bullets are the beauty of the blistering sky
Название: Bleach Pirates
Автор: Cristofory
Бета: Kage Tsukiyama, также спасибо Геллка за ценные замечания
Жанр: AU, приключения, местами тренажер для мозга, а также немного юмора
Рейтинг: PG
Дисклэймер: герои Кубо-сенсея
Размещение: с этой шапкой
Размер:макси
От автора: жажда приключений, загадок, тайных знаний и новых впечатлений знакома многим. И наш герой - не исключение! Но ему повезло, ведь действие поисходит во времена флибустьеров...
Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, пиратский арт)
На краткое мгновение Ичиго взяла оторопь, будто он был не юнгой, а принцем, перед которым вот-вот распахнутся двери в тронный зал, где его коронуют на царство. Настолько неожиданной оказалась для него перспектива наконец увидеть карту. А в том, что именно её решил показать Бьякуя, Ичиго не сомневался и доли секунды, как если бы капитан произнёс это вслух. Подумать только, ведь Ренджи несколько недель не мог от него этого добиться, а тут такая удача… Ичиго, отогнав вихрь мыслей, решительно шагнул в каюту, затворив за собой дверь. И не заметил, как за переборкой, что была в нескольких метрах за его спиной, замер Ренджи. Замер неожиданно для себя и в полнейшем недоумении от увиденного, хотя пресловутая мысль о нескольких неделях уже начала скрестись в его сознании. Закусив губу и сощурившись, Абарай развернулся и отправился обратно в кают-компанию. Судя по всему, в его наконец созревшем решении потребовать у капитана показать карту необходимость отпала...
Ичиго окинул каюту беглым взглядом. Она была красиво и, насколько юнга мог оценить, богато обставлена. Изящная резная мебель, бархатные драпировки, искусно украшенные дубовые панели... Сквозь кормовые окна в каюту лился розоватый свет клонящегося к закату солнца. Пока Ичиго наскоро оглядывал обстановку, Бьякуя скинул с плеч чёрный камзол, оставшись в белоснежной рубашке, и повесил его на спинку плетёного кресла. В его движениях сквозила усталость, хотя тут нечему было удивляться. Ичиго в глубине души чувствовал, что разговора о минувшем сражении не будет. И верно: капитан не стал тратить лишних слов, достал из ящика стоящего у окна стола туго стянутый кусок пергамента, развернул его и разложил на столе. Не сдержав любопытства, Ичиго не стал дожидаться повторного приглашения и шагнул к столу. Бьякуя чуть отступил в сторону, освобождая ему место.
«Вот она...» – взгляд Куросаки молнией метался по старой карте. На ней были изображены Японские острова, Филиппины и совсем небольшая часть материка. Причем художник превосходно владел кистью: изящные изгибы береговой линии, четко выведенные названия, крохотное, великолепное в своей точности изображение ландшафта крупных островов, разнообразие неярких красок – карту можно было счесть подлинным произведением искусства. Даже поля в дюйм толщиной были украшены причудливой росписью. Тем не менее, Ичиго почти не задерживался на деталях, сразу пытаясь углядеть самое главное: шифр. Но азарт на его лице очень скоро сменился разочарованным недоумением.
– Карта как карта, но где же загадка, Бья... – Ичиго вскинул голову и осёкся, заметив, как дьявольски знакомым образом взметнулась вверх бровь на лице собеседника, – ...капитан?
Бьякуя усмехнулся.
– Я так и думал, что тебе всё известно, – и капитан Кучики опустился в плетёное кресло рядом со столом. Вот ведь, фраза как фраза, а словно уличил в чем-то. Ичиго даже задумался: а имел ли он вообще право размышлять на эту тему?
– Сообщения нет на карте, – продолжал между тем Бьякуя, внимательно взглянув на юнгу. – Оно было передано нам одним человеком. Твоим знакомым, кстати.
«В свете того, что вы задумали, – это просто редкостная удача», – припомнились Ичиго слова Урахары. Понятно. Кому же Хирако мог вверить шифр, как не старинному приятелю?
– Итак, не буду испытывать твоё терпение, – и Бьякуя воздел глаза к потолку, словно там были начертаны заветные слова. – Слушай.
Колыхание тростника
В мерном течении ручья
Путь на край света укажет.
Ичиго несколько опешил. Он рассчитывал на что-нибудь вроде «две мили на восток, там, где день встречается с ночью» или нечто подобное, как в любимых с детства историях. Но услышанное хайку не укладывалось ни в какие рамки. Колыхание тростника... Ичиго живо представил, как колыхался бы от смеха Хирако, доведись ему сейчас увидеть обескураженное лицо юнги. Мелькнувшее видение подхлестнуло, и Ичиго со словами «сейчас посмотрим» вновь склонился над картой. Бьякуя чуть слышно вздохнул. Ведь он, Укитаке и Кьёраку едва дыры не протерли взглядом в пресловутом потолке, пытаясь понять смысл послания. Но все их догадки, увы, оставались догадками: зыбкими, туманными, неопределёнными. Не было никаких доказательств того, что они правильно понимают смысл, что они на верном пути. Поэтому энтузиазм Ичиго капитан воспринял без воодушевления, но всё же... Возможно, свежий взгляд юнги принесёт плоды. А свою сообразительность он уже продемонстрировал.
Пока капитан предавался размышлениям, Ичиго изучал карту: изучал внимательно, на сей раз не упуская ни одного штриха и стараясь увязать хоть какую-то часть изображения с посланием Хирако. И вновь ему пришла в голову недавняя мысль: как же мастерски исполнена карта! Удовольствием было уже просто разглядывать её. В центре на фоне бледно-голубого моря изогнутой цепью рдели Японские острова – как горячие капли, сорвавшиеся с копья бога Идзанаги. Ичиго тут же припомнил эту легенду – одну из многих, что отец рассказывал в детстве. примечаниеПо преданию, боги Идзанаги и Идзанами однажды спускались по радуге с небес, чтобы отделить земную твердь от хляби. Идзанаги ударил своим богатырским копьем по зыбко колыхавшейся внизу пучине. Застонала возмущенная стихия, и с его копья скатилась вереница капель, образовав гряду островов.
В это время в кают-компании царило оживление. Офицеры и матросы, изрядно потрепанные в минувшей схватке, но теперь уже подлатанные и вполне довольные жизнью, с жаром обсуждали недавние события. То и дело бренчали кружки с ромом.
– Эй, Кира, не налегай особо, – напомнил Шухей. – Тебе ещё нынче вахту нести.
– Уж как-нибудь справлюсь, – с чувством ответил блондин, опрокидывая в себя очередную кружку. Такое уж было у него свойство: практически не пьянеть. А иногда так хотелось… Но нет, сейчас не время думать об этом.
– И тогда я закричал: «Как бы не так!», и через пять секунд Мадараме уже барахтался за бортом, – вдохновенно вещал Шиба Кайен, перекрывая гул голосов и сияя широченной улыбкой.
– Вообще-то, это Ренджи с Ичиго отправили его за борт, – хмыкнула Рукия, пытаясь сдержать смех.
– Да ну? – Кайен сощурился и приблизил своё лицо к её. – Вы абсолютно уверены, Кучики-сан? – и, не дав ей ответить, принялся что было силы трепать Рукии волосы.
– Кайен! – взвизгнула девушка под общий смех экипажа.
– Кстати, а где же наши герои? – заметила Рангику, оторвавшись от беседы с Хицугаей и Кьёраку. В этот момент дверь распахнулась и на пороге возник один из героев – Ренджи. Увидев разгул, он ухмыльнулся, и никто не заметил, насколько деланной была эта улыбка. Штурман присоединился к общему веселью.
– Кайен, про твои подвиги слышно аж на носу корабля, – он дружески толкнул Шибу в плечо и сочувственно взглянул на то, что раньше было прической Рукии. Младшая Кучики тщетно пыталась пригладить волосы.
– А то ж, – хохотнул Кайен. – Я был великолепен, не правда ли? Ты это видел?
– Увы, нет… Зато я видел, как ты изящно удирал от своры разбойников, попытался спрятаться в бочке, а там тебя нашел Аясегава. Это действительно было великолепно, – в тон ему ответил Абарай, усаживаясь рядом и наливая себе рому. – А потом на тебя сзади напали ещё трое, на помощь пришла Рукия, а Юмичика переключился на нас…
– Надо же, как много ты видел, – задумчиво протянул Кайен. – Ты точно сражался, а не сидел на мачте? И не косись на меня так, страшно делается…
– Ох, дождешься, Шиба, отправлю палубу драить! – сверкнул дьявольским оскалом Ренджи. – И питание я тебе организую особое, трехразовое: в понедельник, среду и пятницу.
– Нет уж, подобные действия не в твоей компетенции, – рассмеялся Кайен и подмигнул Рукии. – К тому же, у меня связи в высших сферах. От Иккаку я ушел, от Кенпачи я ушел, и от тебя, Абарай, уйду! Давай-ка лучше, за победу! – и они чокнулись, едва не расколов кружки.
– Посуду поберегите, варвары… – проворчал Хицугайя.
– Слушайте, друзья, Ренджи нашелся, а Ичиго где бродит? – вдруг поинтересовался Укитаке.
И тут выяснилось, что Ичиго уже давно никому не попадался на глаза.
– Ренджи, даже ты не видел его? – удивилась Рукия.
Штурман помрачнел, немного помедлил и отрицательно покачал головой. Он не знал, почему соврал. Просто не смог выдавить из себя простую, в принципе, вещь.
– Странно, – в голосе Иноуэ мелькнуло беспокойство. – Может, поискать его?
– Дрыхнет, поди, без задних ног, – отмахнулся Ренджи. – Ему досталось.
