Бархатный сумрак.

[Laora]

Название: Бархатный сумрак
Автор:  Laora
Фандом: Bleach
Пейринг/Персонажи: Рукия/Ренджи/Бьякуя
Категория: гет, слэш
Размер: драббл, 368 слов
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: — Ты знаешь, Ренджи, — как-то сказала Рукия, зарываясь в его волосы тонкими пальцами, — вы похожи.
Примечание/Предупреждения: ООС, тройничок, постканон

Кайен-доно больше не смеется.
У него были зеленые глаза — цвет морской волны, и занпакто он высвобождал со словами «подними моря до небес, Неджибана», и, наверное, будь в ту страшную ночь рядом брат... или хотя бы Ренджи...
Может, Кайену-доно не пришлось бы умирать.
Но он мертв и больше не смеется, а она, Рукия, уже не заморенная худая девушка, неловкий новобранец, как когда-то. Теперь она стала сильной и дерется как мужчина. Лучше мужчин.
Капитан Укитаке, с его на удивление молодым голосом, прочит ей вслед за постом лейтенанта свое место, а Рукия все думает: Кайен-доно больше не смеется.
В отличие от Ичиго.
Останься она с Ичиго, круг бы замкнулся, но Рукия отпустила прошлое.

***

— Ты знаешь, Ренджи, — как-то сказала Рукия, зарываясь в его волосы тонкими пальцами, — вы похожи.
От этих слов почти захотелось смеяться — потому что тот, с кем она его сравнивала, не был похож вообще. Может, если бы с Ичиго, а так...
Но не с Ичиго ведь ей его сравнивать, в самом-то деле, не Ичиго третий лишний в их постели, с тех самых пор, как стали парой. У Ичиго — своя семья.
А у Кучики Бьякуи — нет. Рукия и есть его семья. И Ренджи.
И ничем они не похожи. У Бьякуи пальцы тонкие, как у девушки, а слова острые, будто грани Сенбонзакуры. Даже кровь не красная — черная, как ночь, и очень холодная.
Но Рукия все равно сравнивает. Может, даже путает их иногда, когда они втроем в постели, вот как сейчас.
«Не везет мне с этими Кучики», — обреченно подумал Ренджи. Провел языком по щеке Рукии — влажной и соленой. Рукия загнанно дышала, а еще вздрагивала — медленные ласки Бьякуи заставили ее раскрыться, как бутон чайной розы, заметаться лихорадочно, чуть ли не впадая в буйство.
Дело было не в его реацу. Только в том, что это был он, в том, что он делал с ней: Ренджи бы так не сумел — никогда.

***

Иногда по ночам Бьякуе кажется, что ужас, пережитый им в бою однажды, вернулся — но в такие ночи Рукия находит его руку своей, и страх отступает.
Иногда вокруг становится слишком темно, но в этом мире подступающей тьмы есть волосы Ренджи — единственное яркое пятно, и Бьякуя цепляется за них, желая не то удержаться на краю, не то лишить цвета.
Тогда тьма становится бархатным сумраком — одним на троих.

@темы: Слэш, Фанфики, Драбблы, Ренджи, Рукия, Ангст, Гет, Бьякуя, Сейрейтей, PG13

---

Горный хрусталь.

[Laora]

Не нашла отдельного тега для фемслэша. Ставлю тег "слэш" - он ведь, хоть и "фем".

Название: Горный хрусталь
Автор:  Laora
Бета:  H.G. Wells
Фандом: Bleach
Пейринг/Персонажи: Соде но Шираюки/Кучики Рукия
Категория: фемслэш
Размер: драббл, 200 слов
Жанр: пропущенные сцены
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Соде но Шираюки танцует у Рукии в руках.

Соде но Шираюки танцует у Рукии в руках.
Соде но Шираюки готовит для нее ужин и любит ее.
Соде но Шираюки следует за ней на тренировках и называет Рукию своей душой, а когда Рукия устает, поит ее водой из собственных ладоней, чистой и прозрачной, будто горный хрусталь.
Соде но Шираюки делает фигуры из снега и льда и поет для Рукии колыбельные.
— Теперь ты принадлежишь мне, — говорит она. — Владей мной, Кучики Рукия.
Соде но Шираюки целует Рукию, когда та засыпает, и порой задумывается о чем-то своем, накрыв ее нежное горло холодной ладонью.
Соде но Шираюки чаще всего называет ее «Рукия-сама». Она похожа на Юки Онну из легенд, на ту, кто подарит неземное блаженство, а потом убьет.
Но это лишь внешнее сходство.
Рукия смотрит на Соде но Шираюки, и нежность наполняет сердце, невыносимая, щемящая, а потом становится легко, так, что можно лететь, даже если нет крыльев.
Губы Соде но Шираюки онемели от мороза; она отогревает их о податливое тело Рукии и слушает сладкие стоны.
Проходит время, и Соде но Шираюки возвращается в свою изначальную форму. Рукия тоскует по ней, но вместе с тем не чувствует себя одинокой.
Всякий раз, когда она сжимает рукоять своего занпакто, Рукии мерещится ласковое прикосновение прохладной ладони.

@темы: Слэш, Фанфики, Драбблы, Рукия, Романс, Сейрейтей, PG13

---

[Laora]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Три сотника, гет и фем.

[Laora]

Название: Солнце может замерзать
Автор: Laora
Фандом: Bleach
Пейринг|персонажи: Хицугая/Мацумото
Рейтинг: G
Жанр: ангст
Размер: 126 слов

…От его прикосновения замерзают слезы.
Все — разом. И опадают кристалликами, которые по форме напоминают речной жемчуг.
— Капитан… — неуверенно начинает Рангику. Она не знает, что сказать, а на ресницах — иней, но они не слиплись, не смерзлись. Лед капитана хранит ее — так же, как…
— Мацумото.
У него чуть хрипловатый голос. Можно подумать — простуженный; ребенок, который переел мороженого.
Или слишком долго простоял на морозном ветру.
— Почему он?.. — начинает Рангику, но Хицугая прерывает ее на полуслове:
— Потому что весной солнце растапливает лед.
— Нет, оно его убивает, — она хотела бы сказать еще, но на душе слишком пусто, а у капитана холодные руки.
— Ты — это солнце, Мацумото. И за тебя не страшно умереть.
Он уходит, не дожидаясь ответа; от его слов, которые Рангику пока не вполне может понять, ей становится легче.

Название: Струны
Автор: Laora
Фандом: Bleach
Пейринг|персонажи: Хинамори/Мацумото
Рейтинг: PG
Жанр: ангст
Размер: 70 слов

Это грустная мелодия. Такая грустная; а пальцы Хинамори — на струнах, и Рангику может только удивляться, почему они до сих пор не кровоточат, эти тонкие, болезненно хрупкие пальцы. Хинамори сама хрупкая — как статуэтка.
Хинамори играет. И, если ее руки остаются невредимыми — то сердце Рангику испещряют кровавые раны.
С каждым поцелуем, который она запечатлевает на доверчиво обнаженной шее, раны становятся глубже; однажды кровопотеря станет необратимой, и тогда сердце Рангику выйдет из берегов.

Название: Неубедительная причина
Автор:  Laora
Фандом: Bleach
Пейринг: Мацумото/Хисаги
Жанр: ангст
Рейтинг: PG
Размер: 72 слова

Она всегда называет его Шухеем.
Он, едва ли не единственный, зовет ее Рангику.
Он зарывается губами в ее макушку, дышит ей в затылок; каждый его взгляд отдает желанием, не перегоревшим за бесчисленное множество лет.
Почему?
Рангику не знает. Или, возможно, не хочет знать.
У нее большая грудь — и этого достаточно, чтобы понять, что он в ней нашел.
Рангику не хочет думать о том, что произойдет, когда эта причина перестанет казаться ей убедительной.

@темы: Слэш, Фанфики, Драбблы, Ангст, Гет, Рангику, Хинамори, Хицугая

---

Арт

[Liss-ka]

Подкопилось немного.

Гин

Бьякуя фентези АУ, видимо

Баззвальт, 2 версии

@темы: Слэш, Фанарт, Бьякуя, Гин, Квинси, PG13

---

Бьякурен. Реверс

[Liss-ka]

Горю как 10 лет назад.

Баааальшая картинка и длинная!

Апдейт.
Залила цветом. Хотя самой больше лайн нравится.

v 2.0

запись создана: 27.02.2018 в 23:58

@темы: Слэш, Фанарт, Ренджи, Бьякуя, PG13

---

[атомная черничка]

Уважаемые участники сообщества, посоветуйте, пожалуйста, хорошие ичигримы на английском языке. Буду очень благодарна за рекомендации и ссылки на рек-посты. Или хотя бы за пинок в нужном направлении)

@темы: Вопросы, Слэш, Рекомендации

---

[Психо-Заэль]

Название: Невозможный
Автор: Ильфорте Гранц (Психо-Заэль)
Пейринг/персонажи: Тоширо, Ичиго
Рейтинг: G
Жанры: слэш
Предупреждения: OOC
Дисклеймер: Всё Кубо Тайто
Саммари: В названии вся суть.

В первый раз Тоширо узнаёт об Ичиго, когда ему сообщают об аресте Кучики Рукии. Тогда он ещё не знал его имени, возраста или способностей. Просто какой-то смертный мальчишка, которому офицер тринадцатого отряда передала свою силу, нарушив тем самым один из законов Общества Душ. Хицугая отмахнулся от мыслей об этом парне, лишь на секунду пожалев несчастного смертного, который всего лишь стал жертвой обстоятельств.

Во второй раз Тоширо узнаёт об Ичиго, когда на собрании капитанов объявляют о вторжении риока в Сейретей. Тогда он ещё не связал главу вторженцев со знакомым Кучики из Генсея. Только после докладов офицеров одиннадцатого отряда и лейтенанта Абараи он понимает — это тот самый смертный мальчишка. И имя ему — Куросаки Ичиго.

В третий раз Тоширо, наконец-то, удаётся увидеть Ичиго. Это случилось вскоре после бегства Айзена и его приспешников, когда Хицугая был в больнице. Капитану десятого отряда надоело лежать в палате и он решил проведать Хинамори. Его немного шатало из-за слабости и потери крови, но маленький капитан упрямо шёл вперёд, цепляясь за стены и каждые пять-шесть шагов останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Тоширо уже почти дошёл до нужной двери, как вдруг в глазах потемнело, ноги подкосились, и он почувствовал, что падает. Хицугая зажмурился, ожидая болезненного падения, но... Никакого падения не произошло. Его вовремя подхватили чьи-то сильные руки, аккуратно, почти нежно прижимая к груди.

— Эй, малыш, тебе плохо?

Хицугаю перекосило от подобного обращения. Никто в Сейретее не смеет так называть одного из капитанов! Тоширо задрал голову вверх, чтобы высказать всё, что думает об этом самоуверенном наглеце...

— Что с тобой? Может, позвать кого-нибудь?

... и утонул в том океане заботы, беспокойства и нежности, который плескался в янтарных глазах. На него никто так не смотрел. Даже Хинамори. А это парень... Да кто он вообще такой?

— Н-нет, спасибо, — с трудом выдавил из себя Хицугая. — Кто ты? Я тебя раньше не видел.

— Не удивительно. Я Куросаки Ичиго, — парень улыбнулся. Тоширо на миг показалось что от этой улыбки даже теплее стало.

— А тебя как зовут, малыш? — риока вопросительно посмотрел на капитана. Хицугая нахмурился, вновь услышав это унизительное «малыш». Но в устах этого человека это слово звучало не обидно, а даже... ласково. Но гордый владелец Хьёринмару всё равно этого так не оставит. Тоширо отошёл на шаг от собеседника и, невольно гордо задрав нос, произнёс:

— Капитан десятого отряда Хицугая Тоширо.

Шокированное лицо риоки немного подняло ему настроение.

С тех пор Тоширо всегда внимательно слушал новости из Мира Живых. В особенности те, что приходили из города Каракура. Он и сам не мог понять, почему. Просто чем-то его зацепил тот рыжий риока. «Рыжий, сильный, наглый» — так его коротко описал Абараи Ренджи, и Хицугая с ним полностью согласился. Он бы и не сказал лучше. Лишь добавил бы: «Добрый».

После нескольких месяцев, прошедших с момента побега Айзена, Тоширо придумал, как можно охарактеризовать Куросаки одним словом.

Невозможный.

Невозможный мальчишка.

Кинулся спасать совершенно незнакомую девушку из-за дурацкого чувства долга. Пошёл против всего Общества Душ, чтобы не позволить этой девушке умереть. Не раз приходил на помощь Готэй 13, даже тогда, когда его не просили. Пошёл в Уэко Мундо, по сути, на верную смерть. Дважды умер. Победил Айзена, когда даже Ямамото оказался бессилен. Пожертвовал своей силой синигами ради Общества Душ и Мира Живых. Простил их, когда узнал правду об удостоверении Временных Синигами.

— Невозможный мальчишка... — шепчет Тоширо, когда за Куросаки закрывается Сенкаймон.

Невозможный. Бессмертный. И... Такой нужный. Всем им. Каждому в отдельности. Ему лично.

@темы: Слэш, Фанфики, Драбблы, Ичиго, Сейрейтей, Хицугая

---

[Психо-Заэль]

Название: Спаситель для Героя
Автор: Ильфорте Гранц (Психо-Заэль)
Пейринг: Урахара/Ичиго
Рейтинг: G
Жанры: слэш
Предупреждения: OOC
Дисклеймер: Всё Кубо Тайто
Саммари: Есть непобедимый герой. А есть скромный торговец, который оберегает героя.

Если бы кто-нибудь спросил у Урахары, любит ли он Куросаки Ичиго, то Киске в ответ рассмеялся бы и ответил: «Нет, что вы. Определённо, нет». И ведь даже не солгал бы.

Урахара Ичиго не любит. Он им одержим.

Как Пигмалион. Вот только Куросаки совсем не похож на прекрасную, изящную Галатею. Он совершенно другой. Сильный, стойкий, надёжный.

Доверчивый. Наивный.

И чем больше времени Киске проводит с ним, тем больше нового узнаёт.

Например, что Ичиго выглядит младше, когда спит. И что во сне он перестаёт хмуриться.

— Гетсуга Теншоу!

— Кричи, Бенихиме!

Яркая голубая вспышка в форме полумесяца столкнулась с кроваво-алым щитом. Щит треснул под напором духовной силы Временного Синигами. В сознании Киске испуганно вскрикнула Бенихиме. Урахара усилил поток реяцу, проходящей через занпакто. Щит Крови выдержал, а вот Ичиго, утратив концентрацию, не смог удержать атаку, и его Гетсуга тут же распалась на духовные частицы.

— Тебе нужно поработать над концентрацией, Куросаки-сан, — бывший капитан двенадцатого отряда осмотрел то, что осталось от его тренировочной базы. — Твоя атака очень нестабильна. Ты вкладываешь в неё либо слишком мало сил, либо слишком много.

— Да знаю я, — Ичиго устало закрыл глаза и сел на землю прямо там, где стоял, положив свой занпакто рядом. Вид у него был очень уставший. Киске даже стало немного стыдно, что он так загонял бедного ребёнка. Совсем чуть-чуть. — Зангецу мне тоже это говорил.

— Я бы порекомендовал тебе начать с медитации, — начал Урахара, отвернувшись от рыжего парня и с помощью кидо приводя полигон в нормальный вид. — Обычно её используют синигами, не достигшие шикая, для общения со своим духовным мечом. Но в твоём случае, думаю, будет полезно использовать динамическую медитацию. Не знаю, знаком ли ты с учением Ошо, но он разработал... Куросаки-сан, ты меня слушаешь?

Не услышав ответа, Киске обернулся. В его понимании словосочетание «молчащий Ичиго» уже давно стало равносильно слову «проблемы».

— Ох, Куросаки-сан, — Урахара невольно улыбнулся. — Кто бы мог подумать, что мой голос так действует на тебя... Или ты просто устал? Хотя, вряд ли ты мне ответишь.

Временный Синигами сладко спал, свернувшись компактным клубочком и положив голову на забинтованный Зангецу. Судя по всему, ему было очень удобно и комфортно. Киске подошёл поближе, чтобы полюбоваться на такое редкое зрелище — беззащитный Куросаки Ичиго. Урахара присел рядом с парнем, пристально разглядывая его лицо.

Это было очень странно — Временный Синигами выглядел младше своего реального возраста без этой вечной складки между нахмуренных бровей. Сейча ему можно было дать лет четырнадцать. А если положить рядом плюшевого мишку, так и вообще двенадцать. Хотя это, конечно, уже преувеличение. Но Ичиго действительно казался маленьким, беззащитным ребёнком. Которого кидают в самое сердце настоящего Ада. Которого посылают туда, откуда он может не вернуться. Урахара на секунду представил себе, как Куросаки лежит неподвижно на пропитанной кровью земле. Его кровью. Как его глаза теряют какое-либо осмысленное выражение и медленно закрываются. Как дыхание рыжего мальчишки становится всё более прерывистым, как оно превращается в кровавый кашель. Как он бессильно скребёт руками землю и беззвучно проклинает свою слабость.

Как тело Временного Синигами распадается на духовные частицы.

Киске представил это лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы в его душе поселился неприятный холодок. Прямо около сердца. Тот самый холодок, который по ночам противно нашёптывает в ухо: «А что, если...»

Урахара касается кончиками пальцев щеки Ичиго, чувствуя, как пульсирует реяцу Куросаки в такт сердцебиению. И понимает — все его опасения беспочвенны. Ведь это уже всем известно — Куросаки Ичиго непобедим. И бессмертен.

Но если вдруг появится враг, который будет сильнее?

А на этот случай у Ичиго есть всезнающий бывший капитан двенадцатого отряда, который поможет стать ещё сильнее.

Урахара улыбается.

Он не позволит Куросаки проиграть. Пока Ичиго будет спасать мир, Киске будет спасать Ичиго.

@темы: Слэш, Фанфики, Драбблы, G, Ичиго, Урахара

---

На ветру, Кенпачи/Бьякуя, автор - Tasha911, макси, закончен (13-16 главы + Эпилог)

[Puhospinka]

Название: На ветру
Фандом: Блич
Автор:  Tasha911
Бета:  Jenny,  Пухоспинка (с 9 главы)
Пейринг: Кенпачи/Бьякуя, упоминаются Иккаку/Юмичика, Бьякуя/Кайен, Кенпачи/НМП и др.
Рейтинг: NC-17
Жанр: Драма/романс/экшн
Размер: макси (111 тыс. слов)
Предупреждения: Кучики у меня не бывает без пафоса и кимоно, а Кенпачи – без сквернословия. Модерн!АУ, обусловленный им ООС некоторых персонажей.
Статус: закончен
Посвящение: Эта валентинка пишется для Пухоспинки-тайчо, которая хотела: Заракуйную АУшку про современность. Зарисовка про богатого аристократа и нефтяного магната из низов, встретившихся в закрытом клубе Готей-13.
В принципе, все условия заказа будут почти соблюдены, за исключением главного, наверное. Это никоим образом не «зарисовка» )))
Комментарий: выкладывается с разрешения автора

Главы 1-8
Главы 9-12

Читать дальше

Глава 13

— Ну чего, так и будем сидеть?

Противник попался разговорчивый, совершенно уверенный в собственной неуязвимости и довольно подлый. Правда, во всем этом Кенпачи раздражала только болтливость. На японском киллер говорил неплохо, вот только, когда делал это с набитым жратвой или патронами ртом, понять его было трудно.

— Есть другие предложения? Когда прожуешь, говори.

Кенпачи недовольно посмотрел на свои ноги. Всякая херня редко случается по расписанию, но сегодня был определенно его день. Он еще на кухне почувствовал, как накатывает слабость; поэтому так спешил на мосту и снял только одного из противников, но это ничего… Кучики потратит меньше патронов. Может, еще и болтуна удастся пришить? Руки пока слушаются, пуль в обоймах полно, а вот у ублюдка гранаты, похоже, заканчивались. По крайней мере, швыряться ими, как мартышка бананами, тот, наконец, перестал.

— Ты выходишь, и я всаживаю тебе пулю прямо между глаз. Обещаю быть гуманистом.

— Ха.

— Сомневаешься? Мы что, знакомы?

— Дела говорят о человеке лучше него самого, Нойтора.

— Значит, знакомы. Я тоже кое-что слышал о тебе, Зараки. Ты у нас вроде бы непотопляемый кусок дерьма. Впрочем, сейчас это не имеет значения. Мне тошно тратить на тебя время. Вдруг Гриммджо доберется до твоего приятеля Кучики раньше меня.

Кенпачи рассмеялся.

— Чувствую себя оскорбленным. Я убил твоего подчиненного, а тебе подавай Кучики?

— Тесла был полезен. Мозги у него неплохо варили, он всего три месяца в твоей компании проработал, а столько всего узнал... Они с Шиффером даже прослушку организовали. Надежный был исполнитель, а я не люблю расставаться с вещами, к которым привык. Он был мне еще нужен, поэтому ты умрешь. Из-за него и по приказу Айзена.

— Значит, для Кучики ты найдешь другие причины?

— Он мне статистику испортил. У меня были все шансы обойти Койота, я моложе и сильнее, намного сильнее. Вот только от этого ублюдка жертва никогда не уходила живой, а ты, сука, благодаря Кучики спасся. Ебаный Старк оборжется. Сколько бы я народу ни перевалил в будущем, стопроцентной эффективности у меня уже не будет. — Судя по ругательствам, парень и впрямь переживал. — Так как насчет моего предложения?

— Неприемлемо.

— Ну, как знаешь. Рыпаться тебе некуда, я тоже удобную позицию менять не буду, а скоро подтянется Лларго. Его в вертолете укачивает, он пешком пошел. Ямми, конечно, всего лишь тупой, большой и скотоподобный кусок мяса, но вдвоем мы тебя сделаем в считанные секунды.

— У тебя со мной как-то не складывается. Смирись, неудачник.

Судя по пуле, ударившей в ствол дерева, предложение Нойторе не понравилось. Кенпачи начал обдумывать, стоит ли вывести его из себя, заставив разбазарить как можно больше патронов, когда в лесу прогремели взрывы.

— А ведь это с твоей стороны, — не смог не позлорадствовать Нойтора.

— Да уж. Похоже, вашим мальчикам там несладко приходится.

— Или твоему Кучики.

Кенпачи даже мысли такой не допускал. Кучики был из тех, кто много думает о противнике, это верно, но отключаться от своих мыслей он тоже умел. Правильно. Убивать проще с пустой головой и стылым сердцем. Его многому обучили. Сражаться и побеждать, но не умирать. Нет. Проигрывать Кучики не способен. Это единственное, что делало их с Кенпачи похожими друг на друга. Значит, нет нужды тратить время на пустой треп. Пора действовать.

Он улыбнулся. Пожар давал отличную возможность напасть. Жарко, ветрено… Деревья будут вспыхивать, как спички, но дым накроет поляну раньше, чем сюда дойдет огонь. У Нойторы отличная позиция, если верить тому, что он разглядел, пару раз рискнув высунуться из укрытия, но она станет его ловушкой. Главный вопрос — как быстро до него это дойдет?

Распотрошив свой рюкзак, Кенпачи нашел фляжку с отваром. Кучики предупреждал насчет передозировки, но сейчас было не время осторожничать. Хлебнул и, ожидая результата, отрезал от майки рукав. Намочил, повязал на лицо, защищая нос и рот от дыма, еще не слишком густого, но уже заставлявшего горло першить. Плохо, что Нойтора заткнулся — кажется, начал понимать, чем может обернуться для него пожар. Кенпачи выругался, закрепил два пистолета в кобурах и вытряхнул из ружья патроны. Вскрыл их ножом, обсыпал рюкзак порохом и швырнул в центр поляны, едва не получив за свою выходку пулю в руку. Ничего, теперь его очередь стрелять. Нойтора, похоже, лихорадочно соображал, что внутри его «подарочка». Гранаты? Шашка тротила?

Ноги чуть согнулись в коленях. Сильнее запахло гарью, дыма на поляне стало больше. Пора. Орудуя локтями, Кенпачи обполз дерево, увернулся от очередной пули и выстрелил в стальную пряжку замка. От искры порох вспыхнул, охватывая огнем рюкзак. Синтетическая ткань не подвела. Дымовая шашка вышла впечатляющей, а если прибавить к ней сизое марево, что уже заволокло поляну, он мог быть уверен, что враг ни черта не видит.

Судя по треску дерева, Нойтора пытался выбраться из своего укрытия. Но он так долго вползал в него на животе, что задним ходом вышло еще медленнее. Кенпачи успел добраться до горящего рюкзака и, обжигая пальцы, швырнуть его в дыру между сухими корнями. Для уверенности он несколько раз пальнул в темноту; из-за дыма пришлось делать это наугад, но расчет оправдался.

Парочку гранат профессиональный убийца приберег. Взрыв, другой… Кенпачи не считал, не оглядывался, просто катился по земле со всей скоростью, на которую был способен, зажимая ладонями уши. Спину секло падающими ветками.

Неужели все?

Но он не ошибся. Что за война без шашки тротила? Рвануло так, что вместо залитой лунным светом поляны осталась лишь глубокая воронка. Дерево, за которым Кенпачи снова спрятался, едва устояло. Он прислонился к шершавому стволу спиной, задыхаясь от дыма. Мокрая тряпка съехала с лица и осталась где-то в траве, пока он изображал гусеницу. Выдернув из руки корявый сучок, Кенпачи почувствовал боль и обрадовался ей. Контузило прилично, до тошноты, но картинка в глазах не двоилась, да и треск пожара был слышен. Хотя, возможно, это было лишь воспоминание, которое прокручивала его голова, пытаясь собраться с мыслями.

С трудом поднявшись на еще негнущихся ногах, Кенпачи взглянул на дом в зарослях на вершине горы. Пожар лез прямо туда, вспыхивая огненными столбами, когда в земле перегревались заложенные мины. Он не успеет добраться до запертого толстяка. От понимания этого сделалась тошно. Кенпачи уже был в огненном аду, где люди горящими факелами носились по охваченным пожарам коридорам. Он ничего не чувствовал, слушая их крики, думал лишь о собственном спасении, пока не увидел через зарешеченное окно одной из дверей кучку детишек, которых привезли для трансплантации.

Возможно, они еще вчера не знали друг друга, но тут сбились в один отчаянно воющий комок рук, ног и мокрых от слез лиц. Он приложился плечом к двери, один раз, другой, но та оказалась слишком крепкой. Устояла, даже когда взрывом разнесло одну из стен в палате. Штукатурка, обломки кирпичей разорвали человеческий ком в клочья. Кого-то просто отшвырнув в сторону, других порвало на кровавые куски. Один мальчишка, чудом поднявшейся на ноги, взглянул на пролом в стене… Оттуда вырывались лишь языки пламени. Тогда мальчик обернулся к нему, колотящему в дверь, и потрескавшимися от жара губами попросил: «Беги».

Тогда Кенпачи еще мог помнить. Этого мальчика. Ту одноглазую девчонку, которая, казалось, не чувствовала боли и не сопротивлялась, пока ее тащили к машине приехавшие арестовать его солдаты, прекрасно понимая, что отправляется на верную смерть. Ему всегда было тошно от такой безысходности. Сейчас он вспомнил, что никогда бы не выстрелил, как это сделал Ги. Потому что, уезжая из дома, дал себе слово: больше не чувствовать ни любви, ни жалости. Только отчаянно цепляясь за собственную жизнь, он мог стать тем самым монстром, которого с самого рождения видели в нем родители. Жалко, конечно, что он не плевался огнем еще в колыбели, может раньше поверил бы, что его место в аду. Кому-то станет одиноко без такого дерьма, как он. Благодаря тому, что он населил свою преисподнюю чудесными бесами, жестокими и предприимчивыми, он зависел от них. От тех, кто бросил к его ногам свое отчаянье, а не глупые мечты, попросив разобраться, что с этой хернью делать. Именно им, своим друзьям, он был обязан знанием, что умеет не только причинять боль, но и избавлять от нее. Даже монстры бывают надежными товарищами. Встречаются в этом мире ебанутые сознанья, которые только им доверять и могут.

«Не стой столбом, Кенпачик. Беги к озеру, это твой единственный путь к спасению!» — звучал звонкий голос в его голове Ячиру.

«Какого хера вы медлите, босс!» — рычал Мадараме.

«Да уж, более глупую смерть и придумать сложно, — растягивая слова, злился Аясегава. — Не ходите в дом. Пусть Шиба сгорит. Кто он такой, чтобы что-то для вас значить?»

Странно, но он всем им пытался ответить.

«Еще один человек, которого я убил просто потому, что не посчитал нужным подумать о его безопасности? Это ведь отняло бы такую кучу моего ебаного бесценного времени!»

