叫んでやるぜ！！
Всем здравствуйте!
Новый год приближается вот я и решила поздравить своего fav chara в Bleach Кучики-тайчо таким макаром. С наступающим!
Не фик, а скорее драббл
Название: Зимний праздник
Рейтинг: ну, PG максимум
Герои: Бьякуя, Ренджи, Хисана
Disclaimer: Оно совсем-совсем не мое, а жаль...
читать дальше
For Byakuya
Снег. Он падал тихо и упрямо, превращая знакомый сад в чужую белую пустыню. Поняв, что уже несколько минут сидит, глядя через террасу на мягко ложащиеся хлопья, Бьякуя отложил кисть, которую держал в руках, и решил прервать свою работу. Сейчас он переводил с древнекитайского трактат некоего небезызвестного придворного колдуна эпохи Хэйан для семейного архива. Обычно он работал достаточно быстро, настраиваясь на автора, витиеватые китайские стихи обретали новое рождение в другом языке, его кисть порхала по пергаменту, оставляя за собой ровные ряды иероглифов и каны. Но не сегодня. Сегодня что-то мешало. И этот снег...
Слуга, сидящий рядом с ним, решив, что хозяин замерз, тихо подошел и аккуратно накинул ему на плечи хантен. Бьякуя поблагодарил его кивком головы и отослал прочь.
Все было как всегда и что-то было не так. Он обвел взглядом пустую сумрачную комнату и снова поглядел в сад, яркий, белый. Бьякуя любил зиму, но иногда ее становилось слишком много. Ему начинало казаться, что белое покрывало снега затягивает и других людей, и его самого, душит. Нужно было что-то яркое, чтобы вырваться хоть ненадолго из бело-серого сна.
На земле люди праздновали начало нового года. В Сейрейтее тоже любили шумные праздники. Грозные вояки веселились, как малые дети, с удовольствием поздравляя друг друга и придумывая развлечения. Однако, поздравлять с приходом очередного года было не принято. Многие здесь уже давно забыли, что означало прожить год по земным меркам, а кое-кто и не хотел вспоминать. Так и получилось, что в январе месяце только и помнили, что про каки-дзоме, а пожелания всего наилучшего писали безотносительно к новому году.
Снег. Он встретил Хисану зимой. Много-много лет назад. В канун нового года. Она вошла в его дом и его жизнь едва слышными медленными шагами, но стала самым ярким и самым большим праздником. И сейчас, во время снегопада Бьякуе иногда казалось, что он слышит ее мягкие шаги. Но они не приближались. Иногда он звал ее, иногда протягивал руки, стараясь ухватить край ее одежды, но в его пальцах оставалась только пустота. Как и в сердце. Давила, отбирала силы, оставалась. Надо было что-то менять. Он знал это. И знал, что Хисана одобрила бы такое решение.
Бьякуя прикрыл глаза на минуту и прислушался. Вот они. Легкие и мягкие, словно пружинящие. Шаги. Невидимый танец. Где-то здесь, возможно за стеной или в саду, или сразу за углом дома. Что-то ждет, обещает праздник, уже почти забытый, яркий, словно фейерверк. Сколько раз и прежде он срывался с места в погоне за исчезающим, слышным только ему отголоском. И сейчас он опять поднялся и вышел на галерею, опоясывающую дом, плотнее запахнулся в теплую накидку, все еще лежавшую у него на плечах. На секунду остановился, пытаясь урезонить собственное воображение, уговаривая себя вернуться к работе, как ни в чем не бывало. Но все было напрасно. Его словно тянуло тяжестью в сердце, как веревкой. А что могло быть на другом ее конце, он и представить не мог.
Первый шаг было сделать сложнее всего. Потом его будто дернули за рукав, шаги стали торопливыми, он едва ли не бежал. Вот он угол дома. А за ним!.. Ну же!..
Его встретила пустота и тишина. Все слуги были в доме, отогревались у жаровен и не могли понять желание хозяина разгуливать по морозу. Бьякуя опустил голову. Разочарование не было неожиданным, но от этого не переставало быть разочарованием. Никто не ждал его и никуда не звал.
«Ты же знал это заранее. Нет причин расстраиваться», - говорил он себе. Да, конечно, знал. Он повернулся и уже хотел вернуться в дом, когда услышал оклик. Голос явно старательно приглушали, и все же в мертвой тишине сада он прозвучал громом.
- Кучики-тайчо! – звонко и задорно. Бьякуя резко развернулся.