– Вот и строй теперь догадки! – присвистнул Кайен. – Ребята, мне тут такое на ум пришло… Вы не думаете, что он может быть у… – многозначительная пауза.
– Что «у»? – не поняла Рукия.
– Ну, подумай, у кого? Намекаю, он тебе родня немножко…
– У брата?! – искренне удивилась Рукия. – Брось, Кайен, я слишком хорошо его знаю.
– Ичиго?
– Капитана, – сердито пояснила девушка. – О чем ему говорить с Ичиго? Он с Ренджи-то три недели разговаривать отказывался, хотя тот ему чуть ли не открытым текстом предлагал…
Собравшиеся в кают-компании немного притихли, с интересом прислушиваясь к их разговору. Штурман ниже наклонился к столу, боясь, что перекошенное лицо выдаст его. Слова Рукии попали точно в цель, и на душе теперь отчетливо и невыносимо скреблись кошки. На какой-то миг Ренджи показалось, что проклятые твари порвут ему душу насквозь.
– Кучики-сан, – вдруг произнес Исида. – Разве Вы не видели, что произошло?
Рукия недоуменно молчала. Как выяснилось, не только она не понимала, о чем речь.
– Ясно, – кивнул Кайен. – Те, кто был внизу и заряжал пушки, не в курсе.
– Не томите! – воскликнула Рукия. – Что случилось?
– Перед самым выстрелом я взобрался на фок-мачту, – начал Исида. – И видел, как за секунду до взрыва скалы Ичиго налетел на капитана, сшиб с ног и тем самым, похоже, спас ему жизнь.
– Ками-сама… – выдохнула Рукия. Кто-то кивал, подтверждая слова Урюю, а кто-то потрясенно молчал.
– А потом Куросаки схлестнулся с Кенпачи.
Замерших в удивлении стало больше, ведь к тому моменту все уже вступили в схватку.
– Мы тоже видели это, – подтвердили Шухей и Кира, сражавшиеся тогда бок о бок.
– Честно говоря, я был уверен, что Зараки его убьет, – голос Исиды дрогнул против его воли. – Но я отвлекся, чтоб помочь Рангику-сан. А позже заметил, как Ренджи и Ичиго дерутся вместе, а Кенпачи переключился на капитана Кучики. Может быть, из-за этого…
– Так, господа, извините, но я – спать, – вдруг поднялся Ренджи, прервав обсуждение. – Чем тратить время на догадки, лучше отдохнуть, а завтра всё и так выяснится.
Вскоре и остальные отправились на заслуженный отдых. И только Кира не присоединился к ним. Время было заступать на вахту, сменив Нанао, которая, на зависть многим, была превосходным рулевым.
Спустя полчаса изучения карты Куросаки вновь отодвинулся от стола. Ни одной новой идеи не пришло ему в голову. Бьякуя всё это время не проронил ни слова.
– Капитан, – обратился к нему Ичиго, – а на чем было передано послание?
Юнга лелеял надежду, что на бумаге, возможно, остались какие-то знаки, которые другие просмотрели.
– Разумеется, устно, – невозмутимо ответил Бьякуя. – Посвященным в тайну категорически запрещено хранить послание где-либо, кроме своей памяти. И тебя это тоже касается.
Юнга кивнул. На дополнительные подсказки рассчитывать не приходилось, хорошо. Точнее, ничего хорошего. Ичиго решил пойти по содержанию загадки.
– А нет случайно какого-нибудь тростникового острова... чтоб там ещё ручей был... – Куросаки говорил всё медленнее, ощущая, что несет какую-то чушь.
– С уверенностью могу тебе ответить, что на любом острове ты найдешь и ручей, и тростник в достаточных количествах, – невесело хмыкнул Кучики. Это всё они уже передумали на сотню раз. Ичиго ожесточенно скрёб затылок.
– А край света... что это может значить? Может, край карты? – и, не дождавшись реакции капитана, юнга опустился на колени перед столом и принялся придирчиво изучать острова, расположенные ближе всего к краю пергамента. Ну же, хоть какой-то знак, банальный крестик, в конце концов! Но тщетно. Ничего, что позволило бы однозначно выделить какой-то остров среди других.
Изрядно расстроившись, Ичиго рассеянно скользил по карте взглядом. Да не может быть, чтоб выхода не нашлось! Взгляд сам собой остановился на изящно расписанных полях, которые он до сих пор в азарте обходил вниманием. Ичиго даже на секунду забыл о загадке, заинтересовавшись рисунком. Какие-то птицы, вроде чаек и цапель, веточки, кустики травы... Длинные извилистые линии, очевидно, обозначают реку, у которой эти птицы обитают... Или ручей... Так, стоп. Сердце учащенно забилось. А все эти кустики-травинки – чем не тростник?
Бьякуя, заметив волнение Ичиго, воспрянул духом. Кажется, юнга всё же что-то заметил! Сорвавшись с кресла, он уже через долю секунды стоял рядом. Ичиго же не отрывал напряженного взгляда от замысловатой росписи на полях. Край света – это край карты, причем в самом прямом смысле, теперь это было очевидно. Ручей, тростник - всё один к одному, они на верном пути! Осталось только заметить самую малость, которая окончательно всё прояснит, – Ичиго остро чувствовал это! Он немного повернул карту, чтоб лучше разглядеть поля с другой стороны, и тут до него дошло.
– Это же... – осипшим от волнения голосом он ткнул в одну из цапель, повернувшуюся на бок. – Это же слог う.
– Чтоб мне провалиться... – Ичиго не был вполне уверен, послышалось ему или нет, и только глаза Бьякуи, горящие потаённым возбуждением, убедили: не послышалось. А капитан уже склонился над картой бок о бок с Ичиго, и они вместе, с неимоверным азартом разбирали всё новые и новые символы. Чайка – это, очевидно, く, ещё одна цапля – стилизованное の, а эта ветка – あ, конечно же.
Некоторое время спустя Бьякуя спохватился, что уже стемнело, оторвался от карты и зажег фонарь. Ичиго даже не заметил этого. Капитан подошел к окну, распахнутому над бурлящей пеной кильватера. Оттуда пахнул свежий ночной воздух, и Бьякуя внезапно ощутил невиданную доселе легкость. Да что там, почти невесомость! Пожалуй, только сейчас он осознал, насколько тяжело переносил бесплодные попытки разгадать шифр и какую ношу снял с него Ичиго. Ведь без этого все надежды на нормальную жизнь могли пойти прахом. Теперь же всё иначе. Впереди предстояло ещё много работы, требовалось сложить символы в осмысленные фразы, но всё же... Первый, самый тяжёлый шаг был сделан, и всё дальнейшее уже не казалось таким беспросветным. А если ещё вспомнить, что в сегодняшнем бою все члены экипажа выжили… Словом, Бьякуя пришел в прекрасное расположение духа, что с ним случалось не так уж часто.
Ичиго внезапно ощутил боль в затекших коленях. Возможно, они болели уже долго: он не знал, не обращал внимания. Первая же попытка подняться оказалась неудачной и сопровождалась чертыханием. Наконец, с трудом выпрямившись, юнга вытянул вверх руки, с наслаждением прогнулся в спине и потянулся. А хорошо ведь, чёрт побери! Полдела, считай, сделали! Ну, может, не полдела и даже не треть... Да какая разница! Ичиго уже предвкушал, как сейчас вновь сядет за карту и будет разбирать тростниковый узор, складывая из слогов фразы, словно нанизывая бусы на нитку, но ему бессовестно помешали. Негодяем оказался Бьякуя, который, подойдя к столу, резво свернул пергамент и ловким движением руки упрятал обратно в ящик. После чего преспокойно уселся в кресло и как ни в чем не бывало взглянул на Ичиго. А у того, онемевшего, во взгляде светился полноценный, жирный знак вопроса.
– На сегодня достаточно, – прояснил ситуацию Бьякуя. – Ты свободен.
– Я... сво... но, капитан!.. – выдавил Куросаки, с трудом сохраняя остатки самообладания. Тут ему не хватило воздуха, и в избытке чувств он безмолвно навернул несколько кругов по каюте, отчаянно жестикулируя. Прервать процесс разгадывания на самом интересном месте – кроме как подлостью, Ичиго никак не мог это поименовать! Бьякуя, удобно расположившись в кресле и закинув ногу на ногу, с огромным интересом наблюдал за ним. В нём внезапно проснулся экспериментатор. Ичиго, наконец, остановился и, тяжело дыша, взглянул на капитана в упор. Кучики совершенно спокойно выдержал этот взгляд и произнёс:
– Что же, в таком случае я, пожалуй, мог бы дать тебе расшифровать надпись с одной стороны...
– Что?! – нервы у юнги не выдержали, и остатки приличий смело праведным гневом. – Бьякуя, да ты издеваешься, что ли?! И это твоя благодарность за плоды моих интеллектуальных усилий?!
Щёки Куросаки пылали, кулаки яростно сжимались, он метал громы и молнии из-под дрожащих ресниц. Бьякуя, откинувшись на спинку кресла, уже в который раз вскинул брови и даже качнул головой. Такой вопиющей бесцеремонности со стороны подчинённых ему ещё не встречалось. Однако где-то в глубине души он остался доволен полученным эффектом, и губы тронула чуть заметная усмешка.
– Ты, разумеется, прав, – и Кучики успокаивающе взмахнул рукой. – Но, в наказание за неподобающее поведение, ты займешься расшифровкой завтра. Должен же я хоть как-то заставить тебя соблюдать приличия.
Куросаки в очередной раз потерял дар речи, только стоял и пыхтел. А возражать было, собственно, нечего. Его просто-напросто подловили. А он тоже хорош, попался. Чёртова субординация… Так тебе и надо, Ичиго.
