Ложь еще могут простить, но правду - никогда. [Делаю из мышек ёжиков.] ["Командир всего счастья"]
Название: "Война" - сиквел к "Третьей бутылке", Блич.
Автор: Энид
Рейтинг: ПГ
Жанр: детектыва, альтернативное развитие сюжета
(кросспост)
- Гин, думаю, оно мне скоро снова потребуется.
- Конечно, Айзен-тайчо-о.
читать дальшеВойна, сперва рассыпавшаяся мелкими дуэлями, теперь превращалась в полномасштабные боевые действия. Сейрейтей не мог больше делать вид, что ничего не происходило и игнорировать насылаемых на грунт холлоу и меносов. Васто-лорды пока появлялись лишь дважды, в точечных вылазках, и после этих вылазок Готей лишился трех офицеров и одного лейтенанта. Еще двоих сейчас сшивали по кусочкам в Сого Кьюго Цуме Шо. С каждым новым докладом с грунта капитан Сой Фонг рвала и метала, потом машинальным жестом поднимала руку, чтобы смахнуть с волос не упавшие туда крошки печенья - и впадала в апатию на несколько часов, до следующего доклада.
Зараки с лучшей третью отряда просто перебазировался в Каракуру – чтобы не терять времени на перемещения между мирами при очередном прорыве – и к нему вскоре присоединился капитан Хицугая, оставшийся без лежащей в госпитале лейтенанта. Шестой, Седьмой и Восьмой отряды сменяли друг друга на недельных дежурствах, Пятый с Тринадцатым поддерживали практически постоянно открытый вход в Дангай, на случай необходимости немедленного отступления или наступления. Второй вместе с разведывательным корпусом давно забыли о существовании выходных и в Сейрейтей бывали только чтобы отчитаться и вернуться обратно на грунт. Прорывы из Уэко теперь случались не только над Каракурой, и множество сил уходило на одно то, чтобы успеть заметить трещину в небе Хоккайдо или проваливающийся в пустоту водоворот Наруто.
На гигаи отправляющихся на грунт капитанов и лейтенантов перестали ставить ограничители. Как раз после того, как разрешение на снятие ограничения опоздало для Оомаэды-фукутайчо. Все равно все понимали, что сражаться с арранкарами на ограничителях не выйдет. Кроме того, были усилены все патрули, а передвигаться по грунту в одиночку позволялось только шинигами не ниже лейтенанта.
Ямамото-сетайчо не собирался в этом признаваться, но то, что происходило, было самой обычной паникой. Все жили на нервах, никто не знал, когда и чем это кончится, и как с этим бороться тоже было не ясно. Попробовать контратаковать Уэко и получить всю Эспаду с ответным визитом в Сейрейтей? Благодарим покорно... А пока война велась на грунте, потери были в рамках допустимых и можно было изыскивать пути решения... Да кого он пытался обмануть, себя?! Еще несколько месяцев, может год, они продержатся. А дальше? Надеяться на то, что не так давно появившийся Хранитель сумеет в очередной раз спасти всех, заморозив Небо? Мал он еще. Хоть бы пару сотен лет добавить!
Кира Изуру такими глобальными категориями не размышлял. Разгоревшиеся боевые действия наконец-то смогли отвлечь лейтенанта Третьего отряда от бутылки и внесли немного давно не хватавшего беспорядка в его жизнь. Пожалуй, он был единственным человеком в Готей, кому ночные побудки и суточные дежурства доставляли удовольствие. В каждый бой он бросался как в последний, и, наверняка, так бы и сложился заодно с каким-нибудь мелким арранкаром, если бы не тот случай...
Они с Мацумото-сан были в патрулировании на грунте, когда пришел сигнал об очередном прорыве. На этот раз в небе показалось двое арранкаров из Эспады, и лейтенанты срочно поспешили навстречу, прекрасно осознавая высокую вероятность своей преждевременной гибели. Спас их тогда капитан Хицугая, вовремя успевший из Сейрейтей, но Кира понял это уже позднее – а тогда он в священном берсерковском гневе едва не провалился вслед за отступавшими васто-лордами в Уэко. Трещина схлопнулась перед самым его носом.
А Киру с тех самых пор отстранили от операций на грунте. Потому что он «своими необдуманными действиями поставил под угрозу жизнь напарницы» и еще что-то там такое же. На самом деле его, кажется, снова начали подозревать в предательстве и попытках перебежать к Ичимару-экс-тайчо. Ах, если бы!
Июль в Готее всегда был месяцем праздников. Хватило бы и Дней рождения верхушки Восьмого, а тут еще и Танабата, и День рождения Ибы-сан... Впрочем, на этот раз его отмечали в госпитале. Атмосфера давила, не смотря на цветные фонарики и блюда с отменными закусками. Помнится, в былые времена отмечавшие дружной толпой просто начинали на речке числа эдак 7 июля и, практически не просыхая и не уставая от песен и танцев, двигались сперва в казармы Восьмого, а потом и соседнего Седьмого, где и просыпались уже в двадцатых числах. Сколько ни боролись с этим некоторые капитаны (те, которые не присоединялись на том или ином этапе к процессии), ничего с этой доброй традицией так и не смогли сделать. Комамуре-тайчо, помнится, просто пообещали «отметить за компанию» и его праздник, и тот, представив, что весь этот балаган затянется до конца августа, в конце концов махнул на них лапой.
В этот раз отмечать пришлось, как уже говорилось выше, прямо в госпитале, где Иба Тецузаэмон отлеживался после неудачной встречи с арранкарами. И ведь ему еще повезло остаться в живых... Имени не произносилось, но все и так понимали, что этот День рождения отчетливо попахивал поминками. Обычно коротко поздравлявший своего лейтенанта Комамура-тайчо на этот раз засиделся до глубокой ночи, а вот не пропускавший ранее ни одной пьянки Кьёраку-тайчо заглянул на минутку, опрокинул пару стопок, забыл в углу подпаленную шляпу и был таков – его отряд как раз сменился с дежурства на грунте и все, о чем мог мечтать капитан, был любимый футон в родных казармах.
- Ой, Кенпачик, смотри! - Ячиру дернула его за нижнюю косичку и подпрыгнула на плече. - Три луны!!!
На небе и впрямь светилось три месяца: два рожками вправо и один – влево. Сидящий на крыше небоскреба Зараки недоуменно нахмурился, он не пил уже с месяц, что за чертовщина?
- Они двигаются, смотри! - не унималась девочка, перебираясь на другое плечо.
- Пойдем, посмотрим, - хрипло предложил Зараки, уловивший стальной блеск двух из этих лун, и ринулся навстречу пахнущему смертью реяцу. Ячиру радостно взвизгнула и покрепче вцепилась в его хаори.
Кучики Бьякуя уже собирался ложиться спать, когда в дверь его гостиничного номера постучали.
- Да? - осведомился он, оборачиваясь в сторону сдвигающего сёдзи дежурного.
- Кучики-тайчо, - офицер один раз взглянул на ночное юката капитана и опустил взгляд. - Трещина над Аваджи. Бабочку послали четверть часа назад, судя по характеру разлома ожидают... ожидают первый уровень силы.
Это иносказание использовали для определения васто-лордов. Если это было правдой, то, скорее всего, отправившего бабочку уже не было в живых.
- Благодарю, будьте добры разбудить Абараи-фукутайчо, он тоже может там понадобиться.
- Слушаюсь, Кучики-тайчо.
Сёдзи с тихим шелестом закрылись. Бьякуя решил не тратить времени на переодевание и, оставив гигай в гостинице, поспешил в сторону небольшого острова во Внутреннем море. Семь минут спустя в ту же сторону помчался отчаянно матерящийся и зевающий Ренджи, пытающийся на бегу связать волосы в хвост.
