Сейретейские драбблы (для Виор)

[toshokan]

Название: Его женщины

Пэйринг: Бьякуя/Рукия, в продолжение вот к этому.

Саммари: так ли все безнадежно?

Одно лицо.

Две женщины.

Яд — и лекарство.

Яд проникает в кровь мгновенно. Один взгляд огромных печальных глаз, и он пропал — сердце бьется гулко и неровно, и хочется только защитить. Спасти. Исправить.

Тогда он еще не знал, что даже тысячи смертельно острых лепестков недостаточно, чтобы отбиться от застарелой боли. Что древние стены фамильного особняка не защитят ни ее, ни его.

Все напрасно; он наконец признает это после ее смерти. Теперь уже ничего не исправить. Он не сумел. Он не достучался. И теперь он уже никогда ничего не исправит.

Он думает так ровно год — пока совсем другие глаза не смотрят на него с мучительно знакомого лица.

Тогда он поймал в душе дикий, неожиданный всплеск надежды; он цепляется за него до сих пор. Все будет по-другому. Он все сделает правильно. Если сумеет.

Он верит в то, что сумеет что-то исправить, только по ночам. Потому что эта женщина смотрит ему в лицо. Она любит его; он знает, что любит. Он цепляется за эту любовь, цепляется за эту хрупкую девочку, потому что она дает ему силы верить, что все еще может быть по-другому.

Он ее защитит. Он никогда не позволит никому ее обидеть. И тогда, может быть, когда-нибудь она очистит его от яда в крови. Научит не заменять слово «любовь» чужим именем.

Может быть.



Название: Сестра

Персонажи: Ренджи, Рукия, Бьякуя

Саммари: не только ревность.

Он, разумеется, ревновал.

Ревность вписалась в его душу так естественно и незаметно, что он и сам ее не заметил. Ну разумеется, он бесился, когда думал о Рукии в том доме. Разумеется, он косился на Кучики Бьякую и перебирал в уме мрачные угрозы и обещания. Что же еще было делать, когда у него отобрали Рукию? Она была всегда тут, рядом, а теперь…

Слово «ревность» мелькало где-то рядом и улетало. Он не хотел его слушать. Чего тут ревновать? Он же не думал ничего такого… А та пара придурков из девятого, что говорили гадости про Кучики и Рукию — так он набил им морды и вся недолга. Что тут слушать-то…

Она моя сестра, прошептал глухой голос в его сознании, когда рёка вторглись в Сейретей, когда он понял, к чему ведет дело. Моя, а не Кучики-тайчо. Она ему и не нужна вовсе. Оставалась бы она моей сестрой, ничего б этого не было.

И только намного позже, глядя на то, как капитан, бледнее обычного, протягивает Рукии чашку с чаем и смотрит на нее, будто ждет чего, Ренджи понял: придется его научить, как быть с Рукией.

Раз уж у них одна на двоих сестра.