– Если это решение кажется тебе слишком суровым, – добавил Бьякуя, – то обращаю твоё внимание на то, что за бортом уже ночь.
Ичиго бросил взгляд в открытое окно. В небе и правда поблескивали звёзды, стояла темень... Кстати, кто и когда зажёг свет в каюте? Вообще говоря, Куросаки чувствовал в себе силы на то, чтобы разгадать целую сотню головоломок, но он понимал, что Бьякуя прав. Всем сегодня тяжело пришлось, и прежде всего капитану. Ичиго даже устыдился, но Бьякуя, кажется, отнюдь не сердит на него. И хорошо. Юнга кивнул и отправился к двери. Однако едва он коснулся ладонью ручки, сзади раздалось: «Ичиго!»
Куросаки обернулся. Капитан, встав с кресла, подошёл к нему и протянул руку.
– Спасибо.
Бьякуя сам не знал, за что именно благодарит. За помощь с картой, за спасение жизни, за то, что не требуется добавлять «я у тебя в неоплатном долгу»... За всё сразу.
– И Вам спасибо... капитан! – Ичиго крепко пожал протянутую ему руку. За карту, за спасение, за то, что не требуется... За всё. И, улыбнувшись одними глазами, юнга затворил за собой дверь.
Ичиго выбежал на палубу и приветственно махнул вахтенному Кире. Нос корабля уверенно разрезал тёмные волны бездонной морской пучины, а над головой раскинулось столь же бездонное звёздное небо. Ну, и красотища же! Ичиго восторженно задрал голову. Как-то раньше он внимания на это не обращал. Возможно, потому, что в это время он либо спал мёртвым сном, намаявшись после нелёгкого дня, либо весело проводил время в кают-компании. До вахты за рулём его пока не допускали. Куросаки без труда нашел все любимые созвездия. Вот ковш Большой Медведицы, вон там приветливо подмигивает Полярная звезда, а вот и Кассиопея. Им тоже можно приветственно помахать рукой… Но ладно уж, обойдутся. Хотя с ними он знаком значительно дольше, чем с Кирой, факт. Стоп, о чем он вообще тут думает? Кира же наблюдал за ним со снисходительной улыбкой. Все через это проходят, определённо. Он и сам не был исключением. А потом привыкаешь и уже перестаёшь при каждом удобном случае поэтически восторгаться этой серебристой россыпью. Система навигации, и не более того.
Ичиго бы с удовольствием посвятил ещё какое-то время отысканию созвездий, которые видел очень редко и помнил, в основном, по картам звёздного неба на уроках. Благо, память на карты у него была буквально фотографическая. По этой же причине Ичиго не сильно опасался того, что завтра Бьякуя может передумать. Он сможет начать расшифровку и без него, ведь ему хватило времени пристально изучить карту и рисунки.
И всё же юнга решил отложить астрономические упражнения до следующего раза. Перспектива ползать завтра сонной мухой по палубе не прельщала: вдруг новое сражение предстоит? К тому же молнией мелькнуло наставление Урахары: "Тело – инструмент в достижении твоих целей, и если хочешь, чтоб оно служило тебе верой и правдой в сложные моменты, – следи за ним." Кивнув собственным мыслям, Куросаки с чистой совестью отправился на боковую. Тем временем Бьякуя предпринял попытку продолжить расшифровку, но быстро отказался от этого, ибо мысли упорно не желали концентрироваться. Лучше сделать работу на свежую голову, чтобы возвращаться не пришлось. А сейчас – сон, ками, как же он ему нужен…
Первое, что заметил Ичиго, проснувшись утром, – солнечный свет, льющийся сквозь щели в обшивке. Зангецу лежал рядом с футоном и смотрел на хозяина, как показалось Ичиго, несколько виновато. Всё ещё сонный, Куросаки торопливо вскочил и взбежал на палубу: так и есть, солнце вот уже полтора часа как взошло. Этим и объяснялся виноватый вид пса: он был приучен будить хозяина на рассвете, если тот сам к тому времени не проснётся. Но сегодня Зангецу изменил этой привычке.
– Как прикажешь это понимать? – сердито пробормотал Ичиго.
Пёс тихонько заскулил и опустил голову. Ичиго задумался.
– Ты решил дать мне отдохнуть?
Юнга присел, и Зангецу, обрадованно тявкнув, положил ему голову на плечо. В таком виде их и застали подоспевшие Рукия и Ренджи.
– Ичиго! – в голосе Рукии явственно звучало недовольство. – Сколько можно спать, мы уже собрались тебя будить, чтоб тебе не попало.
– Сразу видно: настоящие друзья... – протянул Ренджи, глядя на Ичиго и Зангецу. И вроде совершенно будничным голосом сказал, но всё же его тон Куросаки ох как не понравился, хотя о причинах он пока не догадывался.
– Если хочешь, можешь тоже положить мне голову на плечо, – язвительно ухмыльнулся Ичиго. – Я переживу.
Ренджи уже набирал воздуха в грудь для ответа, достойного истинного морского волка, но локоть Рукии одним махом из него этот воздух вышиб.
– Не начинайте с самого утра! – приказала она и понизила голос. – Ну что, какие новости? Где ты вчера был, мы гадали-гадали... Даже предположили, что... Нет, стойте, идём на нос.
Абарай странно взглянул на Ичиго и поплёлся за Рукией. Юнга двинулся следом. Недоумение всё усиливалось: что с Ренджи происходит? Что они там предположили? Мелькнула мысль, что эти два вопроса связаны, но додумать он её не успел.
– Рассказывай скорее! – поторопила Рукия, едва они оказались на носу корабля.
– Даю тебе три попытки, – хмыкнул Куросаки.
– Живо отвечай!
– Ладно, маленькая зануда, – улыбнулся Ичиго, и глаза его торжествующе блеснули. – Вчера я был в каюте твоего брата.
– Ого, так значит, мы угадали? Но как... – изумление Рукии было неподдельным. А вот Ренджи помрачнел ещё больше, куда там грозовой туче.
– И что ему от тебя потребовалось? – криво усмехнувшись, спросил он.
– Сначала он предложил отдать за него жизнь... Но потом передумал и показал мне карту.
– Он сам решил показать?! – Рукия всплеснула руками. – И что там?
Ичиго передал им всё, что происходило вчера в каюте, умолчав лишь о том, что касалось боя. Это останется между ним и капитаном.
– Ичиго, ты великолепен! – воскликнула Рукия.
– И что теперь? – небрежно поинтересовался Ренджи.
– Что-что, сухари сушить! – не выдержал Куросаки. – Сегодня мы будет распутывать тростниковые закорючки, а там посмотрим.
– Кто это – мы? – в голосе штурмана так отчетливо мелькнули угрожающие нотки, что даже Рукия, дотоле ничего не замечавшая, изумленно посмотрела на него.
– Ренджи...
– Что ты хочешь сказать? – резко спросил Ичиго.
– Ничего... – Ренджи закусил губу, словно борясь с собой, потом тряхнул головой.
– Я хочу знать, – он шагнул к юнге и вцепился в рукав его рубашки, – почему он показал карту только тебе... одному!
Зангецу чуть слышно заворчал.
– Тише! – скомандовал псу Ичиго и посмотрел штурману в глаза. В них кипели ярость и... Зависть? Ревность?
– Послушай, Ренджи... – Ичиго дёрнул рукой, попытавшись вырвать рукав, но Абарай держал крепко. Кровь бросилась Куросаки в голову.
– Немедленно отпусти! – ледяным тоном приказал он. Ренджи на миг оцепенел. Потом он медленно разжал руку и, отвернув голову, уставился невидящим взглядом на бегущие волны. Словно действительно стена льда пролегла между ними.
Рукии больше всего на свете хотелось провалиться сквозь палубу, но та её желаниям не внимала. Оставалось лишь стоять рядом и мучиться от незнания, что же сказать. А Ичиго уже клял себя на все лады. Чёртов идиот, почему не сдержался, это же твой друг и соратник... Хотя и Абарай хорош. Но его, Ичиго, это ни в коей мере не оправдывает. Ведь Ренджи можно понять. Ичиго вдруг одним махом сообразил и почувствовал всё, что терзало штурмана, и ему отчаянно захотелось провалиться вслед за Рукией. Безмозглый ты баран, Куросаки! Теперь их дружба висела на волоске, ведь если они сейчас так разойдутся, то уже ничего не будет как прежде.
– Ренджи... – начал было юнга.
– Не стоит, я всё понял, – резко оборвал его Абарай и сделал шаг, собираясь уйти.
– Да что ты, к дьяволу, понял?! – выкрикнул Ичиго. На Ренджи рубашки не было, пришлось вцепиться прямо в татуированное плечо. От драки их теперь удерживало только одно: строжайший запрет на оные на борту "Хисаны".
– Я не просил об этом. Возможно, бой с Зараки так повлиял на его решение.
Несколько бесконечно долгих секунд Абарай прожигал юнгу взглядом, потом тяжело вздохнул и сел на палубу прямо там же, где стоял. Ичиго автоматически разжал руку.
– Неужели… – вдруг с невыразимой горечью произнес Ренджи, – неужели надо спасти ему жизнь, чтоб он начал по-настоящему доверять тебе?!
– Перестань, он всем нам доверяет одинаково, – подала голос хмурая Рукия.
– Как видишь, нет. Да к чёрту это всё! – и Ренджи, резко вскочив, ушёл. Ичиго более не сделал попытки его остановить.
– Ренджи, стой! – крикнула Рукия со слезами в голосе, но тот даже не обернулся. – Ичиго! Что ты стоишь! Да что ж вы за болваны такие! – и бросилась вслед за штурманом.
