Мы не пираты, мы - благородные корсары!
Название: Серия драбблов
Автор: Case K
Переводчик: Кей
Рейтинг: PG
Герои: Гин, Кира, Айзен, Мацумото
Примечание: переведено для Anair; названия частей - слова и фразы, на которые автор должен был написать эти, хм, драбблы, поэтому некоторые объединены
читать дальше
«Почему?» - спрашивает иногда Айзен. Обычно к этому времени серьезный разговор уже закончен, а чай в чашках еще остался, и закатное солнце слабо просвечивает сквозь седзи. «Почему» - это не принципиальный интерес, это любопытство. «Почему ты мучаешь Изуру? Почему именно его?».
Любимый ответ Гина – «А почему нет?»
Айзен все равно не поймет - у него другой склад ума. Цель-действие-результат - из всей цепочки для него важнее всего последнее. Не процесс - то, к чему процесс приводит.
Он не поймет, если Гин скажет, что весело. Что ему ничего не нужно от Изуру. И уж тем более - что он делает это лишь потому, что Изуру подчиняется.
У Айзена иной склад ума. Его любимое слово – «успех». Гин предпочитает «предвкушение».
Изуру - это птица. Домашний питомец, певчая птичка с желто-бело-черным оперением. Она живет в просторном доме, а еще там живет красивый кот, довольно жмурящийся и степенно переступающий мягкими лапами по светлым деревянным полам.
В доме раскрыты все окна и двери, птица может улететь в любой миг, и синее небо так манит, и облака плывут над головой, складываясь в сладкое слово «свобода»...
Проходят годы, а птица все живет в доме. Гин знает - Изуру никогда не улетит.
У него скованы крылья, его держат жестокие прутья.
Имя им - честь.
Изуру держит в руках записку. Знакомый почерк: «Хорошо бы, если б ты был рядом».
Ни слова больше. Изуру думает, что это совсем не зависимость - наркотик слишком слаб. Его пальцы дрожат.
Гин не любит битвы. В них приходится вступать, только если нет другого выхода.
Кровь-пот-раны-ярость? Фу.
Лучшее убийство - кинжал в спину. Метафорический.
- Что же ты творишь?! - выкрикивает Мацумото, когда они наконец встречаются снова. - Что с тобой случилось?
- Ну-у... я ведь тебя еще не убил.
- Не в этом дело!
- А в чем?
- Ты... т-ты... не такой, как был...
- Неужели я так сильно изменился? - он улыбается.
Она молчит, потому что не может вслух произнести «да».
Когда они идут по коридору, Айзен оборачивается и с улыбкой говорит:
- В будущем нам предстоит сразиться?
- Айзен-сама знает меня слишком хорошо, - смеется Гин.
Айзен тоже смеется и отвечает, что не знает его вообще.
Иногда во сне он видит маленького светловолосого мальчика. Мальчик плачет, и слезы его отсвечивают алым - это из-за алых глаз.
- Улыбнись, - говорит ему Гин.
Мальчик улыбается.
- Икоросе, Шинсо.
Гин не помнит свои сны.
Все считали, что улыбка Гина лжива.
Когда они поняли, что ошибались, было уже слишком поздно.
С другой стороны, на то и рассчитывалось.
- Я ему не доверяю.
- Да почему? Разве он что-то тебе сделал?
- Нет. Но я все равно ему не доверяю. Наверняка ему кто-то разрезал углы рта - физиология против улыбки до ушей.
- Ренджи.
- М-м?
- Этого разговора не было.
- Конечно, конечно...
- Изуру...
- Да?
- М-м?
- Что вы... разве вы не... - обиженный взгляд скрывается за опущенными ресницами. - Простите. Ничего.
Гин улыбается и ласково гладит его по голове.
Гин отстраняется. Айзен кривится от боли и пытается приподняться. Голос его на удивление спокоен.
- Кажется, ты победил.
- Не скромничайте, Айзен-сама.
- Скажи мне... скажи мне, что теперь?
- Ну-у...
Айзен впервые испытывает страх, когда новый бог улыбается ему. Ответ честен, и это тоже страшно.
- Не знаю.
Свободные одежды скрывают это.
Изуру несколько раз приходилось видеть, как Гин раздевается - хаори летит в лейтенантские руки, в этом отряде вещи в стирку относит второй после капитана шинигами - и он не может выкинуть эти воспоминания из головы. Кожа слишком болезненно бледная, чтобы быть теплой. Талия слишком тонкая, чтобы это казалось нормальным. Выпирающие ребра, лопатки и позвонки. Углы. Подбородок, косточки на запястьях, ключицы - резкое, острое, как Гиновская улыбка. Как кинжалы.