Только это мгновение плохо подходило для злости. Кенпачи двинулся по горе вниз, к сухому бурелому, который с приближением огня мог вспыхнуть за несколько секунд. Шагая, он старался удержать в голове лишь одну картинку. Черные волосы, рассыпавшиеся по влажной от пота подушке. Теперь он понимал, зачем бежит от смерти. Не для того, чтобы обернуться, когда огонь, судя по целой череде взрывов, уже добрался до дома на горе… Кучики обещал ему пережить эту ночь. Желание убедиться в этом, было таким сильным, что все остальное могло катиться к черту. Кенпачи глотнул из фляжки горькую бурду. Его хватило только на «Прости» для одного конкретного покойника. Кенпачи, как мог, ускорил шаг. Сейчас его волновал только один бес, которого так отчаянно жаждала его преисподняя. С ним она не стала бы прохладнее, просто монстры тоже иногда нуждаются в ком-то, чтобы из последних сил двигаться вперед.

****

Кенпачи сидел по плечи в воде, но не чувствовал ее прохлады. Небо, кроваво-красное на западе, начинало бледнеть к востоку. Лес все еще горел. Кенпачи казалось, он слышал шум вертолетных лопастей и удар падающей на землю воды. Устроенное шоу не скроет ни один салют, и, похоже, на противоположной стороне горы уже вовсю трудились пожарные расчеты. Как скоро они его обнаружат? Что будет потом? Кенпачи не хотел об этом думать, он мог только ждать. Чего? Появления уцелевших членов «Эспады»? Глупо. Он больше не мог сражаться. Фляжка опустела, кровь стучала в висках, но тело больше не подчинялось. Кенпачи не чувствовал не только ног, левая рука полностью отказывалась слушаться, хорошо еще, что у него рабочей всегда была правая. Сжимая в ней пистолет, он держал его над водой, рассчитывал, что враги придут до того, как он потеряет возможность стискивать пальцы. Впрочем, он ждал не их. Ему нужен был совсем другой человек, действительно нужен.

Когда на противоположной стороне озера зашевелились кусты, он не смог избавиться от разочарования. На берег выскочил огромный мужик, покрытый смолой, с кровоточащей раной на бедре, оставленной заточенным колом. Кенпачи лениво задал себе вопрос: «Каким идиотом надо быть, чтобы попасться в одну из ям?».

Ответ стал очевиден после первого выстрела. «Идиотом в бронежилете». Надо было целиться в голову. Ямми Лларго, полный отморозок, если верить досье, присланному Готеем, даже не пошатнулся от удара пули в грудь. Зарычав от гнева, он бросился в воду. Не осталось патронов или этот тип был слишком зол, чтобы уладить все парой выстрелов?

Как бы то ни было, Кенпачи счел это везением. Пока не понял, что на самом деле удача его давно покинула. Лларго хорошо плавал, уходил на глубину, всплывая лишь, чтобы глотнуть воздуха. Всякий раз Кенпачи пытался сбить его выстрелом, но, судя по скрежету железа, попадал только в жилет. У него оставался всего один патрон, когда его за ноги потащили с мелководья в одну из глубоких подводных ям. Он разглядел среди водорослей перекошенную злорадством морду и почувствовал удар в бок, окрасивший воду кровью. Ему воткнули между ребер нож. Если бы не возможность расстаться с воздухом, он бы рассмеялся, а так осталось только прижать ствол — увы, не к голове противника. Поднять руку ему не дал профессиональный захват, а пуля, выпущенная в защищенный броней живот, заставила Лларго лишь болезненно скривиться. Ладно, хоть осечки не было. Странное удовольствие в безвыходной ситуации, но Кенпачи почти с сожалением разжал пальцы, отпуская хорошо послужившие оружие.

Что дальше? Решение было настолько очевидным, что он не стал его обдумывать. Из последних сил пошевелив еще послушной рукой, он сжал чужие яйца под камуфляжными штанами и вцепился зубами в шею Лларго, пытаясь порвать артерию. Не получилось. Слишком внушительные у этого мудака оказались мышцы. Кенпачи атака стоила остатков воздуха, но и из Ларго боль в паху, заставившая заорать, выбила все содержимое его могучих легких. Он пытался всплыть, яростно работая руками. Кенпачи тянул вниз, видя, как темнеет вода от его собственной крови. Какой еще в сложившейся ситуации был выход? Он был практически неподвижен, весил меньше Ларго; вздохнув, тот утопил бы его за считанные секунды. Кенпачи разжал зубы и снова укусил, вгрызаясь в мышцы и мясо. На затылок обрушился лишь слегка смягченный водой удар кулаком. Потом второй, третий… Он чувствовал, что рука, превращавшая всякую надежду здоровяка иметь детей в бессмысленную мечту, начала неметь. Похоже, этот бой он проиграл. Легкие уже жгло огнем, когда что-то почти резануло его по губам. Он едва успел отцепиться от Ларго, с плеч которого снес голову точный удар клинка, а его тело уже ушло на дно. Кровь этого ублюдка раскрашивала воду в черный, будто по его венам текла нефть. Она казалось саваном, тьмою, окутавшей человека со сверкающим клинком в руке. Бьякуя… Кенпачи бы рассмеялся, если бы мог. Он уже хотел протянуть руку и рвануть на себя эту ускользающую тень, впиться в ее губы голодным поцелуем. Но в их преисподнюю нырнули другие, чужие и ненужные, покрытые въевшейся в кожу сажей и вздувшимися волдырями ожогов руки. Они подхватили Кенпачи под мышки, выталкивая наверх. К зареву пожара и рассвету нового дня. Шиба Гандзю неловко спешил вытащить его на камни.

Он задыхался не меньше Кенпачи, но отчего-то попытался припечатать к его губам свой рот, за что и получил слабый удар в плечо.

— Отвали, извращенец.

— Ну и пожалуйста…

— Я не нахлебался.

Почему он счел нужным это объяснить, жадно вдыхая коктейль из гари и прохладного ночного воздуха? С трудом повернув голову, Кенпачи увидел, как Кучики выбирается из воды. Мокрые, опаленные, прилипшие ко лбу волосы. Черное от сажи и крови лицо, без бровей и ресниц, серые зрачки глаз в окружении лопнувших сосудов на белках. Вплавившиеся в кожу штаны и неповрежденные участки кожи там, где тело раньше было прикрыто истлевшей майкой. Изувеченные руки… Это существо не было Кучики Бьякуей, но оно Кучики Бьякуя никогда не казался Кенпачи более красивым. Живым и понятным. Этого Кучики было так просто схватить и никогда не отпускать. Если бы рукам еще доставало силы, Кенпачи поступил бы именно так. Увы… Ему осталось только из последних сил улыбаться в ответ. Кучики шагнул к нему, но пошатнулся, медленно оседая на землю. Среди всей этой крови и копоти дырку от пули трудно было заметить, но она, судя по всему, была.

— Ты ранен.

— Ты ранен, — повторил за Кенпачи Кучики. Его голос был хриплым от дыма.

— Толстяк, позаботься о нем, — попросил Кенпачи.

Кучики не обратил на его слова никакого внимания, махнув рукой в сторону кустов.

— Шиба, приведи заложника, а потом позаботься о Зараки.

Что за игнорирование? Может, мнение Кенпачи Кучики не волновало, но тогда зачем он так пристально смотрел, словно не мог даже на секунду отвести глаза? Гандзю встал. Кривоногий, в своей грязной яркой рубашке он выглядел самым живым из них троих. Если бы, конечно, не его до странности унылое выражение лица, так констатирующее с безумной улыбкой Бьякуи.

— Он ничего не слышит, — отчитался Гандзю. — А после того количества болеутоляющего, которое себе вколол, и соображает с трудом. Потому что даже по губам едва читает. Но я предпочитаю с ним не спорить. Чокнутый или нет, но он меня спас. Может, как раз потому, что спятил. Ты, кстати, истекаешь кровью. Зажми рану рукой, разорваться я не могу.

Еще чувствительной ладонью Кенпачи нащупал порез на боку и попытался стянуть края пальцами, но понял, что это уже не поможет. Все слишком сильно плыло перед глазами. Картинка распадалась на фрагменты. Остались только светлые глаза, похожие на кубики льда, брошенные в кровавое месиво. Гандзю тем временем вытолкал на поляну скалящегося типа, из-под задранной маски которого торчал клок неестественно синих волос. У него не только были скованы руки, но и связаны ноги так, что он мог делать лишь крохотные шаги. Кенпачи понял, почему. Судя по бугрящимся мышцам на бедрах, махал этими конечностями Гриммджо Джаггерджак не хуже, чем обошедший многих профессиональных бойцов Мадараме.

Глядя на них, этот мудак присвистнул.

— Ну, когда враги выглядят так жалко, собственное поражение не слишком огорчает. — Он, чуть склонив голову влево, по-кошачьи слизнул кровь с раны на плече. — Хотя знаешь, твой приятель меня пугает, здоровяк. Каким ебанутым надо быть, чтобы идти против стволов с одной блестящей железкой.

— Да заткнись уже, — Гандзю толкнул его на землю.

Было непонятно, что его раздражало: нахальство Гриммджо, или Кучики, на которого он не мог заставить себя посмотреть. Кенпачи догадывался, что это, должно быть, трудно — презирать и ненавидеть человека, который расплатился за твою шкуру собственной. Просто от застарелой обиды сложно избавиться так быстро.

— Толстяк, я за тобой не полез, — признался Кенпачи. — Никто бы в здравом уме этого не сделал для человека, который ничерта не значит.

— Ага, он псих. Заткнись уже, а... — Гандзю, проигнорировав Кучики, натирающего меч охапкой травы, подошел к Кенпачи. Немного настороженно сел на корточки, разглядывая дыру в его боку. — Хреново, знаешь ли. Я не лучший целитель в семье, но даже мне это понятно. Кровь такая темная, что, похоже, задета печень. У тебя полчаса, не больше. Повезло, что ты ничего не чувствуешь, иначе потерял бы сознание от болевого шока. — Гандзю кивнул на Кучики. — Он сказал. Велел не обманываться тем, что ты не орешь, когда в тебе дырки.

— Догадываюсь.

Страха не было. Однажды это должно было произойти. Он знал, что быстрым шагом спешит к могиле. Но до этого дня ему просто хотелось многое успеть, завоевать, пережить. А сейчас он просто собирался чуть подольше подышать. Может, попробовать протянуть до того момента, когда Кучики сможет услышать, что Кенпачи ему скажет?

Гандзю достал бинты и лекарства из карманов своих грязных шорт, а потом неумело наложил тугую повязку.

— Антисептик? — Кенпачи кивнул, подставляя руку. Гандзю сделал укол. — Антибиотик?

— Да.

— Обезболивающее?

— Нет, не нужно.

Видать, Кенпачи слишком отвлекся на свое лечение. Или из-за потери крови начал терять связь с реальностью. Но когда ствол пистолета уткнулся в висок, он попытался отмахнуться от него, как от назойливой холодной мухи. Возможно, это подарило Кучики пару мгновений, или он просто оказался настороженнее и быстрее, чем Кенпачи когда-либо будет. Кучики, в том числе и по его вине, слишком хорошо знал цену смерти; она больше не могла подкрасться к нему незамеченной.

Вот тот, кто прижимал пистолет к его виску, ни черта в ней не смыслил, хотя его руки не дрожали, а зеленые глаза, обведенные, как мазками туши, черными тенями бессонницы, смотрели решительно.

— Развяжи веревки. Брось меч или я выстрелю.

Бесполезно торговаться с глухим. Кучики оказался за спиной Гриммджо раньше, чем Кенпачи успел набрать в легкие воздух, чтобы от души выматерить свою беспомощность. Своим отполированным до блеска клинком Кучики нарочито медленно провел по шее Гриммджо. Кровь брызнула на камни. А потом лезвие просвистело в воздухе. Нападавший рухнул рядом с Кенпачи. Улькиорра Шиффер оказался тощим парнем с бледной кожей. Он с немым удивлением в глазах разглядывал собственную кровь. Гандзю, не растерявшись, опустил на его голову тяжелый камень.

— Если бы я понял, что он выстрелит, убил бы, — пожал плечами Кучики.

— Выстрелил бы. Не тот человек, насчет которого стоит заблуждаться. Но спасибо, что проткнул ему руку, а не горло. С меня причитается. — Гриммджо кивнул. Зажимая неглубокую рану на шее, он трудом встал и подошел к своему напарнику. И с таким бешенством на лице наклонился к нему, что на миг Кенпачи показалось, что сейчас вырвет меч из раны и кого-то прикончит — или самого Кенпачи, или валявшегося Шиффера. Почему-то в тот момент казалось, что он бесит Гриммджо намного сильнее, чем все они, вместе взятые. Кучики, наблюдая за этой сценой, оставался неподвижным, как будто происходящее его не волновало. Гриммджо хмыкнул, отшвырнул катану, снова наклонился и, взвалив Шиффера на плечо, резко выпрямился. — Огонь приближается. Не справляются ваши японские пожарники.

— Идите вниз. Этого не развязывать, — приказал Кучики Гандзю.

Толстяк нахмурился.

— А ты?

Не «Вы». Впрочем, Кенпачи не сомневался, что так и будет. Кучики вопроса не услышал. Он только подобрал меч и рассерженно взглянул на Шибу.

— Иди.

— Он догонит, — пообещал Кенпачи, и толстяк, подобрав пистолет Шиффера, неохотно подчинился.

Когда они ушли, Кучики продолжал стоять над ним, сжимая меч.

— Ну, вот и все, — Кенпачи заставил себя улыбнуться. — Давай, ты сделаешь мне одолжение.

Пепел опускался на волосы Кучики, отчего тот выглядел седым и очень усталым.

— Я умру не здесь.

Кенпачи не знал, имеют ли его слова смысл для того, кто их вообще не слышит, но он сказал:

— Да, здесь останусь только я.

Кучики посмотрел на окровавленный клинок и покачал головой.

— Слишком просто. Ты не заслуживаешь такой легкой смерти.

Кенпачи растянулся на земле, разглядывая разовое от зарева пожара небо. Красивое оно было. Почти такое же охренительное, как растерявший свои маски Кучики. Вот только не место было здесь тому — даже такому понятному сейчас. Никому, кроме него, этот рассвет уже не принадлежал.

— Тогда оставь меня огню. Такая смерть будет достаточно сложной? — Кенпачи не понимал, отчего начал злиться, а ведь гнев плохой спутник расставаний. — Проваливай, Кучики. Я хочу побыть один.

К сожалению, тот не слышал.

— Я умру не здесь, — повторил он, садясь на землю, опуская руку на бесчувственное плечо Кенпачи, словно стараясь поделиться своей уверенностью, удачей или, может быть, безумием. Пепел продолжал бессмысленную пляску, Кучики всматривался в нее, как будто мог разглядеть что-то в дыму, а Кенпачи просто лежал и ждал, когда же его мир станет черным как сажа.

***

Наверное, он прожил слишком долго с ничтожными обрывками чувств, раз уже забыл, что такое настоящая боль. Что ж, теперь эта мстительная сука накинулась на него. Как и положено бешеной собаке, она вгрызалась в тело, кусая отчаянно и жадно, а он даже рукой не мог пошевелить, чтобы ее отогнать. Сколько длилась эта агония? Часы, месяцы, может быть, даже годы. Глубокие ямы беспамятства и все новые пытки. Таков ад? Черт, даже там он не желал быть настолько беспомощным.

Иллюзия собственной смерти разбилась о слабый, почти неощутимый запах. Ничто не пахнет так красноречиво, как больница. Лекарствами, страхом, стерильной чистотой, от которой глаза слезятся сильнее, чем от дыма. Он ненавидел все это. Людей, отчаянно цепляющихся за надежду, «чавкающие» шаги медсестер в обуви на резиновой подошве. Звуки, похожие на объявления в аэропорту: «Доктор Джинаки, пройдите в палату триста четыре, кажется, ваш пациент собираться вылететь прямиком в рай». Когда-то он начал новую жизнь в клинике, но заканчивать ее там же он не планировал. Не под аккомпанемент голосов, рассуждавших о нем, как о куске мяса. Кажется, самые бурные споры вызывал вопрос его приготовления.

— Я считаю, что нужно попробовать еще несколько вариантов болеутоляющих. — Красотка Унохана настаивала на приправах, но другой повар с резким голосом был с нею категорически не согласен.

— Он столько лет отравлял себя медикаментами и наркотиками, что теперь неосторожное применение лекарств может вызвать ухудшение.

Кенпачи было все равно, на каком решении они сойдутся. Кажется, он начал привыкать к боли. Агония не позволяла думать. Сначала он злился, но постепенно понял: как это хорошо — чувствовать себя одним огромным куском дерьма, не обремененным лишними мыслями.

Очередная вспышка звуков и запахов.

— Что ты делаешь, девочка?

Тьма под опущенными веками. Док… В голосе ни раздражения, ни сочувствия, просто спокойное любопытство. Он действительно изменился. Стал старше, мудрее и равнодушнее.

— Всего два колокольчика. У него так сильно отросли волосы. Если привязать их к концам, я услышу, когда он пошевелится.

Она не сказала «если». Кенпачи улыбнулся бы, если бы смог. Ячиру была в том возрасте, когда для людей не существует ничего невозможного. Может, положиться в этом на нее?

— Для этого есть самое современное оборудование, а тебе следовало бы…

— Нет! — она прервала его со странной решимостью. — Не смейте мне указывать! Никто, кроме него, не вправе.

— Девочка, — в голосе дока чувствовалась усталость. — Ничего не изменится от того, что ты себя мучаешь. Обе операции прошли хорошо, но доктор Исида вынужден был резать без анестезии. Она не подействовала, да и болеутоляющие не помогают. Твоему отцу лучше бы подольше не приходить в сознание, может, так он быстрее наберется сил.

— Так он слабеет! — в голосе Ячиру была непоколебимая уверенность. — Кен-чан не боится боли, он вообще ничего не страшится.

Ей легко было говорить… Какого черта он заставил ее верить в свою неуязвимость? А с другой стороны, на что ей можно было надеяться? Когда-то она плакала — еще во времена вонючих рыбных складов и рассованных по карманам пистолетов. Он мог заявиться домой под утро, пьяным, с пулей в плече, а она ждала. Сидела на полу, прижимая к груди потрепанного зайца, и ее лицо было мокрым от слез. Однажды он раздраженно сказал: «Может, прекратишь? Кому хочется возвращаться к плаксе. Своим нытьем ты не добавишь твердости моей руке и жестокости сердцу, а мне нужно и то, и другое. Иначе я не выживу». Она стерла слезы рукавом. Когда он в следующий раз вернулся засветло, Ячиру спала в своей постели. Он растолкал ее, она только стукнула его обрадованно в живот маленьким кулачком и ускакала готовить завтрак. Тот отказ от слез был единственным, в чем его девчонка проявила безоговорочное послушание. Может, потому что поняла — ему это действительно от нее было нужно.

— Ладно, можешь остаться тут со своими колокольчиками.

Док ушел, а Ячиру наклонилась к его уху и зашептала:

— Отец, что я должна сделать? — Он удивился. Думал, если она так его и назовет, то только, когда в землю будут опускать его гроб. Пока он чувствовал себя слишком живым для такой тоски в ее голосе. — Хочешь, я буду как все богатые дурочки? Приличная школа, уроки танцев и все такое? Какой я нужна тебе? Ты только скажи, я правда все сделаю. Для тебя — что угодно. Только открой глаза.

Он попробовал. Веки поднимались медленно, казалось, что он слышит скрип вращения сломанного механизма, а мозг пронзают тысячи раскаленных игл. И какова награда за такие титанические усилия? Невероятно яркий свет, к которому он никак не мог привыкнуть, трясущееся в истерике плечо Ячиру. Дрожащие пальцы, украшенные серебряными колечками, за которыми она прятала лицо.

Он хотел сказать «можно плакать», но понял, что не в состоянии пошевелить губами. Ячиру долго и часто дышала, старясь успокоиться, потом быстро вытерла щеки, состроила какую-то глуповатую улыбку и все-таки не удержалась. Наверное, никогда не умела не переживать за него, просто хорошо притворялась. Он смотрел на ее слезы почти с радостью. Отмечал, как краснеет нос и опухают веки, которые она терла кулаком.

Кто-то вбежал в палату. Звенели станины капельниц, суетилась хорошенькая медсестра в белой форме, док с черными кругами под глазами коротко кивнул ему, сверяя показания на приборах. Боль была невыносимой. Кенпачи держался, пока его девочка немного не успокоилась. Но стоило ей робко улыбнуться, веки рухнули вниз. «Потом, я потом позвоню для тебя колокольчиками», — пообещал он.

***

Это был сон. Впервые… Не безоглядное падение в лишенную боли темноту, а настоящее сновидение. Он шел по мощеному плитами двору, такой сильный, здоровый и настороженный, что даже сам себе немного нравился. Любить себя беззаботным? А он разве знал, что такое покой? Нет, пока не заметил какую-то почти затаенную радость в глазах вытянувшегося по струнке мальчишки. Тот смотрел с восторгом на голубое небо, но отчего-то ужасно боялся улыбнуться, показать, как он рад этому утру, солнцу, легкому ветерку, что колышет его волосы. А ведь, в отличие от окружающих, у него не было никаких причин сдерживать себя, опасаться этого дня.

Кенпачи не помнил, зачем подхватил его под мышки и подбросил вверх. Глупый ребенок рассмеялся и перестал быть идеальным; просто радостный прекрасный мальчик с густыми ресницами и счастливой улыбкой, от которой становилось так горько — до нелепой жалости к самому себе. Если бы это был другой день, другой ребенок, существовала хоть крохотная вероятность… А может, ее и не было. Прошлое — не то, что легко изменить одним своим огромным желанием, но он обещал себе, что уже завра все будет иначе. Он больше никого не убьет. Звонкий смех мальчика заставлял верить в это. Надеяться на лучшее. Не только его. Родители этого чудного ребенка взялись за руки, взглянув друг на друга с улыбкой. Возможно, каждый мысленно давал себе обещание что-то изменить, хоть немного приблизиться к искренней радости этого маленького сорванца, увидеть мир его глазами. Почему этот идиллический сон показался ему кошмаром?

— Херня какая, — произнес он.

Голос прозвучал незнакомо и надтреснуто, но сиделка резко вскинула голову и бросилась в коридор со скоростью хорошо вышколенной гончей. На ее лай пришел еще моложавый седой доктор. Сверкая глазами из-за стекол очков, он осмотрел приборы и холодно дал несколько указаний. Это резкость понравилась в нем Кенпачи, еще когда док их свел в первый раз.

— Когда вас доставили в больницу, требовалась срочная пересадка печени. Вы необыкновенно удачливы. Подходящий донор умирал на соседнем столе, вашему юристу не пришлось даже прибегать к угрозам, чтобы договориться с его родными. Они оказались людьми одновременно благородными и корыстными.

Кенпачи хмыкнул.

— Хорошо. С моих парней сталось бы пришить кого-нибудь подходящего.

Доктору пожал плечами. Люди и их проблемы его волновали мало. Он запрашивал огромные гонорары и всего лишь отрабатывал их. Кенпачи был для него еще одним золотым тельцом, которого нужно было умело разрезать, чтобы пополнить свой счет.

— Возникли сложности с наркозом. Когда мой анестезиолог отчитался, я понял, что ваше бессознательное состояние — мой единственный шанс провести операцию на костном мозге, которую мы оговаривали. Двух таких серьезных хирургических вмешательств без возможности как-то снять боль и облегчить последующую реабилитацию вы могли физически не вынести. И я, как изволил выразиться ваш приятель Куросаки, решил «валить все в одну кучу».

— И что теперь?

— Операция прошла успешно. Насколько, покажет только время и ваша способность переносить боль. Рекомендую запастись очень большим терпением и для начала поменьше говорить. Ваши связки сильно пострадали от дыма.

— Кучики Бьякуя… — Он не спросил. Сказал. Сил придать голосу интонацию уже не было.

— Жив.

— Сколько…

— Полгода. Если быть точным, пять месяцев и семнадцать дней. Но вы еще в самом начали пути, Зараки. Если намерены идти дальше, могу дать лишь один совет — не торопитесь.

Кенпачи мог бы сказать: «Да пошел ты!», заорать, что и так потерял слишком много времени, но перед глазами стояло лицо дрожащей от страха Ячиру. И, сжав зубы, он пообещал:

— Я не буду.

***

Говорить легко, а вот следовать обещаниям гораздо сложнее. Месяц ушел на то, чтобы научиться сидеть и есть без помощи капельниц, привыкнуть чувствовать ноги и руки как нечто болезненное, сопротивляющееся и неохотно подчиняющиеся приказам. Он вроде никуда не спешил, но губы каждую ночь превращались в кровавое месиво, пока он жевал их, удерживая перед собой ладони, приказывая дрожи уняться. Это оказалась самая изнуряющая война в его жизни, но он не прекращал боя ни на минуту.

Усилия обходились дорого. Мука орать на Аясегаву, когда тот отказывался обсуждать с ним дела, едва замечая намеки на усталость. Пытка не гнать Мадараме, если он считал нужным сидеть рядом, настороженно наблюдая за каждым действием врачей. Испытание оставаться равнодушным к необычайной покладистости Ячиру, зная, что она видит то же самое, что и он сам, глядя в зеркало. Обтянутый кожей скелет с седыми висками и горящими от лишь изредка отступающей боли глазами. Кенпачи всегда было наплевать на свою внешность, пока он чувствовал себя сильным. Откуда же взялся этот стыд, такой выматывающий, что его заметил Юмичика, осмелившийся предложить:

— Может, парочка уколов, пока не вернетесь к нормальным физическим нагрузкам? Всего лишь разгладить морщины и убрать следы усталости, ничего лишнего.

— Нет.

Он больше не собирался ничего менять в человеке, которым стал. Это Джону Джонсворду было наплевать на свое прошлое. Тот не знал себя и понятия не имел, кем на самом деле является. У сомнений может быть тысяча лиц, но Зараки Кенпачи оставлял за собой право лишь на одно и намерен был вернуть его себе. Все расставить по своим местам, отводя их для тех или иных вещей свои дни. Упрямо и одержимо, зная, что именно ему нужно.


— Значит, так, — он, до хруста в пальцах вцепившись в поручни, пересел в инвалидное кресло. Отдышался. — Они говорят: ждать. Я понимаю и принимаю их правоту, девка, но лежать в четырех стенах, трясясь на больничных стимуляторах… Нет. Мне нужна не охающая слезливая сиделка, которая будет носиться со мною, как со стекляшкой, опасаясь людей, которые впервые получили возможность обо мне позаботиться и теперь не знают, что с этой херней делать. Мне нужен боец, на плечо которого можно опереться, а ты боец, Иноуе Орихиме.

Она немного нервно сглотнула и кивнула. Еще, кажется, не закончив спор с самой собой, уже толкала его кресло к выходу из палаты. По коридорам, полным сочувствующих взглядов и окриков врачей, по улице перед больницей, стараясь не обращать внимания на топающую за спиной охрану, которая понаставила синяков ей на руках, прежде чем он прокашлялся и сумел приказать им прекратить мешать. Старенький парикмахер остриг его волосы, и от жалости в глазах этого ублюдка, едва справлявшегося с собственными ножницами, Кенпачи хотелась убить его, себя и девку, но злость помогала. Если он не хотел терпеть все это паскудство, то должен был встать и оттолкнуть его руку. Послать нахрен медсестру, которой проще было подложить ему судно, чем смотреть, как он ползет к туалету, цепляясь за поручни, пытается хоть мгновение устоять на ногах и стянуть штаны, прежде чем без сил рухнуть на унитаз. После пытки стрижкой он задал безучастно привалившейся спиной к стене Орихиме важный вопрос:

— Ты где живешь?

Если Аясегава и оплатил ей жилье, то не слишком потратился. А может, девка не пожелала брать у него больше, чем ей действительно было нужно. Многоквартирный дом с ржавой наружной лестницей и завешенными бельем балконами выглядел убого. Но он подходил, потому что был построен для людей, которые живут, не оглядываясь на собственную беспомощность, им и так достаточно хреново. Когда Аясегава заговорил о переделках, пандусе и лифтах, Кенпачи его едва не ударил, а потом приказал Мадараме снять охрану. Даже Иссину, считавшему, что он умом тронулся, запретил являться. Док оставался доком, немного рассеянным ублюдком, которому нравилось людей спасать, а не мучить. Так что Кенпачи настоял, чтобы приходил лишь его седой коллега, которому на многое было наплевать. Девку он тоже научил этому. Пониманию, что он не пытается себя угробить, и что если помощь понадобится, то, сжав зубы, он ее попросит. А в остальном все было лучше предоставить Зараки Кенпачи ему самому.

Труднее всего, оказалось, договориться с Ячиру. Она долго не понимала, почему он не может доверить себя ей, но потом неожиданно успокоилась. Кенпачи предполагал, что без участия Орихиме тут не обошлось. Она уговорила его позволить девчонке перевестись в школу в Каракуре, оставаться рядом, если она окажется достаточно сильной, чтобы принять его правила. Ячиру выдержала.

Позавтракав, он выползал из квартиры без своего кресла, медленно, за пару часов преодолевал террасу. Потом, вцепившись в перила, начинал спуск. Несколько ступеней, посидеть, отдышаться на подушке, сшитой для него рыжей. Рывком подняться, пройти еще немного… Соседи быстро перестали обращать на него внимание, а он научился спускаться к возвращению Ячиру из школы. Они вместе съедали купленный ею обед, она убегала наверх, а он медленно, как гусеница, полз следом. С каждым днем спуск занимал все меньше времени, да и подъем перестал затягиваться. Он стал успевать до того, как Ячиру заканчивала с уроками, и они некоторое время сидели у телевизора, обсуждая котировки. Его компания прекрасно существовала без него. Сначала это было неприятным откровением, потом он решил, что время от времени неплохо кому-то довериться.


