[toshokan]

Название: Новый "кто-то"
Автор:  Damonistic
Пейринг: Зараки х Вандервайс
Рейтинг: G
Жанр: вот с этим сложнее. Опять что-то укуренное.
Дисклаймер: не мое, да.
Предупреждение: см. пейринг, хотя оно и невинно
По заявке  Miang и  Emy-chan, которую я бессовестно извратила)

Где-то…вверху…возникла точка. Медленно-медленно, протискиваясь между молекул воздуха, она направилась вниз, ведомая дорожкой из лучей света. «Пылинка»? Или… «песчинка»?
Большие фиалковые глаза внимательно следили за точкой. Суженный донельзя зрачок был прикован к ней, и отцепляться явно не собирался. В неторопливой дороге точки было что-то важное, что и пытались захватить эти глаза, захватить – и вдавить в мозг, впечатать в нервные центры.
Отчаянно, но тело пыталось вытащить своего хозяина из той глубины, в которую нырнуло его сознание. Несовершенное творение Хогиоку стремилось к совершенству, но сознание явно было против.
Вандервайс…боялся? Или же ему было плевать?
Каждый день Канаме Тоусен прислушивался к светловолосому арранкару. К чрезмерно медленному или чрезмерно быстрому дыханию, к звуку, когда церо срывалось с неловких пальцев. Он смутно опасался его, но и понимал, что его долг – защищать. Защищать столь беззащитное создание.
Нельзя же бросать детей, в самом деле.

***

Зубы то и дело скользили по ногтю, издавая мокрый и шуршащий звук. Вандервайс вслушивался, и всё его существо было сосредоточено в этом звуке. Сгорбленного в углу комнаты тела, смотрящего в пустоту – не существовало. Был только этот звук, ощущение своих зубов и попытка мысли.
Звук…он же на что-то годен? Зачем он…звук?
Вандервайс помнил звуки. Но они всегда ассоциировались с картинками. А сейчас картинки не было. И что же выходило?..
Был «голос». Четкий и уверенный, твердый и спокойный… «голос». Вандерайс связывал его с темным силуэтом в очках. Силуэт был добр к нему. Он не повышал голоса и не смотрел страшными глазами. Он вообще не смотрел.
Были еще спокойные «голоса». Такой мягкий, и одновременно толкающий на какое-то действие одним своим звучание – это голос создателя. Он не нравился Вандервайсу. При его звучании он чувствовал, что от него чего-то хотят и «боялся».
Второй звучал всегда с презрением. Вандервайсу он тоже не нравился, так как голос хотел его унизить. Даже если совсем не знал его – все равно хотел унизить. Он принадлежал кому-то бледному…с рогом из головы. И зелеными дорожками от глаз, Вандервайс их помнил. Когда-то.
Третий был очень, очень «мягким», но в то же время каким-то «скользким». Вандервайсу не нравился этот голос и не нравился его обладатель. Он был слишком странным, да и глаза у него были подозрительными. С искрой, палящей такой искрой. «Безумие»…кажется. А еще у него были розовые волосы.
Последний голос, что он помнил на данный момент – громкий и неприятный. Его обладатель был таким высоким, что приходилось даже поднимать голову, а еще он чем-то постоянно звенел. Кажется, «цепью». Черной. На цепи он носил два полумесяца, тоже черных-черных. Такие вроде бывают в небе…или не такие? А голос был хриплый и то и дело начинал кричать. Вандервайсу не нравилось, когда при нем так повышали голос, и он боялся. А потому с пальцев и срывалось это странное сияние.
Через некоторое время и эти голоса забудутся, и на смену им придут другие. Так должно было быть.
Еще мимо то и дело мелькал кто-то с широкой-широкой улыбкой и щелочками вместо глаз. У него была светлая голова. Когда Вандервайс, ухватившись за интересующую его деталь, попытался повторить эту улыбку, ее обладатель заливисто рассмеялся и сказал что-то, а тот, что всегда был с Вандервайсом, темный силуэт в очках, отослал улыбающегося куда подальше. Вернее, не «отослал», а «попросил уйти». Вроде бы. И тот с улыбкой послушался, и до следующего его появления Вандервайс о нем забыл.

***

А потом была белая пустыня. Вандервайс брел куда-то вперед по ней и шуршал ногами о песок. Столько открытого пространства его пугало, и невыносимо хотелось спрятаться где-нибудь, забиться в угол, и сидеть там до изнеможения. Слишком много новой информации, которую мозг не успевал обрабатывать и попросту закрывал нервные центры. Было страшно, и Вандервайса била мелкая дрожь. Он не знал, что делать, когда «страшно». С ним всегда кто-то был рядом, и он боялся остаться в одиночку.
Что делать, когда ты один?..
Что делать в незнакомой белой пустыне под незнакомым белым солнцем и голубым небом?
Слишком «светло». Глаза болели, и зрачок был отчаянно сужен.
Надо что-то делать…
Бессильный и ведомый лишь инстинктом, заложенным в арранкара…кем? Хогиоку ли?.. Вандервайс опустился среди каких-то белых развалин. Спина тут же нагрелась от белого камня, тот почему-то был горячим и даже дымился.
А потом прозвучал голос.