Наверное, это должно беспокоить - неужели Гин ест так мало, что худеет все сильнее с каждым днем? Неужели он пытается уморить себя голодом? Глупо, невозмжно - и Изуру хочется защитить, обнять, позаботиться, ведь капитан такой - хрупкий, ранимый, да? Доверчивый, готовый показать лейтенанту все свои слабые места, видишь, Изуру, ви-идишь? - да, хрупкий и ранимый, но при этом сильный, сильнее многих шинигами.
И Изуру становится любопытно, а как выглдел бы Гин - со его выпирающими лопатками, ребрами, позвонками и ключицами, с этой кинжально-острой угловатостью - как выглядел бы Гин в действии. Убивая, сражаясь, лаская - разрезая чью-то кожу мечом или пальцами, лениво-грациозно уничтожая - ударом, или касанием, или...
Худые руки ложатся на его плечи, пальцы впиваются в кожу, голос впивается в уши.
- О чем замечтался, И-зу-ру?
С каждым днем Изуру узнает все больше о своем капитане.
Сегодня он понял, что улыбка Гина скрывает его эмоции.
Гин слушал Бьякую, чуть склонив голову набок и привычно улыбаясь, и каждый раз еле заметно вздрагивал, когда порывы ветра рвали ветви деревьев за окнами. Он улыбался все шире, а глаза его были прищурены, как и всегда.
Изуру думал, где сейчас витает мыслями его капитан, а Бьякуя ничего не замечал, продолжая что-то говорить.
Изуру перевел взгляд на терзаемые ветром деревья и вздрогнул. А может быть, улыбка Гина все же показывает его истинные чувства?
Этого лучше не знать.
- Красиво, правда?
Изуру вздрагивает, услышав знакомый голос, и вежливо отвечает:
- Я всегда любил звезды.
- Я не про звезды.
- Но...
- Я про все остальное. Пустота, бездна. Они смотрит на тебя, пока ты любуешься звездами.
- Я... никогда не думал о ночном небе... так.
- Я могу тебя научить. Ты многое будешь видеть по-другому.
- Правда?
Гин широко улыбается и ласково шепчет ему в ухо:
- Обещаю.
Больше всего на свете Мацумото боится не того, что она никогда не сможет увидеть Гина без его извечной маски.
Больше всего на свете Мацумото боится не того, что под маской – извращенность и отсутствие морали.
Больше всего она боится опоздать. И найти там пустоту.
Ежегодно в день их первой встречи он дарит ей цветы. Гвоздики, тюльпаны, анютины глазки, хризантемы – по одному свежему, красивому, яркому цветку в год.
Ежегодно она находит у своих дверей этот подарок и ставит вазу на подоконник – так, чтобы ее было видно с улицы. Так, чтобы ее заметил он.
Она не рада этим подаркам. Цветы – это не открытки и драгоценности. Цветы быстро гибнут – и именно поэтому он дарит их ей. Способ дать понять истинное положение дел. Способ сказать, что его чувства длятся, пока жив цветок.
Поэтому он не дарит розы – они стоят дольше всех.
Поэтому она каждый год старается сохранить цветы как можно дольше. Но сколько бы они ни прожили, этого всегда мало.
- А это?
- Открой и узнаешь.
Изуру не решается, и Гин говорит с улыбкой:
- Ты же мой лейтенант. Мои секреты – твои секреты.
Изуру кивает и склоняется над шкатулкой, а Гин все продолжает улыбаться.
- Кстати…
Изуру вскрикивает от боли, когда вырвавшиеся невесть откуда лезвия задевают его щеку.
- …в этой музыкальной шкатулке – ловушка.
Изуру прижимает пальцы к щеке, сквозь них сочится кровь. Крохотная балерина кружится под звуки вальса, и Гин касается щеки своего лейтенанта. Тот подается вперед, зарывается носом в капитанское хаори и закрывает глаза.
До самого ухода он не касается больше ничего. Урок усвоен.
Когда Изуру впервые посетил ярмарку мира живых, его внимание привлек человек за столиком с картами и толпа зевак вокруг.
Деньги, деньги, карты перетасовать, угадаете – приз ваш.
Позже Изуру решил для себя, что ему совсем не нравятся все эти люди с монетками, стаканчиками, шариками и картами – все они воришки, обманщики. Ловкость рук и никакого мошенничества – как же!
Изуру теперь старался обойти их стороной, а еще лучше – вообще не видеть и не замечать, и главное – не смотреть им в лицо.
Причину такой своей реакции он понял намного позднее.
Улыбка этих мошенников слишком напоминала вечную усмешку его капитана.
- Ты уже предал однажды. Точно так же ты можешь предать и меня.