По садовой тропинке к нему торопливым шагом шел его лейтенант. Поверх формы на нем было теплое хаори какого-то особенно яркого цвета. Волосы полыхали красным костром на белом фоне сада. На ходу он старался отряхнуть одежду от снега, и хотя борьба была явно неравной, он не оставлял своих попыток.
Подойдя ближе, он поклонился своему капитану, как предписывал устав, но тут же подняв голову, весело заулыбался, глядя Бьякуе прямо в глаза.
- Как же хорошо, что я Вас так быстро нашел, тайчо!
- Что-то случилось, Ренджи? – Бьякуя слегка подался вперед, ожидая услышать, что да, нужно срочно куда-нибудь бежать или что-то решать. Но его лейтенант только весело отмахнулся:
- Нет-нет, капитан. Просто... – он на секунду смущенно умолк, - Просто, Новый год же сегодня. Разрешите Вас поздравить, - отрапортовал он.
Бьякуя удивленно посмотрел на своего лейтенанта, но промолчал.
- Можно? – спросил Ренджи, сбившись с официального тона. Бьякуя вдруг почувствовал, что замерз. Напряжение уходило. Держать собственного лейтенанта у порога, какая глупость!
- Здесь холодно. – Произнес он. И слегка поежился. – Пойдем в дом.
Ренджи последовал за ним в ту самую комнату, где Бьякуя работал прежде. Здесь по-прежнему было пусто, а теперь еще и холодно. Бьякуя задвинул створчатые двери, ведущие на террасу, и хлопнул в ладоши. На его зов немедленно явился слуга, зажег светильники и принес несколько жаровен. Бьякуя велел убрать со стола прибор для письма и принести чай. Ренджи тем временем по приглашению Бьякуи устроился на одной из подушек и теперь внимательно наблюдал за распоряжениями хозяина дома.
Как только слуга, наконец, вышел, аккуратно и бесшумно закрыв за собой дверь, Бьякуя и сам сел и, спросил:
- Так о чем ты говорил?
- Праздник, капитан, - проговорил Ренджи, - Самый веселый в году. Мы в Руконгае всегда отмечали, так весело. Ну, как могли, - он запнулся. – И вот Вас поздравить..., - он осторожно распахнул хаори и достал нечто обернутое в тонкую бумагу. Обертка прошуршала и исчезла в руках лейтенанта, а в его ладонях остался большой и красивый, как на картинке, ярко-алый цветок. Камелия.
Ренджи поднялся, обошел стол и сел рядом с Бьякуей, протягивая ему обеими руками живое солнце.
- С приходящим Новым годом, капитан! Желаю Вам радости и благополучия!
Ослепленный яркими красками, Бьякуя как завороженный смотрел на подарок. Потом осторожно взял его из теплых рук Ренджи. Тот снова улыбнулся, широко и довольно, и добавил:
- И счастья, капитан. – Бьякуя поднял на него взгляд и увидел отблески пламени жаровен в карих глазах. И радость, и, кажется, смущение, и невысказанный вопрос... Реальность вдруг показалась Бьякуе очень похожей на одну из его зимних фантазий. Настоящий фейерверк. Как благодарят того, кто дарит мечту? Или праздник? Бьякуя не знал. Он только смог тихонько повторить:
- ...и счастья... Ренджи... – он секся. А потом под (радостным) взглядом знакомых карих глаз, он почувствовал, как губы растягиваются в улыбке, а на сердце теплеет. – Спасибо тебе.
Ренджи кивнул, но не спешил возвращаться на свое место. Бьякуя не возражал. Наоборот ему во что бы то ни стало захотелось удержать Ренджи.
- Расскажи мне, как вы праздновали в Руконгае? – попросил он. Ренджи заговорил, иногда останавливаясь, словно припоминая, иногда представляя в лицах. Бьякуя представлял себе людей, которых никогда не знал, и вслушивался в звучащие в воспоминаниях Ренджи отголоски чужой и чуждой ему жизни, внимательно, задавая все новые и новые вопросы.
Бьякуя сидел, поглядывая то на молодого человека, увлеченного своим рассказом, то на цветок, который он до сих пор держал в руках, вспомнил, как однажды в его отряде появился небольшой сам себе вулкан.
- Абараи Ренджи, Кучики-тайчо. Назначен Вашим лейтенантом. – И протянул трясущимися руками назначение. И усмехнулся, стараясь скрыть волнение. А потом...