- Канаме, я хочу, чтобы вы отвлекли всех шинигами капитанского уровня, находящихся на грунте. После этого ты бабочкой вызовешь на грунт Комамуру. Думаю, он не откажется с тобой встретиться?
- Конечно.
- М-м-м, и в Сейрейтей останутся только старик Ямамото, Сой Фонг... Впрочем, нет, она же сейчас в Каракуре у своей кошки. Рецу, ее можно не считать... Кьёраку, спящий после дежурства и пьянки и Маюри? Укитаке-тайчо тоже не считается, он будет держать портал. Ну, что ж, если мне останется только Маюри, это даже не опасно.
- Гин, твоя задача не вступать в схватки с капитанами, а забрать Ключи.
- Помню-помню, конечно, Айзен-тайчо-о.
- Гин, не паясничай.
- Канаме, спасибо, я могу попросить его сам.
- Прошу прощения.
- Да-да, Айзен-тайчо, я обещаю хорошо себя вести.
Это реяцу Хицугая узнал бы из тысячи других. И проснулся бы, даже не объявись оно прямо на крыше дома Иноуэ-сан, где он сейчас квартировал. Тот самый Эспада с голубыми волосами, что едва не убил Мацумото месяц назад. И теперь он снова явился угрожать находящейся под его защитой девушке? Да что же это за проклятие такое?!
Не теряя ни секунды, Хицугая обнажил свой меч и, расправив ледяные крылья, вылетел в окно.
С псевдо-праздника Кира ушел раньше прочих, сразу вслед за получившим бабочку Комамурой-тайчо. Давило. Да еще и Шуухей, тоже оставшийся не у дел с тех пор, как его капитан покинул Готей. Странно, но их отряды были едва ли не единственными, не принимавшими активного участия в боевых действиях. Даже Пятому повезло больше. Ямамото-сетайчо называл это «сохранением резервов», но Изуру уже научился не верить красивым официальным фразам. И ведь, ладно бы, еще с ним самим понятно – его зависимость от Ичимару-тайчо не была секретом – но ведь Шуухей-то? Такого лояльного Готей шинигами еще поискать.
В этих невеселых думах Кира добрел до перекрестка (казармы Третьего налево, казармы Пятого направо), и тут совсем рядом ощутил всплеск капитанского реяцу. По давно прижившейся в Готей традиции выживания, первым делом он метнулся в сторону, противоположную той, где призывал свой банкай Куроцучи-тайчо, и только потом попытался понять, а с какой, собственно, стати.
Объяснение не заставило себя ждать – с кем бы ни сражался сейчас капитан Двенадцатого, другой немалой силы враг двигался в противоположную сторону. И где были те капитаны, которым следовало бы остановить его, было совершенно не ясно.
Изуру подобрался чуть поближе к неизвестному нарушителю, и снова притормозил. Это не его уровень. С ним должен разбираться Комамура-тайчо (он же только что был здесь), или Кьёраку-тайчо (только его не добудишься теперь), или Укитаке-тайчо (а разве не он сейчас сторожит вход в Дангай?)... Кира сглотнул. Судя по всему выходило, что на этот раз была его очередь.
«Ну, по крайней мере, на надгробии напишут, умер при исполнении долга, а не как предатель», - невесело усмехнулся лейтенант и обнажил меч.
- Остановитесь!
- Канаме, еще не поздно одуматься. Я не понимаю, почему ты это сделал, но... Я уверен, тебя примут обратно, пойдем со мной!
- Я выбрал свой путь и не сойду с него.
- Канаме! Что за ерунда? Разве разводить холлоу – это путь?! Он заморочил тебе мозги, но тебя простят. Прошу тебя как друг...
- Нет.
- Зачем же ты вообще звал меня сюда? - в голосе Комамуры звучала неизбывная грусть.
- Чтобы спасти тебе жизнь, - отозвался Тоосен. - Чтобы ты не встал на пути тех, кому поручено забрать Ключи сегодня вечером.
- ТЫ?!
- Уже слишком поздно. К этому времени они должны были вернуться. Спасибо, что пришел, и прощай.
- Канаме! Постой!!!
Небо распахнулось и снова сомкнулось за спиной слепого шинигами, оставив капитана Седьмого исходить бессильной яростью.
Теперь отступать было уже поздно. В этой высокой фигуре сил было, казалось, не меньше, чем в арранкаре, едва не убившем Мацумото-сан в тот раз. Ее успел спасти Хицугая-тайчо. Ему же повезет, если ему удастся задержать этого арранкара хотя бы на несколько минут, пока не поднимут тревогу.
- Кира Изуру, санбантай-фукутайчо.
- Аароньеро Арлери, новена Эспада.
Первый удар Вабиске Эспада сдержал голой рукой. Кира мрачно усмехнулся и ударил снова. Пока противник поймет, что происходит, он успеет хоть немного замедлить его движения... жаль, что после смерти владельца шикай тоже исчезает, другие не смогут извлечь из этого пользу.
- Что происходит? - предсказуемо удивился арранкар четыре удара спустя и опустился на землю.
- Вабиске удваивает вес всего, к чему прикоснется, - любезно пояснил Кира, снова занося свой меч над противником.
А, может, ему повезет?
- Забавная способность. Думаю, мне она пригодится, - арранкар рассмеялся. - Когда я сожру твой труп. Я, знаешь ли, усваиваю способности и память всех, кого ем. А съел я уже 33650 холлоу. Консуме, Глотонерия!
До сих пор напоминавший человека арранкар внезапно взбугрился, пошел какими-то пузырями, что ли, и перед потрясенным Изуру оказалось нечто, размером со стог сена, и с несколькими десятками щупалец.
- Ну как? - все еще веселился арранкар. - Справишься с тридцатью тысячами холлоу, шинигами? Или с тебя хватит и одного этого?
Это был кошмар, не иначе. Потому что в следующее мгновение белесый гигантский осьминог снова поменял форму, на этот раз превратившись в худшее воспоминание юности Изуру. Метровые ряды когтей, устрашающие зубы... Только в этот раз рядом не было ни Ренджи, ни Хинамори, ни Шуухея, чтобы сдержать их натиск. И Шинсо тоже неоткуда было прилететь, пронзая это чудовище, как тогда, в Академии.
Кира попятился.
- О, узнал меня, Кира Изуру? А ты думал, я умер? - смех, сколько же можно смеяться? - Куда же ты пятишься?
А, действительно, куда? Он уже не перепуганный студент – он лейтенант Третьего отряда Готей-13. И у него есть долг. И Вабиске. И тревогу все еще не успели поднять.
- Я не хочу умирать, - повторил свои тогдашние слова Изуру, наполняя их совсем другим смыслом и, сдвинув брови, бросился на врага.
Удар. Когти слева и справа, но если добавить скорости, они только порвут рукава, срывая шеврон. Удар, сбивающий верхние зубы. Когти возвращаются, словно гигантские жвала, втягивающие в себя добычу. Прыжок вверх и выкрик: «Растворись, черный пес Ронданини! Взгляни на себя в ужасе и вырви собственную глотку! Связывающий путь номер 9! Геки!»
Времени хватает приземлиться и заблокировать следующий его удар, арранкар хохочет. А вот от этого выпада уже не увернуться, но он еще жив. И тревогу... еще не подняли...
- Разрушающий... путь номер 4, - опираясь на Вабиске, Кира поднимается на ноги. Тревогу еще не подняли. - Бьякурай!
Эти заклинания Эспаде что комариные укусы. Это даже не попытка причинить вред – просто выигрывание лишних секунд. Где же Кучики-тайчо с его шестидесятыми путями?
«Кира, - знакомый голос оживает в его сознании. - Я все еще с тобой». - «Спасибо, Вабиске. Боюсь, это будет мой последний удар». - «Я с тобой».