А Ичиго действительно стоял, как давеча Ренджи, и отрешённо смотрел на бегущие волны. Зангецу подполз на брюхе и положил морду ему на ботинки. Как же так? Почему так происходит, словно рок какой-то? Ещё вчера он упивался победой, и не одной даже. Мог ли он когда-либо в жизни предположить, что выживет в схватке с опаснейшим пиратом всех времён, мог ли знать, что ему с благодарностью будет пожимать руку сам Кучики Бьякуя? А сегодня… Он потерял друга, которого приобрёл совсем недавно. Настоящего друга. И, чёрт возьми, эта потеря стоила всех его побед. Это была не та дружба, что связывает с детства закадычных приятелей, но это не означало, что её нужно меньше ценить. А он всё разрушил, вот этими самыми руками…
«Да нет же! Быть этого не может!» Ичиго отказывался признавать факты. Потому что не было никаких фактов. Да, ссора, да, сильная, но в её основе ничего нет! Никто никого не предавал! Только вот не хватило терпения и выдержки донести это до Ренджи, который, разумеется, думает как раз наоборот. Придётся приложить все возможные усилия, чтоб исправить ситуацию, пусть даже никогда не доведётся больше взглянуть на треклятую карту. Куросаки не собирался так легко терять друзей. Он решил действовать немедленно. Чем дольше оттягиваешь, тем сложнее потом всё исправить. Пока юнга, сжав зубы, шагал по палубе, ему вслед летели обеспокоенные взгляды. Иноуэ, очевидно, хотела подойти к нему, но испугалась его вида и не решилась. Исида, отлаживавший свой арбалет, хмурился, Хисаги и Кайен перешёптывались. Несколько минут назад мимо прошествовал злющий как тысяча чертей Абарай, за ним следом пробежала донельзя встревоженная Рукия. А сейчас вот и Ичиго шёл, словно в последний в своей жизни бой. Не требовалось больших усилий, чтоб сопоставить факты и понять, что между ними что-то произошло.
Ичиго направился прямо к капитанской каюте. Остановившись перед дверью, он несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Потом постучал и, дождавшись прозвучавшего из каюты приглашения, вошел.
– Ба, Ичиго-кун!
В каюте, кроме Бьякуи, находились Кьёраку и Укитаке. Последний и поприветствовал Куросаки дружеским возгласом. На столе, как успел отметить зоркий юнга, лежал хорошо знакомый свиток пергамента.
– Мы уже посвящены во все подробности, – продолжал между тем Укитаке. – Ты молодец, Ичиго, обставил стариков в два счёта!
– Да, определённо, парень не промах, – с улыбкой выдал Кьёраку свою любимую характеристику Ичиго.
«Тоже мне, старики», – мысленно хмыкнул «парень не промах». Кьёраку и Укитаке были ровесниками Урахары, то есть обоим было около сорока лет. А Бьякуе и вовсе тридцати не было. Морские волки в самом расцвете сил… Вслух же он произнёс:
– Тогда, надо думать, вы уже всё расшифровали, господа?
– Думать и в самом деле иногда надо, – вступил в разговор Бьякуя. – Разве я не обещал вчера, что ты примешь участие? И ты явился как раз вовремя, этого ценного качества у тебя не отнять.
«Когда, интересно, он перестанет ловить меня на слове?» – вдруг подумалось Ичиго.
Между тем Кьёраку уже разворачивал карту.
– Что же, приступим, господа.
– Извините, но… – начал Ичиго, и три пары глаз воззрились на него. – Я не могу.
– В чём дело? – спросил капитан. Недовольства в его голосе не слышалось.
– Я… – Ичиго запнулся, вдохнул поглубже, и твёрдо закончил: – Я считаю, что это нечестно по отношению к остальным. Мы ведь все одна команда, вот и справляться должны вместе, и я ничем не лучше других.
– Каждый выполняет свою функцию, ты должен это понимать, – с расстановкой ответил Бьякуя.
Куросаки озадачился. Такая постановка вопроса ему в голову не приходила. Можно считать, стало быть, что это лишь его функция? Новые полномочия, которыми его наделили? Как удобно… Вот только не меняет ничего.
– И потом, вчера ты придерживался иного мнения, – продолжил капитан бесстрастно.
– Вчера это было важно, – помедлив, ответил Ичиго. – И я рад, что справился. Но сегодня моя помощь, по существу, уже не требуется. Хотя, разумеется, Вы можете приказать, – и он замолчал.
Трое офицеров переглянулись. Ичиго вполне владел собой и сумел почувствовать: что-то тут не так. И Бьякуя как-то спокойно воспринял его заявление, и вообще складывается ощущение… Тут Куросаки аж замер. Это что, была проверка? Вот так номер!
– Хорошо, Ичиго-кун, можешь идти, – прервал его мысли Укитаке.
Едва лишь Куросаки вышел, Укитаке обратился к Кучики:
– Ну что, Бьякуя-кун, доволен?
– Более чем, – кивнул капитан.
– Да, Кучики-сан, иногда мне кажется, что Вы перегибаете палку с такими… мм... испытаниями, – с улыбкой, но слегка укоризненно заметил Кьёраку.
– Я должен знать всё о своей команде, ты не находишь? – усмехнулся Бьякуя.
– Что верно, то верно… – вздохнул Шунсуй. – Всякое может произойти.
– Хорошо, что Ичиго проявил себя с лучшей стороны, – подытожил Укитаке.
– Итак, господа, за дело… – скомандовал Бьякуя, и трое мужчин склонились над картой.
Ичиго выбежал на палубу. Ух, намного легче стало! Осталось лишь найти Ренджи и втолковать ему суть дела. Ичиго пошарил взглядом по палубе, но красной гривы Абарая не приметил. Где он может быть, в нижних отсеках? Ичиго круто развернулся и едва не столкнулся со штурманом нос к носу. Совсем интуиция отказывает, попало бы ему от Урахары…
– Осторожнее, – холодно произнес Абарай, собираясь обогнуть Куросаки. Тот своего шанса не упустил.
– Я отказался.
– Что? – словно бы споткнувшись, переспросил Ренджи.
– Не делай вид, что не понял. Я отказался расшифровывать дальше.
– И что это меняет? – огрызнулся Абарай. – Ты уже согласился – вчера.
– Ренджи, но мы же мечтали об этом чёртовых три недели! Увидеть карту! – крикнул Ичиго, не заботясь о том, что это привлечёт внимание. – Мне и в голову не пришло отказаться от просьбы капитана!
На шум невесть откуда прибежала Рукия, следом подоспел вездесущий Кайен. Суть ситуации он уяснил быстро, хотя, к счастью, не до конца.
– Абарай, ты чего, бросай корчить обиженную мину! Ты слишком многого от него хочешь, – и Шиба хлопнул Ичиго по плечу.
– Верно, – хмыкнула Рукия. – Ему ещё учиться и учиться настоящей морской дружбе.
У Ичиго отвисла челюсть, но ход Рукии он оценил.
– И потом, – добавил Кайен, – капитан мог просто приказать. Так что отказываться ради нас, по существу, смысла не имело. Ичиго не виноват совершенно. Раз уж два таких тонких и чувствительных существа, как я и Рукия, не в обиде на него, то тебе, Абарай, и вовсе нечего печалиться, – добродушно хохотнул Кайен напоследок и отчалил.
– Пронесло, – скрипнула зубами Рукия. – Ичиго, ты когда-нибудь слышал слово «шёпот»?
– А ты когда-нибудь слышала слово «отстань»? – огрызнулся Куросаки. – Сама же на мой крик и прибежала.
Тут наконец заговорил Ренджи. Похоже, искренность Ичиго и доводы Кайена возымели эффект.
– Ладно, юнга… – вздохнул Абарай, и все поняли, что гроза миновала. – Ввиду исключительно хорошей погоды я тебя прощаю.
– Он меня прощает… – ухмыльнулся Куросаки. – И чем я, презренный, заслужил такую милость?
– Не обольщайся, ты просто можешь быть полезен, поскольку помнишь карту. Кажется, ты когда-то хвастался своей отменной памятью…
– Аа, вот в чем дело… Ну, хвала небесам, а то я уже испугался, что в господине штурмане человечность проклюнулась.
– Не рассчитывай, – Ренджи хлопнул Ичиго по плечу. – Палуба большая, а день короткий, так что – вперёд!
– Есть, сэр, – Ичиго попытался добавить язвительности в голос, но не получилось: он был слишком рад. И тут вспомнил, что с утра во рту маковой росинки не было. – Поесть-то хоть можно?
–По капитанским каютам ночами меньше шастать надо, тогда и просыпать не будешь! Но так уж и быть, ввиду исключительно хорошей погоды…
Вечером капитан собрал всю команду в кают-компании.
– Внимание, господа, появились новые данные относительно цели нашего плавания.
Члены экипажа радостно переглянулись.
– Увы, – продолжил Бьякуя, – они являют собой очередную загадку. В этот раз мы поступим немного по-другому.
Ичиго показалось, что капитан взглянул на него как-то странно. Впрочем, наверное, лишь показалось.
– Я зачитаю вам её вслух несколько раз. Прошу каждого запомнить слова и, едва появятся какие-то соображения, высказывать мне лично. Слушайте…
ПРИМЕЧАНИЕБольше информации об использованных для загадки японских шарадах – Асидэ-э эпохи Хэйан – можно прочитать здесь.
