на Ичиго, добавил он. Тот скривился, но промолчал – возразить было нечем.- Я знаю одно местечко у реки, где нам не будут мешать. А то тут проходной двор, не поговоришь даже нормально.

Куросаки кивнул, с мрачной решимостью последовав за приятелем. Настала пора взглянуть страху в лицо.

Лицо у страха оказалось очень даже ничего. Густая бамбуковая роща скрывала подступы к небольшой уютной заводи, притаившейся неподалеку от оживленной развилки реки, что располагалась ниже по течению. Мелкие аккуратные камешки раскрасили все вокруг разноцветными пятнышками, особенно красиво игравшими на солнце близ берега, на самой мели. Непуганые птицы оживленно перекликались друг с другом, выводя замысловатые музыкальные трели. Густая зеленая трава, мягкая даже на вид, местами подходила к самой воде. Людей здесь не было в основном благодаря памятной труднопроходимой роще, мешавшей пробраться в дивное местечко по суше, и довольно сильному течению ниже, мешавшему подобраться к заводи вплавь. Да и для купания место было не самое удачное: широкая река с мелким дном (чтобы зайти хотя бы по пояс пришлось бы преодолеть метров двадцать, не говоря уже о большей глубине), далеко от населенных пунктов, рыбакам или охотникам тоже нечем было здесь поживиться. Хотя речной поток здесь был несравненно спокойнее, чем ближе к развилке – можно было спокойно бродить, наслаждаясь живописными видами, руладами пернатых и водной прохладой, любовно оглаживавшей тело. Разумеется, если вы можете наслаждаться водой…

А разросшиеся бамбуки и сам Ичиго не раз помянул «добрым» словом, пока пробирался вслед за Ренджи, уверенно лавировавшим по только ему видимым лазейкам меж тонкими и обманчиво хрупкими стволами. Куросаки до сих пор чувствовал себя неловко от своей слабости. Плюс его бесило, что Абараи дотащил его до этой рощи на плече, подхватив без предупреждения, стоило им выйти за пределы Готея. И плевать, что он сам не мог сейчас использовать шунпо, и что так в разы быстрее. Это очередное доказательство его недееспособности заставило снова попытаться заехать лейтенанту по лицу, едва ноги почувствовали опору. Однако тот с невозмутимостью перехватил хук и остановил поток возмущения настолько спокойным и понимающим взглядом, что Ичиго просто подавился словами. Весь дальнейший путь он проделал молча, лишь время от времени нарушая тишину природы чертыханиями на злополучные растения.

Но место стоило пройденного пути – для цели их визита оно было идеально. Пока Ичиго скептически осматривал красоты дикой природы, его спутник, не тратя времени даром, разделся до фундоши и с энтузиазмом поспешил к реке.

- Е-мое, да это просто парное молоко!- воскликнул Ренджи, с удовольствием бродя по щиколотку в воде, дожидаясь, пока Куросаки снимет лишнюю одежду вслед за ним. Благо день был теплый, хоть и далекий от удушающей летней жары. Но тем лучше – можно было спокойно стоять под солнцем, не опасаясь теплового удара.

Ичиго рвения приятеля не оценил, но нашел в себе силы приблизиться к воде и даже смочить в ней ступни. Абараи к тому времени уже зашел по колено и наблюдал за подопечным, слегка щурясь от солнца. Погружение в реку проходило действительно несравнимо легче, чем в бассейн. Юноша достаточно быстро (за каких-то минут пятнадцать) зашел на глубину тридцати сантиметров, отвлекая себя игрой отсветов на разноцветном каменистом дне. И застыл.

- И?- спустя пару минут ожидания подал голос Ренджи.- Чего остановился-то?

- Заткнись,- огрызнулся рыжий. Широко распахнутые глаза не прекращали движения ни на секунду. Камешки на дне уже не казались настолько красивыми, игра света перестала приносить успокоение.

- Да сейчас, разбежался,- парировал лейтенант.- Раз уж начал так бодренько, так давай дальше топай.

Ичиго, скрипнув зубами, преодолел еще несколько сантиметров, все чаще напряженно сглатывая. Он то и дело сжимал и разжимал кулаки, пытаясь размять немеющие пальцы. Духовная сила снова наполнялась страхом, и Абарая это решительно не устраивало. Он не собирался оставлять другу время на размышления.

- Да сколько можно там топтаться!- раздраженно подстегнул он, спиной вперед заходя все глубже, не выпуская недошинигами из вида.- Давай-давай, левой, правой, левой, правой! Перебирай культяпками шустрее!

- Заткнись, я сказал!- еще более нервно отозвался Куросаки. Он никак не мог заставить себя сделать еще один шаг, чтобы позволить воде коснуться колен.

Абараи в ответ ехидно оскалился и сделал еще несколько шагов на глубину.

- Что такое, Куросаки? Ножки не держат?

- Захлопни варежку!- рявкнул Ичиго, качнувшись к шинигами. Но мелкие скользкие камешки разъехались под ступней, и парнишка, взмахнув руками, снова замер, остановленный плеском воды и всколыхнувшимися от кратковременной потери равновесия эмоциями.

«Да когда же ты уже разозлишься достаточно, чтобы забыть про страх…»- мысленно сетовал красноволосый. Ну ничего, уж в чем в чем, а в доведении до белого каления Абараи многим мог дать фору. Тем более, что Куросаки особым терпением никогда не отличался.

- Давай, малыш, еще пару шажочков, ты сможешь!- нарочито громко выдал Ренджи, широко разводя руки и отходя еще глубже.

- Макака ты красноголовая! Догоню – урою!- покрываясь красными пятнами, особенно ярко выделяющимися на общей бледности его кожи, ответил юноша.

- Кишка тонка!- «Ну, давай же…»- Да ты меня сейчас и пальцем тронуть не можешь!

Ичиго сделал еще пару шагов, но, рвано втянув воздух, снова отступил назад. Раньше уже давно бы в драку кинулся. Это оказалось труднее, чем думал Абараи.

- И это все?- «Да разозлись же!»

- Вот уж не думал, что ты такой трусливый ублюдок, Ренджи!- на лице Куросаки было откровенное презрение и разочарование. И страх, этот чертов страх!

- И это мне говорит сопляк с трясущимися коленками!- «Ну, Ичиго, прости, ты не оставляешь мне выбора…»- Что, малыш уже хочет к мамочке? Ну, так прости, ее тут нет! Ах, да, ее же вообще нет…

Куросаки словно окаменел, и духовная сила на миг замерла вместе с ним. Страх исчез, чтобы в следующий миг смениться волной обжигающей ярости.

«Похоже, получилось…»

Вода с шипением начала расходиться кругами от недошинигами, который, отмерев, начал стремительно надвигаться на лейтенанта.

- Бля..- тихо выдохнул Абараи, встретившись с ним взглядом. Страха там действительно не осталось. И реацу стабилизировалась. Определенно стабилизировалась, на хорошем таком уровне! Несколько нервно сглотнув, Ренджи стал поспешно отступать еще глубже, пока не погрузился по шею.- Я ведь все делаю правильно, а? Значит, я не должен умереть во цвете лет…- продолжал он бормотать себе под нос, борясь с ощущением несущейся на него стаи меносов. Двести раз пожалев об оставленном на берегу духовном мече, он, тем не менее, покорно дожидался своей участи в лице юного рыжего берсерка. Когда вода стала доходить Куросаки до груди, между ними оставалось метра четыре. «Черт, если начнем бодаться, опять ведь воды наглотается, рыжая морда – все труды насмарку. Надо что-то делать…» - Эй-эй, Ичиго, спокойно!- примиряющее поднял руки Абараи.- Прости, я все это специально сказал, чтобы ты разозлился. Я извиняюсь, слышишь? Но я же обещал, что помогу тебе зайти в воду? Ну, так смотри – ты посреди реки и совершенно спокоен!- он понял, что совершил ошибку, когда договаривал последнее слово, но было поздно.

