АВТОР: Хельга и ко (Мирослав)
НАЗВАНИЕ: Прощение?
Для [Укитакэ] Ватари-сан
СЛОВО: Снег
ПЕЙРИНГ: Гриммджо Джаггерджек/Укитаке Джуширо
ТАЙМ-ЛАЙН: Пост-Уэко
ЖАНР: грустный флафф, ну и как последствие - вероятный оос, AU (т.к. пост-канон)
РЕЙТИНГ: PG
БЕТА: Aone, а так же спасибо Jenny Li за "ловлю" грамматики
Прощение?Война в Хуэко Мундо закончилась. Не без жертв - с обеих сторон. И, конечно же, Унохана-тайчо не могла оставить в плачевном состоянии никого, даже противника. Безусловно, в Лас Ночес было достойное медицинское обеспечение, и арранкары вполне смогли бы восстановиться и без помощи шинигами. Но приближенные Айзена в в положение жертв: проявили нерешительность в бою с врагом и не смогли победить. По законам Пустых, законам животных инстинктов, за подобное грозит смерть. Кроме того, некоторые из них являются достаточно интересными образцами для исследования. А некоторые должны быть подвергнуты показательной казни. В любом случае, арранкары обладают разумом и возможностями, сопоставимыми с умениями шинигами, и оставлять такую силу на просторах Уэко было бы неосмотрительно и глупо. Поэтому половина выживших из Эспады и «дробей» располагалась сейчас под мощнейшими кеккаями в тюрьме Сейрейтея, а другая половина пленников - в расположении четвертого отряда.
Впрочем, обо всем этом Укитаке Джуширо, направляясь в лазарет, думал в последнюю очередь. Куда больше его интересовало самочувствие Кучики Рукии, которую даже заступничество брата, кажется, не спасало от приключений: девушка вернулась из Уэко с практически разорванным» вторым узлом души. Специалисты четвертого утверждали, что успели вовремя и что с девушкой всё будет хорошо.
Сегодня Укитаке застал в палате своей подчиненной не только рядовых лекарей, но и Котецу-фукутайчо. Та счастливо улыбнулась и радостно сообщила, что девушка приходила сегодня в сознание, и теперь её выздоровление - вопрос пары недель. Джуширо только улыбнулся… и зашелся приступом. Конечно же, тут-то его и «повязали». Но уже через полчаса, напоенный отварами, чаем, валерианой и нагруженный наставлениями Котецу, он всё же покинул гостеприимную палату: от обязанностей капитана его никто не освобождал.
Он уже практически покинул расположение четвертого отряда, когда полыхнуло зарево мощной рейацу Пустого. Точнее, арранкара: одна из дверей в коридоре вылетела, выбитая шинигами. Рядовая четвертого попыталась подняться, но не смогла.
Укитаке направился туда и уже через пару секунд стоял в палате.
Двое санитаров пытались удержать кого-то, больше похожего на переплетение бинтов. Впрочем, физической силы арранкару явно хватало с лихвой, несмотря на сдерживающий рейацу кеккай – один из шинигами был откинут в коридор, а арранкар скатился под койку, неистово шипя на оставшегося.
- Уходи. Помоги своим, я разберусь. Доложи.
- Укитаке-тайчо… - слегка ошарашено, но не споря.
Шинигами тут же исчез. Арранкар понял, что теперь противник только один – не так уж и много на пути к свободе. Укитаке же удивился: арранкары должны быть адекватны в своей «человеческой» форме, а звериные особенности могут обретать только в релизе, и то не все. Но, видимо, какие-то лекарства так подействовали на него, что…
Арранкар кинулся на грудь Укитаке в зверином прыжке раньше, чем тот успел применить путь связывания. Джуширо не устоял и упал на спину. Дыхание, естественно, перехватило - но он, как мог, вцепился в бинты, чтобы удержать арранкара. Да и тот, как ни странно, никуда не рвался. Видимо, его сознание несколько прояснилось. Тайчо кое-как подавил боль в затылке и поднял взгляд. На грудь давила тяжесть: несостоявшийся беглец упирался в грудную клетку сжатыми в кулаки руками. Ногами он все же решил упереться в пол, хотя до этого вдавливал их в живот капитана. Половина бинтов на его теле медленно краснела: арранкару явно не следовало двигаться. Его лицо выражало удивление: ноздри настороженно трепетали, в пронзительно голубых глазах сквозили растерянность, страх и толика сознания.
