Listen to your heart, listen to the rain, listen to the voices in your brain
Название: Черное, желтое
Авторы: -Ame-
Жанр: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Ичиго, Хичиго, Ишшин, Урахара мельком
Дисклеймер: Кубо – Кубово
Размер: драббл
Состояние: закончен
Саммари: на ключ «Хичиго (ментально), Ичиго, Ишшин, темный подвал, запертая звукоизолирующая дверь. "– Фу! Фу! Выплюнь папу!"»
Предупреждения: ООС возможен, АУ от манги
Размещение: с разрешения автора
******Потолок казался то далеким-далеким, то нависал низко, грозя раздавить. Ичиго помотал головой, зажмурившись, потом открыл глаза и посмотрел снова – потолок был на месте. Ичиго откинулся затылком на холодный шершавый бетон стены и сощурился. Если смотреть сквозь ресницы, тусклая лампочка становилась похожей на звезду. Вспомнилась песенка, которую они учили на английском еще в младших классах.
«Twinkle, twinkle, little star», – напел про себя Ичиго и издал нервный смешок.
Интересно, сколько они уже здесь?
Они. Точно. Здесь же еще отец. Ичиго не сразу смог вспомнить, где в последний раз видел его, поэтому посмотрел сначала влево, потом вправо. Справа. Ишшин сидел справа и мял сигарету. Судя по горке из табака, фильтров и бумаги, эта была не первой.
«Ты же не куришь», – хотел сказать Ичиго, но не стал. Языком шевелить было лень. А еще язык распух и хотелось пить.
Так сколько они здесь?
У Ичиго не было мобильного с собой, а телефон отца не ловил. Как и почему захлопнулась эта чертова дверь, и какой идиот придумал, что подвал в их доме должен быть полностью звукоизолированным?
Орать и пинать дверь ногами Ичиго устал где-то через полчаса, и с того времени сидел у стены, вытянув ноги. Отец выглядел спокойным. Просто сказал «Не волнуйся, нас в любом случае хватятся», и вел себя так, будто сам решил посидеть немного в прохладном подвальчике, отдохнуть от летней жары. Ичиго поначалу даже подозревал что-то такое, все ожидая, что отец вот-вот вытащит из кармана ключи и заорет «И как это я про них забыл, ха-ха-ха!». Ичиго тогда с удовольствием дал бы ему в зубы и поскорее выбрался наружу.
Но время шло, отец уже перетащил к лестнице, ведущей наверх, все коробки, за которыми они пришли, походил, что-то разглядывая на стеллажах со старым хламом, и тоже присел у стены на низкий ящик.
Выглядел он спокойным, но эта мусорная горка у его туфель... Ичиго сглотнул вязкую слюну и отвернулся.
Бутылки из-под минералки, пустые. Не-е-ет, сюда лучше тоже не смотреть.
Ичиго стал шарить взглядом по полкам. Вот его любимый старый мячик. Пустая сломанная рамка от фотографии. Скакалка Юзу. Коробка с настольной игрой, в которую они с сестрами раньше играли постоянно.
Коробка с мамиными вещами.
Ичиго смотрел на нее долгую секунду, и снова уставился в потолок. В желтом полумраке ему скоро начало казаться, что потолок качается туда-сюда, подвешенный на пружине. Едет вверх, едет вниз.
Едет вверх.
Едет вниз.
«Случайностей не бывает», – говорит ему голос из самого темного угла подвала. Нет, голос из самого темного угла его души.
«Бывают», – возражает Ичиго, не удивляясь.
«Не с тобой», – пустой сказал это с ленцой, таким тоном, будто отмахнулся ото всех возражений Ичиго разом. Тот не стал спорить.
«Так ты считаешь, нас тут заперли?», – спросил он вместо этого. Пустой кивнул, и Ичиго как-то почувствовал это.
«Да, нас тут заперли», – пустой завозился в своем темном углу, как паук. Это было неприятное ощущение, хотя Ичиго ни за что не смог бы передать его словами. Еще Ичиго не понравилось это подчеркнутое «нас». Его и пустого? Что за глупости. Отец ведь тоже здесь.
«Тебя и меня, – подтвердил пустой. Хихикнул. – Ты только посмотри, как он нервничает, наш папаша. Он нас боится».
В последнее время пустой очень часто использовал словечки в духе «наше, нас, мы». Ичиго был этому не слишком-то рад. Не хотел он иметь ничего общего с вязкой липкой тьмой из того уголка своей души, в которой обитал пустой. Если глаза – это зеркало души, пустой должен обитать у Ичиго в зрачке. Глубоко, на самом дне.
«Он не боится… тебя. Он нервничает, потому что мы слишком долго тут сидим», – не поверил Ичиго.
Он подтянул колени к груди и уставился в пол. Он больше не мог смотреть на зыбкий ирреальный потолок, который больше не качался, а плыл куда-то вбок. Глаза болели. Во рту было сухо.