По мере того, как юноша осмысливал произошедшее, ярость отступала. Рыжий обвел взглядом пространство вокруг себя, начиная осознавать, где находится. Зрачки из маленьких точек моментально превратились в черные дыры, почти полностью скрывшие радужки. Дыхание сбилось, жилка на шее пульсировала с невероятной скоростью. Духовная сила вновь окрасилась в темные, удушающие оттенки ужаса, многократно усиленные, в сравнении с ранним состоянием.

- Э-э… Ичиго, эй! Смотри на меня, на меня смотри! Все в норме! Ты в воде стоишь так же, как и секунду назад, ничего не изменилось, кроме твоего отношения!- Куросаки смотрел на него широко распахнутыми глазами, приоткрытый рот перекосила судорога, мышцы на груди и шее как-то странно дергались, и Ренджи не сразу понял, что парень просто не может вдохнуть.- Вот дерьмо…- прошипел Абараи, в пару сильных гребков преодолевая разделявшее их расстояние, разлетающимися брызгами добавляя новых штрихов на полотне паники. - Дыши, придурок, дыши!- он хорошенько тряхнул юношу, схватив за плечи, но попытка привести его в чувство не увенчалась успехом. Ичиго не мог даже ухватиться за руки лейтенанта – ослабшие дрожащие пальцы просто соскальзывали по мокрой коже предплечий. По дрожащим губам шинигами с трудом разобрал одно единственное слово, произнесенное по слогам: «По-мо-ги».

Ренджи, матерясь сквозь зубы, схватил его в охапку и, выскочив из воды, в один прыжок оказался на берегу. Куросаки с хрипами скрючился, ногтями царапая непослушные горло и грудь, словно пытаясь пустить в организм немного воздуха хотя бы напрямую. Абараи опустился вместе с другом на землю, обхватив его поперек груди, и, накрыв ладонью холодный от страха лоб, прижал рыжий затылок к плечу, заставив юношу выпрямиться и прижать локти к бокам, не позволяя оставлять новые кровавые бороздки на бледной коже.

- Дыши со мной, Ичиго, дыши, давай,- приговаривал Абараи, медленно глубоко вдыхая и успокаивающе покачиваясь вместе с мальчишкой. Того уже сотрясали судороги – не имея возможности дотянуться до горла, скрюченные побелевшие пальцы с корнем вырывали траву, заодно прихватывая и сырую землю. Юноша бестолково елозил босыми ногами по земле, словно пытаясь отползти от воды еще дальше. Ренджи не сдавался и продолжал повторять как мантру одно и то же самым уверенным и мягким тоном, на какой был способен, хотя получалось все равно несколько грубовато. Сейчас он впервые увидел настоящий возраст Ичиго. Он видел парнишку наглым, зарвавшимся, ехидным, чаще всего самоуверенным (и, надо признать, не безосновательно), разъяренным, удивленным, смущенным, грустным, растерянным, но никогда прежде – напуганным до полусмерти. Это несколько шокировало. Наконец, Куросаки смог сделать первый сиплый вдох. Постепенно спазмы проходили, позволяя воздуху проникать в измученный организм все более свободно. Мальчишеское сердце сбавляло обороты, и Ренджи сам вздохнул с облегчением.- Вот так, молодец… Все в порядке…Вдох, вы-ыдох… вдох, вы-ыдох,- легкий ветерок заботливо высушивал холодные капли, стекавшие с влажных волос.

Ичиго постарался сосредоточиться на тепле шершавой ладони на лбу, на успокаивающих звуках голоса человека, которому доверяет, на шелесте листвы, на отдаленном звонком переливе птичьего пения, на щекотании длинных подсыхающих прядей Абарая, то и дело касавшихся скулы. Кровавый туман в голове начинал потихоньку рассеиваться. Отдаленно мелькнула мысль, насколько двусмысленно они с другом сейчас выглядят, но Куросаки выкинул ее из головы, просто закрыв глаза и наслаждаясь новоприобретенной возможностью спокойно дышать.

Сколько они так просидели не смог бы ответить ни один из них. Хрипловатый голос Ичиго раздался неожиданно громко:

- Ренджи,- тот вздрогнул, убрав руку с уже теплого юношеского лба и ослабляя хватку на ребрах. Ичиго отстранился, не оборачиваясь, открыл глаза, задумчиво пробежался взглядом по бликам на речной глади. И коротко, почти без замаха, но от этого отнюдь не слабо, впечатал локоть в солнечное сплетение не ожидавшего подобного Абарая. Одним движением поднялся на ноги, наконец развернувшись.- Я предупреждал,- пояснил рыжий, сверху вниз любуясь на разевающего рот, согнувшегося приятеля.- Если ты еще хоть раз скажешь что-нибудь о моей матери, я тебя урою. Ясно?

- Да понял-понял,- просипел Ренджи, с трудом выпрямляясь и раздумывая, как бы прибить этого поганца, чтоб не до смерти.

- А за остальное спасибо,- тихо добавил Ичиго, вновь становясь к лейтенанту спиной. Шинигами с утихающим раздражением рассматривал гордо расправленные плечи и упрямый рыжий затылок. Солнце клонилось к закату, окрашивая все в оранжевые оттенки, придавая непослушным прядям совсем апельсиновый цвет.

«Вот уж точно бешеный апельсин»,- усмехнулся Абараи, гадая, что творится в голове этого недоразумения. Вставать с нагретой земли было откровенно лень. Тем более, что погруженный в раздумья Куросаки вряд ли снова решится приблизиться к воде сегодня.

- Долго прохлаждаться собираешься?- проворчал Ичиго, оборачиваясь и вызывающе ухмыляясь удивленному приятелю.- Отдышался? Тогда погнали!- парень уверенно зашагал к водной кромке. Его карие глаза сверкали решимостью не мальчишки. Молодого мужчины.

продолжение в комментариях

@темы: Ренджи, Ичиго, Рукия, Ангст, Джен, G, Фанфики, Сейрейтей

---

Добро пожаловать - часть 1

[Бакся]

Автор: Бакся
Фэндом: Bleach
Название: Добро пожаловать
Рейтинг: R
Статус: в процессе (написано 8 частей)
Размер: макси
Персонажи: Ичиго и все-все-все + несколько моих
Аннотация: бессилие Куросаки продлилось дольше, чем в манге, и завершилось не так обнадеживающе. Трагическая смерть отправляет его в Общество Душ на ПМЖ, дальнейшая судьба Ичиго оказывается в руках Готей-13, которые общим собранием принимают решение отправить его в Академию...
Предупреждения: насилие, нецензурная лексика


Смириться было тяжело, и, насколько тяжело, знал только сам Ичиго. С тех пор, как он потерял силу, прошло уже больше двух лет, и постепенно ему удавалось убеждать себя, что все идет так, как должно. Но отчего-то ночами в одиночестве становилось почти невыносимо тоскливо, и сердце стучало гулко-гулко, долго не позволяя уснуть. Но, глядя по утрам на счастливые лица сестер, наконец-то оставивших переживания за вечно пропадающего где-то брата, Ичиго с новой решимостью окунался в обыденную жизнь.

- Ичи, сходишь с нами завтра на ярмарку?- в глазах Юзу было столько ожидания и надежды.

Парень моргнул, прогоняя пелену задумчивости.

- У него дел по горло, небось, Юзу,- буркнула Карин, лениво листая спортивный журнал, лежа на диване.

Телевизор что-то бубнил о недавнем землетрясении, росте цен на недвижимость и домашних тапочках.

- Да нет, я свободен,- брякнул Ичиго. С экзаменами он только-только разобрался, с друзьями ни о чем не договаривался, на подработке, как ни странно, накопилась неделя отгулов…

- Правда?- засияла Юзу, подпрыгнув от радости. Карин, отложив журнал, несколько удивленно глянула на брата, безмолвно повторяя вопрос сестры. Ичиго стало стыдно. В самом деле, времени у него теперь завались, а все ж-таки с сестрами он общаться стал не намного больше, отгородился как-то. И ведь ни слова упрека от них. Да-а, хорош братец…

- Что там за ярмарка?- спросил он, смущенно ероша волосы на затылке.

- Да ничего особенного в принципе, просто приезжают торговцы всякой мелочью, но Миоко говорила, что там здорово!- защебетала Юзу, окрылено порхая по кухне.- Они у нас еще три-четыре дня будут. А еще она очень советовала заглянуть в…

Ичиго со скрипом вспомнил, что Миоко это одноклассница сестры. Вроде.