- Где… - низко, очень низко, больше похоже на рык крупной кошки. – Где я?
Только сейчас Укитаке пришло в голову, что арранкар просто не может понять, где он оказался. Превалирование животных инстинктов, что неудивительно: метаболизм у животной половины явно выше, - привело к тому, что он не мог связно фиксировать происходящее. А если учесть, что и чувства у него обострены столь же сильно… Общество Душ же, после серого Уэко Мундо… даже для того, кто бывал на Грунте…
- В Сейрейтее…
Арранкар недовольно зарычал, продолжая принюхиваться. Джуширо, наконец, заметил, что и под его пальцами, судорожно впившимися в тело мужчины, начинают расплываться алые пятна. Но отпускать всё ещё нельзя. Кажется, арранкар понял, что здесь ему нигде не скрыться, а, значит, бороться – не стоит. Или у него просто недостает сил?
- Как?
- Владыка повержен. Ты доставлен в Сейрейтей, мы лечили тебя.
- Зачем? – откровенная злоба… и обида… Кулаки скребут по груди, будто кошка лапами. – Зачем… - похожее на жалобное мяукание.
- Тебе лучше успокоиться и больше не нападать на всех подряд.
- Ты… - ноздри арранкара задрожали, он наклонился ниже. – Ты…
Он принялся обнюхивать лицо Укитаке, всё ещё не давая ему подняться - хотя тайчо, конечно, давно уже мог бы скинуть и скрутить его. Но Джуширо не хотел провоцировать лишнюю агрессию…
Глотка арранкара издала низкое урчание, шершавый язык коснулся щеки тайчо.
- Что…
- Дай! – требовательный рык.
И язык скользит между губ, решительно и бесстыдно вылизывая рот Укитаке. Оторвался арранкар с довольным мявком.
- Ещё…
«Кошачья мята!» - осенило Укитаке.
Арранкар между тем склонился ещё ниже, принялся тереться щекой о грудь капитана, щекоча бледную кожу растрепанными голубыми волосами. И требуя, требуя…
- Прекрати, - попросил шинигами.
Но, можно подумать, для зверя существует такое слово.
- Дай!
Джуширо безнадежно понял, что эта мощь, да и почти нежная осторожность, вкупе с непосредственностью, начинают его возбуждать. А вот валерианы давать коту больше нельзя, иначе…
И тут тело скрутило вновь, Укитаке закашлялся, брызгая кровью на белую одежду. Арранкар убрал ладони с груди и недоуменно посмотрел на шинигами.
- Не я…
- Не ты, - подтвердил тайчо, выползая из-под арранкара, становясь на колени и недовольно понимая, что его белые одежды вновь измазаны в крови. – Ложись на кровать. И успокойся.
- Нет.
Укитаке чувствует на плечах легкое, нерешительное прикосновение наконец-то разомкнутой ладони.
- Что ты хочешь?
- Дай.
Мягкие пальцы берут за подбородок, горячий язык скользит по лицу, слизывая уже кровь.
- Не надо…
- Дай, - кажется, это слово он знает лучше всего.
Настойчивый поцелуй. И пальцы перебирают волосы.
Кажется, арранкару хватило и просто привкуса «мяты».
- Укитаке-тайчо, я смотрю, у Вас тут всё нормально, - насмешливый мягкий голос Уноханы-тайчо звучит с едва заметным оттенком холода.
Ещё бы, кому приятно, когда сначала твоих людей размазывают по стенкам, а потом ещё «окучивают» твоего друга? Да и к тому же, ещё не поступало конкретных приказов относительно этого… врага, так что очнувшийся арранкар был головной болью Уноханы.
- Гриммджо Джаггерджек! Извольте лечь и более не поднимать руки на моих людей. В полуживом состоянии вы мне нравились больше – шуму было меньше. Между прочим, нам вы обязаны своим выздоровлением.
Арранкар начинает медленно подниматься, рыча. Подушечки пальцев соскальзывают с щеки Джуширо.
- Гриммджо… - предостерегающе позвал Укитаке.
- Да, это я… Убийца… - низкое, гортанное. – Что? Убьете меня, если не повинуюсь? Давайте!
И он смеется.
