Проштрафилась с первым, но стараюсь не подкачать со вторым)) фанф по Бличу

[toshokan]

Название Закат, пылающий льдом и металлом
Автор Shinoda
Рейтинг G
Действующие лица Бьякуя/Рукия
Жанр настаиваю на Angst, но возможно Darkfic
Краткое содержание давший обещание заботиться о Рукии в один момент Бьякуя становится перед самым сложным выбором в жизни
Дисклеймер отрекаюсь!
Предупреждение смерть персонажа

Я обещал человеку, находившемуся на смертном одре, что защищу тебя.
Я дал обещание той, что не было дороже в моей жизни.
Она ушла, и в память о ней я исполняю его.
Не потому ли я пошел за тобой?
И не потому ли предстает моим глазам то, что я вижу сейчас?

Скверно. Весьма скверно. Наш отряд выслал группу на разведку в связи с появлением странной духовной силы в самом центре Сейрейтеи, но встретить такой напор никто не ожидал.
Мы попали в засаду.
Заманив нас всех на утес Соукьоку, неизвестные враги подняли материализированный барьер, нейтрализующий духовные силы, и теперь, беспомощных и загнанных в угол, перебивают поодиночке из укрытия. Я не знаю, где укрытие, не знаю, сколько врагов, не знаю, как их одолеть и совсем не чувствую силы.
Я беспомощна.
Я не могу высвободить занпакто. Я не могу пользоваться демоническими искусствами. Я не могу применить синпо, потому что мне не перешагнуть барьер, и совершенно точно не могу применить бой на мечах, потому что не знаю, где враг.
Следующая атака врага будет направлена на меня, ведь я осталась одна на краю пропасти.
Я не могу позвать на помощь.
Я не могу ничего сделать.
Я беспомощна.
Спокойно осознав этот факт, я продолжаю сжимать обнаженную катану и настороженно всматриваться в горизонт, робко надеясь, что враг обнаружит себя.
Враг, разумеется, не появляется, зато начинает сжиматься барьер. Все стремительнее и стремительнее до одной меня. Этого я не ожидала.
Растерявшись, немного ослабляю хватку рукояти меча, отступаю на два шага назад и чувствую, что отступать мне больше некуда – под моей пяткой осыпается край утеса.
Плохо. Хуже не бывает.
Барьер в мгновение ока обжимает мое тело, как вакуумная пленка. Из моих рук выпадает меч, но глаза продолжают гневно смотреть на горизонт в попытке увидеть врага, если тот появится. Но он так и не появляется.
Неужели все?
В панике мои мысли рассыпаются, в голове становится пусто, и до меня доносится только:
- Путь сковывания 61: рикудо куро. - До боли знакомая техника: в мгновение ока я теряю способность двигаться. Барьер вокруг меня блокирует все мои духовные силы. Сердце в груди запнулось от страха. - Путь разрушения номер 1: Щё.
Удар врезается мне в голову, и, в безмолвном отчаянии, полностью парализованная, я стремительно падаю вниз.
«Это конец», - проносится в моей голове и боль от удара об землю затмевает черной пеленой мое сознание.
Не знаю, сколько длилось оцепенение от боли, но когда я открываю глаза, я вижу тебя.
- Бьякуя…нии-сан…- шевелятся мои губы, но слов я не слышу. В голове только страшный звон.