- Айзену-сама всего лишь следует верить в меня так же, как и я верю в него.
Они синхронно улыбаются, и это не дружба, а понимание.
Все знают, что тело шинигами неразрывно связано с его волей и душой. Поэтому, когда в четвертом отряде заметили, что Киру Изуру становится все тяжелее лечить, о причинах не говорили.
Зато шептались.
- Тоусен, ты что, никогда не улыбаешься?
- Зачем? Зеркала все равно не имеют для меня значения.
- Счастливчик.
На миг кажется, что в голосе Гина звучит зависть.
Айзен никогда не ест предложенные Гином сладости – и совсем не потому, что не доверяет.
Гин любит экспериментировать – двойная порция сахара, еще пудры сверху и сладчайший джем в качестве начинки.
Айзен пьет чай и наблюдает, как Гин поглощает приготовленные им самим сладости. Есть в этом что-то очень правильное – змея никогда не пострадает от собственного яда.
Он заметил это уже после того, как Гин ушел.
Классика, современное искусство, иконопись – тысячелетний опыт человечества говорит об одном: ангелы никогда не улыбаются.
- Кто ты?!
- Ичимару Гин.
- Да кто ты вообще такой, как-там-тебя-говоришь?
- Попробуй догадайся.
Последнее, что он видит – отблеск металла.
Последнее, что он ощущает на языке – кровь.
Последнее, что он слышит: «Король мертв, да здравствует король! Айзен-сама, вам пора на новый круг перерождения».
Последнее, что он чувствует – губы Гина на своих губах. Два поцелуя сразу – первый и последний.
Всю ночь ее мучает бессонница – она думает о том, что могла его остановить.
Не победить в битве – это вряд ли. Но хотя бы сказать: «Мне плевать, почему ты это сделал, но не уходи, прошу, только останься, останься здесь, со мной».
Хотя бы переступить через гордость: «Умоляю».
Хотя бы солгать: «Ты нужен мне!»
Она думает о том, почему не сделала этого. Думает о единственной причине, удержавшей ее.
Он мог бы поверить и остаться.
Но… что тогда?
Он приглянулся Айзену сразу же. Манера поведения, ответы, улыбка. Богатый потенциал, сразу оценил Айзен. Одаренный ребенок, ждущий опытного наставника. Ученик, ждущий возможности найти новые знания. Редкий металл, ждущий, когда рука мастера превратит его в идеальное оружие.
Айзен решил поговорить с ним и не прогадал – Гин казался по-настоящему умным и с явно смещенной моралью. А еще он уже успел научиться талантливо врать.
Сам он тоже понравился Гину, Айзен был в этом уверен. Логично и правильно – они одного поля ягода, а Айзен отлично знал границы свого поля.
Иногда она гуляют по городу вместе, когда все уже спят.
Гин стучит в его дверь, говорит:
- Я хочу погулять, пойдешь со мной?
И Изуру слышит повисшее в воздухе «а иначе...». Что «иначе», он не знает, но заранее боится, поэтому всегда соглашается погулять с капитаном.
Улицы в это время суток тихи, и тишину нарушает только звук их шагов, да еще иногда Изуру кажется, что он слышит стук сердца Гина. Они оба молчат, разговоры сейчас излишни, они даже не смотрят друг на друга – разве что капитан иногда обернется, заметив, что Изуру отстал.
Они бродят по улицам долго и бесцельно. Как-то раз Изуру спросил:
- Почему?
- Потому что мне так хочется, - ответил Гин. – Или тебе скучно?
«Почему я?» - промолчал Изуру. Он едва ли хотел знать ответ на этот вопрос.
С другой стороны, прогулки действительно не были скучными – Изуру смирился с тем, что капитан не жаждет общения, и позволил себе расслабиться и думать о разном, любуясь звездами.
А потом однажды Гин не пришел.
Изуру долго ждал знакомого стука в дверь, потом подумал, что капитан просто мог устать, и обязательно придет завтра, или послезавтра, или через неделю… На исходе второй недели он наконец решил спросить прямо.
- Чего тебе, Изуру?
- Мне хочется погулять… пойдете со мной, капитан?
- Хм… зачем бы?
- Если вы…
- Почему бы тебе не погулять в одиночестве?
- Потому что…
Я хочу, чтобы вы пошли со мной.
Мне нужно это.
Без вас все иначе.
Изуру замялся, смущенный, не зная, что сказать. Гин улыбнулся.
- «Потому что»? Вот, значит, как? – и притянул его к себе. – В конце концов, почему бы и нет.
Изуру отвел взгляд от лица капитана и случайно увидел их обоих в зеркале. Гин улыбался, отражение тоже улыбалось – и эта улыбка было довольной. Когда отражение Гина склонилось и поцеловало отражение Изуру, сам Изуру подумал, что ему невероятно повезло с капитаном.