Джуширо поднимается, заглядывает в голубые глаза, наполненные отравляющей горечью поражения… Такое ощущение, что арранкар был разбужен своим именем. Вот он встает в боевую стойку, точно пантера, припадает на лапы - правда, на передние не опускается. Кто знает, что он выкинет теперь… А Укитаке только понял, как управлять этой кошкой.
- Не убьем.
- Посадите на цепь? Размечтались…
- Кошка… - у арранкара дергается щека.
- Не смей… ты!
Укитаке протягивает руку, хотя и боится, что арранкар цапнет его. Изящные пальцы тайчо все ещё перепачканы в его же крови. Он мягко касается щеки арранкара, тот едва заметно вздрагивает.
- Убери руки! – бессильное рычание.
Укитаке направляет рейацу через прикосновение, придавливает и без того слабого арранкара своей силой: пусть нежной, осторожной, аккуратной, пока не потревоженной, но огромной.
- Убей меня... – жалобная просьба.
Укитаке качает головой и кивает в сторону кровати. Гриммджо ложится и упирается взглядом в открытое окно - лишь бы не видеть шинигами, привязывающих его к кровати, лишь бы не чувствовать, как в него вливают успокоительное через потоки силы. Лишь бы не ощущать, как он снова становится беспомощным, точно котенок.
- Как Вам удалось совладать с ним, Укитаке-тайчо? – Рецу не то, чтобы удивлена, просто усмехается, наблюдая за происходящим в палате.
Ведь всем известно, что о мягкую растерянность и кажущуюся беззащитность Укитаке-тайчо в Сейрейтее не разбилась разве что холодность Кучики-доно. Да и то – не факт.
- Что с ним будет? – и о том, что у Джуширо слишком большое сердце и он не может бросить тех, кто ему поверил, тоже известно всему Готей 13.
- Ямамото-сотайчо и Совет 46 пока что не давали прямых приказов. Пока что он находится под моей юрисдикцией.
Укитаке вздыхает. Что может произойти с арранкарами, одному Ками-сама известно. Их могут равно как казнить всех до единого, так и всех же оставить в живых, ввести в состав Готей 13… Могут вернуть в Уэко Мундо, могут подвергнуть перерождению, могут...
Тайчо тринадцатого отряда только тихо вздыхает.
- До встречи, Унохана-тайчо.
- До встречи, Джуширо... Лечись, пожалуйста.
- Укитаке... – голос арранкара глух, - сама...
Вышедший было Укитаке вздрагивает и оборачивается.
- Что такое?
- Если будет приказано убить меня, я хочу, чтобы это сделал Ичиго, – арранкар медленно поворачивает голову, скалится, - или Вы.
Укитаке хотелось обозвать Гриммджо идиотом, глупым мальчишкой - но он лишь коротко кивнул. Если …, то он попробует.
Гриммджо не может привыкнуть к этому светлому голубому небу. Его раздражает солнце, ему неуютно среди этих ярких запахов, а о шинигами и говорить не стоит. Конечно, он в состоянии выступить наравне с половиной капитанов Готей 13. Но не сейчас, когда силы схлынули, а восстановить их быстро не получится. Пока они вольны делать с ним всё, что им заблагорассудится.
А те, кто послабее, косятся на него, как на страшное чучело, исчадие ада. Эманации страха, исходящие от них, настолько сладки, но настолько мелочны. Он смотрит на них, не пряча жажду крови и разрушения во взоре, с неудержимым желанием вырвать их глотки.
Вот только Ичиго, который изредка заглядывает, смотрит как-то по-доброму. Как на полного придурка… И злиться на него в полную силу уже не получается. К тому же, Гриммджо должен Куросаки целую «жизнь».
И Орихиме... Эта девчонка... Тоже смотрит по-доброму. И тоже как на полного идиота. И ей он обязан многим. И тоже не способен сделать что-то больше, кроме как наорать «Пошла вон, девка!». А она уже не обижается, своевольно кладет мягкую ладонь ему на лоб и как-то странно - ласково, что ли - замечает, что он выздоравливает с каждым днем.
Ещё заглядывает Нэриэл. Она ничего не говорит, просто долго сидит у кровати и смотрит в окно. А потом заявляет, что хочет есть и что всё будет хорошо. Дура.