Автор: Cristofory
Бета: Kage Tsukiyama, также спасибо Геллка за ценные замечания
Жанр: AU, приключения, местами тренажер для мозга, а также немного юмора
Рейтинг: PG
Дисклэймер: герои Кубо-сенсея
Размещение: с этой шапкой
Размер:макси
От автора: жажда приключений, загадок, тайных знаний и новых впечатлений знакома многим. И наш герой - не исключение! Но ему повезло, ведь действие поисходит во времена флибустьеров...
Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, пиратский арт)
Глава 6, в которой Ичиго проявляет себя с лучшей стороны.
читать дальше
– Я подумал, Куросаки Ичиго, что стоит кое-что показать тебе, – и Бьякуя, развернувшись обратно к каюте, приглашающе повёл рукой. – Иди за мной.На краткое мгновение Ичиго взяла оторопь, будто он был не юнгой, а принцем, перед которым вот-вот распахнутся двери в тронный зал, где его коронуют на царство. Настолько неожиданной оказалась для него перспектива наконец увидеть карту. А в том, что именно её решил показать Бьякуя, Ичиго не сомневался и доли секунды, как если бы капитан произнёс это вслух. Подумать только, ведь Ренджи несколько недель не мог от него этого добиться, а тут такая удача… Ичиго, отогнав вихрь мыслей, решительно шагнул в каюту, затворив за собой дверь. И не заметил, как за переборкой, что была в нескольких метрах за его спиной, замер Ренджи. Замер неожиданно для себя и в полнейшем недоумении от увиденного, хотя пресловутая мысль о нескольких неделях уже начала скрестись в его сознании. Закусив губу и сощурившись, Абарай развернулся и отправился обратно в кают-компанию. Судя по всему, в его наконец созревшем решении потребовать у капитана показать карту необходимость отпала...
Ичиго окинул каюту беглым взглядом. Она была красиво и, насколько юнга мог оценить, богато обставлена. Изящная резная мебель, бархатные драпировки, искусно украшенные дубовые панели... Сквозь кормовые окна в каюту лился розоватый свет клонящегося к закату солнца. Пока Ичиго наскоро оглядывал обстановку, Бьякуя скинул с плеч чёрный камзол, оставшись в белоснежной рубашке, и повесил его на спинку плетёного кресла. В его движениях сквозила усталость, хотя тут нечему было удивляться. Ичиго в глубине души чувствовал, что разговора о минувшем сражении не будет. И верно: капитан не стал тратить лишних слов, достал из ящика стоящего у окна стола туго стянутый кусок пергамента, развернул его и разложил на столе. Не сдержав любопытства, Ичиго не стал дожидаться повторного приглашения и шагнул к столу. Бьякуя чуть отступил в сторону, освобождая ему место.
«Вот она...» – взгляд Куросаки молнией метался по старой карте. На ней были изображены Японские острова, Филиппины и совсем небольшая часть материка. Причем художник превосходно владел кистью: изящные изгибы береговой линии, четко выведенные названия, крохотное, великолепное в своей точности изображение ландшафта крупных островов, разнообразие неярких красок – карту можно было счесть подлинным произведением искусства. Даже поля в дюйм толщиной были украшены причудливой росписью. Тем не менее, Ичиго почти не задерживался на деталях, сразу пытаясь углядеть самое главное: шифр. Но азарт на его лице очень скоро сменился разочарованным недоумением.
– Карта как карта, но где же загадка, Бья... – Ичиго вскинул голову и осёкся, заметив, как дьявольски знакомым образом взметнулась вверх бровь на лице собеседника, – ...капитан?
Бьякуя усмехнулся.
– Я так и думал, что тебе всё известно, – и капитан Кучики опустился в плетёное кресло рядом со столом. Вот ведь, фраза как фраза, а словно уличил в чем-то. Ичиго даже задумался: а имел ли он вообще право размышлять на эту тему?
– Сообщения нет на карте, – продолжал между тем Бьякуя, внимательно взглянув на юнгу. – Оно было передано нам одним человеком. Твоим знакомым, кстати.
«В свете того, что вы задумали, – это просто редкостная удача», – припомнились Ичиго слова Урахары. Понятно. Кому же Хирако мог вверить шифр, как не старинному приятелю?
– Итак, не буду испытывать твоё терпение, – и Бьякуя воздел глаза к потолку, словно там были начертаны заветные слова. – Слушай.
Колыхание тростника
В мерном течении ручья
Путь на край света укажет.
Ичиго несколько опешил. Он рассчитывал на что-нибудь вроде «две мили на восток, там, где день встречается с ночью» или нечто подобное, как в любимых с детства историях. Но услышанное хайку не укладывалось ни в какие рамки. Колыхание тростника... Ичиго живо представил, как колыхался бы от смеха Хирако, доведись ему сейчас увидеть обескураженное лицо юнги. Мелькнувшее видение подхлестнуло, и Ичиго со словами «сейчас посмотрим» вновь склонился над картой. Бьякуя чуть слышно вздохнул. Ведь он, Укитаке и Кьёраку едва дыры не протерли взглядом в пресловутом потолке, пытаясь понять смысл послания. Но все их догадки, увы, оставались догадками: зыбкими, туманными, неопределёнными. Не было никаких доказательств того, что они правильно понимают смысл, что они на верном пути. Поэтому энтузиазм Ичиго капитан воспринял без воодушевления, но всё же... Возможно, свежий взгляд юнги принесёт плоды. А свою сообразительность он уже продемонстрировал.
Пока капитан предавался размышлениям, Ичиго изучал карту: изучал внимательно, на сей раз не упуская ни одного штриха и стараясь увязать хоть какую-то часть изображения с посланием Хирако. И вновь ему пришла в голову недавняя мысль: как же мастерски исполнена карта! Удовольствием было уже просто разглядывать её. В центре на фоне бледно-голубого моря изогнутой цепью рдели Японские острова – как горячие капли, сорвавшиеся с копья бога Идзанаги. Ичиго тут же припомнил эту легенду – одну из многих, что отец рассказывал в детстве. примечаниеПо преданию, боги Идзанаги и Идзанами однажды спускались по радуге с небес, чтобы отделить земную твердь от хляби. Идзанаги ударил своим богатырским копьем по зыбко колыхавшейся внизу пучине. Застонала возмущенная стихия, и с его копья скатилась вереница капель, образовав гряду островов.
В это время в кают-компании царило оживление. Офицеры и матросы, изрядно потрепанные в минувшей схватке, но теперь уже подлатанные и вполне довольные жизнью, с жаром обсуждали недавние события. То и дело бренчали кружки с ромом.
– Эй, Кира, не налегай особо, – напомнил Шухей. – Тебе ещё нынче вахту нести.
– Уж как-нибудь справлюсь, – с чувством ответил блондин, опрокидывая в себя очередную кружку. Такое уж было у него свойство: практически не пьянеть. А иногда так хотелось… Но нет, сейчас не время думать об этом.
– И тогда я закричал: «Как бы не так!», и через пять секунд Мадараме уже барахтался за бортом, – вдохновенно вещал Шиба Кайен, перекрывая гул голосов и сияя широченной улыбкой.
– Вообще-то, это Ренджи с Ичиго отправили его за борт, – хмыкнула Рукия, пытаясь сдержать смех.
– Да ну? – Кайен сощурился и приблизил своё лицо к её. – Вы абсолютно уверены, Кучики-сан? – и, не дав ей ответить, принялся что было силы трепать Рукии волосы.
– Кайен! – взвизгнула девушка под общий смех экипажа.
– Кстати, а где же наши герои? – заметила Рангику, оторвавшись от беседы с Хицугаей и Кьёраку. В этот момент дверь распахнулась и на пороге возник один из героев – Ренджи. Увидев разгул, он ухмыльнулся, и никто не заметил, насколько деланной была эта улыбка. Штурман присоединился к общему веселью.
– Кайен, про твои подвиги слышно аж на носу корабля, – он дружески толкнул Шибу в плечо и сочувственно взглянул на то, что раньше было прической Рукии. Младшая Кучики тщетно пыталась пригладить волосы.
– А то ж, – хохотнул Кайен. – Я был великолепен, не правда ли? Ты это видел?
– Увы, нет… Зато я видел, как ты изящно удирал от своры разбойников, попытался спрятаться в бочке, а там тебя нашел Аясегава. Это действительно было великолепно, – в тон ему ответил Абарай, усаживаясь рядом и наливая себе рому. – А потом на тебя сзади напали ещё трое, на помощь пришла Рукия, а Юмичика переключился на нас…
– Надо же, как много ты видел, – задумчиво протянул Кайен. – Ты точно сражался, а не сидел на мачте? И не косись на меня так, страшно делается…
– Ох, дождешься, Шиба, отправлю палубу драить! – сверкнул дьявольским оскалом Ренджи. – И питание я тебе организую особое, трехразовое: в понедельник, среду и пятницу.
– Нет уж, подобные действия не в твоей компетенции, – рассмеялся Кайен и подмигнул Рукии. – К тому же, у меня связи в высших сферах. От Иккаку я ушел, от Кенпачи я ушел, и от тебя, Абарай, уйду! Давай-ка лучше, за победу! – и они чокнулись, едва не расколов кружки.
– Посуду поберегите, варвары… – проворчал Хицугайя.
– Слушайте, друзья, Ренджи нашелся, а Ичиго где бродит? – вдруг поинтересовался Укитаке.
И тут выяснилось, что Ичиго уже давно никому не попадался на глаза.
– Ренджи, даже ты не видел его? – удивилась Рукия.
Штурман помрачнел, немного помедлил и отрицательно покачал головой. Он не знал, почему соврал. Просто не смог выдавить из себя простую, в принципе, вещь.
– Странно, – в голосе Иноуэ мелькнуло беспокойство. – Может, поискать его?