Он ушел, но еще вернется. Этого-то все и боятся.
Название: Личный ад
Автор: aelfa_writes
Переводчик: Кей
Персонажи: Кира Изуру
читать дальшеВскоре после назначения друзья начали атаковать его вопросами - про новый отряд, про капитана, про обязанности и трудности. Как оно все - новое, непривычное?
- Потрясающе, - честно отвечал он.
Оно и впрямь было потрясающим - чем больше он пытался подобрать верное определение своим ощущениям, тем больше убеждался, что лучше не скажешь. Странно, чудно, необычно - ни одно из слов не давало полной картины. Он выбрал именно это - и все оттенки значений. Восторг, восхищение, легкий испуг - новые обязанности. Настороженность, робость - новый отряд. Радость, гордость - новая должность. Любопытство - новый капитан.
Ичимару казался... интересным. Кира был очарован его добродушным подтруниванием, легкостью в общении, мягким, певучим голосом. Кира был уверен - Ичимару Гин не мог не нравиться, испытывать к нему симпатию казалось столь же естественным, как и дышать.
Его слова всегда были оказывались верными, поверить ему - и в него - не составляло труда. Кира невольно рсслаблялся в присутствии капитана и доверял ему безоговорочно.
Впрочем, было в Ичимару Гине кое-что, тревожащее душу. Диссонанс - словно фальшивая нота в прекрасной мелодии. Можно было закрыть уши и игнорировать эту фальшь - мелодия все равно оставалась прежней. Вот только смутное беспокойство поселялось в душе и никак не желало уходить.
- Разумеется, не волнуйся, все в порядке, - улыбался Ичимару Гин, и в улыбке его читалось: - ...пока.
Эта улыбка говорила многое - та самая диссонирующая фальшивая нота, но Кира предпочитал закрыть уши, игнорировать.
Поэтому когда капитан произнес своим мягким голосом:
- Я доверяю тебе, Изуру, - а еще: - Это не займет много времени, - и еще: - Никто не пострадает, с ней будет все в порядке, - Кира просто проигнорировал.
А капитан улыбался, улыбался, улыбался...
Название: мини-драбблы
Автор: Kia
Переводчик: Кей
Жанр: юмор
Герои: разные
читать дальше[Куукаку/Маюри, Черт!]
- Черт! - выругалась Куукаку, отталкивая краснеющего Маюри. - В следующий раз, когда решишься меня приласкать, отрежь свой долбаный ноготь!
[Гин/Рангику, яой]
- Да у них даже подержаться не за что! - ныл Гин, уютно зарывшись носом в роскошный бюст Рангику.
[Айзен/Гин, игры]
- Гин, - отечески ласково произнес Айзен, любуясь на то, как бывший капитан третьего отряда азартно забрасывает бумажные шарики в дыру в груди Улькиорры. - Мы создавали арранкаров не для таких игр.
[Юмичика/Чизуру, лапать]
Ох, как же ругалась Чизуру, когда поняла, что ее полное лесбийской любви сердце разбито - новое увлечение оказалось не просто плоскогрудой девушкой.
[Кенпачи, Ячиру, анти-эмо]
- Кен-тя-а-ан! - радостно заверещала Ячиру, налетая на Улькиорру и растягивая уголки его губ в оскал. - Смотри, смотри - я могу заставить его улыбаться!
[Гин и Кимамура, две лисицы]
Некоторое время они изучали друг друга, потом Комамура признал:
- Может, ты и больше отвечаешь стереотипам, но моя повышенная пушистость не оставит тебе ни шанса.
Автор: Case K
Переводчик: Кей
Рейтинг: PG
Герои: Гин, Кира, Айзен, Мацумото
Примечание: переведено для Anair; названия частей - слова и фразы, на которые автор должен был написать эти, хм, драбблы, поэтому некоторые объединены
читать дальше
001. Остался только шаг
«Почему?» - спрашивает иногда Айзен. Обычно к этому времени серьезный разговор уже закончен, а чай в чашках еще остался, и закатное солнце слабо просвечивает сквозь седзи. «Почему» - это не принципиальный интерес, это любопытство. «Почему ты мучаешь Изуру? Почему именно его?».
Любимый ответ Гина – «А почему нет?»
Айзен все равно не поймет - у него другой склад ума. Цель-действие-результат - из всей цепочки для него важнее всего последнее. Не процесс - то, к чему процесс приводит.
Он не поймет, если Гин скажет, что весело. Что ему ничего не нужно от Изуру. И уж тем более - что он делает это лишь потому, что Изуру подчиняется.