А ещё... Приходит иногда Укитаке-тайчо. Гриммджо не удивляется тому, как такой хлюпик и развалюха получил звание капитана: звериное чутье не дает ему ошибиться в уровне силы этого тонкого, болезненного мужчины. Против него он не рискнул бы выступить – не по зубам добыча. Да даже если бы была по зубам, арранкар не уверен, что вышел бы, что смог бы...
Укитаке-сама напоминает Гриммджо Айзена-сама. Неизвестно, за что капитан одаривает арранкара ласковыми прощающими взглядами. Неужели надеется таким образом получить его доверие? Не получится.
Вот только... от его взгляда ком встает в горле.
Айзен-сама прощал их, потому что ему нужно было их повиновение. Потому что они были его рыцарями, его творениями. Потому, что он был хорошим кукловодом.
А почему так делает этот шинигами, Гриммджо понять не мог. Он не питал иллюзий на свой счет: при всей любви к себе, он понимал, какой скотиной является. Даже Айзену-сама доставались лишь страх да уважение, на нем основанное.
Пустые не могут испытывать «светлый» спектр чувств. Это их природа.
И всё же, арранкар понимает, что что-то сломалось внутри. Ещё в тот момент, когда Ичиго встал под удар Ноиторы, чтобы защитить его. Тогда Гриммджо вместе со стыдом, отвращением к своей слабости и злобой, кольнула нотка благодарности. Тут же смытая ненавистью.
Но ведь Пустым недоступны такие чувства...
И пусть арранкар – не просто Пустой, но ... Или всё же... Хойгёку изменило слишком многое.
А прощение Укитаке-сама значит куда больше, чем милости Владыки.
А ещё Укитаке-сама пахнет валерианой, кровью и затаенной грустью. У него изящные руки и красивая улыбка. И волосы цвета снега – белые настолько, что режет глаза…
А ещё Укитаке-сама называет Гриммджо «кошкой». Пусть. Арранкар сам виноват...
И почему-то Джаггерджек вовсе не удивлен, когда, по истечению недели со дня его первой встречи с беловолосым тайчо, именно он сообщает:
- Сегодня утром оглашен Приказ Совета 46…
Гриммджо закрывает глаза. Ему чудится, что он засыпан снегом.
И почему-то кажется, что под снегом безумно тепло.
P.S. первый текст снесла моя совесть под влиянием Mister_Key. Но, думается, он ещё вернется.
НАЗВАНИЕ: Прощение?
Для [Укитакэ] Ватари-сан
СЛОВО: Снег
ПЕЙРИНГ: Гриммджо Джаггерджек/Укитаке Джуширо
ТАЙМ-ЛАЙН: Пост-Уэко
ЖАНР: грустный флафф, ну и как последствие - вероятный оос, AU (т.к. пост-канон)
РЕЙТИНГ: PG
БЕТА: Aone, а так же спасибо Jenny Li за "ловлю" грамматики
Прощение?Война в Хуэко Мундо закончилась. Не без жертв - с обеих сторон. И, конечно же, Унохана-тайчо не могла оставить в плачевном состоянии никого, даже противника. Безусловно, в Лас Ночес было достойное медицинское обеспечение, и арранкары вполне смогли бы восстановиться и без помощи шинигами. Но приближенные Айзена в в положение жертв: проявили нерешительность в бою с врагом и не смогли победить. По законам Пустых, законам животных инстинктов, за подобное грозит смерть. Кроме того, некоторые из них являются достаточно интересными образцами для исследования. А некоторые должны быть подвергнуты показательной казни. В любом случае, арранкары обладают разумом и возможностями, сопоставимыми с умениями шинигами, и оставлять такую силу на просторах Уэко было бы неосмотрительно и глупо. Поэтому половина выживших из Эспады и «дробей» располагалась сейчас под мощнейшими кеккаями в тюрьме Сейрейтея, а другая половина пленников - в расположении четвертого отряда.
Впрочем, обо всем этом Укитаке Джуширо, направляясь в лазарет, думал в последнюю очередь. Куда больше его интересовало самочувствие Кучики Рукии, которую даже заступничество брата, кажется, не спасало от приключений: девушка вернулась из Уэко с практически разорванным» вторым узлом души. Специалисты четвертого утверждали, что успели вовремя и что с девушкой всё будет хорошо.
