Если б я был султан, я б имел трёх жен и войсками США был бы окружен
Оригинал здесь
Оглавление перевода здесь
Авторы: incandescens, liralen, sophiap
Рейтинг: R
Жанр: Angst, Drama, POV, Character study
Дисклеймер: Мир и герои - куботайтины. Утонченные издевательства над тем и другим - авторов. Перевод, каюсь, мой.
Предупреждения: AU, смерть и упоминание смертей персонажей, немного графического насилия
Действующие лица: Ханатаро, Айзен, Нему и другие
(Глава 16)
Глава 17, где наука требует жертв, Айзен отечески улыбается, а Ханатаро приходится быть очень-очень храбрым и находчивым
Глава 17, где наука требует жертв, Айзен отечески улыбается, а Ханатаро приходится быть очень-очень храбрым и находчивым
Ханатаро: Инсайдер
Ханатаро нырнул в подземный ход, чтобы не наскочить на Ичиго, который опять пытался завязать драку с молчаливым Улькиоррой. Не хотел видеть кривляющуюся маску и представлять вместо нее лицо человека, которому так безоглядно доверился тогда, при первой их встрече в сейрейтейских катакомбах.
Он дрожал, проводя пальцами по ошейнику, охватывающему горло.
Сейчас следует беспокоиться о себе и о тех, кто еще жив и терпит лишения вместе с ним - а не о тех, помочь кому не в его силах. Голова бедняги Сато слетела с плеч, будто срезанная ножницами, и он во что бы то ни стало обязан узнать, как это было проделано.
Айзен явился в здание, где разместили то, что осталось от Четвертой, вскоре после того, как Унохана-тайчо исчезла в пустыне. Столовая вся гудела от разговоров о случившемся:
- Как вы думаете, а если бы нам тоже удалось бежать? - взахлеб шептал Сато. - Она ведь до сих пор там, и если мы сумеем привести ее в чувство, она ведь нам поможет?
- Унохана-тайчо сильно пострадала, ее так мучили… не знаю, можно ли требовать от нее помощи, - Акари попыталась остудить его пыл.
"Инцидент" с Уноханой-тайчо, включавший в себя взрыв, который превратил целое крыло владений Заэля в груду битого кирпича, случился среди бела дня, и многие это видели. Сама Акари и Ханатаро были на дежурстве и, пока обрабатывали раны пострадавших при взрыве охранников и обслуги из Пустых, услышали от них всю историю в подробностях.
Когда все заметили, что в дверях стоит Айзен, они перестали не только говорить, но и дышать.
- Глубокоуважаемые бойцы Четвертой дивизии, я побеспокоил вас с тем, чтобы пресечь нелепые слухи, которые так вас тревожат, - Айзен говорил нараспев и улыбался до того отечески, что Ханатаро потихоньку начал покрываться гусиной кожей.
- Но мы видели огромные зияющие дыры в стенах лаборатории, сэр, - сказал расхрабрившийся Сато. - Что произошло?
- Всего лишь случайный взрыв, - Айзен весь лучился спокойным дружелюбием. – Могу вас заверить, что причин для беспокойства нет - пески пустыни, например, сейчас таят куда большую опасность.
– Какую еще опасность? Там же ничего нет! - Сато уже стоял на ногах, и вокруг него волной поднимался ропот десятка голосов.
Ханатаро подумал, а не спрятаться ли ему под стол.
Напрасно он этого не сделал.
Рейацу Айзена мягко запульсировала – у нее был привкус чего-то, от чего у Ханатаро внутри все сворачивалось. А потом что-то вошло в резонанс с этой пульсацией, громче, еще громче, раздался хлопок и голова Сато слетела с плеч.
Она ударилась об пол и заскакала под столами.
Акари дико кричала, и кровь была повсюду. И сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю, подумал Ханатаро. И третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела. Очень, очень похоже на Уэко Мундо.