***

- Кен-тян, Кен-тян, смотри, кого я нашла! – Ячиру радостно прыгала около сгорбленной фигуры в белом, приткнувшейся в углу развалин и искренне невидящим взглядом смотрящей на нее. – Сюда!
- Ну? Что тут может быть? – Кенпачи с интересом повернул голову и тоже наткнулся взглядом на фигуру. Неторопливо встал и, размяв плечи, подошел. – И что же это?
- Какой-то арранкар! Смотри Кен-тян, он совсем слабенький!
- И? Я не собираюсь водиться с какими-то сопляками и переводить на них свои силы. Знаешь же!
- Ну, Кен-тян же добрый! – Ячиру звонко рассмеялась. – Давай ему поможем!
- Мелочь, - процедил Зараки-тайчо. Впрочем, процедил добродушно.
Он еще раз осмотрел арранкара. Откровенно говоря, тот был на вид слабаком. И мало того, что слабаком, так похоже еще и дебилом. Ничего примечательного.
Вздохнув, Кенпачи поднял арранкара за шкирку. Тот явно испугался, но дергаться сильно не стал. Ячиру с улыбкой повисла на его кистях, словно думая таким образом пресечь появления там церо.
- Малый, - позвал Кенпачи. – Как тебя зовут?
Арранкар не ответил, продолжая тупо пялиться на капитана одиннадцатого отряда. В глазах появилось что-то вроде сожаления, хотя обращено оно было словно не к Кенпачи, а к чему-то за его спиной. Такой уж у арранкара был взгляд, смотрящий словно сквозь.
Конечно, Кенпачи воспринял это по-своему.
- Нет у тебя имени, значит? – вздохнул он. – Знакомо.
Капитан опустил арранкара на песок и окинул понимающим взглядом. Уж кому, как не ему знать, что такое - быть лишенным имени. Да и розоволосому лейтенанту…тоже.
- И что с тобой делать? – поинтересовался Кенпачи.
- Кен-тян, а давай его с собой возьмем! – Ячиру засмеялась и запрыгнула капитану на плечо. – Он смешной.
- Надо оно мне…
- Ну Кен-тян!
Зараки-тайчо вздохнул и еще раз посмотрел на арранкара.

***

Что-то маленькое, черное с розовым резво прыгало вокруг Вандервайса и щебетало пронзительным голоском. А в ответ на щебетание поднялся кто-то с чем-то острым и черным на голове. И еще…колокольчиками. Светловолосый арранкар явственно слышал их перезвон при каждом движении «кого-то».
Что удивительно, он явно помнил их. Помнил такой же перезвон где-то у себя в голове, когда сталкивались какие-то точки. Они двигались по сознанию и звенели, нежно так и одновременно… «пугающе». Он не понимал этих колокольчиков и боялся их. А еще он помнил, что похожий звон издавала цепь высокого человека.
И голос. Он тоже был знаком. Но этот голос почему-то не кричал и не злился. Мирным рокотом он вливался в ушные раковины и аккуратно проходил к рецепторам, почему-то успокаивая сознание. Вандервайс чувствовал, как его подняли вверх, но почему-то впервые не испугался. Он смотрел. Глаза бешено всматривались и пытались уловить этого «кого-то». У него была полоса через глаз, зачем?
Эта деталь тоже была у носителя полумесяцев.
Они были «похожи», понял Вандервайс. Похожи, но почему-то этот новый «кто-то» не пугал.
Вернее нет, пугал, но испуг быстро уходил. И оставалась не пустота, она чем-то заполнялась. Кучей крошечных точек-колокольчиков, беспрестанно звенящих и заглушающих даже голоса.
То же чувство…как с силуэтом в очках. Защищенность, и… что?
Едва его опустили на землю, Вандервайс прижался к стене. Голова резко заболела, и по щекам потекло что-то мокрое, но оно почему-то плохо ощущалось. Единственное, на чем он был сконцентрирован - это новый «кто-то».
Он…он…он…
Голоса говорили и говорили, а Вандервайс все глубже нырял в сознание, пытаясь уцепиться за какой-то раздражитель. Причем раздражителем было даже не чувство… «знание».
Вот, точно! Новый «кто-то» обязательно поможет ему выплыть. Он знал это.

***

Кенпачи спорил с Ячиру, мельком поглядывая на арранкара. В скудных мозгах последнего явно происходил какой-то процесс. Кенпачи был наготове. А ну как набросится? Не драться же с ребенком-хилячком, к тому же безымянным!
Это даже не скучно, это… не нужно. Не его. И не хотелось, в общем-то.
Внезапно их троих накрыл всплеск рейацу. Капитан одиннадцатого отряда недоверчиво посмотрел в сторону белых башен, еле видневшихся отсюда. Одна из рейацу явно принадлежала небезызвестному Ичиго Куросаки, причем она была посильнее, чем после битвы с голубым кошаком.
А вторая… что-то темное и холодное. Арранкар?
- Ячиру, идем-ка.
- Кен-тян! Может, не будем мешать Клубничке-тян? – капризно протянула Ячиру.
- Э, ну ты что. Если он прикончит и этого арранкара, нам никого не достанется. Хотя хрен его знает, сколько их там осталось еще.
- Тогда я придумала!..
- Что? – Кенпачи поднял брови.
- Поможем Клубничке-тян! – радостно возвестила миниатюрная лейтенант.
Кенпачи ухмыльнулся, и хотел было начать путь к башне, как его что-то остановило.
За порванный край хаори цеплялась бледная рука.
Фиалковые глаза смотрели прямо на Кенпачи.