Сегодня Укитаке застал в палате своей подчиненной не только рядовых лекарей, но и Котецу-фукутайчо. Та счастливо улыбнулась и радостно сообщила, что девушка приходила сегодня в сознание, и теперь её выздоровление - вопрос пары недель. Джуширо только улыбнулся… и зашелся приступом. Конечно же, тут-то его и «повязали». Но уже через полчаса, напоенный отварами, чаем, валерианой и нагруженный наставлениями Котецу, он всё же покинул гостеприимную палату: от обязанностей капитана его никто не освобождал.
Он уже практически покинул расположение четвертого отряда, когда полыхнуло зарево мощной рейацу Пустого. Точнее, арранкара: одна из дверей в коридоре вылетела, выбитая шинигами. Рядовая четвертого попыталась подняться, но не смогла.
Укитаке направился туда и уже через пару секунд стоял в палате.
Двое санитаров пытались удержать кого-то, больше похожего на переплетение бинтов. Впрочем, физической силы арранкару явно хватало с лихвой, несмотря на сдерживающий рейацу кеккай – один из шинигами был откинут в коридор, а арранкар скатился под койку, неистово шипя на оставшегося.
- Уходи. Помоги своим, я разберусь. Доложи.
- Укитаке-тайчо… - слегка ошарашено, но не споря.
Шинигами тут же исчез. Арранкар понял, что теперь противник только один – не так уж и много на пути к свободе. Укитаке же удивился: арранкары должны быть адекватны в своей «человеческой» форме, а звериные особенности могут обретать только в релизе, и то не все. Но, видимо, какие-то лекарства так подействовали на него, что…
Арранкар кинулся на грудь Укитаке в зверином прыжке раньше, чем тот успел применить путь связывания. Джуширо не устоял и упал на спину. Дыхание, естественно, перехватило - но он, как мог, вцепился в бинты, чтобы удержать арранкара. Да и тот, как ни странно, никуда не рвался. Видимо, его сознание несколько прояснилось. Тайчо кое-как подавил боль в затылке и поднял взгляд. На грудь давила тяжесть: несостоявшийся беглец упирался в грудную клетку сжатыми в кулаки руками. Ногами он все же решил упереться в пол, хотя до этого вдавливал их в живот капитана. Половина бинтов на его теле медленно краснела: арранкару явно не следовало двигаться. Его лицо выражало удивление: ноздри настороженно трепетали, в пронзительно голубых глазах сквозили растерянность, страх и толика сознания.
- Где… - низко, очень низко, больше похоже на рык крупной кошки. – Где я?
Только сейчас Укитаке пришло в голову, что арранкар просто не может понять, где он оказался. Превалирование животных инстинктов, что неудивительно: метаболизм у животной половины явно выше, - привело к тому, что он не мог связно фиксировать происходящее. А если учесть, что и чувства у него обострены столь же сильно… Общество Душ же, после серого Уэко Мундо… даже для того, кто бывал на Грунте…
- В Сейрейтее…
Арранкар недовольно зарычал, продолжая принюхиваться. Джуширо, наконец, заметил, что и под его пальцами, судорожно впившимися в тело мужчины, начинают расплываться алые пятна. Но отпускать всё ещё нельзя. Кажется, арранкар понял, что здесь ему нигде не скрыться, а, значит, бороться – не стоит. Или у него просто недостает сил?
- Как?
- Владыка повержен. Ты доставлен в Сейрейтей, мы лечили тебя.
- Зачем? – откровенная злоба… и обида… Кулаки скребут по груди, будто кошка лапами. – Зачем… - похожее на жалобное мяукание.
- Тебе лучше успокоиться и больше не нападать на всех подряд.
- Ты… - ноздри арранкара задрожали, он наклонился ниже. – Ты…
Он принялся обнюхивать лицо Укитаке, всё ещё не давая ему подняться - хотя тайчо, конечно, давно уже мог бы скинуть и скрутить его. Но Джуширо не хотел провоцировать лишнюю агрессию…
Глотка арранкара издала низкое урчание, шершавый язык коснулся щеки тайчо.
- Что…
- Дай! – требовательный рык.
И язык скользит между губ, решительно и бесстыдно вылизывая рот Укитаке. Оторвался арранкар с довольным мявком.
- Ещё…
«Кошачья мята!» - осенило Укитаке.