Люди вскакивали с мест и пятились от головы, которая катилась у них под ногами. Тело Сато корчилось в агонии на расстоянии вытянутой руки, и можно было разглядеть, как белеют кости и беспорядочно сокращаются мышцы.
Он видал и похуже. Ему не стало дурно, вовсе нет. Просто чуть не разорвалось сердце.
- Такая неприятность. Столько хлопот с этими ошейниками, которыми Куроцучи снабдил вас сегодня по моей просьбе, - заметил Айзен скучающим тоном. – Боюсь, что неприятности, подобные этой, чаще будут случаться в пустыне, чем под нашим гостеприимным кровом, и мой долг – предупредить вас об опасности. Это все, - он повернулся, чтобы уйти.
Ханатаро очень, очень старался не смотреть в его сторону. Вместо этого он пошел и подобрал голову Сато, и позаботился о том, чтобы ее похоронили вместе с телом бедняги. А потом он очень долго отмывался в очень горячей воде, до того горячей, что странно, как у него мясо не поотваливалось от костей. И именно тогда он твердо решил разобраться, как работают эти ошейники.
Ханатаро был очень, очень осторожен в своем расследовании. Когда Ямми отгрызли ногу на охоте, никто не горел желанием идти его осматривать, и тем проще было для Ханатаро вызваться сделать это. Во время осмотра он встал рядом с рентгеновским аппаратом так, чтобы ошейник попал на снимок, и незаметно нажал на кнопку. Потом проявил его вместе со снимком Ямминой ноги, чтобы никто не уличил его в трате реактивов, и невзначай обрадовал пациента сообщением, что именно он, Ханатаро, должен ухаживать за его ногой в процессе выздоровления, иначе кость не срастется правильно – таким образом ему удалось уйти от Ямми не размазанным по стенке.
На рентгеновском снимке оказалась цепочка зарядов направленного действия и явно что-то вроде детонатора на месте застежки. Ханатаро показал снимок коллегам во время очередного завтрака.
- Это точно работа Куроцучи, - сказала Акари не раздумывая. Она постучала пальцем по изображению детонатора: - Вот это устройство. Точно такие же он использовал в бомбах, которые встраивал в своих подчиненных. Я сама видела, как одна сработала в несчастном, который всего-то сломал ребро на тренировке...
- Он чудовище, - пробормотал кто-то.
- Сейчас он – чудовище с лабораторией и фрассьонами, - негромко проговорил Ханатаро. - Думаю, теперь я должен попасть в эту лабораторию и поискать, нет ли там записей о том, как эти устройства срабатывают, или чего-то в этом духе.
- Зачем тебе это? - удивилась Акари. – Только не говори, что хочешь привести их в действие.
- Нет, наоборот, - Ханатаро покачал головой. - Если мы хотим бежать или что-то сделать для Уноханы-тайчо, нет никакого смысла браться за это, пока он может в любой момент снести нам головы. Сначала мы должны разобраться с этим. Только тогда мы сможем выбраться отсюда.
Темные глаза Акари пристально изучали его.
- Неужели ты действительно думаешь, что мы можем отсюда вырваться? Что нам светит что-то, кроме превращения в покорных Айзену Пустых или перерождения в мир живых?
Ханатаро решительно кивнул.
- Да, думаю!
Она вздохнула.
- Наверное, ты среди нас один такой, но ладно, я помогу тебе. Смотри, вот что тебе нужно искать...
Итак, он пробирался через туннели, пронизывающие весь фундамент Лас Ночес и уходящие за его пределы в Уэко Мундо. Четвертая дивизия составила карту туннелей, точно так же, как в свое время они делали, выполняя свою работу в Обществе душ. Ханатаро далеко обогнул то место, где Рукия-сама умерла от руки Кучики-самы – капитан все же исполнил свою давнюю яростную клятву, хоть бы теперь и против своей воли.