Их чай давно остыл. Вместо него принесли ужин. Сумерки за окном стали зимним вечером. Ренджи оставался, и его присутствие прогоняло тишину и пустоту. Тени и призраки огромного семейного особняка Кучики прятались, таяли, уходили. Бьякуя почувствовал, что засыпает. Голос убаюкивал, и Бьякуе казалось, что сказка продолжается бесконечно. За окном снег падал и падал. Тихие шаги приближались, кто-то положил руку ему на голову.
- Спокойной ночи, Бьякуя, - прошептал Ренджи, наклонившись к самому лицу своего капитана, заснувшего у него на коленях. – Новый год обязательно будет счастливым.
Где-то в доме старинные часы пробили полночь, гулко и торжественно. Новый год наступил.
А на самом деле...
Ренджи и Бьякуя были на грунте. На задании, конечно. И уже 3 часа с удовольствием надирались в баре в компании друг друга. Вспоминали, что было недавно и рассказывали, что случилось давно. Стрелка часов неуклонно ползла к полуночи. Бьякуя, разумеется, помнил, что напиваться с подчиненными это дурной тон. Но с каждым новым стаканом (чаркой, рюмкой, кружкой) это становилось ему все более и более безразлично. Галстук Ренджи сидел косо, а его рука все чаще покоилась на плече его капитана. До своего временного пристанища на грунте они смогли добраться, только основательно повиснув друг на друге, на поиски ключей ушла целая вечность, а зайдя, наконец, в квартиру они едва смогли добрести до кровати, куда и упали, не раздеваясь и продолжая цепляться один за другого. Бьякуя провалился в сон мгновенно, едва устроившись головой на груди у Ренджи. Тот пару минут пытался осмыслить и оценить происходящее. Не понял, но решил, что ему все это оч-чень нравится. С этой мыслью и довольной улыбкой он и уснул.
Электронные часы с огромными светящимися цифрами равнодушно показали 00:00, 1 января.
На утро капитана и лейтенанта 6-го отряда ожидало грандиозное похмелье, а также долгожданное выяснение отношений. Новый год обещал быть очень интересным!
Новый год приближается вот я и решила поздравить своего fav chara в Bleach Кучики-тайчо таким макаром. С наступающим!
Не фик, а скорее драббл
Название: Зимний праздник
Рейтинг: ну, PG максимум
Герои: Бьякуя, Ренджи, Хисана
Disclaimer: Оно совсем-совсем не мое, а жаль...
читать дальше
Зимний праздник.
by Longhair
For Byakuya
Снег. Он падал тихо и упрямо, превращая знакомый сад в чужую белую пустыню. Поняв, что уже несколько минут сидит, глядя через террасу на мягко ложащиеся хлопья, Бьякуя отложил кисть, которую держал в руках, и решил прервать свою работу. Сейчас он переводил с древнекитайского трактат некоего небезызвестного придворного колдуна эпохи Хэйан для семейного архива. Обычно он работал достаточно быстро, настраиваясь на автора, витиеватые китайские стихи обретали новое рождение в другом языке, его кисть порхала по пергаменту, оставляя за собой ровные ряды иероглифов и каны. Но не сегодня. Сегодня что-то мешало. И этот снег...
Слуга, сидящий рядом с ним, решив, что хозяин замерз, тихо подошел и аккуратно накинул ему на плечи хантен. Бьякуя поблагодарил его кивком головы и отослал прочь.
Все было как всегда и что-то было не так. Он обвел взглядом пустую сумрачную комнату и снова поглядел в сад, яркий, белый. Бьякуя любил зиму, но иногда ее становилось слишком много. Ему начинало казаться, что белое покрывало снега затягивает и других людей, и его самого, душит. Нужно было что-то яркое, чтобы вырваться хоть ненадолго из бело-серого сна.
На земле люди праздновали начало нового года. В Сейрейтее тоже любили шумные праздники. Грозные вояки веселились, как малые дети, с удовольствием поздравляя друг друга и придумывая развлечения. Однако, поздравлять с приходом очередного года было не принято. Многие здесь уже давно забыли, что означало прожить год по земным меркам, а кое-кто и не хотел вспоминать. Так и получилось, что в январе месяце только и помнили, что про каки-дзоме, а пожелания всего наилучшего писали безотносительно к новому году.