— Знаешь, я всегда думал о том, сколько вложил в своих девочек, чтобы они стали сильнее, уцелели в жерновах нашей не самой простой жизни. И никогда не задумывался о том, как много сил они тратят, защищая меня самого. — Если Иноуе Орихиме и удивил неофициальный визит в ее дом министра обороны, то свои эмоции по этому поводу она спрятала куда подальше. Налила чай, как любому, кто пришел бы навестить Кенпачи, и, недовольно поджав губы, исчезла в своей комнате, когда на столе появилась бутылка.

— Вам нельзя, — только и напомнила она, стоя в дверях.

Кенпачи лишь пожал плечами, и Кераку сам достал и шкафа на кухне стаканы, но все же засомневался.

— Тебе печень пересадили.

Кенпачи усмехнулся, глядя на яркую рубашку Кераку и его собранные в небрежный хвост волосы, в которых уже начала появляться первая седина. Он сам сейчас выглядел намного старше этого ублюдка, значит, ему и решения принимать.

— Теперь она лучше, чем была когда-либо, но это ненадолго, — Кенпачи вдохнул терпкий запах дорогого саке и отодвинул стакан. — Однако во мне сейчас и так слишком много сломано. Расскажешь, как остался в живых?

Кераку взглянул на белую стену и отрицательно покачал головой. Впрочем, его сосредоточенность быстро сменила плутовская улыбка.

— Если ты мне расскажешь о проблемах с Бьякуей.

— Нет никаких проблем.

— Вижу. Вмешательство Готея, похоже, не потребуется.

— Иди ты.

Кераку улыбнулся.

— Что ж… Я бы никогда не стал частью этой организации, если бы она не оставляла каждому из нас право на личное пространство. Мы не ее рабы, пока сами не решим, что стать ими — это наш единственный способ кого-то защитить. Ямамото хочет отойти от дел.

— Поздравить или посочувствовать?

Фыркнув, Кераку заговорил:

— Я велел Яма-джи зубами цепляться за жизнь. Он сильно пострадал. В его возрасте тащить на плечах такое бремя — значит быть окруженным слишком эгоистичной молодежью. Мы слишком хорошо понимаем цену его ноши, но никто из нас добровольно не откажется от иллюзии свободы.

Зараки рассмеялся.

— Всегда считал, крикни кто: «Тут очередь в большие боссы», народу до хуя сбежится.

— Все зависит от понимания того, во что человека превращает та или иная работа. Из всех членов Готея только Айзен с легкостью пошел бы на такие перемены в себе. Знаешь, когда он был одним из нас, я не представлял человека, который бы подходил для этой жертвы больше. Многие сейчас говорят, что он ненавидел все, что мы собой представляем, всего лишь умело притворялся тем, кто уважает и защищает Готей и его традиции, но знаешь… Я не до конца верю, что он всего лишь носил маску.

— Этот ублюдок?

Кераку со вздохом пригубил саке.

— Большая ненависть — это другая сторона сильной любви. Ты не сможешь обречь себя на агонию, начать призирать то, что поколениями потом и кровью возводили другие люди, если то, что они построили, тебе совершенно безразлично.

— Я далек от таких высокопарных бредней, ты же понимаешь.

— Знаю и завидую, — устало улыбнулся Кераку.

Кенпачи пожал плечами.

— Нельзя бежать от своей судьбы вечно. Старик давно решил, что это будешь ты. Мне кажется, его волю видят даже те, кто предпочел бы не знать об этом выборе.

Кераку рассмеялся. Кенпачи нравился его тихий смех, небритые щеки, сильное тренированное тело и ленивая улыбка. Она никого не обманывала: со своими врагами Кераку был беспощаден, но он всегда ценил их, по-своему уважал и старался понять природу сделанного этими людьми выбора. Он дрался без удовольствия, предпочитая избегать ненужных баталий, не бравировал своей силой, взбирался по карьерной лестнице без особого энтузиазма и всегда поступал верно. Сталкиваясь с его выбором, каждый впоследствии вынужден был признать его разумным. В отличие от Ямамото, Кераку никогда не требовал от других того, что не мог сделать сам. Нет, старик тоже понравился Кенпачи с первой минуты, как их представили друг другу, но и раздражал он не меньше. Кераку был другим.

— У нас никогда не было повода схлестнуться.

— О чем ты?

— С тобой я бы подрался и без особой причины, просто ради удовольствия, но не уверен, что победил бы. Вот только ты ведь никогда не дашь мне возможности разрешить мои сомнения?

— Не дам. Кровь не так дешева, как кажется большинству людей. Я знаю цену чужой, и это подталкивает к мысли, что и моя тоже чего-то стоит. Я никогда не стану разбрызгивать ее с таким усердием, как ты, Зараки.

— Я не единственный, кого можно упрекнуть в этом.

— Разве я упрекаю? — перебил Кераку. — Если тебе запретить драться, захватывать чужие компании, быть варваром в дорогом костюме, который чувствует себя живым, лишь размахивая топором во время набегов, значит, если не уничтожить Зараки Кенпачи, то подтолкнуть его к бунту. Ты нужен мне такой, какой ты есть. Сильный и безудержный. Или будешь нужен.

— Когда ты займешь место старика.

— Если у меня не останется другого выбора, а однажды его не будет. Так что я меньше всего желаю смерти Яма-джи. Пока он в силах перебирать эти камни, они не свалятся на мои плечи.

Кенпачи хмыкнул.

— Они давно на них, даже если ты этого пока не заметил, а я сейчас не лучший союзник. У меня есть деньги, есть возможности, люди, которые некоторое время будут безукоризненно выполнять приказы, пока не почувствуют, насколько слаб их вожак. Но я еще долго не смогу водить свою стаю. — Он посмотрел на пальцы, с силой сжимающие стакан. — Дело не в слабости. Сила быстро вернется.

— Тогда в чем проблема? — удивился Кераку.

Кенпачи признался:

— Я больше не знаю, куда иду.

Кераку снова рассмеялся.

— Думаешь, кто-то из нас это знает? Ты на самом деле в это веришь? Взгляни на Готей. Сказать, с чего начался этот путь? Два кугэ никак не могли поделить маленькую деревушку на границе своих владений. Каждый имел на нее примерно равные права и отрицал какие бы то ни было притязания родича. Они могли бы легко договориться, там всего имущества было — несколько домов да нищие крестьяне, вылавливающие рыбу в озере и собирающие скудный урожай. Но эти снобы были порабощены своими амбициями. Они видели не разоренную землю, не нищенствующих людей, а только свое желание властвовать. В итоге каждый из них послал по отряду самураев, чтобы решить этот спор.

— Кровью?

— Нет. Деревня должна была отойти к тому, чье имя назовет большинство крестьян. Но соглашаясь на сделку под влиянием своего императора, ни один из двух спорящих за землю кугэ в глубине души не был согласен с его решением. Они отдали одинаковый приказ: убивать каждого, чьи уста назовут имя соперника. Крохотный клочок земли утонул в крови. Сражаться друг с другом у самураев приказа не было, но они старательно вырезали крестьян. Разумеется, те сопротивлялись. Пытались сбежать от страшного выбора, но их возвращали и требовали назвать имя.

— Каким бы оно ни было, исход был один?

— Да. Люди, у которых, по сути, не осталось выбора, так или иначе приняли свою судьбу. Из отчаянья родилась невиданная смелость. Мужчины бросались на воинов, женщины, идущие на площадь провозгласить имя своего господина, поджигали за собой дома и топили собственных детей в жиже рисовых полей, чтобы те умерли крестьянами, а не от меча, как преступники. У этих людей осталось только право умереть так, как они сочтут должным, и многие воспользовались им. Другие дрались, упрямо сжав зубы, некоторые отрезали себе языки, чтобы не просить ни у кого пощады или не делать выбор, обрекая семью своим решением. К концу этой бойни от деревни остались лишь головни. Поля были залиты кровью и засыпаны пеплом, а дичь ушла из лесов, спасаясь от огня.

— Никто не выжил?

— Остался лишь маленький мальчик и тринадцать самураев. Они привели ребенка на пепелище и потребовали назвать хозяина этого ада. Знаешь, что он им сказал? «Я хозяин. Один из вас, тех, кто познал и понял истинную цену этой теперь уже мертвой земли. Не спорьте о том, чего нет. В наших руках угли, но новая жизнь пробьется сквозь них, пусть даже нескоро. Теперь эта земля только моя». Он произнес одно имя, как и хотел император. Свое. — Кераку улыбнулся. — Все выжившие самураи присягнули ему.

— Ребенку?

— Тому, в ком не осталось ничего, кроме собственной воли и любви к земле предков. Тринадцать самураев разошлись в разные стороны, чтобы вершить по воле этого дитя свой суд. Но никто из них не назвал бы его справедливым, лучшее из избранных для него имен: «защищающий». Хотя есть и другие, множество… Но людям не приравнять себя к богам. Даже стань мы духами или шинигами, будем бороться только за свою правду, потому что есть и другая, всегда есть. Никто никогда не избежит выбора. Мальчик, который провозгласил эту истину, все понимал.

— Как его звали?

— История не сохранила таких подробностей. Да и нужно ли имя пророку? Я иногда спрашиваю себя, каким он был. Зрячим, ловким, жестоким? Что он чувствовал, называя вассалами людей, которые разрушили его мир? Обнимая их за плечи, целуя в покатые лбы? Каково ему было оставаться босоногим отшельником? Жить одному в разрушенной деревне? Он никогда не искал встреч с людьми, которые назвали его своим господином. Они приходили к нему сами. Со своей горечью, победами и справедливостью. Что-то изменил в их сердцах этот ребенок. Они всегда помнили о нем, даже отыскав свое место в мире. Построив собственные роскошные дома и взяв в жены красивейших женщин. Они не были праведниками, но каждый возвращался к месту, с которого начал свой путь перемен. Поисков чего-то большего, чем горсть серебра в уплату за чужую кровь. Они до конца дней стремились к пепелищам. К тому, кто стал истинным хозяином давно погасших углей. Он просил своих гостей об одном: по мере сил следить, чтобы у людей всегда был выбор, оставалась надежда. Он требовал защитить само их право думать, грешить и умирать. Он велел уничтожать тех, кто лишает нас воли.

— Кровавая сказка.

Кераку усмехнулся.

— Но мы, так или иначе, живем в ней. Это не лучшая страна, я не верю, что бывают хорошие, не знаю, как может существовать идеальное правительство. Власть — всегда путь интриг, меньшей или большей крови, сделок с совестью. Я часть всего этого. Готей — составляющая нашего понимания мира, но выбор всегда есть. Хорош он или плох… Спроси не меня. — Кераку выпил саке в своем стакане залпом. — Когда я только вступил в клуб, было четыре семьи, ведущие начало от людей, вошедших в первый Готей. Теперь остался лишь один клан. Ушли Шиба, сбежала от своей судьбы Шихоин Йоруичи, еще одна семья сейчас возглавлена маленькой девочкой, и любые попытки Ямамото втянуть ее во все это вызывают у меня только раздражение. Остаются Кучики. Сильные и холодные как лед. Люди, которые веками коллекционирует тайны, назначают цену своим и чужим слабостям. Властные рабы, помнящие, какой ошейник носят, даже если их хозяин забыл о нем. Они как гидра, пожирающая себя с хвоста. Кучики больше, чем Готей, эти люди убивают друг друга за страх и еще более безжалостно уничтожают за желание перемен. Потому что они кажутся себе единственными, кто помнит, с чего все началось. Но знаешь, им не выстоять в войне с судьбой. Однажды Готей станет лишь клубом богатых идиотов, решивших поиграть в богов и ищущих в этом союзе лишь собственное могущество. Так сказал Айзен, и я ему верю. Следующие поколения игроков, так же как ты, назовут мои слова старыми сказками и забудут о них. Кучики не изменить этого. Я всего лишь хочу, чтобы мы выбирали в свои ряды тех, кто помнит — боги не только кара. Они еще и забота о завтрашнем дне людей, что в них верят.

— Кераку…

Тот налил себе еще саке и немного нервно глотнул из стакана.

— Знаешь, я всего лишь завистливый ублюдок. Вторая ветвь первых Готей. Вполне себе ценный побег древа Готея, который вырастил старик Ямамото, вкладывая в него свои знания и опыт. У меня ведь с рождения все было. Деньги, женщины, власть… Но он привел болезненного хилого мальчика, чтобы показать мне, чего все это наследие стоит. Привел Укитаке. Родовитого, но нищего, никогда не знавшего одиночества в кругу своей многочисленной семьи, но стремившегося к нему с той же скоростью, с какой я, единственный наследник своего клана, бежал от этого бремени. Несмотря на всю его слабость и болезненность, этот мальчик всегда был сильнее меня, он стоил для Яма-джи дороже. Как мы ненавидели друг друга… Слишком убогое для меня соперничество, слишком банальная задача для его ума. Однажды мы попали в передрягу. Не буду вдаваться в подробности, но живым из нее мог выбраться лишь один. Тогда он сказал мне: «Иди». Взвесил все мои достоинства, придумал себе несуществующие недостатки и принял в расчет объективные. Но я его выбор не принял. Тогда он произнес: «Иди не потому, что должен, не из-за того, что можешь бежать быстрее. Причина, по которой ты обязан жить, одна — я никому другому не доверю то, что для меня важно».

— Ты его бросил?

Кераку рассмеялся.

— Нет, конечно. Потому что понял — без него я не достигну того, что важно мне. На этом пути мне нужен соперник и друг, человек, ради которого умру я, и который, не задумываясь, отдаст за меня жизнь. Как видишь, иногда упрямство оказывается важнее всех возможных расчетов.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Кучики, который ни с того ни с сего принимает на себя чужую пулю. Ваше исчезновение из клиники… Многих членов Готея волнует то, что происходит между вами двумя. Мы ведь, так или иначе, делаем общее дело. Немногие захотят назвать себя командой, но, знаешь, откровенная вражда между членами Готея мне понятнее вашего странного союза. Сначала Бьякуя готов был на многое, чтобы не пустить тебя в клуб, потом первым поднял руку на голосовании. Как вы оба оказались на той горе, Зараки? Почему решили выманить членов Эспады и разобраться сами, а не бросили в бой свои маленькие армии?

— Вали к черту.

Он не мог сейчас позволить себе вспоминать. О своем прошлом, о том, сколько всего успел пережить в доме, от которого огонь оставил только головни. Хоть что-то… Покрытые сажей камни. Едкий дым. Кучики же отрекся от него так, будто у них ничего не было вовсе. Даже тишины, рассвета и пепла, грязными горячими мухами опускающегося на изможденные лица. Он не пришел. Не посмел явиться к человеку, которого собою проклял. Кенпачи не принял бы его. Не таким усталым и жалким, не разбитым на куски калекой. Но он, твою мать, заслужил свое право его прогнать! Или нет? Не всякое прошлое можно искупить. Будь все иначе, столько людей не затягивали бы петли на своих шеях. Ему это нахрен не нужно. Поэтому сейчас ему меньше всего хотелось думать о Кучики. Копаться в своих чувствах. Это одиночки легко шагают с мостов, а он, оказывается, успел нажить слишком многое.

— Яма-джи велел задать вам один вопрос: «Это конец, или всех нас ждет продолжение спектакля?».

Кенпачи ненавидел надеться. Но что ему оставалось сейчас? Оскалившись, рыкнуть: «Да!»? Потому что этого отчаянно хотелось? Не всякую гору на пути можно разрушить только своим желанием. Ему отчего-то впервые в жизни надо было знать. Сжать ладони на чьих-то плечах, вцепиться в кого-то. Зараки не волновало, хотят ли Аясегава и Мадараме стать частью его жизни. С Бьякуей чертово согласие было нужно до одури. Без него нихрена бы не вышло. Но в белую больничную палату тот его не принес. Почему? Какого хера? Нет. Не думать. Не сейчас.

— Иди со своими вопросами к Кучики.

— Я ходил, — усмехнулся Кераку. — Он отправил меня за объяснениями к тебе.

Кенпачи пожал плечами. Странная причина для радости, но он улыбнулся.

— Что сделано, то сделано. Хочешь копаться в этом и искать правду, я тебе не помощник.

— Знаю. Если честно, то мне не нужна эта ваша правда. Мне просто необходимы вы оба. Как две важных составляющих Готея. То, что между вами, никого не касается, но если это помешает делать одно дело… От нас зависит слишком многое, чтобы упиваться глупостями и упрямством. С тех пор, как ты стал одним из нас, твоя жизнь принадлежит не только тебе, Зараки.

— Хочешь сказать, что сейчас ты бы бросил Укитаке? Прислушался к его словам?

Кераку снова пожал плечами.

— Поумнел не только я. Он больше не считает свою жизнь разменной монетой, которой можно оплатить чужое существование. Она слишком важна для нашего общего долга. Наладишь ты свои отношения с Кучики или прекратишь их вовсе — решай сам. Все, что мне нужно, это уверенность в том, что вы оба принадлежите Готею, а не своим разногласиям.

Когда из школы вернулась Ячиру, Кераку уверил Кенпачи, что у того столько времени на выздоровление, сколько ему нужно. И, потрепав по волосам девчонку, покинул квартиру.

Кенпачи понял, что этот разговор пробил в нем какую-то важную брешь. Не то чтобы раньше он намеренно запрещал себе думать о Кучики и обо всем, что произошло между ними: о прошлом, едва не стоившем ему настоящего, о чужих волосах, рассыпавшихся по плечам и седых от пепла. Просто он считал себя слишком слабым для этих мыслей. Все время говорил себе: «Сначала нужно встать на ноги». Вот только откровения Кераку обнажили суть этого притворства. Если бежать от необходимого выбора, то силы на принятие решения не найдутся никогда. Больше нельзя отворачиваться от того, что произошло между ними, слабостью оправдывать собственные страхи.

— Завтра я возвращаюсь в Токио.

Плевать на инвалидное кресло, в котором ему придется проводить большую часть времени. На полные сочувствия взгляды и презрительные улыбки акул, которыми кишит этот город. Он Зараки Кенпачи, тот, кто не тонет в самой мутной воде.

— Значит, уроки можно не делать? — было непонятно, радуется Ячиру или ей впервые жаль оставлять школу.

— Ты остаешься. — Она бросила на него полный злости и отчаянья взгляд. — Прости, но есть одно дело, которое я должен завершить в одиночку. Обещаю, что потом меня не придется собирать по кускам. После него ты будешь сопровождать меня повсюду, где захочешь.

Она кивнула, немного нервно рассмеявшись.

— Ты обещал.

Похоже, жизнь научила Ячиру терпению лучше, чем он сам. Вопрос в том, какие новые знания судьба припасла для него.

Окончание в комментариях

@темы: Слэш, Фанфики, Приключения, Бьякуя, Драма, Романс, АУ, NC17, Зараки

---

Принцип отражения. Эпилог

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: макси

Ссылки на другие части

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Часть 16
Часть 17
Интерлюдия
Часть 18
Часть 19
Часть 20
Часть 21

Эпилог

Эпилог

Вывод – то место в тексте, где вы устали думать.
Закон Мерфи

Некоторое время спустя…

– Согласен я, согласен! – Ичиго запустил в арранкар подушкой.
За последний месяц Эспада все уши прожужжала, что Лас Ночес готов приветствовать своего Владыку, и пора бы уже ему появиться в Уэко Мундо.
Хотя бы просто заглянуть – посидеть в главном зале, чайку попить.
А тут еще прибавилось событие: арранкары дорвались и, наконец, опробовали на Ичиго меч со своей реяцу. Его пустой так оживился, что еще пару дней они во внутреннем мире заново решали, кто король, а кто – лошадь. Пока корона осталась за рыжим шинигами, но Хичиго, мерзко хихикая и отпуская ехидные комментарии, пообещал своему «Я» не давать послаблений. И когда стало понятно, что сила Эспады отлично усвоилась, арранкары окончательно обнаглели. Они не оставляя Ичиго ни на минуту, упрашивая занять, наконец, трон и приступить к исполнению обязанностей Владыки.
– Что вам еще нужно? – парень поморщился и потер лоб – голова от всего навалившегося трещала по швам.
Шиффер с Джаггерджаком переглянулись, не спеша конкретизировать свои пожелания. Куросаки прошелся по комнате: поставил на ножки уроненный стул, подобрал подушку и забросил ее обратно на постель.
У него экзамены на носу, а эти никак не угомонятся. Будто бы, простояв десяток тысячелетий без Ичиго, Уэко Мундо не могло подождать еще пару дней.
– Это только предположения, – пояснил Шиффер, – Мы сами не уверены в правильности алгоритма, поэтому эксперимент…
Договорить ему не дал Джаггерджак:
– Короче, Куросаки, не мешай нам ставить на тебе опыты! – хохотнул Секста.
– Маюри сдам, – пригрозил Ичиго, – Он-то уж точно знает толк в опытах.
Гриммджо не проникся.
Наглый арранкар давно сообразил, что хоть Владыка и ворчал, открещиваясь от свалившихся на него «поданных», но успел по-настоящему прикипеть к ним, и никому бы не позволил их обижать. Правда, самоубийцу рискнувшего обидеть Эспаду стоило еще поискать… но это уже была другая проблема.
Начавшего метаться по комнате Ичиго перехватил Улькиорра, осторожно сжав ладонь своего Владыки и подтянув его к себе поближе.
– Это действительно важно, – тихо произнес Шиффер, и Куросаки успокоился.
Он уткнулся лбом в плечо Кватры и устало закрыл глаза. Улькиорра провел ладонью по растрепанным волосам Владыки, пропуская между пальцев рыжие пряди. На красноречивый взгляд Гриммджо он не обращал никакого внимания, благо Юзу и Карин уже сделали свое «черное» дело, осветив ему некоторые теоретические аспекты. Впрочем, практикой Ичиго и Улькиорра тоже не пренебрегали.
Ичиго довольно выдохнул, чувствуя, как от прикосновений головная боль уходит, и напомнил:
– Мне к тесту готовиться надо…
Джаггерджак «сочувствующе» похлопал Куросаки по спине.
– А мне не терпится посмотреть, как ты потом будешь совмещать работу и… ну, например, разборки с адьюкасами, накатавшими жалобу на своего васто лорда.
– Если когда-нибудь случится прецедент, то разбираться с ними будешь ты. И без помощи серо, – пообещал Ичиго. – Хорошо, слушаю. Что от меня требуется?
Арранкары оживились. Готового к сотрудничеству Владыку усадили на стул и критически осмотрели со всех сторон – бледный, не высыпающийся из-за подготовки Куросаки, под глазами которого наметились темные круги, как-то не особо внушал уверенность в успех эксперимента.
– Нужно, чтобы ты перестал воспринимать Уэко Мундо, как нечто… враждебное, – выступил с первой рекомендацией Гриммджо.
– Место, где полно кровожадных тварей, которые только и ждут возможности кого-нибудь сожрать? – уточнил Ичиго. Последние недели «слегка» уменьшили его сговорчивость и доброту. – Без проблем! Сейчас закрою глаза и представлю, как вместо холодной пустыни зеленеет трава…

…Не столь давно Секста и Кватра поделились с Владыкой соображениями и домыслами Гриммджо на тему «отражения», которые среди Эспады уже превратились в целую теорию. Куросаки не покрутил пальцем у виска только по одной причине: в тот момент его руки были заняты учебником.
– Мы перестали быть монстрами, когда ты перестал их в нас видеть, – возразил Улькиорра.
Тогда же свою лепту внесла и Неллиел:
– Никто не сможет сделать так, чтобы люди умирали счастливыми. Пустые продолжат появляться повсюду. Их можно уничтожать, отправляя на новый круг перерождений – этим и занимаются шинигами, правда, все равно не могут уследить за каждой душой. А можно контролировать это через Уэко Мундо – пусть вместо плюсов минусы пожирают друг друга. Пустые смогут быстрее становиться гиллианами, те – адьюкасами. Без хогёку дальнейшая трансформация усложнится, до васто лордов всегда дотягивали единицы. Но и с адьюкасами можно иметь дело. На этой стадии разум уже возвращается и, худо-бедно, но реально контролировать свои инстинкты. Это тоже жизнь. Она даже чуточку лучше неизвестности, которую таит перерождение. Нас можно организовать…
– Так ты защитишь гораздо больше людей, чем бегая по городу с мечом наперевес, – добавил Гриммджо.
И Куросаки задумался.

Вот и сейчас Ичиго помассировал виски, пытаясь сосредоточиться на словах Кватры и Сексты. Звучало все интересно… и вроде даже выполнимо – пропустить через себя, как через призму, надежды арранкар на другую жизнь, и изменить мир пустых. Отразить в нем то хорошее, что нашлось у Эспады – преданность Улькиорры, уверенность Гриммджо, оптимизм Нел, исполнительность Халибел, жизнелюбие Лилинет, спокойствие Старка, упрямство Нойторы; может, что-нибудь хорошее и у Ямми отыщется.
Вдруг все действительно поменяется?
Не сразу, конечно, но...
– Я постараюсь, – улыбнулся Ичиго.

…Он шел по холодному песку к Лас Ночес, не пытаясь забыть, сколько крови пролилось здесь. Наоборот – вспоминал каждую рану, каждую каплю и понимал, что ничего не было напрасно. Теперь это был его мир. Он нес за него ответственность, взвалив на плечи тяжкий долг многих душ, ставших пустыми не по своей воле.
Он верил, что сможет все изменить.
И почему-то отступала холодная серость; реальность медленно, по песчинке, насыщалась другими оттенками. В плотных слоях низких облаков виднелись первые, робкие прорехи.
А за спиной Ичиго, в его следах, появлялась бледная, еще слабая, но настоящая трава…


Спустя еще некоторое время…

За окнами раздавался шум – гневные выкрики, мат, грохот взрывов, шипение и вспышки серо…
– Какого хрена? – Ичиго уронил лицо в учебник.
Вступительные экзамены в университет… последний рывок! – а Лас Ночес напоминает место проведения боевых действий. Куросаки же специально сбежал из мира живых в Уэко Мундо, предупредив арранкар, чтобы те ходили на цыпочках и ни в коем случае его не беспокоили. Им-то хоть приказать можно было, в отличие от сестер и отца. Но Эспада и пары дней не смогла прожить спокойно.
На секунду наступила оглушительная тишина, а потом Ямми взревел так, что комната содрогнулась, а в соседних покоях раздался звон битого стекла. Улькиорра оставил любимое занятие – перестал перебирать заметно отросшие за прошедшее время волосы Владыки и подошел к окну, чтобы узнать, чем страдает Эспада.
– Какой-то мусор… чужаки, – сообщил он.
– И?
– Пытаются прорваться город, – голос Улькиорры остался беспристрастен.
Куросаки выругался.
– Узнай, что им нужно, или прогони в шею.
– Как прикажешь, Владыка – Кватра высвободил ресуррексион и вышел в окно, распахнув крылья.
Но надеждам Куросаки, что уж теперь точно станет тихо и спокойно, не суждено было сбыться. Стоило ему удобнее устроиться на диване и вернуться к параграфу, как шум боя ударил по ушам с новой силой. Мимо окна просвистело серо оскурас, затем парочка зеленых копий духовной силы. Протяжно и голодно взвыли волки Старка. С ненавистью захлопнув учебник и кинув его на пол, Ичиго уже собирался присоединиться к разборкам, как в дверь вежливо постучали.
– Куросаки-сама? – к этому обращению тоже пришлось привыкнуть.
В комнату заглянул Заэль, бренча пробирками.
– Опять за кровью? – Ичиго, закатав рукав, протянул руку ученому.
Каким образом Куросаки смог оживить Заельапорро оставалось загадкой. Просто в один из дней, заглянув в пустующие лаборатории, Ичиго подумал, что в Лас Ночес не хватает какого-нибудь безумного гения. Для полного комплекта. А спустя пару часов в ворота поскребся ошалевший Гранц и сообщил, что он имел сомнительное удовольствие эволюционировать из какого-то тупого адьюкаса. Точнее, само преображение его весьма обрадовало, а вот процесс Заэль описал как крайне болезненный.
Зато теперь ученый был предан новому Владыке более чем полностью.
И усиленно пытался понять, как Ичиго провернул тот фокус, а заодно каким образом, без помощи хогеку, Куросаки регулярно помогал адьюкасам и васто лордам становится арранкарами.
– Ты знаешь, что там происходит? – Ичиго кивнул за окно.
Гранц, бережно убрав заполненные пробирки, тонко улыбнулся.
– Нас пытаются захватить, Владыка.
Ичиго недоверчиво моргнул и фыркнул.
– Да, Старк и Нойтора, когда господа в белом сообщили о своем намерении, тоже посмеялись. И указали направление, в котором им следовало бы идти дальше.
Ичиго мог поспорить, что направление было неприличным. По-другому посылать Квинта не умел. Заэль, уловив поворот мыслей Куросаки, кивнул.
– Господа обиделись и попытались применить силу. В этот момент проснулся Ямми и, решив, что сейчас драка закончится без него, бросился на гостей…
Гранц потянул театральную паузу.
– Его пыл несколько остудили, после чего предводитель этих господ позволил себе несколько некорректных высказываний в адрес нашего Владыки. На его беду, именно в этот момент на шум подтянулись Шиффер и Джаггерджак.
«Господам в белом» Ичиго уже категорически не завидовал.
– И-и… – поторопил он Заэля.
Ученый приблизился к окну и, прищурившись, вгляделся в творящееся там непотребство.
– В данный момент Улькиорра как раз готовится в излюбленной манере продырявить серо бородатого мужчину в черном плаще. Кажется, именно он был главным у наших гостей.
– Ты же сказал, что они в белом? – переспросил Куросаки.
– В белом все остальные, – уточнил Гранц. – Должен же глава как-то отличаться от подчиненных? Гриммджо, кстати, заканчивает ощипывать какого-то блондина. Ох, как Нел изящно засветила копытом своей противнице! Владыка, думаю, можно считать, что сражение уже завершилось.
– Неужели! – возликовал Ичиго. – Тишина!
– Не уверен, – ученый разрушил мечты Куросаки. – Подраться – подрались, а теперь надо убрать тела и привести все в порядок… Эспада обрушила северную стену и часть башни. Шиффер как раз раздает указания.
Ичиго застонал. Ну что мешало «захватчикам» заглянуть хотя бы на неделю попозже? Он бы с удовольствием сам размялся… Поднявшись с мягкого дивана, Куросаки побрел подбирать учебник. Впрочем, шум действительно начал сменяться отдельными выкриками – Эспада обменивалась мнениями и информацией.
Заэль отошел от окна, освобождая подоконник для Улькиорры. Тот вежливо поздоровался с ученым, компактно сложил крылья за спиной, обернувшись, погрозил кому-то кулаком, после чего, наконец, наступила долгожданная тишина.
– Если тебя интересует материал, поторопись. Ямми обещал перетащить тех, кого выберешь, в лабораторию, – сообщил Шиффер Октаве, и тот, попрощавшись с Владыкой, поспешил вниз.
– Думаю, сегодня больше никто шуметь не будет, – пообещал Кватра.
Ичиго потянулся к Улькиорре, решив наплевать на учебник и подступающие экзамены, но был остановлен укоризненным взглядом арранкара.
– Только после того, как перескажешь выученный материал.
– Кто из нас Владыка? – усмехнулся Куросаки, нагибаясь за учебником, и, не удержавшись, погладил кончик крыла Шиффера, пока тот не свернул свой ресуррексион.
– Ты, – Кватра остался не умалим и, с некоторым трудом высвободив (ибо не очень-то и хотелось высвобождать) конечность из цепкого захвата Владыки, убрал Мурсьелаго в ножны и спокойно разместился на диване. – Но этот факт вряд ли поможет тебе сдать экзамены без подготовки.
Ичиго тут же воспользовался моментом, устроив голову на коленях Кватры, чтобы он снова принялся перебирать ему волосы. Прикосновения Улькиорры успокаивали, хоть и не настраивали на рабочий лад.
– Кто хоть это был? – лениво уточнил Куросаки, перелистывая страницу.
– Они представились, как квинси.
– Э-м? Ох… как некрасиво получилось. Исида расстроится, – смутился Ичиго: – Скажи Эспаде, что знать об этом инциденте больше никому не нужно.
– Как прикажешь.
За окном Лас Ночес солнце клонилось к закату, вызолачивая башни и купола дворца. Улькиорра самозабвенно перебирал длинные рыжие пряди своего Владыки и в этот момент чувствовал себя самым счастливым арранкаром.