У Айзена иной склад ума. Его любимое слово – «успех». Гин предпочитает «предвкушение».
002 – 003. Ветер в крыльях - наручники, клетка
Изуру - это птица. Домашний питомец, певчая птичка с желто-бело-черным оперением. Она живет в просторном доме, а еще там живет красивый кот, довольно жмурящийся и степенно переступающий мягкими лапами по светлым деревянным полам.
В доме раскрыты все окна и двери, птица может улететь в любой миг, и синее небо так манит, и облака плывут над головой, складываясь в сладкое слово «свобода»...
Проходят годы, а птица все живет в доме. Гин знает - Изуру никогда не улетит.
У него скованы крылья, его держат жестокие прутья.
Имя им - честь.
004 – 005. Оттенки смысла - разбей меня
Изуру держит в руках записку. Знакомый почерк: «Хорошо бы, если б ты был рядом».
Ни слова больше. Изуру думает, что это совсем не зависимость - наркотик слишком слаб. Его пальцы дрожат.
006. Умри!
Гин не любит битвы. В них приходится вступать, только если нет другого выхода.
Кровь-пот-раны-ярость? Фу.
Лучшее убийство - кинжал в спину. Метафорический.
007 – 008. Всегда мало - вниз по скату
- Что же ты творишь?! - выкрикивает Мацумото, когда они наконец встречаются снова. - Что с тобой случилось?
- Ну-у... я ведь тебя еще не убил.
- Не в этом дело!
- А в чем?
- Ты... т-ты... не такой, как был...
- Неужели я так сильно изменился? - он улыбается.
Она молчит, потому что не может вслух произнести «да».
009 – 010. Лжец - подсматриваешь в будущее?
Когда они идут по коридору, Айзен оборачивается и с улыбкой говорит:
- В будущем нам предстоит сразиться?
- Айзен-сама знает меня слишком хорошо, - смеется Гин.
Айзен тоже смеется и отвечает, что не знает его вообще.
011 – 012. Призрак - алые слезы
Иногда во сне он видит маленького светловолосого мальчика. Мальчик плачет, и слезы его отсвечивают алым - это из-за алых глаз.
- Улыбнись, - говорит ему Гин.
Мальчик улыбается.
- Икоросе, Шинсо.
Гин не помнит свои сны.
013. "А что не так с моей улыбкой?"
Все считали, что улыбка Гина лжива.
Когда они поняли, что ошибались, было уже слишком поздно.
С другой стороны, на то и рассчитывалось.
014. Судьба. Ноктюрн. Вариации.
- Я ему не доверяю.
- Да почему? Разве он что-то тебе сделал?
- Нет. Но я все равно ему не доверяю. Наверняка ему кто-то разрезал углы рта - физиология против улыбки до ушей.
- Ренджи.
- М-м?
- Этого разговора не было.
- Конечно, конечно...
015. Что?!
- Изуру...
- Да?
- М-м?
- Что вы... разве вы не... - обиженный взгляд скрывается за опущенными ресницами. - Простите. Ничего.
Гин улыбается и ласково гладит его по голове.
016. Одну смерть спустя
Гин отстраняется. Айзен кривится от боли и пытается приподняться. Голос его на удивление спокоен.
- Кажется, ты победил.
- Не скромничайте, Айзен-сама.
- Скажи мне... скажи мне, что теперь?
- Ну-у...
Айзен впервые испытывает страх, когда новый бог улыбается ему. Ответ честен, и это тоже страшно.
- Не знаю.
017. Иллюзия, обманка
Свободные одежды скрывают это.
Изуру несколько раз приходилось видеть, как Гин раздевается - хаори летит в лейтенантские руки, в этом отряде вещи в стирку относит второй после капитана шинигами - и он не может выкинуть эти воспоминания из головы. Кожа слишком болезненно бледная, чтобы быть теплой. Талия слишком тонкая, чтобы это казалось нормальным. Выпирающие ребра, лопатки и позвонки. Углы. Подбородок, косточки на запястьях, ключицы - резкое, острое, как Гиновская улыбка. Как кинжалы.
Наверное, это должно беспокоить - неужели Гин ест так мало, что худеет все сильнее с каждым днем? Неужели он пытается уморить себя голодом? Глупо, невозмжно - и Изуру хочется защитить, обнять, позаботиться, ведь капитан такой - хрупкий, ранимый, да? Доверчивый, готовый показать лейтенанту все свои слабые места, видишь, Изуру, ви-идишь? - да, хрупкий и ранимый, но при этом сильный, сильнее многих шинигами.