Он остановился на минуту - просто подумать о ней, ее спокойном мужестве и собственной боли утраты.
По крайней мере, теперь ей уже ничего не грозит.
Он не разрешал себе радоваться тому, что видел, как Кучики-сама лишил себя жизни сразу после этого – потому что видел и черное отчаяние, проступавшее даже сквозь застывшую безупречность мраморного лика…
Ханатаро стряхнул с себя наваждение и продолжил путь. Было раннее утро, и проникнуть в лаборатории Куроцучи незамеченным через служебный люк и подсобку не составило никакого труда. Он прихватил с собой одну из уборочных тележек и направился вглубь лабораторий, не забывая походя возить мокрой тряпкой по полу. Никто не встретился ему по дороге, только Нему в намеке на юбку и с планшетом подмышкой прошла мимо, опасно покачиваясь на высоких каблуках, и приязненно ему кивнула. Он кивнул в ответ.
Приходилось очень, очень стараться выглядеть не слишком целеустремленным и идти не слишком быстро, но по пути к личному кабинету Куроцучи нужно было миновать ячейки для подопытных. И если не ускорить шаг у Ханатаро получилось, то не дрожать, слыша доносящиеся оттуда звуки – не очень. Хуже того, он неосторожно бросил взгляд в открытую дверь – и заторопился прочь, чтобы не видеть, как еще одна Нему в хирургической пижаме трудится над чем-то на операционном столе.
Он сглотнул противный ком в горле и больше не останавливался.
Дверь в кабинет была закрыта и заперта. Он попробовал универсальный ключ из уборочной тележки и, к его удивлению, тот подошел. Войдя внутрь, он привычно вытряхнул содержимое мусорных корзин в контейнер на тележке и начал подметать, но тут из угла послышался такой тоскливый вой, что Ханатаро подпрыгнул на месте.
- Простите... простите, простите меня... - бормотал он, подходя к тому, что оказалось клеткой с глухими стенами.
Изнутри клетки раздался страшный удар и что-то зарычало и заскребло когтями.
Ханатаро отшатнулся и шлепнулся на пол. Отдышавшись, он кое-как поднялся и тут же чуть не шлепнулся снова - рядом стояла Нему, завернутая в простыню и довольно сонная с виду.
- Ты явился рано, уборщик, - сообщила она механическим голосом.
Он поспешно поклонился и уставился на свои ноги.
- Хм. Ты не такой, как тот, другой, верно?
Ханатаро понятия не имел, о чем это она, и просто молча покивал в знак согласия. В последнее время вокруг было так много Нему, что он был не уверен, как к ним обращаться в разговоре, вот и старался не обращаться никак.
- Это хорошо. Я не хочу, чтобы мне опять мешали выполнять мои обязанности. И я не буду мешать тебе выполнять твои, - простыня упала на пол, Ханатаро отчаянно покраснел, а Нему принялась не спеша одеваться. Звуки, доносящиеся из клетки в углу, ее тоже не смущали.
Хвала небесам, она управилась быстро и ушла – он даже еще не закончил подметать. Существо в клетке снова ударилось о стенку и затихло. Ханатаро возблагодарил небо за то, что рваная, Пустая рейацу ему не знакома.
На столе выстроились в ряд целых три монитора, и все три засветились, когда Ханатаро дотронулся до клавиатуры. Некоторое время он в полном замешательстве смотрел на пару дюжин открытых программ и диалоговых окон, но все-таки сел, сосредоточился и начал по очереди изучать каждое, прежде чем попробовать что-нибудь с ним сделать. Вскоре он обнаружил файловый менеджер и возблагодарил небо снова – за то, что Куроцучи сумасшедший, но не идиот, и содержит свои рабочие материалы в порядке. Так, каталог Проекты -> Ранние -> Ошейники -> Детонаторы -> Примечания...