Снег. Он встретил Хисану зимой. Много-много лет назад. В канун нового года. Она вошла в его дом и его жизнь едва слышными медленными шагами, но стала самым ярким и самым большим праздником. И сейчас, во время снегопада Бьякуе иногда казалось, что он слышит ее мягкие шаги. Но они не приближались. Иногда он звал ее, иногда протягивал руки, стараясь ухватить край ее одежды, но в его пальцах оставалась только пустота. Как и в сердце. Давила, отбирала силы, оставалась. Надо было что-то менять. Он знал это. И знал, что Хисана одобрила бы такое решение.
Бьякуя прикрыл глаза на минуту и прислушался. Вот они. Легкие и мягкие, словно пружинящие. Шаги. Невидимый танец. Где-то здесь, возможно за стеной или в саду, или сразу за углом дома. Что-то ждет, обещает праздник, уже почти забытый, яркий, словно фейерверк. Сколько раз и прежде он срывался с места в погоне за исчезающим, слышным только ему отголоском. И сейчас он опять поднялся и вышел на галерею, опоясывающую дом, плотнее запахнулся в теплую накидку, все еще лежавшую у него на плечах. На секунду остановился, пытаясь урезонить собственное воображение, уговаривая себя вернуться к работе, как ни в чем не бывало. Но все было напрасно. Его словно тянуло тяжестью в сердце, как веревкой. А что могло быть на другом ее конце, он и представить не мог.
Первый шаг было сделать сложнее всего. Потом его будто дернули за рукав, шаги стали торопливыми, он едва ли не бежал. Вот он угол дома. А за ним!.. Ну же!..
Его встретила пустота и тишина. Все слуги были в доме, отогревались у жаровен и не могли понять желание хозяина разгуливать по морозу. Бьякуя опустил голову. Разочарование не было неожиданным, но от этого не переставало быть разочарованием. Никто не ждал его и никуда не звал.
«Ты же знал это заранее. Нет причин расстраиваться», - говорил он себе. Да, конечно, знал. Он повернулся и уже хотел вернуться в дом, когда услышал оклик. Голос явно старательно приглушали, и все же в мертвой тишине сада он прозвучал громом.
- Кучики-тайчо! – звонко и задорно. Бьякуя резко развернулся.
По садовой тропинке к нему торопливым шагом шел его лейтенант. Поверх формы на нем было теплое хаори какого-то особенно яркого цвета. Волосы полыхали красным костром на белом фоне сада. На ходу он старался отряхнуть одежду от снега, и хотя борьба была явно неравной, он не оставлял своих попыток.
Подойдя ближе, он поклонился своему капитану, как предписывал устав, но тут же подняв голову, весело заулыбался, глядя Бьякуе прямо в глаза.
- Как же хорошо, что я Вас так быстро нашел, тайчо!
- Что-то случилось, Ренджи? – Бьякуя слегка подался вперед, ожидая услышать, что да, нужно срочно куда-нибудь бежать или что-то решать. Но его лейтенант только весело отмахнулся:
- Нет-нет, капитан. Просто... – он на секунду смущенно умолк, - Просто, Новый год же сегодня. Разрешите Вас поздравить, - отрапортовал он.
Бьякуя удивленно посмотрел на своего лейтенанта, но промолчал.
- Можно? – спросил Ренджи, сбившись с официального тона. Бьякуя вдруг почувствовал, что замерз. Напряжение уходило. Держать собственного лейтенанта у порога, какая глупость!
- Здесь холодно. – Произнес он. И слегка поежился. – Пойдем в дом.
Ренджи последовал за ним в ту самую комнату, где Бьякуя работал прежде. Здесь по-прежнему было пусто, а теперь еще и холодно. Бьякуя задвинул створчатые двери, ведущие на террасу, и хлопнул в ладоши. На его зов немедленно явился слуга, зажег светильники и принес несколько жаровен. Бьякуя велел убрать со стола прибор для письма и принести чай. Ренджи тем временем по приглашению Бьякуи устроился на одной из подушек и теперь внимательно наблюдал за распоряжениями хозяина дома.
Как только слуга, наконец, вышел, аккуратно и бесшумно закрыв за собой дверь, Бьякуя и сам сел и, спросил:
- Так о чем ты говорил?
- Праздник, капитан, - проговорил Ренджи, - Самый веселый в году. Мы в Руконгае всегда отмечали, так весело. Ну, как могли, - он запнулся. – И вот Вас поздравить..., - он осторожно распахнул хаори и достал нечто обернутое в тонкую бумагу. Обертка прошуршала и исчезла в руках лейтенанта, а в его ладонях остался большой и красивый, как на картинке, ярко-алый цветок. Камелия.