Ну, пошел бы он в любом случае – не отпускать же сестренок весь день шататься непонятно где. Старик свалил на несколько дней в Токио на какую-то «супер-пупер-мега-крутую вселенского масштаба» медицинскую конференцию – раньше четверга не появится точно. Да и нельзя ему доверять девочек, как показывает практика. Парень чуть заметно поморщился, вспомнив последнее подобное мероприятие – ему опять пришлось тащить на себе через полгорода сестренок, пылающих пьяной любвеобильностью. Ох, чего он тогда только не наслушался… Помрачнев, он вспомнил, и как Карин висла на каком-то парне, которого видела в первый («И в последний»,- хмуро добавил про себя Куросаки) раз, чуть ли не в любви ему признаваясь – Ичиго еле ее угомонил. И, угадайте, кто их споил?.. И ведь это не первый прецедент. Нет, определенно, этого папашку к детям и близко подпускать нельзя.

Школьная компания Куросаки поступила в разные институты, так что сроки освобождения от сессии отличались достаточно существенно. Видеться стали совсем редко. От них Ичиго тоже как-то отгородился. Тацки с Иноуе отстрелялись раньше всех и сейчас уехали отдыхать чуть ли не на другой конец Японии. Вроде бы. Что сейчас у других он вспомнить не мог. Он и те крохи новостей, что знал, получил только потому, что девушки время от времени сами выходили с ним на связь. Ичиго нахмурился. Нет, это все-таки совсем не дело – надо исправляться. Юноша решительно пообещал себе в ближайшее время договориться о встрече…

***

Ярмарка была, откровенно говоря, так себе. Но они не особо расстроились по этому поводу. Замечательно погуляли, Юзу даже прикупила себе что-то из кухонной утвари. Но, черт подери, как же давно Ичиго так не развлекался! В редчайшем для него приступе озорства он к вечеру достал сестер щекоткой, тычками и щелбанами, доведя Карин практически до белого каления. С упоением улепетывал от нее, дразня еще больше, уворачиваясь от ее маленьких кулачков и показывая язык. Она уже и сама смеялась, забыв обиду, но продолжала гоняться за братом из принципа, тщетно пытаясь сделать грозное лицо. Юзу устала смеяться, глядя на них. Прохожие смотрели кто с удивлением, кто с улыбкой, кто с осуждением, но шумной троице не было до них дела. Ичиго веселился на полную катушку - казалось, будто его прорвало, и он пытается наверстать все, что было упущено за эти годы, и заодно накопить на все последующие.

- Фу-ух, все, Карин, загоняла ты меня, сдаюсь,- примиряющее поднял руки парень, восстанавливая сбившееся дыхание.- Эй-эй! Я же сказал, что сдаюсь!- возмутился он, перехватывая удар в челюсть.

- А я не говорила, что прекращаю!- с наигранной суровостью заявила Карин, впечатывая кулачек любимому братцу под дых.

- О-о,- не менее наигранно согнулся Ичиго, «случайно» заваливаясь на нее.- Все, я повержен…- сдавленно стенал он.- Силы слишком не равны… Я истощен…

- У-у, Юзу, откормила его на мою голову!- пыхтела взъерошенная Карин, пытаясь устоять на ногах и спихнуть хихикающего брата в сторону.- Да когда ж ты уже загнешься, Ичи… го!..

- Я тут не при чем!- открестилась Юзу, утирая слезы от смеха, и, молча радуясь, что братик переключил свое внимание на сестру, пыталась перевести дух.

- Хлебом единым, Юзу-сама приготовленным, живем,- пафосно протянул Ичиго, и снова фыркнул от смеха.

- Братик!- возмущенно воскликнула та.

- Фух, ладно, сворачиваемся,- выпрямился Ичиго, освобождая все еще бурчащую Карин. Взъерошил Юзу волосы, забрав полупустой пакет, и, глянув на часы, присвистнул.- Нифига себе погуляли.

Вечерело. Солнце клонилось к горизонту, прохожих на улице становилось все меньше.

Раскрасневшаяся Карин, не без помощи сестры, пыталась поправить съехавшие хвостики, но их проще было переделать заново. Ичиго бросил на них взгляд, но мужественно сдержался, хотя глаза так и смеялись.

- Ну что, народ, домой шагом марш!

- Ага!- хором ответили ему девочки, счастливо улыбаясь.

Они были от дома в двух кварталах, когда от ближайшей многоэтажки офисного здания послышался какой-то треск. Ичиго, вскинув голову, быстрее остальных понял, в чем дело. По зданию пошла внушительная трещина, стремительно расползавшаяся в стороны. Треск перешел в грохот.

- В сторону!!!- крикнул парень, отталкивая сестер как можно дальше и едва успевая увернуться от осколка плиты. Краем глаза заметил девушку, в ужасе застывшую на месте, и, чертыхнувшись, бросился к ней, прикрывая голову от сыплющейся бетонной крошки.

- Братик!!!

Здание рушилось. Камни падали. Ичиго понял, что успевает только спрятаться под упавшие балки и закрыть девушку собой…

***

- Кто-нибудь, вызовите спасателей!..

- Алло! Скорая! Скорая!..

- Юзу, держись, не двигайся, все будет хорошо! И с Ичи все будет хорошо, спасатели сейчас разберут завал!..

- Без паники! Сохраняйте спокойствие!

- Здесь никого!..

- Посмотри вон под той плитой!..

- Ичиго!.. Там мой брат, пустите меня!..

- Вон они, я их вижу! Аккуратней-аккуратней вытаскивай…

- Вот черт!.. Плохо дело…

***

Чистый тусклый коридор с простыми бежевыми стенами и редкими жесткими стульями вдоль них. Люди в белых халатах. Тихое поскрипывание колес каталки. Приевшийся за столько лет практики, привычный как воздух больничный запах вдруг начал казаться тошнотворным, омерзительным до зубовного скрежета.

-… Сильное сотрясение мозга, множественные переломы. Внутренние повреждения, обширное кровоизлияние в брюшной полости. Мы сделали все, что могли, кровотечение нам удалось остановить, но он потерял много крови. Сейчас делаем переливание. Он очень не стабилен, трудно что-либо сказать,- молодой врач замялся.- Ногу пришлось ампутировать. И…

Ишшин напряженно просматривал карточку сына, краем уха слушая хирурга.

- И у него поврежден позвоночник,- закончил старший Куросаки.- Все понятно, не надо больше ничего говорить,- прервал он вновь открывшего рот врача.- Состояние критическое – он в коме. Я все вижу. Сам медик.

Он приехал слишком поздно. Пострадавших уже доставили в одну из крупнейших больниц Каракуры, хорошую больницу – Ишшин это знал, вот только, оказать сыну дополнительную, особую помощь он уже не мог при всем желании. Слишком много людей в курсе его состояния, кучу обследований уже провели, да и эта проклятая вездесущая пресса… О происшествии трубят по всем местным каналам. Еще бы! Сенсация: юный герой, спасший девушку, закрыв ее собой! Незаметно подчистить память всем не сможет даже Урахара. Ишшин отчаянно сжал переносицу пальцами. Каких-то несколько часов… Далась ему эта чертова конференция!.. Если бы только он был в городе тогда!.. По крайней мере, с Карин и Юзу все в порядке. Почти. Но Ичиго… Он не очнется. Мужчина тяжело рвано вздохнул. Как же так получилось, что крупное здание обвалилось от такого слабого землетрясения? И ведь новостройка, и двух лет не простояло…

- Господи, о чем я думаю…- прошептал Ишшин, тряхнув головой.

Он не заметил, сколько времени прошло, пока он стоял, опустошенно уставившись в окно палаты на опутанную проводами безвольную хрупкую фигуру на больничной койке. Казалось, будто Ичиго выцветает буквально на глазах – бледная кожа, потускневшие волосы выглядели темно-каштановыми рядом с бинтами. Густые темно-фиолетовые тени пролегли на лице, только усиливая его мертвенную бледность. Юноша словно стал еще более худощавым, истончаясь, тая тем больше, чем дольше на него смотришь.