Арранкар между тем склонился ещё ниже, принялся тереться щекой о грудь капитана, щекоча бледную кожу растрепанными голубыми волосами. И требуя, требуя…
- Прекрати, - попросил шинигами.
Но, можно подумать, для зверя существует такое слово.
- Дай!
Джуширо безнадежно понял, что эта мощь, да и почти нежная осторожность, вкупе с непосредственностью, начинают его возбуждать. А вот валерианы давать коту больше нельзя, иначе…
И тут тело скрутило вновь, Укитаке закашлялся, брызгая кровью на белую одежду. Арранкар убрал ладони с груди и недоуменно посмотрел на шинигами.
- Не я…
- Не ты, - подтвердил тайчо, выползая из-под арранкара, становясь на колени и недовольно понимая, что его белые одежды вновь измазаны в крови. – Ложись на кровать. И успокойся.
- Нет.
Укитаке чувствует на плечах легкое, нерешительное прикосновение наконец-то разомкнутой ладони.
- Что ты хочешь?
- Дай.
Мягкие пальцы берут за подбородок, горячий язык скользит по лицу, слизывая уже кровь.
- Не надо…
- Дай, - кажется, это слово он знает лучше всего.
Настойчивый поцелуй. И пальцы перебирают волосы.
Кажется, арранкару хватило и просто привкуса «мяты».
- Укитаке-тайчо, я смотрю, у Вас тут всё нормально, - насмешливый мягкий голос Уноханы-тайчо звучит с едва заметным оттенком холода.
Ещё бы, кому приятно, когда сначала твоих людей размазывают по стенкам, а потом ещё «окучивают» твоего друга? Да и к тому же, ещё не поступало конкретных приказов относительно этого… врага, так что очнувшийся арранкар был головной болью Уноханы.
- Гриммджо Джаггерджек! Извольте лечь и более не поднимать руки на моих людей. В полуживом состоянии вы мне нравились больше – шуму было меньше. Между прочим, нам вы обязаны своим выздоровлением.
Арранкар начинает медленно подниматься, рыча. Подушечки пальцев соскальзывают с щеки Джуширо.
- Гриммджо… - предостерегающе позвал Укитаке.
- Да, это я… Убийца… - низкое, гортанное. – Что? Убьете меня, если не повинуюсь? Давайте!
И он смеется.
Джуширо поднимается, заглядывает в голубые глаза, наполненные отравляющей горечью поражения… Такое ощущение, что арранкар был разбужен своим именем. Вот он встает в боевую стойку, точно пантера, припадает на лапы - правда, на передние не опускается. Кто знает, что он выкинет теперь… А Укитаке только понял, как управлять этой кошкой.
- Не убьем.
- Посадите на цепь? Размечтались…
- Кошка… - у арранкара дергается щека.
- Не смей… ты!
Укитаке протягивает руку, хотя и боится, что арранкар цапнет его. Изящные пальцы тайчо все ещё перепачканы в его же крови. Он мягко касается щеки арранкара, тот едва заметно вздрагивает.
- Убери руки! – бессильное рычание.
Укитаке направляет рейацу через прикосновение, придавливает и без того слабого арранкара своей силой: пусть нежной, осторожной, аккуратной, пока не потревоженной, но огромной.
- Убей меня... – жалобная просьба.
Укитаке качает головой и кивает в сторону кровати. Гриммджо ложится и упирается взглядом в открытое окно - лишь бы не видеть шинигами, привязывающих его к кровати, лишь бы не чувствовать, как в него вливают успокоительное через потоки силы. Лишь бы не ощущать, как он снова становится беспомощным, точно котенок.
- Как Вам удалось совладать с ним, Укитаке-тайчо? – Рецу не то, чтобы удивлена, просто усмехается, наблюдая за происходящим в палате.
Ведь всем известно, что о мягкую растерянность и кажущуюся беззащитность Укитаке-тайчо в Сейрейтее не разбилась разве что холодность Кучики-доно. Да и то – не факт.
- Что с ним будет? – и о том, что у Джуширо слишком большое сердце и он не может бросить тех, кто ему поверил, тоже известно всему Готей 13.
- Ямамото-сотайчо и Совет 46 пока что не давали прямых приказов. Пока что он находится под моей юрисдикцией.
