Поговори с отцом

[toshokan]

Название: Поговори с отцом
Бета: Ино-чан
Жанр: юмор
Рейтинг: PG
Персонажи: Ичиго, Ишшин
Дисклеймер: Ну как всегда, Ичиго от Кубы пошел, Кубе и уйдет, нам останутся только приятные воспоминания
Состояние: закончен
Саммари: Ичиго решил признаться папе о своей нестандартной ориентации
Предупреждения: да никаких, все цивильно
Размещение: запрещаю
От автора: Драббл написан в качестве подарка на день рождения моей самой любимой Печеньки. Для тебя, дорогая)

нажми меня

- Папа, я, похоже, гей.
Никто и никогда не учил Куросаки Ичиго как нужно вести серьезные разговоры. С чего начинать, как уважить собеседника, добиться его расположения, завладеть безоговорочным вниманием. В битвах проникновенные речи складывались как-то сами собой, тут и думать особо не надо было, а внимание и так полностью было обращено на Ичиго – банкай в этом деле является отличным мотиватором. Так обычно получалось, что душещипательная речь сказана, противник сразу переходил в разряд если не друзей до гроба, то уж до лояльного оппонента явно дотягивал. Ичиго это умел, безусловно.
Но, как уже было отмечено, речи, вышибающие всю дурь из врагов и слезу из самого Кучики Бьякуи, были ничем по сравнению с дипломатической беседой. Тут нужен особый подход, тактика, осторожность. Куросаки этого никогда не имел, не умел и вообще стороной обходил. Где думать – это вам пожалуйте Урюю, а действовать, уж так и быть, Куросаки. С этим были согласны все и вся, за это как-то раз даже голосовали, тайно, правда, но зато честно. Как оказалось, не зря.
- Прости? – Куросаки Ишшин был спокоен. Как скала, как изваяние Будды. И ничто его сейчас не заставит провести свой фирменный хук справа или вот хотя бы расколошматить этот заварник об голову своего нерадивого сына. Ничто, я сказал! – Ну-ка, повтори…
- Папа, я понимаю, это для тебя такая неожиданность! Но я для себя уже все решил, точнее меня убедили просто неоспоримые факты моей нетрадиционной ориентации. Ну знаешь, голый Бьякуя вообще сильно возбуждает, в смысле заверяет. В смысле, я хотел сказать, что задница Кучики тут вообще не причем, это все Ренджи. Ну не в том плане, что всёёё, я имел в виду… - словоизвержение и буйная жестикуляция как-то сами начали сходить на нет под тяжелым взглядом Ишшина.
Вот говорил же ему Урахара, что лучше письмо написать. Опять же и сам целее будешь, и за словами последишь лучше. Но он же Куросаки Ичиго, он ничего, никого и никогда не боялся! Он Иккаку с Кенпачи бил, Улькиорру с Гриммджо бил, да он в одиночку противостоял целой толпе женщин из Сейретея, которые совсем недавно превратили его комнату в складское помещение. Неделя скидок в Сакс, ну как же. Поэтому решил для себя Ичиго, что выдержит любой натиск своего отца с честью и достоинством, так сказать. Но, судя по взгляду Ишшина, именно своего мужского достоинства он сейчас и лишится.
Надо спасать положение, подумал Ичиго и решил применить недавно изученный секретный прием Матсумото Рангику – если хочешь, чтобы твоя ложь оказалась правдоподобной, выдавай меньше деталей и говори как можно быстрее, чтобы никто вообще не сумел ничего разобрать. Срабатывало безотказно. Вот только не учел Ичиго, что нет у него такого весомого, размера эдак пятого, фактора убедительности как у лейтенанта 10 отряда.
- В общем, для себя я уже все решил, я уже говорил. Буду теперь жить с Бьякуей, ну знаешь, у него поместье большое. Опять же и кормить меня там будут. И комната моя здесь освободится, можешь туда все вещи складировать, только шкаф не трогай, там обычно злые и голодные шинигами окантовываются, мало ли, откусят чего. Вот!
И тишина… Где-то вдалеке раздавался лай собак, вот шелест шин проезжающей мимо машины, вода капает из крана, раздражает. В этом звуке Ичиго слышал отчетливый призыв сбежать куда подальше, желательно в Сейретей и лучше сразу к Маюри. Тот уж если Ичиго в свое распоряжение получит, значит точно больше никогда страждущим не выдаст.
Сильная волна реацу заставила задуматься об осуществлении плана по добровольной передаче себя на опыты во имя будущего науки. Додумать Ичиго не успел. Когда тебя с неимоверной силой лицом прижимают к столешнице, руки выворачивают под неправильным углом, а сверху для уверенности еще и коленом надавливают куда-то в район середины спины, думается как-то с трудом.
- А теперь, сын, подумай хорошенько и повтори, что ты там для себя решил? – Ичиго никогда в жизни не слышал таких интонаций от своего отца – шипящих и звенящих одновременно. Какой, однако, интересный у него папаня! И за стол практически усадил, и любовно предложил разъяснить ситуацию, и чаю даже налил, и не важно, что сейчас этот самый чай почти заливался за шиворот.
К черту этот разговор по душам, я жить хочу, определил для себя Ичиго. Будь проклят тот день, когда он пообещал Бьякуе заручиться родительским согласием на то непотребство, что они вместе творили. Да пусть сам разбирается с Ишшином, раз такой сердобольный. А Ичиго еще молодой, пожить хочется. Поэтому, применив всю свою выдержку и призвав на помощь всех богов, Ичиго пустил в ход свое тайное оружие - смекалку. Мало кто знал, что у Ичиго она вообще имеется, более того, что он ей еще и время от времени пользуется. Вот таковой вот Куросаки, полон всяких сюрпризов и неожиданностей, когда жить хочется. Набрав в грудь побольше воздуха, что особо у него не получилось – край стола нещадно врезался в самую середину груди, Ичиго из последних сил выкрикнул:
- С первым апреля, папа!
О даааа, смекалка! Как же удачно, что сейчас апрель. Спасибо Господи, за такой чудесный день отмазок. А пока Ишшин будет приходить в себя, судорожно глотать уже остывший чай и вытирать слезы-сопли у плаката с изображением горячо любимой жены, Ичиго будет со всех ног нестись в Сейретей, дабы сообщить Бьякуе пренеприятнейшее известие. И так и не узнает наш герой, победитель всея Каракуры-Сейретея-Хуэко, как позднее этим вечером Ишшин будет в голом виде сидеть на крыше магазина Урахары и кукарекать как заправский петух. А что, проиграл спор – изволь отплатить. Кто же знал, что Ичиго все-таки решится сказать отцу о своей во всех смыслах нетрадиционной ориентации. А ведь сам Ишшин ставил на то, что его сынуля обязательно пошлет Бьякую. Но в этом режущем слух кукареканье сквозил оттенок гордости. Гордости за то, какого смелого, однако, сына вырастил Куросаки Ишшин.