- Что же ты творишь, засранец…- горько выдохнул мужчина.- Что же ты творишь, сынок…

Он вздрогнул, услышав гулкие, быстро приближающиеся по пустому коридору шаги. Карин молча встала рядом с отцом, с болью вглядываясь в окошко.

- Как там Юзу?- нарушил тишину Ишшин.

- Спит,- Карин шумно сглотнула ком в горле.- А он?..

Ишшин молчал. Карин бледнела.

- Доченька…

- Он поправится,- поспешно перебила она.- Он сильный, он очнется, я знаю. Ичиго сильный…

Ишшин устало покачал головой.

- Карин, боюсь что…

- Замолчи! Все будет хорошо!- отчаянно сжав кулаки.- Все будет хорошо…- переходя на шепот, не глядя в глаза расширенными зрачками.

Не будет. Сколько раз не повтори – не будет. Ишшин видел, что сын держался на одном упрямстве. Ичиго умер. Любого другого уже давно бы выбросило из тела, но этот дурак отчаянно цеплялся за физическую оболочку. «Мертвой хваткой»,- горько одним уголком губ усмехнулся Ишшин. Цепь судьбы разорвана, и, это казалось бы неосуществимым, если бы это не был Ичиго. Даже здесь, сейчас, без капли реацу, он не мог просто сдаться. На голой силе воли. Бороться до победы, не смотря ни на что, – в этом он весь. Жить, жить, чтобы защищать. «Только вот это за всеми твоими пределами невозможного, сынок…» Не в этот раз. Не в этот…

Урахара даже не думал объявляться. «Трус»,- холодно подумал Ишшин. Хотя сам прекрасно понимал, что делать Киске тут нечего. И винить его не в чем. Уж точно не в том, что торговец не желал смотреть в умоляющие глаза Карин. Тут даже Иноуэ была бы бессильна. Ишшин все прекрасно понимал. Понимал… Только толку от этого – чуть.

А еще он знал, что если Ичиго не покинет тело и дальше, повреждения начнут передаваться телу духовному. А он не покинет, только не добровольно – в этом Ишшин был уверен на сто процентов. Значит, забирать его придется силой. Главное, чтобы они не пришли слишком поздно. Киске через хитрую кошку наверняка уже дал им знать о происшествии, значит, стоит ожидать их с минуты на минуту…

Они пришли спустя четыре часа. Ишшин хмыкнул. Эти тоже не захотели смотреть в глаза. Прислали незнакомцев. И можно сколько угодно твердить, что ни к чему посылать высшее командование на подобную рядовую операцию. Все равно - трусы.

Их было двое – хрупкий юноша, почти мальчишка, и мужчина со стальным взглядом. Мальчик явно был старше.

Карин вскинулась, жадно, с надеждой утопающего рассматривая их.

- Это он?- спросил мужчина юношу. Тот кивнул, протягивая подчиненному цилиндрическую коробочку. Шинигами вытряхнул на ладонь круглый маленький шарик и нерешительно покатал его пальцами.- Как он там держится-то? У него же реацу на нуле.

- Не имею понятия,- безразлично бросил юноша.- Это не наше дело. Вытаскиваем его оттуда и уходим.

- Нет…- одними губами в ужасе промолвила Карин.

Шинигами вздрогнул, встретившись взглядом с черноволосой девочкой. Она видела его так же ясно, как он ее. И она все поняла.

- Нет… Нет! Стойте! Пожалуйста, не забирайте его!!!- Карин рванулась к двери в палату.

- Тише-тише… так надо, доченька…- крепко обнял девочку Ишшин, удерживая на месте.

- Пусти меня!!!- надрывалась она, неистово вырываясь.- Пусти-и!!! Не трогайте его, не забирайте! Ичиго!!! Пожалуйста!- обычно уверенный, сильный голос рвал душу рыданиями.- Папа, сделай что-нибудь! Ты же видишь! Я знаю, ты видишь!!! Ну, пожалуйста-а!!!

Шинигами, отведя глаза, аккуратно пальцами надавил Ичиго на подбородок и вложил в приоткрывшийся рот гиконган.

- Не-е-ет!!!

Таблетка исчезла, ничего не происходило.

- Не получается?- лицо юного шинигами вытянулось.- Что за…

- Он сопротивляется!

Параметры пульса на мониторе зашкаливали.

- Что происходит?- на шум сбегался мед персонал.

- Братик! Братик, не уходи! Пожалуйста, слышишь, не уходи!!!

Тело Ичиго выгнуло, распахнутые глаза засветились тусклым циановым светом. Духовная сила стала ощутимой, хотя по-прежнему ничтожно малой.

- Дефибриллятор, быстро!- суетились врачи.

- Карин так надо!- увещевал Ишшин. Напрасно.- Он себя калечит, как ты не понимаешь!

- Как ТЫ не понимаешь!!!

Пульсоксиметр издал пронзительно высокую ноту и перешел на монотонный гул, сменив сумасшедшие кульбиты амплитуды на трагичную зеленую прямую.

Всё. Шинигами подхватили душу, что, наконец, рывком отделилась от вновь обмякшего тела. Ичиго был без сознания. Некоторые травмы успели отпечататься на духовной оболочке - по виску стекала струйка крови.

Молодой шинигами встретился взглядом с Карин.

- Не забирайте его… - с трудом пролепетала она дрожащими губами. Юноша холодно смотрел.- Пожа… пожалуйста… Ичи…
Проводник душ лишь, сочувственно мотнув головой, прикрыл глаза, обращаясь к товарищу:

- Пошли.

Они исчезли так же быстро и незаметно, как и появились.

Медики оставили бесплодную возню, отмечая время смерти.

- Нам очень жаль,- пустые слова. И вполовину не так жаль, как им.

Ишшин продолжал обнимать дочь, несмотря на то, что та уже давно перестала вырываться. Она только вздрагивала мелко и всхлипывала, глядя на больничную койку зареванными глазами.

«Да когда же ты загнешься… я сказала ему… Да когда же ты загнешься…»

Часы на стене равномерно отсчитывали секунды, каждым щелчком стрелки отдаваясь во всем теле. Сердце стучало омерзительно громко и медленно. Стучало. Не у него.

Медики развозили аппаратуру и поспешно расходились, старательно отводя глаза и тихо перешептываясь.

Спустя несколько минут Карин осторожно, но настойчиво высвободилась из объятий отца и отошла на несколько шагов, отвернувшись и закрыв лицо волосами.

- Карин…

- Я тебе этого никогда не прощу…- тихо, но очень отчетливо произнесла она, не поднимая головы, заставив Ишшина вздрогнуть. «И себе тоже».

@темы: Ренджи, Ичиго, Рукия, Ангст, Стеб, Приключения, Каракура, Бьякуя, Драма, R, Фанфики, Сейрейтей

---

[Глаз Бури]

Название: Назад, в прошлое
Автор: Katherin
Бета: Alira_Ayollo
Фендом: Bleach
Персонажи: Готей 13, Арранкары, Куросаки Ичиго
Рейтинг: PG-13,
Жанр: AU, ООС
Размер: миди
Статус: в работе
Дисклаймер: Герои не мои и я на них не претендую.
Аннотация: Иногда простой отдых на море может обернуться путешествием в прошлое.
Предупреждение: Сильный ООС персонажей.
От автора: продолжение вот этого фика

