сборный фик, Бьякурен

[toshokan]

Название: Yominagara

Авторы: _Lucky_, Aone, ~Satsuki~, orocchan

Рейтинг: G - NC-17

Пара: Бьякурен

Дисклеймер: Блич принадлежит Кубо Тайто, стихотворение - Рубоко Шо.

Предупреждение: сборный фик по предложению Kirdan: четыре автора пишут по мини-фику по одному пейрингу на определенную тему с увеличением рейтинга)) такое пишем в первый раз, тапки приветствуются, но бейте нежно, пожалейте первую ласточку-разведчицу))



от авторов: yominagara – читая, в процессе чтения – у нас было еще вариант "зачитываясь" или "зачитываясь тобой"

Yominagara

~



Автор: _Lucky_

Пейринг: Ренджи/Бьякуя

Рейтинг: G



1.



Ренджи никогда не был обидчивым.

Именно потому на очередное заявление Иккаку он внимания почти не обращает.

«Сумасшедший ты, Абараи. Совсем чумной».

Ну, может, и сумасшедший. А может, у Ренджи просто весна: тусклая, бледная, серенькая сейретейская весна, которая, тем не менее, что-то делает с его мировосприятием.

Ренджи не в состоянии долго спать, как бы ни уставал за день - новый, как всегда, незнакомый аромат оживающих деревьев наполняет тело бодростью, и хочется бежать куда-то, обязательно что-то делать, ни в коем случае не валяться на футоне, тратя бесценное время, которого у него на самом деле – почти вечность. Но почти не считается.

Ренджи кажется, что на солнце у него будто бы вырабатывается гормон счастья – губы самопроизвольно растягиваются в улыбку. Рикичи, смущаясь и краснея, как-то сказал, что лейтенант похож на большого рыжего кота, когда сидит на крыше казармы, зажмурив глаза и подставив лицо солнцу. «Котяра, мартовский котяра», - усмехается про себя Ренджи. Ну и что, хорошо ведь, словами не рассказать! Абараи каждый день хочется распахнуть сёдзи в кабинете, впустить внутрь все невероятные запахи-краски-звуки, показать их капитану: не может же быть такого, что Кучики их не замечает? А если замечает, почему все же остается таким закрытым и холодным – словно все еще живет в своей личной одинокой зиме?

Правда, Ренджи пока не решается так хозяйничать в капитанском кабинете, приходится сидеть взаперти, ловить тоненькие лучики, пробивающие сквозь щели. Хотя и они почему-то наполняют его пьянящей радостью и ожиданием чего-то очень важного.

Ренджи даже отправляется в библиотеку Руконгая, место со времен ученичества не особо любимое, по совету библиотекаря берет несколько сборников стихов в надежде найти описание странной дрожи внутри. Очень хочется спросить у капитана, Ренджи уверен, что Кучики сможет объяснить: он-то уж много стихов прочитал, и просто намного умнее него, да и вообще… Ренджи знает, что Бьякуя объяснил бы.

Тоже странно.

В книгах ничего нет. Там только красивые «лунные ночи, изумруд травы и лепестки сакуры», которые будто скрывают истинный смысл. Изящно и тонко, но ответа Ренджи не находит, с какой бы старательностью не разбирал столбики тонких иероглифов.

Эта весна врывается в Ренджи, подчиняет его тело и мысли своему пока неторопливому и мягкому ритму. Вернувшись однажды с тренировки и обнаружив капитана не в склепе комнаты, а на веранде, с закрытыми глазами и легкой улыбкой на губах, Абараи не может понять, почему его сердце начинает так дико биться о грудную клетку. Хотя, наверное, это понимание ему и не нужно – только осознание того, что это не просто его весна. Это еще и весна Бьякуи.

Стоя позади капитана, затаив дыхание и любуясь тонкими чертами лица в неярких, стесняющихся лучах солнца, Ренджи, сумасшедшему, безумному, становится их жаль – всех совершенно нормальных и совершенно несчастных людей, лишенных подобного зрелища. Ренджи знает, что сейчас может позволить себе еще одно безумство - спешит в кабинет, достает из стола спрятанную книгу стихов и возвращается обратно.