Укитаке вздыхает. Что может произойти с арранкарами, одному Ками-сама известно. Их могут равно как казнить всех до единого, так и всех же оставить в живых, ввести в состав Готей 13… Могут вернуть в Уэко Мундо, могут подвергнуть перерождению, могут...
Тайчо тринадцатого отряда только тихо вздыхает.
- До встречи, Унохана-тайчо.
- До встречи, Джуширо... Лечись, пожалуйста.
- Укитаке... – голос арранкара глух, - сама...
Вышедший было Укитаке вздрагивает и оборачивается.
- Что такое?
- Если будет приказано убить меня, я хочу, чтобы это сделал Ичиго, – арранкар медленно поворачивает голову, скалится, - или Вы.
Укитаке хотелось обозвать Гриммджо идиотом, глупым мальчишкой - но он лишь коротко кивнул. Если …, то он попробует.
Гриммджо не может привыкнуть к этому светлому голубому небу. Его раздражает солнце, ему неуютно среди этих ярких запахов, а о шинигами и говорить не стоит. Конечно, он в состоянии выступить наравне с половиной капитанов Готей 13. Но не сейчас, когда силы схлынули, а восстановить их быстро не получится. Пока они вольны делать с ним всё, что им заблагорассудится.
А те, кто послабее, косятся на него, как на страшное чучело, исчадие ада. Эманации страха, исходящие от них, настолько сладки, но настолько мелочны. Он смотрит на них, не пряча жажду крови и разрушения во взоре, с неудержимым желанием вырвать их глотки.
Вот только Ичиго, который изредка заглядывает, смотрит как-то по-доброму. Как на полного придурка… И злиться на него в полную силу уже не получается. К тому же, Гриммджо должен Куросаки целую «жизнь».
И Орихиме... Эта девчонка... Тоже смотрит по-доброму. И тоже как на полного идиота. И ей он обязан многим. И тоже не способен сделать что-то больше, кроме как наорать «Пошла вон, девка!». А она уже не обижается, своевольно кладет мягкую ладонь ему на лоб и как-то странно - ласково, что ли - замечает, что он выздоравливает с каждым днем.
Ещё заглядывает Нэриэл. Она ничего не говорит, просто долго сидит у кровати и смотрит в окно. А потом заявляет, что хочет есть и что всё будет хорошо. Дура.
А ещё... Приходит иногда Укитаке-тайчо. Гриммджо не удивляется тому, как такой хлюпик и развалюха получил звание капитана: звериное чутье не дает ему ошибиться в уровне силы этого тонкого, болезненного мужчины. Против него он не рискнул бы выступить – не по зубам добыча. Да даже если бы была по зубам, арранкар не уверен, что вышел бы, что смог бы...
Укитаке-сама напоминает Гриммджо Айзена-сама. Неизвестно, за что капитан одаривает арранкара ласковыми прощающими взглядами. Неужели надеется таким образом получить его доверие? Не получится.
Вот только... от его взгляда ком встает в горле.
Айзен-сама прощал их, потому что ему нужно было их повиновение. Потому что они были его рыцарями, его творениями. Потому, что он был хорошим кукловодом.
А почему так делает этот шинигами, Гриммджо понять не мог. Он не питал иллюзий на свой счет: при всей любви к себе, он понимал, какой скотиной является. Даже Айзену-сама доставались лишь страх да уважение, на нем основанное.
Пустые не могут испытывать «светлый» спектр чувств. Это их природа.
И всё же, арранкар понимает, что что-то сломалось внутри. Ещё в тот момент, когда Ичиго встал под удар Ноиторы, чтобы защитить его. Тогда Гриммджо вместе со стыдом, отвращением к своей слабости и злобой, кольнула нотка благодарности. Тут же смытая ненавистью.
Но ведь Пустым недоступны такие чувства...
И пусть арранкар – не просто Пустой, но ... Или всё же... Хойгёку изменило слишком многое.
А прощение Укитаке-сама значит куда больше, чем милости Владыки.
А ещё Укитаке-сама пахнет валерианой, кровью и затаенной грустью. У него изящные руки и красивая улыбка. И волосы цвета снега – белые настолько, что режет глаза…
А ещё Укитаке-сама называет Гриммджо «кошкой». Пусть. Арранкар сам виноват...