Глава 14

Бьякуя раздраженно топал по коридорам поместья. Кое-кто из слуг не успевших спрятаться, почувствовав, что юный господин изволит гневаться, при его приближении тут же старались по цвету слиться со стенами, однако у них это плохо получалось. Не то, чтобы он мог бы выгнать их или покалечить из прихоти, но когда наследник клана был в плохом настроении или раздражен – вот как сейчас, ожидать от него можно было чего угодно. От истерики, до обидных шуточек над обслуживающим персоналом. Причиной отвратительного настроения будущего двадцать восьмого главы благородного дома Кучики стал третий офицер второго отряда — Куросаки Ичиго.
Впервые Бьякуя увидел рыжеволосого шинигами полгода назад, когда к дедушке на чаепитие притащилась эта чертова кошка Йороуичи. И как обычно начала издеваться над ним. Сколько юноша себя помнил, так было всегда. Шихоуин в любое время могла сюрпризом возникнуть на пороге поместья, поставить в нём на уши всех и вся и пропасть, оставив его отвечать за устроенный беспорядок. И это в лучшем случае, о худшем лучше не вспоминать. И сколько бы Бьякуя не пытался помешать этой чертовой бабе у него ни разу это не получалось – она никогда не стеснялась использовать против него свою разницу в возрасте и силе. За многие годы никто и никогда не пытался остановить издевательства Йороуичи над ним. До того дня, полгода назад.
Он вырос за высокими стенами поместья и ни разу в жизни не покидал его. У юного наследника благородного дома не было друзей его круга, как впрочем, и не его тоже. В главном доме не было детей его возраста, даже у слуг и поэтому единственными собеседниками Бьякуи были книги, приглашенные учителя, охрана поместья и слуги. Ни о каком дружеском общении и речи не шло – все строго и официально, ведь он будущий глава клана. А ему, как и всякому ребенку хотелось с кем-то дружить, валять дурака, хулиганить… Единственной отдушиной для мальчика стали упражнения с деревянным мечом – его зампакто ему выдавали только по большим праздникам и только в присутствии дедушки. Именно поэтому юный аристократ так мечтал о службе в одном из отрядов Готей 13 – это была отличная возможность вырваться из опостылевшего ему поместья, обрести хоть какую-то свободу. Бьякуя был уже на последней стадии отчаяния, когда в его жизни появился Куросаки Ичиго. Он был первым, кто вступился за него перед Йороуичи, несмотря на тот немало важный факт, что служил под её командованием. Юноша даже и не знал об этом до тех пор, пока дедушка в тот же день за ужином не упомянул об этом в разговоре со старейшинами клана. По словам главы благородного дома Кучики – юноша, сегодня навестивший его в поместье вместе с принцессой клана Шихоуин, весьма талантливый и многообещающий молодой человек. Мол, он всего три месяца служит во втором отряде, а уже третий офицер и руководитель одного из подразделений онмицукидо. Юный наследник клана встрепенулся и навострил уши, стараясь не подать виду, что его интересует разговор стариков – слишком уж Бьякую заинтересовала личность его спасителя. Его внешность, его возраст, сила и манера себя вести – все выдавало в Куросаки Ичиго неординарную личность. Он явно не простой шинигами, раз может себе позволить снисходительно относиться к выходкам принцессы благородного клана Божественных Оружейников – решил юноша. Да и его уважительное, но ни в коем случае не подобострастное отношение к дедушке это только подтверждало.
Следующий визит Куросаки в поместье состоялся через полтора месяца после их первой встречи. Юный аристократ был настолько рад встрече со своим спасителем, что даже очередная выходка проклятой кошки прошла как-то мимо него, чем он немало её огорчил. Обескураженная тем, что ей обломали очередное веселье, Йороуичи унеслась поприветствовать какую-то давнюю знакомую, оставив излюбленную жертву на попечение своего подчинённого. И в тот раз Бьякуя смог подольше пообщаться с загадочным шинигами. И тот не разочаровал его, более того Куросаки Ичиго поразил юного аристократа до глубины души. Общаться с ним было необычайно легко и приятно, ведь третий офицер второго отряда был не намного его старше, но вместе с тем и необычайно сложно. Рыжий шинигами был гораздо сильнее, опытнее и циничнее и он гораздо больше его повидал на этом свете. Юный аристократ не сомневался, что в прошлом его нового кумира наверняка не все было гладко, вернее совсем не гладко, именно поэтому ему пришлось рано повзрослеть.
За полгода Ичиго, которого юный аристократ уважительно называл Куросаки-сан, побывал в поместье еще четыре раза. И каждый раз юноше едва ли не с боем приходилось вырывать себе право провести лишние полчаса-час с третьим офицером второго отряда. Нет, не у дедушки, который похоже был только рад, что Бьякуя тянется к Ичиго, по его выражению: «достойному молодому шинигами», а у Шихоуин. Проклятая-Ками-Кошка вечно заявлялась посередине интересной беседы, тему, для которой юный Кучики обдумывал с момента прошлого визита Ичиго и, повиснув на нём как какая-то продажная девка, утаскивала его по якобы важным делам. И каждый раз Куросаки мученически вздыхал и покорно следовал за своей неугомонной начальницей, а Бьякуя… Бьякуя бесился от невозможности что-либо изменить. Он был уверен, что чертова баба делает это нарочно, чтоб поиздеваться над ним, а Куросаки-сан по своему обыкновению не обращает внимания на её выходки, чтобы не усугублять положение. В воображении юного аристократа рыжеволосый шинигами представал в образе прекрасной принцессы, которую необходимо было защитить от злобной нибантай-тайчо. Откуда в его голове взялись такие аналогии юный Кучики не знал, тем более что красивый отнюдь не женской красотой третий офицер второго отряда, совершенно не походил на принцессу.
С момента последней встречи с Куросаки-саном прошло ровно два месяца – да, он специально считал. Юноша никому ни единым словом не обмолвился, что скучает по своему спасителю от вздорной принцессы Шихоуин, но настроение у Бьякуи портилось с каждым днем. На него давили окружающие его стены и, к сожалению, не все из них были из камня. Его тошнило от вымороженных лиц старейшин клана, от угодливых слуг и флегматичных охранников, от окружающего его холода… Куросаки Ичиго каждый раз во время своих визитов в поместье приносил ему с собой солнце, небо и свежий воздух, приносил ему жизнь. И как назло в тот момент, когда он был так отчаянно нужен Бьякуе, рыжий шинигами все не появлялся. Наверняка это опять проделки Йороуичи – решил юный Кучики, раздраженно впечатывая кулак в ближайшую от него деревянную панель.
- Ну-ну, малыш, - раздался за его спиной ненавистный ему голос принцессы клана Божественных Оружейников, в нём как обычно слышалась насмешка и фальшивое участие, - стена не виновата в том, что ты такой слабак.
Будущий двадцать восьмой глава благородного дома Кучики словно бы очнулся от странного наваждения. Несколько растерянно оглядев свой внешний вид, юноша без труда нашел причину подобного высказывания со стороны Шихоуин – на нём была одежда для тренировок, а за поясом заткнут деревянный меч. Действительно, кажется, он собирался пойти в сад и отработать несколько приёмов, но так до него и не дошел.
Стоп! Раз сюда какими-то лихими ветрами занесло Йороуичи, значит… Бьякуя резко обернулся и внимательно оглядел незваную гостью, а так же ту часть коридора, что она не загораживала, ожидая, что вот-вот из-за её спины выйдет Куросаки-сан. Однако он почему-то не появлялся.
- Чего приперлась? – «ласково» поинтересовался он, раздраженный отсутствием с ней некого рыжеволосого шинигами.
Конечно, подобное обращение к главе благородного дома было верхом хамства, граничащего с оскорблением, особенно учитывая его положение наследника другого, не менее благородного дома. Однако, что Шихоуин, что юный Кучики всегда плевали на все мыслимые и не мыслимые правила с верхушки Соукиоку, особенно когда речь шла о ком-то из них.
- Ты сейчас немедленно пойдёшь, примешь ванну и переоденешься во что-нибудь приличное, - так и не объяснив цели своего визита, начала отдавать указания эта кошка, - и поторопись, времени в обрез. Свой зампакто ты получишь на выходе из поместья.
- Я куда-то иду? – только и смог ошеломленно выдавить из себя Бьякуя.
- Не ты, а мы, - поправила его Богиня Скорости, - поэтому постарайся выглядеть презентабельно, не хочу потом за тебя краснеть.
- Зачем? – так и не двинувшись с места, продолжил недоумевать юноша, все еще пребывая в шоковом состоянии.
Аристократ был растерян и не знал чего ему ожидать. Подумать только, сегодня он впервые покинет поместье Кучики! Правда радость омрачало то, что его первый выход в свет произойдет в сопровождении Йороуичи. А еще его беспокоило отсутствие с ней Ичиго. В конце концов, это Готей 13 и случиться могло разное, особенно учитывая род занятий Куросаки-сана: от сложного дела, до самого худшего. Впрочем, о последнем Бьякуя старался даже и не думать, чтоб не дай ками не накликать.
- Будем сватать тебя в один из отрядов Готей 13, - ухмыльнулась ему Йороуичи, и заговорщицки подмигнув, пинком придала ему нужное ускорение. Он хотел было возмутиться, но стремной бабы уже и след простыл. Юноша тяжело вздохнул – горбатого только могила исправит, и поплелся в сторону своей комнаты.