- Я... не хочу... умирать!
Ренджи говорил об этом – когда собираешь последние крохи реяцу, а за ними оказываются другие ворота, и еще реяцу, и еще, и оно течет сквозь тебя, и рукоять меча становится теплее, оживая в ладони... Если зачерпнуть оттуда, ты, возможно, уже никогда не сможешь восстановить свои силы, но в последний раз, когда нужны все силы, что у тебя когда-либо были, это уже не имеет значения. Именно поэтому последний удар выходит в несколько раз сильнее первого. Только редко кто выживает потом, чтобы рассказать об этом.
Изуру сосредоточился, тщательно вычерпывая эти скрытые резервы. Действительно, ворота. И еще одни. И колодец за ними. И шепот, еле слышный: «...тряси... земля... трясение... землетрясение... Землетрясение».
Кира бросился на арранкара, чувствуя, как оживает в его руках занпакто и, не вполне осознавая, что делает, повторил вслед за звучащим в сознании голосом:
- Землетрясение.
Реяцу вырвалось из меча, из рук, из груди, выкручивая внутренности и сталкиваясь с реяцу девятого Эспады. Где-то на краю сознания зазвонил большой колокол, объявляя общую тревогу, и Кира со спокойным сердцем потерял сознание.
- ...никто не был поставлен в известность.
- Однако, это оказалось весьма кстати.
- Только странно, что он до сих пор скрывал это, вы не находите?
- Знаю я одного парня, который тоже скрывает, - этот голос показался Кире Изуру знакомым.
- Правда?!
- Черта с два, не скажу. И отстаньте вы уже от него.
- Действительно, Кире-фукутайчо требуется покой, - этот голос тоже... только женский.
- Ренджи прав, если бы не Кира, им бы удалось забрать Ключи, - сколько же здесь знакомых? Семпай?
- Но ему следовало поставить в известность...
- Капитана, может? - это Ренджи, точно. - Я вон своего поставил уже однажды, гм.
- Но в условиях...
Изуру надоело слушать, как они его обсуждают, и он открыл глаза. Белый потолок, запахи лекарств... Госпиталь?
Голоса разом стихли.
- Кира-фукутайчо, как вы себя чувствуете?
Обладательница знакомого голоса наклонилась над ним и Изуру, наконец, узнал Унохану. Ответить слипшимися пересохшими губами не вышло, и он просто улыбнулся. Надо же, он выжил, это уже было хорошо. Хотя... в чем же его там обвиняли?
- Вы находитесь в Сого Кьюго Цуме Шо, - подтвердила она его предположение. - Вы пострадали во время вашего последнего сражения, но мы вас вылечим. Пока что отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь. Дела вашего отряда согласился взять на себя капитан Комамура.
Ну, хоть не Кьёраку... Кира поискал было глазами остальных присутствующих, но понял, что лежа плашмя это не выйдет.
- У нас много раненых, - продолжила Унохана. - И я не успеваю ко всем. После того, как мы проведем с вами все необходимые восстанавливающие процедуры, вам можно будет пить. Потерпите еще примерно три часа. Лучше всего, попытайтесь уснуть. Вы меня поняли?
Изуру согласно прикрыл глаза. Даже ее голос, казалось, обладал болеутоляющим и успокаивающим действием.
- Все будет хорошо, - добавила Унохана-тайчо, а потом послышался шорох выходящих из палаты людей.
- А я тоже тут пока валяюсь, - внезапно раздался голос Ренджи справа. - Я ей сказал, ты не обидишься, мы же приятели, а у них палат не хватает. Вчера такая заварушка была...
Кира открыл глаза, понял, что все равно не сможет увидеть собеседника, и снова их закрыл.
- Ну так что, Изуру, давно у тебя появился банкай?
Как это получилось, не понял никто, включая его самого. А отдаться снова утекшему с поля боя и оттого исключительно злому Куроцучи-тайчо на опыты Изуру не торопился. Он же вообще не сражался со своим воплощением меча, как это было принято. Просто услышал формулировку и повторил. Почти как шикай. Правда, Хицугая-тайчо по секрету сообщил ему, что ему тоже не пришлось побеждать свой меч для достижения банкая – тот сам сообщил ему все, что нужно. Но это был единственный подобный случай и для составления статистики явно не подходящий. Так или иначе, каждый занпакто был на счету, а уж банкаи – тем более, и Киру, помучив допросами, отпустили с миром. И даже посоветовали потренироваться, чтобы закрепить успех, чем он и занимался в перерывах между посещениями госпиталя. Что-то там у него не до конца срослось во внутренностях, и Унохана-тайчо настояла на еженедельных осмотрах.
Тем временем война шла своим чередом. После той неудачной вылазки арранкары в пределах Общества Душ больше не появлялись, а Ямамото-сетайчо, в свою очередь, следил за тем, чтобы по обе стороны Дангай оставалось достаточное количество капитанов. И еще он начал готовить операцию по ответному вторжению в Уэко. По его расчетам мобилизации всех имевших банкай шинигами должно было хватить, чтобы справиться с Эспадой, а Айзена, так и быть, можно было поручить сыну Куросаки. Судя по последним данным, мальчик оказался вайзардом, что при определенной толерантности к этим существам могло сыграть на руку Готею.
После того, как все смогли убедиться в стабильности банкая Киры, того снова пустили на грунт. Там как раз начиналась осень – листья еще зеленели и дни были жаркими, но ночью нет-нет, да и задувал морозный ветерок. Вот как сейчас. Лейтенант поежился: начало осени всегда ассоциировалось у него с необходимостью искать подарок на День рождения любимому тайчо, и он никак не мог придумать, что же ему подарить, и почти всегда шел за советом к Мацумото-сан... Они недавно пересеклись на улице, она крутила в руках какой-то опавший листик и, посмотрев на подошедшего Киру, едва не сказала... что? Изуру был почти уверен: «снова помощь нужна, Кира-фукутайчо?» Но она промолчала, а он отвел глаза, и они так и разошлись, даже не поздоровавшись толком.
«Шарф купить, что ли? - подумал Кира, поплотнее запахивая пиджак. - Гигай еще простужу». Новый порыв ветра поднес к нему черную бабочку и лейтенант, немного удивившись, протянул ей палец. От самого сетайчо! Завтра в полдень всем капитанам и лейтенантам постановлялось быть в Готей, вооруженными и отдохнувшими, для решительного прорыва в Уэко. Ну, Уэко, так Уэко... Значит, можно будет обойтись без шарфа.
- Гин, завтра мне потребуется хогьёку.
- Завтра?!
- Достаточно, если его носитель окажется в радиусе сотни метров возле места их портала, с любой стороны. Я освобожу его энергию, закрою их всех в Уэко одним махом и вернусь в Сейрейтей. Кстати, не забудь в этот момент оказаться снаружи.
- Эээ... Ладно. Ну вы и задачки задаете, Айзен-тайчо.
- Ты справишься, Гин?
- Ну конечно, тайчо-о-о.
На этот раз ветер оказался не холодным, а теплым, и достаточно сильным для того, чтобы швырнуть Киру о стенку. И не ветер это был вовсе, а...
- Вы? - прошептал тот полупридушенным шепотом, когда его развернули лицом к себе.
- Изуру, слушай меня, - Гин тоже говорил шепотом, вцепившись своему бывшему лейтенанту в плечи и совсем не улыбаясь. - Завтра тебя позовут в Сейрейтей... Может быть, уже позвали так?
Изуру кивнул, не вполне понимая, откуда тот взялся, откуда он это знает и почему, черт побери, у него дрожат руки.
- Ты не должен туда идти. Ни за что, понял меня? Хоть под машину попади, но останься на грунте, Изуру!