В груди теплеет от надежды: возможно, сегодня он что-то поймет.

-Кучики-тайчо. Вы не могли бы мне помочь...



~



Автор: Aone

Пейринг: Ренджи/Бьякуя

Рейтинг: PG-13



2.



…А утром капитан все-таки поднимается куда раньше. Откроешь глаза - Бьякуя уже сидит на веранде, склонив голову над одним из сборников чего-то. Рядом бледно светится уже не столь нужный бумажный фонарь: вот-вот совсем рассветет. Еще незадолго до этого самого ярко-розового весеннего рассвета - кажется, вот уже вечность только их рассвета - Ренджи чувствовал себя счастливейшим из живущих, умерших и, по сути, никогда не оживших. По эту и по ту сторону двух миров. Сумасшествие, безумие, жалость к другим, не узнавшим, каково это - но...

Но вот ведь верен привычкам, консерватор.

Ну, и что тут скажешь? Только протяжно вздохнешь. Белое пятно юката неподвижно. Вот так всегда.

Книги для аристократов – это либо стиль жизни, либо предметы роскоши. Кажется, его капитан придерживается первого пути. К великому огорчению Абараи. И пусть к длинному списку глупостей прибавилась еще одна, но да – он ревнует к книгам. Сильно ревнует, невесело подшучивая над самим собой: «Ну да, а как еще, раз футон вон с ними чуть ли не делим, и то – ты тут куда реже бываешь…»

От штабелей подшивок пахнет пылью.

Ренджи фыркает, потягиваясь, как большой кот. Сытый, но не вполне довольный. Перекатившись на другой конец футона – подальше от «вековой мудрости», подальше! - укоризненно смотрит на силуэт в белом. Да, он лейтенант – поэтому ничего не скажет. Но смотреть пока никто не запрещал, тем более – утром.

Тайчо снова далеко. И снова подкидывает Ренджи очередную головоломку. Абараи еще мог бы понять второй тип аристократов, но первый – видимо, выросшему в Руконгае этого не понять. Когда еле-еле находишь материальную пищу, духовная быстро отходит на второй план. Для Ренджи книга – не более, чем набор букв, загадочным образом складывающийся в слова. Слова, слова…Слова – это долго и ненадежно. Дело куда лучше. Не решишься, не пойдешь нахрапом – разве добьешься чего-то?

Ведь не было бы – губ на губах, следов от ногтей на спине и такого утра. Одного из многих, но неповторимых.

-Ренджи, - значит, вздохнул чуть громче, чем хотелось бы: капитан теперь сидит вполоборота. И улыбается – вот точно так же, когда шутит. Он редко шутит.

-Ренджи, - голос спокоен и ровен, тщательно маскируется предназначенная собеседнику особая мягкость, - Послушай.

Каждое совместное утро Бьякуя читает вслух, вполголоса. Заумный трактат, исторический роман, стихи – разное. Для себя или для него – этого Абараи понять так и не смог. Да, пальцы путаются в рыжих волосах. Да, тело соприкасается с телом: в конечном итоге, капитан уходит с веранды в комнату, в тепло. Но вот голос, взгляд – он не холоден и не равнодушен. Но он словно и не здесь. Не с Ренджи. Но читает, читает, поглаживая по плечу…

Чего хочет? Чего снова ждет?

Абараи-фукутайчо ненавидит загадки, слова и теории. Но его капитан – теоретик до мозга костей и верит, что нелюбовь к книгам – временное явление. Что хороший вкус можно привить. Потому и продолжает, раз за разом – в то время как Ренджи не запоминает ничего из прочитанного. На самом деле, для него важен сам факт голоса. И рука на плече – тоже приятно: чем дольше – тем лучше. Ради этого жеста можно забыть о своей досаде.

Слова, слова…

Только потом лейтенант все-таки позволяет себе сдвинуть белую ткань чуть в сторону, рисуя пальцем узоры на бледной коже. Как будто случайно, как будто сильно заинтересовался текстом, и не следит за своими действиями. Для пущей убедительности другая рука тянется перевернуть страницу, и Ренджи удобства ради придвигается совсем близко.