Конец.

Примечания от автора:

Через неопределенный промежуток времени фик будет переделан в ориджинал.
Это к тому, что если вы в один прекрасный день увидите что-то похожее на «Принцип отражения», не спешите бить автора – возможно, это будет та самая переделка.
Но на всякий, как ориджинал появится, добавлю сюда информацию и ссылки.

На тему второй части или сборника драбблов-зарисовок о дальнейшем житии Владыки Ичиго и его Эспады… пока думаю.

Огромнейшее спасибо всем читателям! И тем, кто ставили плюсы и комментировали, подкармливая Муза печеньками и интересными предположениями, и тем, кто безмолвствовали, но приятно повышали статистику посещений!
Отдельная благодарность Автору Заявки!
Katherin-сама, нижайший Вам поклон!

С уважением, Daewen.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 21

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Ссылки на другие части

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Часть 16
Часть 17
Интерлюдия
Часть 18
Часть 19
Часть 20

Часть 21

Часть 21

Непредусмотрительность – вот точная наука.
Закон Мерфи

Ичиго посмотрел на кончик светящегося лезвия, которое торчало у него из груди, на лицо Гинджоу, отразившее весь спектр охреневания, на Цукишиму, который также выглядел удивленно, пытаясь аккуратно заглянуть за спину Куросаки и понять, что там происходит. И сообразил, что в дело влезла третья сторона.
Первым порывом было проворчать: «Наконец-то! Сколько можно ждать?», затем парень понял, что это бестактно, и передумал. Урахара предупреждал, что шинигами очень хотели сделать ему сюрприз, и расстраивать их было бы некорректно. Поэтому Ичиго изобразил непонимание и боль и медленно повернул голову. Киске незаметно показал ему кулак, а отец красноречиво ухмыльнулся.
И чтобы такого сказать?
– Отец? Урахара-сан? Он и ваши воспоминания изменил? – Куросаки из последних сил сдерживал довольный оскал, предвкушая, как сейчас наваляет подчинителям.
– Болван! Это не мы. Посмотри, кто держит меч, – Ишшин «поддержал» беседу.
Судя по тому, как подмигнул Киске, «испуганный подросток» удался на славу.
Цепи, сдерживающие внутри духовную силу, со скрежетом рвались, и Ичиго ощущал, как реяцу переполняет его, выплескиваясь в реальный мир. Подчинение, которое Гинджоу не успел отнять, переплеталось с реяцу Куросаки. Костяной доспех перестраивался, стремясь перетечь в привычную форму шинигами и останавливаясь где-то на грани. В ладони ощущалась привычная тяжесть Зангецу. Судя по тому, как прищурилась проявившаяся в воздухе Рукия, гибридизация сил вышла любопытной.
– Давно не виделись, Ичиго! – улыбнулась подруга, пытаясь засветить ему за излишнюю эмоциональность и неспособность противостоять врагу без ее помощи.
– Ты здорово изменилась, – Куросаки увернулся и ответил на улыбку, – Лейтенант… поздравляю!
Ичиго подумал, что если бы обстоятельства сложились по-другому, он был бы безумно рад видеть такой привет из прошлого. Но сейчас Куросаки знал, что шинигами специально медлили, а потому жаждал сказать им много ласковых о доверии и контроле...
Но уже после того, как он объяснит Куго, куда тот может пойти со своими планами стать сильнее за чужой счет.
Ичиго приветливо помахал появившимся в ночном небе Каракуры капитанам, а затем повернулся к Урахаре.
– Помогите, пожалуйста, Улькиорре.
– Уже, – согласился торговец.
И они вместе с Ишшином, подхватив гигай Кватры, бодро потащили его куда-то в сторону, освобождая место для драки.
– Кстати! – Ичиго вспомнил, что на крыше имеются и другие действующие лица. – С вами я еще поговорю об устроенном фарсе…
Орихиме, Чад, уже вылеченный Иноуэ, Исида и Гриммджо синхронно занялись изучением собственной обуви. Особенно вид «я тут вообще не причем» удался девушке. Орихиме даже пролепетала что-то вроде: «Мы же хотели как лучше, Куросаки-кун!». А вот гнусную ухмылку Джаггерджака замаскировать оказалось делом невыполнимым, впрочем, Секста и не особенно старался.
Покосившись в сторону Цукишимы, Ичиго убедился, что его психике был нанесен непоправимый ущерб. Шуруко беспомощно таращился на таких послушных и безотказных «кукол», которые напрочь игнорировали силу его подчинения. Казалось даже тонкий шрам, пересекающий левую бровь, стал менее заметен – настолько побелело его лицо. Из увиденного можно было сделать один вывод: Цукишима выведен из строя на продолжительное время, и его можно в расчет не брать.
– Все, Куго, молись! – мрачно посоветовал Ичиго и, удобнее перехватив рукоять Зангецу, взмахнул широким лезвием – верхушки деревьев в направлении взмаха срезало подчистую.
Гинджоу впечатлился и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, предпринял попытку тактического отступления. Спустя пару отчаянных рывков по воздуху, Куго ощутил, как чужие пальцы сжались на его плече, а затем подчинителя бесцеремонно швырнули на землю. Пока он отплевывался от травы, Куросаки с тоской оглядел «поле боя» – как раз подоспели остальные подчинители. Судя по их вытянувшимся лицам, они ожидали увидеть совсем иной расклад и теперь усиленно мимикрировали под окружающий пейзаж.
– Теперь я, кажется, понимаю Кенпачи, – разочарованно вздохнул Ичиго. Его переполняла реяцу, а объекты, на которых можно было бы ее направить, выглядели крайне потрепанно и без дополнительного силового воздействия. – Если бы вы хоть подчинение успели забрать… а так это похоже на избиение младенцев.
Куго ухмыльнулся.
– Почему ты считаешь врагом меня, а не тех, кто следил за тобой и контролировал твою реяцу? И кто это придумал?! Укитаке Джууширо! Нас обманул самый миролюбивый человек в Готее! Неужели тебя не беспокоит, что тобой просто воспользовались? Твоей силой и доверием?
– А кто ими не пользовался? – логично вопросил Куросаки: – И уточняя ситуацию… именно ты собирался, шантажируя жизнями сестер и друзей, отнять мое подчинение и убить, а не шинигами. Или я что-то не так понял? Нет, они, конечно, тоже пытались, но тот конфликт мы уже разрешили. Капитан Укитаке гораздо умнее меня, если бы он действительно хотел обмануть – придумал бы что-то более правдоподобное про значок временного шинигами.
Лезвия мечей столкнулись, высекая искры.
– Мы могли бы быть на одной стороне…
– Сомневаюсь, – Ичиго отразил очередной выпад.
Шинигами с интересом наблюдали за ними сверху. Поначалу, приметив остальных подчинителей, вроде как дернулись заняться ими, но сил Исиды, Иноуэ и Чада хватило, чтобы согнать друзей Шуруко и Куго в одну кучу. Гриммджо в стороне помогал Урахаре. Цукишима продолжал пребывать в прострации.
– Учитывай, что люди редко прощают предательства, – добавил Куросаки.
Гинджоу, вспомнив, что у него осталась сила пустого, решил применить последний козырь. Безрезультатно. Встреться их пустые отдельно от своих людей, то вряд ли бы чудовище, мирно… почти мирно проживающее во внутреннем мире Ичиго, вообще заметило постороннюю мелочь. А если бы тому и удалось привлечь к себе внимание, то пустой Куросаки наглядно бы продемонстрировал естественный отбор на наглядном примере, а заодно вкусно перекусил.
Следующим ударом рыжий шинигами рассек грудь Куго, и тот, выронив меч и неловко прижав руки к ране, упал в траву. Рядом ударом кулака по затылку Чад отправил в беспамятство Шуруко.
Первым к Ичиго вниз спрыгнул Ренджи. Хлопнул его по плечу и уважительно присвистнул.
– Хотел бы я теперь посмотреть на новую Гецуга Теншоу.
Поблизости опустились остальные капитаны и Иккаку. Дело свое они вроде завершили, в благонадежности Куросаки убедились, но возвращаться в Сообщество, даже не обнажив мечи, было как-то неспортивно. Особенно опечаленным выглядел Зараки, который рассчитывал на хорошую драку.
– Тебе прямо сейчас продемонстрировать? – Ичиго недвусмысленно перехватил Зангецу обеими руками.
– Не-не! Я подожду, пока появится кто-нибудь, кого будет не жалко, – хохотнул Абарай.
Куросаки согласно кивнул и, опустив вертящиеся на языке замечания, обратился к шинигами.
– Спасибо.
– Не стоит, мы возвращали долг, – Бьякуя, как обычно, был спокоен и беспристрастен. Ичиго даже подумал, что если бы между Готеем и Уэко Мундо удалось установить перемирие, Кучики неплохо бы сошелся с Шиффером – эти двое явно бы нашли, о чем… помолчать, составляя отчеты.
– Вы сделали это очень вовремя!
Дальнейший обмен любезностями пришлось прервать.
Реальность выгнулась, затрещала по швам, и рядом с сенкаймоном открылся черный зев гарганты. Шинигами потянулись к занпакто.
Первым показалось заинтересованное лицо Нойторы. Несколько мгновений он смотрел перед собой, не понимая, где противник, а потом додумался опустить взгляд чуть ниже. Углядев массивную фигуру Кенпачи, Квинта растянул тонкий рот в зубастой ухмылке и только после этого выбрался из гарганты целиком. Однако сразу кинуться в драку ему не удалось. С той стороны раздалось протестующее попискивание. Чертыхнувшись, арранкар опять перегнулся через разрез реальности и спустя секунду вытащил за шкирку маленькую Нел, которая просто не дотянулась до края гарганты.
– Ицуго! – восторженно завопила Ту Одершванк, протянув ручки к Куросаки.
– На! – Нойтора вручил свою ношу опешившему Ичиго и, убедившись, что тот подставил плечи, на которые Нел сразу же взобралась, пошел в сторону Зараки.
Следом из гарганты выбрались Койот с Лилинет. Мелькнула Халлибел, но, увидев, что спасать Владыку не нужно… разве что от Неллиел, Тиа ушла обратно, пока в отсутствие Эспады фрассьоны не разломали Лас Ночес окончательно.
– А что? Никого бить не надо? – Лилинет разочарованно ткнула носком ботинка бессознательного Цукишиму и ускакала знакомиться с Тоширо.
– Нет, уже не надо.
Ичиго убедился, что шинигами и арранкары хоть и смотрят друг на друга весьма скептично и безрадостно, но все же не спешат устраивать побоище. Даже Нойтора, посмотрев на Ячиру, уютно восседающую на плече капитана, и покосившись в сторону Нел, что-то сочувственно втолковывал Зараки.
Старк зевнул.
– Какие-нибудь указания, Владыка?
Куросаки передернуло. Какой-то частью он уже смирился с тем, что никуда от этого арранкарского детского сада не денется, но все еще сомневался, что столь сомнительное удовольствие ему нужно. Доказательством его мыслей, Нел вцепилась парню в уши, принявшись тянуть за мочки.
– Вопросы? Предложения? – Ичиго повернулся к оставшимся подчинителям, и они синхронно замотали головами – особенно старался Юкио. – Тогда убирайтесь отсюда. А этих… – временный шинигами мрачно посмотрел на Цукишиму и Гинджоу, – Можете хоть на опыты забрать.
К счастью, в этот момент Ту Одершванк удалось передать Рукии, и, воспользовавшись тем, что и шинигами, и арранкары временно потеряли к нему интерес, Куросаки поспешил к Урахаре.
– Все в порядке? – не то, чтобы он сомневался в мастерстве бывшего капитана двенадцатого отряда, но некое странное чувство царапалось изнутри, стоило только Ичиго вспомнить окровавленного Улькиорру.
– А что ж ему сделается? – фыркнул Гриммджо. Он тоже расстался с тесным искусственным телом, и теперь с удовольствием потягивался, разминая затекшие мышцы.
Ичиго присел рядом с Шиффером. Кватра уже пришел в сознание и смотрел на Владыку несколько виновато.
– Ну и зачем вы это устроили?
Урахара попытался кашлем скрыть смешок. Гриммджо совершенно ненатурально засвистел и отвернулся. Кватра промолчал, намекая, что правды от него не удастся добиться ни пытками, ни приказами.
– Я, между прочим, действительно переживал, – тихо проворчал Куросаки
Так, чтобы остальные не заметили, он осторожно нашел пальцами холодную ладонь Улькиорры. Шиффер удивленно моргнул, а в следующий момент Ичиго почувствовал слабое ответное прикосновение.
И сразу стало спокойно.

***
За некоторое время «до»…

– Нет, я не рехнулся! – опережая логичный вопрос Шиффера заявил Гриммджо.
Кватра поднял на него усталый взгляд.
– Нет, не издеваюсь! – заржал Джаггерджак. – Это идея девчонок, между прочим!
Вокруг них шуршали вечные песни Уэко Мундо, совсем близко возвышался величественный Лас Ночес, где-то в мире живых Владыка ждал его, Улькиорру, вместе с Эспадой, а у Сексты так не вовремя сорвало крышу. Ничем иным объяснить то, что сначала Гриммджо набросился на него с угрозами, а потом выдал абсолютно идиотский план, Шиффер не мог.
– И в чем смысл «попасть под подчинение Цукишимы»? – уточнил Кватра, отодвигая от своей шеи лезвие Пантеры.
– Ща-а! – многообещающе протянул Джаггерджак и, сунув меч в ножны, зашарил по складкам хакама, выудив клочок бумаги. – У меня все записано. Во-первых: отведем от себя внимание шинигами. Раз Цукишима нас подчинил, значит, мы не представляем для них угрозы.
Улькиорра обошел Сексту и тоже заглянул в список. Прочитал, нахмурился.
– Карин сказала, что Куросаки быстрее согласится стать Владыкой, если окажется в ситуации, когда за нас надо переживать.
Джаггерджак ткнул в строчку записанную Орихиме: «Он должен понять, что вы ему небезразличны… особенно, Улькиорра!» – Шиффер на интуитивном уровне подозревал, что Иноуэ вкладывала в слова несколько иной смысл, нежели чем пытался ему втолковать Гриммджо, но сформулировать это не мог.
– Почему я?
– А ты против? – подозрительно оживился Секста. – Разве не хочешь, чтобы Куросаки относился к тебе… по-особенному?
Улькиорра хмуро уставился на Гриммджо. Тот вроде не издевался и не зубоскалил, хотя смотрел все равно как-то странно. И улыбался тоже. Однако перспектива была заманчивой, поэтому Шиффер решил проанализировать свои желания.
– А ты – нет? – уточнил он.
– Не-не! Как-нибудь без этого обойдусь.
Кватра кивнул, принимая ответ, и честно согласился.
– Ты прав. Это было бы неплохо.
– Тогда за дело! Остальные уже в курсе нашего плана. Сейчас сообщим Халибел, чтобы они не явились в самый неподходящий момент и ничего не испортили, а потом быстро к Цукишиме за «порцией подчинения».
Гриммджо бесцеремонно пихнул Улькиорру: тот продолжал пребывать в задумчивости, пытаясь подобрать определение к этому «особенно», которое появлялось внутри вместе с мыслями о Владыке. Не получалось. Но Шиффер рассчитывал, что Карин и Юзу или же Иноуэ смогут все объяснить.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 20

[Daewen]

Чуть припозднившийся подарочек.))
С Новым Годом, товарищи!

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Ссылки на другие части

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Часть 16
Часть 17
Интерлюдия
Часть 18
Часть 19

Часть 20

Часть 20

Ошибаться человеку свойственно,
но сваливать ошибки на других – еще типичнее.
Закон Мерфи

Дом Цукишимы притаился в глубине парка, скрытый старыми дубами и диким, колючим кустарником. Когда Ичиго вышел на дорожку к нему, выложенную облицованными камнями, уже давно перевалило за полночь. Куросаки остановился и смахнул с лица дождевые капли: пока он шел сюда, успел промокнуть и продрогнуть, кажется, до самых костей. Пальцы нервно сжимали значок временного шинигами.
Наверное, Ичиго так и простоял бы здесь минут пять – десять, пытаясь собраться с мыслями и еще хоть немного оттянуть время. Впрочем, на помощь он уже не рассчитывал – за прошедшее время можно было несколько раз сгонять в Лас Ночес и притащить всех свободных арранкаров. Значит, либо что-то случилось, либо он зря решил довериться Улькиорре… Куросаки глухо, сквозь сжатые зубы ругнулся. Неизвестно, что было сложнее и хуже – волноваться еще и за пропавших Кватру и Сексту или же снова зачислить их в группу противников.
– Так и будешь таращиться? – рядом появился Юкио.
Брезгливо изучив мокрого и растрепанного Куросаки, он, больше ничего не говоря, развернулся и направился к дому.
Ичиго ничего не оставалось, как пойти следом. Несколько затруднительно было считать планом «если получится – всех прикончу!» с запасным вариантом «да пусть подавятся они моим подчинением!». Он прошел за Юкио через темный холл и празднично украшенную гостиную, где собрались все: за то время, что Ичиго бродил по улицам, чертов Цукишима успел притащить сюда и Карин с Юзу, и Тацки с Кейго и Мизуиро, и даже Унагию. Кажется, Шуруко и Куго постарались собрать в одном месте всех людей, которые были дороги Куросаки. Неужели они настолько боялись его, что обезопасили себя таким гнусным и грубым образом?
Затем Юкио поднялся на второй этаж, где Ичиго скупо поприветствовали остальные подчинители. Теперь, когда Цукишима вернул им воспоминания, они смотрели на бывшего шинигами совсем иначе. Голодно, злобно. Будто бы именно Куросаки был виновен во всех их бедах.
Но Юкио не задержался в комнате, ведя Ичиго дальше, к неприметной лестнице на чердак.
– О-о! – усмехнулся Куросаки, – Что может быть лучше сражения на крыше? Пожалуй, Кучики будет огорчен… нашелся тот, кто любит пафос не меньше него.
– Заткнись, – посоветовал Юкио, – ты явно нервничаешь, раз стал насколько болтлив.
Он не то чтобы не был прав… Некоторое волнение действительно тревожило Ичиго, но куда сильнее сейчас в нем была злость на Цукишиму. И Куго, конечно же, но на него меньше. По сути, Гинджоу со своим огромным мечом мало чем отличался от других врагов Куросаки, а потому какой-то особенной бури негатива не вызвал. От подчинения же Шуруко несло подлостью и трусостью. И сейчас бывший шинигами страстно мечтал разбить подчинителю лицо и переломать большую часть костей. Чтобы впредь неповадно было использовать в качестве щита близких Ичиго.
Но к тому, что открылось его взгляду на крыше, Куросаки готов не было.
Точнее, Куго и Цукишима, с эдакой небрежностью сидящие на парапете, были вполне ожидаемы. Замершие по правую руку от них Чад, Исида и Иноуэ – тоже… С левой же стороны в своих гигаях стояли Кватра и Секста Эспады и смотрели перед собой одинаково равнодушно.
На Ичиго они даже глаз не скосили.
Неужели «Книга Конца» действовала и на арранкар? Или так получилось, потому что оба в момент нападения находились в искусственных телах с ограниченной реяцу?
Ичиго запнулся. В горле появился тугой комок, мешающий дышать.
– Улькиорра? – позвал он.
Сердце бешено забилось о ребра. Он сам не заметил, какой важной частью его жизни стал Кватра. И в голове Ичиго не как не мог уместиться тот факт, что Улькиорра попался. Это могло случиться с Чадом; Орихиме регулярно вляпывалась в неприятности, из которых ее надо было спасать. Даже Гриммджо со своей кипучей энергией и неуемным любопытством вполне мог оказаться в такой ситуации. Но не Шиффер же! Внимательный, рассудительный, когда нужно – осторожный…
Куросаки отказывался верить тому, что видел.
Арранкар остался глух к зову, зато тонкий рот Цукишимы исказила змеиная усмешка.
– У тебя нашлись интересные друзья, которые едва не спутали нам все планы. Едва, – тягуче повторил он. Гинджоу за его спиной гулко расхохотался. – Но они были слишком самоуверенными.
Шуруко спокойно прошел мимо Гриммджо и остановился возле Шиффера.
– Вот у этого было совершенно удивительное восприятие тебя, Куросаки… пришлось повозиться. Но получилось даже интереснее, чем с твоими милыми сестрами. Да, Улькиорра?
– Как вам угодно, Владыка, – бесстрастно сообщил Кватра.
Возможно, Ичиго только показалось, но на одно мгновение в голосе Улькиорры мелькнуло сомнение. Но даже, если это и было так, то внешне никак не проявилось.
– Думаю, с такими союзниками, мы сможем замахнуться на более грандиозные дела, – спокойно продолжил Шуруко, потеряв интерес к Улькиорре. Теперь он внимательно изучал Ичиго. – Хотя в данный момент есть куда более важный вопрос. Ты закончил свое подчинение? Или мне придется терять свое время и натаскивать тебя?
Гинджоу, сообразив, что шпилька направлена в его адрес, выругался.
– Если нужно именно полное подчинение – это твои проблемы, – Ичиго, несмотря на категорически катастрофическую ситуацию, почему-то развеселился. Лишнее время было весьма кстати.
– Действительно, – признал Цукишима. – Ну что ж, в таком случае, думаю, ты не откажешься показать, чему научился… или же мне попросить Улькиорру, чтобы он уменьшил количество твоих друзей ровно на одного? Или же… сразу начнем с Карин и Юзу?
Ичиго сжал значок временного шинигами.
– Ты не посмеешь!
Он не был уверен, что обращался именно к Шуруко. Тот бы посмел и еще как! Но вот Кватра, который возился с девчонками, конечно, не то чтобы с удовольствием, но и не без интереса… И, как иногда казалось Куросаки, Улькиорра действительно привязался к ним. Неужели подчинение сильнее этого?
– Проверишь? Хорошо, начнем с чего-нибудь попроще. Чад, ты же сделаешь это для меня? Держи.
Шуруко развернулся к Ясуторе и кинул ему небольшой нож с деревянной рукоятью.
– Конечно, – невозмутимо ответил гигант, – ты столько для меня сделал, что это лишь малая толика, которую я могу вернуть тебе.
С этими словами Чад, так и не переменившись в лице, вонзил нож себе в грудь. Несколько мгновений он продолжал таращиться пред собой, словно не чувствовал боли, а затем с хриплым стоном осел на настил крыши.
– Если ты перестанешь упрямиться, Куросаки, Орихиме успеет его вылечить до того, как станет слишком поздно. Или мне все-таки следует пригласить кого-то из твоих милых сестренок?
Ичиго выдохнул. Расслабил пальцы и позволил силе перетечь из значка в руку. Незавершенное подчинение обнимало его тонкими потоками. Перестраивалось. Оно словно чувствовало, насколько близко его хозяин подошел к краю. Что сейчас в этом облаке неструктурированной силы Куросаки слаб. И поэтому, используя внутренние резервы, само достраивало себя. Белые костяные полоски, словно дань его маске пустого, создавали прочный каркас нового доспеха.
– Улькиорра, – тихо позвал бывший шинигами, – Я стану Владыкой. Но только если ты докажешь, что достоин. Приведи Эспаду.
Куросаки, не отрываясь, следил за Цукишимой, который медленно сокращал разделяющее их расстояние. Но на самой периферии зрения заметил, как медленно, с трудом, Шиффер закрыл глаза, словно пытаясь показать, что обращение было услышано.
– Пожалуйста… – прошептал Ичиго.
А в следующий момент, бросив вперед тело вперед, он атаковал Шуруко. Пока Куго не вмешивался, продолжая наблюдать за разыгрывающейся партией с парапета, у него был шанс. Главное дать Шифферу время справиться с подчинением и все-таки привести остальных. А дальше… они покажут, чего стоят жалкие потуги Гинджоу и его друзей получить чужую силу.
Цукишима легко уклонялся, словно играл с Куросаки. Казалось, он двигался, следуя ритму столько ему слышимой музыки. И также легко он отражал удары Ичиго. Лезвия сталкивались, рассыпая вокруг искры силы.
А в следующий момент раздался гневный возглас Гинджоу.
Гигай Улькиорры, опустев, также поспешил упасть на крышу.

***

Кватра Эспады, проклиная про себя Гриммджо и идиотские идеи того, замер. После второго выхода из гигая его ощутимо потряхивало, было пусто и мутно – голос Цукишимы еще отдавался внутри головы гулким эхом.
За несколько секунд обстановка изменилась кардинально: теперь на Ичиго нападали уже двое – Куго после недолгих раздумий присоединился к другу. И Куросаки, несмотря на полное подчинение, вынужден был понемногу отступать. Кроме того, в любой момент были готовы присоединиться к сражению другие подчинители… впрочем, это было еще ожидаемо. Куда менее приятным оказалось то, что рядом угадывалась духовная сила шинигами. Кто-то из друзей Куросаки находится совсем близко и наблюдал за безобразной дракой.
И почему-то не спешил на помощь.
Шиффер мог бы сейчас в несколько ударов покончить с подчинителями. Но в памяти накрепко отпечатались слова Киске – если в Готей-13 увидят, что Ичиго не нуждается в их помощи – ему никогда не вернут силы шинигами. Значит, надо выжидать...
С некоторой досадой опустив меч, Кватра приблизился к продолжающему изображать столб Гриммджо.
– Сам потом будешь перед Халибел отчитываться, почему мы допустили такую ситуацию, – сухо оповестил он и уже примерился, чтобы выбить из Сексты следы подчинения Шуруко, как отвлекся на схватку.
Ичиго пропустил удар Куго и, держась за распоротый бок, неловко отступил к самому краю крыши. Рыжие волосы слиплись от крови, левая рука повисла плетью. Цукишима и Гинджоу, понимая, что теперь Куросаки неопасен, надвигались на него с двух сторон.
А с третьей…
– Владыка! – позвал Улькиорра, уже зная, что Ичиго его не услышит.
Со спины к бывшему шинигами шла Иноуэ, следуя приказу Шуруко.
Кватра понимал, зачем им потребовался этот ход. Куроски не сможет причинить вреда подруге. Отвлечется на нее, пропустит еще один удар, подставит спину подчинителям.
– Владыка…
За один удар сердца Улькиорра вернулся к брошенному гигаю. Киске так и не успел снять ограничения. Оставалось надеяться, что за пару следующих часов с торговцем не случиться ничего… летального, и он сможет вытащить Кватру из клетки искусственного тела.
Ичиго уже повернулся к Орихиме и что-то кричал. Словно надеялся, что слабая девчонка, сможет самостоятельно избавиться от подчинения. Исида натянул тетиву лука, ожидая приказа. Реяцу шинигами беспокойно всколыхнулась, будто бы ее обладатель засомневался – подходящий ли момент. И тут же опала, снова затаившись.
Гинджоу, усмехаясь, поднял меч в последнем замахе.