- В-вы что? - Изуру, наконец, опомнился, и попытался отцепить от себя эти пугающие его руки.
- Изуру, просто поверь мне, один раз. Ради твоего Готея, сделай, как я говорю.
- Тайчо... Черт, Ичимару-сан, отойдите от меня! Или я вас...
- Ты еще в гигае, - Гин все-таки усмехнулся и это, кажется, помогло ему ненадолго вернуть былое спокойствие, только руки все подрагивали. - Изуру, я не успею объяснить, а ты не поверишь, так что просто сделай это ради меня. Пожалуйста. Останься завтра на грунте.
- Да с чего вы вообще взяли, что я что-то там буду ради вас делать? - сорвался на крик Кира, ничего не понимающий и страстно жаждавший объяснений. - Вы меня...
- Тихо, - зажал ему рот ладонью Гин и повторил уже шепотом. - Сиди тихо и спрячь реяцу.
И, дождавшись кивка тоже почувствовавшего чужое присутствие Изуру, сделал шаг в сторону. И еще. До Киры донеслось начало разговора:
- Не поздно ли для прогулок, Ичимару?
- О, тебе не нравится эта луна? - смех.
- Мне не нравятся ваши внезапные исчезновения.
- Полно тебе, Улькиорра, я и так знаю, как ты меня не любишь... Но что же я могу поделать, если Айзен дал мне поручение прямо накануне?
- Надеюсь, это правда.
- Спроси у него сам, верный Эспада. А мне некогда.
- Знаете, мне тоже нравится эта луна. Я пойду с вами.
- Ну, как знаешь, Улькиорра, как знаешь...
Выйти из-за автомата с напитками, куда его толкнул Гин, Изуру осмелился лишь четверть часа спустя. Коленки дрожали.
Снова и снова перебирая в уме события этого вечера, Изуру не мог придти к решению. Капитан... было что-то такое в поведении Ичимару, что заставляло ему поверить. Но, в то же время, он сказал этому Эспаде, что он находился на грунте по поручению Айзена. И точно ли Улькиорра не почувствовал присутствия Киры – или только подыграл Ичимару?
А, может, вспомнивший былое капитан просто решил оградить его, Изуру, от опасного сражения? Раз уж он каким-то образом узнал, что оно намечено на завтра – может, он просто не хотел, чтобы Изуру поцарапало? Мечты, мечты... Особенно, если Айзен подготовил какую-нибудь убойную ловушку, а он наверняка ее подготовил и ждал их всех. И дезертировать в такой ситуации было бы просто подло.
Так что, проведя бессонную ночь, Изуру решился: он пойдет вместе со всеми и будет готов к любой ловушке.
- ...в одном из вас. Так что сейчас я его активирую, и вы сможете попрощаться с домом, - завершил свою речь Айзен. Ветер красиво развевал полы его белого плаща. - Последние желания?
- Чтоб ты сдох!
- Предатель!
- Подлец!
Кира Изуру молчал. Со стоявшим за плечом Айзена Гином он боялся встретиться глазами. Они прошли сюда – капитаны, и лейтенанты, и этот риока с квинси – только чтобы их навек запечатали в Уэко Мундо без возможности вернуться. А оставшиеся в Сейрейтей Унохана-тайчо и не вовремя (или как раз вовремя) попавший в госпиталь Укитаке-тайчо, что они могли против Айзена с подручными?
Внезапно стал понятным пробудившийся банкай. Колодец в душе, полный реяцу? Как же! Черт... Но как, когда они успели запихнуть эту дрянь в него? Может, если он поторопится, портал-то еще не закрыт?
- Стоять, Кира-кун, - ласково проговорил Айзен, заметив его едва оформившееся движение в сторону выхода. - Все остаются здесь. Приятной вечности.
За его спиной раскрылся другой пролом в соседний мир, Тоосен и Гин шагнули туда сразу же, а Айзен еще помедлил, воздевая руки к гипотетическим небесам. Вспыхнули сиреневым светом ранее невидимые пентаграммы на полу. Кто-то, кажется Куросаки-сан, выкрикнул «банкай», но эта зала – произведение их арранкарского Куроцучи – глушила любые сильные выплески реяцу... Айзен рассмеялся, договаривая последние слова уже из прорехи в ткани мира, и... ничего не произошло. Кира не столько увидел, сколько почувствовал охватившее его – да и всех остальных - недоумение. А сориентировался первым Гин.
Шинсо выстрелил прямо с пояса, пробив ножны и пригвоздив Айзена к месту. Благо, нахождение вне залы позволяло Ичимару использовать занпакто. В следующее мгновение Кучики-тайчо и Шихоин Йоруичи, опережая друг друга, влетели в портал и Айзена окутали вишневые лепестки. Остальные участники сцены поспешили следом.
Ичимару позволили вернуться в Готей. Отчасти и ради того, чтобы разобраться, что же все-таки произошло. Но, рассказав всю подноготную попадания хогьёку в Изуру, о дальнейшем Гин лишь твердил «не понимаю». Оно должно было сработать, но не сработало. Мало того, даже при тщательнейшем обследовании Киры-фукутайчо никаких следов камня не нашли. В конце концов все склонились к версии о том, что внезапный банкай «высушил» весь артефакт до капли и дезинтегрировался, и только помнивший, сколько с его помощью было сделано арранкаров Гин скептически хмыкал, да прикрывал веером улыбку Урахара.
- Еще чаю, Джууширо?
- Спасибо, Рецу, ты превосходно его взбиваешь. Но, все же, расскажешь ли ты мне, что именно ценного я должен был охранять у тебя в госпитале, разыгрывая тот приступ? Твоих больных?
- Не совсем, Джууширо, - Унохана мягко улыбнулась и отпила еще глоток густого горького чая. - Прекрасная сегодня луна, ты не находишь?
- Я же все равно догадываюсь, - заметил Укитаке, поправляя выбившуюся белую прядь.
- Некоторые догадки лучше не подтверждать вслух, не так ли?
- Просто пытаюсь понять, как ты его достала. Не припомню в твоем арсенале айзеновских перчаток, а уж я с твоими методами знаком...
Унохана усмехнулась. Джууширо был ее любимым пациентом, послушно терпящим практически любые процедуры, да еще и не забывающим благодарить за них.
- Обычное хирургическое вмешательство, как ни странно. Сложно было не заметить посторонний предмет, когда я восстанавливала тот фарш, в который превратились его внутренности.
- Спасибо.
- За что? - удивилась Унохана, снова отпивая чай.
- За всех нас.
И они продолжили любоваться осенней луной молча.
Автор: Энид
Рейтинг: ПГ
Жанр: детектыва, альтернативное развитие сюжета
(кросспост)
- Гин, думаю, оно мне скоро снова потребуется.
- Конечно, Айзен-тайчо-о.
читать дальшеВойна, сперва рассыпавшаяся мелкими дуэлями, теперь превращалась в полномасштабные боевые действия. Сейрейтей не мог больше делать вид, что ничего не происходило и игнорировать насылаемых на грунт холлоу и меносов. Васто-лорды пока появлялись лишь дважды, в точечных вылазках, и после этих вылазок Готей лишился трех офицеров и одного лейтенанта. Еще двоих сейчас сшивали по кусочкам в Сого Кьюго Цуме Шо. С каждым новым докладом с грунта капитан Сой Фонг рвала и метала, потом машинальным жестом поднимала руку, чтобы смахнуть с волос не упавшие туда крошки печенья - и впадала в апатию на несколько часов, до следующего доклада.
