Два перевода

[toshokan]

Название: Чип и Дейл спешат на помощь
Автор: incandescens
Переводчик: kei
Жанр: хумор
Персонажи: Орихиме и те, кто пошел ее спасать
Рейтинг: детский
Оригинал: тут

Маленький, но гордый отряд продолжал сражаться - усталый, избитый, но еще живой. Ну, большей частью.

Ичиго украдкой обернулся и тут же понял, что зря - теперь кроме врагов его одолевали еще и упаднические мысли о том, что они никогда еще не были так близки к провалу.

Но ведь иначе было никак. Совсем никак. Абсолютно точно никак, в очередной раз мысленно повторил Ичиго. И все остальные тогда поддержали его идею, плюнули на приказы этого готеевского старикана, удрали из Общества Душ, присоединились к самому Ичиго, уломали вайзардов открыть ворота в Уэко Мундо (и нет-нет-нет, Хирако под конец крикнула им вовсе не "Скатертью дорожка!") и отправились спасать Орихиме, побеждать Айзена и устраивать логический конец всему мировому злу в айзенгинотосеновском лице.

К сожалению, кое-чего они в этом плане не предусмотрели. Разнообразные ловушки (от волчьих ям до противотанковых ежей), Холлоу, Меносы Гранде, а еще эти странные чуваки в масках на поллица - все это существенно замедляло путь, выматывало их отряд и грозило завалить всю миссию к чертовой матери.

Вон, Иккаку уже еле идет, поддерживаемый Юмичикой; последний тоже пострадал - психологическая травма от потери перышка сильно его подкосила. Бедолага. Рукия ранена. Ренджи тоже ранен. Хицугайя, кажется, до сих пор нервничает после той стычки с тентаклевым монстром - вон, каждые пять минут судорожно оправляет одежду. А Мацумото уже и оправлять почти нечего - она так рьяно спасала своего капитана, что от ее шинигамской формы осталась лишь пара тряпочек. Исида и Ичиго тоже ранены, причем сильнее, чем обычно.

Создавалось впечатление, что Айзен догадывался об их приходе. И откуда только?..

- Ну ладно, - по возможности оптимистично начал Ичиго. - Значит, теперь действуем так: уж меньше всего они ожидают увидеть нас у главного входа...

Очередной виток их на ходу перекраиваемого плана был прервал изумленным вскриком Исиды. Юный квинси застыл, указуя перстом куда-то за спину Ичиго и привлекая внимание остальных к приближающейся фигуре. Рыжие волосы - пожалуй, единственное дисгармонично яркое пятно во всем Уэко Мундо, если не считать крови тех, кого отряд спасателей только что убил, не оставляли сомнений в личности приближающегося. Орихиме тоже заметила их и радостно замахала руками.

- Ей точно промыли мозги, - сказал Хицугайя. - И велели сделать с нами что-нибудь ужасное.

- Точно, - поддержал Иккаку. - Сама бы она никогда не освободилась.

- Или это все - хитрая иллюзия, - заметил Юмичика. - Нельзя терять бдительность.

- Или это вообще замаскировавшийся Гин, - предположила Рангику. - Тогда я пойду вперед и все выясню.

За спиной приближающейся Орихиме раздался сильный взрыв. Мрачные пейзажи Уэко Мундо озарились пламенем. Девушка даже не обернулась.

- Какая-то, э-э, чересчур убедительная иллюзия, - неуверенно пробормотал Исида.

- Приве-е-ет! - Орихиме (или иллюзия, или замаскировавшийся Гин) снова замахала им рукой. - Вы пришли меня спасти! Я знала, знала, что вы придете! Я вас так ждала, я вовсе не хотела доставлять никаких проблем, и вообще, и...

- Иноуэ, - перевал самоуничижительную тираду Исида. - Просто скажи - что сейчас произошло?

- Ой... - Шун Шун Рикка заружились вокруг орихиминой головы, выписывая круги, квадраты и восьмерки. - Ну я, как бы это... э-э... в общем, я все взорвала. Как вы думаете, она там не ранены?

- Но... но... как?! - шокированно выдохнул Исида, и Ичиго хорошенько пихнул его локтем в живот - нечего перебивать рассказчицу.

- Ну-у... Орихиме надула губки. - После всех этих оргий они...

- После чего?! - рявкнул Ичиго, и теперь Исида аккуратно придушил его, желая все-таки дослушать триллер до конца.

- Да так, ничего особенного, - потупила глазки Орихиме. - В общем, когда они наконец все убрали, Айзен-сан объяснил мне, что хотел бы с моей помощью заставить Хогёку раскрыться полностью. Ну я и согласилась ему помочь. А потом все вдруг взорвалось. И я убежала.

Вдалеке раздалось еще несколько взрывов, и неестественно огромный замок аккуратно и быстро, как карточный домик, рухнул.

- А последнее, что сказал Айзен-сан, было: "Так вот почему гад Кискэ позволили тебя похитить! Я должен был догадаться!" - Орихиме нахмурилась, припоминая. - Да, именно так. Но я не поняла, что он имел в виду...

Ренджи задумчиво поскреб макушку.