Ренджи поднялся, обошел стол и сел рядом с Бьякуей, протягивая ему обеими руками живое солнце.
- С приходящим Новым годом, капитан! Желаю Вам радости и благополучия!
Ослепленный яркими красками, Бьякуя как завороженный смотрел на подарок. Потом осторожно взял его из теплых рук Ренджи. Тот снова улыбнулся, широко и довольно, и добавил:
- И счастья, капитан. – Бьякуя поднял на него взгляд и увидел отблески пламени жаровен в карих глазах. И радость, и, кажется, смущение, и невысказанный вопрос... Реальность вдруг показалась Бьякуе очень похожей на одну из его зимних фантазий. Настоящий фейерверк. Как благодарят того, кто дарит мечту? Или праздник? Бьякуя не знал. Он только смог тихонько повторить:
- ...и счастья... Ренджи... – он секся. А потом под (радостным) взглядом знакомых карих глаз, он почувствовал, как губы растягиваются в улыбке, а на сердце теплеет. – Спасибо тебе.
Ренджи кивнул, но не спешил возвращаться на свое место. Бьякуя не возражал. Наоборот ему во что бы то ни стало захотелось удержать Ренджи.
- Расскажи мне, как вы праздновали в Руконгае? – попросил он. Ренджи заговорил, иногда останавливаясь, словно припоминая, иногда представляя в лицах. Бьякуя представлял себе людей, которых никогда не знал, и вслушивался в звучащие в воспоминаниях Ренджи отголоски чужой и чуждой ему жизни, внимательно, задавая все новые и новые вопросы.
Бьякуя сидел, поглядывая то на молодого человека, увлеченного своим рассказом, то на цветок, который он до сих пор держал в руках, вспомнил, как однажды в его отряде появился небольшой сам себе вулкан.
- Абараи Ренджи, Кучики-тайчо. Назначен Вашим лейтенантом. – И протянул трясущимися руками назначение. И усмехнулся, стараясь скрыть волнение. А потом...
Их чай давно остыл. Вместо него принесли ужин. Сумерки за окном стали зимним вечером. Ренджи оставался, и его присутствие прогоняло тишину и пустоту. Тени и призраки огромного семейного особняка Кучики прятались, таяли, уходили. Бьякуя почувствовал, что засыпает. Голос убаюкивал, и Бьякуе казалось, что сказка продолжается бесконечно. За окном снег падал и падал. Тихие шаги приближались, кто-то положил руку ему на голову.
- Спокойной ночи, Бьякуя, - прошептал Ренджи, наклонившись к самому лицу своего капитана, заснувшего у него на коленях. – Новый год обязательно будет счастливым.
Где-то в доме старинные часы пробили полночь, гулко и торжественно. Новый год наступил.
А на самом деле...
Ренджи и Бьякуя были на грунте. На задании, конечно. И уже 3 часа с удовольствием надирались в баре в компании друг друга. Вспоминали, что было недавно и рассказывали, что случилось давно. Стрелка часов неуклонно ползла к полуночи. Бьякуя, разумеется, помнил, что напиваться с подчиненными это дурной тон. Но с каждым новым стаканом (чаркой, рюмкой, кружкой) это становилось ему все более и более безразлично. Галстук Ренджи сидел косо, а его рука все чаще покоилась на плече его капитана. До своего временного пристанища на грунте они смогли добраться, только основательно повиснув друг на друге, на поиски ключей ушла целая вечность, а зайдя, наконец, в квартиру они едва смогли добрести до кровати, куда и упали, не раздеваясь и продолжая цепляться один за другого. Бьякуя провалился в сон мгновенно, едва устроившись головой на груди у Ренджи. Тот пару минут пытался осмыслить и оценить происходящее. Не понял, но решил, что ему все это оч-чень нравится. С этой мыслью и довольной улыбкой он и уснул.
Электронные часы с огромными светящимися цифрами равнодушно показали 00:00, 1 января.
На утро капитана и лейтенанта 6-го отряда ожидало грандиозное похмелье, а также долгожданное выяснение отношений. Новый год обещал быть очень интересным!
@музыка: Okiyu Ryoutarou - Holy Love
-
-
30.12.2006 в 01:45Даже волшебно как-то)
-
-
30.12.2006 в 17:05-
-
02.01.2007 в 20:15-
-
21.02.2007 в 08:12Хотя это довольно злобный стеб, по-моему
Не знаю, почему, но мне концовка очень настроение подняла