Беспроглядная темнота была совсем рядом, только руку протяни: Ичиго уже не различал очертаний предметов в дальних углах. Желтое и черное. Как глаза пустого, подумал он невпопад. Я упал в его глаз.
Ха-ха, поменялись местами.
«Пить хочется», – шепнул пустой хрипло, как будто у него тоже в горле пересохло. Ичиго кивнул, не замечая, что Ишшин смотрит на него.
Сколько времени прошло?
Ичиго уставился на свои часы. Желтый циферблат, черные цифры. Ичиго смотрел, цифры менялись, но он все никак не мог понять, что они показывают. Ичиго опустил руку, даже не обратив внимания, что его электронные часы громко тикают.
А может, это пустой в его голове издавал тикающий звук.
«Пить. Я хочу пить», – думал Ичиго.
«А может, ты хочешь есть?», – любезно подсказал пустой с жадным ожиданием в голосе .
«Да. Я хочу есть».
«Ты должен всегда хорошо питаться, малыш», – сказал пустой голосом его мамы.
Ичиго проигнорировал его. Он закрыл глаза, устав от желтизны, и подвальная тьма длинными языками скользнула к нему изо всех углов, проглатывая с головой.
А потом вынырнул, резко, распахнув глаза, почти ослепнув от света, потому что его с силой трясли за плечо и кричали в лицо:
– Ичиго, отпусти, Ичиго! Приди в себя!
А пустой радостно орал в его голове «Фу! Фу! Выплюнь папу! Не ешь его!». Ичиго не понимал, никак не мог понять, что происходит, и что за штука у него во рту, и почему у отца такое лицо, будто ему больно, пока до него не дошло.
Он разжал зубы, стиснутые на руке отца, отступил и с недоумением провел по губам пальцами.
Кровь должна была быть красной, но была черной. В этом подвале не осталось цветов, кроме черного и желтого. Ичиго попытался вспомнить, как выглядят другие цвета – и не смог.
– Ну, ты доволен? – Ишшин был слегка бледен и сильно помят, и смотрел в сторону выхода. Тяжелая дверь наверху лестницы медленно отворилась.
– Я просто хотел показать тебе, Ишшин-сан. Ты же не верил мне, - Урахара, на удивление, сегодня был без панамы и даже не пытался спрятать за веером серьезное лицо.
Ичиго щурился на его черный силуэт на фоне бледно-желтого неба.
«Не люблю, когда нас запирают».
Ичиго сглотнул соленое и вязкое. Ичиго был полностью согласен с пустым.
Авторы: -Ame-
Жанр: джен
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Ичиго, Хичиго, Ишшин, Урахара мельком
Дисклеймер: Кубо – Кубово
Размер: драббл
Состояние: закончен
Саммари: на ключ «Хичиго (ментально), Ичиго, Ишшин, темный подвал, запертая звукоизолирующая дверь. "– Фу! Фу! Выплюнь папу!"»
Предупреждения: ООС возможен, АУ от манги
Размещение: с разрешения автора
******Потолок казался то далеким-далеким, то нависал низко, грозя раздавить. Ичиго помотал головой, зажмурившись, потом открыл глаза и посмотрел снова – потолок был на месте. Ичиго откинулся затылком на холодный шершавый бетон стены и сощурился. Если смотреть сквозь ресницы, тусклая лампочка становилась похожей на звезду. Вспомнилась песенка, которую они учили на английском еще в младших классах.
«Twinkle, twinkle, little star», – напел про себя Ичиго и издал нервный смешок.
Интересно, сколько они уже здесь?
Они. Точно. Здесь же еще отец. Ичиго не сразу смог вспомнить, где в последний раз видел его, поэтому посмотрел сначала влево, потом вправо. Справа. Ишшин сидел справа и мял сигарету. Судя по горке из табака, фильтров и бумаги, эта была не первой.
«Ты же не куришь», – хотел сказать Ичиго, но не стал. Языком шевелить было лень. А еще язык распух и хотелось пить.
Так сколько они здесь?
У Ичиго не было мобильного с собой, а телефон отца не ловил. Как и почему захлопнулась эта чертова дверь, и какой идиот придумал, что подвал в их доме должен быть полностью звукоизолированным?
Орать и пинать дверь ногами Ичиго устал где-то через полчаса, и с того времени сидел у стены, вытянув ноги. Отец выглядел спокойным. Просто сказал «Не волнуйся, нас в любом случае хватятся», и вел себя так, будто сам решил посидеть немного в прохладном подвальчике, отдохнуть от летней жары. Ичиго поначалу даже подозревал что-то такое, все ожидая, что отец вот-вот вытащит из кармана ключи и заорет «И как это я про них забыл, ха-ха-ха!». Ичиго тогда с удовольствием дал бы ему в зубы и поскорее выбрался наружу.
Но время шло, отец уже перетащил к лестнице, ведущей наверх, все коробки, за которыми они пришли, походил, что-то разглядывая на стеллажах со старым хламом, и тоже присел у стены на низкий ящик.