- Ну, э-э... Кажется, пора все-таки вернуться и доложить о полном успехе спасательной миссии. И полном уничтожении Айзена. Яма-джи вряд ли будет недоволен.

- Но мы не... - начал Хицугайя.

- Зависит от того, как мы все объясним! - Рангику оборвала возражения своего капитана, прижав его к своей пышной груди.

- Но я не... - начал Ичиго.

- Цыц, придурок! - Рукия оборвала возражения друга, невежливо припечатав его по физиономии. - Это великая победа, которой мы обязаны замечательной Орихиме! Именно ее хитрость, смекалка и ум помогли уничтожить Айзена! Верно?

- Верно! - поддержал Ренджи, глядя на до сих пор потиравшего щеку Ичиго. Остальные шинигами быстро согласились во избежание новых телесных повреждений - теперь уже от рук любящих друзей.

- Ладно, - пробурчал Ичиго. - Тогда идем.

И маленький, но гордый спасательный отряд бордым шагом направился в обратную сторону, оставляя позади руины Уэко Мундо.

- А я все-таки думаю, что надо было сказать про вызов, и дуэль, и про все остальное, - недовольно прозвенел Цубаки в ухо Орихиме.

- Да ладно, - шепотом ответила та. - Зачем их расстраивать?

Название: Пикассо в мозаике
Автор: stardust_rain
Переводчик: kei
Жанр: ангстовая зарисовка
Персонажи: Рукия
Рейтинг: детский
Оригинал: тут

Грустная шутка - благородство. Для Бьякуи нии-сама оно - определяющая суть всех вещей, оно движет миром, оно - сам мир. Благородство - способ существования, незыблемое правило, которому подчиняется все - от битв с Пустыми до чтения стихов. Голубая кровь холодна, как вода полузамерзшей реки.

С первого взгляда она понимает, что так же холоден и этот дом - душу леденит презрение и высокомерие. Картины шепчут о непомерных ожиданиях и ответственности, которая легла на ее плечи. Тени под окнами сочатся снисходительностью. И везде - холод, такой холод, что того и гляди каждый выдох станет облачком пара. Рукия теперь часто молчит и позволяет себе плыть по течению этой ледяной реки. Ее новая жизнь - это мягкие кремовые ковры и тяжелая мебель темного дерева. Она плывет и боится, что течение разобьет ее о камни - иначе не назовешь эти обязанности и церемонии, сути которых она до сих пор не понимает.

А потом умирает Кайен-доно, и течение увлекает ее вниз, на дно. Она учится не плакать, прощаясь навсегда.

Потому что таково смирение.

* * *

Бурю предчувствовали давно. Всю последнюю неделю облака были темными, они тревожно собирали в небе исполинскую мозаику, пока не закрыли последний нежно-голубой просвет. Бурю предчувствовали, но когда разверзлись хляби небесные и дождь обрушился на землю, это стало почти неожиданностью. Тонкая хлопковая одежда не подходила для такой погоды, но Рукии оставалось лишь стиснуть зубы и терпеть. Казалось, она уже вечность стоит здесь, на темной улице, среди дождя - и простоит еще вечность, но на самом деле быть здесь ей оставалось совсем недолго. Те несколько беспечных месяцев, наградившие ее новой, необычной и интересной жизнью, закончились - сейчас эта жизнь распадалась на куски.

Она не могла похвастать фотографической памятью, но этот момент запомнился ей навсегда - и кровь, и дождь - потоки воды, которые не могут до прозрачности разбавить алое-алое - и умирающий мальчик на мокром тротуаре. До конца своих дней Рукия хранила в сердце этот образ - словно самое дорогое сокровище.

Потому что такова привязанность.

* * *

Рукия с детства не любила сказки и не верила им, и лишь одна запала ей в душу - про принцессу, на веки вечные запертую в замке - за то, что полюбила бедного юношу. И лишь сотню лет спустя праправнук того юноши стал великим рыцарем и спас ее.

Иронию судьбы она поняла позже, но, как истинная Кучики, не оценила ее.

В конце концов, думала она на третий день своего заточения в башне, до окончания ста лет еще долго. И мальчик пока - совсем не принц.

Но ему это не мешает.

Это странно, но Ичиго другой, он слишком отличается от всех, кого доводилось видеть Рукии - отличается так явно, так несомненно, что это приводит в замешательство. Сейчас он совсем рядом, так близко, что чувствуется тепло его тела. Рукия знает, что под его кожей - липкая алая кровь (как тогда, на улице, дождливой ночью) - совсем не холодная голубая, совсем не прозрачная, как вода.

Рукия стоит рядом с Ичиго, но не касается его - это может разрушить магию момента. Вместо этого она тихо и глубоко дышит, чувствуя запах железа, свежих бинтов и антисептика. Она надеется сейчас надышаться им на всю жизнь.

Что ж, думает она, именно такова зависимость.

* * *

Сейчас десять. Небо кажется черным, как изнанка полароидной фотографии, а Ичиго нет уже два дня.

Сейчас десять вечера - в его комната висит тишина, плотная, как джинн из лампы, распухшая, как лицо после плача.

Десять. За прижатой книжкой, под тонкой рубашкой, прямо под сердцем прячется крик.

Боги, - испуганно мечутся мысли, боги-боги, ведь именно такова...