Зараки с лучшей третью отряда просто перебазировался в Каракуру – чтобы не терять времени на перемещения между мирами при очередном прорыве – и к нему вскоре присоединился капитан Хицугая, оставшийся без лежащей в госпитале лейтенанта. Шестой, Седьмой и Восьмой отряды сменяли друг друга на недельных дежурствах, Пятый с Тринадцатым поддерживали практически постоянно открытый вход в Дангай, на случай необходимости немедленного отступления или наступления. Второй вместе с разведывательным корпусом давно забыли о существовании выходных и в Сейрейтей бывали только чтобы отчитаться и вернуться обратно на грунт. Прорывы из Уэко теперь случались не только над Каракурой, и множество сил уходило на одно то, чтобы успеть заметить трещину в небе Хоккайдо или проваливающийся в пустоту водоворот Наруто.
На гигаи отправляющихся на грунт капитанов и лейтенантов перестали ставить ограничители. Как раз после того, как разрешение на снятие ограничения опоздало для Оомаэды-фукутайчо. Все равно все понимали, что сражаться с арранкарами на ограничителях не выйдет. Кроме того, были усилены все патрули, а передвигаться по грунту в одиночку позволялось только шинигами не ниже лейтенанта.
Ямамото-сетайчо не собирался в этом признаваться, но то, что происходило, было самой обычной паникой. Все жили на нервах, никто не знал, когда и чем это кончится, и как с этим бороться тоже было не ясно. Попробовать контратаковать Уэко и получить всю Эспаду с ответным визитом в Сейрейтей? Благодарим покорно... А пока война велась на грунте, потери были в рамках допустимых и можно было изыскивать пути решения... Да кого он пытался обмануть, себя?! Еще несколько месяцев, может год, они продержатся. А дальше? Надеяться на то, что не так давно появившийся Хранитель сумеет в очередной раз спасти всех, заморозив Небо? Мал он еще. Хоть бы пару сотен лет добавить!
Кира Изуру такими глобальными категориями не размышлял. Разгоревшиеся боевые действия наконец-то смогли отвлечь лейтенанта Третьего отряда от бутылки и внесли немного давно не хватавшего беспорядка в его жизнь. Пожалуй, он был единственным человеком в Готей, кому ночные побудки и суточные дежурства доставляли удовольствие. В каждый бой он бросался как в последний, и, наверняка, так бы и сложился заодно с каким-нибудь мелким арранкаром, если бы не тот случай...
Они с Мацумото-сан были в патрулировании на грунте, когда пришел сигнал об очередном прорыве. На этот раз в небе показалось двое арранкаров из Эспады, и лейтенанты срочно поспешили навстречу, прекрасно осознавая высокую вероятность своей преждевременной гибели. Спас их тогда капитан Хицугая, вовремя успевший из Сейрейтей, но Кира понял это уже позднее – а тогда он в священном берсерковском гневе едва не провалился вслед за отступавшими васто-лордами в Уэко. Трещина схлопнулась перед самым его носом.
А Киру с тех самых пор отстранили от операций на грунте. Потому что он «своими необдуманными действиями поставил под угрозу жизнь напарницы» и еще что-то там такое же. На самом деле его, кажется, снова начали подозревать в предательстве и попытках перебежать к Ичимару-экс-тайчо. Ах, если бы!
Июль в Готее всегда был месяцем праздников. Хватило бы и Дней рождения верхушки Восьмого, а тут еще и Танабата, и День рождения Ибы-сан... Впрочем, на этот раз его отмечали в госпитале. Атмосфера давила, не смотря на цветные фонарики и блюда с отменными закусками. Помнится, в былые времена отмечавшие дружной толпой просто начинали на речке числа эдак 7 июля и, практически не просыхая и не уставая от песен и танцев, двигались сперва в казармы Восьмого, а потом и соседнего Седьмого, где и просыпались уже в двадцатых числах. Сколько ни боролись с этим некоторые капитаны (те, которые не присоединялись на том или ином этапе к процессии), ничего с этой доброй традицией так и не смогли сделать. Комамуре-тайчо, помнится, просто пообещали «отметить за компанию» и его праздник, и тот, представив, что весь этот балаган затянется до конца августа, в конце концов махнул на них лапой.
В этот раз отмечать пришлось, как уже говорилось выше, прямо в госпитале, где Иба Тецузаэмон отлеживался после неудачной встречи с арранкарами. И ведь ему еще повезло остаться в живых... Имени не произносилось, но все и так понимали, что этот День рождения отчетливо попахивал поминками. Обычно коротко поздравлявший своего лейтенанта Комамура-тайчо на этот раз засиделся до глубокой ночи, а вот не пропускавший ранее ни одной пьянки Кьёраку-тайчо заглянул на минутку, опрокинул пару стопок, забыл в углу подпаленную шляпу и был таков – его отряд как раз сменился с дежурства на грунте и все, о чем мог мечтать капитан, был любимый футон в родных казармах.
- Ой, Кенпачик, смотри! - Ячиру дернула его за нижнюю косичку и подпрыгнула на плече. - Три луны!!!
На небе и впрямь светилось три месяца: два рожками вправо и один – влево. Сидящий на крыше небоскреба Зараки недоуменно нахмурился, он не пил уже с месяц, что за чертовщина?
- Они двигаются, смотри! - не унималась девочка, перебираясь на другое плечо.
- Пойдем, посмотрим, - хрипло предложил Зараки, уловивший стальной блеск двух из этих лун, и ринулся навстречу пахнущему смертью реяцу. Ячиру радостно взвизгнула и покрепче вцепилась в его хаори.
Кучики Бьякуя уже собирался ложиться спать, когда в дверь его гостиничного номера постучали.
- Да? - осведомился он, оборачиваясь в сторону сдвигающего сёдзи дежурного.
- Кучики-тайчо, - офицер один раз взглянул на ночное юката капитана и опустил взгляд. - Трещина над Аваджи. Бабочку послали четверть часа назад, судя по характеру разлома ожидают... ожидают первый уровень силы.
Это иносказание использовали для определения васто-лордов. Если это было правдой, то, скорее всего, отправившего бабочку уже не было в живых.
- Благодарю, будьте добры разбудить Абараи-фукутайчо, он тоже может там понадобиться.
- Слушаюсь, Кучики-тайчо.
Сёдзи с тихим шелестом закрылись. Бьякуя решил не тратить времени на переодевание и, оставив гигай в гостинице, поспешил в сторону небольшого острова во Внутреннем море. Семь минут спустя в ту же сторону помчался отчаянно матерящийся и зевающий Ренджи, пытающийся на бегу связать волосы в хвост.
- Канаме, я хочу, чтобы вы отвлекли всех шинигами капитанского уровня, находящихся на грунте. После этого ты бабочкой вызовешь на грунт Комамуру. Думаю, он не откажется с тобой встретиться?
- Конечно.
- М-м-м, и в Сейрейтей останутся только старик Ямамото, Сой Фонг... Впрочем, нет, она же сейчас в Каракуре у своей кошки. Рецу, ее можно не считать... Кьёраку, спящий после дежурства и пьянки и Маюри? Укитаке-тайчо тоже не считается, он будет держать портал. Ну, что ж, если мне останется только Маюри, это даже не опасно.
- Гин, твоя задача не вступать в схватки с капитанами, а забрать Ключи.
- Помню-помню, конечно, Айзен-тайчо-о.
- Гин, не паясничай.
- Канаме, спасибо, я могу попросить его сам.
- Прошу прощения.
- Да-да, Айзен-тайчо, я обещаю хорошо себя вести.
Это реяцу Хицугая узнал бы из тысячи других. И проснулся бы, даже не объявись оно прямо на крыше дома Иноуэ-сан, где он сейчас квартировал. Тот самый Эспада с голубыми волосами, что едва не убил Мацумото месяц назад. И теперь он снова явился угрожать находящейся под его защитой девушке? Да что же это за проклятие такое?!
Не теряя ни секунды, Хицугая обнажил свой меч и, расправив ледяные крылья, вылетел в окно.