***

Ичиго понимал, что подставляется, но ничего не мог поделать. С Цукишимы ведь станется убить Иноуэ, чтобы уж точно убедить бывшего шинигами в самых серьезных намереньях получить его полное подчинение. В чем он весьма неплохо преуспел на примере Чада. Но с силой Орихиме у них еще оставался шанс излечить Ясутору.
А если что-то сейчас случится с Иноуэ…
Короткий замах страшного меча Куго он отметил краем сознания. Но в следующий момент кто-то вытолкнул его из-под удара, опрокинув на холодную и мокрую крышу.
– Надо же! – насмешливо прокомментировал Шуруко. – Похвальная, но глупая преданность.
Ичиго, извернувшись, увидел, как Улькиорра цепляется за лезвие меча в своей груди, чтобы не дать Гинджоу его вытащить, раскраивая ладони слабого искусственного тела. Куго усмехнулся и, уперевшись ногой в живот Кватры, резко дернул рукоять на себя. Кровь была самая обыкновенная – в ночных сумерках почти черная; она выплескивалась резкими толчками, словно внутри гигая сломался какой-то вентиль. Густой металлический запах забился в ноздри.
– Сдохни, ублюдок, – пожелал Гинджоу и повторно замахнулся, чтобы рассечь арранкара на две части.
Ичиго не знал, откуда нашлись силы. Несколько мгновений назад казалось, что даже встать на ноги – непосильная задача, а теперь, отшвырнув Цукишиму в сторону, Куросаки в последний момент успел подставить меч под удар.
– Урахара быстро поставит тебя на ноги, – пообещал он Шифферу.
Главное, чтобы торговец вытащил арранкара из тела, а дальше регенерация залечит все повреждения самостоятельно. Улькиорра кивнул и, закрыв глаза, позволил гигаю опрокинуться назад.
– Ичиго! – яркая стрела квинси едва опередила удар Цукишимы.
Исида в изящной словесной конструкции выразил все, что думает об умственных способностях Куросаки и о том, что он забывает про врагов. Шуруко, наступив на воздух, в несколько стремительных движений взбежал вверх; ушел от еще шести стрел и переключился на Урю.
А затем Куросаки увидел, как Гриммджо на секунду скосил глаза куда-то в сторону, затем, оскалившись, заговорчески подмигнул бывшему шинигами, после чего продолжил изображать истукана.
– Кажется, у Цукишимы подчинение сломалось, – доверительно сообщил Ичиго Гинджоу, отбивая очередной удар.
Ответ Куго был категорически нецензурен.
Впрочем, удача вновь отвернулась от Куросаки. Исида в ближнем бою, конечно, кое-чего стоил, но в основном оказывался бесполезен. А потому, Цукишима достал его быстро. А вместе с этим подошли к концу и крохи сил самого Ичиго.
Он опустился на колени, рядом с телом Улькиорры. Почувствовал, как намокает и тяжелеет от крови форма. И воззвал к мирозданию, чтобы то не думало прибирать Шиффера к своим рукам. А то с Кватры станется – восстановиться после знакомства с версией пустого Куросаки, и отдать конца от пустяковой раны.
– Держись, – тихо попросил он, – бессмысленно становится Владыкой, если твое место опустеет.
А в следующий момент грудь Ичиго пробил меч.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 18

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Ссылки на другие части

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Часть 16
Часть 17
Интерлюдия

Часть 18

Когда не знаешь, что именно ты делаешь,
делай это тщательно.
Закон Мерфи

Сила Старка прибивала к земле. Холодной, шершавой, совсем лишенной запаха. Даже пыль была ненастоящая. Ичиго отряхнулся и вытер пошедшую из носа кровь. Растер между пальцами быстро свернувшийся темный комочек и бросил под ноги.
В просторной пещере под лавкой Урахары как обычно было светло, несмотря на давно наступившую наверху ночь. Синий, бежевый, серый, красный – последний едва заметными вкраплениями. Накатывали воспоминания. О том, как он впервые услышал имя своего меча. О том, как перечеркнул беззаботную мальчишескую жизнь.
Наверное, он сделал это гораздо раньше: когда отвесил Рукии хороший пинок.
Просто за несколько последующих дней не успел осознать этого.
К тому же, после того, как Сенкаймон закрылся за Ренджи и Бьякуей, Ичиго мог просто забывать все, как страшный сон. Раз уж чудом выжил. В конце концов, чуть больше страха перед неизвестностью – и самый обычный школьник смиряет совесть и чувство долга, обрекая маленькую шинигами на смерть. Куда проще просыпаться от кошмаров и ругать себя за бездействие, находясь в родном доме, в безопасной и удобной кровати, чем навсегда остаться где-нибудь в лабиринтах Сообщества душ, не справившись с очередным противником.
Сейчас Ичиго в очередной раз подводил черту под своей «обычной жизнью».
Не давалось ему эта, казалось бы, простейшая задача: жить, как все подростки. Прогуливать уроки, не потому, что опять нужно спасать мир, а просто, чтобы смотаться в кино. Гулять в парке с какой-нибудь миленькой девушкой, а не сражаться с очередным монстром или его искать… как вариант убегать от оного. Строить планы на будущее, а не ждать, когда же удача, наконец, отвернется, и чужой меч найдет брешь в защите Куросаки.
– Передышка, – рядом прошелестел равнодушный голос Улькиорры.
Арранкар подошел к Ичиго.
Тот угрюмо передернул плечами и, неловко пошатнувшись, попробовал подняться с земли. Голова кружилась, парень зажмурился, чувствуя, как его ведет в сторону от перенапряжения. Хорошо, Шиффер вовремя сообразил, что еще немного и Владыка свалится обратно в пыль, а потому осторожно поддержал Куросаки за плечо. Хватка у Кватры была железной. Казалось бы, тонкие и ломкие пальцы сжали руку Ичиго с такой силой, что он скривился и попытался вывернуться.
– Я сам.
– Приношу извинения, – Улькиорра сделал шаг назад и опустил голову.
Куросаки потер пострадавшее плечо, но ничего не ответил. Может быть, если бы тренировка оправдывалась хоть на пятьдесят процентов, он бы объяснил, что вовсе не против помощи, просто надо быть… эм-м осторожнее? – нет, как-то не совсем слово подходит под ситуацию. Слабее? Мягче? Ласковее?
Ой, нет, вообще не туда.
Ичиго остервенело замотал головой, прогоняя совершенно лишние и какие-то странные мысли. Дотренеруется ведь – совсем на голову ослабнет, если с такой же частотой продолжит по ней получать.
С подчинением дела пока обстояли… никак. Точнее, тот результат, который бывший шинигами уже получил, пока оставался при нем, но дальше парень не мог продвинуться ни на шаг. В какой-то момент Куросаки подумал, что только в столкновении с силами подчинителей он может прогрессировать, и придется возвращаться к ним. Затем глубоко вздохнул и велел себе отставить панику. Время еще есть, они только начали.
Нужно найти правильный подход, а дальше…
Стена.
Старка он чувствовал. Когда Примеро разворачивал свою чудовищную силу, Куросаки задыхался, ощущая, как вязнет в черном, густом потоке чужой реяцу. Через минуту у него подкашивались ноги, подчинение угасало вместе с сознанием, кровь шла горлом и носом, и Ичиго падал в пыль.
Улькиорра успокаивал, что обычный человек за это время успел бы умереть и отправиться в дальние районы Руконгая. Ну как успокаивал? Трагично рассматривал распластанного в пыли Владыку, протягивал ему бумажный платок, кривил тонкие губы и снова отходил в сторону. Куросаки даже надеялся, что скоро Эспада, наконец, прозреет и передумает примерять зад Ичиго на трон Уэко Мундо…
Когда Примеро сворачивал силу обратно, позволяя бывшему шинигами приходить в себя, он переставал чувствовать арранкара. Так же, как и легкие прикосновения его реяцу. Старк мог выплясывать перед носом Куросаки что угодно, но тот, как ни напрягался, не мог почувствовать даже отзвуков духовной силы.
Ичиго потер ладонями лицо, пытаясь отогнать усталость и сон.
Как же все не вовремя!
Столько дел и забот. Учеба… снова придется нагонять класс; наверняка он опустится в рейтинге – меньше шансов получить место в хорошем университете. Перед Унагией неудобно: все время отпрашивается и пропускает работу. А ей одной сложно справляться с заказами.
Хотя, когда это проблемы приходили в удобную минуту?
В люке показался Урахара. С любопытством оглядел площадку. Увиденным остался недоволен, а потому решил вмешаться в плавное течение перерыва.
– Койот-сан, отвлекитесь. Лилинет, от нетерпения и желания пообщаться с Владыкой, развалила мою лабораторию… Один из экспериментальных образцов чуть не поужинал Тессаем и не едва не лишил Йоруичи скальпа. Угомоните, пожалуйста, это чудовище!
Улькиорра поднял глаза к выкрашенному в синий цвет куполу и, Ичиго мог поклясться, пробормотал пару позаимствованных у Гриммджо идиоматических выражений, содержащих ненормативную лексику. Гигай Старка, до сего момента мирно лежащий у груды камней, некогда оставленных шикаем Куросаки, зашевелился. Примеро потянулся, разминая искусственное тело и с надеждой уточнил у Киске:
– Чудовище, полагаю, ваш экспериментальный образец?
Урахара хмыкнул.
– Если бы! Его мы напуганного и заглаженного до полусмерти еле вытащили из дальнего угла. Пришлось отпаивать успокоительным отваром. А ваше чудовище сейчас громко ноет, что хочет поиграть с Владыкой и показать ему нарисованное в Лас Ночес солнышко… вот его и надо угомонить.
Ичиго содрогнулся.
Нет, Лили казалась милым пусть и несколько непоседливым ребенком, если бы не была арранкаром. Хотя он же обещал с ней погулять…
Куросаки покачал головой и подумал, что сам себе не простит, если нарушит данное слово. Дети они ведь и в Уэко Мундо дети. Своеобразные, конечно, но все же. Надо будет только поговорить с Лилинет о пользе терпения и о том, как должна себя вести маленькая, но смышленая девочка, чтобы не вредить окружающим. У кого выросли две отличные сестренки окружающим на зависть? Правильно! Уж и третью как-нибудь воспитает.
Но позже.
Ичиго был абсолютно уверен, что скорее Джинджербэк угомонит Старка, чем он ее. Рядом присел Улькиорра, устав стоять над душой Куросаки, видом и позой изображая ангела, укоряющего грешника. Впрочем, бывшему шинигами тоже не хотелось терять зря время.
– Я отдохнул, честно. Можем продолжить.
Шиффер с сомнением покосился на часы. Второй час ночи. У Койота как раз обнулились выходы из гигая. Свои Кватра хотел поберечь… непонятно для чего. Почему-то с самого вечера рядом с дырой неприятно тянуло, будто предупреждало об опасности.
Но тренировка важнее.
Пока Улькиорра сомневался, Ичиго вернулся к уже ставшему привычным за последние дни состоянию недоумения.
– Вы ведь должны понимать, что я не стану разрушать Сообщество. И Ключ Короля мне как-то без надобности… как и власть, если честно. Просто сидеть на троне посреди развалин, занесенных песком? И зачем?
Куросаки скосил взгляд и едва не слетел с насиженного валуна, отшатнувшись от арранкара. Шиффер улыбался: едва заметно, чуть изогнув уголки губ. Но разница между его обычным выражением лица и этим была столь поразительна, что бывший шинигами смешался.
– Я отвечу, Владыка, – пообещал он: – Сможешь ли ты услышать?
В следующий момент Ичиго едва успел подхватить опустевший гигай, чтобы искусственное тело не ударилось виском о камень.
– Осторожнее! – возмутился он и сам удивился своей реакции.
Урахара ведь быстро подправит любой дефект и повреждение, так зачем переживать? Даже если не поправит… Ичиго все равно, пусть хоть Улькиорра все камни головой пересчитает!
Или не все равно?
Гигай был легким, ткань рубашки приятно холодила пальцы, а растрепавшиеся черные волосы щекотали шею. Куросаки ругнулся, пытаясь сообразить, что сейчас делает Улькиорра. Наверняка ведь стоит и смотрит… он всегда просто стоит и просто смотрит. Сейчас эта мысль особенно злила бывшего шинигами. Удобнее перехватив искусственное тело, Ичиго поднял и положил его на теплый камень. И не удержавшись, воровато и быстро поправил заломленный, строгий воротничок формы, сейчас запылившийся и измятый.
Интересно Кватра уже что-то начал говорить? Или пока наблюдает за действиями Куросаки? Ичиго прислушался. Сквозь собственное дыхание и размеренное биение сердца, как через слои ваты, доносились голоса Урахары и Йороуичи: кажется, они комментировали действия Старка. Еще вроде бы недовольно попискивала Лилинет. Нет, слишком далеко. Парень зажмурился и напрягся. Где-то здесь, на расстоянии вытянутой руки… как в комнате, когда Улькиорра прикоснулся к нему.
Или еще ближе.
Это было странно. Словно кто-то перекрутил внутри Ичиго все ощущения, связав их в тугой узел где-то чуть ниже живота. И теперь поочередно тянул за ниточки, проверяя, как быстро он распутается.
Вспомнилось осторожное прикосновение к руке. Сможет ли он почувствовать сейчас, если Улькиорра снова решит прикоснуться к нему? Или, скажем, напасть, если подумает, что так тренировка станет более полезной и плодотворной. Почему-то невидимый Старк не вызывал у Куросаки столько волнения и томительного ожидания, хотя казалось бы – Примеро куда опаснее Кватры.
Даже не ожидания – предвкушения.
Ичиго выдохнул и свернул подчинение. Оно только мешало: своим несовершенством и необходимостью закончить его. Убрал значок в карман джинсов, неловко одернул кофту. Еще раз прислушался.
Ничего.
Или действительно на самой грани восприятия послышалось «Владыка»?
Куросаки закрыл глаза и попытался забыть о своих тревогах.
В конце концов, любому человеку всегда не хватает силы и власти. Просто с разными целями. Разве стоит тратить нервы и злиться на того, кто, даже имея друзей и возможность вести нормальную жизнь, не может во время остановиться и отступить? Обманывает, играет, не выбирает средств… – значит, у него нет ничего дорогого, что он бы боялся потерять. Значит в дождливые вечера у него не находится того, что сделало бы его хоть на минуту счастливым.
А у Куросаки есть семья и самые лучшие друзья на свете.
Они единственная причина, почему он сражается и ищет новую силу. И не отнимает ее у других, а находит в себе.
Ичиго стало легко.
Он больше не напрягал изо всех сил слух, а прислушивался к себе. Где-то внутри самого Куросаки, заблокированные финальной Гетсугой, хранились все ответы.
Шепот.
– Владыка…
Почти не слышно. Отдельными словами, как пазлы огромной мозаики.
– Научи…
Чему?
– Продолжат умирать…
– Созданы, чтобы…
– Как отражения…
– Мне…
– Нужен…
Ичиго задохнулся.
Внутри головы словно били электрически разряды. Слишком громко, слишком больно. Кажется, он зажал уши, закричал и упал на землю. Кажется – потому что он уже не управлял собой, не понимал: находится ли еще в сознании или мечется в бреду, и сколько это уже длится. Пару мгновений? Часов? Дней?
…Когда Ичиго пришел в себя, наверху привычно синел свод пещеры. Пыль забивалась в ноздри и легкие, мешая дышать. И судя по всему, без сознания он пробыл не так уж и долго – иначе его бы успели перенести наверх. Улькиорра уже был в гигае. Он, опустившись на землю рядом с Куросаки, бережно стирал с его лица кровь. Заметив, что во взгляде Ичиго появилась осмысленность, Шиффер отбросил в сторону выпачканный кусок ткани, кажется, оторванный от рубашки арранкара. После чего, поддержав за печи, Кватра помог ему сесть.
В голове тут же раздался звон. Ичиго сжал виски, в которые казалось, кто-то загнал по раскаленной спице, и сквозь зубы выругался. Айзен бы побрал эти тренировки! Понемногу сознание прояснялось, и бывший шинигами с неохотой признался самому себе, что все-таки идея оказалась не совсем безнадежной. Определенные подвижки были.
– Что тебе нужно?
Улькиорра нахмурился. Наклонил голову, чуть сдвинул брови к переносице, опустил уголки губ – Ичиго уже выучил, что так Шиффер смотрел, когда что-то не понимал.
– Владыка?
– Ты сказал: «Мне… нужен…» – я не разобрал реплику целиком, поэтому переспрашиваю.
– Владыка смог услышать…
– Ага, а теперь пытается понять, что именно.
Кажется, впервые Ичиго наблюдал, как Улькиорра пытается увильнуть от ответа. Эта мысль никак не хотела укладываться в черепной коробке Куросаки. Мир точно сошел с ума. Впрочем… сие совершенно не удивляло, только подогревало интерес. Что же такое Кватра решился сказать, пребывая в абсолютной уверенности, что его не услышат?
– Я говорил о том, что Эспаде… и всему Уэко Мундо нужен Владыка. Возможно, из-за некой обрывочности, мои слова были истолкованы неверно.
Шиффер смотрел на Ичиго как-то странно. Бывший шинигами, если бы его спросили чуть раньше хотя бы на пару часов, уверенно сообщил, что Улькиорре не знакомы сомнения. А сейчас видел их в потемневших глазах арранкара. А еще была растерянность, сбившееся дыхание, тонкие, обветренные губы, полоски эстигм – почти обесцветившиеся, едва заметные. И еще – лицо… оно оказалось настолько близко, что Куросаки мог разглядеть точки пор на носу искусственного тела и чувствовал редкие, резкие выдохи Кватры.
Это был какой-то новый, незнакомый и непонятный Улькиорра, и Ичиго подумал, что если поймет причину перемен, узнает также другой ответ, на еще не прозвучавший, но безумно важный вопрос.
– Если я пообещаю подумать. Не отказываться сразу, а выслушать, посмотреть… взвесить все за и против – тогда ты ответишь?
– Обещания не достаточно.
– Эй, – возмутился Ичиго, – я ведь могу приказать тебе! Сами решили сделать меня Владыкой, а вдруг задний ход решили дать?
Конечно, он шутил. Натянуто, нелепо. Просто хотелось, наконец, разрешить эту странную ситуацию. Отшатнуться, вернуть привычную дистанцию, загнать взбесившуюся реальность в обычные рамки, избавиться от тянущего ощущения внутри. Последнее – особенно актуально.
– Уже лучше, Владыка, – одобрил Шиффер, и можно было бы принять эту реплику за тонкую иронию, если бы не его взгляд. – Значит, это приказ?
Ичиго же, наоборот, неожиданно развеселился. Слишком уж все походило на то, что Улькиорра сам не понимал, как выйти из положения.
– Именно.
– Я действительно говорил о том, что Эспаде нужен Владыка. Всему Уэко Мундо… – Кватра сделал паузу и задумался. – Но особенно Владыка нужен мне.
Казалось, что по венам Куросаки кто-то пустил вместо крови кипяток. На секунду его бросило в жар, сердце пропустило удар, а узел внутри натянулся до предела, словно в какой-то момент, спускаясь по лестнице, Ичиго понял, что ступенька исчезла, а он падает вниз.
Прозвучавшее было слишком… неоднозначно.
От необходимости искать слова и отвечать его избавил взволнованный Урахара.
– Сообщение от Иноуэ: на Чада напали. И я не могу связаться с Гриммджо!
Ичиго, заставив уставшее тело работать и не обращая внимания на боль, уже бежал вверх, прочь из лавки, быстрее домой.
Карин! Юзу!
Неужели, началось? Он даже не успел завершить подчинение!
– Где Старк? Его сила пригодится…
Он уже схватил брошенную у седзи теплую кофту и сдвигал створку. С возможностями Примеро все закончится быстро. Главное – успеть.
– М-мм, – Киске неловко тянул паузу, тратя из без того бесценные секунды. – Он полчаса назад увел Лилинет в Уэко Мундо, чтобы девочка не докучала тебе…
– Ксо!
Бывший шинигами растерянно оглянулся на Кватру. С учетом, что сам Куросаки со своим «недоподчинением» напоминал беспомощного калеку, усилий одного Шиффера могло не хватить, чтобы разрешить проблему.
Они просто не успели подготовиться!
– Я приведу Эспаду, Владыка…
Второй выход из гигая. Затем он завязнет. Глупое условие. Наверняка бы сейчас Урахара согласился с этим утверждением, но ждать, когда он внесет необходимые корректировки… этого времени у него нет.
– Спасибо, – улыбнулся Ичиго и выбежал в ночь.
Только бы успеть!

***

Улькиорра открыл гарганту прямо из лавки торговца.
Гигай сломанной куклой остался лежать на полу, а мысли арранкара уже устремились в Лас Ночес. Возможно, именно потому что, пожалуй, единственный раз за все свое долгое существование в качестве пустого, он поддался глупой человеческой слабости – волнению, Кватра не почувствовал, как на выходе в Уэко Мундо к нему приблизились со спины и приставили тонкое, хищное лезвие к горлу.
– Даже с твоей регенерацией ты вряд ли отрастишь новую голову. Да?
– Какого демона, Гриммджо…
– Наш друг недоволен тобой, Шиффер. Он столько сделал для нас… для всех нас, а ты пошел на предательство. Ты неправ.
Уточнений не требовалось, но все-таки Улькиорра переспросил:
– Друг?
– А ты считаешь иначе? Цукишима избавил нас от страха регрессии, подарил разум и силу… а ты отвернулся от него! Это нужно исправить.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Интерлюдия

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Интерлюдия

Некоторое время назад:

Гриммджо, развалившись на нагретых за день досках веранды, смотрел, как Тессай шустро затаскивает в лавку коробки. Судя по тому, что делал он это в одиночестве, не подпустив к товару ни Уруру, ни Джинту, ни Шиффера, который олицетворял собранность и исполнительность, лежало в коробках что-то очень ценное или, что еще более вероятно – жутко опасное и запрещенное.
Оные четверть часа назад привез неприметный, старый фургончик с замечательно заляпанными грязью номерами. И водитель, протянувший Урахаре накладные листы, был столь же невыразительно скучен и неприметен, а потому просто не мог не вызвать подозрения. Невзрачность приклеилась к нему, словно маска. К каждой детали, которую старался вычленить Гриммджо, можно было бы подобрать определение «слишком». Слишком простая, дешевая одежда; которая была слишком аккуратной и новой для одежды простого рабочего; слишком неловкая сутулость и маленькие шаги; слишком низкие, уважительные поклоны перед Урахарой; слишком суетливо-испуганные движения.
Только когда фургончик, избавившись от груза, тяжело, надрывно тронулся с места, скрывшись в проулках, Гриммджо сообразил, что присматриваясь к странно гиперболизированным мелочам, не запомнил лица курьера.
В общем, Сексту так и подмывало сделать Тессаю подножку, когда он будет затаскивать очередную коробку по ступеням и посмотреть, что из этого выйдет.
Удерживала мысль, настоятельно вбитая Халибел и Шиффером: союзники пока им нужны живыми и в полном комплекте. И сам Гриммджо, как ни странно, тоже. А он сейчас находился в прямом радиусе поражения, что слегка остужало желание Джаггерджака совершить что-нибудь необдуманное.
Куросаки, у которого наметился перерыв между тренировками, тоже выглянул из-за приоткрытых седзи.
– Что-то новое?
Урахара сделал несколько ленивых взмахов веером, словно размышлял, какую долю правды можно сообщить бывшему шинигами. Гриммджо прислушался – ему тоже было интересно. Следом за Владыкой на улицу вышел Улькиорра. К коробкам Шиффер остался абсолютно равнодушен, но, естественно, вежливо промолчал, заняв место рядом с Джаггерджаком.
– Еще не знаю, – наконец, честно признался торговец: – Со всем этим еще только предстоит разбираться и работать. Это только материал… сырье, если угодно.
Ичиго прищурился на заходящее солнце и логически продолжил цепочку.
– А откуда это? От других изгнанников? Не думал, что есть шинигами, которые просто живут.
– Дурачина! – с кухни раздался веселый голос Йороуичи, от чего на кончиках пальцев Шиффера мелькнула крошечная вспышка серо. Но Улькиорра уже свыкся с мыслью, что Шихоуин может позволить себе несколько больше, чем остальные. – Киске, расскажи им, что Земля не стоит на трех китах…
– Че-го?! – не понял Гриммджо.
Торговец поднял руки в примирительном жесте.
– Тише, Джаггерджак-сан, мне просто предложили чуть сильнее приоткрыть завесу, скрывающее Сообщество Душ… Ичиго, как ты думаешь, что находится за самым последним районом Руконгая?
Куросаки задумался. Ответ лежал на поверхности, и именно из-за своей очевидности казался абсолютно неправдоподобным.
– Какая-нибудь особенно-секретная зона?
– Стена?
Самым «оригинальным» оказался Шиффер: заметив, что Владыка не на шутку заинтересовался вопросом, он решил присоединиться к разговору и тоже сделал предположение:
– Лес.
– Все верно, Улькиорра-сан, дальше последних районов Руконгая действительно есть лес… и море. А за морем снова земля. С другими лесами. А еще там есть степи, горы, пустыни, озера и реки… и другие города с другими душами. Другие Сообщества. И уверяю, таковых достаточно много.
– Люди умирают везде, – Урахара отложил веер и улыбался немного грустно. – Смерть, пожалуй, это самый естественный процесс. Куда естественнее жизни. Ведь никто толком не может ответить, что же заставляет болтающиеся в пустоте атомы мыслить, мечтать, любить, бояться. И люди продолжат умирать… Представь размеры Сообщества, и сам скажи, хватит ли в нем места для всех когда-либо живших, живущих и тех, кому еще только предстоит познакомиться с жизнью? Конечно, некоторая часть уходит на перерождение, но ничтожно мало по сравнению с новоприбывшими.
– Значит, у каждой страны есть свое Сообщество?
– Конечно, Ичиго. И в каждом из них свои законы и правила, свои нюансы. Есть ряд общих рекомендаций… и в отличии от земных – Сообщества не враждуют. Нет ни смысла, ни желания.
– И там другие шинигами? – Гриммджо даже подобрался.
Если в Готее у него была всего дюжина вариантов для интересных схваток, то теперь появлялись многообещающие перспективы.
– Естественно. Пустые – общемировая проблема. Конечно, где-то эта проблема чуть серьезнее, где-то чуть проще. Да и «шинигами» говорим мы. Везде есть самоназвания…
Ичиго смотрел в медленно темнеющее небо. Золотистые вкрапления еще разбавляли темные тона. Громады облаков, стягиваясь откуда-то с запада, сливались в прочную тяжелую завесу, предвещая скорый дождь.
– Проще? – переспросил он. – Как с пустыми может быть проще?
Гриммджо тоже не особенно понимал. Уже само наличие пустых намекало, что ничего не могло быть проще. Улькиорра оставался к новой информации индифферентен. Или же переосмысливал ее, то по обыкновению про себя, и ни удивления, ни заинтересованности не проявлял.
– Замечательны пример – Объединенное Европейское бюро. Подписало договор между странами полсотни лет назад. Конечно, никто не говорит, что там совсем не появляется пустых. Появляются и еще как… к сожалению, нет в мире места, где любой человек мог бы умереть счастливым. Но контроль за душами организован не в пример нашему. Иная система патрулирования городов, специальные отряды, отслеживающие всех потенциальных минусов и возможные места прорывов. Само Сообщество давно перешагнуло порог средневековья и уверенно ступает в ногу с земной цивилизацией.
– Звучит как-то слишком приторно, – фыркнул Секста.
– Действительно, – улыбнулся Ичиго, – и в чем там подвох?
Киске, будто только и ждал этого вопроса.
– У нас шинигами может стать один и ста. В некоторые поколения чуть чаще, в другие реже. Банкая, как ты уже сам успел заметить, достигают немногие. Из той же сотни отобранных и попавших в академию претендентов, хорошо если его получает один спустя десятилетия, даже столетия тренировок. Не самый плохой расклад, к слову. В Европейском бюро каждый десятый обладает духовной силой. Но даже шикай для подавляющего большинства оказывается недоступен. Тот, кто узнает имя меча, становится героем. Получает под командование подразделение; имеет право принимать важные решения и участвовать в советах. Более того, на данный момент там нет никого, кто владел бы банкаем. Глава у них, как не сложно догадаться, избирается на определенный срок… Весьма печальное зрелище, надо сказать.
Урахара ненадолго замолчал, переводя дыхание. А Ичиго, обернувшись, заметил, что они с Секстой и Кватрой уже давно являются не единственными слушателями. Как-то совершенно не заметно на удобные широкие перила перебралась Йороуичи с чашкой риса. Чуть поодаль, словно бы не имея к ним никакого отношения, сидел Старк: руки за голову, ноги расслаблено-вытянуты, а коленях сидит притихшая Лилинет. Рядом удобно расположились Уруру и Джинта. Даже Тессай, смахнув трудовой пот, замер у коробок.
– Страны Африки стоят на особом контроле. Как такового самобытного Сообщества с коренным населением у них нет, почти все души уходят на перерождение, не задерживаясь. Прочих контролируют объединенные отряды Европейского бюро и Штатов. Потому весьма скучное место. Вроде и пустых хватает, и сложности случаются, но как-то все без огонька.
– А где больше всего шинигами? – Лилинет поерзала от нетерпения на коленях у Койота и, видимо, признав их негодными, перебралась поближе к Ичиго. Тот машинально потрепал ее по волосам, как сделал бы, если бы к нему подсела Юзу. Маленький арранкарчик от удовольствия и внимания Владыки довольно пискнула.
– А вы как думаете?
Куросаки попытался выудить из памяти политическую карту мира. Логично предположить, что раз в Европе шинигами каждый десятый – именно там. Но здесь явно крылся какой-то подвох. Не зря Киске спрятал лукавый взгляд, глубже надвинув панамку.
Арранкары с мироустройством были знакомы весьма посредственно, а потому ожидали предположения остальных членов небольшой компании. Первой подала голос Уруру, вспомнив, что она примерная отличница.
– Китай? Там больше всего людей – чаще находятся с нужным уровнем реяцу.
– Логично, но нет.
– Индия?
– Россия? – Ичиго припомнил размеры страны на карте и подумал, что должно быть, там чертовски много шинигами.
– И снова нет, – покачал головой Киске.
– В Америке! – поучаствовал Джинта.
– Правда.
Джинта издал ликующий вопль и дернул Уруру за один из хвостиков. За что тут же получил подзатыльник от Йороуичи.
– Много шинигами, много пустых. Глобальные проблемы чаще, чем у нас – и месяца не проходит без попытки устроить конец света или захватить власть над миром. При этом крайне редко удается оградить простых людей от лицезрения чьего-нибудь банкая. Им пришлось выделять ресурсы и бойцов в специальное подразделение, которое налаживает сотрудничество с некоторыми живыми людьми и обеспечивать «объяснения» для масс. И отрядов там гораздо больше – двадцать один. Имя меча стабильно узнает один из двух десятков. Банкаем на данный момент владеет только пятнадцать капитанов. Главы остальных шести отрядов выбирались по силе шикая, и могу заверить – они отнюдь не слабаки. Самое болезненное место их Сообщества в другом: лишь единицы могут овладеть хотя бы азами кидо. И то не выше двадцатого уровня. Если устроить состязания в этом искусстве, то любой их капитан проиграет самому плохому студенту-второкурснику из нашей академии.
– А где меньше всего шинигами?
– А больше всего пустых?
Вопросы прозвучали почти синхронно. Первый интересовал Ичиго; второй, как ни странно, – Улькиорру.
– Не ошибусь, если предположу, что на эти вопросы ответ один? – присоединился Старк.
Урахара только кивнул, скрыв поощрительную улыбку за веером. Он прекрасно понимал, что всем было куда интереснее играть и угадывать, чем просто слушать его рассказ.
Позабытые коробки громоздились углу двора. Изредка, заблудившийся между домов сквозняк шуршал плохо закрепленными картонными крышками. Конечно, если есть другие Сообщества, в них тоже обязательно имеются свои темные истории предательств и ошибок. А также свои изгнанники и беглецы, и еще обязательно – ученые. Иногда безумные, иногда злые, зачастую гениальные… и они наверняка поддерживают связь и обмениваются информацией. Хотя бы затем, чтобы меряться с конкурентами изобретениями и идеями.
Интересно, откуда Киске прислали новые материалы?
– Я думал, что меньше всего шинигами на островах… и пустых там тоже мало, – пробормотал Ичиго, уже понимая, что думал он не правильно, но все равно надеясь прояснить детали.
– Шинигами как таковых там нет вообще. Группы небольших островов или архипелаги присоединяются к тем или иным странам и находятся под их юрисдикцией, как не имеющие собственных Сообществ. А минусов там и, правда, почти нет.
Следующими были названы несколько небольших стран, пару названий из памяти выцарапал даже Гриммджо. Но Киске каждый раз качал головой, ожидая новых предположений. К некоторым моментам он даже давал пояснения и рассказывал о тех или иных нюансах названного Сообщества. Когда белых пятен на «духовной» карте мира почти не осталось, а некоторые страны начали вспоминаться по второму кругу, компания слушателей, наконец, признала поражение.
– Ичиго, – упрекнул бывшего шинигами торговец: – Ты ведь уже называл ее еще до того, как прозвучал последний вопрос.
– Я?! – поразился Куросаки. Последние минут десять он вообще молчал, и до этого, на взгляд парня, не так часто что-то говорил. Перебрал в уме пару названия и остановился на самом невероятном варианте.
– Россия?
– Увы, – кивнул Урахара, – на всю страну наберется едва ли сотня шинигами. У них и в Сообществе, несмотря на его внушительные размеры, занята едва ли десятая часть. Причина проста: если в других местах один минус приходится на три – четыре десятка душ, то в там все наоборот. Из тридцати умерших только один имеет шанс остаться собой. Прочие превращаются в пустых. Впрочем, если быть объективными, более индифферентных и ленивых пустых еще стоит поискать. Господа из шестого отряда, направленные с дипломатической миссией, в мою бытность еще рядовым бойцом, рассказывали, что пустые там большей частью замирают безвредными тенями недалеко от мест, где умерли, и могут находиться в таком состоянии долгие месяцы, иногда годы, словно не чувствуют ни голода, ни пустоты. Некоторые оказываются подвижными, но также не проявляют агрессии. Также было доказано, что высокий процент минусов сохраняет сознание и память, и что немаловажно – разум.
– Удивительно! – Ичиго даже заелозил на досках от того, как мигом всколыхнулось собственное воображение: просто ходи по городу и уничтожай тварей.
Словно прочитав его мысли, Урахара снова покачал головой.
– Снова неверно. Шинигами там мало чем отличают от пустых. Они просто… существуют. Может быть, считают, что с такой статистикой бессмысленно что-либо менять. Может, не считают нужным. И еще более удивительно, это притом, что сила каждого из них равна капитанскому уровню, а в некоторых случаях, превышает. Банкаи есть у всех. Получены без долгих практик и тренировок… Есть и свое искусство, похожее на кидо, и не менее эффективное. Любой из этих шинигами может стоить целого отряда. Но они одиночки. Уже за это остальному миру стоит вознести хвалу Королю душ.
Урахара замолчал.
Наверняка он мог бы рассказать еще много интересного. Про Южную Америку и шинигами-индейцев. Про Сообщество Австралии или про особенности восточных стран. Да и вряд ли в Европейское бюро являло собой что-то абсолютно однородное, приведенное к общему знаменателю. Наверняка в его частях имелись свои интересности.
Уже давно ночные сумерки укутали Каракуру легким предгрозовым флером. Где-то далеко, на самой грани видимости мелькали вспышки. В воздухе появилась свежая нотка озона. Из приоткрытых седзи в спину сидящим бил ровный, оранжевый свет, вырисовывая на пыльной земле гротескные силуэты.
Все молчали. Лилинет, уткнувшись в плечо Ичиго, задремала, дыша ровно и тихо. Джинта, нахмурившись, что-то подсчитывал в уме. Тессай буравил взглядом коробки. Арранкары сидели с сумрачными лицами, и вряд ли хоть кто-то мог подсказать, о чем сейчас размышляли Улькиорра, Гриммджо и Койот. Ичиго покосился на Йороуичи, которая лениво доедала остывший рис. Для нее ничего из прозвучавшего не стало откровением. Лицо Урахара скрывали панамка и веер.
Но Ичиго и без того понимал, какие слова повисли недосказанностью в воздухе. О каждом из Сообществ можно было бы рассказать не один час. Но это все это та и осталось бы только словами… тогда зачем?
Ведь все равно все смертны.
Когда-нибудь Ичиго придет в себя на пыльной улице одного из районов Руконгая. Молодым, здоровым, полным надежд и планов. Отряхнется, немного взгрустнет, что время, наконец, подошло к концу и тут же, свернувший лентой Мебиуса, вернулось к началу. А после отправится на поиск друзей и, конечно, и заглянет в академию, чтобы, наконец, обстоятельно и спокойно разобраться с собственной силой и подтянуть провисающие техники. И, конечно, вместе с другими группами, на разных курсах будет участвовать в распределении по многим Сообществам. Попрактиковаться с другими шинигами, перенять пару новых приемов, узнать о том, сколько еще удивительного таит в себе мир… пусть и загробный.
В конце концов, одного верного пути просто не существует. Только тысячи маленьких тропок. И Ичиго еще только предстоит ступить на них, чтобы, наконец, выбрать свою дорогу.


Пояснение от автора:
Эту идею очень хотелось развить в отдельный фик, но работа, мироздание и время подсказали, что не выйдет.
Поэтому оформила вот таким кусочком.)

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 17

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Часть 16

Часть 17

Часть 17

Не усматривайте злого умысла в том,
что вполне объяснимо глупостью.
Закон Мерфи

Ичиго с сомнением посмотрел сначала на меч, потом на Улькиорру и, наконец, на Урахару. И если меч остался мечом, а Кватра привычно олицетворял спокойствие, то Киске улыбался как-то странно. Хотя, вероятно, он просто радовался, наблюдая, как поэтапно выполняется его очередной эксперимент.
– Думаете, сработает?
Торговец развел руками, словно говорил: не попробуешь – не узнаешь.
– Владыка, ты сказал, что пустой может не вернуться…
Шиффер наклонил голову, будто бы ждал, что сейчас его накажут за недозволительную инициативу. Нет… Ичиго и рад бы был настучать арранкару по ушам, но вряд ли это бы произвело должный эффект. А возможностей Айзена, чтобы держать всех слуг под контролем, у Куросаки никогда не было.
Не то, чтобы он хотел…
Да и вроде Эспаду он слугами пока что не считал до этого момента.
Случайно вырвалось.
– Поэтому я взял на себя смелость... – продолжал Улькиорра, но оказался перебит Киске.
– Сработало в первый раз с Рукией, получится и во второй с нами.
Бывший капитан явно намекал, что тогда Куросаки не особо задумывался: даст ли меч ему силу или пробьет сердце насквозь. Правда, если каждая секунда промедления может стоить жизни его родным, как-то не до раздумий. Теперь же, разглядывая хищное лезвие меча, парень невольно терзался сомнениями… – нужен ли ему внутри сознания кровожадный и сумасшедший пустой?
Увы, Куросаки прекрасно понимал, что и сейчас в первую очередь стоило задуматься о сестрах и планах Цукишимы. Девочек нужно было обязательно защитить, при этом желательно, не полагаясь слепо на Эспаду. Хичиго (в отличие от того же Улькиорры, зло куда более знакомое и даже родное) с его силой будет неплохим козырем, пусть и весьма своеобразным.
– А может, и в третий… – многозначительно добавил Урахара и замолчал.
– В смысле?
Куросаки едва не пропустил эту деталь мимо ушей, представляя, как его персональной шизофрении надоело сидеть заблокированным в глубинах души Ичиго, и, как пустой, размахивая занпакто, кинется отвоевывать себе «корону».
Но все-таки не пропустил.
Йоруичи фыркнула в кулак, но удержалась. Урахара сделал вид, что не услышал вопроса. Шиффер, не сообразив, что для его Владыки готовят еще один отдельный сюрприз, сообщил.
– Владыка, Подобный меч Урахара-сан создал и передал шинигами по просьбе твоего отца. Вероятно, сейчас в Сообществе, твои союзники также наполняют его своей реяцу, чтобы вернуть тебе силу.
Ичиго задумчиво разлохматил волосы.
– Тогда с какой радости я ввязался в историю с подчинителями, если все можно было сделать гораздо проще?
– Дурак! – расхохоталась Шихоуин, чуть не схлопотав серо от Улькиорры.
Кросаки подумал и тоже улыбнулся, быстро найдя ответ. Разве согласился бы он просто сидеть и ждать? Прошел бы он мимо новой силы, с которой не сталкивался до этого времени? Упустил бы шанс обрести новые знания и возможности?
Ха! Конечно, нет.
Даже если бы заранее знал, что меч готов и его осталось только наполнить силой, все равно бы он кинулся за Куго, тренировать свое полное подчинение. Да и сами Гинджоу и Цукишима вряд ли бы отстали от Ичиго и позволили бы спокойно дожидаться, пока тому вернут способности шинигами.
Пожалуй, единственное, что сейчас волновало парня – сроки.
– Вы же не собираетесь делать это прямо сейчас?
С Шиффера станется без предупреждения воткнуть в Ичиго меч, а потом долго недоумевать, почему вместо того, чтобы обрести силу, Владыка приказал долго жить.
– Ни в коем случае! – согласился Урахара, бережно забирая у Улькиорры клинок.
В привычном мире для Ичиго он выглядел как обычный тати с блестящим, будто смазанным чем-то лезвием. Но судя по тому, как посматривали на меч остальные, на другом плане реальности зрелище было более впечатляющим.
– Во-первых, без силы шинигами у тебя нет возможностей контролировать пустого. Сразу ему проиграешь. Тогда и Эспаде, и Готею придется объединить усилия, чтобы утихомирить твоего монстра…
Ичиго поежился.
Вряд ли, возникни подобная ситуация, у него остался бы шанс выжить.
– Во-вторых: если ты сначала воспользуешься этим мечом, то шинигами могут всерьез задуматься, стоит ли отдавать тебе долг. Они должны быть уверены, что спасают тебя… а не стоят последними в очереди.
Йороуичи фыркнула. Видимо, представила длинную колонну странных существ и духов, которые мечтают одарить Куросаки силой. Ичиго тоже подумал, как забавно бы смотрелась такая очередь и улыбнулся. Наверняка у каждого из ожидающих нашлись бы свои интересы и требования к бывшему шинигами.
Бескорыстно спасать мир, кажется, пытался он один.
В следующий раз стоит подумать о прайс-листе.
Парень помотал головой, отвлекшись от разговора.
– Поэтому меч оставим в качестве запасного варианта, когда других возможностей разобраться с ситуаций не останется. В лучшем варианте, мы воспользуемся им только после того, как ты овладеешь полным подчинением и снова станешь шинигами.
Звучало все просто отлично. Быстро закончить с тренировками, отвесить мощного пинка Цукишиме и Гинджоу, подождать, пока его не навестят из Сообщества, разобраться с арранкарами и их идиотскими идеями… Ичиго повертел получившийся план и так и эдак, и решил, что проще стать Королем Душ, чем выполнить все пункты. Обязательно ведь где-нибудь мироздание подкинет подлость. А то и не одну, а завалит по самые уши проблемами, неувязками и случайностями.
Впрочем, в легкомыслие Киске Ичиго верил так же, как в возможность управлять Сообществом, а пуще этого – возглавить клан Кучики.
– Так просто?
Урахара улыбнулся еще более лучезарно, от чего даже Шиффер сделал шаг назад.
– Конечно, нет! Чтобы все получилось, нам придется разыграть небольшой спектакль. Но роли мы с Йороуичи распределим после того, как ты закончишь подчинение. Есть идеи? – торговец повернулся к Улькиорре.
Тот долго не раздумывал.
– Владыке удобнее тренироваться с Примеро. Силу Старка могут почувствовать даже обычные люди… – видимо, Шиффер в последний момент вспомнил, как Куросаки ненавидит «сама», – Ему будет проще помочь Ичиго снова ощутить силу.
Бывший шинигами скептично скривился. В его мыслях, склеенных из разрозненной информации, которую он слышал о Койоте, Старк тихо дрых где-нибудь в углу, а Куросаки безуспешно пытался почувствовать спящего арранкара.
Но попробовать все-таки стоило.

***

Следующей жертвой сестричек стал Гриммджо.
Секста сдал Шиффера с мечом Урахаре, послушал небольшую лекцию торговца на тему шинигами, бросил дежурную шутку в адрес Владыки и получил ответный укол, после чего арранкар решил, что делать ему в лавке больше нечего – без него с планами разберутся. К тому же, в последнее время он привык с пугающей пунктуальностью появляться в лечебнице Куросаки строго к ужину.
Охота – святое.
Но тушеное мясо с овощами, которое готовила заботливая Юзу по вкусовым качествам превосходило всех пустых, когда-либо потребленных Секстой. И, как это ни удивительно, утоляло голод ничуть не хуже. У Джаггерджака даже появилась своя тарелка. Большая, с аккуратной синей росписью по краям, выбранная младшей Куросаки специально для него, чтобы Гриммджо перестал таскать сковородки и кастрюли.
После того, как он зашел в дом и приветливо кивнул девчонкам, Секста первым же делом сунул нос в шкафчик с посудой, дабы проверить, все ли в порядке. Тарелка стояла на своем месте; была чиста, цела и готова к тому, чтобы поместить на себя много вкусных кусочков. Переставив ее поближе к девочке, он занял наблюдательный пункт окна, чтобы одновременно отслеживать все, кто приближался к дому и краем глаза следить, дабы Куросаки не забыла, что большая тарелка равняется большой порции.
– Ичиго сегодня не будет? – Юзу выключила плиту и, крикнув Карин, которая заканчивала с уборкой наверху, начала накрывать на стол.
Гриммджо убрал ноги с прохода, чтобы не мешать ей.
Еще один удивительный факт: девчонки знали, кто он.
Арранкар, пустой, убийца и монстр. От такого надо бежать, не оглядываясь… даже, если понимаешь, что все бесполезно. Сестры Ичиго не то, что не боялись его, наоборот, приняли и Джаггерджака, и Шиффера с радостью и любопытством. Чуть пригляделись, оценили, вывели для себя какой-то итог и… все стало так, будто бы и Улькиорра, и Гриммджо были их давними друзьями или даже кузенами. Дать в руки список и отправить за продуктами. Попросить перенести тяжелую тумбочку на второй этаж, зайти после школы, если Ичиго занят, и объяснить какому-нибудь мальчишке из соседнего класса, что не всех можно безнаказанно дергать за хвостики и дразниться. Последней проблемой, кстати, чаще занимался Секста. Слабаков он не обижал, что не мешало арранкару нависнуть над указанной Юзу жертвой и недобро оскалиться.
Как правило, этого хватало с лихвой.
– Не-а, – лениво протянул Гриммджо, пытаясь не свернуть челюсть в мощном зевке, и снова убрал ноги, когда Юзу прошла обратно к плите: – и не думаю, что вообще в ближайшее время появится. У него сейчас основные тренировки начнутся.
– Его из школы выгонят, – недовольно отозвалась Карин с лестницы, услышав обрывок разговора. – Надеюсь, Исида согласится позаниматься вместе с братом, иначе Ичиго точно завалит все экзамены.
Секста на это никак не отреагировал.
Ничто на свете не могло его разубедить, что школа – одна из самых бесполезных трат времени.
– А братик с Улькиоррой тренироваться будет? – невзначай уточнила Юзу, ставя перед Джаггерджаком полную тарелку. – Потом можешь взять добавку.
Карин оценила уровень забитости раковины и непреклонно заявила:
– И если сегодня остаешься здесь, то посуда на тебе.
Секста недовольно скривился, но кивнул, признав, что это будет честно, и поглощенный ужином не сразу сосредоточился на вопросе Юзу.
– Ага, с Шиффером. Ну, может, Старка припрягут, чтобы помог, – Секста с азартом гонял по тарелке самый крупный и аппетитный кусок мяса, измазав его в соусе. Кусок изворачивался и не подцеплялся. – А что? Нафига вам Улькиорра? Помочь с чем-нибудь нужно?
– Нет, нет! Просто, значит, что они будут это время вместе…
Юзу странно потупила взгляд в тарелку, Карин весело фыркнула, но промолчала.
Гриммджо отвлекся от ужина и посмотрел на девчонок. Секреты он любил. Особенно чужие. А уж если про Шиффера…
– Просветите?
Сестры совершенно одинаково задумались. Казалось, что на несколько минут между ними установилась мысленная связь, и они горячо обсуждали, стоит ли делиться с Секстой идеями и новостями.
– А что взамен? – под укоряющим взглядом Юзу, Карин решила не поднимать белый флаг над крепостью так быстро и просто.
– Пообещаю никому не рассказывать.
– И-и?
Джаггерджак уже подумывал грозно зарычать на девчонок и напомнить, кто тут страшный арранкар, но прикинул шансы получить за это по ушам и от Карин, и от Ичиго, и в качестве бонуса – от Улькиорры. Последнее потеряло актуальность как пару часов. Секста отлично размялся в Уэко Мундо с Нойторой и пока не спешил подставляться под серо Шиффера. Поэтому, путем нехитрых вычислений установив, что шансы равны ста процентам, арранкар решил пойти кружным путем.
– Информацию за информацию?
– Зачем вам Ичиго?
Гриммджо задумался и принялся снова гонять мясо по тарелке. С одной стороны они с Кватрой договорились никого в свои планы не посвящать: Эспада хочет помочь и только. Никаких других планов и корыстных намерений. Друзья Куросаки сделали вид, что поверили, и на этой ноте был установлен временный нейтралитет.
– Никому?
– Если это не повредит…
– Куросаки в курсе. Уже сказали.
Юзу недовольно сдвинула бровки, но кивнула: если братик знает, то все хорошо.
– Он наш Владыка, – вздохнув, признался Секста, и в очередной раз подумал, что вслух это звучит насколько глупо, что он сам себе не верит. – А у вас какие тайны? Не первый раз вижу, что при упоминании Шиффера вы замолкаете и начинаете переглядываться…
– Ну-у, – младшая Куросаки замялась, будто бы ей тоже не удобно было озвучивать мысли: – Мы... точнее, первая заметила Карин.
Пока девочка мялась и подбирала слова, Гриммджо, наконец, подцепил кусок мяса и уже приготовился отправить его в рот.
– Мы увидели, как Улькиорра смотрит на Ичиго. А брат не понимает. Вот мы и думаем, как бы им помочь быть вместе… – закончила Юзу.
Мясо упало обратно в тарелку, расплескав по столу соус.
Если бы в данный момент на Сексту посмотрел кто-то несведущий, что имя его меча – Пантера, он бы подумал, что ресуррексион называется Сова: до того глаза Гриммджо стали большими и круглыми.
– Че-го?! – арранкар посмотрел сначала на одну девочку, потому на другую, но ни одна из сестер не рассмеялась. – Бред!
Серьезно?
Шиффер смотрит на Куросаки?!
Эм, а ведь смотрит… Серьезно! Должна же была найтись причина, чтобы Кватру потянуло таскаться за рыжим мальчишкой и оберегать его от всего, что выглядело подозрительно? Идея о новом Владыке тоже пришла от Улькиорры, и именно он выдвинул первого и единственного кандидата на открывшуюся вакансию. Правда, подкинул Эспаде пищу для размышлений именно Гриммджо, но подумаешь, какие мелочи! К тому моменту Шиффер так мозги выполоскал, что было странно, как еще в них кто-то кроме Куросаки задерживался…
Неужели?
А это вообще реально? Ну-у чтобы Шиффер…
Нельзя пропустить, как девчонки буду сводить этих двоих. А лучше не смотреть, а принять непосредственное участие.
Не получится – хоть поржет.
– Я в деле, – Гриммджо протянул кулак, и Карин, не задумываясь, стукнула по нему своим. Юзу ограничился счастливым смехом. – Из Шиффера и Куросаки получится отличная парочка!
От дверей раздался сип, напоминающий предсмертный.
На пороге кухни стоял побледневший Ишшин.
– Что? Мой сын и Кватра Эспады?!

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 16

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15

Часть 16

Часть 16

Если эксперимент удался, что-то здесь не так.
Закон Мерфи

– Придурки, – Секста тоже заглянул в «покои Владыки» и решил, что на месте Куросаки, он бы десять раз подумал, надо ли ему это…
Улькиорра равнодушно повел плечами. Он смотрел в зеркало, отражающее его и кусок стены, с которой сливалась форма арранкара.
– Они стараются, – медленно проговорил Шиффер, наблюдая за своим двойником, будто бы тот в любой момент мог встать и уйти в глубины зеркального Лас Ночес. – Даже Ямми старается. Это не просто – идти против своей природы. Мы были созданы для иного, и новый Владыка наш шанс.
– Против природы не надо ходить. С ней надо договариваться! – глубокомысленно изрек Гриммджо и, встав рядом с Улькиоррой, скорчил своему отражению рожу. – Мне вот природа говорит, что я давно не пытался вытрясти из тебя пыль. Но я же не посылаю инстинкты, которые так любит ругать Одершванк, на… далеко, в общем? Просто обещаю надрать тебе зад чуть позже.
Кватра скосил глаза.
– У людей это называется не «обещать», а тешить себя несбыточными мечтами.
Джаггерджак скорчил еще одну рожу, после чего показал отражению Шиффера неприличный жест. То обладало выдержкой своего оригинала и на провокацию не поддалось, сохранив полное равнодушие.
– Ты же обещал! – почти жалобно протянул Секста, почему-то продолжая вглядываться глубины зеркального мира. – Хотя бы разомнемся. Я в ресуррексионе уже вечность не был.
Улькиорра едва обозначил улыбку и сдержанно заметил.
– А как же договор с природой?
– Иди ты! – Секста поставил точку, показав отражению язык, и уже собрался уйти – поискать кого-нибудь более драчливого и сговорчивого, как вдруг выдал: – Знаешь, Шиффер, а Куросаки похож на него!
Как обычно, упоминание Владыки подействовало на Кватру волшебным образом. Он сосредоточился на словах Джаггерджака и даже повернулся к нему, пытаясь уловить мысль.
– Что?
– Зеркало. Куросаки похож на зеркало.
Улькиорра посмотрел на Сексту так, будто серьезно усомнился в его вменяемости.
– Сам посмотри… – Гриммджо снова скорчил рожу, показав зубы, будто бы хотел вцепиться в деревянную раму и погрызть ее. Отражение не замедлило повторить за Джаггерджаком маневр.
– Ты ему оскал, и он тебе. Не пытается разобраться. Раз напал – значит, враг: надо отразить удар и тоже напасть.
Гриммджо на секунду задумался.
– А если вдруг перестанешь скалиться, – лыба у Сексты не то чтобы получилась особо доброй, но смотрелась лучше прежней гримасы, – то и он тоже отступит. Может, где-то внутри и будет сомневаться, но уже перестанет считать тебя врагом.
Шиффер перевел равнодушный взгляд на свое отражение:
– Тебе нужно меньше общаться с женщиной, – сделал он вывод, – тоже начинаешь говорить странно.
Секста оскорблено фыркнул и в более понятной форме объяснил Улькиорре, куда тот может пойти со своими советами.

