le temps s'en va dans les printemps que tu perds a gagner d'autres guerres au lieu d'être à moi
Название: -
Автор: waito
Бета: -
Рейтинг: G.
Персонажи: Айзен, Унохана.
Жанр: романс, джен.
Дисклеймер: Кубо - кубово.
Предупреждение: возможен ООС (и вообще странная версия происходящего -_-).
От автора: Критику, пожалуйста. Я вас прошу.
читатьКогда в Сейрейтее наступает условное лето, когда становится ещё жарче, и стажёры, как воробьи – и с тем же щебетом – разлетаются на выходные, когда днём над плацем оглушающе, как на Соукиоку, висит мёртвая тишина, тогда становится ещё тяжелей.
Почти не поднимаются руки, и пересыхает во рту. Поесть бы, какое уж тут кидо.
Третий офицер. Всего лишь третий, как медленно, боже... Нужны постоянные тренировки, нужно таить реяцу, наращивая уровень и планку по капле, но мысли путаются неподобающе званию – обретённому и грезящемуся, и колоколом гудит тупо в висках усталость и жара, и вообще.
Он снова вскинул руки в тяжёлый воздух, прищурился, откидывая отросшие волосы назад – всё равно тренировочный манекен расплывался в жарком летнем мареве.
- Кидо но…
- Айзен-сансеки, - мягко поздоровался кто-то из-за спины.
У него перехватило дыхание. Как…
Он тут же уронил руки. Тайчо подкралась бесшумно, почти не ступая, наверно, на землю, иначе бы услышал – так?
- Унохана-тайчо, - настороженно склонил голову в знак уважения. Капитана четвёртого отряда боготворили многие, уважали все, а некоторые чуть ли не давали обет стать таким же сильным шинигами. Сплетники утверждали, что Унохана появилась на свет чуть ли не раньше Сейрейтея и – тут же противореча себе – что на самом деле она была дочерью сотайчо.
Айзен чуть поморщился от далёкого мерзкого удара гонга, ловя ментальную настороженность в воздухе.
Встала рядом – чуть ниже, и улыбается как родному. Как всем.
- Погода сегодня на высоте, - отвлеченно заговорила шинигами. – Что вы делаете, Айзен-сансеки?
- Тренируюсь, Унохана-тайчо, – чёрт возьми, она безукоризненна даже в такую жару.
- И как? Зачем вам такие изматывающие тренировки, третий офицер?
- У меня не совсем получается это кидо, тайчо.
- Я постараюсь поверить вам, - улыбка на грани с усмешкой – он запомнил, научился. – Учитывая ваш уровень реяцу, я думаю, вам не составит труда обходиться без кидо 90-х степеней, так? – Её улыбка пугала, и тон - как по носу щелкнули. И кеккай был хорош, и иллюзия составлена грамотно – так что же, чёрт возьми?..
Неимоверным усилием уняв всё нараставшее волнение, он спокойно сказал:
- Простите, тайчо. Я счёл, что мне, в ближайшие, - он подумал и увеличил срок почти в два раза, - сто лет метящему на пост лейтенанта, знание кидо высших степеней пригодится.
Кивнула – «хорошая отговорка».
- Думаю, вы не в курсе, что даже первым офицерам не всегда нужно применение кидо высших степеней.
- Да, но…
- «Но»?
Смешался, смутился – пока ещё слишком молод, чтобы безукоризненно хамить вышестоящим. От одежды шёл еле заметный пар. Улеглась сизо-жёлтая пыль.
- Извините, тайчо, – шинигами коротко кивнул, развернулся.
- Подождите. - Что это было? – Если вы уверены, что вам это нужно, то я могу помочь вам с теоретическим материалом. Разумеется, я смогу присмотреть вам нужные книги.
Она будет его контролировать?
- Да, тайчо.
Еле заметная улыбка осветила её лицо.
- Ступайте, переоденьтесь, третий офицер. Думаю, ваш лейтенант сможет сам провести тренировку. – Он заторопился под внимательным оценивающим взглядом цепких глаз, кивнул и развернулся в сторону дома.
***
Он провёл пальцами по рукаву скромного тёмно-синего кимоно, заправил отросшие волосы, кое-как перевязанные чем-то, попавшимся под руку, в ворот. Ещё раз оглядел комнату. Тихо, спокойно. В вечернем саду ритмично стучали содзу.