Ханатаро прочел все, что было в папке, и довольно долго сидел, уставившись в монитор невидящим взглядом. Потом вышел в корневую директорию, очистил лог и нажал на маленькую кнопку с изображением полумесяца. Экраны погасли.
Из клетки послышался скулеж.
- Я вас очень, очень понимаю, - пробормотал Ханатаро.
Затем он тщательно вытер от пыли шкафчики, книжные полки и письменный стол, домел полы и аккуратно сложил весь инвентарь на тележку – руки двигались сами, голова была целиком занята лихорадочными размышлениями о том, что он только что выяснил.
Он благополучно вернулся в подсобку, через люк спустился в подземный ход, оттуда – еще ниже, в пещеры, проходящие через центр фундамента, и вот там Ханатаро вдруг остановился. Приложился лбом к холодному камню, уперся ладонями в стены… нет, ничьей рейацу не слыхать. Вообще ни следа рейацу.
За этой стеной располагались помещения, куда им не разрешали входить ни под каким видом - даже убирать там могли только те, кого уже холлоуфицировали. И ходили неясные слухи, что именно там, в экранированных камерах из сплошного секкисеки держат в заключении кого-то очень-очень сильного. Но никто не знал наверняка. Никто ничегошеньки не знал.
Внезапно между каменных стен эхом раскатился звериный вой, и Ханатаро вскочил и заторопился обратно наверх. Вой раздался снова, но, к его облегчению, уже дальше. Хорошо, что у него невысокий уровень рейацу, с которым еще можно проскользнуть незамеченным. И хорошо, что он пошел один.
Ханатаро поправил свой ошейник, следя за тем, чтобы не задеть застежку, и вздохнул. Ну что ж, теперь у них есть теоретическая возможность, а раньше и того не было. И если случится так, что кто-нибудь придумает план побега из плена всей Четвертой дивизией, то часть работы по планированию, считай, уже сделана.
Он вышел под фальшивое внутреннее небо с солнцем, которое не грело, и направился к казармам, так и не сумев представить себе ни стоящий план побега, ни того, кто мог бы его придумать.
Оглавление перевода здесь
Авторы: incandescens, liralen, sophiap
Рейтинг: R
Жанр: Angst, Drama, POV, Character study
Дисклеймер: Мир и герои - куботайтины. Утонченные издевательства над тем и другим - авторов. Перевод, каюсь, мой.
Предупреждения: AU, смерть и упоминание смертей персонажей, немного графического насилия
Действующие лица: Ханатаро, Айзен, Нему и другие
(Глава 16)
Глава 17, где наука требует жертв, Айзен отечески улыбается, а Ханатаро приходится быть очень-очень храбрым и находчивым
Глава 17, где наука требует жертв, Айзен отечески улыбается, а Ханатаро приходится быть очень-очень храбрым и находчивым
Ханатаро: Инсайдер
Ханатаро нырнул в подземный ход, чтобы не наскочить на Ичиго, который опять пытался завязать драку с молчаливым Улькиоррой. Не хотел видеть кривляющуюся маску и представлять вместо нее лицо человека, которому так безоглядно доверился тогда, при первой их встрече в сейрейтейских катакомбах.
Он дрожал, проводя пальцами по ошейнику, охватывающему горло.
Сейчас следует беспокоиться о себе и о тех, кто еще жив и терпит лишения вместе с ним - а не о тех, помочь кому не в его силах. Голова бедняги Сато слетела с плеч, будто срезанная ножницами, и он во что бы то ни стало обязан узнать, как это было проделано.
Айзен явился в здание, где разместили то, что осталось от Четвертой, вскоре после того, как Унохана-тайчо исчезла в пустыне. Столовая вся гудела от разговоров о случившемся:
- Как вы думаете, а если бы нам тоже удалось бежать? - взахлеб шептал Сато. - Она ведь до сих пор там, и если мы сумеем привести ее в чувство, она ведь нам поможет?
- Унохана-тайчо сильно пострадала, ее так мучили… не знаю, можно ли требовать от нее помощи, - Акари попыталась остудить его пыл.