И Изуру становится любопытно, а как выглдел бы Гин - со его выпирающими лопатками, ребрами, позвонками и ключицами, с этой кинжально-острой угловатостью - как выглядел бы Гин в действии. Убивая, сражаясь, лаская - разрезая чью-то кожу мечом или пальцами, лениво-грациозно уничтожая - ударом, или касанием, или...
Худые руки ложатся на его плечи, пальцы впиваются в кожу, голос впивается в уши.
- О чем замечтался, И-зу-ру?
018 – 019. Спроси - ты здесь?
С каждым днем Изуру узнает все больше о своем капитане.
Сегодня он понял, что улыбка Гина скрывает его эмоции.
Гин слушал Бьякую, чуть склонив голову набок и привычно улыбаясь, и каждый раз еле заметно вздрагивал, когда порывы ветра рвали ветви деревьев за окнами. Он улыбался все шире, а глаза его были прищурены, как и всегда.
Изуру думал, где сейчас витает мыслями его капитан, а Бьякуя ничего не замечал, продолжая что-то говорить.
Изуру перевел взгляд на терзаемые ветром деревья и вздрогнул. А может быть, улыбка Гина все же показывает его истинные чувства?
Этого лучше не знать.
020. Среди звезд
- Красиво, правда?
Изуру вздрагивает, услышав знакомый голос, и вежливо отвечает:
- Я всегда любил звезды.
- Я не про звезды.
- Но...
- Я про все остальное. Пустота, бездна. Они смотрит на тебя, пока ты любуешься звездами.
- Я... никогда не думал о ночном небе... так.
- Я могу тебя научить. Ты многое будешь видеть по-другому.
- Правда?
Гин широко улыбается и ласково шепчет ему в ухо:
- Обещаю.
021 – 022. Неопределенность - смотри сквозь маску
Больше всего на свете Мацумото боится не того, что она никогда не сможет увидеть Гина без его извечной маски.
Больше всего на свете Мацумото боится не того, что под маской – извращенность и отсутствие морали.
Больше всего она боится опоздать. И найти там пустоту.
023 – 024. Рубин не роза
Ежегодно в день их первой встречи он дарит ей цветы. Гвоздики, тюльпаны, анютины глазки, хризантемы – по одному свежему, красивому, яркому цветку в год.
Ежегодно она находит у своих дверей этот подарок и ставит вазу на подоконник – так, чтобы ее было видно с улицы. Так, чтобы ее заметил он.
Она не рада этим подаркам. Цветы – это не открытки и драгоценности. Цветы быстро гибнут – и именно поэтому он дарит их ей. Способ дать понять истинное положение дел. Способ сказать, что его чувства длятся, пока жив цветок.
Поэтому он не дарит розы – они стоят дольше всех.
Поэтому она каждый год старается сохранить цветы как можно дольше. Но сколько бы они ни прожили, этого всегда мало.
025 – 026. Искажение - танец смерти
- А это?
- Открой и узнаешь.
Изуру не решается, и Гин говорит с улыбкой:
- Ты же мой лейтенант. Мои секреты – твои секреты.
Изуру кивает и склоняется над шкатулкой, а Гин все продолжает улыбаться.
- Кстати…
Изуру вскрикивает от боли, когда вырвавшиеся невесть откуда лезвия задевают его щеку.
- …в этой музыкальной шкатулке – ловушка.
Изуру прижимает пальцы к щеке, сквозь них сочится кровь. Крохотная балерина кружится под звуки вальса, и Гин касается щеки своего лейтенанта. Тот подается вперед, зарывается носом в капитанское хаори и закрывает глаза.
До самого ухода он не касается больше ничего. Урок усвоен.
027 – 028. Боль - перемена
Когда Изуру впервые посетил ярмарку мира живых, его внимание привлек человек за столиком с картами и толпа зевак вокруг.
Деньги, деньги, карты перетасовать, угадаете – приз ваш.
Позже Изуру решил для себя, что ему совсем не нравятся все эти люди с монетками, стаканчиками, шариками и картами – все они воришки, обманщики. Ловкость рук и никакого мошенничества – как же!
Изуру теперь старался обойти их стороной, а еще лучше – вообще не видеть и не замечать, и главное – не смотреть им в лицо.
Причину такой своей реакции он понял намного позднее.
Улыбка этих мошенников слишком напоминала вечную усмешку его капитана.
029. Нарушить обещание
- Ты уже предал однажды. Точно так же ты можешь предать и меня.
- Айзену-сама всего лишь следует верить в меня так же, как и я верю в него.
Они синхронно улыбаются, и это не дружба, а понимание.
030. Проклятые раны
Все знают, что тело шинигами неразрывно связано с его волей и душой. Поэтому, когда в четвертом отряде заметили, что Киру Изуру становится все тяжелее лечить, о причинах не говорили.