***

Куросаки добрел до лавки Урахары, когда сумерки прочно завладели сонной Каракурой. Оранжевый свет фонарей покрывал узкую улицу ровными пятнами, оставляя между ними промежутки темноты. Ичиго нравилось наблюдать, как медленно прорисовывались на асфальте очертания его тени тонкими, едва заметными штрихами, а затем за несколько шагов насыщались густой черной краской. Но стоило пройти центр очередного пятна, как цвет снова начинал таять. Словно бы, удлиняясь, тень утекала в прореху, скапливаясь за границей света.
Из-за высоких каменных заборов за парнем внимательно наблюдали дома, словно молчаливые охранники, сопровождающие его до лавки бывшего капитана. Кое-где за плотным пологом штор, можно было заметить силуэты людей. Самых обычных. Они никогда не умели видеть мертвых и слышать их голоса. Не умирали сами. И самое удивительное, эти люди не чувствовали своей ущербности и даже не подозревали о ней. И вряд ли они бы поняли сомнения Ичиго и его проблемы.
Магазин Киске встретил его тишиной. Не шумел Джинта, пытаясь в очередной раз оттаскать Уруру за хвостики, не таскал коробки с подозрительным содержимым Тессай. Куросаки с сомнением переступил с ноги на ногу, подумав, что арранкары и так рано или поздно вернулись бы к нему в дом… а к Урахаре нельзя было зайти просто так – только зайти и влипнуть в очередные неприятности. Если торговец знает о желании Эспады сделать Ичиго Владыкой Уэко Мундо, он не упустит возможности стрясти с бывшего шинигами все плюсы его нового положения.
Да еще и скажет, что Куросаки остался должен.
– Урахара-сан? – позвал он, подходя к закрытым седзи.
В следующий момент перегородка отлетела в сторону, а парня крепко обхватили за талию тонкими ручками, видимо, выше просто не дотянувшись.
– Ичиго! Как ты меня нашел?
Куросаки растерянно отодвинул мелкое восторженное существо, пытаясь в потемках разглядеть лицо свалившейся на него радости.
– Лили?
Неужели подстава?
Бывший шинигами посмотрел в лучащиеся счастьем глаза девочки и улыбнулся в ответ. Потом поднял взгляд на вышедшего следом мужчину. Его он сразу узнал, хотя видел один раз и мельком – когда арранкар в стремительном сонидо перехватил Орихиме под носом у Ичиго и Кенпачи.
– Примеро? – подозрительно уточнил он, припоминая, кто из арранкар какое место занимал у Айзена в Эспаде.
– Куросаки-сама? – похожим тоном протянул Старк и на всякий случай потер глаза.
Рыжий парень, в которого вцепилась Лилинет, никуда не исчез.
Ичиго взвыл.
– Не «сама»! Достали!
Девочка вздрогнула, но объятий не разжала.
– Ты Владыка?
В ее голосе было столько восторга и надежды, что Куросаки, набравший в легкие побольше воздуха, чтобы рявкнуть: «Нет!» – громко выдохнул и невнятно пробормотал.
– Возможно…
В конце концов, не обязательно расстраивать девочку (арранкара! – возмутилось подсознание) сейчас. Потом, после того, как Ичиго вернет себе силы, он спокойно объяснит Эспаде, что о новом витке войны они могут даже не мечтать.
Старк закатил глаза и своевременно посторонился.
– Ура! – Лили обрадовано подпрыгнула и, перехватив Куросаки за руку, с недетской силой и скоростью потащила его внутрь лавки. По пути она сшибала с полок какие-то мелочи и пинками отгоняла коробки с товаром.
– Пойдем скорее, я покажу тебе нашу комнату! А мы завтра пойдем гулять? Ты обещал познакомить меня с твоими сестрами! А в кино сходим? Меня отсюда больше не отпускают… следят. Хотя и работы много, надо помогать. Посмотрим, что осталось от ужина? Ты голодный? Я уже научилась заваривать чай! Попробовать хочешь?
Ичиго оглушенный и подавленный напором и счастьем Лилинет только беспомощно открывал рот, поймав себя на позорной мысли, что он уже готов звать на помощь.
Или бежать. Очень быстро и очень далеко.
Неожиданным спасением на пути маленького арранкара появился Урахара. Дождавшись, когда девочка затормозит, едва не въехав упрямо наклоненной головой ему в живот, он осторожно высвободил захваченную конечность Куросаки из цепких пальчиков Джинджербэк и задвинул парня себе за спину.
Ичиго облегченно вытер со лба выступившую испарину.
– Лилинет, – мягко позвал Киске, потрепав насупленную девочку по коротким волосам, – Владыка пришел с важными новостями. И, как видишь, он был бы счастлив посмотреть, как ты завариваешь чай, но согласись – дела важнее. Я вынужден похитить твоего замечательного спасителя, про которого ты нам так замечательно рассказывала все эти дни…
Та горько вздохнула, но покивала головой.
– Можно у дяди Улькиорры спросить, когда у Владыки будет свободное время, да?
– Конечно, – улыбнулся Урахара, – как только он вернется – сразу его лови и рассказывай, что у нас гость. А пока загляни к Джинте и предупреди, что если он снова не сделает уроки, к нему в школу придет не Тессай, а Гриммджо-сан.
Лилинет, не удержавшись, захихикала и мячиком поскакала дальше по коридору, сообщать Джинте «потрясающую» новость.
– Спасибо, – совершенно искреннее поблагодарил Куросаки и, слегка пошатываясь, прошел в комнату.
– Рад видеть, Ичиго, – многообещающе улыбнулся Киске, задвигая за ним седзи. – Надеюсь, мне по старой дружбе можно не называть тебя Владыкой?
– Здорово! – Шихоуин приглашающее махнула рукой, чтобы парень быстрее садился и начинал рассказывать, что его привело в лавку.
– Доброй ночи, Йоруичи, – поздоровался бывший шинигами, совершенно не удивившись, что эта кошка тоже здесь. – Естественно, можно. Я не хочу быть Владыкой, поэтому даже не думайте так меня называть!
Урахара переглянулся с Шихоуин.
– Ха! – женщина подождала, пока Киске стянет панамку и отвесила ему мощный щелбан. – Спасибо, Ичиго.
Торговец потер лоб и страдальчески посмотрел на парня.
– Но почему? Неужели тебе не интересны открывающиеся возможности…
Куросаки уже собрался возмутиться, что бывший глава исследовательского центра как-то слишком быстро и легко продался врагам. Хотя это же Урахара… что с него взять? Даже Маюри проигрывал своему капитану в любопытстве, просто действовал более грубо и прямо и выглядел эксцентричнее.
Киске любому ученому мог дать форы.
А потом догнать и дать еще раз…
– Тихо, не влезай, – Йоруичи дернула мужчину за рукав и сделала страшные глаза, – пускай они сами разберутся.
– Ага, – мрачно согласился Ичиго и огрызнулся, – но если очень хочется, могу порекомендовать Эспаде твою кандидатуру. Хочешь?
Киске покачал головой и, попросив Тессая сделать чай, предложил Куросаки рассказать, что же такое случилось, что он решил вспомнить про бедного и скромного торговца.
– Я вообще-то арранкар искал, – признался Ичиго.
– Нашел, – Урахара, видимо, непрозрачно намекнул на Койота и Лилинет.
Или только на Лилинет. Ее одной хватило Куросаки, чтобы едва не стать заикой.
– Улькиорру, – он устало прикрыл глаза и подумал, что Киске тоже может дать дельный совет. – Я почти закончил свое подчинение, но тренировку прервали, и мне пришлось уйти.
Урахара и Йоруичи промолчали, и Ичиго пояснил.
– Все выглядело так, будто они сбирались использоваться нападение, как повод. Удержать, заставить сосредоточиться только на тренировках. Вы же знаете про подчинение Цукишимы? Видимо, он планировал, что пока остальные будут всерьез заниматься мной, он успеет заменить воспоминания всем моим друзьям. Я не хочу этого…
Шихоуин невесело рассмеялась.
– Подчинители на данный момент, безусловно, главная, но, увы, не единственная наша проблема. И я сейчас говорю не про Эспаду, которая дружно решила переехать в Каракуру, поближе к обожаемому «Владыке». Ты забыл про еще одну заинтересованную сторону…
– Готей-13? – Ичиго недобро прищурился. Он понимал, что у шинигами и без Куросаки забот хватало. Но за столько времени ни разу не заглянуть в гости, чтобы просто сказать привет и показать, что у них все в порядке?..
– Именно, – довольно покивал головой Киске.
Кажется, мужчина был до неприличия доволен, понимая, сколько нитей сплелось в один клубок, а он находится в самом центре, располагая наиболее полной информацией, и по мере необходимости открывает каждой из сторон какие-нибудь новые детали.
– Поверь, Ичиго, никто не забыл, что ты сделал и чем пожертвовал ради Сообщества… просто, – Йоруичи задумалась. Пожалуй, не так часто ей приходилось подбирать слова: на языке кошки всегда вертелась парочка острых и метких определений. Но сейчас она говорила осторожно: – Их можно понять. Сложно прожить столетия в уверенности, что ты хранишь мир и равновесие и при желании можешь справиться почти с любой угрозой, а в итоге оказываешься в ситуации, когда твою задницу спасает обычный смертный мальчишка.
– Поэтому, когда вернется Улькиорра, – Киске лукаво улыбнулся, – кстати, они с Гриммджо пошли готовить для тебя небольшой подарок. Надеюсь, все получится. В любом случае, сначала вы с ним договоритесь о тренировках, а потом обсудим план, в котором все стороны, разумеется, за исключением подчинителей, останутся довольны итогом.

***

Чем вдохновеннее говорила Карин, тем круглее становились глаза Иноуэ. Орихиме уже даже чай не решалась пить, боясь в очередной раз закашляться и расплескать все по столу. Юзу молчала, но всем своим видом выражала полную солидарность с сестрой.
– Поэтому мы и позвали одну тебя. Исида вряд ли бы понял.
Иноуэ потерла лоб, чувствуя себя абсолютно разбитой и несчастной. Как так? Ичиго? Улькиорра? А как же она?
Она же лучше арранкара!
Понять бы еще, кого к кому ревнует…
Куросаки и Шифферу повезло бы куда сильнее, будь у Орихиме чуть больше здорового эгоизма и меньше самоотверженного желания сделать всех счастливыми.
– Я помогу вам! – собравшись с мыслями, она влила в себя остатки остывшего чая, уверенно кивнула и сразу же «взяла быка за рога»: – Напролом тут не пройдешь, эти двое слишком упрямы и даже не станут нас слушать. Всякие записки-открытки тоже не помогут…
Орихиме нахмурилась, пытаясь себе представить Кватру, сочиняющего любовную записку.
Воображение сломалось.
– Значит, нам надо поставить Ичиго в такие условия, чтобы он сам осознал, что Улькиорра ему дорог, – тут девушка вспомнила, как отчаянно Куросаки отказывался добивать арранкара на куполе Лас Ночес, и все окончательно встало на свои места.
В глазах Иноуэ торжественно разгорался фанатичный огонек стремления причинять добро и насаждать справедливость.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 15

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14

Часть 15

Что для одного ошибка, для другого – исходные данные.
Закон Мерфи

Еще с утра Ичиго подумал, что надевать светлые джинсы на тренировку – не лучшая идея. По закону подлости обязательно испачкается. И, оценив подчинение Джеки, он только убедился в своей мысли. Все-таки иногда интуиция подает дельные советы, хоть и задним числом. В кедах неприятно хлюпало, отяжелевшая от воды ткань неприятно сковывала движения, но Куросаки все равно старался.
Значок временного шинигами в его руке искрил силой. Черно-красные сполохи рвались в бой. Словно просили поторопиться. Напрячься, заставить себя. На пределе, на выдохе, на самой грани возможностей человеческого тела… и за этой гранью. Как обычно. Обучаясь не на тренировках, с определенным регламентом в искусственно созданных условиях и с заботой о состоянии и самочувствии, а в бою, когда любой неверный шаг – смерть.
Он победил бы Тристан даже без значка и надежды вернуть себе силы, если бы она угрожала его близким людям. А пока этого не происходило, Ичиго мог позволить себе собраться и ощутить ярость и жажду боя Гетсуги на самых кончиках пальцев. Пропустить ее через себя, чувствуя, как сила возвращается.
Медленно, рывками, болью.
Но главное – возвращается.
Наверное, все должно было пойти по другому пути. Из десятков вероятностей Цукишима выбрал самую удобную и уверено толкнул на нее Ичиго, просчитав и реакцию и последствия. Подчинители отлично разыграли свой маленький спектакль, даже не помня о своих ролях. Они ожидали, что Куросаки кинется на Цукишиму. Не успев разобраться в произошедших в нем переменах, не закончив подчинение, Куросаки должен был броситься в очередное сражение… и так бы он и поступил, если бы вчера не узнал правды.
Его используют. Его силу уже поделили, загодя решив, кому какой кусок достанется, даже не успев ее вернуть самому Ичиго. Все – ложь. Пусть сейчас и Гинджоу, и Рирука, и остальные верят, что действуют во благо, подчинение «Книга конца», быстро напомнит им об истинных мотивах и планах. Жаль, Чаду об этом пока не расскажешь. Он слишком привязался к Куго. Не стоит его ставить перед выбором сейчас.
Они думали, что укажут пальцем на незнакомого парня, обвинив его в нападении на Урю и Иноуэ, и Ичиго тут же захочет ему отомстить? Безусловно. Так бы он и сделал. Но только не опоздай они на один день… или не встреть Ичиго тут девочку в магазине, гуляя с которой он опоздал на тренировку. Череда случайностей, встряхнув кости, бросила их на игровой стол, выбирая эту вероятность.
И Орихиме и Исида в порядке, и сами просили его понапрасну не рисковать.
Так какого черта Куросаки должен кидаться на Цукишиму? Чтобы подыграть?
Нет. Не дождутся.
Он почти перешел на следующую ступень. Почти получил свое подчинение, так похожее на прежнюю форму шинигами. И у него есть те, кто помогут с тренировками в более спокойной остановке.
– Иди к черту, – посоветовал Ичиго Цукишиме и, сделав усилие, свернул свое подчинение. Посмотрев на значок, приятно холодивший пальцы, он засунул его в карман. Джинсы, как Куросаки и предполагал, теперь вряд ли бы спасла и химчистка. На кофте в нескольких местах образовались дыры.
Распугает всех прохожих, пока доберется до дома.
– Ты уходишь, Ичиго? Сейчас?
Нет, Чад не был на стороне предателей. Но он слишком хорошо знал Куросаки, чтобы поверить ему. И Цукишима не казался удивленным. Разве что странно прищурил глаза, будто бы в уме судорожно тасовал ходы и вероятности.
Но он не пытался остановить Ичиго.
Тонкому, так похожему на собственный меч юноше требовалась вся сила Куросаки до последней капли. Пока же подчинение не было завершено, Цукишима не собирался сражаться с ним всерьез.
Только… простимулировать к дальнейшему самосовершенствованию, чтобы Куросаки сосредоточился на тренировках, забыв про все остальное. Это бы отлично сыграло подчинителям на руку. Помогло еще больше укрепить дружбу с Гинджоу, и отвлекло от семьи и друзей, позволив напасть на них и изменить память. Нужно, наверное, поблагодарить Эспаду. Если бы у них так своевременно и синхронно не поехала крыша, Куросаки не представлял, как смог бы выпутаться из этого самостоятельно.
Теперь же у Ичиго были собственные планы. Осталось их логично обосновать, чтобы все стороны поверили, и не засуетились раньше времени, отказываясь от прежних замыслов.
Так больше шансов их переиграть.
– Вы слишком печетесь о моей безопасности. Я не ребенок, Гинджоу. Чад… уж ты-то должен был понимать, что уберегая меня от знания, сделаешь только хуже. Простите, мне нужно подумать.
…Сестры привычно хозяйничали по дому. Юзу готовила ужин, что-то немелодично, но душевно напевая. Карин, подвязав волосы, мыла окна. Заметив Ичиго у калитки, она весело махнула ему, забрызгав только что вытертое насухо стекло, но абсолютно не расстроилась по этому поводу.
– Ты сегодня рано. Что-то случилось?
Он покачал головой и, не спеша заходить в дом, подошел к окошку. Было непривычно смотреть на Карин снизу вверх, но сестренке, кажется, эта перемена понравилась.
– Все хорошо. Ты сегодня не видела Улькиорру или Гриммджо?
Вот скажи кто-нибудь год назад, что он будет разыскивать Эспаду намереньем просто поговорить, и уточнять местоположение арранкар придется у собственной сестры… ох и от души бы Куросаки врезал этому фантазеру по зубам!
Карин задумалась и перевязала туго скрученный на затылке узел, чтобы поправить выбившиеся пряди. С минуту девочка вспоминала, словно медленно перебирала весь сегодняшний день по кусочкам, пытаясь отыскать нужное. Затем просветлела лицом.
– Видела, – кивнула она, – Улькиорра-сан спустился с утра на кухню и сообщил, что сегодня будет в лавке у Урахары. И если на тренировке произойдет что-то непредвиденное, чтобы ты сразу шел туда. У вас с ним все в порядке?
Ичиго нахмурился.
Что-то в словах сестры насторожило его… сама постановка вопроса. Почему у него что-то должно было быть не в порядке с Шиффером? Не с Гриммджо, не со всеми арранкарами, а именно с Кватрой? И почему «у вас», а не «у тебя»?
– Братик, ты останешься на ужин? – рядом с Карин в окошке появилась Юзу и обняла Ичиго за шею.
Мысль, почти развитая паранойей Куросаки во что-то монструозное, поджала хвост и убралась вглубь сознания. Он потрепал сестренку по волосам, рассмеялся, когда она недовольно насупилась и принялась поправлять свои хвостики.
– Да вроде нормально… – невнимательно ответил Ичиго, уже сосредоточившись на лавке Урахары, куда собрался направиться. – Поговорили ночью. Правда, эти его непонятные предложения…
Тут Куросаки запнулся, решив, что не стоит девчонкам знать про идею Эспады сделать из Ичиго нового Айзена. Поэтому, так и не закончив фразу, он махнул рукой и, привычно ссутулившись, поспешил к дому Киске – делиться новостями и домыслами.
Карин и Юзу проводили брата странными взглядами. Пожалуй, если бы Ичиго догадывался, насколько двусмысленно (в свете некоторых самостоятельных измышлений сестер) прозвучит его реплика, он бы предпочел сразу и без вопросов занять должность Владыки… да хоть кого угодно! – лишь бы не подкидывать новой пищи в и без того пылающий костер девичьего воображения.
– Бедный Улькиорра-сан! – всплеснула руками Юзу. – Наверное, ему было так сложно признаться, а братик даже не понял!
– Да-а, – согласилась Карин, заново протирая окно, – у Ичиго всегда были проблемы с пониманием намеков…
Сестры переглянулись. Если их братик не хочет замечать очевидного, надо ему в этом помочь.

***

Нойтору привлек громкий спор.
Вычленив из общего гула голосов тонкие и гневные выкрики Апаччи, он скривился, но все же свернул на шум. От скуки. И совсем чуть-чуть от интереса. Обычно споры в Лас Ночес сопровождались взрывами, вспышками серо и лязгом сталкивающихся клинков. Сейчас слышны были только голоса, будто бы спорящие разом потеряли силу, что было маловероятно… Как вариант рядом присутствовала Тиа, но тогда Трес вряд ли бы вообще допустила подобную ситуацию.
Поэтому, за неимением других дел, Джируга решил исследовать сей невероятный феномен – спор без драки. И если что, эту самую драку организовать. Дабы не нарушать традиций. Спорили Нел, Апаччи, Ямми и малознакомый арранкар из Приварон Эспада, некогда претендующий на тоже теплое местечко, что и Заэль. Выбит из списка конкурентов, к слову, он был весьма жестко, зато остался в живых, чем был весьма ошарашен, когда спустя некоторое время в Уэко Мундо разобрались, что представляет собой Октава Эспады. Поэтому особо не возмущался, восстановить справедливость попыток не предпринял, а, быстро сориентировавшись, растворился в бесчисленных переходах дворца, чтобы не попасться на глаза Айзену и не стать пушечным мясом.
Зато теперь, смекнув, что ни убивать, ни жрать его не будут, вернулся и предложил помощь. Тиа и Улькиорра, переглянулись, и заняли «добровольца» мелкими поручениями «подай-принеси». Тот не возражал.
Судя по отдельным репликам, на этот раз Ту Одершванк попросила его добыть из мира живых зеркало. Дабы украсить покои Владыки. Намеренье было благое, но, как это обычно случается у арранкар, привело не туда, куда планировалось изначально. Ибо Апаччи, оценив удобство и крайнюю полезность «яблока раздора», решила особо не мудрствовать и забрать зеркало к себе... Точнее к подругам и госпоже Тиа, обосновав, что мужчины не любят себя разглядывать, и Владыка только рассердится, увидев подобную деталь интерьера в своих покоях. Для убедительности она приводила в пример Айзена, которого такие мелочи не волновали.
Ямми, видимо, также как и Нойтора, проходил мимо и решил, что без его участия спор не станет полноценным. Ни на чьей стороне он не выступал, внятно сформулировать свою позицию не мог, но явно надеялся, что скоро чьи-нибудь нервы не выдержат, и его приложат тяжелым (например, трехэтажной матерной конструкцией). И именно это послужит началом драки. На его несчастье самоубийцы в Лас Ночес давно перевелись, а потому Ямми вежливо хоть и несколько нервно игнорировали.
Огорченная Нелиел, категорически не переносящая конфликтные ситуации, пыталась настоять на своем, доказывая, что «Ичиго не такой, ему понравится!». Нойтора раздраженно потер еще не сошедший до конца шрам. Почему-то каждый раз, когда бывшая Трес начинала восхищаться новым Владыкой, Джируга испытывал стойкое желание смотаться в мир живых, быстро закопать рыжего парня в землю на глубину три-четыре метра, а потом развести руками (всеми шестью) и сказать, что так и было.
К сожалению, Владыка им действительно требовался.
Был просто необходим.
Нойтора даже не пытался спорить с очевидным. Более того, считал, что чем быстрее наглый мальчишка займет свое место и объяснит шинигами, что, заметив арранкара, не обязательно кричать караул и высвобождать шикай, тем быстрее у самого Джируги появится возможность взять реванш у капитана с бубенчика в волосах и хорошенько его отделать. Чтобы теперь уже он, а не Нойтора повалялся месяц – другой в госпитале.
А потом можно и по новому кругу...
Скучать явно не придется.
Но мысли о рыжем мальчишке все равно раздражали. Хотя бы потому, что именно из-за него убили Теслу. Вот с этим смириться Джируга пока не мог.
Приварон Эспада, что не удивительно, был согласен с Ту Одершванк. Хотя бы потому, что не хотел тащиться за очередным зеркалом, если это приватизирует себе Апаччи.
Когда Нойтора приблизился, спор достиг развязки. Окончательно растерянная и расстроенная Нел, которую постоянно перебивал недобро скалящийся Ямми, всхлипнула, и с тихим хлопком обратилась в ребенка. Еще секунда и коридор бы огласил громкий рев, но в этот момент Нойтора подхватил малышку и посадил к себе на плечи. За последние месяцы это стало настолько привычным, что он даже вернул своей форме арранкара прежний ворот, чтобы Нелиел было удобнее устраиваться на плечах высоченного Квинты, уверенно хватать его за волосы или уши (тут уж как придется) и забывать про все свои детские страхи.
…Когда он только очнулся, со злостью и недоумением осознав, что не умер, рядом была Нел. Несмотря на то, что он сделал с ней, Ту Одершванк все равно выхаживала Джиругу. И на всю ругань Нойторы и угрозы прибить бывшую Трес, как только к нему вернуться силы, грустно улыбалась. «Теперь ты почти понимаешь» – говорила она. Квинта почему-то вспоминал Теслу. Злился еще больше, но не мог поднять на Нелиел руку даже в запале.
И действительно начинал понимать.
– Довели? – недобро прищурился Джируга.
Апаччи стушевалась и попыталась спрятаться за Ямми. Тому прятаться было не за кем, поэтому он перестал скалиться. Хоть его десятка умела превращаться в ноль, Зеро досталось гораздо сильнее Нойторы. Джиругу отделал один капитан, а на долю Ямми перепали целых два экземпляра. Поэтому он только восстанавливался и о прежних возможностях старался не вспоминать. Как уже предупредили Улькиорра и Тиа, какое-то время наблюдавшие за переменой в силе бывшего Зеро, Льяго рисковал навсегда остаться Диезом Эспады, так и не вернув прежнюю форму.
– Оно как-то само получилось… – робко пробормотала Эмилоу, пытаясь бочком пробраться из коридора.
– Если теперь «оно» само извинится, так уж и быть, посчитаем, что инцидент исчерпан, – предложил Джируга, чувствуя, как к покоям приближается Шиффер – реяцу Кватры сложно было не заметить. – Стекляшку оставьте. Владыка сам решит, нужна она ему или нет.
Нелиел довольно засмеялась, разглядывая недавних оппонентов с высоты роста Нойторы. Тот машинально поддержал малышку ладонью, чтобы она на радостях не упала, и невнимательно выслушал быстрые извинения Апаччи.
Когда в конце коридора появились Улькиорра и Гриммджо, худой мир был восстановлен. В руках Шиффер бережно нес светящийся меч, словно сотканный из духовной энергии. Джаггерджак поглядывал на лезвие с некоторым беспокойством.
– Нелиел нужно вернуть в привычную форму, – Кватра протянул меч Нойторе и пояснил. – Он поможет вернуть Владыке силу пустого. Каждый из нас должен поместить часть своей реяцу в лезвие. Чем больше силы наберем, тем больше шансов на успех. Мы с Гриммджо уже закончили. Проследи, чтобы все, кто сейчас находятся в Лас Ночес, узнали об этом.
Джируга убедившись, что Нел не спешит тянуться к лезвию, кивнул.
– Сейчас отнесу его Тиа, пусть начинает, а я пока займусь мелкой, чтобы пришла в себя. Там у вас все в порядке?
Джаггерджак фыркнул и ответил вместо Шиффера:
– Не считая того, что Куросаки не хочет быть Владыкой? Все отлично!
– Это не окончательное решение. Мы сможем убедить его, – равнодушно уточнил Кватра и с сомнением посмотрел на зеркало. Потом заглянул в покои Владыки, догадываясь, что ничего хорошего там не увидит – во вкусах смертных мальчишек арранкары разбирались плохо, а потому старались каждый на свой лад.
– Как знаешь. Тогда посмотри, что эти идиоты тут «натворили», а мы пока займемся делом. Да, Нел?
Уменьшенная версия Ту Одершванк согласно закивала головой и, ухватившись за длинные волосы Квинты, поехала на нем в сторону покоев Тиа.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 14

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Части 1-2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13

Часть 14

Часть 14

Прогресс состоит не в замене неправильной теории на правильную, а в замене неправильной теории на неправильную же, но уточненную.
Закон Мерфи

– И что это за фигня сейчас получилась?
Воды реки были спокойны. Темные, мерно шелестящие о гладкий облицованный камень, сковавший стихию. Лунный свет – скупой и редкий, едва проглядывающий сквозь слои плотных туч, серебрил тонкую дорожку на другой берег. Людей не было. Все припозднившиеся прохожие давно укрылись в ненадежных домах. Только иногда по мосту испуганными мышами мелькали машины, гремя о стыки и разбавляя сонный плеск механическим гудением. Гриммджо подобрал мелкий камешек и бросил его в воду, в середину лунной дорожки, и с удовольствием проследил, как серебряный цвет зарябил и смазался, разбегаясь в стороны вместе с небольшими кругами.
Улькиорра помолчал, обдумывая вопрос, и как-то совсем по-человечески потер ладонями лицо, словно пытаясь прогнать лишние мысли. Земной мир проникал в них… по капле, аккуратно пуская корни в кровь и разум. А может быть, просто отыскивал что-то прежнее, забытое.
В конце концов, каждый пустой когда-то был человеком.
Без вмешательства хогёку, чтобы минусу стать гиллианом должны пройти года. Чтобы в его медлительной алчной туше победило чье-то сознание – десятилетия. Чтобы собрать достаточно силы и перейти на следующую ступень, возможно, столетия. Никто из адьюкасов не мог сказать, сколько длился его путь обретения крох разума и цели…
Время в Уэко Мундо оставалось понятием относительным и непостоянным, чтобы доверять ему.
Иногда что-то возвращалось. Вспышками, образами, цветом. Главная проблема заключалась в том, что никто из арранкаров никогда не пытался заглянуть за край памяти. Это было естественно, это было правильно. Став могущественным монстром глупо вспоминать, что некогда являлся беззащитной добычей. А теперь Улькиорра останавливался на мысли, что это интересно – узнать, по какому шел пути и почему он закончился четвертым номером в Эспаде.
Сказать кому-то об этом было бы еще глупее, чем сами попытки вспомнить.
Наверное, Улькиорра смог бы испытать чувство удивления, узнав, что с недавних пор Гриммджо мучается той же проблемой и по утрам с сомнением всматривается в ярко-голубое небо.
– Владыка не поверил нам.
– Думаешь? – в сторону лунной дорожки отправился следующий камень.
– Уверен. Именно поэтому он был так спокоен. Владыка убежден, что мы либо отвлекаем его от своей истинной цели, либо издеваемся. Либо… он неправильно нас понял.
Последнее предположение настигло Сексту во время очередного броска. Рука дрогнула, и горсть камушков улетела куда-то в бок.
– Чего? – Джаггерджак сомневался: то ли ему захохотать, то ли покрутить пальцем у виска. – Куросаки, конечно, не мозг, как этот очкарик-квинси, но даже он способен понять, что Владыка – это Владыка. Не припомню других смыслов…
Шиффер еще немного помолчал. У него всегда хорошо получалось прослеживать вероятности и выстраивать из них четкую и логичную систему. Но рыжий мальчишка раз за разом умудрялся ломать все, действуя наугад, без размышлений и сомнений, но почему-то почти всегда выбирая правильно. Вот и сейчас, Кватра был готов к самым неожиданным реакциям. Даже к тому, что на арранкар кинутся с кулаками и безо всяких реяцу и занпакто наставят им синяков. Но к равнодушию, которое толком-то даже отказом назвать было затруднительно – нет. С категоричностью работать проще. Эмоции человека резки и непостоянны. Они бы помогли прийти к пониманию и договору. Но что делать с легкомысленным «ок»?
Прошедший год сильно изменил Ичиго.
Он повзрослел и научился ценить то, чего раньше даже не замечал.
– Кем Владыка привык нас видеть? – следующий камень Сексты был сбит в полете прицельным серо. – Прекрати, раздражает.
Дождавшись, когда Джаггерджак фыркнет и не больно, но сердито ткнет его кулаком под ребра, Улькиорра ответил на свой же вопрос:
– Врагами. Захватчиками. Пустые для него и сами по себе, никому не подчиняющиеся – голодные, кровожадные твари, которые не могут сосуществовать в мире, и достойны лишь упокоения. А мы, ко всему прочему, были слугами Айзена. Предателя, собирающегося уничтожить родной город Ичиго, убить его родных и друзей, перекроить этот мир по своему вкусу. Он знал, что предыдущий Владыка разрушил множество судеб и принес много зла и боли. Это единственная ассоциация Ичиго с предложенным ему титулом и властью.
Гриммджо неприятно оскалился.
– Так Куросаки решил, что мы его воевать с Обществом душ зовем?
– Именно. Его форма пустого – оружие, мощнее хогёку… если бы только Айзен увидел, кого создал… Владыка боится своей силы, он не контролирует себя. Даже не помнит, что именно делает. И, видимо, Ичиго подумал, что нужен нам в качестве Вастер Лорда: возглавить войну против Готей-13.
– Между прочим, отличная идея! Попробуем? – Гриммджо даже подался вперед, захваченный идей показать шинигами, кто самый сильный. Но почему-то Улькиорра понимал, что Секста шутит… своеобразно, но все же. Тот никогда не был против отличной драки. Один на один с достойным противником. Но ввязываться в долгий бессмысленный конфликт? Нет, Джаггерджак слишком любил свободу и независимость. И предпочитал сам выбирать врагов, а не исполнять приказы.
Даже сейчас, таскаясь за Шиффером и оберегая беспомощного мальчишку, он имел возможность встать и уйти. Погонять каракурских минусов, подраться с местной шпаной, смотаться в Лас Ночес и подразнить Нойтору, а потом вернуться и как ни в чем не бывало спросить, нужна ли помощь.
– И как мы будем его убеждать, что мечтаем о зеленых пастбищах в Уэко Мундо, на которых мирно пасутся пустые? – хмык Гриммджо был весьма красноречив и ироничен.
– Владыка сам поймет, когда вернет себе силы.
Секста ничего не ответил. Сорвав высокую травинку и закусив ее, он растянулся на берегу, ощущая, как одежда намокает от ночной росы. Поежился, но подниматься не стал. И так было слишком хорошо. Над головой медленно расходились низкие облака, подгоняемые ветром, и в прорехи из невообразимой дали на Гриммджо, перемигиваясь, с интересом смотрели звезды.
Рядом раздался шорох. Улькиорра поднялся на ноги и отряхнул казенную одежду.
– Отнесу гигай в лавку, а после прослежу, чтобы все было в порядке.
– Никто твоего Куросаки не сожрет. Лучше иди – голову проверти, а то выглядишь, будто на похороны свои собрался.
– Я должен быть рядом, – не согласился Шиффер, в уме напряженно перестраивая дальнейшую тактику.
– Ну и вали, – сонно пробурчал Гриммджо.