– Дрыхнет, поди, без задних ног, – отмахнулся Ренджи. – Ему досталось.
– Вот и строй теперь догадки! – присвистнул Кайен. – Ребята, мне тут такое на ум пришло… Вы не думаете, что он может быть у… – многозначительная пауза.
– Что «у»? – не поняла Рукия.
– Ну, подумай, у кого? Намекаю, он тебе родня немножко…
– У брата?! – искренне удивилась Рукия. – Брось, Кайен, я слишком хорошо его знаю.
– Ичиго?
– Капитана, – сердито пояснила девушка. – О чем ему говорить с Ичиго? Он с Ренджи-то три недели разговаривать отказывался, хотя тот ему чуть ли не открытым текстом предлагал…
Собравшиеся в кают-компании немного притихли, с интересом прислушиваясь к их разговору. Штурман ниже наклонился к столу, боясь, что перекошенное лицо выдаст его. Слова Рукии попали точно в цель, и на душе теперь отчетливо и невыносимо скреблись кошки. На какой-то миг Ренджи показалось, что проклятые твари порвут ему душу насквозь.
– Кучики-сан, – вдруг произнес Исида. – Разве Вы не видели, что произошло?
Рукия недоуменно молчала. Как выяснилось, не только она не понимала, о чем речь.
– Ясно, – кивнул Кайен. – Те, кто был внизу и заряжал пушки, не в курсе.
– Не томите! – воскликнула Рукия. – Что случилось?
– Перед самым выстрелом я взобрался на фок-мачту, – начал Исида. – И видел, как за секунду до взрыва скалы Ичиго налетел на капитана, сшиб с ног и тем самым, похоже, спас ему жизнь.
– Ками-сама… – выдохнула Рукия. Кто-то кивал, подтверждая слова Урюю, а кто-то потрясенно молчал.
– А потом Куросаки схлестнулся с Кенпачи.
Замерших в удивлении стало больше, ведь к тому моменту все уже вступили в схватку.
– Мы тоже видели это, – подтвердили Шухей и Кира, сражавшиеся тогда бок о бок.
– Честно говоря, я был уверен, что Зараки его убьет, – голос Исиды дрогнул против его воли. – Но я отвлекся, чтоб помочь Рангику-сан. А позже заметил, как Ренджи и Ичиго дерутся вместе, а Кенпачи переключился на капитана Кучики. Может быть, из-за этого…
– Так, господа, извините, но я – спать, – вдруг поднялся Ренджи, прервав обсуждение. – Чем тратить время на догадки, лучше отдохнуть, а завтра всё и так выяснится.
Вскоре и остальные отправились на заслуженный отдых. И только Кира не присоединился к ним. Время было заступать на вахту, сменив Нанао, которая, на зависть многим, была превосходным рулевым.
Спустя полчаса изучения карты Куросаки вновь отодвинулся от стола. Ни одной новой идеи не пришло ему в голову. Бьякуя всё это время не проронил ни слова.
– Капитан, – обратился к нему Ичиго, – а на чем было передано послание?
Юнга лелеял надежду, что на бумаге, возможно, остались какие-то знаки, которые другие просмотрели.
– Разумеется, устно, – невозмутимо ответил Бьякуя. – Посвященным в тайну категорически запрещено хранить послание где-либо, кроме своей памяти. И тебя это тоже касается.
Юнга кивнул. На дополнительные подсказки рассчитывать не приходилось, хорошо. Точнее, ничего хорошего. Ичиго решил пойти по содержанию загадки.
– А нет случайно какого-нибудь тростникового острова... чтоб там ещё ручей был... – Куросаки говорил всё медленнее, ощущая, что несет какую-то чушь.
– С уверенностью могу тебе ответить, что на любом острове ты найдешь и ручей, и тростник в достаточных количествах, – невесело хмыкнул Кучики. Это всё они уже передумали на сотню раз. Ичиго ожесточенно скрёб затылок.
– А край света... что это может значить? Может, край карты? – и, не дождавшись реакции капитана, юнга опустился на колени перед столом и принялся придирчиво изучать острова, расположенные ближе всего к краю пергамента. Ну же, хоть какой-то знак, банальный крестик, в конце концов! Но тщетно. Ничего, что позволило бы однозначно выделить какой-то остров среди других.
Изрядно расстроившись, Ичиго рассеянно скользил по карте взглядом. Да не может быть, чтоб выхода не нашлось! Взгляд сам собой остановился на изящно расписанных полях, которые он до сих пор в азарте обходил вниманием. Ичиго даже на секунду забыл о загадке, заинтересовавшись рисунком. Какие-то птицы, вроде чаек и цапель, веточки, кустики травы... Длинные извилистые линии, очевидно, обозначают реку, у которой эти птицы обитают... Или ручей... Так, стоп. Сердце учащенно забилось. А все эти кустики-травинки – чем не тростник?
Бьякуя, заметив волнение Ичиго, воспрянул духом. Кажется, юнга всё же что-то заметил! Сорвавшись с кресла, он уже через долю секунды стоял рядом. Ичиго же не отрывал напряженного взгляда от замысловатой росписи на полях. Край света – это край карты, причем в самом прямом смысле, теперь это было очевидно. Ручей, тростник - всё один к одному, они на верном пути! Осталось только заметить самую малость, которая окончательно всё прояснит, – Ичиго остро чувствовал это! Он немного повернул карту, чтоб лучше разглядеть поля с другой стороны, и тут до него дошло.
– Это же... – осипшим от волнения голосом он ткнул в одну из цапель, повернувшуюся на бок. – Это же слог う.
– Чтоб мне провалиться... – Ичиго не был вполне уверен, послышалось ему или нет, и только глаза Бьякуи, горящие потаённым возбуждением, убедили: не послышалось. А капитан уже склонился над картой бок о бок с Ичиго, и они вместе, с неимоверным азартом разбирали всё новые и новые символы. Чайка – это, очевидно, く, ещё одна цапля – стилизованное の, а эта ветка – あ, конечно же.
Некоторое время спустя Бьякуя спохватился, что уже стемнело, оторвался от карты и зажег фонарь. Ичиго даже не заметил этого. Капитан подошел к окну, распахнутому над бурлящей пеной кильватера. Оттуда пахнул свежий ночной воздух, и Бьякуя внезапно ощутил невиданную доселе легкость. Да что там, почти невесомость! Пожалуй, только сейчас он осознал, насколько тяжело переносил бесплодные попытки разгадать шифр и какую ношу снял с него Ичиго. Ведь без этого все надежды на нормальную жизнь могли пойти прахом. Теперь же всё иначе. Впереди предстояло ещё много работы, требовалось сложить символы в осмысленные фразы, но всё же... Первый, самый тяжёлый шаг был сделан, и всё дальнейшее уже не казалось таким беспросветным. А если ещё вспомнить, что в сегодняшнем бою все члены экипажа выжили… Словом, Бьякуя пришел в прекрасное расположение духа, что с ним случалось не так уж часто.
Ичиго внезапно ощутил боль в затекших коленях. Возможно, они болели уже долго: он не знал, не обращал внимания. Первая же попытка подняться оказалась неудачной и сопровождалась чертыханием. Наконец, с трудом выпрямившись, юнга вытянул вверх руки, с наслаждением прогнулся в спине и потянулся. А хорошо ведь, чёрт побери! Полдела, считай, сделали! Ну, может, не полдела и даже не треть... Да какая разница! Ичиго уже предвкушал, как сейчас вновь сядет за карту и будет разбирать тростниковый узор, складывая из слогов фразы, словно нанизывая бусы на нитку, но ему бессовестно помешали. Негодяем оказался Бьякуя, который, подойдя к столу, резво свернул пергамент и ловким движением руки упрятал обратно в ящик. После чего преспокойно уселся в кресло и как ни в чем не бывало взглянул на Ичиго. А у того, онемевшего, во взгляде светился полноценный, жирный знак вопроса.
– На сегодня достаточно, – прояснил ситуацию Бьякуя. – Ты свободен.
– Я... сво... но, капитан!.. – выдавил Куросаки, с трудом сохраняя остатки самообладания. Тут ему не хватило воздуха, и в избытке чувств он безмолвно навернул несколько кругов по каюте, отчаянно жестикулируя. Прервать процесс разгадывания на самом интересном месте – кроме как подлостью, Ичиго никак не мог это поименовать! Бьякуя, удобно расположившись в кресле и закинув ногу на ногу, с огромным интересом наблюдал за ним. В нём внезапно проснулся экспериментатор. Ичиго, наконец, остановился и, тяжело дыша, взглянул на капитана в упор. Кучики совершенно спокойно выдержал этот взгляд и произнёс:
– Что же, в таком случае я, пожалуй, мог бы дать тебе расшифровать надпись с одной стороны...
– Что?! – нервы у юнги не выдержали, и остатки приличий смело праведным гневом. – Бьякуя, да ты издеваешься, что ли?! И это твоя благодарность за плоды моих интеллектуальных усилий?!
Щёки Куросаки пылали, кулаки яростно сжимались, он метал громы и молнии из-под дрожащих ресниц. Бьякуя, откинувшись на спинку кресла, уже в который раз вскинул брови и даже качнул головой. Такой вопиющей бесцеремонности со стороны подчинённых ему ещё не встречалось. Однако где-то в глубине души он остался доволен полученным эффектом, и губы тронула чуть заметная усмешка.
– Ты, разумеется, прав, – и Кучики успокаивающе взмахнул рукой. – Но, в наказание за неподобающее поведение, ты займешься расшифровкой завтра. Должен же я хоть как-то заставить тебя соблюдать приличия.