Зато шептались.
031 – 032. Улыбнись – вот как, значит…
- Тоусен, ты что, никогда не улыбаешься?
- Зачем? Зеркала все равно не имеют для меня значения.
- Счастливчик.
На миг кажется, что в голосе Гина звучит зависть.
033. Пирожное с сахарной пудрой
Айзен никогда не ест предложенные Гином сладости – и совсем не потому, что не доверяет.
Гин любит экспериментировать – двойная порция сахара, еще пудры сверху и сладчайший джем в качестве начинки.
Айзен пьет чай и наблюдает, как Гин поглощает приготовленные им самим сладости. Есть в этом что-то очень правильное – змея никогда не пострадает от собственного яда.
034. Не ангел
Он заметил это уже после того, как Гин ушел.
Классика, современное искусство, иконопись – тысячелетний опыт человечества говорит об одном: ангелы никогда не улыбаются.
035. Головоломка
- Кто ты?!
- Ичимару Гин.
- Да кто ты вообще такой, как-там-тебя-говоришь?
- Попробуй догадайся.
036. Поцелуй
Последнее, что он видит – отблеск металла.
Последнее, что он ощущает на языке – кровь.
Последнее, что он слышит: «Король мертв, да здравствует король! Айзен-сама, вам пора на новый круг перерождения».
Последнее, что он чувствует – губы Гина на своих губах. Два поцелуя сразу – первый и последний.
037 – 038. Удержишь меня? Помни наш последний вальс
Всю ночь ее мучает бессонница – она думает о том, что могла его остановить.
Не победить в битве – это вряд ли. Но хотя бы сказать: «Мне плевать, почему ты это сделал, но не уходи, прошу, только останься, останься здесь, со мной».
Хотя бы переступить через гордость: «Умоляю».
Хотя бы солгать: «Ты нужен мне!»
Она думает о том, почему не сделала этого. Думает о единственной причине, удержавшей ее.
Он мог бы поверить и остаться.
Но… что тогда?
039 – 040. Амбиции
Он приглянулся Айзену сразу же. Манера поведения, ответы, улыбка. Богатый потенциал, сразу оценил Айзен. Одаренный ребенок, ждущий опытного наставника. Ученик, ждущий возможности найти новые знания. Редкий металл, ждущий, когда рука мастера превратит его в идеальное оружие.
Айзен решил поговорить с ним и не прогадал – Гин казался по-настоящему умным и с явно смещенной моралью. А еще он уже успел научиться талантливо врать.
Сам он тоже понравился Гину, Айзен был в этом уверен. Логично и правильно – они одного поля ягода, а Айзен отлично знал границы свого поля.
041 – 044. Уходи, до рассвета, ответить, дрожишь?
Иногда она гуляют по городу вместе, когда все уже спят.
Гин стучит в его дверь, говорит:
- Я хочу погулять, пойдешь со мной?
И Изуру слышит повисшее в воздухе «а иначе...». Что «иначе», он не знает, но заранее боится, поэтому всегда соглашается погулять с капитаном.
Улицы в это время суток тихи, и тишину нарушает только звук их шагов, да еще иногда Изуру кажется, что он слышит стук сердца Гина. Они оба молчат, разговоры сейчас излишни, они даже не смотрят друг на друга – разве что капитан иногда обернется, заметив, что Изуру отстал.
Они бродят по улицам долго и бесцельно. Как-то раз Изуру спросил:
- Почему?
- Потому что мне так хочется, - ответил Гин. – Или тебе скучно?
«Почему я?» - промолчал Изуру. Он едва ли хотел знать ответ на этот вопрос.
С другой стороны, прогулки действительно не были скучными – Изуру смирился с тем, что капитан не жаждет общения, и позволил себе расслабиться и думать о разном, любуясь звездами.
А потом однажды Гин не пришел.
Изуру долго ждал знакомого стука в дверь, потом подумал, что капитан просто мог устать, и обязательно придет завтра, или послезавтра, или через неделю… На исходе второй недели он наконец решил спросить прямо.
- Чего тебе, Изуру?
- Мне хочется погулять… пойдете со мной, капитан?
- Хм… зачем бы?
- Если вы…
- Почему бы тебе не погулять в одиночестве?
- Потому что…
Я хочу, чтобы вы пошли со мной.
Мне нужно это.
Без вас все иначе.
Изуру замялся, смущенный, не зная, что сказать. Гин улыбнулся.
- «Потому что»? Вот, значит, как? – и притянул его к себе. – В конце концов, почему бы и нет.