Дом тихий, тёплый, такой спокойный, насквозь пропахший травами. Кабинет сплошь заставлен полками с книгами - не библиотека, это заметно, но только нужное. Мелкие коробочки - это от них так совершенно одуряюще пахнет горным травами, дурманом, миндалём?..
Она пришла чуть позже, неслышно и мягко отодвинув сёдзи.
- Прости, что заставила ждать, Соуске-кун, - улыбнулась мягко, почти покровительственно. - Мори сейчас принесёт книги, которые я посоветовала бы тебе прочитать.
- Что это за книги, Унохана-тайчо? - пока ещё можно пропустить мимо ушей обращение, не принимать близко к сердцу.
- Старые издания книг по кидо. То, что ещё не нужно студентам, то, что может не навредить старшим офицерам.
Уберегаете, тайчо?
Чай такой терпкий.
И содзу стучат навязчиво, и цикады шепчут. Притерпишься.
За чаем и книгами прошёл почти вечер, шелестели сонно страницы: хозяйка и гость читали книги.
- Ты нашёл, что искал, Соуске-кун?
- Думаю, да… Тайчо, - добавить мягкой укоризны в голос, на самой границе дозволенного.
Он глотнул из чашки, перелистнув страницу. Рецу поднесла книгу к глазам лишь чуть дальше, чем следует для того, чтобы внимательно в неё погрузиться.
- Формальности... Насколько я наслышана о делах в вашем отряде, вы вперёд капитана и Хирако-фукутайчо ратуете за официальное обращение, так, Айзен-сансеки?
- Я считаю, что официальные отношения необходимы Готею как военной организации. – И беспросветное одиночество, и полвека в страхе и ненависти, и то, что каждая дружелюбная улыбка за неимением большего ранит сильнее, чем привычный уже холод. Лучше не приближаться, чтобы лишний раз не разочаровываться в людях. – Это дело чести.
Показалось, или действительно сожалеюще моргнула, трагически чуть приподняв бровь? Наверное, всё-таки показалось. Айзен устало потёр виски.
Унохана, допив, отставила чашку и, чуть приподнявшись, легко указала Айзену подбородком в сторону приоткрытых сёдзи, за которыми в отдалении громыхал гром.
- Поздновато, Айзен-сансеки. Вам не тяжело будет по такой погоде возвращаться?
- Да, пожалуй, я пойду, - он засуетился глупо, внутренне проклиная свою бестактность, - спасибо большое за чай и советы, Унохана-тайчо. – Собравшись, Соуске сдержанно поклонился. – Разрешите?
Внимательно рассматривавшая его Унохана мягко улыбнулась и еле кивнула.
- Прошу.
- Могу ли я прийти завтра? – «Кажется…»
- В любое время суток, - а когда она улыбается, у неё глаза становятся совершенно чёрными.
- Благодарю, - он поклонился ещё раз и вышел под одуряюще пахнущий цветами дождь. За ним мягко захлопнулись сёдзи, отрезав от внешнего хаоса тишину дома, пропахшего ванилью, редкими травами и цветами.
"Восхитительно", - сказал Айзен себе. - "Айзен Соуске, будущая гроза Сейрейтея, влюбился, как мальчишка".
И дурманит сладкий аромат, и не забыть бы, как пахнут свежесобранной травой чашки - наверное, от её пальцев.
Вера в людей, может быть, даже любовь - ему они ещё пригодятся.
... Он простил бы ей всё, он и простил; стараясь быть как можно менее навязчивым, находил способы кинуть на Рецу хотя бы один мимолётный взгляд. Она не замечала. Ведь правда же?
Терпкими вечерами со вкусом коричного чая с тающим во рту печеньем, он умиротворялся всё сильней, всё сильнее погружаясь в тепло с запахом древних книг. Соуске воспринимал Унохану как единственно достойного уважения человека в Готее - только так, не позволяя себе большего.
А всё равно - вот так просто, по имени называть его, как она называет, без пренебрежения, без насмешки, без чувства собственного превосходства, с извечной мягкостью, как равному - он сам позволил, конечно. Кто в здравом уме будет возражать Унохане-тайчо? Право же, не станешь изображать из себя, что ты глупее Кенпачи. Так вот, позволил, чего не позволял никому, даже Гину - и не пожалел, никогда более не пожалел.