Честно дослушав абзац, можно приникнуть губами к шее. Сдвинуть тяжелые черные пряди и опускаться все ниже. Ну что, капитан, я – или все же книга? Слово или дело?

На самом деле, ответ давно известен обоим. Но каждое утро капитан Кучики выбирает очередное сокровище из фамильной библиотеки. Чтобы почувствовать на себе тот самый взгляд, а потом – те самые теплые, ищущие губы. Абараи же упорно не желает слушать истории о безразличных ему людях и вещах. Чтобы в конце концов увидеть - ту самую полуулыбку. И услышать заветные слова:

-Ренджи, ты прав. Приступим к практике.

Бьякуя все же научил своего лейтенанта блюсти традиции.



~



Автор: ~Satsuki~

Пейринг: Ренджи/Бьякуя

Рейтинг: R



3.



Скоро холодный ветер с гор принесет ему гибель. Безучастные глаза Хисаны, запертые в створках домашнего алтаря, давно уже не предвещают ничего хорошего. Теперь Бьякуе остается только держать дистанцию с Ренджи. В тюрьме «традиций семейства Кучики» нет права на надежду. Может быть, именно поэтому для Бьякуи так важно научить Ренджи соблюдать определенные ритуалы. Совместное чтение книг, чайная церемония, ледяное безразличие при посторонних. Но Ренджи плевать на заморочки капитана Кучики. Он ненавидит читать, проливает на себя чай и вваливается в комнату без предупреждения. Каждый раз после таких случаев Бьякуя обещает себе, что он поставит точку, что его фукутайчо будет только его фукутайчо и не больше, что никогда мартовское солнце не растопит вечный лед в синих глазах, но в который раз проигрывает сражение, не в силах победить собственного тела. Иногда он жалеет, что в Сейрейтее нет традиции ношения вериг. Впрочем, Гинпаку и кенсейкан могут послужить неплохой заменой.

Капитану и лейтенанту 6-го отряда нужно поработать над ежемесячным отчетом, только поэтому Ренджи получает официальное приглашение в дом Кучики. Целоваться они начинают уже у самой входной двери в особняк. Вышколенные слуги тихими мышками разбегаются по углам, чтобы не смущать своего господина. Прежде чем Бьякуя и Ренджи успевают добраться до спальни, они успевают растерять значительную часть одежды. Абараи мягко толкает своего капитана на циновку, бесконечно нежно, что так не вяжется с грубоватой внешностью рыжего лейтенанта, так не подходит неукротимой ярости, что всегда горит в карих глазах. Бьякуя не сопротивляется, устраиваясь в объятиях своего фукутайчо, по новой пытаясь прочитать странную книгу под названием «Ренджи».

Страницы в этой книге перепутаны, смазаны временем. Иногда, чтобы понять середину, приходится перечитывать чуть ли не с оглавления, но Бьякуя любит трудные загадки. Проблема в том, что ему порой кажется – Ренджи можно разгадывать вечность. Проблема в том, что у Бьякуи нет этой вечности.

Капитан Кучики думает, что ему надо что-то изменить в их отношениях. Бьякуя точно знает, что ничего уже не изменишь.

Ловкие пальцы Ренджи пробираются в ворот косоде, скользят ниже, накрывают кружок соска – сначала левого, потом правого. С уст Бьякуи срывается первый, почти неразличимый стон, который лейтенант ловит теплыми губами. Он давно уже выучил все точки, прикосновение к которым может заставить Кучики-тайчо потерять вечную маску отстраненной вежливости, но Ренджи никогда не надоедает закреплять пройденный материал. Он целует белоснежную кожу, под которой явственно проступают ребра, особенно когда Бьякуя выгибается, вжимается губами в живот, чувствуя дрожь своего капитана, и это заводит Ренджи куда сильнее слабых ответных ласк.