Куросаки в очередной раз потерял дар речи, только стоял и пыхтел. А возражать было, собственно, нечего. Его просто-напросто подловили. А он тоже хорош, попался. Чёртова субординация… Так тебе и надо, Ичиго.
– Если это решение кажется тебе слишком суровым, – добавил Бьякуя, – то обращаю твоё внимание на то, что за бортом уже ночь.
Ичиго бросил взгляд в открытое окно. В небе и правда поблескивали звёзды, стояла темень... Кстати, кто и когда зажёг свет в каюте? Вообще говоря, Куросаки чувствовал в себе силы на то, чтобы разгадать целую сотню головоломок, но он понимал, что Бьякуя прав. Всем сегодня тяжело пришлось, и прежде всего капитану. Ичиго даже устыдился, но Бьякуя, кажется, отнюдь не сердит на него. И хорошо. Юнга кивнул и отправился к двери. Однако едва он коснулся ладонью ручки, сзади раздалось: «Ичиго!»
Куросаки обернулся. Капитан, встав с кресла, подошёл к нему и протянул руку.
– Спасибо.
Бьякуя сам не знал, за что именно благодарит. За помощь с картой, за спасение жизни, за то, что не требуется добавлять «я у тебя в неоплатном долгу»... За всё сразу.
– И Вам спасибо... капитан! – Ичиго крепко пожал протянутую ему руку. За карту, за спасение, за то, что не требуется... За всё. И, улыбнувшись одними глазами, юнга затворил за собой дверь.
Ичиго выбежал на палубу и приветственно махнул вахтенному Кире. Нос корабля уверенно разрезал тёмные волны бездонной морской пучины, а над головой раскинулось столь же бездонное звёздное небо. Ну, и красотища же! Ичиго восторженно задрал голову. Как-то раньше он внимания на это не обращал. Возможно, потому, что в это время он либо спал мёртвым сном, намаявшись после нелёгкого дня, либо весело проводил время в кают-компании. До вахты за рулём его пока не допускали. Куросаки без труда нашел все любимые созвездия. Вот ковш Большой Медведицы, вон там приветливо подмигивает Полярная звезда, а вот и Кассиопея. Им тоже можно приветственно помахать рукой… Но ладно уж, обойдутся. Хотя с ними он знаком значительно дольше, чем с Кирой, факт. Стоп, о чем он вообще тут думает? Кира же наблюдал за ним со снисходительной улыбкой. Все через это проходят, определённо. Он и сам не был исключением. А потом привыкаешь и уже перестаёшь при каждом удобном случае поэтически восторгаться этой серебристой россыпью. Система навигации, и не более того.
Ичиго бы с удовольствием посвятил ещё какое-то время отысканию созвездий, которые видел очень редко и помнил, в основном, по картам звёздного неба на уроках. Благо, память на карты у него была буквально фотографическая. По этой же причине Ичиго не сильно опасался того, что завтра Бьякуя может передумать. Он сможет начать расшифровку и без него, ведь ему хватило времени пристально изучить карту и рисунки.
И всё же юнга решил отложить астрономические упражнения до следующего раза. Перспектива ползать завтра сонной мухой по палубе не прельщала: вдруг новое сражение предстоит? К тому же молнией мелькнуло наставление Урахары: "Тело – инструмент в достижении твоих целей, и если хочешь, чтоб оно служило тебе верой и правдой в сложные моменты, – следи за ним." Кивнув собственным мыслям, Куросаки с чистой совестью отправился на боковую. Тем временем Бьякуя предпринял попытку продолжить расшифровку, но быстро отказался от этого, ибо мысли упорно не желали концентрироваться. Лучше сделать работу на свежую голову, чтобы возвращаться не пришлось. А сейчас – сон, ками, как же он ему нужен…
Первое, что заметил Ичиго, проснувшись утром, – солнечный свет, льющийся сквозь щели в обшивке. Зангецу лежал рядом с футоном и смотрел на хозяина, как показалось Ичиго, несколько виновато. Всё ещё сонный, Куросаки торопливо вскочил и взбежал на палубу: так и есть, солнце вот уже полтора часа как взошло. Этим и объяснялся виноватый вид пса: он был приучен будить хозяина на рассвете, если тот сам к тому времени не проснётся. Но сегодня Зангецу изменил этой привычке.
– Как прикажешь это понимать? – сердито пробормотал Ичиго.
Пёс тихонько заскулил и опустил голову. Ичиго задумался.
– Ты решил дать мне отдохнуть?
Юнга присел, и Зангецу, обрадованно тявкнув, положил ему голову на плечо. В таком виде их и застали подоспевшие Рукия и Ренджи.
– Ичиго! – в голосе Рукии явственно звучало недовольство. – Сколько можно спать, мы уже собрались тебя будить, чтоб тебе не попало.
– Сразу видно: настоящие друзья... – протянул Ренджи, глядя на Ичиго и Зангецу. И вроде совершенно будничным голосом сказал, но всё же его тон Куросаки ох как не понравился, хотя о причинах он пока не догадывался.
– Если хочешь, можешь тоже положить мне голову на плечо, – язвительно ухмыльнулся Ичиго. – Я переживу.
Ренджи уже набирал воздуха в грудь для ответа, достойного истинного морского волка, но локоть Рукии одним махом из него этот воздух вышиб.
– Не начинайте с самого утра! – приказала она и понизила голос. – Ну что, какие новости? Где ты вчера был, мы гадали-гадали... Даже предположили, что... Нет, стойте, идём на нос.
Абарай странно взглянул на Ичиго и поплёлся за Рукией. Юнга двинулся следом. Недоумение всё усиливалось: что с Ренджи происходит? Что они там предположили? Мелькнула мысль, что эти два вопроса связаны, но додумать он её не успел.
– Рассказывай скорее! – поторопила Рукия, едва они оказались на носу корабля.
– Даю тебе три попытки, – хмыкнул Куросаки.
– Живо отвечай!
– Ладно, маленькая зануда, – улыбнулся Ичиго, и глаза его торжествующе блеснули. – Вчера я был в каюте твоего брата.
– Ого, так значит, мы угадали? Но как... – изумление Рукии было неподдельным. А вот Ренджи помрачнел ещё больше, куда там грозовой туче.
– И что ему от тебя потребовалось? – криво усмехнувшись, спросил он.
– Сначала он предложил отдать за него жизнь... Но потом передумал и показал мне карту.
– Он сам решил показать?! – Рукия всплеснула руками. – И что там?
Ичиго передал им всё, что происходило вчера в каюте, умолчав лишь о том, что касалось боя. Это останется между ним и капитаном.
– Ичиго, ты великолепен! – воскликнула Рукия.
– И что теперь? – небрежно поинтересовался Ренджи.
– Что-что, сухари сушить! – не выдержал Куросаки. – Сегодня мы будет распутывать тростниковые закорючки, а там посмотрим.
– Кто это – мы? – в голосе штурмана так отчетливо мелькнули угрожающие нотки, что даже Рукия, дотоле ничего не замечавшая, изумленно посмотрела на него.
– Ренджи...
– Что ты хочешь сказать? – резко спросил Ичиго.
– Ничего... – Ренджи закусил губу, словно борясь с собой, потом тряхнул головой.
– Я хочу знать, – он шагнул к юнге и вцепился в рукав его рубашки, – почему он показал карту только тебе... одному!
Зангецу чуть слышно заворчал.
– Тише! – скомандовал псу Ичиго и посмотрел штурману в глаза. В них кипели ярость и... Зависть? Ревность?
– Послушай, Ренджи... – Ичиго дёрнул рукой, попытавшись вырвать рукав, но Абарай держал крепко. Кровь бросилась Куросаки в голову.
– Немедленно отпусти! – ледяным тоном приказал он. Ренджи на миг оцепенел. Потом он медленно разжал руку и, отвернув голову, уставился невидящим взглядом на бегущие волны. Словно действительно стена льда пролегла между ними.
Рукии больше всего на свете хотелось провалиться сквозь палубу, но та её желаниям не внимала. Оставалось лишь стоять рядом и мучиться от незнания, что же сказать. А Ичиго уже клял себя на все лады. Чёртов идиот, почему не сдержался, это же твой друг и соратник... Хотя и Абарай хорош. Но его, Ичиго, это ни в коей мере не оправдывает. Ведь Ренджи можно понять. Ичиго вдруг одним махом сообразил и почувствовал всё, что терзало штурмана, и ему отчаянно захотелось провалиться вслед за Рукией. Безмозглый ты баран, Куросаки! Теперь их дружба висела на волоске, ведь если они сейчас так разойдутся, то уже ничего не будет как прежде.
– Ренджи... – начал было юнга.
– Не стоит, я всё понял, – резко оборвал его Абарай и сделал шаг, собираясь уйти.
– Да что ты, к дьяволу, понял?! – выкрикнул Ичиго. На Ренджи рубашки не было, пришлось вцепиться прямо в татуированное плечо. От драки их теперь удерживало только одно: строжайший запрет на оные на борту "Хисаны".
– Я не просил об этом. Возможно, бой с Зараки так повлиял на его решение.
Несколько бесконечно долгих секунд Абарай прожигал юнгу взглядом, потом тяжело вздохнул и сел на палубу прямо там же, где стоял. Ичиго автоматически разжал руку.
– Неужели… – вдруг с невыразимой горечью произнес Ренджи, – неужели надо спасти ему жизнь, чтоб он начал по-настоящему доверять тебе?!
– Перестань, он всем нам доверяет одинаково, – подала голос хмурая Рукия.
– Как видишь, нет. Да к чёрту это всё! – и Ренджи, резко вскочив, ушёл. Ичиго более не сделал попытки его остановить.