Разве что только о том, что смутился и не нашёлся, что ответить. И о том, что не отвечал. И вроде бы не было ничего, да нет же, совсем ничего не было - только несколько недель тихих вечеров среди старых книг по кидо и пустых чашек. Вплоть до внезапной смерти капитана, неожиданного продвижения по службе, и не стало поводов, и с Хирако-тайчо, ещё в бытность свою лейтенантом загонявшего третьего офицера до полусмерти, не побалуешь. Хочется снова нестерпимо тепла, чтобы уютное одиночество для двоих – и две чашки, и тусклая лампа, и полумрак, и от чайничка поднимается пар, и тихий счастливый смех, и там, снаружи, цикады звенят одурело в прохладном воздухе. Но уже - нет времени, и повода нет, и угасают просыпающиеся чувства - вообще все - и подтверждается лишь одним её холодным мимолётным взглядом: "Я не нужен".
И всё равно.
Он любил её - и не было в нём ничего более человечного - до конца своей смерти.
Автор: waito
Бета: -
Рейтинг: G.
Персонажи: Айзен, Унохана.
Жанр: романс, джен.
Дисклеймер: Кубо - кубово.
Предупреждение: возможен ООС (и вообще странная версия происходящего -_-).
От автора: Критику, пожалуйста. Я вас прошу.
читатьКогда в Сейрейтее наступает условное лето, когда становится ещё жарче, и стажёры, как воробьи – и с тем же щебетом – разлетаются на выходные, когда днём над плацем оглушающе, как на Соукиоку, висит мёртвая тишина, тогда становится ещё тяжелей.
Почти не поднимаются руки, и пересыхает во рту. Поесть бы, какое уж тут кидо.
Третий офицер. Всего лишь третий, как медленно, боже... Нужны постоянные тренировки, нужно таить реяцу, наращивая уровень и планку по капле, но мысли путаются неподобающе званию – обретённому и грезящемуся, и колоколом гудит тупо в висках усталость и жара, и вообще.
Он снова вскинул руки в тяжёлый воздух, прищурился, откидывая отросшие волосы назад – всё равно тренировочный манекен расплывался в жарком летнем мареве.
- Кидо но…
- Айзен-сансеки, - мягко поздоровался кто-то из-за спины.
У него перехватило дыхание. Как…
Он тут же уронил руки. Тайчо подкралась бесшумно, почти не ступая, наверно, на землю, иначе бы услышал – так?
- Унохана-тайчо, - настороженно склонил голову в знак уважения. Капитана четвёртого отряда боготворили многие, уважали все, а некоторые чуть ли не давали обет стать таким же сильным шинигами. Сплетники утверждали, что Унохана появилась на свет чуть ли не раньше Сейрейтея и – тут же противореча себе – что на самом деле она была дочерью сотайчо.
Айзен чуть поморщился от далёкого мерзкого удара гонга, ловя ментальную настороженность в воздухе.
Встала рядом – чуть ниже, и улыбается как родному. Как всем.
- Погода сегодня на высоте, - отвлеченно заговорила шинигами. – Что вы делаете, Айзен-сансеки?
- Тренируюсь, Унохана-тайчо, – чёрт возьми, она безукоризненна даже в такую жару.
- И как? Зачем вам такие изматывающие тренировки, третий офицер?
- У меня не совсем получается это кидо, тайчо.
- Я постараюсь поверить вам, - улыбка на грани с усмешкой – он запомнил, научился. – Учитывая ваш уровень реяцу, я думаю, вам не составит труда обходиться без кидо 90-х степеней, так? – Её улыбка пугала, и тон - как по носу щелкнули. И кеккай был хорош, и иллюзия составлена грамотно – так что же, чёрт возьми?..
Неимоверным усилием уняв всё нараставшее волнение, он спокойно сказал:
- Простите, тайчо. Я счёл, что мне, в ближайшие, - он подумал и увеличил срок почти в два раза, - сто лет метящему на пост лейтенанта, знание кидо высших степеней пригодится.
Кивнула – «хорошая отговорка».