"Инцидент" с Уноханой-тайчо, включавший в себя взрыв, который превратил целое крыло владений Заэля в груду битого кирпича, случился среди бела дня, и многие это видели. Сама Акари и Ханатаро были на дежурстве и, пока обрабатывали раны пострадавших при взрыве охранников и обслуги из Пустых, услышали от них всю историю в подробностях.
Когда все заметили, что в дверях стоит Айзен, они перестали не только говорить, но и дышать.
- Глубокоуважаемые бойцы Четвертой дивизии, я побеспокоил вас с тем, чтобы пресечь нелепые слухи, которые так вас тревожат, - Айзен говорил нараспев и улыбался до того отечески, что Ханатаро потихоньку начал покрываться гусиной кожей.
- Но мы видели огромные зияющие дыры в стенах лаборатории, сэр, - сказал расхрабрившийся Сато. - Что произошло?
- Всего лишь случайный взрыв, - Айзен весь лучился спокойным дружелюбием. – Могу вас заверить, что причин для беспокойства нет - пески пустыни, например, сейчас таят куда большую опасность.
– Какую еще опасность? Там же ничего нет! - Сато уже стоял на ногах, и вокруг него волной поднимался ропот десятка голосов.
Ханатаро подумал, а не спрятаться ли ему под стол.
Напрасно он этого не сделал.
Рейацу Айзена мягко запульсировала – у нее был привкус чего-то, от чего у Ханатаро внутри все сворачивалось. А потом что-то вошло в резонанс с этой пульсацией, громче, еще громче, раздался хлопок и голова Сато слетела с плеч.
Она ударилась об пол и заскакала под столами.
Акари дико кричала, и кровь была повсюду. И сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю, подумал Ханатаро. И третья часть дерев сгорела, и вся трава зеленая сгорела. Очень, очень похоже на Уэко Мундо.
Люди вскакивали с мест и пятились от головы, которая катилась у них под ногами. Тело Сато корчилось в агонии на расстоянии вытянутой руки, и можно было разглядеть, как белеют кости и беспорядочно сокращаются мышцы.
Он видал и похуже. Ему не стало дурно, вовсе нет. Просто чуть не разорвалось сердце.
- Такая неприятность. Столько хлопот с этими ошейниками, которыми Куроцучи снабдил вас сегодня по моей просьбе, - заметил Айзен скучающим тоном. – Боюсь, что неприятности, подобные этой, чаще будут случаться в пустыне, чем под нашим гостеприимным кровом, и мой долг – предупредить вас об опасности. Это все, - он повернулся, чтобы уйти.
Ханатаро очень, очень старался не смотреть в его сторону. Вместо этого он пошел и подобрал голову Сато, и позаботился о том, чтобы ее похоронили вместе с телом бедняги. А потом он очень долго отмывался в очень горячей воде, до того горячей, что странно, как у него мясо не поотваливалось от костей. И именно тогда он твердо решил разобраться, как работают эти ошейники.
Ханатаро был очень, очень осторожен в своем расследовании. Когда Ямми отгрызли ногу на охоте, никто не горел желанием идти его осматривать, и тем проще было для Ханатаро вызваться сделать это. Во время осмотра он встал рядом с рентгеновским аппаратом так, чтобы ошейник попал на снимок, и незаметно нажал на кнопку. Потом проявил его вместе со снимком Ямминой ноги, чтобы никто не уличил его в трате реактивов, и невзначай обрадовал пациента сообщением, что именно он, Ханатаро, должен ухаживать за его ногой в процессе выздоровления, иначе кость не срастется правильно – таким образом ему удалось уйти от Ямми не размазанным по стенке.
На рентгеновском снимке оказалась цепочка зарядов направленного действия и явно что-то вроде детонатора на месте застежки. Ханатаро показал снимок коллегам во время очередного завтрака.