***

Все, что он помнил – чистое небо, раскинувшееся голубым полотнищем до самого края мира, в тот день, когда он осиротевшим мальчишкой вышел из пустого дома, чтобы никогда в него не вернуться. С собой забрал только упрямство, дерзость, старый отцовский клинок, неловко замотанный тряпками, и еще желание – наглое, несбыточное, но самое-самое – обязательно стать королем.
Еще были мальчишки. Такие же оборванные и грязные, как и он сам – как и все в их деревне, – но вполне довольные выпавшими им судьбами. Трусы, привыкшие издеваться над теми, кто слабее. И черный комок шерсти в тот день показался им идеальной добычей. Котенок шипел, припадая на подбитую лапу, и отчаянно пытался вырваться из окружения.
Не так уж он и любил животных. Мелкие, слабые, бесполезные. И если бы котенок жалобно пищал, он бы наверняка прошел мимо. Но комок шерсти боролся и выглядел гораздо достойнее улюлюкающих мальчишек. А он всегда любил подраться. Одному сломал руку, еще двум выбил зубы, остальные с воплями разбежались по домам.
Поднятый за шкирку котенок попытался царапаться и притих, когда на него прикрикнули и сильно встряхнули. Замер, ожидая удара. Но он только осмотрел спасенное животное, решив, что повреждения несерьезные – быстро подживут.
– Надо же… девчонка, – хмыкнул он и закинул спасенную живность на плечо. Мелкая немного повозилась, устраивая пострадавшую лапу, а после уцепилась острыми коготками за край старого плаща, показав, что к путешествию готова. – Если не достану денег на еду – съем тебя, – насмешливо пообещал он.
С плеча раздалось шипение и когти кольнули плечо.
Они шли по дороге прочь от прежней жизни, и казалось, что где-то вдали пыльная лента поднимается в голубое небо.
– Дикая! Одобряю. Мать рассказывала о больших черных кошках – пантерах, кажется. Может, ты в такую вырастешь? Мать вообще умела рассказывать. Будешь Пантерой.
Потом были и другие драки, и другое небо, и крохи новых знаний и навыков. И голод, и работа – грязная, гнусная, узнав о которой мать бы расплакалась, а отец бы выгнал его из дома. Разве что он всегда оставался верен себе – не сражаться со слабыми, находить только достойных противников. Наниматели пожимали плечами, но с причудой мирились, и дела с пришедшим опытом находились все чаще. И Пантера тоже была. Выросла из мелкого комка в гибкую сильную кошку. Иногда пропадала по неделям, могла оцарапать его, если он забывался и в плохом настроении пытался сорвать злость на боевой подруге. Но в нужный момент всегда оказывалась рядом. Вцепиться врагу в лицо и разодрать его острыми когтями, кинуться под ноги: сделать все, чтобы ее спаситель выиграл очередной бой и мог поставить перед ней заслуженную миску молока.
И снова был ясный теплый день и чистое голубое небо. Была грязная улица и смутно знакомая компания… слишком большая, чтобы он мог рассчитывать на силу или удачу. Хриплый голос: «А ты почти не изменился…» – расставил все по своим местам. Спустя столько лет он сам стал загнанной добычей, но все равно боролся, пока мог.
Рядом лежала Пантера. С перебитым хребтом и окровавленной мордой.
Он отвернулся и устало посмотрел в голубое безоблачно небо. Нет, отдыхать рано. Он же еще не стал королем… и не станет теперь. Обидно. Сволочи. Даже кошку не пожалели, а ведь она уже старая была. И все равно пыталась его защитить.
Вот бы с того света вернуться и отомстить.
Может, это далекое небо услышит его клятву?
Он обязательно вернется…

***

Ичиго совершенно не удивился, проснувшись от резкого сквозняка. Еще вчера он бы просто закрыл окно, списав свои мысли на обострившуюся паранойю и, рухнув в объятия подушки, вернулся бы к прерванному сну. Сейчас открывшаяся створка не могла быть случайностью или следствием невнимательности.
– Улькиорра? – позвал Ичиго, ощущая себя крайне неловко.
Ответа, конечно, не последовало.
– Гриммджо бы просто устроился на крыше или ветке дерева, да? Ему так удобнее, наверное… – говорить в воздух было примерно так же странно, как и обращаться к арранкару. Даже если тот действительно находился в комнате, вряд ли его интересовало мнение Куросаки об удобстве наблюдательных пунктов и предпочтениях Сексты.
– Это ведь ты тогда был? Напомнил Карин разбудить меня к контрольной. Спасибо, – еще острее чувствуя идиотичность ситуации, тихо поблагодарил Ичиго, продолжая всматриваться в сумрак комнаты, будто бы одна сила желания могла вернуть ему способность видеть или хотя бы слышать.
– Не понимаю, зачем вам сдался. Честно. Может это какая-то злая шутка? Сказали бы честно. Нам ведь действительно не обязательно быть врагами… Нел вот нормальная, да? Какой из меня Владыка Уэко Мундо? Править монстрами вместо того, чтобы их уничтожать… нет, это не для меня. И ни против друзей, ни против Готея я не пойду. Даже не подумаю. И потом у меня здесь все-таки жизнь. Учеба, сестры. Отец, конечно, тот еще подарок – за ним тоже присматривать нужно. Я вот думал, что если не умру в каком-нибудь сражении, проживу пятьдесят – шестьдесят лет и спокойно отправлюсь в Сообщество. Подтяну кидо, пойду в отряд. Нет, не капитаном, конечно. А вот лейтенантом – запросто. Это же замечательно: жить и знать, что там что-то есть. Можно не бояться, не гадать, относиться к этому как очередному приключению. Или переезду в другой город. И потом, я же наверняка верну только силу шинигами… пустой тоже исчез после финальной Гетсуги. Я для вас бесполезен. Честно.
Ичиго помотал головой, злясь на самого себя за непонятное желание пооткровенничать с Шиффером. Упрямо поджал губы и принялся расправлять сбившееся одеяло. За окном медленно серело. Реальность выцветала, превращаясь в карандашный набросок. Хотелось спать. Обнять подушку, поджать ноги и не думать. Ни про невидимого арранкара, который находился на расстоянии вытянутой руки; ни про шинигами, не заметивших до сих пор Эспаду, со всеми удобствами обустроившуюся в Каракуре; ни про подчинителей, оказавшимися предателями.
Но вместо того, чтобы откинуться назад и закрыть глаза, Куросаки продолжал смотреть в угол. Почему-то ему казалось, что Улькиорра находится именно там и жадно ловит каждое его слово. А потом в комнате что-то изменилось. Словно тени на миг качнулись и стали гуще. Ичиго вздрогнул. Ему показалось, что он почувствовал легкое, осторожное прикосновение. Он инстинктивно сжимал край одеяла, и на секунду по запястью словно провели тонким пером. Первым инстинктом было отдернуть руку и вскочить с кровати. Сказать что-нибудь грубо и злое. Вторым – попросить больше так не делать. Вместо этого Ичиго только грустно улыбнулся.
– Все стало каким-то неправильным и сложным. Я хочу понять. Надеюсь, нам не придется снова становиться врагами.
…Улькиорра не хотел будить Ичиго. Просто за последние недели он привык, что его пост теперь находится именно здесь, а не у соседнего дома или на крыше маленькой лечебницы. И слушая тихий голос Куросаки-сама, Шиффер понял, что для него не важен смысл того, что говорил Владыка. Главное – говорил. Обращался к нему. Чувствовал, что это Улькиорра, а не кто-то другой. Что, даже не видя и не слыша, лишь догадываясь, хотел, чтобы это был он.
Приблизившись к кровати Кватра, опустился на колени. Ему не нужны были свидетели. Эту клятву он принимал у себя сам. Перед Айзеном он позволял себе преклонять лишь одно колено. Будто чувствовал, что тот, кто подарил ему новую ступень существования и цель – только посредник между поиском смысла и его обретением. И имя смыслу было Куросаки Ичиго. Еще совсем мальчишка. Рыжий, яркий, громкий и отчаянный. Он цеплялся за кусок ткани, словно тот мог его спасти. Пальцы нервно подрагивали.
Владыка говорил, что его пустой тоже исчез. Но это не казалось существенным. Он был бы достоин править Уэко Мундо даже без той ужасающей силы. Только странные нотки, будто бы Ичиго оправдывался, подсказывали: он боялся монстра внутри, но без него считал себя неполноценным.
Если возвращать силу – полностью.
А идеи… одну совершенно случайно уже подсказали шинигами.
Улькиорра склонил голову и осторожно коснулся губами тонкого запястья своего Владыки.

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра, PG13

---

Принцип отражения. Часть 12

[Daewen]

Название: Принцип отражения
Автор: Daewen
Фэндом: Bleach
Персонажи: Куросаки Ичиго, Улькиорра Шиффер, Гриммджоу Джагерджак, Готей-13, остальная Эспада.
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш, Юмор, AU
Аннотация: Посмотрев на бардак, царящий в Уэко Мундо после проигрыша Айзена, Улькиорра решил найти эспаде нового Владыку. И его выбор пал на...
Пишется по заявке: После победы над Айзеном Ичиго теряет свои силы и два года живет как обычный человек. Все это время его не оставляет ощущение, что за ним кто-то следит. И как оказалось позже, не напрасно - за ним следит Улькиорра, выживший после сражения с временным шинигами. Что-то (на усмотрение автора) у него в голове щелкнуло и теперь Шиффер считает Куросаки своим Владыкой. Он искренне верит в то, что когда-нибудь у Ичиго восстановятся силы, а пока он его охраняет от голодных Пустых, гопников и еще чего-нибудь на усмотрение автора, попутно фапая на рыжика. Однажды Шиффера засекает кто-то из друзей Ичиго из Готея решивших навестить его. Завязывается сражение и пока Улькиорра занят рыжика затягивают во всю эту историю с фуллбрингерами.
В это время в Уэко Мундо. После того, как капитаны вместе с Ичиго и его друзьями покинули Уэко Мундо, арранкары были предоставлены сами себе. Эспада зализывает раны, потихоньку восстанавливает дворец Владыки и через какое-то время перед ними встает вполне закономерный вопрос "а что дальше?". На всеобщем собрании Гриммджо решил прикольнуться и предложить сделать Куросаки новым Владыкой. К его удивлению остальной Эспаде идея понравилась...
Как Ичиго будет из всего этого выкарабкиваться на усмотрение автора)) Но хочу хеппи-энда, хочу арранкаров хвостом ходящих за Ичиго и упрашивающих его отправиться с ними в Уэко Мундо.
Предупреждения: OOC
Размер: планируется макси

Часть 12

Часть 12

Вероятность встретить приятелей возрастает, если вы идете с персоной,
знакомство с которой вам не хотелось бы афишировать.
Закон Мерфи

В трубке что-то говорил Гинджоу. О том, что они рассчитывают на него, что нужно ответственно относиться к тренировкам… и что Ичиго тратит понапрасну время, вместо того, чтобы возвращать себе силу шинигами. Возможно, Куросаки только казалось, но Куго начинал повторяться и откровенно давить. Ведь на взгляд Ичиго, не так уж сила и мешала подчинителям.
Впрочем… не ему их судить.
– Завтра, – устало повторил Куросаки, сворачивая к дому. – Сейчас я на нуле. Даже игрушечный заяц мне напинает.
В трубке хмыкнули.
– И правильно сделает, – уже спокойнее согласился Гинджоу. – Давай, приходи. Рирука подготовила отличную тренировочную площадку и чуть не разнесла все, когда узнала, что ты не придешь. И на этот раз никаких мягких игрушек. Тебе понравится.
Ичиго пожалел, что Куго не может увидеть выражение скептицизма на его лице.
– И никаких отговорок и девчонок! – рассмеялся Гинджоу.
– Посмотрим, – Куросаки отключился, останавливаясь у небольшой семейной лечебницы.
Дом выглядел как-то странно. Непривычно. Ичиго, приученный жизнью искать подвохи везде, нахмурился, пытаясь сообразить, что же его смутило в совершенно будничной картине.
Свет.
Его было слишком много.
Обычно, если сестренки оставались вечером одни, они зажигали один светильник на кухне, так что с улицы были заметны лишь приглушенные отблески. И еще один – у себя в комнате. Сейчас же кухня сияла так, что квадрантное пятно света вызолачивало траву под окнами. Это могло означать только одно: у них гости. С вероятностью в девяносто процентов – какие-нибудь подружки Юзу напросились поиграть в приставку и остаться на ночь, а сейчас просто ужинали. Волноваться не о чем.
И все-таки…
Поправив сумку на плече, чтобы ремень не сползал, Куросаки решительно толкнул входную дверь. Не забыть потом от души вломить отцу за то, что шляется не пойми где. И даже если стоит мировые заговоры с Урахарой – пусть не забывает следить за девчонками. Кто из них крутой шинигами?
Теперь-то уж точно не Ичиго.
Хоть и есть призрачный шанс, что силы к нему вернутся.
Из кухни доносился слегка натянутый смех Иноуэ, будто она только что рассказала шутку, понятную только ей. Он почти заглушал тонкий голосок Юзу, которая, кажется, пыталась что-то уточнить. Ичиго переступил с ноги на ногу, скинул сумку у двери и, разлохматив волосы, понял, насколько был напряжен несколько последних секунд.
Всего лишь Иноуэ, зашедшая к нему и разговорившаяся с мелкими.
А он-то навоображал ужасов.
– Что так долго?! – раздался недовольный окрик Карин, предвещая ее скорое появление в коридоре.
Удивиться и сообразить, что последнее время он приходил гораздо позже, а потому обвинения в опоздании беспочвенны, Куросаки не успел.
– Скоро Ичиго вернет… – Карин, наконец, выглянула с кухни, увидела самого Ичиго, порядком сбитого с толку, и неловко попятилась назад. – Ой! Братик…
Смех Орихиме испугано смолк.
Ничего не понимающий, но подсознательно ощущающий, что в данный момент происходит нечто неординарное, парень шагнул из темной прихожей на яркую кухню, вдыхая терпкий аромат карри и сладкий, с нотой ванили – выпечки, которую последнее время притаскивала Иноуэ.
Она стояла рядом с Юзу у плиты, нервно и резко помешивая аппетитно булькающий ужин. Сестренка, до того мирно нарезающая овощи, сейчас неловко отложила нож и сжимала край цветастого передника. На стуле у окна обнаружился бледный и перебинтованный мумией Исида. Карин нервно вцепилась в руку Ичиго, словно надеялась, что сможет удержать его на месте.
–Добрый вечер, – невозмутимо поздоровался Улькиорра Шиффер, отставил чашку и поднялся из-за стола. – Мы ожидали, что ваша тренировка, Куросаки-сама, продлится чуть дольше…
После чего Кватра эспады вежливо наклонил голову.
В абсолютной тишине, наступившей на кухне, было слышно, как снова открылась входная дверь, паркет протяжно скрипнул, а затем Ичиго бесцеремонно подвинули в сторону.
– Куросаки, ты занимаешь слишком много места, – прозвучал знакомый грубо-насмешливый голос Гриммджо.
Джаггерджак с размаху опустил на стол пакет, из которого с любопытством высунулся край банки с газировкой.
– Ну-у и?..

***

Вдох-выдох.
Тишина достигла своего абсолюта. Не было слышно даже отчаянного стука сердца. Хотя самому Ичиго казалось, что его удары должны оглушать – настолько рвано и мощно оно билось о ребра, словно мечтало сломать костяную клеть. А сам он стал тонкой нитью… волосом, натянутым до предела. На крошечный миг – между судорожным вдохом и попыткой вытолкнуть раскалившийся от напряжения воздух из легких, Ичиго поверил, что ладонь сейчас ощутит привычную тяжесть старика Зангетсу.
Но мгновение заканчивалось, а чудо опаздывало к основному действию.
Куросаки заставил себя захватить сведенными, словно в спазме, губами еще одну порцию воздуха, и с трудом начал анализировать… Ничего другого ему не оставалось. Там, где раньше хватало черного росчерка Гетсуги, теперь приходилось думать.
Он беззащитен.
Его сестры – тоже.
Исида даже в лучшие свои дни уступал Эспаде.
Иноуэ – тем более. И уж точно она не стала бы шутить, если ей и ее друзьям угрожала опасность. Хотя… это же Иноуэ.
На столе перед Шиффером полупустая кружка – он находится в их доме достаточно времени. Разрушений нет, как и попыток напасть. Появление Джаггерджака намекает на то, что его использовали, как посыльного.
Выводы?
Ичиго следует немедленно отправиться на прием к психиатру.
Но для начала он просто закрыл глаза и сосчитал до десяти. За этот не столь длинный промежуток времени на него так никто и не напал. Зато тишина, наконец, перестала давить, разбавившись шуршанием пакета, из которого не оставляла попыток выкатиться крайняя банка с газировкой, аппетитным шкварчанием ужина, поскрипыванием старой сливы за окном и странными, не поддающимися расшифровке звуками, с той стороны, куда отошел Гриммджо, будто бы Секста из последних стремительно тающих сил сдерживал громкое ржание.
Куросаки снова открыл глаза, но арранкары никуда не делись. Более того, Ичиго заметил, что во взгляде Улькиорры, который ранее можно было окрестить как вежливо-отстраненный, появилась нота задумчивого интереса. Сам Кватра, надо заметить, выглядел несколько… нестандартно.
Слишком человечно.
Как и Джаггерджак, который уже указательный палец прикусил, чтобы сдержать смех и хоть относительно сохранить достойный вид.
– Так… – Ичиго проглотил следующее слово, пытаясь «настроить» голос – внутри холодными кольцами продолжал скручиваться страх за сестер и друзей, – Это вы были в кафе?
Улькиорра моргнул. Гриммджо перестал жевать собственный палец.
– А говорил: «Неадекватные поведенческие реакции…», – фыркнул Секста и, более не обращая внимания на бывшего шинигами, принялся вытаскивать из пакета свою добычу. Одну банку он тут же перекинул Исиде: – Оно?
Квинси с некоторым затруднением перехватил здоровой рукой презент.
– Благодарю, Гриммджо-кун.
– Все верно, Куросаки-сама, – на этом обращении Ичиго заметно передернуло, но после быстрого совещания со здравым рассудком, было решено оставить уточнения подобного рода, и заняться ими после решения основных вопросов. – Но в тот момент мы посчитали встречу нерациональным разрешением ситуации. Впрочем, на сегодня мы также не планировали подобного. Это случайность.
То есть Ичиго бы спокойно тренировался с Гинджоу и так и не узнал, с кем общаются сестры и друзья, и кто у них теперь завсегдатаи на ужинах? Просто отлично! При следующей встрече с Лили, для девчонки следуют в обязательном порядке организовать огромный мешок разных сладостей.
И мешок поменьше – для ее брата.
– Куросаки, – Исида открыл банку, наблюдая, как газировка гневно пенится, – все действительно серьезно. Поверь, что мы не для развлечения собрались таким составом у тебя дома, – квинси бледно улыбнулся, выдав, что его самочувствие далеко от удовлетворительного.
– Я спокоен, – это прозвучало чуть более раздражительно и нервно, чем хотелось Ичиго. Но для того, кто никак не мог повлиять на ситуацию, он действительно держался молодцом. Хотя при каждом взгляде на Улькиорру в груди – как раз около сердца – начинало тонко, надрывно ныть, словно понемногу заново открывалась дыра пустого, некогда оставленная точным ударом Шиффера.
– Но мне действительно интересно, что же заставило вас собираться за моей спиной…
Куросаки на деревянных ногах прошел к столу и сел напротив Кватры, невольно еще раз подивившись его очеловеченному виду. Выцветшие, почти незаметные дорожки эстигм, отсутствие обломка маски наравне с привычной для глаза одеждой старшеклассника, словно бы стремились внушить несведущему, что перед ним совершенно неопасный подросток. Пустота около сердца, которая колола Ичиго изнутри, напоминала, насколько ошибочными могут быть такие суждения и попытка оценить противника по одному лишь внешнему виду.
Ичиго, сообразив, что неприлично долго пялится на Шиффера, перевел взгляд.
И, тем не менее, гигаи.
Значит, Урахара тоже в курсе. Может ли быть, что Куго пытался предупредить именно об этом? Но ведь тогда получается, что и друзья, и семья…
– Нет, Куросаки, – словно прочитав его мысли, поморщился Исида, взявший на себя роль переговорщика.
Как-то незаметно Юзу и Иноуэ снова занялись ужином, Карин пересела на табурет, смотря на окно и, словно бы не обращая на их разговор никакого внимания, Гриммджо листал невесть откуда взявшийся томик манги, а Шиффер смотрел…
Странно, пронизывающе, будто ожидая чего-то или оценивая.
Ичиго поежился под неподдающимся классификации взглядом Кватры.
– Не выворачивай все наизнанку, пожалуйста, – это прозвучало как требование, и Ичиго послушно замер, ожидая объяснений. – Все достаточно просто. На этот раз, ради разнообразия, мы пытаемся спасти твой зад.
– Что?!
– Подчинители, – сухо пояснил, ничего не поясняя, Шиффер и снова замолчал.
– Все в курсе, что ты пытаешься вернуть свои способности, связавшись с группой, которая называет себя «Экзекуцией».
– И что в этом плохого? Что угрожает моему, как ты выразился, заду?
– Ничего, кроме того, что при передаче информации, эти люди нарушили причинно-следственные связи, – Исида попробовал напиток, чему-то кивнул и продолжил, – было сказано, что способности к подчинению тяготят их. Поэтому они и помогут тебе снова стать шинигами: чтобы избавиться от своих сил. Верно? Реальность выглядит несколько иначе. Подчинители хотят вернуть тебе способности, чтобы забрать их… поэтому, как только ты получишь доступ к духовной энергии, почти сразу ее лишишься. Вероятно, уже навсегда.
Слова Урю, обстоятельно объясняющего, во что именно вляпался Куросаки, резали не хуже лезвий Сенбонзакуры. А может быть, даже больнее. Исиду ранил Гинджоу? Резкий, наглый… почти ставший за эти дни ему другом. Если бы не вмешательство арранкаров, памятью Иноуэ сейчас бы управлял кто-то другой? И он же решал, кого Орихиме должна любить и кому верить? А следующими могли стать сестры Ичиго?
Кстати, они обязательно станут.
Можно не сомневаться…
И Чад. Конечно же, про Чада Экзекуция тоже не забудет.
Главное, успеть во время обратить подчинение Цукишимы.
Куросаки казалось, что если он сожмет кулаки еще сильнее, просто сломает кости. Он не знал, куда ему деть взгляд, о чем думать, и что делать. А для начала – верить ли услышанному. Ведь не зря же так сильно ноет в груди, словно пустота уже поглотила его сердце и спустя мгновение знакомое безумие затопит сознание, замещая его инстинктами пустого.
– Просто подумай, Ичиго, – устало попросил Исида, будто бы бывший шинигами кричал, обвиняя их во лжи, и кидался с кулаками на арранкаров. – Урахара-сан на нашей стороне. Если бы относительно нас сомнения были оправданы, то он бы точно не уступил эспаде, что уже неоднократно доказывал.
Ичиго неопределенно повел головой. Все звучало логично. Но… бывшие враги просто так не становятся друзьями. И если бы не его бессилие, он вряд ли бы стал слушать Урю, решив, что тому просто промыли мозги.
Зеркальным отражением его мыслей зазвучал тонкий голосок Иноуэ.
– Кенпачи тоже не сразу стал твоим другом, Ичиго… – девушка смешно задумалась, едва не почесав лоб лопаточкой, которой она только что перемешивала карри. – Да и остальные капитаны…
Исида скептично хмыкнул и поправил.
– Можно поименно перечислить весь Готей, исключив из списка Рукию и Ханатаро.
– Спокойно, Куросаки, – Гриммджо нагло оскалился, – у нас свои интересы, но твоих не тронем.
Вот это прозвучало куда убедительнее. Хотя и более подробно развернуть тему с интересами не помешало бы. Исключительно для достижения полного взаимопонимания и гармонии. Обсуждение проблемы доверия пришлось прервать в тот момент, когда Юзу с громким стуком поставила перед Ичиго тарелку. Еще одну девочка протянула Карин. Затем вернулась к столу за порциями для себя и Исиды. Орихиме уточнила, будет ли ужинать эспада, на что Джаггерджак, отложив комикс, сцапал всю сковородку.
Все это выглядело настолько обыденно и спокойно, что Ичиго захотелось подковырнуть край реальности, чтобы содрать происходящее, как наклейку. Но вместо этого, он наблюдал, интуитивно понимая, что еще будет возможность все обсудить и решить. Пока же стоит привыкнуть к происходящему. Попробовать убедить самого себя, что и такое случается.
Ведь у всего есть причина. И ему сего лишь необходимо ее узнать.
Иноуэ погрозила лопаточкой Сексте.
– А как же Улькиорра-сан?
– Этот? – с набитым ртом фыркнуть Гриммджо не то чтобы не удалось, но получилось не совсем этично. Из-за карри. Теперь оно оказалось на квинси. – Шиффер не будет.
Действительно. За прошедшее время Улькиорра едва ли пару раз вспоминал, что гигаям необходим воздух, а уж про такую замечательную вещь – моргание – вообще забыл. Он просто смотрел. Да, именно на Ичиго. Сообразив, что говорят о нем, арранкар с трудом перевел взгляд от Куросаки, сфокусировав его на Иноуэ.
– Я не голоден.
И снова все свое внимание сосредоточил на бывшем шинигами. Почему у наблюдавшей за этой сценой Карин слегка покраснели щеки, заиграла коварная улыбка, а сама сестренка многозначительно переглянулась с Юзу, Ичиго не понял. И даже не пообещал себе подумать позже. Просто, втянув умопомрачительный аромат ужина, он понял, что ныло вовсе не сердце, а всего лишь пустой желудок напоминал о том, что растущему юношескому организму требовалась энергия.
И не духовная, а вполне себе материальная и очень вкусная.

....

Глубокий вдох перед погружением.
В понедельник (2-го) первый гос.
В пятницу (6-го) - второй.

Если не сложно - пожелайте мне удачи.))

@темы: Слэш, Фанфики, Юмор, Ичиго, Арранкары, Гриммджо, АУ, Улькиорра