…

Бьякуя быстро шел, можно даже сказать бежал, по полупустынным улочкам Сейритея, стараясь не потерять из виду спину несущейся куда-то как на пожар Шихоуин. Наследник клана Кучики был настолько захвачен открывшимся ему за порогом поместья миром, что поначалу постоянно отставал от своей провожатой. Не раз и не два случалось так, что заинтригованный очередной открывшейся ему диковинкой юноша останавливался, чтобы рассмотреть её и почти тут же терял Йороуичи из виду. Принцессе благородного дома Божественных Оружейников приходилось возвращаться, чтобы найти его, чему она была совершенно не рада.
- У меня совсем нет времени на твои выходки, малыш Бьякуя. Да и тебе не стоит в первый же день заставлять своего капитана ждать себя, - с видом умудренной большим жизненным опытом шинигами, протянула она и, поежившись, словно бы вспомнила что-то неприятное для себя, добавила: - особенно этого.
Юный аристократ на подобное заявление только усмехнулся, а про себя подумал о том, что похоже есть кто-то еще кроме него, кто терпеть не может эту вздорную девку. Он уже чувствовал легкую симпатию к своему будущему капитану, хотя даже еще не видел его. Однако вместе с симпатией пришла и некая настороженность, у него тут же возник вопрос: кем же должен быть этот шинигами, чтобы заставить нервничать его сопровождающую? Ведь переживать и нервничать это совсем не в духе Богини Скорости.
- Эй, Йороуичи, - небрежно окликнул он шагающую впереди него женщину. Та чуть сбавила шаг и обернулась к нему, - а дедушка вообще знает, куда ты меня тащишь?
- Знает, - небрежно отмахнулась от него Шихоуин, - более того, Гинрей-сан специально настоял на том, чтобы ты пошел служить именно в десятый отряд.
- Но почему? – недоумевал Бьякуя.
Он отлично знал, капитаном в этом отряде служит некий дедок сильно пенсионного возраста, которого в жизни ничего не интересует кроме его бонсаев, отвратительных стишков и каллиграфии. Гинрей-сама весьма критично отзывался об этом шинигами.
- А потому, что твой дедушка неплохо знаком с новым джубантай-тайчо, - заговорщицки подмигнула ему его сопровождающая.
- Новым джубантай-тайчо? - изумленно переспросил юноша, даже не заметив, как они подошли к высоким воротам в два с половиной человеческих роста, с нарисованной на них цифрой десять.
- А ты что не знал? – недоверчиво изогнула бровь капитан второго отряда. – Странно, - задумчиво протянула она, - а я думала, что новости о кадровых перестановках в высших чинах Готей 13 расползаются по Сейритею гораздо быстрее. У этих ребят, - женщина кивнула на ворота, - вот уже неделю как новый тайчо, а в твоем поместье еще ни слуху, ни духу. Интересно с чего бы это? – спросила в пространство она, но тут, же встрепенулась и громко и четко прокричала: - Капитан второго отряда – Шихоуин Йороуичи, сопровождаю младшего офицера Кучики Бьякую, просим пропустить нас!
После её слов несколько долгих и томительных минут ничего не происходило – ворота, как были запертыми, так таковыми и оставались.
Юноша начал нервничать. Неужели их так и не пропустят?
Или быть может, это была просто жестокая шутка его давней мучительницы? А что? С неё ведь станется.
С каждой медленно тянущейся минутой, на него все сильней и сильней накатывало отчаяние – ему все больше и больше все происходящее казалось отвратительным розыгрышем.
«Вот сейчас двери в расположение десятого отряда распахнутся, и какой-нибудь рядовой с поклоном пригласит Шихоуин войти, а меня с позором отошлют в поместье…»
Когда двери начали распахиваться в реальности, а не в его воображении, юный аристократ вздрогнул и поспешно натянул на лицо выражение полной невозмутимости. Вернее попытался, ровно до тех пор, пока не почувствовал всплеск чьей-то бешеной реацу. В проёме медленно и даже как-то торжественно распахивающихся ворот стоял совсем не рядовой боец. Нарочито растрепанные голубые волосы, короткое распахнутое на груди косоде, демонстрирующее всем желающим накачанный торс и странный шрам. У встречающего их шинигами была неприятная ухмылка, напоминающая оскал хищника и шальные голубые глаза, подведённые голубыми и зелёными тенями. Увидев, кто их встречает, Йороуичи так скривилась, будто бы целиком проглотила половинку лимона.
- Джаггерджак, как я рада тебя видеть, - кисло поздоровалась с голубоволосым она.
- А уж как я тебя, Шихоуин, - оскалился боец десятого отряда, в то время как юный аристократ гадал, пост какого офицера занимает их встречающий. – Эй, вы, метём поактивней! – обернувшись в сторону двух пытающих сачковать рядовых, рявкнул он. Те тут же принялись изображать бурную деятельность.
- Ого, какой ты суровый, - сделала большие глаза нибантай-тайчо, - помнится мне, еще недавно ты не уделял такого большого внимания чистоте и порядку. Особенно когда служил в моем отряде.
Бьякуя встрепенулся. Судя по словам его провожатой, этот Джаггерджак раньше служил во втором отряде, а это значит… значит, что он может знать Куросаки-сана!
- Что поделаешь, жизнь переменчива, - философски заметил незнакомый шинигами. – Так чем обязан неудовольствию лицезреть твою персону? – откровенно хамски поинтересовался он, на что к удивлению юного аристократа, Йороуичи только тяжело вздохнула.
- Привела подарочек для твоего тайчо, Гриммджо, - вытолкнув своего подопечного вперед, ухмыльнулась Шихоуин.
Голубоволосый мужчина изумленно изогнул бровь.
- Женщина, ты совсем из ума выжила? – воскликнул он. – На кой черт ему сдался этот мальчишка? Совсем мозги набекрень съехали, старая извращенка?
- Да не нервничай ты так, это – Кучики Бьякуя, он внук моего хорошего знакомого, с сегодняшнего дня он будет служить здесь младшим офицером, - поспешила успокоить начавшего выходить из себя Джаггерджака, капитан второго отряда.
Начавшие потихоньку расползаться по укрытиям рядовые облегченно вздохнули – похоже, разборки не будет. Они уже на собственном печальном опыте уяснили насколько опасно злить их нового шестого офицера.
Гриммджо смерил представленного нового бойца отряда скептическим взглядом и… промолчал. Так многозначительно промолчал, что даже рядовым стало понятно, что он об этом думает.
- Кстати, Джаггерджак, если ты сегодня контролируешь общую работу отряда, то позволь узнать, кто же сейчас на полигоне?- легонько хлопнув себя по лбу, вспомнила Йороуичи.
- Улькиорра, - мстительно улыбаясь, ответил голубоволосый шинигами.
- Ты хоть проверял как у них там дела? Да этот отморозок же их всех поубивает! – побледнела смуглая шинигами.
- Успокойся, жизни этих неудачников вне опасности. Помимо Шиффера там есть Мадараме и, конечно же сам владыка, - небрежно махнул рукой куда-то в сторону офицер десятого отряда.
- Не проводишь нас к своему тайчо? – слегка задумчиво попросила Шихоуин.
- Да, пожалуйста, - пожал плечами Гриммджо и, развернувшись, молча, пошел куда-то вглубь расположения отряда. Йороуичи с Бьякуей на буксире так же молча, последовала за ним.
Ворота медленно и торжественно захлопнулись за их спинами, отрезая от внешнего мира.