- Это точно работа Куроцучи, - сказала Акари не раздумывая. Она постучала пальцем по изображению детонатора: - Вот это устройство. Точно такие же он использовал в бомбах, которые встраивал в своих подчиненных. Я сама видела, как одна сработала в несчастном, который всего-то сломал ребро на тренировке...
- Он чудовище, - пробормотал кто-то.
- Сейчас он – чудовище с лабораторией и фрассьонами, - негромко проговорил Ханатаро. - Думаю, теперь я должен попасть в эту лабораторию и поискать, нет ли там записей о том, как эти устройства срабатывают, или чего-то в этом духе.
- Зачем тебе это? - удивилась Акари. – Только не говори, что хочешь привести их в действие.
- Нет, наоборот, - Ханатаро покачал головой. - Если мы хотим бежать или что-то сделать для Уноханы-тайчо, нет никакого смысла браться за это, пока он может в любой момент снести нам головы. Сначала мы должны разобраться с этим. Только тогда мы сможем выбраться отсюда.
Темные глаза Акари пристально изучали его.
- Неужели ты действительно думаешь, что мы можем отсюда вырваться? Что нам светит что-то, кроме превращения в покорных Айзену Пустых или перерождения в мир живых?
Ханатаро решительно кивнул.
- Да, думаю!
Она вздохнула.
- Наверное, ты среди нас один такой, но ладно, я помогу тебе. Смотри, вот что тебе нужно искать...
Итак, он пробирался через туннели, пронизывающие весь фундамент Лас Ночес и уходящие за его пределы в Уэко Мундо. Четвертая дивизия составила карту туннелей, точно так же, как в свое время они делали, выполняя свою работу в Обществе душ. Ханатаро далеко обогнул то место, где Рукия-сама умерла от руки Кучики-самы – капитан все же исполнил свою давнюю яростную клятву, хоть бы теперь и против своей воли.
Он остановился на минуту - просто подумать о ней, ее спокойном мужестве и собственной боли утраты.
По крайней мере, теперь ей уже ничего не грозит.
Он не разрешал себе радоваться тому, что видел, как Кучики-сама лишил себя жизни сразу после этого – потому что видел и черное отчаяние, проступавшее даже сквозь застывшую безупречность мраморного лика…
Ханатаро стряхнул с себя наваждение и продолжил путь. Было раннее утро, и проникнуть в лаборатории Куроцучи незамеченным через служебный люк и подсобку не составило никакого труда. Он прихватил с собой одну из уборочных тележек и направился вглубь лабораторий, не забывая походя возить мокрой тряпкой по полу. Никто не встретился ему по дороге, только Нему в намеке на юбку и с планшетом подмышкой прошла мимо, опасно покачиваясь на высоких каблуках, и приязненно ему кивнула. Он кивнул в ответ.
Приходилось очень, очень стараться выглядеть не слишком целеустремленным и идти не слишком быстро, но по пути к личному кабинету Куроцучи нужно было миновать ячейки для подопытных. И если не ускорить шаг у Ханатаро получилось, то не дрожать, слыша доносящиеся оттуда звуки – не очень. Хуже того, он неосторожно бросил взгляд в открытую дверь – и заторопился прочь, чтобы не видеть, как еще одна Нему в хирургической пижаме трудится над чем-то на операционном столе.
Он сглотнул противный ком в горле и больше не останавливался.
Дверь в кабинет была закрыта и заперта. Он попробовал универсальный ключ из уборочной тележки и, к его удивлению, тот подошел. Войдя внутрь, он привычно вытряхнул содержимое мусорных корзин в контейнер на тележке и начал подметать, но тут из угла послышался такой тоскливый вой, что Ханатаро подпрыгнул на месте.
- Простите... простите, простите меня... - бормотал он, подходя к тому, что оказалось клеткой с глухими стенами.
Изнутри клетки раздался страшный удар и что-то зарычало и заскребло когтями.