Изуру отвел взгляд от лица капитана и случайно увидел их обоих в зеркале. Гин улыбался, отражение тоже улыбалось – и эта улыбка было довольной. Когда отражение Гина склонилось и поцеловало отражение Изуру, сам Изуру подумал, что ему невероятно повезло с капитаном.
045. Извне - в пустоте
Он ушел, но еще вернется. Этого-то все и боятся.
Название: Личный ад
Автор: aelfa_writes
Переводчик: Кей
Персонажи: Кира Изуру
читать дальшеВскоре после назначения друзья начали атаковать его вопросами - про новый отряд, про капитана, про обязанности и трудности. Как оно все - новое, непривычное?
- Потрясающе, - честно отвечал он.
Оно и впрямь было потрясающим - чем больше он пытался подобрать верное определение своим ощущениям, тем больше убеждался, что лучше не скажешь. Странно, чудно, необычно - ни одно из слов не давало полной картины. Он выбрал именно это - и все оттенки значений. Восторг, восхищение, легкий испуг - новые обязанности. Настороженность, робость - новый отряд. Радость, гордость - новая должность. Любопытство - новый капитан.
Ичимару казался... интересным. Кира был очарован его добродушным подтруниванием, легкостью в общении, мягким, певучим голосом. Кира был уверен - Ичимару Гин не мог не нравиться, испытывать к нему симпатию казалось столь же естественным, как и дышать.
Его слова всегда были оказывались верными, поверить ему - и в него - не составляло труда. Кира невольно рсслаблялся в присутствии капитана и доверял ему безоговорочно.
Впрочем, было в Ичимару Гине кое-что, тревожащее душу. Диссонанс - словно фальшивая нота в прекрасной мелодии. Можно было закрыть уши и игнорировать эту фальшь - мелодия все равно оставалась прежней. Вот только смутное беспокойство поселялось в душе и никак не желало уходить.
- Разумеется, не волнуйся, все в порядке, - улыбался Ичимару Гин, и в улыбке его читалось: - ...пока.
Эта улыбка говорила многое - та самая диссонирующая фальшивая нота, но Кира предпочитал закрыть уши, игнорировать.
Поэтому когда капитан произнес своим мягким голосом:
- Я доверяю тебе, Изуру, - а еще: - Это не займет много времени, - и еще: - Никто не пострадает, с ней будет все в порядке, - Кира просто проигнорировал.
А капитан улыбался, улыбался, улыбался...
Название: мини-драбблы
Автор: Kia
Переводчик: Кей
Жанр: юмор
Герои: разные
читать дальше[Куукаку/Маюри, Черт!]
- Черт! - выругалась Куукаку, отталкивая краснеющего Маюри. - В следующий раз, когда решишься меня приласкать, отрежь свой долбаный ноготь!
[Гин/Рангику, яой]
- Да у них даже подержаться не за что! - ныл Гин, уютно зарывшись носом в роскошный бюст Рангику.
[Айзен/Гин, игры]
- Гин, - отечески ласково произнес Айзен, любуясь на то, как бывший капитан третьего отряда азартно забрасывает бумажные шарики в дыру в груди Улькиорры. - Мы создавали арранкаров не для таких игр.
[Юмичика/Чизуру, лапать]
Ох, как же ругалась Чизуру, когда поняла, что ее полное лесбийской любви сердце разбито - новое увлечение оказалось не просто плоскогрудой девушкой.
[Кенпачи, Ячиру, анти-эмо]
- Кен-тя-а-ан! - радостно заверещала Ячиру, налетая на Улькиорру и растягивая уголки его губ в оскал. - Смотри, смотри - я могу заставить его улыбаться!
[Гин и Кимамура, две лисицы]
Некоторое время они изучали друг друга, потом Комамура признал:
- Может, ты и больше отвечаешь стереотипам, но моя повышенная пушистость не оставит тебе ни шанса.
-
-
20.04.2007 в 23:57Первое, про Гина - потрясающе. Добавила в цитатник, буду перечитывать)
А последнее - уржалсо%))
-
-
21.04.2007 в 02:16-
-
21.04.2007 в 11:18-
-
22.04.2007 в 13:10Спасибо рада, что понравилось
-
-
22.04.2007 в 21:48-
-
05.05.2007 в 03:20-
-
16.04.2008 в 00:02[Гин и Кимамура, две лисицы]
Некоторое время они изучали друг друга, потом Комамура признал:
- Может, ты и больше отвечаешь стереотипам, но моя повышенная пушистость не оставит тебе ни шанса.
-
-
16.04.2008 в 00:02[Гин и Кимамура, две лисицы]
Некоторое время они изучали друг друга, потом Комамура признал:
- Может, ты и больше отвечаешь стереотипам, но моя повышенная пушистость не оставит тебе ни шанса.