С псевдо-праздника Кира ушел раньше прочих, сразу вслед за получившим бабочку Комамурой-тайчо. Давило. Да еще и Шуухей, тоже оставшийся не у дел с тех пор, как его капитан покинул Готей. Странно, но их отряды были едва ли не единственными, не принимавшими активного участия в боевых действиях. Даже Пятому повезло больше. Ямамото-сетайчо называл это «сохранением резервов», но Изуру уже научился не верить красивым официальным фразам. И ведь, ладно бы, еще с ним самим понятно – его зависимость от Ичимару-тайчо не была секретом – но ведь Шуухей-то? Такого лояльного Готей шинигами еще поискать.
В этих невеселых думах Кира добрел до перекрестка (казармы Третьего налево, казармы Пятого направо), и тут совсем рядом ощутил всплеск капитанского реяцу. По давно прижившейся в Готей традиции выживания, первым делом он метнулся в сторону, противоположную той, где призывал свой банкай Куроцучи-тайчо, и только потом попытался понять, а с какой, собственно, стати.
Объяснение не заставило себя ждать – с кем бы ни сражался сейчас капитан Двенадцатого, другой немалой силы враг двигался в противоположную сторону. И где были те капитаны, которым следовало бы остановить его, было совершенно не ясно.
Изуру подобрался чуть поближе к неизвестному нарушителю, и снова притормозил. Это не его уровень. С ним должен разбираться Комамура-тайчо (он же только что был здесь), или Кьёраку-тайчо (только его не добудишься теперь), или Укитаке-тайчо (а разве не он сейчас сторожит вход в Дангай?)... Кира сглотнул. Судя по всему выходило, что на этот раз была его очередь.
«Ну, по крайней мере, на надгробии напишут, умер при исполнении долга, а не как предатель», - невесело усмехнулся лейтенант и обнажил меч.
- Остановитесь!
- Канаме, еще не поздно одуматься. Я не понимаю, почему ты это сделал, но... Я уверен, тебя примут обратно, пойдем со мной!
- Я выбрал свой путь и не сойду с него.
- Канаме! Что за ерунда? Разве разводить холлоу – это путь?! Он заморочил тебе мозги, но тебя простят. Прошу тебя как друг...
- Нет.
- Зачем же ты вообще звал меня сюда? - в голосе Комамуры звучала неизбывная грусть.
- Чтобы спасти тебе жизнь, - отозвался Тоосен. - Чтобы ты не встал на пути тех, кому поручено забрать Ключи сегодня вечером.
- ТЫ?!
- Уже слишком поздно. К этому времени они должны были вернуться. Спасибо, что пришел, и прощай.
- Канаме! Постой!!!
Небо распахнулось и снова сомкнулось за спиной слепого шинигами, оставив капитана Седьмого исходить бессильной яростью.
Теперь отступать было уже поздно. В этой высокой фигуре сил было, казалось, не меньше, чем в арранкаре, едва не убившем Мацумото-сан в тот раз. Ее успел спасти Хицугая-тайчо. Ему же повезет, если ему удастся задержать этого арранкара хотя бы на несколько минут, пока не поднимут тревогу.
- Кира Изуру, санбантай-фукутайчо.
- Аароньеро Арлери, новена Эспада.
Первый удар Вабиске Эспада сдержал голой рукой. Кира мрачно усмехнулся и ударил снова. Пока противник поймет, что происходит, он успеет хоть немного замедлить его движения... жаль, что после смерти владельца шикай тоже исчезает, другие не смогут извлечь из этого пользу.
- Что происходит? - предсказуемо удивился арранкар четыре удара спустя и опустился на землю.
- Вабиске удваивает вес всего, к чему прикоснется, - любезно пояснил Кира, снова занося свой меч над противником.
А, может, ему повезет?
- Забавная способность. Думаю, мне она пригодится, - арранкар рассмеялся. - Когда я сожру твой труп. Я, знаешь ли, усваиваю способности и память всех, кого ем. А съел я уже 33650 холлоу. Консуме, Глотонерия!
До сих пор напоминавший человека арранкар внезапно взбугрился, пошел какими-то пузырями, что ли, и перед потрясенным Изуру оказалось нечто, размером со стог сена, и с несколькими десятками щупалец.
- Ну как? - все еще веселился арранкар. - Справишься с тридцатью тысячами холлоу, шинигами? Или с тебя хватит и одного этого?
Это был кошмар, не иначе. Потому что в следующее мгновение белесый гигантский осьминог снова поменял форму, на этот раз превратившись в худшее воспоминание юности Изуру. Метровые ряды когтей, устрашающие зубы... Только в этот раз рядом не было ни Ренджи, ни Хинамори, ни Шуухея, чтобы сдержать их натиск. И Шинсо тоже неоткуда было прилететь, пронзая это чудовище, как тогда, в Академии.
Кира попятился.
- О, узнал меня, Кира Изуру? А ты думал, я умер? - смех, сколько же можно смеяться? - Куда же ты пятишься?
А, действительно, куда? Он уже не перепуганный студент – он лейтенант Третьего отряда Готей-13. И у него есть долг. И Вабиске. И тревогу все еще не успели поднять.
- Я не хочу умирать, - повторил свои тогдашние слова Изуру, наполняя их совсем другим смыслом и, сдвинув брови, бросился на врага.
Удар. Когти слева и справа, но если добавить скорости, они только порвут рукава, срывая шеврон. Удар, сбивающий верхние зубы. Когти возвращаются, словно гигантские жвала, втягивающие в себя добычу. Прыжок вверх и выкрик: «Растворись, черный пес Ронданини! Взгляни на себя в ужасе и вырви собственную глотку! Связывающий путь номер 9! Геки!»
Времени хватает приземлиться и заблокировать следующий его удар, арранкар хохочет. А вот от этого выпада уже не увернуться, но он еще жив. И тревогу... еще не подняли...
- Разрушающий... путь номер 4, - опираясь на Вабиске, Кира поднимается на ноги. Тревогу еще не подняли. - Бьякурай!
Эти заклинания Эспаде что комариные укусы. Это даже не попытка причинить вред – просто выигрывание лишних секунд. Где же Кучики-тайчо с его шестидесятыми путями?
«Кира, - знакомый голос оживает в его сознании. - Я все еще с тобой». - «Спасибо, Вабиске. Боюсь, это будет мой последний удар». - «Я с тобой».
- Я... не хочу... умирать!
Ренджи говорил об этом – когда собираешь последние крохи реяцу, а за ними оказываются другие ворота, и еще реяцу, и еще, и оно течет сквозь тебя, и рукоять меча становится теплее, оживая в ладони... Если зачерпнуть оттуда, ты, возможно, уже никогда не сможешь восстановить свои силы, но в последний раз, когда нужны все силы, что у тебя когда-либо были, это уже не имеет значения. Именно поэтому последний удар выходит в несколько раз сильнее первого. Только редко кто выживает потом, чтобы рассказать об этом.
Изуру сосредоточился, тщательно вычерпывая эти скрытые резервы. Действительно, ворота. И еще одни. И колодец за ними. И шепот, еле слышный: «...тряси... земля... трясение... землетрясение... Землетрясение».
Кира бросился на арранкара, чувствуя, как оживает в его руках занпакто и, не вполне осознавая, что делает, повторил вслед за звучащим в сознании голосом:
- Землетрясение.
Реяцу вырвалось из меча, из рук, из груди, выкручивая внутренности и сталкиваясь с реяцу девятого Эспады. Где-то на краю сознания зазвонил большой колокол, объявляя общую тревогу, и Кира со спокойным сердцем потерял сознание.
- ...никто не был поставлен в известность.
- Однако, это оказалось весьма кстати.
- Только странно, что он до сих пор скрывал это, вы не находите?