Выглядел он спокойным, но эта мусорная горка у его туфель... Ичиго сглотнул вязкую слюну и отвернулся.
Бутылки из-под минералки, пустые. Не-е-ет, сюда лучше тоже не смотреть.
Ичиго стал шарить взглядом по полкам. Вот его любимый старый мячик. Пустая сломанная рамка от фотографии. Скакалка Юзу. Коробка с настольной игрой, в которую они с сестрами раньше играли постоянно.
Коробка с мамиными вещами.
Ичиго смотрел на нее долгую секунду, и снова уставился в потолок. В желтом полумраке ему скоро начало казаться, что потолок качается туда-сюда, подвешенный на пружине. Едет вверх, едет вниз.
Едет вверх.
Едет вниз.
«Случайностей не бывает», – говорит ему голос из самого темного угла подвала. Нет, голос из самого темного угла его души.
«Бывают», – возражает Ичиго, не удивляясь.
«Не с тобой», – пустой сказал это с ленцой, таким тоном, будто отмахнулся ото всех возражений Ичиго разом. Тот не стал спорить.
«Так ты считаешь, нас тут заперли?», – спросил он вместо этого. Пустой кивнул, и Ичиго как-то почувствовал это.
«Да, нас тут заперли», – пустой завозился в своем темном углу, как паук. Это было неприятное ощущение, хотя Ичиго ни за что не смог бы передать его словами. Еще Ичиго не понравилось это подчеркнутое «нас». Его и пустого? Что за глупости. Отец ведь тоже здесь.
«Тебя и меня, – подтвердил пустой. Хихикнул. – Ты только посмотри, как он нервничает, наш папаша. Он нас боится».
В последнее время пустой очень часто использовал словечки в духе «наше, нас, мы». Ичиго был этому не слишком-то рад. Не хотел он иметь ничего общего с вязкой липкой тьмой из того уголка своей души, в которой обитал пустой. Если глаза – это зеркало души, пустой должен обитать у Ичиго в зрачке. Глубоко, на самом дне.
«Он не боится… тебя. Он нервничает, потому что мы слишком долго тут сидим», – не поверил Ичиго.
Он подтянул колени к груди и уставился в пол. Он больше не мог смотреть на зыбкий ирреальный потолок, который больше не качался, а плыл куда-то вбок. Глаза болели. Во рту было сухо.
Беспроглядная темнота была совсем рядом, только руку протяни: Ичиго уже не различал очертаний предметов в дальних углах. Желтое и черное. Как глаза пустого, подумал он невпопад. Я упал в его глаз.
Ха-ха, поменялись местами.
«Пить хочется», – шепнул пустой хрипло, как будто у него тоже в горле пересохло. Ичиго кивнул, не замечая, что Ишшин смотрит на него.
Сколько времени прошло?
Ичиго уставился на свои часы. Желтый циферблат, черные цифры. Ичиго смотрел, цифры менялись, но он все никак не мог понять, что они показывают. Ичиго опустил руку, даже не обратив внимания, что его электронные часы громко тикают.
А может, это пустой в его голове издавал тикающий звук.
«Пить. Я хочу пить», – думал Ичиго.
«А может, ты хочешь есть?», – любезно подсказал пустой с жадным ожиданием в голосе .
«Да. Я хочу есть».
«Ты должен всегда хорошо питаться, малыш», – сказал пустой голосом его мамы.
Ичиго проигнорировал его. Он закрыл глаза, устав от желтизны, и подвальная тьма длинными языками скользнула к нему изо всех углов, проглатывая с головой.
А потом вынырнул, резко, распахнув глаза, почти ослепнув от света, потому что его с силой трясли за плечо и кричали в лицо:
– Ичиго, отпусти, Ичиго! Приди в себя!
А пустой радостно орал в его голове «Фу! Фу! Выплюнь папу! Не ешь его!». Ичиго не понимал, никак не мог понять, что происходит, и что за штука у него во рту, и почему у отца такое лицо, будто ему больно, пока до него не дошло.
Он разжал зубы, стиснутые на руке отца, отступил и с недоумением провел по губам пальцами.
Кровь должна была быть красной, но была черной. В этом подвале не осталось цветов, кроме черного и желтого. Ичиго попытался вспомнить, как выглядят другие цвета – и не смог.
– Ну, ты доволен? – Ишшин был слегка бледен и сильно помят, и смотрел в сторону выхода. Тяжелая дверь наверху лестницы медленно отворилась.
– Я просто хотел показать тебе, Ишшин-сан. Ты же не верил мне, - Урахара, на удивление, сегодня был без панамы и даже не пытался спрятать за веером серьезное лицо.
Ичиго щурился на его черный силуэт на фоне бледно-желтого неба.
«Не люблю, когда нас запирают».
Ичиго сглотнул соленое и вязкое. Ичиго был полностью согласен с пустым.
-
-
17.12.2012 в 16:48Спасибо, пробрало до самого дна.
-
-
17.12.2012 в 17:41