- Эй, Джаггерджак, правильно ли я поняла, что у вас на полигоне что-то забыл офицер одиннадцатого отряда? – поинтересовалась нибантай-тайчо, когда они отошли от ворот на приличное расстояние.
- Ну, да, - как нечто само собой разумеющееся протянул он. – Неужели тебе не доложили об этом? – намекая на то, что уж кто-кто, а принцесса клана Божественных оружейников, как глава отряда правопорядка должна знать о таком в первую очередь.
- Доложили, - не стала скрывать женщина, - но я не думала, что ситуация с десятым отрядом настолько плачевна.
- Она более чем плачевна! – с возмущением отозвался шинигами. – Старик Ватанабэ совершенно распустил своих подчинённых. Бойцы дурно воспитаны и не соблюдают субординацию, а уж об их уровне подготовки, я вообще молчу! Правильно говорят в одиннадцатом, что их соседи сборище криворуких неудачников! Мало того, что они попытались на нас напасть в первый же день, так они еще сделали это в лучших традициях грабителей с большой дороги!
- На вас? На Эспаду? – недоверчиво переспросила Йороуичи и резко остановилась, словно бы налетев на невидимую стену. Тихонько идущий рядом с ней Бьякуя, внимательно прислушивающийся к разговору двух взрослых, навострил уши, услышав незнакомое слово. – Они что, самоубийцы?
- Стали бы ими, если бы Шиффер вовремя не вспомнил, что если мы убьем этот сброд, то его обожаемому владыке будет некем командовать. Так что пришлось их просто пожурить.
- Пожурить? – раздраженно фыркнула Шихоуин. – Да, после вашего «пожурить» в расположение четвертого отряда было доставлено двадцать восемь шинигами в тяжелейшем состоянии!
- Да что ж ты из нас извергов-то при ребёнке делаешь, - шутливо возмутился Гриммджо, подмигнув Бьякуе, - мы даже зампакто из ножен не доставали! Кто виноват, что они такие отбросы? Да они на плацу смогли выстроиться только со второй попытки! Причем после первой у нашего незабвенного нервный срыв случился.
- Это когда он разнес в щепки четвертый полигон, перепугав при этом Хирако с товарищами? – поспешила уточнить капитан второго отряда и расхохоталась. – Да уж, молодец, ничего не скажешь – благодаря ему Шиндже и Роуз потом весь вечер вытаскивали занозы из разных интересных мест. Но ты мне так и не объяснил, что у вас делает Мадараме Иккаку, - отсмеявшись, вновь перешла на серьёзный тон она.
- По его словам – муштрует рядовых, - хмыкнул голубоволосый мужчина многозначительным взглядом показывая своей собеседнице, что он думает о муштре.
Внимательно слушающий неспешный обмен новостями из жизни Готей 13 двоих шинигами, Бьякуя все больше и больше нервничал. Из их разговора выходило, что капитан десятого отряда и некая Эспада (что это? Какое-то подразделение?) самые настоящие изверги, что разрушают полигоны и калечат бойцов своего отряда. Неужели дедушка действительно решил отправить его сюда?
- Нам еще долго идти? – капризно поинтересовалась Йороуичи, демонстративно сбавляя шаг.
- Да нет, - без труда разгадывая маневр Богини Скорости, усмехнулся Джаггерджак. – Вон видишь, постройки? – указал он на виднеющиеся в метрах десяти от них какие-то сарайчики - женщина кивнула. – Сразу же за ними начинается первый полигон. Удачи, - скептически хмыкнул он и тут же исчез.
- Кто это был? – спросил юноша, как только их провожатый скрылся в шунпо.
- Гриммджо Джаггерджак – новый шестой офицер десятого отряда, - пожала плечами женщина.
- Я думал он лейтенант или что-то еще в этом роде, - разочарованно протянул Бьякуя. – Он показался мне таким сильным…
- Он действительно очень силен, малыш, - почесала переносицу нибантай-тайчо. – Более того, я подозреваю, что это хамло владеет банкаем. Владеет и молчит.
- Тогда почему он всего лишь шестой офицер? – не унимался Кучики.
- А почему этот кошак и его товарищи пошли служить в мой отряд младшими офицерами? – хмыкнула Шихоуин, первой ступая на лестницу, ведущую к тренировочной площадке, и тут же сама ответила на свой вопрос: - Чтобы служить под его командованием.
- Его командованием? – недоуменно переспросил юноша, ежась от окружающей его реацу собравшихся на полигоне шинигами.
- Да, под его командованием, - заговорщицки усмехнулась Йороуичи, указывая своему подопечному на шинигами с длинными рыжими волосами в капитанском хаори, сидевшего в самом низу.
С каждой ступенькой вниз, сердце Бьякуи стучало все быстрее и громче, казалось, будто бы оно сейчас выпрыгнет из груди, а внутри все сжалось от какого-то странного предчувствия. Когда стук сердца стал оглушающим, к горлу подступил комок и юный аристократ почувствовал, что ноги перестают его держать, капитан десятого отряда будто бы что-то почувствовав, встал во весь рост и медленно обернулся. Встретившись с теплыми карими глазами своего тайчо, младший офицер Кучики едва сдержал пораженный вопль – новым джубантай-тайчо оказался отлично знакомый ему Куросаки Ичиго.

@темы: Урахара, Йоруичи, Укитаке, Иккаку, Ичиго, Вайзарды, АУ, Улькиорра, Хичиго, Маюри, Рангику, Джен, PG13, Приключения, Юмор, Кераку, Юмичика, Арранкары, Нелиэл, Сейрейтей

---

Сегодня с днём рождения поздравляем Ясного Князя!

[Весёлый В]

@темы: Бьякуя, Фанарт

---

Жизнь после канона

[cama]

Посоветуйте, пожалуйста, фанфики) Обычная жизнь Ичиго после его приключений. Читала пару фиков на тему того, что общество душ его после всех подвигов просто "выбросило", мавр сделал свое дело - мавр может уходить.
Ичиго учится, влюбляется, уезжает, путешествует - что угодно.
Джен, гет, слеш - не важно.

Если не сложно - помогите, пожалуйста))

@темы: Вопросы

---

[Toriya]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Sin-Chi sama]

@темы: Ичиго, Вайзарды, Фанарт

---

Три зарисовки о трех встречах

[Rileniya]

Название: Три зарисовки о трех встречах
Автор: Риления
Бета: Word
Фэндом: Блич
Персонажи: Ичиго, Улькиорра
Рейтинг: G
Жанры: символизм, повествование, джен
Предупреждения: возможен ООС, AU в каноне, авторское видение
Размер: 1287 слов
Саммари: три встречи Улькиорры и Ичиго в мире живых
Дисклеймер: отказываюсь от всего, что мне не принадлежит
Размещение: С разрешения автора
Статус: Закончен

1

Улькиорра – это тоска. Нечеловеческая, жуткая, острая, с углами, тонкими запястьями, выступающими ключицами и позвонками, тонкой кожей, голубоватыми дорожками вен и холодной гладкостью щек, и звериными клыками. И зеленющими глазами.

Ичиго замечает его в парке – на детской площадке. Улькиорра сидит на качелях, не раскачиваясь, лениво щурится на пробивающееся сквозь листья солнце – такой же бесстрастный ко всему вокруг, как Ичиго и помнит, только маленький. Совсем ребенок.
Ичиго подходит к нему, – вокруг снует ребятня, кричат дотошные мамочки и бабушки – встает близко-близко, присаживается на корточки, чтобы лица были примерно на одном уровне, и смотрит внимательно.
Ичиго сейчас двадцать четыре, он до сих пор метается между миром живых и мертвых, и бежит до сих пор, не останавливаясь, вперед и вперед – без оглядки.
Улькиорре – по виду – лет восемь, и он переводит взгляд на Ичиго спокойно, смотрит устало, и Ичиго не уверен – узнали ли его. Глаза у Улькиорры такие же – насыщенного зеленого цвета, с темной каймой по краю, только зрачок – круглый, человеческий.
- Привет, – говорит Ичиго, немного растерянно. Улькиорра смотрит на него утомленно, как старая собака, которая положила голову на колени и заглядывает в глаза, – пронзительно, понимающе, знает, что скоро умрет, и потому смотрит, и кажется, сейчас заговорит, но она молчит. И Улькиорра молчит, и Ичиго понимает – он все помнит: белые пески Хуэко Мундо, Лас Ночес, Эспаду и Айзена, пустых, свое рождение там – не человеческое, смерть и все остальное – всё.
- Привет, – наконец, выдыхает он тихо. – Я Улькиорра, мне семь, – совершенно по-детски наивно выдает он. – А ты?
- Ичиго. Ты же помнишь меня, – без спрашивающих интонаций говорит Ичиго.
Улькиорра отворачивается, его ресницы дрожат, он скользит пальцами по звеньям цепочки качелей и не отвечает.
- Мама не разрешает мне разговаривать с незнакомцами, – говорит он, когда Ичиго уже тянется встряхнуть его за плечо, соскальзывает с качелей и, нырнув под рукой Ичиго, быстро уходит к выходу из парка.
Ичиго оборачивается. На выходе Улькиорру встречает красивая женщина – черные волосы, тонкие черты, настоящая мама.
Ичиго садится на качели, не раскачивается, боясь, что они сломаются, и запоздало отмечает, что этот Улькиорра не прячет ладони в карманах.