- Знаю я одного парня, который тоже скрывает, - этот голос показался Кире Изуру знакомым.
- Правда?!
- Черта с два, не скажу. И отстаньте вы уже от него.
- Действительно, Кире-фукутайчо требуется покой, - этот голос тоже... только женский.
- Ренджи прав, если бы не Кира, им бы удалось забрать Ключи, - сколько же здесь знакомых? Семпай?
- Но ему следовало поставить в известность...
- Капитана, может? - это Ренджи, точно. - Я вон своего поставил уже однажды, гм.
- Но в условиях...
Изуру надоело слушать, как они его обсуждают, и он открыл глаза. Белый потолок, запахи лекарств... Госпиталь?
Голоса разом стихли.
- Кира-фукутайчо, как вы себя чувствуете?
Обладательница знакомого голоса наклонилась над ним и Изуру, наконец, узнал Унохану. Ответить слипшимися пересохшими губами не вышло, и он просто улыбнулся. Надо же, он выжил, это уже было хорошо. Хотя... в чем же его там обвиняли?
- Вы находитесь в Сого Кьюго Цуме Шо, - подтвердила она его предположение. - Вы пострадали во время вашего последнего сражения, но мы вас вылечим. Пока что отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь. Дела вашего отряда согласился взять на себя капитан Комамура.
Ну, хоть не Кьёраку... Кира поискал было глазами остальных присутствующих, но понял, что лежа плашмя это не выйдет.
- У нас много раненых, - продолжила Унохана. - И я не успеваю ко всем. После того, как мы проведем с вами все необходимые восстанавливающие процедуры, вам можно будет пить. Потерпите еще примерно три часа. Лучше всего, попытайтесь уснуть. Вы меня поняли?
Изуру согласно прикрыл глаза. Даже ее голос, казалось, обладал болеутоляющим и успокаивающим действием.
- Все будет хорошо, - добавила Унохана-тайчо, а потом послышался шорох выходящих из палаты людей.
- А я тоже тут пока валяюсь, - внезапно раздался голос Ренджи справа. - Я ей сказал, ты не обидишься, мы же приятели, а у них палат не хватает. Вчера такая заварушка была...
Кира открыл глаза, понял, что все равно не сможет увидеть собеседника, и снова их закрыл.
- Ну так что, Изуру, давно у тебя появился банкай?
Как это получилось, не понял никто, включая его самого. А отдаться снова утекшему с поля боя и оттого исключительно злому Куроцучи-тайчо на опыты Изуру не торопился. Он же вообще не сражался со своим воплощением меча, как это было принято. Просто услышал формулировку и повторил. Почти как шикай. Правда, Хицугая-тайчо по секрету сообщил ему, что ему тоже не пришлось побеждать свой меч для достижения банкая – тот сам сообщил ему все, что нужно. Но это был единственный подобный случай и для составления статистики явно не подходящий. Так или иначе, каждый занпакто был на счету, а уж банкаи – тем более, и Киру, помучив допросами, отпустили с миром. И даже посоветовали потренироваться, чтобы закрепить успех, чем он и занимался в перерывах между посещениями госпиталя. Что-то там у него не до конца срослось во внутренностях, и Унохана-тайчо настояла на еженедельных осмотрах.
Тем временем война шла своим чередом. После той неудачной вылазки арранкары в пределах Общества Душ больше не появлялись, а Ямамото-сетайчо, в свою очередь, следил за тем, чтобы по обе стороны Дангай оставалось достаточное количество капитанов. И еще он начал готовить операцию по ответному вторжению в Уэко. По его расчетам мобилизации всех имевших банкай шинигами должно было хватить, чтобы справиться с Эспадой, а Айзена, так и быть, можно было поручить сыну Куросаки. Судя по последним данным, мальчик оказался вайзардом, что при определенной толерантности к этим существам могло сыграть на руку Готею.
После того, как все смогли убедиться в стабильности банкая Киры, того снова пустили на грунт. Там как раз начиналась осень – листья еще зеленели и дни были жаркими, но ночью нет-нет, да и задувал морозный ветерок. Вот как сейчас. Лейтенант поежился: начало осени всегда ассоциировалось у него с необходимостью искать подарок на День рождения любимому тайчо, и он никак не мог придумать, что же ему подарить, и почти всегда шел за советом к Мацумото-сан... Они недавно пересеклись на улице, она крутила в руках какой-то опавший листик и, посмотрев на подошедшего Киру, едва не сказала... что? Изуру был почти уверен: «снова помощь нужна, Кира-фукутайчо?» Но она промолчала, а он отвел глаза, и они так и разошлись, даже не поздоровавшись толком.
«Шарф купить, что ли? - подумал Кира, поплотнее запахивая пиджак. - Гигай еще простужу». Новый порыв ветра поднес к нему черную бабочку и лейтенант, немного удивившись, протянул ей палец. От самого сетайчо! Завтра в полдень всем капитанам и лейтенантам постановлялось быть в Готей, вооруженными и отдохнувшими, для решительного прорыва в Уэко. Ну, Уэко, так Уэко... Значит, можно будет обойтись без шарфа.
- Гин, завтра мне потребуется хогьёку.
- Завтра?!
- Достаточно, если его носитель окажется в радиусе сотни метров возле места их портала, с любой стороны. Я освобожу его энергию, закрою их всех в Уэко одним махом и вернусь в Сейрейтей. Кстати, не забудь в этот момент оказаться снаружи.
- Эээ... Ладно. Ну вы и задачки задаете, Айзен-тайчо.
- Ты справишься, Гин?
- Ну конечно, тайчо-о-о.
На этот раз ветер оказался не холодным, а теплым, и достаточно сильным для того, чтобы швырнуть Киру о стенку. И не ветер это был вовсе, а...
- Вы? - прошептал тот полупридушенным шепотом, когда его развернули лицом к себе.
- Изуру, слушай меня, - Гин тоже говорил шепотом, вцепившись своему бывшему лейтенанту в плечи и совсем не улыбаясь. - Завтра тебя позовут в Сейрейтей... Может быть, уже позвали так?
Изуру кивнул, не вполне понимая, откуда тот взялся, откуда он это знает и почему, черт побери, у него дрожат руки.
- Ты не должен туда идти. Ни за что, понял меня? Хоть под машину попади, но останься на грунте, Изуру!
- В-вы что? - Изуру, наконец, опомнился, и попытался отцепить от себя эти пугающие его руки.
- Изуру, просто поверь мне, один раз. Ради твоего Готея, сделай, как я говорю.
- Тайчо... Черт, Ичимару-сан, отойдите от меня! Или я вас...
- Ты еще в гигае, - Гин все-таки усмехнулся и это, кажется, помогло ему ненадолго вернуть былое спокойствие, только руки все подрагивали. - Изуру, я не успею объяснить, а ты не поверишь, так что просто сделай это ради меня. Пожалуйста. Останься завтра на грунте.
- Да с чего вы вообще взяли, что я что-то там буду ради вас делать? - сорвался на крик Кира, ничего не понимающий и страстно жаждавший объяснений. - Вы меня...
- Тихо, - зажал ему рот ладонью Гин и повторил уже шепотом. - Сиди тихо и спрячь реяцу.
И, дождавшись кивка тоже почувствовавшего чужое присутствие Изуру, сделал шаг в сторону. И еще. До Киры донеслось начало разговора:
- Не поздно ли для прогулок, Ичимару?
- О, тебе не нравится эта луна? - смех.
- Мне не нравятся ваши внезапные исчезновения.
- Полно тебе, Улькиорра, я и так знаю, как ты меня не любишь... Но что же я могу поделать, если Айзен дал мне поручение прямо накануне?
- Надеюсь, это правда.