- Думаю, вы не в курсе, что даже первым офицерам не всегда нужно применение кидо высших степеней.
- Да, но…
- «Но»?
Смешался, смутился – пока ещё слишком молод, чтобы безукоризненно хамить вышестоящим. От одежды шёл еле заметный пар. Улеглась сизо-жёлтая пыль.
- Извините, тайчо, – шинигами коротко кивнул, развернулся.
- Подождите. - Что это было? – Если вы уверены, что вам это нужно, то я могу помочь вам с теоретическим материалом. Разумеется, я смогу присмотреть вам нужные книги.
Она будет его контролировать?
- Да, тайчо.
Еле заметная улыбка осветила её лицо.
- Ступайте, переоденьтесь, третий офицер. Думаю, ваш лейтенант сможет сам провести тренировку. – Он заторопился под внимательным оценивающим взглядом цепких глаз, кивнул и развернулся в сторону дома.
***
Он провёл пальцами по рукаву скромного тёмно-синего кимоно, заправил отросшие волосы, кое-как перевязанные чем-то, попавшимся под руку, в ворот. Ещё раз оглядел комнату. Тихо, спокойно. В вечернем саду ритмично стучали содзу.
Дом тихий, тёплый, такой спокойный, насквозь пропахший травами. Кабинет сплошь заставлен полками с книгами - не библиотека, это заметно, но только нужное. Мелкие коробочки - это от них так совершенно одуряюще пахнет горным травами, дурманом, миндалём?..
Она пришла чуть позже, неслышно и мягко отодвинув сёдзи.
- Прости, что заставила ждать, Соуске-кун, - улыбнулась мягко, почти покровительственно. - Мори сейчас принесёт книги, которые я посоветовала бы тебе прочитать.
- Что это за книги, Унохана-тайчо? - пока ещё можно пропустить мимо ушей обращение, не принимать близко к сердцу.
- Старые издания книг по кидо. То, что ещё не нужно студентам, то, что может не навредить старшим офицерам.
Уберегаете, тайчо?
Чай такой терпкий.
И содзу стучат навязчиво, и цикады шепчут. Притерпишься.
За чаем и книгами прошёл почти вечер, шелестели сонно страницы: хозяйка и гость читали книги.
- Ты нашёл, что искал, Соуске-кун?
- Думаю, да… Тайчо, - добавить мягкой укоризны в голос, на самой границе дозволенного.
Он глотнул из чашки, перелистнув страницу. Рецу поднесла книгу к глазам лишь чуть дальше, чем следует для того, чтобы внимательно в неё погрузиться.
- Формальности... Насколько я наслышана о делах в вашем отряде, вы вперёд капитана и Хирако-фукутайчо ратуете за официальное обращение, так, Айзен-сансеки?
- Я считаю, что официальные отношения необходимы Готею как военной организации. – И беспросветное одиночество, и полвека в страхе и ненависти, и то, что каждая дружелюбная улыбка за неимением большего ранит сильнее, чем привычный уже холод. Лучше не приближаться, чтобы лишний раз не разочаровываться в людях. – Это дело чести.
Показалось, или действительно сожалеюще моргнула, трагически чуть приподняв бровь? Наверное, всё-таки показалось. Айзен устало потёр виски.
Унохана, допив, отставила чашку и, чуть приподнявшись, легко указала Айзену подбородком в сторону приоткрытых сёдзи, за которыми в отдалении громыхал гром.
- Поздновато, Айзен-сансеки. Вам не тяжело будет по такой погоде возвращаться?
- Да, пожалуй, я пойду, - он засуетился глупо, внутренне проклиная свою бестактность, - спасибо большое за чай и советы, Унохана-тайчо. – Собравшись, Соуске сдержанно поклонился. – Разрешите?
Внимательно рассматривавшая его Унохана мягко улыбнулась и еле кивнула.
- Прошу.
- Могу ли я прийти завтра? – «Кажется…»
- В любое время суток, - а когда она улыбается, у неё глаза становятся совершенно чёрными.
- Благодарю, - он поклонился ещё раз и вышел под одуряюще пахнущий цветами дождь. За ним мягко захлопнулись сёдзи, отрезав от внешнего хаоса тишину дома, пропахшего ванилью, редкими травами и цветами.