И почему-то Джаггерджек вовсе не удивлен, когда, по истечению недели со дня его первой встречи с беловолосым тайчо, именно он сообщает:
- Сегодня утром оглашен Приказ Совета 46…
Гриммджо закрывает глаза. Ему чудится, что он засыпан снегом.
И почему-то кажется, что под снегом безумно тепло.
P.S. первый текст снесла моя совесть под влиянием Mister_Key. Но, думается, он ещё вернется.
@темы: Укитаке, Ангст, АУ, Флафф, PG, Гриммджо, Слэш, Фанфики
-
-
12.02.2008 в 20:16"Подавил боль в затылке" весело звучит, да. Как и вариации написания "Хогьеку".
-
-
12.02.2008 в 20:21Ано. За стиль текста готова страдать, да. Хм. Поняла.
За "мистический" обоснуй отвечает ярлык "кинк". Не та отмаза, конечно, но другой нет.
-
-
12.02.2008 в 20:29-
-
12.02.2008 в 20:46Хм. Отчего же так принципиально? Вот можно "верить сердцем"?.. А то "верить мозгом" звучит ещё "шикарней". Или Вы о чем-то ещё?
Ну, мнение есть мнение, что ж я могу теперь поделать._)
На будущее будем писать не эНЦу, а IC... Раз вкупе не получается.
-
-
12.02.2008 в 21:04Мне, вы не поверите, понравилось - текст-то хороший, на самом деле, - но складывается впечатление, что вы разделяете идею относительно того, что пвп и кинк в частности позволяют в меньшей степени заботиться о качестве текста.
Что для меня по причинам личного характера несколько обидно.
-
-
12.02.2008 в 21:16Нет, идею я не разделяю, но в данном случае поделать ничего не смогла. Скорее, касается "обоснуя". За это действительно стыдно.
А вот касательно качества текста... Меня, к сожалению, портит специальность вовсе не литературная. В глобальном контексте я выправить косяки способна, а вот что-то более тонкое я, увы, не вижу. Как-то надо лечить, но как ... Всё же на бету не свалишь.
-
-
12.02.2008 в 21:27-
-
12.02.2008 в 21:29Значит мне нужна куда более серьезная бета, а не "идентификатор оос-а и поверхностная вычитка". Увы, никто не подписывается._(
Не считаю, что Samishige сделала это плохо, но, возможно, недостаточно хорошо.
-
-
12.02.2008 в 21:53Просто, может быть, вы не договорились о том, что считать авторским написанием, а что нет.
-
-
12.02.2008 в 23:54-
-
13.02.2008 в 01:05-
-
13.02.2008 в 18:02-
-
13.02.2008 в 20:15Благодарю._)
Ну, за пейринг "спасибо" заказчику ^__^ А с остальным уж я развлекалась.
Гость
Большая шишка?.. Эм. Тогда извиняйте._)
Къянти
Ну, насколько может быть IC флаффный Укитаке... Но вдруг._)
Спасибо.
-
-
17.02.2008 в 22:25Ням. Ещё раз аригато. ^^
-
-
17.02.2008 в 22:43Ну ещё раз - пожалуйста._)
Вот так повезло, что написалось... интересный пейринг был предложен.
-
-
17.02.2008 в 23:58Правда?? Ну, интереснее такого может быть только Kyooka Suigetsu x Kurosaki Ichigo. ^^
-
-
18.02.2008 в 00:01Я не люблю Ичиго._)
Так что да... это навряд ли.
-
-
19.02.2008 в 00:17Хм?? А как насчёт Хёуринмару x Кёока?? O_o o_O
-
-
19.02.2008 в 00:22Какие предложения, какие предложения. Над ними надо думать...)
-
-
19.02.2008 в 00:43Ооо, дааа... ^^
-
-
19.02.2008 в 16:38и мне скорее понравилось =)))
ну, вычитать надо, но ничего клинического =)) и главный критерий мой для восприятия фиков с этим героем - чувствуется, что автор своих персонажей уважает )
я финал не поняла
-
-
19.02.2008 в 18:03Благодарю.
Ну, я вроде как сильно ни над кем не издевалась.
А тема про вычитку - тут увы, всегда случается и не всегда замечается... Хех. Будем стараться.._)
Ну а финал открытый. Собственно, я уж не решилась совсем и во всем за Тайто решить: выживут арранкары или нет.