– Ренджи, стой! – крикнула Рукия со слезами в голосе, но тот даже не обернулся. – Ичиго! Что ты стоишь! Да что ж вы за болваны такие! – и бросилась вслед за штурманом.
А Ичиго действительно стоял, как давеча Ренджи, и отрешённо смотрел на бегущие волны. Зангецу подполз на брюхе и положил морду ему на ботинки. Как же так? Почему так происходит, словно рок какой-то? Ещё вчера он упивался победой, и не одной даже. Мог ли он когда-либо в жизни предположить, что выживет в схватке с опаснейшим пиратом всех времён, мог ли знать, что ему с благодарностью будет пожимать руку сам Кучики Бьякуя? А сегодня… Он потерял друга, которого приобрёл совсем недавно. Настоящего друга. И, чёрт возьми, эта потеря стоила всех его побед. Это была не та дружба, что связывает с детства закадычных приятелей, но это не означало, что её нужно меньше ценить. А он всё разрушил, вот этими самыми руками…
«Да нет же! Быть этого не может!» Ичиго отказывался признавать факты. Потому что не было никаких фактов. Да, ссора, да, сильная, но в её основе ничего нет! Никто никого не предавал! Только вот не хватило терпения и выдержки донести это до Ренджи, который, разумеется, думает как раз наоборот. Придётся приложить все возможные усилия, чтоб исправить ситуацию, пусть даже никогда не доведётся больше взглянуть на треклятую карту. Куросаки не собирался так легко терять друзей. Он решил действовать немедленно. Чем дольше оттягиваешь, тем сложнее потом всё исправить. Пока юнга, сжав зубы, шагал по палубе, ему вслед летели обеспокоенные взгляды. Иноуэ, очевидно, хотела подойти к нему, но испугалась его вида и не решилась. Исида, отлаживавший свой арбалет, хмурился, Хисаги и Кайен перешёптывались. Несколько минут назад мимо прошествовал злющий как тысяча чертей Абарай, за ним следом пробежала донельзя встревоженная Рукия. А сейчас вот и Ичиго шёл, словно в последний в своей жизни бой. Не требовалось больших усилий, чтоб сопоставить факты и понять, что между ними что-то произошло.
Ичиго направился прямо к капитанской каюте. Остановившись перед дверью, он несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Потом постучал и, дождавшись прозвучавшего из каюты приглашения, вошел.
– Ба, Ичиго-кун!
В каюте, кроме Бьякуи, находились Кьёраку и Укитаке. Последний и поприветствовал Куросаки дружеским возгласом. На столе, как успел отметить зоркий юнга, лежал хорошо знакомый свиток пергамента.
– Мы уже посвящены во все подробности, – продолжал между тем Укитаке. – Ты молодец, Ичиго, обставил стариков в два счёта!
– Да, определённо, парень не промах, – с улыбкой выдал Кьёраку свою любимую характеристику Ичиго.
«Тоже мне, старики», – мысленно хмыкнул «парень не промах». Кьёраку и Укитаке были ровесниками Урахары, то есть обоим было около сорока лет. А Бьякуе и вовсе тридцати не было. Морские волки в самом расцвете сил… Вслух же он произнёс:
– Тогда, надо думать, вы уже всё расшифровали, господа?
– Думать и в самом деле иногда надо, – вступил в разговор Бьякуя. – Разве я не обещал вчера, что ты примешь участие? И ты явился как раз вовремя, этого ценного качества у тебя не отнять.
«Когда, интересно, он перестанет ловить меня на слове?» – вдруг подумалось Ичиго.
Между тем Кьёраку уже разворачивал карту.
– Что же, приступим, господа.
– Извините, но… – начал Ичиго, и три пары глаз воззрились на него. – Я не могу.
– В чём дело? – спросил капитан. Недовольства в его голосе не слышалось.
– Я… – Ичиго запнулся, вдохнул поглубже, и твёрдо закончил: – Я считаю, что это нечестно по отношению к остальным. Мы ведь все одна команда, вот и справляться должны вместе, и я ничем не лучше других.
– Каждый выполняет свою функцию, ты должен это понимать, – с расстановкой ответил Бьякуя.
Куросаки озадачился. Такая постановка вопроса ему в голову не приходила. Можно считать, стало быть, что это лишь его функция? Новые полномочия, которыми его наделили? Как удобно… Вот только не меняет ничего.
– И потом, вчера ты придерживался иного мнения, – продолжил капитан бесстрастно.
– Вчера это было важно, – помедлив, ответил Ичиго. – И я рад, что справился. Но сегодня моя помощь, по существу, уже не требуется. Хотя, разумеется, Вы можете приказать, – и он замолчал.
Трое офицеров переглянулись. Ичиго вполне владел собой и сумел почувствовать: что-то тут не так. И Бьякуя как-то спокойно воспринял его заявление, и вообще складывается ощущение… Тут Куросаки аж замер. Это что, была проверка? Вот так номер!
– Хорошо, Ичиго-кун, можешь идти, – прервал его мысли Укитаке.
Едва лишь Куросаки вышел, Укитаке обратился к Кучики:
– Ну что, Бьякуя-кун, доволен?
– Более чем, – кивнул капитан.
– Да, Кучики-сан, иногда мне кажется, что Вы перегибаете палку с такими… мм... испытаниями, – с улыбкой, но слегка укоризненно заметил Кьёраку.
– Я должен знать всё о своей команде, ты не находишь? – усмехнулся Бьякуя.
– Что верно, то верно… – вздохнул Шунсуй. – Всякое может произойти.
– Хорошо, что Ичиго проявил себя с лучшей стороны, – подытожил Укитаке.
– Итак, господа, за дело… – скомандовал Бьякуя, и трое мужчин склонились над картой.
Ичиго выбежал на палубу. Ух, намного легче стало! Осталось лишь найти Ренджи и втолковать ему суть дела. Ичиго пошарил взглядом по палубе, но красной гривы Абарая не приметил. Где он может быть, в нижних отсеках? Ичиго круто развернулся и едва не столкнулся со штурманом нос к носу. Совсем интуиция отказывает, попало бы ему от Урахары…
– Осторожнее, – холодно произнес Абарай, собираясь обогнуть Куросаки. Тот своего шанса не упустил.
– Я отказался.
– Что? – словно бы споткнувшись, переспросил Ренджи.
– Не делай вид, что не понял. Я отказался расшифровывать дальше.
– И что это меняет? – огрызнулся Абарай. – Ты уже согласился – вчера.
– Ренджи, но мы же мечтали об этом чёртовых три недели! Увидеть карту! – крикнул Ичиго, не заботясь о том, что это привлечёт внимание. – Мне и в голову не пришло отказаться от просьбы капитана!
На шум невесть откуда прибежала Рукия, следом подоспел вездесущий Кайен. Суть ситуации он уяснил быстро, хотя, к счастью, не до конца.
– Абарай, ты чего, бросай корчить обиженную мину! Ты слишком многого от него хочешь, – и Шиба хлопнул Ичиго по плечу.
– Верно, – хмыкнула Рукия. – Ему ещё учиться и учиться настоящей морской дружбе.
У Ичиго отвисла челюсть, но ход Рукии он оценил.
– И потом, – добавил Кайен, – капитан мог просто приказать. Так что отказываться ради нас, по существу, смысла не имело. Ичиго не виноват совершенно. Раз уж два таких тонких и чувствительных существа, как я и Рукия, не в обиде на него, то тебе, Абарай, и вовсе нечего печалиться, – добродушно хохотнул Кайен напоследок и отчалил.
– Пронесло, – скрипнула зубами Рукия. – Ичиго, ты когда-нибудь слышал слово «шёпот»?
– А ты когда-нибудь слышала слово «отстань»? – огрызнулся Куросаки. – Сама же на мой крик и прибежала.
Тут наконец заговорил Ренджи. Похоже, искренность Ичиго и доводы Кайена возымели эффект.
– Ладно, юнга… – вздохнул Абарай, и все поняли, что гроза миновала. – Ввиду исключительно хорошей погоды я тебя прощаю.
– Он меня прощает… – ухмыльнулся Куросаки. – И чем я, презренный, заслужил такую милость?
– Не обольщайся, ты просто можешь быть полезен, поскольку помнишь карту. Кажется, ты когда-то хвастался своей отменной памятью…
– Аа, вот в чем дело… Ну, хвала небесам, а то я уже испугался, что в господине штурмане человечность проклюнулась.
– Не рассчитывай, – Ренджи хлопнул Ичиго по плечу. – Палуба большая, а день короткий, так что – вперёд!
– Есть, сэр, – Ичиго попытался добавить язвительности в голос, но не получилось: он был слишком рад. И тут вспомнил, что с утра во рту маковой росинки не было. – Поесть-то хоть можно?
–По капитанским каютам ночами меньше шастать надо, тогда и просыпать не будешь! Но так уж и быть, ввиду исключительно хорошей погоды…
Вечером капитан собрал всю команду в кают-компании.
– Внимание, господа, появились новые данные относительно цели нашего плавания.
Члены экипажа радостно переглянулись.
– Увы, – продолжил Бьякуя, – они являют собой очередную загадку. В этот раз мы поступим немного по-другому.
Ичиго показалось, что капитан взглянул на него как-то странно. Впрочем, наверное, лишь показалось.
– Я зачитаю вам её вслух несколько раз. Прошу каждого запомнить слова и, едва появятся какие-то соображения, высказывать мне лично. Слушайте…
ПРИМЕЧАНИЕБольше информации об использованных для загадки японских шарадах – Асидэ-э эпохи Хэйан – можно прочитать здесь.
@темы: Укитаке, Ренджи, Ичиго, Рукия, АУ, Приключения, Кераку, Бьякуя, PG, Фанфики