Потом они долго лежат, обнявшись, наслаждаясь теплом очага и молчанием, которое связывает сильнее любой цепи. Ренджи вычерчивает на бедре Бьякуи какие-то непонятные иероглифы, словно пытается написать свою повесть на хрупкой, безупречной коже.

Ему слишком хорошо, чтобы уходить, но даже у самой длинной ночи в году есть свой предел. Он одевается и не видит, как Бьякуя по-детски беззащитным жестом прикусывает губу. Небрежно стянутый хвост рыжих волос, кошачьи шаги и через секунду он растворяется в холодном мареве зимней ночи.

Но перед уходом, скорее подсознанием, чем слухом он успевает уловить последние слова Бьякуи:

- Я доживу..

- Что, тайчо?

- Я доживу до весны, Ренджи.



~



Автор: orocchan

Пейринг: Ренджи/Бьякуя

Рейтинг: NC-17



4.



Он не верит, что доживет, и не верит, что зима кончится, но она внезапно кончается. Тает снег. Стихают холодные ветра. Становится легче дышать.

Весна приходит. Распаленная и возбужденная после долгого сна земля отдается лучам солнца и тормошит всех вокруг – вставайте, расцветайте. Энергия бьет из земли по ногам, выбрасывает бутоны цветов. Пошло орут птицы. Опьянев от счастья, адские бабочки гоняются друг за дружкой по карнизам и крышам Сейрейтея. Обалдевшие от тепла мухи бьются о сёдзи и стекла. Зимние страхи остаются в прошлом.

Бьякуя из окна офиса смотрит за Ренджи, бегающим во дворе в одних хакама и своих татуировках и раздающего указания новичкам. Бесстыжий у него лейтенант. Правда, чтобы появиться в кабинете капитана, Ренджи соизволил натянуть оба косоде и затянуть пояс потуже.

- Вы звали, капитан?

- Весна... пришла, не так ли, Ренджи?

Он говорит ровно, без лишних эмоций – как, впрочем, и всегда. Лейтенант робеет, не ожидая такого вопроса. Оглядывается и замечает висящую на карнизе адскую бабочку, греющуюся на солнце.

- Весна, тайчо, - согласился он.

- Ты снова будешь читать мне стихи? – Бьякуя подставляет кисть под подбородок.

- То есть... – Ренджи облизывается и жадно сверкает глазами. У каждого свой фетиш. - Ну конечно!

- Хорошо. Возьми из шкафа отчет № СЕН324098 и ТАЙ189019/3, и положи в папку № 308. Она третья сверху в крайнем правом ряду у тебя на столе. И начинай сводить баланс. Ведомость должна быть у капитана четвертого отряда. У нас есть неделя на подготовку годового отчета. Первого апреля в 10 утра он должен быть на столе сотайчо. И принеси чаю. Выполняй.

Лейтенант выбегает и прибегает еще раз пять, чтобы уточнить, какие именно отчеты принести.

... Никто не удивляется, когда в последнии дни марта, перед тем как пышно зацветет повсюду сакура, капитаны и лейтенанты Готея 13 носятся по всему гарнизону, словно сумасшедшие адские бабочки, и засиживаются вместе допоздна – кто в казармах, кто в своих кабинетах, одиноко сверкая освещенными сёдзи после отбоя, а кто имеет счастье располагать поместьями, – в своих поместьях.

... Ренджи не знал раньше, что запах книг может быть афродизиаком. Душный запах страниц и чернил в постели. И руки капитана пахнут страницами.

Ренджи развязывает его пояс и стягивает с него одежду. Бьякуя перекатывается на спину и наблюдает, как сначала язык Ренджи проходится по его члену, и как он потом почти заглатывает, двигая головой, а его красные волосы полощут его бедра. Бьякуя опрокидывается на футон, зарывается в одеяло затылком и трахает рот Ренджи, прося его не прекращать. И Ренджи подчиняется, горячий Ренджи, его и только его, красивый и сильный, как дикая кошка – тигр - принадлежащий ему душой и телом, - и он вскрикивает в оргазме – весь его - Ренджи!..