2

В следующий раз Ичиго встречает его в супермаркете, когда делает остановку и передышку, потому что больше не знает, куда бежать, к кому. Или от чего.
Ичиго двадцать восемь, Улькиорре – одиннадцать, он еще больше стал похож на себя прежнего, на того, кого Ичиго убил, а его мама касается его плеча, мягко улыбается и спрашивает, какие хлопья он хочет на завтрак.
Ичиго не подходит к Улькиорре, не здоровается и старается, чтобы он его не заметил, но идет следом, как на привязи, прячась за соседними полками. Он, не глядя, складывает в корзину продукты и, не удержавшись, встает в очередь на кассе прямо за Улькиоррой и его мамой. Улькиорра оборачивается, смотрит, но ничего не говорит, только втискивает в ладонь матери свою и сжимает, глаза его горят – зеленые, в обрамлении темных ресниц, глубокие. Мама смотрит на него, улыбается, треплет по волосам и вновь отвлекается на продвинувшуюся очередь, а Улькиорра тянется за рукой следом, обрывает себя резко, и в этом Ичиго угадывает его страх – он боится, что маму у него могут отнять. Это Ичиго может понять, он и сам когда-то боялся, давно, когда еще было за кого бояться. Улькиорра оглядывается на него воровато, сжимает ладонь чуть сильнее и передвигается, закрывая ее своей худой, тонкой спиной в синей футболке.
Очередь продвигается быстро, и через пару минут, расплатившись, Улькиорра с матерью скрываются за дверьми супермаркета. Ичиго выкладывает свои покупки перед кассиршей, достает деньги и не смотрит вслед Улькиорре.

3

Когда Ичиго тридцать один, Улькиорра находит его сам. В том же парке, в котором они впервые встретились – в этой новой улькиорровской жизни.
Ичиго холост, он все еще бежит, уже, правда, выдыхаясь и делая передышки, он огрызается и злится, и, наверное, он неправильный герой, потому что ему надоело.
Он сидит на лавочке, почти протрезвевший, но тело тяжелое, а мысли тягучие и ворочаются неохотно. Веки наливаются, и хочется нестерпимо заснуть.
Улькиорра трясет его за плечо, отдергивая руку сразу же, как Ичиго открывает глаза.
- Вставай, - говорит он, но Ичиго не уверен, что сможет хотя бы пошевелиться. Улькиорра берет его за руку, тянет, и тело слушается, поднимается и послушно идет следом, направляемое рукой Улькиорры.
Ладони у него холодные. Ичиго аккуратно и легонько гладит выступающую косточку на чужом запястье, осторожно высвобождает руку и, молча, идет следом, разглядывая замысловатый рисунок на темной футболке Улькиорры.
Они приходят в небольшую квартирку, Улькиорра стягивает кеды, указывает ему на диван и скрывается в соседней комнате, возвращаясь с пледом и подушкой.
- Располагайся, сейчас принесу суп, – говорит он, устраивая подушку с одного края дивана и кладя сверху плед, и скрывается в кухне.
Звенит посуда, а Ичиго рассматривает комнату – темный диван, телевизор, окно с видом на тонкие, ломаные линии веток потерявших листья деревьев.
Улькиорра возвращается с двумя чашками, отдает одну – с бульоном – Ичиго, а другую – с чаем – обхватывает тонкими пальцами сам.
Они не разговаривают, на улице темнеет, Улькиорра смотрит в окно и, кажется, совсем забывает, что в квартире находится не один, только расправляет маленькие складочки на пледе и наволочке – маленький педант. Ичиго отставляет пустую чашку на пол, поворачивается лицом к Улькиорре.
- Ты помнишь все, – говорит он. – И меня тоже. Верно?
Улькиорра молчит, упрямо не смотрит на него и тоже отставляет чашку, забираясь с ногами на диван.
- Кто-нибудь еще родился? – допытывается Ичиго, ему тоже не занимать упрямства. – Ты еще кого-нибудь встречал? Гриммджо? – перед следующим именем он слегка понижает голос. – Айзен?
Улькиорра не отвечает и не поворачивает головы. Ичиго злится и хватает его за руку, потому что упрямства у него хоть отбавляй, а вот с терпением проблемы не прошли до сих пор. Улькиорра смотрит на него растерянно, шевелит немного рукой – видно, Ичиго сжал слишком сильно – и говорит:
- Я не знаю.
Ичиго слышится легкая обида в его голосе, он выпускает его руку, осматривает внимательно и видит – всего лишь мальчишку, подростка, не арранкара, не врага, а просто ребенка. Он обнимает его за плечи, притягивает к себе и укачивает, как маленького, как никогда не делал для своих сестер. Улькиорра не вырывается, не плачет и не кричит, сидит тихонько, расслабленный, но Ичиго замечает сведенные к переносице темные, тонкие брови и слегка подрагивающие закрытые веки и не верит этой почти беззаботности ни капли.
- Ты скучаешь? – Улькиорра качает головой отрицательно, и Ичиго продолжает спрашивать. – Боишься? – Улькиорра бросает быстрый взгляд на висящую на стене фотографию, почти незаметно, и вновь качает головой. – Тогда что?
Улькиорра качает головой снова, поднимает взгляд, глаза его – зеленые-зеленые, отстраняется и встает. Собирает чашки и уходит на кухню. Его фигура четко очерчивается, когда он включает свет, – ломкая, тонкая, еще по-детски нескладная, но изящная.
- Мама на работе до утра, - говорит он, возвращаясь. Берет плед в руки, толкает, укладывая на подушку, Ичиго в грудь и накрывает. – Я больше не дерусь.
Он говорит это тихо, будто признаваясь в постыдном, Ичиго слышит это, разглядывает его с головы до пят – такого тонкого, щуплого, ломкого, как ветки деревьев за окном. И понимает – наверное, каким-то шестым, звериным совершенно чувством – это было признание в беспомощности – позорное и потому постыдное.
Улькиорра – это тоска. По силе, которая была не нужна, но вдруг понадобилась, которой нет больше ни капли. У него теперь есть, что защищать, но нечем. И он боится – жутко, до воя, и тоскует уже, потому что помнит – знает – как это, когда ты мертв. И знает, какого это быть одному.
Ичиго тянет его за запястье на себя, укладывая рядом и накрывая тоже, обнимает за худую спину и не говорит ничего.
Они скоро засыпают и спят, пока на часах не высвечивается шесть утра и не пропиликает будильник. Завтракают тихо, не разговаривая.
Ичиго натягивает обувь, оборачивается – Улькиорра сидит на диване с пультом в руках и не смотрит на него абсолютно, шуршит включенный телевизор – и выходит за дверь, не попрощавшись.
Улькиорра смотрит телевизор, пока не возвращается со смены мама, он готовит ей завтрак, целует в щеку, вдыхает запах и уходит в школу, как обычный подросток – не арранкар и не пустой.
А Ичиго больше не встречает его никогда.

@темы: Ичиго, Ангст, Улькиорра, Джен, Драбблы, Драма, G, Фанфики