Ханатаро отшатнулся и шлепнулся на пол. Отдышавшись, он кое-как поднялся и тут же чуть не шлепнулся снова - рядом стояла Нему, завернутая в простыню и довольно сонная с виду.
- Ты явился рано, уборщик, - сообщила она механическим голосом.
Он поспешно поклонился и уставился на свои ноги.
- Хм. Ты не такой, как тот, другой, верно?
Ханатаро понятия не имел, о чем это она, и просто молча покивал в знак согласия. В последнее время вокруг было так много Нему, что он был не уверен, как к ним обращаться в разговоре, вот и старался не обращаться никак.
- Это хорошо. Я не хочу, чтобы мне опять мешали выполнять мои обязанности. И я не буду мешать тебе выполнять твои, - простыня упала на пол, Ханатаро отчаянно покраснел, а Нему принялась не спеша одеваться. Звуки, доносящиеся из клетки в углу, ее тоже не смущали.
Хвала небесам, она управилась быстро и ушла – он даже еще не закончил подметать. Существо в клетке снова ударилось о стенку и затихло. Ханатаро возблагодарил небо за то, что рваная, Пустая рейацу ему не знакома.
На столе выстроились в ряд целых три монитора, и все три засветились, когда Ханатаро дотронулся до клавиатуры. Некоторое время он в полном замешательстве смотрел на пару дюжин открытых программ и диалоговых окон, но все-таки сел, сосредоточился и начал по очереди изучать каждое, прежде чем попробовать что-нибудь с ним сделать. Вскоре он обнаружил файловый менеджер и возблагодарил небо снова – за то, что Куроцучи сумасшедший, но не идиот, и содержит свои рабочие материалы в порядке. Так, каталог Проекты -> Ранние -> Ошейники -> Детонаторы -> Примечания...
Ханатаро прочел все, что было в папке, и довольно долго сидел, уставившись в монитор невидящим взглядом. Потом вышел в корневую директорию, очистил лог и нажал на маленькую кнопку с изображением полумесяца. Экраны погасли.
Из клетки послышался скулеж.
- Я вас очень, очень понимаю, - пробормотал Ханатаро.
Затем он тщательно вытер от пыли шкафчики, книжные полки и письменный стол, домел полы и аккуратно сложил весь инвентарь на тележку – руки двигались сами, голова была целиком занята лихорадочными размышлениями о том, что он только что выяснил.
Он благополучно вернулся в подсобку, через люк спустился в подземный ход, оттуда – еще ниже, в пещеры, проходящие через центр фундамента, и вот там Ханатаро вдруг остановился. Приложился лбом к холодному камню, уперся ладонями в стены… нет, ничьей рейацу не слыхать. Вообще ни следа рейацу.
За этой стеной располагались помещения, куда им не разрешали входить ни под каким видом - даже убирать там могли только те, кого уже холлоуфицировали. И ходили неясные слухи, что именно там, в экранированных камерах из сплошного секкисеки держат в заключении кого-то очень-очень сильного. Но никто не знал наверняка. Никто ничегошеньки не знал.
Внезапно между каменных стен эхом раскатился звериный вой, и Ханатаро вскочил и заторопился обратно наверх. Вой раздался снова, но, к его облегчению, уже дальше. Хорошо, что у него невысокий уровень рейацу, с которым еще можно проскользнуть незамеченным. И хорошо, что он пошел один.
Ханатаро поправил свой ошейник, следя за тем, чтобы не задеть застежку, и вздохнул. Ну что ж, теперь у них есть теоретическая возможность, а раньше и того не было. И если случится так, что кто-нибудь придумает план побега из плена всей Четвертой дивизией, то часть работы по планированию, считай, уже сделана.
Он вышел под фальшивое внутреннее небо с солнцем, которое не грело, и направился к казармам, так и не сумев представить себе ни стоящий план побега, ни того, кто мог бы его придумать.