... Снова документы. Кисточка подчиняется уверенной руке тайчо и скользит по бумаге, заполняя столбцы цифрами, а фукутайчо за его плечом читает полушепотом:



Развязывает пояс

Снимает длинный шнур

Еще хранящий тонкий аромат

Вот зыбкий мост

Между двумя мирами..



- ...тайчо, я не понимаю. При чем здесь мост между мирами? Это Врата между Обществом душ и Генсеем, что ли?

Кисточка замирает. Бьякуя поднимает голову от отчета и спокойно поясняет:

- Да, Ренджи, это врата, но не те, про которые ты подумал. И мост, их соединяющий, – это то, что находится у тебя под кимоно. А два мира обозначают двух людей.

- То есть...

- Включи воображение, Ренджи. Мост, соединяющий людей. И передай папку № 59.

… Есть страницы гладкие, как тончайший шелк, есть грубо-шероховатые, есть те, что режут пальцы острыми краями, если с ними обращаться неосторожно.

Есть губы, которые ласкают порезы и шепчут его имя.

- Бьякуя... я, кажется, понял о чем этот стих...

Он выгибается под нахальными поцелуями, спускающимися по спине. Хакама запутались в лодыжках, и пальцы в носках скребут зимний толстый футон. Язык щекочет бедро, ныряет между ягодиц, лижет и дразнит, как и рука Ренджи в паху. А потом уже мазь, и не мягкий язык дразнит, и не снаружи, а внутри... «Мост между двумя мирами».

Весна.

В комнате колеблется свет лампадки. Пляшут тени. Ренджи тяжело и возбужденно дышит над плечом, целует затылок, шею, предплечья, двигаясь все быстрее и жарче, пока Бьякуя не кончает, вздрагивая, заглушая одеялом вскрики. Ренджи – следом за ним.

... Снова стопки бумаг, которые надо собирать по всей комнате, запах чернил и влажной земли из сада. Снова поцелуи, когда уже нет сил записывать столбцы цифр под печатью с камелией. Настоящая камелия уже цветет в саду, и ее белые цветы видны в темноте в приоткрытых сёдзи. ...Ренджи разводит его колени, входит в него глубоко и смотрит в темные глаза, пока может смотреть. Бьякуя подается навстречу, сминая его предплечья сильными пальцами.

... Бьякуя не хочет сдаваться и, несмотря на усталость и весну, собирается работать до утра. Ренджи не хочет сдаваться, потому что Бьякуя не сдается, и поэтому старательно корпит над страницами, переписывая набело расчеты, хотя в глазах уже расплываются цифры.

Утренний туман ползет по веранде. На улице орут птицы, и продолжает пьяную гулянку весна в цветах камелий, а в спальне головокружительно пахнет книжной пылью. Пахнет любовью.

Утром невыспавшийся капитан запирается с отчетом в кабинете, а лейтенант без косодэ, но в грозных татуировках и в не менее впечатляющих засосах, гоняет новичков по двору. Сегодня над Сейрейтеем стоит туман, и день обещает быть холодным, но к Ренджи туман почему-то не липнет. Он появляется в кабинете уже в подобающем его званию виде, со скрученным высоко на затылке хвостом. Бьякуя устало опускает глаза.

- Кучики-тайчо, докладываю: тренировка на сегодня окончена!

- Подай, пожалуйста, папку номер... ту, с синей лентой, в шкафу и принеси ведомость из 12 отряда, где записаны командировки на грунт. Здесь что-то не сходится – впрочем, это ты проверишь сам. Расставь эту стопку документов по полкам и принеси мне отчет № СЕН324099/4. Кстати, № СЕН325000 тоже можешь захватить. И чай. Повтори.

Ренджи вытягивается в струнку:

- Так точно, тайчо! Принести чаю.. и 12 отряд и... эээ...

Бьякуя не выдерживает, улыбается.

- Абараи-фукутайчо, вам новые татуировки не нужны? Может, таким образом вы сумеете запомнить номера годичных отчетов?

Ренджи покидает кабинет. Капитан пошутил. Удивительно. Сумасшедший капитан.

Весна... наверно.



~ овари