"Восхитительно", - сказал Айзен себе. - "Айзен Соуске, будущая гроза Сейрейтея, влюбился, как мальчишка".
И дурманит сладкий аромат, и не забыть бы, как пахнут свежесобранной травой чашки - наверное, от её пальцев.
Вера в людей, может быть, даже любовь - ему они ещё пригодятся.
... Он простил бы ей всё, он и простил; стараясь быть как можно менее навязчивым, находил способы кинуть на Рецу хотя бы один мимолётный взгляд. Она не замечала. Ведь правда же?
Терпкими вечерами со вкусом коричного чая с тающим во рту печеньем, он умиротворялся всё сильней, всё сильнее погружаясь в тепло с запахом древних книг. Соуске воспринимал Унохану как единственно достойного уважения человека в Готее - только так, не позволяя себе большего.
А всё равно - вот так просто, по имени называть его, как она называет, без пренебрежения, без насмешки, без чувства собственного превосходства, с извечной мягкостью, как равному - он сам позволил, конечно. Кто в здравом уме будет возражать Унохане-тайчо? Право же, не станешь изображать из себя, что ты глупее Кенпачи. Так вот, позволил, чего не позволял никому, даже Гину - и не пожалел, никогда более не пожалел.
Разве что только о том, что смутился и не нашёлся, что ответить. И о том, что не отвечал. И вроде бы не было ничего, да нет же, совсем ничего не было - только несколько недель тихих вечеров среди старых книг по кидо и пустых чашек. Вплоть до внезапной смерти капитана, неожиданного продвижения по службе, и не стало поводов, и с Хирако-тайчо, ещё в бытность свою лейтенантом загонявшего третьего офицера до полусмерти, не побалуешь. Хочется снова нестерпимо тепла, чтобы уютное одиночество для двоих – и две чашки, и тусклая лампа, и полумрак, и от чайничка поднимается пар, и тихий счастливый смех, и там, снаружи, цикады звенят одурело в прохладном воздухе. Но уже - нет времени, и повода нет, и угасают просыпающиеся чувства - вообще все - и подтверждается лишь одним её холодным мимолётным взглядом: "Я не нужен".
И всё равно.
Он любил её - и не было в нём ничего более человечного - до конца своей смерти.
-
-
22.01.2010 в 21:35Мне понравился текст - выдержанный, тонкий, чуткий, в меру эмоциональный.
Сюжет из серии "а почему бы и нет?", хотя я немного не верю в такого Айзена. Унохана выдержана. Так что нареканий нет. Разве что к последней фразе: "любил" - не слишком ли громко для описанного?)
-
-
22.01.2010 в 21:48Написано здорово, сама конструкция предложений, такая летящая, настолько захватывающая, что просто невозможно не проникнуться. И, что тоже не маловажно, верится всему, о чём говорится в фике.
небольшая опечатка
Очень понравилось
-
-
22.01.2010 в 22:50верится
.:Verba:., вам - спасибо. Я по поводу текста долгое время сомневалась, особенно над Айзеном (грех не, если честно). Насчёт чувствительного Айзена я скажу банальное "люди меняются") Вот хотя бы Бьякуя...
-
-
22.01.2010 в 23:27айзен очень порадовал - неожиданно приятно. кто знает, может нас еще ждет флешбэк, раскрывающий темный образ владыки со светлой стороны?
-
-
23.01.2010 в 02:15-
-
23.01.2010 в 02:21Браво, афтар
-
-
23.01.2010 в 12:26waito
Спасибо большое за такой красивый, приятный и ровный текст) Трогательно, спокойно и очень душевно)) Спасибо большое
-
-
23.01.2010 в 14:33Kyooka Suigetsu, мне очень приятно, что вам понравилось) Почти уверен, что Айзен чувственнее, чем нам его пытаются показать.
-
-
23.01.2010 в 14:48Право же, не станешь изображать из себя, что ты глупее Кенпачи.
А разве Кенпачи тогда уже был?
-
-
23.01.2010 в 15:33Нижний левый кадр, Хирако говорит что-то о десятом Кенпачи. Можно предположить, что Кенпачи в Готее были, есть и будут
всегдаещё очень долго.-
-
23.01.2010 в 15:43-
-
23.01.2010 в 20:05