- Спроси у него сам, верный Эспада. А мне некогда.
- Знаете, мне тоже нравится эта луна. Я пойду с вами.
- Ну, как знаешь, Улькиорра, как знаешь...
Выйти из-за автомата с напитками, куда его толкнул Гин, Изуру осмелился лишь четверть часа спустя. Коленки дрожали.
Снова и снова перебирая в уме события этого вечера, Изуру не мог придти к решению. Капитан... было что-то такое в поведении Ичимару, что заставляло ему поверить. Но, в то же время, он сказал этому Эспаде, что он находился на грунте по поручению Айзена. И точно ли Улькиорра не почувствовал присутствия Киры – или только подыграл Ичимару?
А, может, вспомнивший былое капитан просто решил оградить его, Изуру, от опасного сражения? Раз уж он каким-то образом узнал, что оно намечено на завтра – может, он просто не хотел, чтобы Изуру поцарапало? Мечты, мечты... Особенно, если Айзен подготовил какую-нибудь убойную ловушку, а он наверняка ее подготовил и ждал их всех. И дезертировать в такой ситуации было бы просто подло.
Так что, проведя бессонную ночь, Изуру решился: он пойдет вместе со всеми и будет готов к любой ловушке.
- ...в одном из вас. Так что сейчас я его активирую, и вы сможете попрощаться с домом, - завершил свою речь Айзен. Ветер красиво развевал полы его белого плаща. - Последние желания?
- Чтоб ты сдох!
- Предатель!
- Подлец!
Кира Изуру молчал. Со стоявшим за плечом Айзена Гином он боялся встретиться глазами. Они прошли сюда – капитаны, и лейтенанты, и этот риока с квинси – только чтобы их навек запечатали в Уэко Мундо без возможности вернуться. А оставшиеся в Сейрейтей Унохана-тайчо и не вовремя (или как раз вовремя) попавший в госпиталь Укитаке-тайчо, что они могли против Айзена с подручными?
Внезапно стал понятным пробудившийся банкай. Колодец в душе, полный реяцу? Как же! Черт... Но как, когда они успели запихнуть эту дрянь в него? Может, если он поторопится, портал-то еще не закрыт?
- Стоять, Кира-кун, - ласково проговорил Айзен, заметив его едва оформившееся движение в сторону выхода. - Все остаются здесь. Приятной вечности.
За его спиной раскрылся другой пролом в соседний мир, Тоосен и Гин шагнули туда сразу же, а Айзен еще помедлил, воздевая руки к гипотетическим небесам. Вспыхнули сиреневым светом ранее невидимые пентаграммы на полу. Кто-то, кажется Куросаки-сан, выкрикнул «банкай», но эта зала – произведение их арранкарского Куроцучи – глушила любые сильные выплески реяцу... Айзен рассмеялся, договаривая последние слова уже из прорехи в ткани мира, и... ничего не произошло. Кира не столько увидел, сколько почувствовал охватившее его – да и всех остальных - недоумение. А сориентировался первым Гин.
Шинсо выстрелил прямо с пояса, пробив ножны и пригвоздив Айзена к месту. Благо, нахождение вне залы позволяло Ичимару использовать занпакто. В следующее мгновение Кучики-тайчо и Шихоин Йоруичи, опережая друг друга, влетели в портал и Айзена окутали вишневые лепестки. Остальные участники сцены поспешили следом.
Ичимару позволили вернуться в Готей. Отчасти и ради того, чтобы разобраться, что же все-таки произошло. Но, рассказав всю подноготную попадания хогьёку в Изуру, о дальнейшем Гин лишь твердил «не понимаю». Оно должно было сработать, но не сработало. Мало того, даже при тщательнейшем обследовании Киры-фукутайчо никаких следов камня не нашли. В конце концов все склонились к версии о том, что внезапный банкай «высушил» весь артефакт до капли и дезинтегрировался, и только помнивший, сколько с его помощью было сделано арранкаров Гин скептически хмыкал, да прикрывал веером улыбку Урахара.
- Еще чаю, Джууширо?
- Спасибо, Рецу, ты превосходно его взбиваешь. Но, все же, расскажешь ли ты мне, что именно ценного я должен был охранять у тебя в госпитале, разыгрывая тот приступ? Твоих больных?
- Не совсем, Джууширо, - Унохана мягко улыбнулась и отпила еще глоток густого горького чая. - Прекрасная сегодня луна, ты не находишь?
- Я же все равно догадываюсь, - заметил Укитаке, поправляя выбившуюся белую прядь.
- Некоторые догадки лучше не подтверждать вслух, не так ли?
- Просто пытаюсь понять, как ты его достала. Не припомню в твоем арсенале айзеновских перчаток, а уж я с твоими методами знаком...
Унохана усмехнулась. Джууширо был ее любимым пациентом, послушно терпящим практически любые процедуры, да еще и не забывающим благодарить за них.
- Обычное хирургическое вмешательство, как ни странно. Сложно было не заметить посторонний предмет, когда я восстанавливала тот фарш, в который превратились его внутренности.
- Спасибо.
- За что? - удивилась Унохана, снова отпивая чай.
- За всех нас.
И они продолжили любоваться осенней луной молча.
-
-
17.04.2007 в 15:18-
-
17.04.2007 в 15:49Правда? Оно не очень сумбурно вышло?
Спасибо!
-
-
17.04.2007 в 16:15В восхищении!
-
-
17.04.2007 в 18:51Замечательное продолжение=) Спасибо!
-
-
18.04.2007 в 16:44так всё-таки в Киру он его засунул!)))
-
-
18.04.2007 в 16:53"Он - его" - это Гин камушек? Так это еще в "Третьей бутылке" было. Или оно там совсем-совсем не ясно?
Abarai-fukutaicho , Рончег
Спасибо
-
-
18.04.2007 в 22:29Изумительно)) Правда, сюжет замечательный, Кира весьма каноничен. Вот только пара ошибок проскользнуло - орфография, в основном, но это формальности))
-
-
19.04.2007 в 06:30Это не формальности, тыкайте носом!
-
-
19.04.2007 в 07:18-
-
19.04.2007 в 17:59Ах ты, морда!^^ Я же говорила: "обидно за Киру: запхали в него хогьёку", а ты - "ну, не факт, что в него...туда-сюда-поди-сюда"! запутала меня, бааака)) но так, в принципе, дажен интереснее: сюрприз, опять же))) я до последнего момента ждала, что эта фиговина окажется в ком-то совсем неожиданном типа Комамуры или Шунсуя.
-
-
19.04.2007 в 18:14Ты немного не так говорила. Тебе было обидно, что Киру не любят и просто использовали. А я доказывала, что "просто" Гин ничего не делает.
-
-
19.04.2007 в 19:53ааа, ну да)) всё, я нашла фразу, которая меня сбила с панталыку))
-
-
19.04.2007 в 21:30Очень понравилась Унохана как самый мудрый шинигами Сейретея. Она личность загадочная и такая трактовка мне понравилась - самого Айзена обхитрила)
-
-
20.04.2007 в 08:09Спасибо за комментарий
Пенелопочка
Да-да, Унохану никто не воспринимает всерьез, и она этим пользуется.
-
-
20.04.2007 в 08:31С чистой совестью выражаю много-много благодарностей порадовавшему меня автору)
-
-
20.04.2007 в 08:40-
-
20.04.2007 в 09:21Это писалось за один присест с 12 до 4 ночи, так что больше просто того... не вытянула
Eswet
Боюсь даже представить, какие... Но тогда уж ты-то можешь мне сказать, что же там за орфоошибки, нэ?
-
-
20.04.2007 в 09:25-
-
20.04.2007 в 10:58Гинокировские
Орфографические мне в глаза не лезут. Пунктуационные разве что. Ну и стилистические по мелочи.