Страх сковывает тело, а я отказываюсь верить своим глазам. Я видел, что ты только что упала с утеса Соукьоку, но то, что я вижу, парализует меня.
Ты разбилась, причем очевидно насмерть. Лежа на спине, ты смотришь вверх, и я скорее ощущаю, чем вижу, твои раны. Ты не можешь двигаться, потому что твой позвоночник раздроблен. Помимо него еще внутреннее кровотечение и пробито легкое, от того кровь струится из твоих губ. Ты смотришь вникуда замутненным взглядом. Но пока ты жива. Я чувствую это так же, как твою боль. Так же, как и твою неминуемую смерть.
И от этого у меня все внутри сжимается, и я не могу пошевелиться.
Я спешил изо всех сил, как только услышал о том, что ты в составе разведывательного отряда отправилась на поиски неизвестного врага. Я спешил, как мог, но все что успел я увидеть – как ты падаешь с утеса.
Враг еще наверху. Надо идти и убить его. Холодная ненависть и ярость шевельнулись где-то в глубине души, но я не могу сдвинуться с места. Не могу бросить тебя.
Я вздрогнул всем телом, когда увидел, что взгляд твой прояснился, и губы слабо шевельнулись. Скорее увидел, чем услышал, что ты зовешь меня.
В тот же миг мое тело обрело подвижность. Я метнулся к тебе, но коснуться не посмел. Раны слишком серьезные. Они не совместимы с жизнью. Тронь я тебя – и ускорю твою смерть.
Я ничего не могу сказать - в горле ком, а за ним еще один. Я могу только смотреть. Смотреть, как ты умираешь.

- Бьякуя…аники… – пытаюсь снова услышать я свой голос сквозь звон в голове. – Бьякуя…
Ты присаживаешься около меня, лицо твое кажется спокойным, как обычно, но вот в глазах боль. И от этого мне легче.
- Аники... – выдыхаю я.
Чего я хочу, зачем тебя зову? Я не чувствую собственного тела от боли, что в моей голове. Мой рот и горло полны крови, которая, щекоча, стекает по подбородку. Когда я открываю глаза, боль вспыхивает в моей голове с новой силой, но, тем не менее, я хочу смотреть на тебя. Однако мне не хочется, чтобы последним, что я видела в своей жизни, было твое лицо, искаженное болью. Болью от утраты меня. Не хочу. Я недостойна.
Ох, до чего твое лицо сейчас не похоже на повседневное, удивительно даже. Мысль о том, что я что-то все-таки значила, успокаивает меня. Уже где-то рядом шагает моя смерть. Я чувствую ее запах. Она пахнет льдом.
Я не могу сказать тебе этого. Я просто перевожу взгляд на твою катану.

Ты пришла в сознание, это совершенно точно. На твоем лице след невыносимой боли, однако твой взгляд словно умоляет не смотреть на тебя так. Неужели я прав, и даже в такой момент ты не хочешь, чтобы я о тебе беспокоился?
И вдруг твое лицо становится серьезным, и взгляд ускользает куда-то вбок.
«Нет!» – обрывается в моей голове и я опять в когтях оцепенения.
Ты смотришь на мой меч.
Перехватив твой взгляд, выражающий серьезную, серьезную донельзя просьбу, я убеждаюсь, что понял тебя верно.
Ты не хочешь умирать вот так. Ты не хочешь умирать, упав со скалы из-за неизвестного врага. Ты не хочешь умирать побежденной кем-то неизвестным.
Нет. Я не могу этого сделать. Но ты продолжаешь смотреть на меня. Прямо в глаза, прямо в душу и мне кажется, что я слышу твой голос.
- Пожалуйста.
Нет, не кажется. Твои губы шевелятся, и ты даже пытаешься улыбнуться, желая меня ободрить.
Я обещал человеку, находившемуся на смертном одре, что защищу тебя.
Я дал обещание той, что не было дороже в моей жизни.
Она ушла, и в память о ней я исполняю свое обещание.
Не потому ли я пошел за тобой?
И не потому ли предстает моим глазам то, что я вижу сейчас?
«Хорошо, Рукия», – молча решаю я, потому что до сих пор не могу ничего сказать, а сердце мое обрывается. Печаль переходит в отчаяние. Мгновение, когда я встаю, вынимаю катану из ножен и смотрю в последний раз в твои благодарные глаза, станет худшим в моей жизни. До следующего мгновения, которое станет наихудшим.
Прости, Хисана.
В мире не было в тот миг слов, произносимых с большим отчаянием:
- Цвети, Себонзакура.

Перед моим взором вспыхнул миллион лезвий, похожих на лепестки сакуры, на фоне закатного неба.
Ничего прекраснее в жизни не видела.
Моя смерть пахла льдом и металлом.